|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология
|
Виталий Лушер
Диффузия
Предисловие
Роман? Может быть, но вряд ли. Чересчур не канонично и как-то очень уж весело. Повесть? Точно - нет. Формат повести явно тесноват для эпического потока сознания автора. Тогда рассказ? Тем более – нет. Пьеса или сценарий? Форма не та…
Что же это за текст такой – "Диффузия" Виталия Лушера? Пожалуй, наиболее точно жанр данного занятного произведения может быть определён термином "виртуальный спектакль". Ибо с самой первой строчки образный ряд и яркая сочность персонажей захватывают воображение и не выпускают из своих цепких когтей до самого окончания книги.
И читателю уже не столь важно, каким именно будет философский и психологический результат диффузного взаимопроникновения двух на первый взгляд принципиально нестыкующихся субкультур – профессионального «просветленчества» и профессионального криминала. И будет ли этот результат хотя бы каким-то. Тут уж как сложится… «Селяви», знаете ли, она такая штука неоднозначная…
Главное в "Диффузии" - поток видений, яркость которого не может оставить равнодушным, осязаемость антуражей, безупречная живость написанных с натуры персонажей и, конечно же, общий позитив и потрясающее чувство юмора. То, что, собственно, и делает любой сколь угодно философский и глубоко психологический по замыслу текст интересной книгой, а процесс ее прочтения - увлекательным путешествием в виртуальном пространстве воображения…
Андрей Сидерский.
Эта книга написана по мотивам
реальных событий,
и я посвящаю её моим родителям,
с любовью и благодарностью
за их бесконечное терпение ко мне…
Все имена, места и хронология событий изменены.
Любое совпадение является случайным.
Пролог
Радж спал, и ему снился сон. Огромный мохнатый кот, почему-то с крыльями, парил в космической темноте, удерживая Раджа в своих лапах. По сравнению с котом Радж был такой маленький, что кот напоминал мадонну с младенцем. Он легко выписывал фигуры высшего пилотажа и, облетая звёзды, проникновенно нашёптывал на ухо Раджу странный текст:
– Ты будешь скользить на волнах собственной мысли, разглядывая и оценивая проплывающие мимо пространства Вселенной. Одно из них – его ты увидишь лишь мельком – понравится тебе настолько, что ты без колебаний оставишь там крохотный кусочек своего сердца. Но ты будешь беспечен и, кроме этого, не оставишь там ничего, добровольно обрекая себя на сладостно мучительный поиск рая без каких бы то ни было ориентиров. Ты не сможешь примириться с отсутствием той маленькой утерянной тобою частички. Ты захочешь соединиться с нею так сильно, что продолжишь поиск, даже когда тебе станет безразличен тот остров, где ты её оставил. На этом пути ты познаешь всё. Яркую ослепительную радость и сводящее с ума изматывающее до полного бессилия отчаяние. Ты научишься быть сильным и жёстким, каким, как говорят, должен быть мужчина, и слабым и нежным, какой, как говорят, должна быть женщина, и тебе понравится и то и другое. Ты познаешь самые низкие пороки и самые возвышенные добродетели, ужаснувшись наличием в тебе первых и возгордившись присутствием вторых. Слова, которыми Мир говорит с тобой, обретут иное звучание, а те слова, которые произносишь ты, наполнятся истинной Силой. И когда ты устанешь от всего этого, когда уже забудешь, что и зачем ты ищешь, когда бесчисленное множество раз ты упадёшь, разочаровавшись в себе, и взлетишь в небеса, уверовав в собственное величие, ты, наконец, найдёшь её. Это произойдёт неожиданно, ты просто вдруг почувствуешь – свершилось. Блаженство, которое окутает тебя, будет таким, что все сомнения, появившиеся к этому моменту, развеются подобно миражу. Ты поймёшь, что заключил долгожданный мир с самим собой, и заплачешь от счастья. А потом, вдоволь насытившись и отяжелев от благополучия, вопреки всем представлениям о здравом смысле, неожиданно для всех, и, в первую очередь – для тебя самого, ты сорвёшься с места и унесёшься в неизвестном направлении, чтобы проделать всё это ещё раз. Познав это однажды, ты уже не сможешь отказать себе в удовольствии опять сыграть в эту игру. Ты поймёшь, что эта игра и есть сама Жизнь, и тебе захочется играть в неё вечно…
Закончив говорить, удивительный зверь размахнулся и отправил Раджа в стремительный полёт к светящейся голубым светом Земле. Мгновение, и Радж открыл глаза в собственной спальне. В сантиметре от его лица привычно сопел нереальных размеров рыжий кот, по прозвищу Полдивана. Его усы щекотали Раджу нос.
- Эй, толстый, - сонным голосом пробормотал Радж, - я только что твоего бога видел… прикольный котяра.
Глава 1
Babysitters
Радж обхватил подушку, твёрдо намереваясь заснуть вторично, но его внимание неожиданно привлекли громкие бесцеремонные голоса, доносившиеся из гостиной. Он резко сел на кровати и прислушался. Разобрал только несколько слов, но их хватило, чтобы понять - в доме полиция!
Радж оцепенел, осознав реальность, в которой очнулся.
Это была их «рабочая» квартира. Что-то вроде штаба, который дети любят устраивать на ветвях большого дерева во дворе. Но, в отличие от детей, Радж и Нокаут меняли расположение своего штаба каждые три месяца, и до сего дня чувствовали себя тут в полной безопасности.
В данный момент в центре комнаты стоял раскуроченный сейф, а в одном из кухонных ящиков, лежали два нелегальных пистолета с глушителями. Радж ощутил такую безысходность, что ему стало страшно до тошноты. По телу прошла нервная судорога, заставившая его подскочить с кровати и начать суетливо одеваться. В голове каруселью завертелись мысли одна хуже другой.
«Если это обыск, нам конец… Как они здесь оказались? Квартира была заперта, и звонка я не слышал… Чёрт! Трава!»
В комнате Нокаута, прямо перед дверью, в герметично упакованном, но абсолютно прозрачном пакете лежал килограмм гидропоники.
«Так, спокойно, возьми себя в руки…»
Радж глубоко вдохнул и сделал медленный выдох.
Осторожно приоткрыв дверь, он боком, словно опасаясь что-то задеть, вышел из комнаты, и вяло передвигая ватные от страха ноги, преодолел три метра коридора.
В гостиной два мента – мужчина и женщина - на повышенных тонах вели беседу с Нокаутом. Кеша – щекастый мальчик девяти лет, стоял рядом и виновато озирался. Его мать Дина, давняя подруга детства Раджа, уехала на выходные в Галилею устраивать личную жизнь с подающим большие надежды на бракосочетание программистом. Близких родственников у неё не было, а нянькам Дина не доверяла, поэтому предпочла оставить наследника под присмотром старого друга.
Нокаут изо всех сил пытался понять, что происходит, но у него не получалось. Менты несли какую-то чушь про безответственное поведение и угрожали натравить на него социальные службы.
«Я что, похож на мать-одиночку?» - растерянно думал Нокаут.
Даже в этом эмоциональном бардаке Радж не мог не отметить плотоядный оттенок во взгляде девушки в форме. Она, как прожектором, водила глазами по точёному торсу Нокаута. Его скульптурная красота явно мешала ей творить добро.
Завидев Раджа, менты удвоили напор, но долго держать такой темп не смогли. До Раджа и Нокаута начало доходить, что полицейские понятия не имеют, к кому пришли.
Причиной их визита был Кеша. Проснувшись, он не нашёл чем занять себя, заскучал и решил прогуляться. Он немного побродил по парку в трёх кварталах от дома, а потом присел отдохнуть на скамейку, вокруг которой спали несколько пьяных бомжей. Патрульные наткнулись на эту картину и решили, что так негоже. Они поинтересовались у мальчика, где он живёт и, от греха подальше, подвезли его домой. Ключи у него были.
Чем больше Радж и Нокаут успокаивались, тем более становилось понятно, насколько сильно они напряглись в начале. До конца исполнив свой долг, менты ушли, оставив их в состоянии нервного истощения.
Закрыв за патрульными дверь, парни прислонились спинами к стене и медленно съехали на пол.
- Извините, - подал голос Кеша. – Мне уже можно гулять?
- Брат мой, что это было? - подняв глаза, спросил Нокаут.
- Фу-у… - Радж потёр ладонями лицо, - давно так страшно не было.
- Не говори, нельзя это выдержать! - Нокаут держался рукой за сердце.
- Можно? – повторил Кеша.
- Нет! – в один голос рявкнули Радж и Нокаут.
Кеша с недовольным видом уселся за компьютер и нацепил наушники. На экране возник бородатый моджахед на фоне развевающегося флага «Хизбаллы». Кеша навёл прицел на лицо террориста, но передумал стрелять, сменил автомат на нож и перерезал ему горло. Бородач распался на фрагменты, а Кеша, высунув язык, принялся мочить его соратников.
Радж и Нокаут с минуту безучастно наблюдали за этим геноцидом.
- Я открыл глаза, - сказал Нокаут, - и, клянусь, на секунду решил, что у меня видения. Стоит напротив мент и молча, внимательно на меня смотрит. Не понимаю, как я себя в руки взял и вышел с ним из комнаты, а через минуту ты появился… с неадекватным лицом.
- Ты своё видел? А как он траву не заметил?
- Он её дверью к стене придвинул. Если бы сумка стояла на шаг дальше, он бы увидел её.
- Мне необходима помощь гомеопатии.
Радж встал и направился в комнату Нокаута. Он вернулся, держа в руке, как букет цветов, похожую на шашлык ветку марихуаны. Друзья упали в огромные бамбуковые кресла на балконе, и Радж свернул косяк размером с фломастер. Некоторое время они молча курили. Трава была отменная, и каждая порция сладкого дыма вносила ощутимую лепту в растворение сосущего, мерзкого ощущения под ложечкой.
- Нервно живём, - расслабившись, озабоченно констатировал Нокаут.
- Забавно осознавать, - усмехнулся Радж, - что при всех тренировках и предусмотрительности наша свобода, в конечном итоге, зависит от того, где стоит сумка.
- Размякли мы. Как говорил мой тренер по боксу - замастерились.
- В отпуск нам нужно.
- Нужно. Но не сейчас. У меня предложение есть интересное.
- Целеустремлённый ты человек. Нас только что чуть не приняли, а у тебя уже есть предложение.
- Хорош уже, я и так еле успокоился. Ты помнишь ту кредитную компанию в центре города?
Нокаут замолчал, давая Раджу возможность восстановить в памяти детали. Пару месяцев назад они безуспешно кружили вокруг этого места, пытаясь обнаружить прореху в обороне. Офис занимал первый этаж большого здания. Его внешние стены выходили на открытое, довольно освещённое место, а внутренние были стеклянными, что позволяло охраннику, находившемуся в холле, эффективно бдеть, не вставая со стула. К тому же напротив находился паб, работающий до утра. В конце концов, эта работа была отнесена к категории «миссия невыполнима», но у обоих осталось ощущение, что к этому месту стоит вернуться.
- Так вот, - продолжил Нокаут, - вчера я зашёл туда ещё раз, и теперь думаю, что есть зацепка. План психованный, но именно это делает его исполнимым. Никому в голову не придет, что мы на это решились.
- Я обратился в слух, мой друг. Что ты придумал?
Радж притушил ещё наполовину целый косяк, он оказался слишком большим для компенсации даже такого сильного потрясения.
- В прошлый раз мы не прошли вглубь офиса и не увидели лестницу, которая ведёт на нижний этаж, где стоит сейф.
- Почему ты решил, что сейф стоит именно там?
- Пока их сотрудник выносил мне мозг лекцией про кредиты, я обратил внимание, как туда спустилась секретарша. У неё в руках была типичная офисная коробочка, в которой обычно хранят наличность и чеки. А потом я услышал звук железной двери, который ни с чем не спутать.
- Это интригует...
Нокаут заметно воодушевился.
- Я уверен, что сигнализация есть только на первом этаже. В комнате с сейфом датчиков нет.
- И откуда такая уверенность?
- Поставь себя на место ответственного за безопасность. Попасть туда можно только пройдя через охранника, запертые двери и сигнализацию на основном этаже. Тебя бы это не удовлетворило?
- Не знаю… Это только предположения. В любом случае, туда невозможно попасть изнутри.
- Значит… - Нокаут многозначительно помолчал, - туда нужно попасть снаружи!
Радж изумлённо поднял брови и несколько секунд вглядывался в лицо Нокаута, словно желая убедиться, что тот говорит серьёзно.
- Ты решил, что мы человеки-невидимки? Как мы сможем, не привлекая внимания, несколько часов долбить стену в центре города? Уважаемый, это даже не больная фантазия, это галлюцинации.
Нокаут сделал обиженный вид, встал и прошелся по комнате. Дойдя до окна, он резко развернулся, поднял палец и заговорщицким тоном произнёс:
- Ты даже не представляешь, что мне пришло в голову. Мне самому потребовалось время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Но когда я себе представил всё в цвете, мне так понравилось, - он мечтательно посмотрел в потолок, - просто выслушай меня.
Изложение идеи заняло не больше минуты.
- Из мусорного бака? – переспросил Радж. - Ты хочешь, сидя в мусорке, разобрать наружную стену?
- Не стену, а, максимум, три-четыре блока. Чтобы залезть внутрь – хватит. Мы такое уже делали.
- Да, делали, - согласился Радж. – Мы сидели в кустах, за которыми начинался пустырь, и вокруг была кромешная тьма. А ты предлагаешь исполнить всё это в центре города, в людном и освещённом месте.
- Кто обращает внимания на мусорщиков? - терпеливо втолковывал Нокаут. - Ни у отдельно взятого гражданина, ни у мента мусорщик вызовет подозрений. За картинку «Мусорщик с мусорным баком» глаз не цепляется. И случайный прохожий, и патрульный мент просто скользнёт по ней взглядом и спокойно продолжит свой путь!
Нокаут провёл в воздухе длинную кривую, теряющуюся вдали, иллюстрируя для наглядности уходящий в никуда взгляд неизвестного гражданина. Скепсис Раджа постепенно сдавал позиции. От этого решения за километр веяло шизофренией, но у него определённо были шансы на успех.
- Ну, согласись, ведь это не просто ещё один взлом, это – произведение искусства.
На некоторое время воцарилось молчание. Радж колебался, Нокаут не торопил его.
- Произведением искусства, - заговорил Радж, решив пока что побыть в оппозиции, - это будет, если всё свершится именно так, как представляется тебе в твоих грёзах. А если произойдет хоть какой-нибудь сбой? У нас не будет форы даже в несколько привычных секунд. И это пока мы снаружи. Проникая внутрь, мы вообще оказываемся в каменном мешке. Что тогда? Возьмём в заложники охранника? Спастись это не поможет, но сильно поднимет наш статус в тюрьме. И ещё – не знаю как у тебя, но у меня точно не хватит одержимости, сидя в позе зародыша, два часа выковыривать из стены бетонные блоки.
- С этим согласен, - сказал Нокаут. – Но я знаю человека, который сможет это сделать – затея как раз в его духе. Нам в любом случае понадобится третий.
- Почему это?
- Если мы оба залезем внутрь, то полностью потерям контроль над ситуацией. Поэтому ты останешься снаружи. Если нас запалят менты, попробуешь увести их. Они ж не в курсе, что происходит. Значит, поведутся на это и рванут за тобой. А пока они раздупляться будут, мы успеем свалить. Ну что, попробуем? - закончил Нокаут свою презентацию.
- О-пре-де-лён-но, - медленно проговорил Радж, прощаясь с последними сомнениями. - Идея, что и говорить, дикая, но я согласен с тобой: при определённом стечении обстоятельств это возможно. Кто наш вероятный подельник?
- Художник.
- Как необычно…
- Но если поставить перед ним подходящую задачу, в нём… - Нокаут задумался, - как бы это объяснить…
- Просыпаются скрытые демоны, которые превращают его в маниакального взломщика? - подсказал ему Радж.
- Точно. Время от времени ему необходимо совершить что-нибудь эдакое.
- Судя по всему, он человек сложной судьбы… Трагедия в жизни художника и всё такое. Как звать?
- Сальвадор Косатов.
- Колоритно. Родители были увлечены творчеством Дали?
- Понятия не имею.
- Будучи молодым и нервным, - взволнованно продолжил Радж, - он грезил о вернисажах и славе, но после пары лихих поворотов судьбы обиделся, по случайному знакомству пристроился декоратором в оперный театр и запил.
- Почти… Только театр был камерный и, по слухам, его оттуда уволили. Бухает он нерегулярно, запоями. Хотя, я с ним больше года не встречался, может, теперь всё по-другому. Давай навестим его ближе к вечеру?
- Непременно.
- Сладкого охота, - облизнулся Нокаут. - Я в кондитерскую на углу загляну, плюшками обломимся.
Он вернулся с картонной коробкой, заполненной свежей выпечкой. Проглотив плюшки, друзья разбрелись по комнатам и проспали до обеда. Их разбудил Кеша. Он с грохотом носился по квартире и радостно вопил: «Мама приехала!»
Дина выглядела счастливой и отдохнувшей. Искренне поблагодарив друзей за участие, она расцеловала обоих, подхватила сына и поспешно удалилась. В ответ на вопрос, как прошла поездка, Дина закатила глаза, заохала, и всем своим видом продемонстрировала полное удовлетворение.
Глава 2
Хроника одного взлома
Сальвадор обитал в Южном Тель-Авиве. За вполне сносную плату он снимал пристройку к дому с небольшим двориком. Дверь была открыта, и даже у порога ощущался дух спиртного. Радж и Нокаут, переступив через лежащий у входа стул, шагнули в квартиру. Она представляла собой громадную комнату с высокими потолками. Приблизительно треть помещения была отгорожена заляпанным разными красками цветастым одеялом. Верёвка, на которой оно висело, крепилась к двум колоннам с невнятной фруктовой лепкой.
На первый взгляд, в комнате была атмосфера закончившегося накануне дня рождения, но застарелый бардак и застойный запах давали понять, что тут нет места любительству - здесь бухают профессионалы.
Сальвадор лежал, воткнувшись лицом в алую подушку, туловищем на кушетке, а ногами на полу, как если бы его на подходе сразила пуля. Над изящным кофейным столиком, стоявшим рядом с кушеткой, висело зеркало, похожее на страницу из пособия по дактилоскопии. К зеркалу жвачкой была прилеплена записка: «Сальвадор! Всё, что я могла тебе сказать, я уже неоднократно говорила. Я ухожу. Лера»
- А ты был прав. - заметил Радж, - Всё действительно по-другому. Намного хуже.
- Даже не знаю, с чего начать, - развёл руками Нокаут и распахнул окно.
В комнате посвежело.
- Без пива его будить нельзя, я в киоск схожу.
Радж вернулся спустя несколько минут и выставил шесть запотевших бутылок на столик у кушетки.
- Пора, - Нокаут подошел к телу и потряс его за плечо.
Быстро утомившись от бесплодных попыток сфокусировать сознание Сальвадора (он то просыпался и что-то мычал, то снова вырубался прямо на руках), Нокаут усадил живописца на стул и вылил ему на голову кастрюлю холодной воды.
- Ах, господа… - громким печальным шепотом молвил гражданин Косатов и открыл глаза. - Как же это прекрасно! - Его губы дрогнули, казалось, он сейчас всплакнёт. - Что может быть ценнее трогательной заботы друзей?
Отследив его неподвижный взгляд, Радж понял, что благостную тираду вызвали пивные бутылки. Сальвадор протянул слегка дрожащую руку по направлению к столику.
- Вы не поможете мне, милейший?.. Пока не знаю вашего имени, - обратился он к Раджу.
Чёрные, вьющиеся волосы до плеч и французская бородка на фоне недельной небритости придавали ему сходство с уставшим от допросов графом Монте-Кристо.
- За этим мы здесь, - сказал Радж и поднёс ему наполненный стакан.
Сальвадор осушил его залпом, самостоятельно налил себе второй и выпил медленно. После чего немного пришёл в себя и неуверенно изъявил желание переодеться. Не остановив свой выбор ни на одной валявшейся рядом вещи, он подошёл к импровизированной перегородке, за которой располагались мастерская и гардеробная. Он откинул одеяло, в ужасе вскрикнул, отвернулся и заслонился руками от увиденного кошмара.
В мастерской среди беспорядочно разбросанных холстов, подрамников, тюбиков с краской и кистей, стояли три изрубленные картины. Мольберты тоже пострадали, они перекосились и опирались друг на друга. Триптих был похож на недорасстрелянных белых офицеров из фильма про революцию. Они с гордым немым укором смотрели на своего создателя, не понимая, в чём их вина. Орудие убийства - шашка с кистями на рукоятке, была воткнута в шкаф.
На казнённых полотнах был изображён один и тот же мальчик на трёх стадиях формирования личности. Вначале его лицо было по-детски нежным и непосредственным. Ко второму периоду на нём проявился лёгкий налёт цинизма, а с третьего холста на зрителей взирал молодой, но уже законченный прощелыга. Несмотря на следы увечий, Раджу картины понравились. Даже сохранившиеся части неоспоримо указывали на то, что Сальвадору блестяще удалось отобразить динамику изменения состояний.
- Позвольте полюбопытствовать, - через несколько минут осторожно прервал глухие нецензурные стенания художника Радж, - как долго вы шли к этому катарсису?
- Пять дней без остановки, - Сальвадор вернулся к столику, наполнил стакан и закурил сигарету, - последние три не помню вообще.
- С картинами ты психанул, - недипломатично высказался Нокаут. - Ты, кстати, не хочешь узнать, зачем мы здесь?
- Кстати, хочу, - Сальвадор прекратил сокрушаться и скривил губы в саркастической усмешке. - У тебя просто талант - появляться в моей жизни, когда я в полной жопе.
- Дело есть. Третьим будешь?
- Да, - меланхолично и не раздумывая ответил Сальвадор.
- Откуда такая готовность? Ты же не знаешь деталей.
- Какие, на хер, детали, Нокаут? - устало произнёс художник. - Меня полгода назад с работы уволили, деньги закончились. Я должен банку и всем муниципальным службам, а через две недели меня выселят из квартиры. От всего этого я периодически сильно пью, а Лера меня… - он замолчал и задумался. - А где Лера?
Радж указал рукой на зеркало. Сальвадор пробежал грустным взглядом по записке и продолжил:
- А Лера из-за всего этого страдает, и я её понимаю. Она уже четвёртый раз уходит… - он с уважением поднял указательный палец. - Короче, у меня свои такие детали, что мне твои не страшны. Cкучаю я сильно. Пульс жизни внутри не ощущаю. Творческий процесс, - он кивнул в сторону картин, - как видишь, издох, а мне, ****ь, летать охота.
- Значит, мы обратились по правильному адресу. История такая: есть одно место, по поводу которого у нас волнующие предчувствия.
И Нокаут посвятил Сальвадора в подробности плана.
По мере повествования лицо художника всё больше светлело. К концу ознакомительной лекции взгляд его был просто пронизан вдохновением.
- Да, да, да! Это великолепно, друзья мои! Очень опасно, дерзко, но исполнимо, - он взволновано расхаживал по комнате. - Мне не терпится увидеть место. Дайте мне несколько минут, я приведу себя в порядок.
Сальвадор принял душ и побрился. Радж был поражён радикальностью изменения. От жалкого отчаявшегося неудачника не осталось и следа. Теперь он видел перед собой волевого, собранного человека, одержимого решением задачи, о существовании которой ему было неведомо ещё полчаса назад.
Сальвадор шёл быстрым шагом, отрывался от них, иногда сбиваясь на бег, и был откровенно недоволен тем, что его спутники не испытывают ту же нервозность.
Прибыв на место, Нокаут и Сальвадор остались на улице, а Радж зашёл внутрь офиса. Пробивать стену следовало точно напротив лестницы, и вычислить это место снаружи было невозможно.
В офисе была оживлённая атмосфера. Два десятка типичных представителей «офисного планктона» громко переговаривались, обильно пересыпая свою речь финансовыми терминами. В центре несколько человек склонились с озабоченными лицами над папкой с документами, а между столами сновал молодой человек с чашками кофе в обеих руках. Парень расставлял их так широко, будто нёс коромысло. Радж, не успев сказать и слова, получил благословение от секретарши на входе. Она вела напряжённую телефонную беседу и в ответ на вопросительный взгляд несколько раз отмахнулась от него, как от назойливой мухи.
Радж пересёк офис и подошёл к перегородке. Ему пришлось некоторое время простоять у окна, поскольку увлечённо беседующие друзья не сразу обратили на него внимание. Убедившись, что его увидели, Радж собрался было уходить, как вдруг ему пришла в голову мысль взглянуть на цель операции. Но, несмотря на занятых своими делами клерков, вот так запросто вторгаться в святая святых было бы неосмотрительно.
Радж огляделся. У копировальной машины, рядом с лестницей стоял молодой человек, ранее разносивший кофе. На этот раз у него в руках была стопка картонных кляссеров. Мысленно извинившись перед служащим, Радж сделал по направлению к нему два шага, очень натурально оступился, повис на его пиджаке и скатился по лестнице, увлекая за собой парня вместе со всем, что было у него в руках.
Авария привлекла внимание всего персонала. Кто-то принёс воды и предложил вызвать врача. Радж отказался и заверил заботливых финансистов, что через минуту всё пройдёт. Поскольку не ожидавший диверсии молодой человек неуклюже рухнул на него, Радж сидел, прислонившись к сейфу, и растирал рукой вполне правдивый ушиб колена.
"Вот бегемот!" - раздражённо думал он, разглядывая комнату.
Нокаут оказался прав - датчиков не было, но размер сейфа выдувал ветер из парусов. Это был здоровенный, в человеческий рост «медведюка», и его бугристая литая кожа могла вызвать глубокую депрессию у вора любой квалификации.
Выйдя на улицу, Радж застал своих подельников за обсуждением технических подробностей.
- Здание старое, - говорил Сальвадор, - несущие стены и опоры крепкие. Но кладка выложена одним слоем. Остальное - отделочные материалы и штукатурка. Главная проблема в том, что придётся работать в ограниченном пространстве.
- Эта проблема не единственная, - произнёс Радж и рассказал им о своей выходке.
- Прям такой страшный? - недоверчиво спросил Нокаут, когда он закончил описывать сейф.
Радж скорбно кивнул:
- Выглядит нерешаемо. Мы такого ещё не делали.
Сальвадор вопросительно посмотрел на Нокаута:
- Это возможно?
- Заочно сказать не могу, - ответил тот. - Начнём ломать - посмотрим.
- На когда планируется это шоу?
- Не знаю, - Нокаут ключом выскребал крестик в штукатурке в месте будущего взлома. - Скоро. Настроение надо поймать. Есть идеи, куда рвануть в случае кипиша? - обратился он к Раджу.
- Может, в море? - Радж смотрел вниз по улице. - Набережная в двух кварталах. Пару раз нырну и потеряюсь, а всплыву на соседнем пляже. Попросим Сильву и Рыжую, чтобы ждали меня там с одеждой.
- Может проканать, - согласился Нокаут.
- Если я правильно понимаю, эти дамы, ваши… - Сальвадор запнулся, подбирая слово.
- Эти дамы наши, - утвердительно прервал его поиск Нокаут.
- И они согласятся?
Радж и Нокаут удивлённо уставились на него.
- Везёт же людям на баб, а у моей всё время какие-то инсинуации. Мыслей лишних в голове много, они цепляются друг за друга. Тормозит она, короче. Но на рояле играет, - Сальвадор закатил глаза. - Клянусь, за такое исполнение второго концерта Рахманинова я готов простить ей самый бездарный минет.
Тем же вечером они закатили во двор дома, где проживал Сальвадор, зелёный мусорный бак, вывалили из него содержимое и тщательно вымыли. Потом аккуратно вырезали переднюю стенку и заново прикрепили изнутри клейкой лентой.
- Примерь, - предложил Нокаут.
Сальвадор залез внутрь и уселся на корточки. Места осталось немного, но достаточно, чтобы двигать руками.
- Рычаги маленькие, - пожаловался художник, - это увеличит время.
Просидев так ещё какое-то время, он задался другим вопросом:
- А если нас заметят до того, как мы заберёмся внутрь? Через полчаса такого эмбрионального сидения у меня все члены затекут так, что я с места сдвинуться не смогу, не то, что бежать.
- Если до того - нам придётся бежать без тебя, - Нокаут развёл руками с видом «а что я могу сделать?» - Будем надеяться, что и менты побегут за нами.
- Всё, что тебе можно инкриминировать, это попытка взлома, - сказал Радж. – Доказанного криминального прошлого у тебя нет – значит, ответственность административная.
- Возможно, придётся посидеть пару дней в допре, - добавил Нокаут.
Сальвадор хмуро поглядывал на них из мусорного бака - сказывалось тревожно-мнительное состояние похмелья, не отпускавшее его весь день, несмотря на пиво.
Вдохновение пришло через три дня. Сальвадор воспринял известие с готовностью. Первое волнение улеглось, и он чувствовал себя готовым к свершениям. Втроём они посетили хозяйственный магазин и обновили инструмент. Дома Сальвадор расчехлил, непонятно откуда взявшийся, небольшой точильный станок и заострил языки монтировок.
- Для большей проникающей способности, - пояснил он удивлённым такой дотошностью подельникам.
Остаток дня они провели беспорядочно, то уставившись в телевизор, то вдруг, в сотый раз, обсуждая нюансы предстоящей работы. Время тянулось медленно, и вынужденное безделье тяготило их.
Наконец, около полуночи, решили выдвигаться. Радж, облачённый в грязно-синий комбинезон работника муниципалитета и бейсболку с эмблемой города, покатил мусорный бак к офису, а Нокаут и Сальвадор проследовали туда же, но другой дорогой. Они встретились на заднем дворе паба, напротив здания кредитной компании. Все трое были предельно сосредоточенны, а их внутреннее напряжение отзывалось дрожью по всему телу.
- Начнём, легче всё равно не будет, - уверенно сказал Нокаут. Он раскрыл зелёную пасть бака и посмотрел на Сальвадора, - располагайся.
Сальвадор медленно опустился внутрь, подняв кулак с большим пальцем подобно терминатору.
- I'll be back! – пригрозил художник.
- Мы все на это очень рассчитываем, - ответил Радж и закрыл крышку.
Ящик подкатили к нужному месту, Сальвадор снял переднюю панель и воткнул отвёртку в крестик на стене.
За первый час ему удалось выковырять два блока. Судя по их размерам, требовалось расширить отверстие ещё на столько же. Сальвадор обливался потом, кусал губы и временами довольно громко матерился. Его волосы растрепались, глаза горели, он что-то гулко бубнил, обращаясь в основном к стене. Костяшки нескольких пальцев кровоточили - от недостатка места он задевал руками торчащие острые углы камней. Он изо всех сил старался не снижать темпа работы, но неотвратимо затекающие ноги и спина уже начинали подавать первые сигналы бедствия.
Снаружи всё было тихо. Радж и Нокаут будто слились с пейзажем, став органичной частью города. Время было позднее и прохожие не гуляли, а направлялись куда-то по вполне конкретным делам. Они проходили в нескольких метрах, погружённые в свои мысли и странная скульптурная группа из двух парней, опирающихся на изредка дёргающийся мусорный бак, ни в малейшей степени не привлекала их внимание.
В пабе напротив веселье было в самом разгаре. Этим вечером Лера в компании подруг праздновала очередной развод с Сальвадором и была изрядно навеселе. Она уходила от него и раньше, более того, Лера была уверена, что и в этот раз вернётся в семью. Её лишь беспокоило, что с каждым разом они расставались всё легче. На месте разрыва явно начинала образовываться мозоль. Этого она допустить не могла, но чувствовала себя одинокой в борьбе за счастье. Сальвадор грустил и всё чаще пребывал в бессознательно-пьяном состоянии.
"Сволочь, - думала Лера, - в последний раз он даже не проснулся!"
И, как это уже бывало с ней в такие моменты, её охватило желание вновь увидеть своего возлюбленного. В сущности, она никогда не врала себе относительно того, что её чувства искренни. Просто иногда она слишком уставала от своей экзальтированной любви и ей требовалось несколько дней, чтобы отдышаться, пожить другой жизнью, где одиночество было естественным состоянием, а не пудовым довеском к неудавшимся отношениям.
В пабе было жутко накурено, подруги пытались переорать музыку в попытках донести до неё свои нетрезвые откровения. Как-то разом Лера почувствовала себя усталой и опустошённой, ей захотелось тишины и свежего воздуха. Оставив компанию, Лера вышла на улицу.
Они увидели и узнали друг друга почти одновременно, но испытали при этом совершенно разные чувства. Лера лишь на мгновение задумалась, где она видела этого молодого человека, и тут же её лицо расплылось в счастливой улыбке. Ну конечно! Это же тот замечательный парень, который в прошлом году предложил Сальвадору прибыльный заказ на художественное оформление какой-то фирмы.
Розовые воспоминания омрачал факт трёхдневного запоя милого, в который тот ушёл штопором сразу после окончания отделочных работ. Она вскинула руки и с выражением пьяной радости на лице устремилась через дорогу.
- Нам ****ец, - чётко выговорил Нокаут в момент, когда его взгляд наткнулся на девушку, которая, презрев законы дорожного движения, быстро приближалась к ним. - Стоп машина! - он стукнул ногой по мусорке. - Лера здесь и, по-моему, она пьяная.
При слове Лера, у Раджа в голове фотографией возникло замызганное зеркало и прощальная записка на нём. А глядя на её подчёркнуто-независимый вид, он готов был поклясться, что она напевает про себя: «Красивая и смелая дорогу перешла…»
Сальвадор загудел, и ящик задвигался.
- Без паники, - Нокаут ещё раз двинул по баку. - Отдохни пока.
- Вот уж не ожидала встретить тебя здесь, - сказала Лера так, будто они находились не в центре города, а на закрытой частной вечеринке.
Её слегка качнуло, Лера восстановила равновесие и фамильярно хлопнула Нокаута по плечу.
- Как житуха? – воскликнула она и, не дожидаясь ответа, перешла к главному. - А я от Сальвадора ушла!
- Неужели? - фальшиво расстроился Нокаут. - А что случилось?
Её лицо стало серьёзным и непроницаемым. Лера сосредоточилась и озвучила свою версию развода:
- В очередной раз накопилась критическая масса понимания невозможности совместного проживания под одной крышей, - она перевела дух и старательно продолжила, - по причине кардинального несоответствия наших взглядов на мир!
С опаской оглядевшись, будто желая удостовериться, что никто лишний не услыхал её признания, Лера громко прыснула.
- Я была уверена, что не смогу это выговорить!
Вдруг она смутилась, ойкнула и протянула Раджу руку.
- Сорри, я не представилась, Лера меня зовут.
- А меня Радж, - он пожал хрупкую ладошку, попутно обратив внимание на то, что ее мизинец характерно искривлён, как это бывает у профессиональных пианисток с недостаточным размахом пальцев. Такие же руки были у аккомпаниаторши хора мальчиков из его детства.
- Странное имя.
- Это прозвище.
- А имя какое?
- Что в имени тебе моём? Оно умрёт как шум печальный… - улыбнулся Радж, ни секунды не сомневаясь, что цитата найдёт отклик в поэтической душе Леры.
Она и вправду сразу почувствовала к нему расположение.
- А чё вы мусорку караулите? Пошли со мной, я тут с подругами в пабе заседаю.
- Нет, я на работе, - Радж указал на ящик.
- А я по делам шёл, да вот его встретил, - добавил Нокаут.
Лера сочувственно покивала и с пафосной горечью произнесла:
- Всё-таки мусорщик, цитирующий Пушкина, это трагедия и нонсенс эмиграции. А я ведь и твоего имени не знаю, - обратилась она к Нокауту. - Только помню, кличка у тебя спортивная, - она наморщила лобик, - Штрафной, что ли?
- Нокаут.
- Точно! - обрадовалась Лера. - Ты же боксёр. Сальвадора встретишь, звездани его промеж глаз, да покрепче. Может, соображалка включится, хотя надежды слабые.
- Да чем он тебе так досадил? - удивился Нокаут. На всякий случай он посильнее прижал крышку бака.
- Вот когда тебя, в ответ на все несбывшиеся мечты, пьяный в зюзю живописец упрёт раком в чёрный рояль и будет вдохновенно охаживать… - Лера запнулась и покраснела. Во-первых, в контексте обращения к мужчине её назидательный тон был неуместен. Её собеседнику по любому не суждено было пережить эту драму до конца. А во-вторых, она ощутила лёгкий укол совести. Ей не следовало так гостеприимно впускать случайных знакомых в самое сокровенное. Но секунду поразмыслив, она всё же решила закончить, - и чтобы обязательно Рахманинова, хотя бы фрагментарно, ему наигрывать, тогда поймёшь. И дело не столько в этих странных актах его воспалённой любви, а в том, что между ними ничего интересного уже давно не происходит.
- У мужчины бывают срывы, - сказал Радж.
- Этот мужчина и есть срыв! - отрезала Лера и, развернувшись, гордо зашагала обратно в бар.
- Ничто так не уничтожает супружеский секс, как необъяснимое желание женщины превратить каждое соитие в акт светлой любви, - глядя ей вслед, задумчиво проговорил Радж.
Когда Лера растворилась в кучке людей, топтавшихся у входа в питейное заведение, Нокаут, приподняв крышку мусорки, усмехнулся:
- А ты затейник. Чёрный рояль, Рахманинов…
- Не помню такого, врёт она всё, - застенчиво пробормотал Сальвадор.
- Ты как картины рубил тоже не помнишь? Ладно, перекур закончен. Тебе долго ещё?
- Думаю, за полчаса управлюсь. Первый было тяжело вытащить, сейчас легче идёт.
Прогноз оказался верным. Через тридцать пять минут Сальвадор затолкал внутрь последний камень. Радж и Нокаут навалились на бак, давая ему возможность упереться ногами, но их веса не хватало, и зелёный ящик ходил ходуном, пока одеревеневший Сальвадор перетаскивал себя сквозь дыру в офис. Потом улучив момент, когда вокруг не было прохожих, Нокаут влез в бак и, стараясь поменьше двигать ногами, просочился вслед за ним.
Увидев сейф, Сальвадор потерял остатки энтузиазма. У него отваливались руки от усталости, но даже будучи свежим, он не поручился бы, что сможет взломать этот чугунный кошелёк.
- Не хочу тебя расстраивать, - начал Сальвадор.
- Вот и не расстраивай, - перебил его Нокаут. - Не попытавшись я отсюда не выйду.
Несколько минут он внимательно осматривал и ощупывал сейф. Сальвадор понуро сидел на ступеньках и растирал суставы, ожидая пока его товарищ осознает очевидное и смирится с поражением.
- Это обманка! - услышал он радостный возглас Нокаута.
- Что? - художник устало поднял глаза.
- Очнись! - Нокаут энергично потряс его за плечи. - Это фуфел, пустышка! Литой корпус с бетоном внутри, а дверь тонкая, в один слой. К тому же запирается на обычный замок, а не на штифты по всему периметру. Я такое уже встречал. Мы его щёлкнем как два пальца. Давай работать!
Эти слова не только пробудили в Сальвадоре скрытые резервы, но и вызвали у него ненависть по отношению к сейфу, который обманом вынудил его испытать малодушие. Он схватил монтировку, и вдвоём с Нокаутом они стали по миллиметру вгрызаться в крохотную щель между дверью и стенкой сейфа в правом верхнем углу. Судя по тому, как отзывалась дверь на их действия, работы здесь было на полчаса.
С приближением конца операции Радж всё острее чувствовал, что отпущенный им отрезок времени неумолимо истекает. Укрывавшее их затею покрывало невидимости могло растаять в любой момент, подобно золушкиному платью в полночь. От долгого стояния на одном месте ему казалось, что он бросается в глаза, как прыщ на лице фотомодели. Несмотря на то, что вокруг всё было спокойно, он ощущал себя словно бегущим на всех парах к выходу из тоннеля, населённого злыми монстрами. Ворота на выходе из тоннеля уже начали закрываться, и Радж не был уверен в том, что удастся проскочить.
- Мы закончили, - из стены показалась голова Нокаута. - Можем валить. Всё спокойно?
В этот момент из-за угла с улицы Бен-Иегуда выехала патрульная машина и медленно подкатила к тротуару в пятнадцати метрах от места, где стоял Радж.
- Погоди, - он ощутил, как низ живота мгновенно заполнило нехорошее, тяжёлое ощущение, - менты подъехали.
- За нами?
- Пока не ясно.
Дверь открылась, из машины вышел молодой сержант и сделал несколько шагов, глядя в свой бумажник. Он шевелил губами и был погружён в подсчёты. Потом, подняв глаза, он скорректировал маршрут в сторону банкомата на углу здания.
- Ждём, кажется, они тут по своим делам, - немного успокоился Радж.
Полицейский произвёл необходимые операции, получил материальное довольствие и направился было обратно к машине, как вдруг остановился и посмотрел на Раджа. За время сегодняшнего дежурства они с напарником уже проезжали тут пару часов назад, и он был уверен, что видел этого санитара улиц на том же месте. Это вовсе не казалось подозрительным, просто ему было скучно, и он решил переброситься с мусорщиком парой слов, а заодно узнать, не нуждается ли тот в помощи. Всё это настолько явно читалось на его лице, что Радж почувствовал к парню симпатию и одновременно сострадание. Для успешной карьеры в органах, сержанту еще предстояло пропитаться цинизмом и ленью. Но в данный момент полицейский шагал к нему и шансы на то, что он обнаружит дыру в стене, росли с каждым шагом.
Радж посмотрел вниз и Нокаут мгновенно всё понял по выражению его лица.
- Эй, парень, - окликнул сержант, - ты здесь уже два часа стоишь. Помощь не требуется?
Радж нисколько не сомневался, что выскочит из этого неожиданного капкана. Единственное, что заботило его, удастся ли привлечь к себе внимание настолько, что и второй полицейский присоединится к погоне. Для этого нужно было совершить деяние, не оставляющее сомнений в том, что поймать следует именно его и любой ценой.
Радж сделал несколько шагов навстречу полицейскому и вместо ответа обеими руками сильно толкнул его в грудь. Удар сбил сержанта с ног, и он откатился к клумбе на краю тротуара. Боковым зрением Радж увидел, что светофор на углу переключился на зелёный. Это открыло проезд машинам и отрезало ему путь к морю.
«Придётся оббежать квартал», - подумал он и рванул в противоположную от первоначального плана сторону.
Через секунду за спиной взвыла сирена - это вселяло надежду, что машина тоже включилась в преследование.
Радж с каждым шагом увеличивал скорость. Метров через пятьдесят он свернул во двор налево и увидел впереди бетонный забор около трёх метров высотой. Одновременно с этим он услышал:
- Стой, или я буду стрелять!
«В безоружного человека и в спину? - мелькнуло в голове. - Не с твоими добрыми глазами».
Приблизившись к забору он, не снижая темпа, ударил в него ногой на высоте метра, используя эту мгновенную опору оттолкнулся, зацепился за край, легко вытянул себя вверх и перемахнул в соседний двор. За бетонной преградой его ждали серьёзные неприятности. Радж со всего размаху влетел в сухие и плотные кусты, которые намертво впились в него колючей хваткой. Он пошевелился, острые ветки больно сдавили рёбра с обеих сторон. Сзади, в полуметре от него, добросовестный сержант подпрыгивал, срывался, но не прекращал своих яростных попыток вскарабкаться по гладкому бетону. Радж рванул сильнее, освободился, но сильно разодрал себе бока. Ещё пару десятков метров и он оказался на параллельной улице, свернул налево и понесся к морю.
Его преследователи отстали. Полицейскому в машине требовалось больше времени, чтобы объехать квартал, а сержанта сильно задержал неприступный забор и кусты за ним. Радж понимал, что ушёл, и бурлящий в крови адреналин медленно растворялся в его беге.
Добежав до набережной, он пересёк пляж и ввалился в море. Нырнул и, рассекая мощными гребками воду, поплыл подальше от берега. Солёная вода щипала бока, омывая свежие порезы. Метров через сорок он осторожно вынырнул, вдохнул и опять погрузился в воду. Второй раз он показался на поверхности там, где его уже невозможно было увидеть. Радж стянул одежду и повернул к соседнему пляжу.
Через десять минут он вышел на пустынный в это ночное время берег.
Глава 3
…за год до описываемых событий
Дизенгоф-центр, спортзал, урок йоги, 20:40
Драйва не было. Занятие только началось, а Радж уже хотел домой. Обычно это случалось в периоды эмоционального спада, когда он не чувствовал морального права быть чьим–то проводником. Он с плохо скрываемой тоской взирал на двадцать человек, которые, лёжа на спине с изображением разных степеней страдания на лице, пытались дотянуться правой ногой до лба.
«Чем я тут занимаюсь? - удручённо думал он. - Эпилептические конвульсии, полная бессмыслица и очковтирательство. Права была та мымра очкастая, которая, брызжа слюной мне в лицо, шепелявила: «А фшто вам лично принешла йога, фшто?»
За пять лет напряжённых поисков ответа ему удалось лишь многократно увеличить количество вопросов. Иногда ему казалось, что за это время он не приобрёл ничего, кроме муторной усталости от жизни, которая периодически накрывала его тяжёлым и душным одеялом. В такие моменты он ощущал себя глубоким стариком, и его неординарная физическая форма никак не спасала от этого ощущения.
Его размышления прервала солидная женщина с лицом ответственного работника. Не выдержав напряжения, она раскатисто пукнула.
Радж едва заметно вздрогнул, но быстро взял себя в руки.
- А теперь то же самое, только левой ногой, - объявил он, подошёл к окну и закрыл глаза.
«Согласись, - продолжал он диалог с самим собой, - тебе просто нравится испытывать эту фальшивую печаль. Ведь давно уже ясно, что это чувство лишь изматывает тебя, льстиво убеждая в том, что ты понял о жизни нечто существенное. Ты предоставляешь этим слабоумным голосам трибуну исключительно потому, что самоуверенно полагаешь, будто бы у тебя есть время и энергия на это ментальное рукоблудие».
Радж без огонька дотащил тренировку до конца, с облегчением попрощался и уже собрался было уходить, как вдруг его настиг один из учеников. Это был мужчина лет пятидесяти, который имел дурацкое обыкновение раз в два-три занятия разродиться вопросом типа «как сесть в шпагат?». Вид он при этом имел хитрый, будто выведывал секрет, что неизменно вызывало в Радже гадливое ощущение. Сегодня его живой интерес вызывала поза лотоса. Он так и сказал: «…Есть слухи, что она главная».
- Скажите, а зачем вам это? - спросил Радж. - Отчего вы так уверены, что ваша жизнь станет лучше, если часть её вы будете проводить в этой позе?
- Ну как? - дядя не терял оптимизма. - Мы же йогой занимаемся!
- Я в курсе.
- Ну вот!
- Логично, - молвил Радж обречённо.
Он с трудом отвязался от любознательного студента но, выйдя из здания, вынужден был задержаться ещё раз. Причиной был ничем не примечательный, даже более того – затрапезного вида - паренёк, который сегодня впервые посетил его занятие. Завидев Раджа, он вскочил с лавки и направился к нему.
- У меня вопрос есть.
- Не держи в себе, спрашивай, - без особого участия произнёс Радж.
- Я понял, что в жизни делать хочу.
- Это не вопрос, а ответ. От меня что нужно?
- Так я йогу преподавать хочу!
- Что сподвигло? Ты раньше занимался?
- Нет, я вообще-то футбол люблю.
Далее молодой человек с абсолютно серьёзным видом горячо понёс какую-то галиматью про свои неудавшиеся отношения со слабым полом. Он доверительно, с обидой в голосе сообщил, что уже год как у него нет секса. Случайное посещение сегодняшнего занятия вдохнуло в его организм давно потерянную надежду. Внезапно парня озарило понимание того, что работа инструктора открывает невиданные доселе возможности сближения с мечтой. Он был воодушевлён процентным соотношением мужчин и женщин среди тренирующихся, да и сама работа, как следовало из его слов, была «не пыльной».
- Понял я всё, - прервал его Радж. В теперешнем настроении слушать эти бредни было невыносимо. - Тебе к доктору нужно.
- К какому, - юноша с готовностью смотрел на «гуру», по всей видимости полагая, что путь к заветной должности начинается со справки от врача.
- Думаю, из области психиатрии, не исключено - клинической. Ты в регистратуре расскажи подробно всё, что мне наплёл, они тебе специалиста сами определят. А меня этой ерундой не грузи больше никогда. Бывай, футболист, - Радж по-отечески похлопал парня по плечу, перешёл через дорогу и направился к набережной.
Через десять минут он снял сандалии и ступил на прохладный песок «Банана-бич». Радж оставил одежду под одним из деревянных навесов, вошёл в воду, нырнул и, с наслаждением вытягиваясь, проплыл насколько хватило воздуха на глубине, где было чуть холоднее. Потом всплыл на поверхность и расслабился, предоставив своему телу покачиваться в такт дыханию моря. Прекрасное ночное небо без единого облака приковало его внимание, и некоторое время Радж заворожено водил взглядом между созвездиями. В голове было пусто и тихо. Море и небо заполнили собой всё имеющееся пространство, и ни одна мысль не осмеливалась нарушить это величие.
На берег он вышел свежим и обновлённым. Он чувствовал себя превосходно, от недавних душевных мытарств не осталось и следа. Было даже как-то неудобно за сам факт их существования, который, впрочем, теперь представлялся ему далёким и призрачным. Обнаружив лежак, который отбился от стаи собратьев, связанных цепью неподалёку, Радж улёгся на него и погрузился в воспоминания.
В двадцать пять он не слишком задумывался о цели и смысле своего существования. Избыток будущего с лихвой компенсировал некоторые неудобства настоящего, и Раджу уверенно казалось, что ещё совсем немного, и жизнь станет такой, какой он любил представлять её в своих фантазиях. И, кто знает, возможно, всё произошло бы именно так. Но однажды, в ничем не отличающийся от других день, ему в голову пришла мысль, однозначно разделившая жизнь на «до» и «после».
Непосвящённый человек, возможно, решил бы, что всё дело в том, что Радж «ушёл в йогу». Но эта банальная трактовка не имела ничего общего с процессами, происходившими в его сознании. Йога в его жизни появилась позже, как попытка найти ответы на вопросы, возникающие под давлением этой новой мысли.
Нельзя сказать, что он не думал об этом раньше. Но «как будто», не по-настоящему. А в этот раз он неожиданно искренне признал право этой мысли на существование, выделил ей отдельное место в уме. Радж кристально ясно ощутил, что реальность, в которой он обретается, вполне может оказаться не единственной. Не в том смысле, что существуют другие страны или даже планеты, а вообще другая реальность. И не одна! Тогда сколько же? На мгновение этот вопрос стал для него придорожным камнем с указующими надписями. Инстинктивно он почуял тогда, что ответ может многое определить в его дальнейшей судьбе – судьбе искателя. Ответ пришёл сам собой. Это была единственная формулировка, не вызывавшая никакого противления. «Сколько реальностей? А сколько захочу!» - радостно прозвенело в голове. В этот момент он напоминал школьника из мультфильма, который попал в сказку.
Сказка длилась недолго. Его внутренний мир пошатнулся, дал трещину и после некоторого колебания рухнул. Казалось, что из Раджа одним махом выдернули скелет, но Радж, по непонятным причинам, остался стоять на ногах. В его распоряжении оставалась лишь память о том образе мышления, которым он пользовался ранее. Но эта память была совершенно отключена от рычагов управления личностью. Сама же личность потерялась, и временами ей становилось страшно.
Выяснилось, что новое допущение - субстанция активная и самостоятельная. Поселившись в сознании, оно незамедлительно развернуло целый фронт работ по уничтожению всего живого. «Новое» сравнивало себя со всеми без исключения аспектами «старого» и неизменно одерживало одну победу за другой. Поразительно, как быстро сдавали позиции годами нажитые догмы. Радж стремительно забывал язык, на котором привык общаться с миром, а новому способу общения, как он уже тогда понимал, ему предстояло учиться годы. Странно, но это не угнетало его. Напротив, он был охвачен ощущением свежести и свободы, которыми были пронизаны новые мысли. Они были хаотичны, пугающе асоциальны и норовили сделать из него шизофреника. Поэтому поддержание хотя бы внешних признаков адекватности требовало колоссальных усилий.
Будучи человеком общительным, он щедро делился с окружающими своими открытиями. Типичная и, скорее всего, неизбежная ошибка. Пытаясь объяснить другим то, что абсолютно не было понятно ему самому, Радж постоянно оказывался втянутым в идиотские дискуссии и споры, которые оставляли после себя чувство неудовлетворённости, стыда и опустошения. Оппонентом Раджа, как правило, оказывался человек с такой же, как у него самого раньше, стройной шкалой приоритетов. Сам же Радж о своих новых взглядах не то что говорить - думать спокойно не мог. Собственно, никаких определённых взглядов и не существовало. Была лишь непонятно откуда взявшаяся уверенность, что есть другой способ жить, и он велик и прекрасен – настолько, что даже грёзы о нём сводили с ума.
Поскольку основной пищей для ума Раджа в то время были книги, описывающие различные аспекты метафизического восприятия мира, он мечтал о встрече с мудрым учителем. Ему было всё равно, к какой конфессии тот будет принадлежать. Он был готов с одинаковым упорством смешивать Инь с Янем в китайской провинции, молчать в тибетском монастыре, сидеть в сложных позах в индийском ашраме или злоупотреблять растениями силы с иссушенным мексиканским солнцем Доном Хуаном. Постулат о том, что когда ученик готов, приходит учитель, находил бурный отклик в его запутавшейся душе. Радж был уверен, что ответ есть, нужно лишь найти человека, которому этот ответ известен.
В целом, несмотря ни на что, это было прекрасное время, полное перспектив и энтузиазма.
"Куда всё это делось, и отчего мне так скучно?" - думал он теперь.
Вдоволь нагулявшись по закоулкам памяти, Радж оделся и отправился домой. Вскоре он безмятежно спал в своей уютной квартире, в окна которой сквозь открытые жалюзи пробивались ветки растущей рядом огромной пальмы.
Одно из отделений кибуцного движения Израиля, примерно в это же время…
Раздался звонкий металлический щелчок и дверца сейфа, измученная двухчасовой пыткой, распахнулась. Это был среднего размера «Safe Place», в котором совершенно неожиданно обнаружились два дополнительных штифта, соединявших дверь с верхней и нижней панелью. Они увеличили общую жёсткость конструкции и на целый час затормозили работу.
Нокаут грустно посмотрел на абсолютно бесполезные с его точки зрения предметы, лежавшие внутри. Создавалось впечатление, что хозяин офиса специально приобрел этого железного монстра, чтобы тот надёжно охранял всё, что ему больше не понадобится. Особенно бросался в глаза завёрнутый в целлофан недоеденный бутерброд с жёлтым, свернутым сухостью куском сыра. Вот досада... Нокаут выругался и пнул ногой с таким трудом открытую дверь.
Этап профессионального становления, при котором нулевой результат тоже считается результатом из-за опыта, который он приносит, Нокаут давно миновал. Его опыта хватило бы на курсы повышения квалификации для обитателей тюрьмы среднего размера. Впрочем, его менее удачливые коллеги вряд ли могли рассчитывать на приобретение столь ценного для них багажа знаний. Нокаут в тюрьме никогда не сидел и не собирался менять эту здоровую привычку в будущем.
Периодически его, правда, арестовывали. Пытливые работники правоохранительных органов честно пытались инкриминировать ему совершение разного рода тяжких деяний. Но суд требовал доказательств, а доказать ни разу ничего не удалось. Нокаут спокойно и уверенно вёл себя на допросах, и бесстрастный протокол фиксировал ответы, на которых выстроить обвинение не представлялось возможным.
В последнее время Нокаут переживал не самый лучший период в карьере. Он чувствовал, что постепенно становится видеомагнитофоном в мире цифровой техники. Способ изъятия денежных средств, которым он пользовался до сих пор, необратимо устаревал. Его потенциальные клиенты повально обзаводились новыми средствами защиты, и игнорировать эту тенденцию становилось всё сложнее. Грядущая необходимость модернизации бизнеса раздражала и немного пугала его.
Нокаут взял в руки две монтировки, служившие ему основным техническим средством, и посмотрел на них сентиментальным взглядом. Две металлические загнутые палки и минимальное знание законов механики, а какие возможности это открывало перед ним до недавнего времени! Грёбанный технический прогресс…
Категорически отвергая наводчиков, информаторов и компаньонов, Нокаут всегда работал один. Это на порядок сужало круг его возможностей, но он сознательно делал выбор в пользу безопасности. Он чувствовал себя спокойней, когда никому не были до конца известны его планы. Нокаут выбирал цели интуитивно, руководствуясь внутренним чутьём и какими-то понятными только ему одному внешними признаками. Предпочитая работать сообразно вдохновению, он не любил, когда жизнь грубо вмешивалась в свободный полёт его бунтарской души.
На сегодня у него был запланирован ещё один взлом, но настрой ушёл, и Нокаут решил закончить трудовую вахту.
На следующий день он проснулся раньше обычного и тихо, чтобы не разбудить Рыжую, вышел из спальни. Сегодня был день её рождения, нужно было придумать достойный подарок, и Нокаут, одеваясь, перебирал в уме возможные варианты.
- Первым делом самолёты, - сказал он себе, выйдя из дома.
Вчерашняя финансовая неудача стимулировала чувство долга, и Нокаут решил произвести разведку в одном офисе, к которому уже давно присматривался. Пятничная суматоха короткого дня идеально подходила для того, чтобы затеряться среди сотрудников.
Внешне место отвечало всем требованиям. Это был жилой дом, фасадом выходивший на оживлённую улицу Дизенгоф. Даже ночью тут бывало довольно шумно. Офис туристического агентства занимал первый этаж. Обойдя здание со двора, Нокаут обнаружил как минимум два относительно безопасных способа проникновения внутрь. После этого он приступил к осмотру внутренних помещений.
Входная дверь открывалась в длинный коридор, который пересекал весь этаж. В середине коридор втекал в большое овальное помещение, где, вероятнее всего, сидела секретарша и стояли кресла для ожидающих посетителей. Для такого большого учреждения тут было странно тихо.
Нокаут прошел вперед несколько метров, но тут же остановился. Он зажмурил глаза, потряс головой, сделал два шага назад и ещё раз, уже внимательно, посмотрел в первую справа комнату. Мираж не рассеялся. На столе, в метре от двери, в раскрытом чемоданчике лежал абсолютно новый ноутбук. Его паспорт и гарантия, запаянные в целлофан, покоились сверху. Там же находилось и зарядное устройство. «Я что, в передаче «Скрытая камера»?», - подумал Нокаут, озираясь.
Вдруг тишину разрезал звонкий женский смех. От неожиданности Нокаут вздрогнул. Смех доносился из предполагаемого места дислокации секретарши, она разговаривала по телефону. Нокаут подошёл поближе.
- Я не могу уйти, пока совещание не закончится, - жаловалась девушка, - шеф у себя всех собрал и имеет по очереди. Уже час заседают.
Нокаут не стал ждать окончания беседы. Мягко ступая, он дошёл до комнаты, закрыл чемоданчик и вышел из здания. Уже на улице он поднял глаза в небо и искренне произнёс:
- Спасибо, это было вовремя!
«Случаются всё-таки в жизни приятные сюрпризы», - думал он по пути в ломбард.
Уже несколько лет Нокаут сотрудничал с белобрысыми близнецами по прозвищу Лёлик и Болик, которые содержали ломбард на улице Кинг Джордж. Братья конфиденциально скупали золото, камни и прочие ценные вещи, попадавшиеся ему на пути. Оба были счастливы его увидеть - каждая встреча с Нокаутом гарантированно приносила им доход.
- Ну что, греть приборы? - с надеждой спросил Лёлик, имея в виду температурный стержень, которым проверяли подлинность бриллиантов.
- Не требуется, - Нокаут раскрыл чемоданчик. – По случайным обстоятельствам ко мне в руки попал этот нужный в хозяйстве предмет.
- Живо представляю себе эти обстоятельства, - усмехнулся Болик, который, будучи более прижимистым, всегда вёл торг. - Сколько?
- Стоит восемь. Поскольку он новый и с документами, вам отдам за четыре.
- Три. Нам его ещё продать нужно, а это не наш профиль.
- Три с половиной, - подвёл черту Нокаут. - Только потому, что он легко мне достался. Считай.
Взяв деньги и поболтав для приличия ещё несколько минут, он попрощался с братьями и вышел на улицу. Полученная сумма помогла ему определиться с подарком, и Нокаут направился в ювелирный магазин. После некоторых раздумий он остановил свой выбор на матовом кольце из тёмного серебра с тонкой гравировкой в стиле восточного орнамента.
Всё это заняло не больше часа и, когда он вернулся домой, Рыжая ещё нежилась в постели.
- С днём рождения! - сказал Нокаут, одевая ей кольцо на палец.
- Какая прелесть!.. Спасибо, любимый! Но меня терзают смутные сомнения… - она подозрительно посмотрела на него. - По-моему, у нас ещё вчера не было денег.
- Жизнь опережает мечту, - провозгласил Нокаут и с весьма довольным видом уселся на кровать.
- Ты что, опять работал? - ужаснулась Рыжая.
- Я не участник соцсоревнования, чтобы без перерыва вкалывать. Чистая удача, на разведке подфартило. И по этому поводу, сегодня объявляется вечер воспоминаний о доисторической Родине - мы идём в русский ресторан!
Нокаут вскочил, скорчил пьяное лицо и, смешно выбрасывая ноги, запел:
Хрен, пельмени, холодец,
И поёт всю ночь певец
Про любовь, Одессу и тюрьму…
Глава 4
Бывает, что и один в поле воин.
Ресторан «Жемчужина», тем же вечером
Дата добавления: 2015-10-11 | Просмотры: 476 | Нарушение авторских прав
|
