АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

АВТОПОРТРЕТ В ЖАНРЕ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО ТРИЛЛЕРА

(заметки переводчика)

"Во всем у нас привыкли видеть рожу сочинителя".

Н.В. Гоголь

Любой перевод предполагает диалог с автором, установление личного контакта, позволяющего переводчику "войти в образ", уловить интонацию, "вжиться" в авторский стиль. В данном слу­чае сделать это было непросто: образ автора постоянно ускользал, двоился, и, боюсь, так и остался до конца не разгаданным.

Все, что мне было известно об авторе книги до начала работы, ограничивалось краткой биографической справкой: знаменитый американский психотерапевт, автор фундаментальных руководств по групповой и экзистенциальной терапии, профессор Стэнфордского университета.

Естественно было ожидать от текста некоторой доли академич­ности. И вдруг...

Лихо закрученный сюжет, который держит в напряжении до последней страницы, колоссальный накал страстей, весьма откро­венные авторские признания, граничащие с эксгибиционизмом, "крепкие" словечки, бурные сцены и эффектные концовки, — каж­дая из десяти новелл изложена как крутой американский боевик, а сам Ирвин Ялом — автор и одновременно главный герой повество­вания — предстает со страниц книги этаким суперменом, правда, суперменом, который способен отнестись к себе с некоторой до­лей иронии.

В оригинале книга называется "Палач любви" ("Love's Execu­tioner"). Под "палачом" И. Ялом подразумевает самого себя, наз­вание же обещает читателю то ли индийскую мелодраму, то ли пси­хологический триллер, то ли кровавый боевик, — а на деле оказывается пародией на все эти жанры, приправленной научно-популярным гарниром.

Ялом намеренно создает несколько утрированный образ психо­терапевта-супермена и тут же над ним иронизирует, дразня чита­теля и вовлекая его в сложную игру разоблачений и умолчаний, откровенности и притворства.

Поначалу эта откровенность кажется головокружительно смелой, почти шокирующей и не всегда оправданной. Ну кто, спрашива­ется, заставляет стэнфордского профессора признаваться в сексу­альном влечении к пациентке или в отвращении к своей матери? Но потом начинаешь понимать, что каждое его "признание" тща­тельно выверено и точно дозировано, и при этом сделано в опре­деленных дидактических целях.

Ялом, помимо всего прочего, университетский преподаватель, педагог. И эта книга — отчасти пособие для студентов, изучающих психотерапию. А что может быть более убедительным подтвержде­нием теорий и правил, чем ссылка на собственный опыт? Даже если бы с ним не случилось все то, -что он описал, это следовало бы выдумать для иллюстрации его теоретических положений. Впрочем, кто поручится, что он именно так и не сделал?

Если автор предстает со страниц книги этаким пародийным суперменом, то сама психотерапия напоминает захватывающее приключение, полное опасностей, тайн и напряженной борьбы. Несмотря на свои постоянно подчеркиваемые экзистенциалистские убеждения, в своем отношении к психотерапевтическому процес­су Ялом остается психоаналитиком: как и для Фрейда, психотера­пия для него — детективное расследование, разгадывание загадки, упорный поиск истины. Только это уже не истина прошлого — инфантильной сексуальности, Эдипова комплекса и детских травм, — а истина "четырех данностей" человеческого существова­ния: одиночества, неизбежной смерти, экзистенциальной свободы и бессмысленности жизни. И на пути к этой истине психотерапевту-детективу приходится преодолевать многочисленные трудности:

сопротивление пациентов, их страх и лень, их примитивные бес­сознательные аффекты, ну и, разумеется, свои собственные — те, что на языке специалистов именуются контрпереносом, а на язы­ке обычных людей — вожделением, отвращением, скукой, раздра­жением, — то есть те самые чувства, которые обычные люди время от времени испытывают друг к другу и которые психотерапевт приз­ван в себе изживать.

Странное дело: автор вроде бы ничего не приукрашивает, на­оборот, открыто демонстрирует всю психотерапевтическую "кухню" с ее порой неприглядными деталями. И, тем не менее, описывае­мая им работа психотерапевта кажется страшно увлекательным за­нятием: борьба с собственной скукой или неприязнью к нудной и злобной клиентке выглядит захватывающей, как подвиги Геракла или похождения Индианы Джонса. Романтические юноши и девуш­ки после чтения этой книги должны валом повалить в психотера­певты, как в свое время, после фильмов о Чкалове и Челюскине — в летчики и полярники.

Так рассказать о психотерапии может только тот, кто по-насто­ящему влюблен в эту профессию. И это, пожалуй, единственное, что можно утверждать наверняка об этом постоянно ускользающем от понимания человеке: он искренне предан своему делу, хотя, признаваясь во всех мыслимых грехах и слабостях (включая даже смешные), он нигде открыто не признается в своей любви к пси­хотерапии.

Отсутствие этого главного признания — не только еще одно доказательство литературного вкуса автора (вся книга, по сути, и есть признание — так зачем его дублировать?), но и какая-то но­вая грань его образа. Может быть, никакой он не супермен-детек­тив, не самоуверенный эксгибиционист и не "палач любви", а сов­сем наоборот — ее молчаливый и преданный рыцарь?

Дата добавления: 2015-01-18 | Просмотры: 534 | Нарушение авторских прав