АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава четырнадцатая.

ЕШЬ И МОЛЧИ

На следующий день, в обед, Момо взяла черепаху под мышку и направилась в закусочную Нино.

– Вот увидишь, Кассиопея, – говорила Момо черепахе, – сейчас все разъяснится. Нино знает, где Джиги и Беппо. И тогда мы пойдем, и всех соберем, и будем опять вместе. Нино и его жена тоже пойдут с нами. И другие тоже. Я уверена, что мои друзья тебе понравятся. Может быть, мы устроим сегодня вечером маленький праздник. Я расскажу им о цветах, и о музыке, и о Мастере Хора – обо всем. Ах, я уже радуюсь, что скоро всех увижу. А еще я радуюсь хорошему обеду. Знаешь, я по-настоящему голодна…

Так она весело болтала, то и дело ощупывай в кармане пиджака Джигино письмо. Черепаха только смотрела на нее своими мудрыми черными глазами, но ничего не отвечала.

Момо снова тихо замурлыкала себе что-то под нос, потом запела все громче и громче. Это были все те же мелодии и голоса, которые так же ясно звучали в ее памяти. Она знала, что уже никогда их не забудет.

Но вдруг она замолчала. Перед ней была закусочная Нино. В первое мгновение Момо подумала, что заблудилась. Вместо старого домика с дождевыми подтеками на штукатурке и крылечком, увитым виноградной лозой, она увидела длинный бетонный ящик с окнами во всю стену. Улица была заасфальтирована, по ней мчались автомобили. А напротив закусочной появилась бензозаправочная станция и огромный конторский дом. Перед новой закусочной стояло множество автомобилей, а над входом красовалась вывеска:

НИНО – РЕСТОРАН МОЛНИЕНОСНОГО ОБСЛУЖИВАНИЯ

…Момо вошла и сразу же растерялась. Вдоль стены с окнами стояли многочисленные столики – круглые, узкие, на высоких ножках, похожие на диковинные грибы. Они были так высоки, что человек мог есть за ними только стоя. Стульев не было.

Вдоль противоположной стены тянулся длинный барьер из металлических труб, похожий на забор. За ним, на небольшом расстоянии друг от друга, располагались длинные стеклянные ящики, в которых лежали на тарелках бутерброды с ветчиной и сыром, сосиски, стояли мисочки с салатами, пудингами и пирожными, и еще разными другими лакомствами, которых Момо не знала.

Но все это она разглядела не сразу – помещение кишело людьми; куда бы Момо ни ступала, ее сразу толкали и теснили дальше. Большинство людей держали в руках подносы и тарелки, балансируя ими в тесноте: пытались найти место возле столиков. За спиной тех, которые уже торопливо ели, стояли другие, ожидая своей очереди. И обедающие и ожидавшие то и дело обменивались нелюбезными словами. У всех были угрюмые лица.

Между металлическим забором и стеклянными ящиками медленно двигалась длинная очередь. Каждый брал себе из стеклянных ящиков тарелку с чем-нибудь, или бутылку, или бумажный стаканчик.

Момо изумилась. Значит, каждый мог брать, что он хочет! Она не видела, чтобы кто-нибудь запрещал это делать или требовал бы денег. Очевидно, все было бесплатным! Вот в чем причина страшной толкучки…

Через некоторое время Момо высмотрела в толпе Нино. Он сидел, загороженный людьми, в самом конце длинного ряда стеклянных ящиков, за кассой, стучал кассовыми клавишами, принимал деньги и выдавал сдачу. Значит, надо платить ему! Металлический забор так направлял всю очередь, что никто не мог его миновать.

– Нино! – крикнула Момо и попробовала протиснуться сквозь толпу. Она помахивала в воздухе письмом Джиги, но Нино не видел ее и не слышал. Кассовый аппарат стучал слишком громко, да к тому же еще требовал неослабного внимания.

Момо решилась: она перелезла через металлический забор и протиснулась сквозь очередь. Нино поднял глаза, потому что в очереди сразу начали ругаться.

Когда он увидел Момо, с его лица сразу исчезло угрюмое выражение.

– Момо! – крикнул он, просияв, как раньше. – Ты опять здесь! Вот это сюрприз!

– Двигайтесь, двигайтесь! – закричали в очереди. – Пусть она встанет в очередь, как все! Куда она лезет без очереди! Какая дерзкая девчонка!

– Минуточку! – крикнул Нино и успокаивающе поднял руки. – Пожалуйста, минуточку терпения!

– Этак каждый полезет без очереди! – крикнул кто-то из ожидавших. – Вперед! У ребенка больше времени, чем у нас!

– Джиги за все заплатит, – быстро шепнул Нино девочке. – Бери что хочешь. Только встань в очередь. Ты ведь слышишь!

Прежде чем Момо успела еще что-нибудь спросить, люди просто отодвинули ее. Не оставалось ничего другого, как поступить так же, как все. Она пристроилась в конце очереди, взяла с полки поднос, а из ящика нож, вилку и ложку. И очередь, шаг за шагом, медленно потащила ее вдоль забора. Так как обе руки у нее заняты были подносом, она просто посадила Кассиопею на него. Проходя мимо стеклянных ящиков, она брала себе кое-что тут и там и расставляла на подносе вокруг черепахи.

Момо, сбитая с толку сутолокой, брала что попадалось под руку, так что и меню у нее получилось весьма странное: кусок жареной рыбы, бутерброд с мармеладом, сосиска, паштет и бумажный стаканчик лимонада. Кассиопея, сидевшая на подносе посреди всех этих блюд, предпочла за лучшее о них не высказываться и спряталась под панцирем.

Поравнявшись с кассой, Момо быстро спросила у Нино:

– Ты знаешь, где Джиги?

– Да, – сказал Нино. – Наш Джиги стал знаменитостью. Мы все им очень гордимся, как-никак – он один из нас! Его можно часто видеть по телевидению, и по радио он выступает. И в газетах тоже о нем всегда что-нибудь написано. Недавно ко мне пришли два репортера и просили рассказать что-нибудь о Джиги. И я рассказал им, как когда-то…

– Эй, там, двигайтесь! – закричали в очереди.

– Но почему он больше не приходит? – спросила Момо.

– Ах, знаешь! – прошептал Нино, который начал уже нервничать. – Дело в том, что у него нет времени. Он занят более важными делами, да и в старом амфитеатре теперь совсем неинтересно.

– Что это там с вами? – послышались сзади недовольные голоса. – Вы думаете, нам охота торчать тут целую вечность?

– Где же он теперь живет? – настойчиво осведомлялась Момо.

– Где-то на Зеленом Холме, – ответил Нино. – У него, как я слышал, прекрасная вилла с парком. Но пройди, пожалуйста, вперед!

Момо вовсе не хотела отходить от кассы, у нее ведь было еще много, много вопросов. Но ее просто продвинули дальше. Она пошла со своим подносом к столику и вскоре получила местечко. Столик оказался таким высоким, что она едва доставала носом до его края.

Когда она поставила поднос на стол, стоявшие вокруг с отвращением взглянули на черепаху.

– Видите! – сказал один другому. – Вот что приходится нынче терпеть!

– Что вы хотите – современная молодежь! – пробурчал другой.

Они замолчали и больше не обращали на Момо внимания. Ей и без того было очень неудобно – из-за слишком высокого стола она едва видела, где на тарелках что лежит. Но так как она была очень голодна, все равно съела все до крошки.

Она была уже сыта, но ей непременно хотелось узнать, что сталось со старым Беппо. И она снова встала в очередь. Боясь, что на нее опять рассердятся, если она будет стоять в очереди просто так, она опять набрала еды.

Подойдя опять к Нино, Момо спросила:

– А где Беппо?

– Он долго ждал тебя, – быстро отвечал Нино, боясь нового скандала в очереди. – Он думал, с тобой случилось что-то страшное. Он все время рассказывал что-то о Серых господах, я уже не помню что. Ты же его знаешь, он всегда был немного странный.

– Эй, вы! – крикнул кто-то из очереди. – Спите вы там, что ли?

– Сейчас, уважаемый господин! – громко ответил Нино.

– А потом? – спросила Момо.

– Потом он поругался с полицией, – продолжал Нино, нервно проведя рукой по лицу. – Он хотел, чтобы полиция тебя искала. В конце концов его куда-то запрятали… что-то вроде санатория… Больше я тоже ничего не знаю.

– Проклятье! – загремел сзади возмущенный голос. – Это ресторан молниеносного обслуживания или зал ожидания? Что у вас там, впереди, семейный совет?

– В некотором роде! – ответил Нино.

– Он все еще там? – спросила Момо.

– Не думаю, – сказал Нино. – Говорят, его опять выпустили, потому что он не опасен.

– Да, но где же он тогда?

– Не имею понятия. Правда, Момо. Но теперь прошу тебя – проходи!

И опять нажимавшие сзади люди просто протолкнули Момо дальше. Опять направилась она к грибовидному столику, подождала, пока освободится место, и быстро все съела. На этот раз еда не показалась такой вкусной. Но ей и в голову не пришло, что можно просто оставить все на столе.

Но надо же было еще узнать, что сталось с детьми, которые посещали ее раньше. И она снова встала в очередь, промаршировала вдоль стеклянных ящиков и вновь заполнила свой поднос едой, чтобы люди на нее не злились.

Наконец она подошла к кассе.

– А дети? – спросила она у Нино. – Что с ними? Когда Нино опять увидел перед собой Момо, у него выступил на лбу холодный пот.

– Все стало по-другому, – сказал он. – Мне сейчас некогда тебе все объяснять, сама видишь, что тут творится!

– Но почему они больше не приходят? – упорно настаивала Момо.

– Все дети, о которых некому заботиться, помещены в Детские Депо. Их больше не оставляют одних, потому что… ну, короче говоря, о них позаботились.

– Эй, вы, там впереди! Поторапливайтесь! – опять закричали в очереди. – Мы тоже хотим, наконец, пообедать!

– А мои друзья? – недоверчиво переспросила Момо. – Они сами этого захотели?

– Их об этом не спрашивали, – ответил Нино, нервно ударяя пальцами по клавишам кассы. – Дети таких вопросов не решают. Позаботились убрать их с улицы. В конце концов, это самое главное, не так ли?

Момо ничего не ответила, она только испытующе посмотрела на Нино. И это его окончательно сконфузило.

– К черту! – раздался злобный голос. – Это просто невыносимо, что здесь сегодня творится! Можно лопнуть от нетерпения! Не найдете для своей болтовни другое место?

– Что же мне теперь делать? – тихо спросила Момо. – Без друзей?

Нино пожал плечами. Потом стиснул руки, хрустнув костяшками пальцев.

– Момо, – сказал он и глубоко набрал в легкие воздуха, как человек, твердо решивший отстоять свое мнение. – Будь разумной и приходи в другой раз. У меня сейчас совсем нет времени, чтобы обсуждать тут с тобой, что тебе делать. Ты всегда можешь здесь поесть, это ты знаешь. Но будь я на твоем месте, я бы тоже пошел в Детское Депо. Там ты будешь при деле; будешь развиваться, чему-нибудь научишься. Тебя и так туда отправят, если ты и дальше будешь слоняться одна но свету.

Момо ничего не сказала. Напиравшая толпа отодвинула ее от кассы. Автоматически подошла она к одному из столиков и, давясь, проглотила свой третий обед: он показался ей безвкуснее опилок. Ей было нехорошо.

Момо взяла под мышку Кассиопею и, не оглядываясь, тихо направилась к выходу.

– Эй, Момо! – крикнул ей вдогонку Нино. – Подожди-ка! Ты же не рассказала, где все это время пропадала!

Но тут его опять загородила очередь, и он снова застучал по клавишам, принимая деньги и выдавая сдачу. Улыбка на его лице исчезла…

– Я слишком много съела, – обратилась Момо к Кассиопее, когда они вернулись в амфитеатр. – Слишком наелась, слишком. И все-таки у меня такое чувство, будто я ничего не ела.

Она немного помолчала, потом добавила:

– Я даже не могла рассказать Нино о цветах и музыке.

Она опять помолчала.

– Но завтра мы пойдем искать Джиги, – добавила она. – Я уверена, что он тебе понравится. Вот увидишь.

На спине черепахи засветился знак вопроса.

Глава пятнадцатая.

НАЙДЕНО И ПОТЕРЯНО

На другой день рано поутру Момо отправилась на поиски Джиги. Черепаху она, конечно, взяла с собой.

Где находится Зеленый Холм, Момо знала. Это была дачная местность, застроенная богатыми виллами. Лежала она вблизи одинаковых новостроек, то есть на другом конце города.

Идти надо было очень далеко. И хотя Момо привыкла ходить босиком, но когда наконец она добралась до Зеленого Холма, у нее заныли ноги.

Она присела отдохнуть на край тротуара.

Все здесь действительно было непривычно для Момо. Широкие, чистые, почти безлюдные улицы. В садах за высокими каменными заборами и железными решетками поднимались в небо макушки старых деревьев. Дома по большей части вытянутые, из стекла и бетона, с плоскими крышами. Гладко подстриженные, сочно-зеленые лужайки перед зданиями буквально приглашали покувыркаться на травке. Но нигде в саду или на лужайке не видно было никого, кто бы гулял или играл там. У владельцев, видно, не было времени.

– Если б я только знала, как найти дом, в котором живет Джиги, – сказала Момо черепахе.

«Сейчас узнаешь», – засветилось на панцире.

– Ты думаешь? – с надеждой спросила Момо.

– Эй, ты, черномазая! – раздался вдруг позади чей-то голос. – Чего ты тут ищешь?

Момо обернулась. Перед ней стоял человек в странно-полосатом жилете. Момо не знала, что такие жилеты носят слуги богачей.

Момо встала.

– Добрый день, – сказала она. – Я ищу дом, в котором живет Джиги. Нино сказал, что Джиги живет где-то здесь.

– Чей дом ты ищешь?

– Дом Джиги-Гида. Он мой друг.

Человек в полосатом жилете подозрительно посмотрел на девочку. Ворота позади него остались приоткрытыми, и Момо смогла заглянуть внутрь. Она увидела широкий газон, на котором играли борзые собаки и плескался фонтан. На усыпанном цветами дереве сидела парочка павлинов.

– О! – удивленно воскликнула Момо. – Какие красивые птицы!

Она хотела войти, чтобы разглядеть их поближе, но человек в жилете схватил ее за шиворот.

– Назад! – сказал он. – Как ты смеешь, чумазая?

Человек отпустил Момо и стал вытирать руку шелковым платком, словно дотронулся до чего-то весьма неаппетитного.

– Это все твое? – спросила Момо, кивнув за калитку.

– Нет, – еще более неприязненно ответил человек в жилете. – А теперь проваливай! Здесь тебе нечего делать!

– Нет, есть! – энергично возразила Момо. – Мне надо найти Джиги-Гида. Он меня ждет. Или ты его не знаешь?

– Здесь нет никаких гидов, – ответил человек в жилете и повернулся.

Он хотел было уйти и запереть за собой ворота, но в последний момент его осенило:

– Не имеешь ли ты в виду самого Джилорамо, знаменитого рассказчика?

– Ну да, – обрадовалась Момо. – Джиги-Гида, ведь его так и зовут! Ты знаешь, где его дом?

– И он тебя ждет?

– Да, конечно, – ответила Момо. – Он мой друг и платит за все, что я ем у Нино.

Человек в жилете приподнял брови и покачал головой.

– Уж эти мне сочинители! – сказал он с кислым выражением на лице. – Странные у них порой желания! Но если ты действительно уверена, что он оценит твой визит, то смотри: его дом вон там, наверху, в самом конце улицы.

И ворота захлопнулись.

«ПИЖОН», – зажглось и погасло на панцире черепахи.

Последний дом в конце улицы стоял за забором выше человеческого роста. Ворота и здесь были из больших железных пластин, без щелей, так что заглянуть во двор не было никакой возможности. Нигде на заборе ни звонка, ни таблички с именем.

– Неужели это новый дом Джиги? – сказала Момо. – Не может быть.

«И ВСЕ ЖЕ ЭТО ЕГО ДОМ!» – стояло на панцире черепахи.

– Но почему все так плотно закрыто? – спросила Мимо. – Как я войду?

«ПОДОЖДИ!» – засветился ответ.

– Ну да, – вздохнула Момо. – Ждать, видно, долго придется. Откуда он знает, что я тут стою? Если он вообще дома…

«ОН СЕЙЧАС ВЫЙДЕТ», – прочитала она на панцире.

Момо уселась прямо перед калиткой и стала терпеливо ждать. Долгое время все было тихо, и Момо подумала, что на этот раз Кассиопея, видно, ошиблась.

– Ты действительно уверена, что он выйдет? – спросила Момо.

Вместо ответа на панцире возникло слово:

«ПРОЩАЙ».

Момо испугалась.

– Что ты хочешь сказать, Кассиопея? Или ты хочешь меня покинуть? В чем дело?

«Я ИДУ ТЕБЯ ИСКАТЬ!» – еще более загадочно ответила Кассиопея.

В эту минуту ворота распахнулись и из них на полном ходу вылетел длинный элегантный автомобиль. Момо едва успела отскочить и упала на спину.

Машина еще чуточку проехала, потом затормозила так, что завизжали шины. Дверца открылась, и выпрыгнул Джиги.

– Момо! – крикнул он, простирая руки. – Это же действительно моя маленькая Момо! Это она!

Момо вскочила и побежала ему навстречу. Джиги поймал ее и высоко поднял. Он целовал Момо в обе щеки, танцуя с ней посреди улицы.

– Ты ударилась, тебе больно? – спросил он, задержав дыхание, но тут же, не дожидаясь ответа, возбужденно продолжал: – Мне очень жаль, что я так тебя испугал. Но я страшно спешу, понимаешь? Я опять опоздал. Где же ты пропадала все это время? Ты должна мне все рассказать. Я уже и не верил, что ты вернешься. Нашла мое письмо? Да? Оно еще там лежало? Хорошо! И ты пошла к Нино пообедать? Было вкусно? Ах, Момо, нам так много надо друг другу рассказать, ведь столько всего случилось за это время. Говори же наконец! А наш старый Беппо, что он делает? Я не видал его целую вечность. А дети? Ах, знаешь, Момо, я часто думаю о том времени, когда мы были вместе и я рассказывал вам разные истории. Это было прекрасное время! Но сейчас все по-другому, совсем, совсем по-другому.

Момо все время пыталась ответить на его вопросы. Но так как поток его слов не затихал ни на минуту, она стала просто смотреть и ждать. Он выглядел совсем иначе, нежели раньше, был так шикарно одет, от него пахло духами. Но почему-то он казался ей совсем чужим.

Тем временем из автомобиля вышли еще люди: мужчина в кожаном шоферском костюме и три дамы со строгими, сильно накрашенными лицами.

– Ребенок ранен? – спросила одна, скорее с упреком, чем с состраданием.

– Нет, нет, – заверил ее Джиги. – Она только испугалась.

– Нечего было слоняться у ворот! – сказала вторая дама.

– Но это же Момо! – смеясь, крикнул Джиги. – Мой старый друг – Момо!

– Ах, эта девочка действительно существует? – удивленно спросила третья дама. – Я всегда считала ее одной из ваших выдумок… Это надо сейчас же отдать в газеты! «Встреча со сказочной принцессой» – или что-то вроде этого! Я сейчас распоряжусь. Это будет сенсация!

– Нет, – сказал Джиги. – Нет, пожалуй, не стоит.

– Скажи, малышка, – с улыбкой обратилась к Момо первая дама. – Ведь ты непременно хочешь попасть в газету, не правда ли?

– Оставьте ребенка в покое! – сердито сказал Джиги. Вторая дама взглянула на часы.

– Если мы сейчас не нажмем, – сказала она, – самолет улетит! Вы сами знаете, чего это будет стоить!

– О господи! – нервно ответил Джиги. – Неужели я не могу спокойно обменяться с Момо парой слов! После столь долгой разлуки! Но ты сама видишь, девочка, они не разрешают мне этого, эти работорговцы! Не разрешают!

– О! – язвительно заметила первая дама. – Нам-то все равно! Мы только выполняем свои обязанности. Вы же сами платите нам за организацию ваших выступлений, уважаемый маэстро!

– Конечно, конечно! – сразу согласился Джиги. – Значит, едем! Знаешь что, Момо? Ты просто поедешь со мной в аэропорт! И но дороге мы поговорим. А потом мой шофер отвезет тебя домой. Согласна?

Не дожидаясь ответа, он втащил Момо в машину. Дамы уселись на заднем сиденье, а Джиги сел рядом с шофером, посадив Момо на колени. Машина тронулась.

– А теперь рассказывай, Момо! – сказал Джиги. – Но аккуратно, но порядку. Почему тогда ты так внезапно исчезла?

Но только Момо хотела начать свой рассказ о Мастере Хора и Цветах Времени, как сзади к ним перегнулась одна из дам.

– Прошу прощения, – сказала она. – Мне только что пришла в голову гениальная идея! Надо показать Момо Обществу Паблик-Фильм. Ее недурно было бы заснять в вашей новой картине о бродягах. Ребенок-кинозвезда! Представьте себе, какая сенсация: Момо играет Момо!

– Вы что, не поняли? – резко сказал Джиги. – Я не хочу, чтобы вы втягивали в это дело ребенка!

– Я, право, не знаю, что вы, собственно, хотите! – болезненно реагировала дама. – Любой человек, если бы ему предоставилась такая возможность, пальчики бы облизал!

– Я не любой человек! – яростно заорал Джиги. Обратившись к Момо, он сказал:

– Прости, Момо! Я не хочу, чтобы и ты попала в лапы этих подонков!

Дамы обиженно надулись.:

Джиги со стоном схватился за голову, потом вынул из жилетного кармана серебряную коробочку, достал таблетку и проглотил.

Несколько минут никто не произносил ни слова.

Наконец Джиги повернулся к дамам.

– Простите, пожалуйста, – сказал он измученно, – я не имел в виду вас. Это просто нервы…

– Ну да, я так и поняла, – ответила первая дама.

– А теперь, – обратился Джиги к Момо, криво улыбнувшись, – а теперь будем говорить только о тебе.

– Минуточку! – вмешалась вторая дама. – Пока не поздно, еще один вопрос. Ведь мы сейчас приедем. Может быть, вы разрешите мне быстро проинтервьюировать девочку?

– Хватит! – заревел Джиги. – Я хочу сам говорить с девочкой! Я – лично! Это важно для меня! Долго вам еще объяснять?

– Вы же сами вечно упрекаете меня в том, что я недостаточно эффективно вас рекламирую! – тоже рассвирепела дама.

– Правильно! – простонал Джиги. – Но не сейчас! Не сейчас!

– Очень жаль! – возразила дама. – Такая реклама довела бы людей до слез! Но как хотите. Мы можем это и потом сделать, когда…

– Нет! – прервал ее Джиги. – Не сейчас и не потом – вообще никогда! А теперь помолчите, бога ради! Я разговариваю с Момо!

– Нет, позвольте! – так же ожесточенно возразила дама. – В конце концов, дело идет о вашем успехе, а не о моем! Подумайте – упустить такой случай! Можете ли вы себе это позволить?

– Нет! – в отчаянии закричал Джиги. – Я не могу себе этого позволить! Но Момо останется вне игры! А сейчас – умоляю вас! – оставьте нас в покое! Хотя бы на пять минут!

Дамы замолчали. Джиги устало провел рукой но глазам.

– Теперь ты видишь, до чего я дошел! – обратился он к Момо с горьким смехом. – И нет мне пути назад, даже если бы захотел. Со мной все кончено. «Джиги останется Джиги!» – помнишь эти слова? Но Джиги больше не Джиги. Я скажу тебе, Момо: самое опасное в жизни – это мечты, которые исполняются. Как например, в моем случае. Мечтать мне больше не о чем. И научиться мечтать я уже не смогу даже у тебя. Я сыт по горло.

Он хмуро уставился в окно машины.

– Единственное, что бы я еще мог, – это молчать, ни о чем больше не рассказывать до конца своих дней. Или хотя бы до тех пор, пока я опять не стану бедным безвестным шалопаем. Но быть бедным и не уметь мечтать – нет, Момо, это ад! Поэтому я лучше останусь там, где я есть. Это, правда, тоже ад – ад комфортабельный… Ах, что это я говорю! Ведь ты этого не поймешь…

Момо молча смотрела на него. Она понимала, что он болен, смертельно болен. И догадывалась, что и тут не обошлось без Серых господ. Но она не знала, чем ему помочь, тем более что он сам этого не хочет.

– Но я вое время говорю только о себе, – сказал Джиги. – Расскажи, наконец, что было с тобой!

Но тут машина остановилась перед аэропортом. Все вышли и поспешили в зал. Здесь, ожидая Джиги, уже стояли стюардессы в форме. Газетные репортеры защелкали фотоаппаратами, приставая к Джиги с вопросами. Но стюардессы заторопились: самолет вылетает через несколько минут.

Джиги нагнулся к Момо, посмотрел на нее, и его глаза наполнились слезами.

– Слушай, Момо, – сказал он тихо, чтобы никто вокруг не слышал, – оставайся со мной! Я возьму тебя в эту поездку, мы везде будем вместе! Ты будешь жить в моем прекрасном доме, ходить в шелках и бархате, как настоящая маленькая принцесса. Ты только должна быть рядом и слушать меня. Может, мне опять придут на ум настоящие истории, как тогда, помнишь? Скажи «да», и все будет в порядке! Пожалуйста, помоги мне!

Момо очень хотела ему помочь. У нее даже сердце заболело. Но она почувствовала, что это невозможно. Джиги не может больше стать прежним Джиги. А ему она ничем не поможет, если перестанет быть Момо. Ее глаза тоже наполнились слезами. Она отрицательно покачала головой.

И Джиги ее понял. Он грустно кивнул. Потом три дамы – которым он сам за это платил – утащили его прочь. Он еще раз помахал издалека, Момо помахала в ответ – и он исчез.

За всю свою встречу с Джиги Момо так и не успела произнести ни слова. А ведь ей столько надо было сказать ему! И ей показалось, что, найдя Джиги, она тем самым окончательно его потеряла.

Она медленно повернулась и пошла к выходу из зала. И вдруг ее пронзил страх: ведь Кассиопею она тоже потеряла!

Дата добавления: 2016-06-06 | Просмотры: 504 | Нарушение авторских прав