АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 11. Настя была невероятно настойчива, и мамина подруга Жанна во второй раз взялась ей помогать

Настя была невероятно настойчива, и мамина подруга Жанна во второй раз взялась ей помогать. Во-первых, Насте дали возможность поговорить с неким анемичным типом, у которого имелось журналистское досье на Медведовского. Он долго и нудно рассказывал ей о фирме "Восток-Спецпроект", пока она его не перебила:

- А что случилось с женой этого парня?

- Два месяца назад она отправилась в Италию отдохнуть и утонула. На многолюдном охраняемом пляже. Жуткая история.

Настя согласилась, что история действительно жуткая. Потом Жанна долго учила ее, как вести себя с Медведовским и что ему говорить.

- Смотри, не ляпни лишнего. И хорошенько запомни, на кого конкретно ты работаешь. Скажешь, что задумано интервью, эдакая беседа в неформальной обстановке, и тебя послали прозондировать почву. Как он вообще относится к такой идее? Скажешь, что детали с ним будут обговаривать позже, тебя прислали для предварительного разговора, поняла?

Настя не собиралась обсуждать с Медведовским мифическое интервью, но покорно кивала. Ее радовало, что накануне Люся с семейством отбыла в Сочи и не надо ни о ком беспокоиться. Ее приводило в ужас воспоминание, как они по пьяной лавочке вызвали из "КЛС" бригаду чистить ковры и при них придумывали подходящую смерть Люсиному мужу. А потом еще провал операции с Шинкарем, где она тоже засветилась по полной программе. Нет-нет, просто отлично, что Люся уехала, забрав загипсованного мужа и крикливых близнецов.

***

Офис фирмы "Восток-Спецпроект" застрял где-то на верхних этажах стеклянного параллелепипеда, в котором поршнями ходили вместительные лифты, таская туда-сюда озабоченный люд. Настя задрала голову и оглядела блестящую громаду, внутренне настраиваясь на успех. Она сто раз читала, что настраиваться нужно именно на успех, только тогда будет все, как надо.

Внизу, в просторном холле, к ней подбежала женщина с бантом под подбородком и каким-то растерзанным списком и нервно спросила, не на конференцию ли она. Настя ответила, что нет, и прошла к лифтам мимо молодого человека с горящим взором, который стоял перед широко раскрытой дверью с красочным плакатом в руках: "Участники конференции - сюда!"

Участники неведомой конференции поодиночке и парами бродили от киосков с прохладительными напитками к фонтанчику и обратно и потихоньку втягивались в разверстую, бархатно-алую пасть конференц-зала. Все они были важные и одновременно взвинченные. Вероятно, важность объяснялась необходимостью выслушать какой-нибудь доклад, а взвинченность - ожиданием бурных прений. Однако двери лифта закрылись, отрезав Настю от всего виденного, и мысли ее тотчас же перескочили на предстоящую встречу с Медведовским.

Вступив в царство массивных дверей "Восток-Спецпроекта", она невольно замедлила шаг и побрела по мягкому ковру, терявшемуся в перспективе коридора.

В конце пути ее встретила пожилая тощая секретарша.

Она была такая сухая и яростная, что в ее присутствии невольно думалось о противопожарной безопасности.

И голос у нее оказался под стать внешности - трескучим, словно сухой хворост.

- Леонид Леонидович ждет вас, - сообщила она, прострочила хвостик какой-то фразы на клавиатуре компьютера и поднялась, чтобы лично проводить Настю к двери главного кабинета на этаже.

Переступив порог, Настя остановилась. Вот уж чего она не ожидала, так это увидеть в кабинете гендиректора еще двух человек. Они сидели за длинным столом и просматривали бумаги. И еще она не ожидала, что Медведовский столь импозантен. Насте это не понравилось - отношения с красивыми мужчинами в последнее время у нее явно не задались.

Медведовский сидел в кресле, положив на стол красивые руки, обернутые белоснежными манжетами.

Грива русых волос делала его похожим на льва, который спокойно обозревает свои владения. Завидев Настю, он чуть приподнялся и весьма любезно предложил ей садиться. Миролюбиво улыбнулся и заявил;

- Ну-с, можете начинать. Что там у вас за предложения?

- Простите, - сказала Настя, покосившись на посторонних людей, - но мне хотелось бы побеседовать наедине.

- Да бросьте! - небрежно отмахнулся Медведовский с видом утомленного владыки. - У моих помощников то и дело возникают вопросы. Пусть они сидят.

- Нет, - уперлась Настя. - У меня тоже есть к вам вопросы деликатного свойства. Вам самому не понравится, если я задам их при посторонних. Тем более что я рассчитываю на правдивые ответы.

Помощники принялись в три раза усерднее листать бумаги. Медведовский некоторое время задумчиво обозревал Настину блузку, затем неохотно приказал им:

- Ладно, идите.

Они взлетели вверх, словно бумажки, попавшие в вентилятор. После чего их утянуло в открывшуюся дверь.

- Приступайте, - предложил Медведовский, слегка приправив фразу монаршим неудовольствием.

Настя решила сбить с него спесь одним ударом.

- У меня есть информация, - резким тоном заявила она, - что ваша жена была убита.

Эти слова произвели на владельца кабинета сокрушительное впечатление. За какие-то секунды он покрылся гипсовой бледностью, а волосы у него на макушке стали дыбом.

- Что-о?! - шепотом переспросил он, отлепляясь от мягкой спинки и вытягиваясь в своем кресле, словно радист, поймавший вражеский радиосигнал.

- Вы все поняли правильно. - Настя чувствовала, что, если начать жалеть Медведовского, он просто не дослушает. Поэтому продолжила наступление:

- Вы когда-нибудь слышали о фирме "КЛС"?

- "КЛС"? - завороженно повторил тот. - Нет, никогда. Что это такое - "КЛС"?

- Можно сказать по-другому: фирма "Клин Стар".

- Что они производят? - механически спросил Медведовский.

- Чистоту, - коротко ответила Настя. - Убирают помещения. Официально, я имею в виду. А неофициально выполняют поручения особого свойства. Убивают за деньги.

Она выложила на стол визитку фирмы, которую выпросила у шофера.

- А моя жена... - промямлил Медведовский, повертев визитку в руках. По всей видимости, у него отказал язык. - При чем здесь моя жена?

- Дело в том, что ваша семья оказалась в их черном списке. Не знаю, по какой такой причине. Сначала они избавились от вашей жены, а теперь примутся за вас. Собственно, я пришла предупредить. Телеинтервью - это просто повод.

- Откуда... Откуда у вас эти сведения? - Медведовский явно пытался взять себя в руки.

- Я ведь журналист, - не моргнув глазом, соврала Настя. - А в руки журналистов попадает всякая информация. Я не стану называть вам свои источники.

- Но...

- Поверьте мне, - с нажимом сказала она. - Я знаю о гибели двух семей, которые попали в поле зрения этой фирмы. Харузины и Мерлужины. Это реальные люди. К сожалению, никого из них больше нет в живых. И вас, Леонид Леонидович, судя по всему, ожидает та же участь.

- Боже мой! - воскликнул тот. - Но надо ведь что-то делать! Почему вы не пошли в милицию?!

- У меня нет доказательств. Я понадеялась на то, что делать что-нибудь будете вы. У вас положение, связи, влияние, охрана, наконец. А у меня ничего.

Медведовский неожиданно вскочил на ноги и принялся бегать по кабинету, вцепившись двумя руками в волосы. Настя была рада хотя бы тому, что он с позором не выставил ее из кабинета, поверил сразу Может быть, подозревал о чем-нибудь? Или просто сильно испугался?

- Мне надо... Надо позвонить. Связаться с кем-нибудь, - пробормотал он наконец, беспомощно поглядев на Настю.

- Действуйте, - одобрила она, кивнула головой и тоже поднялась с дивана.

- Нет-нет, - испугался он. - Вы должны остаться.

Сейчас я отдам необходимые распоряжения, и вы расскажете мне все в подробностях. - Его голос с каждой секундой обретал потерянную в начале разговора твердость. - Для того чтобы защититься, я должен знать детали. Вы согласны?

- Да, - сказала Настя. - Хорошо, я останусь.

Увидев, как быстро Медведовский взял себя в руки, она подумала, что, вероятно, именно с его помощью удастся посеять панику в рядах "КЛС". Человек такого уровня вполне может устроить бандитам небольшое землетрясение. И земля загорится у них под ногами!

Не желая, по всей видимости, отдавать распоряжений в присутствии Насти, Медведовский бросился вон из кабинета, обронив на ходу:

- Скажу Эльвире, чтобы она принесла вам кофе.

Насте принесли кофе в такой крошечной чашечке, что ей пришлось раз двадцать опрокидывать в нее кофейник, чтобы напиться. Медведовский прибегал в кабинет и убегал обратно, поглядывая на Настю дикими глазами. При этом постоянно говорил:

- Сейчас, сейчас!

Посидев некоторое время в бездействии, она подошла к окну и полюбовалась открывшимся видом. Потом решила освежиться и отправилась на поиски туалета. Взрывоопасной Эльвиры в приемной не было, и Настя бодрым шагом двинулась к слегка приоткрытой двери в коридор.

Хорошо, что она не вышла туда сразу! Потому что по коридору прямо на нее шел Ясюкевич. Он шел быстро и сосредоточенно смотрел себе под ноги.

Настю будто окатили ледяной водой, она в ужасе отпрянула назад. Деваться было решительно некуда - только обратно в кабинет Медведовского. Она вбежала туда и в панике стала озираться по сторонам. В кабинете имелся один-единственный шкаф, загнанный в самый угол. Шкаф, как ему и положено летом, оказался пуст. На вешалке болтался один только зонт, подвешенный за хвостик. Настя влезла внутрь и, ломая ногти, прихлопнула за собой дверцы. Прислушалась. Прошло несколько секунд, которые громко отсчитало ее сердце, и Ясюкевич появился в кабинете.

Настя не видела его, но хорошо слышала. Он прошел совсем близко, словно большой осторожный кот Скрипнуло кресло. На минуту в помещении повисла ватная тишина. Потом стукнула дверь, и голос Медведовского воскликнул:

- Слава богу, что вы уже здесь! Я так перенервничал!

- Где она? - Ясюкевич так рявкнул, что Настя чуть не упала в своем шкафу.

- Не знаю, - испугался тот. - Я оставил ее тут...

Просил подождать... А сам побежал вас встречать, предупредить охрану...

- Как она представилась?

- Ни...никак.

- Кретин! - процедил Ясюкевич. - Форменный кретин.

Повисла небольшая пауза, потом Ясюкевич снова заговорил, по всей видимости, в телефонную трубку:

- Так, ребята. Из офиса она ушла. Ушла только что.

Начинайте искать с верхних этажей. Она могла от страха забиться под крышу. - Он оборвал связь и снова обратился к гендиректору:

- Что она тебе сказала?

- Она все про вас знает! - Голос Медведовского трепетал от ужаса, словно бумажный флажок от ветра. - Она показала мне вашу визитку. Сказала, что вы убиваете людей...

- Мою визитку?

- Нет, фирмы. Фирмы!

- Посмотри на снимок, - перебил его лепет Ясюкевич. - Это она? Да не трясись, гляди внимательнее!

- Она, точно, - ответил Медведовский, неожиданно обрадовавшись Настиному снимку. - Только теперь у нее короткая стрижка и очки. Узкие такие очки...

- Я знаю, - оборвал Ясюкевич, и Настя помертвела.

"Откуда у них моя фотография? - пронеслось в ее голове. - Как они меня вычислили?!"

- Вот что, Медведовский, - приказал между тем Ясюкевич. - Возможно, она еще в здании. Возьми несколько фотографий, иди предупреди охрану внизу, чтобы ее задержали. Под любым предлогом. Скажи, что она украла у тебя важные документы. А я отдам распоряжения своим людям.

- Ага, - пробормотал Медведовский и вышел.

Ясюкевич принялся ходить взад и вперед мимо шкафа и отдавать расторяжения по телефону:

- Ищите ее в каком-нибудь укромном местечке, в туалете, за портьерами, в шкафу..

Когда он сказал - в шкафу, Настя зажала рот двумя руками. Какого же маху она дала! Медведовский-то, выходит, с ними заодно! Значит, это не бедные родственники "заказывают" супружеские пары, ее расчеты оказались неверными. В реальной жизни все не так, а как - она не могла сообразить. Она понимала еще меньше, чем прежде. Впрочем, голова ей не служила сейчас, как положено. Голова отказалась думать, а только смотрела и слушала. При этом была такой пустой, словно никаких мозгов в ней сроду не водилось.

Снаружи несколько раз тоненько чирикнул сотовый.

- Да! - нервно ответил Ясюкевич, снова проходя в опасной близости от шкафа. - На каком этаже? На десятом? Хорошо, я сейчас подойду, ничего не предпринимайте.

Послышались приглушенные ковром шаги, закрылась дверь, и наступила тишина. Обливаясь потом, Настя выбралась из шкафа и, подлетев к двери, выглянула в приемную - никого. Теперь дверь в коридор.

Сквозь щелку она увидела, что Ясюкевич прошел половину коридора и повернул к лифтам. Настя вслушивалась так, что у нее кровь шумела в ушах от напряжения. Вот, кажется, лифт пришел. Теперь двери закрылись. Он уехал! На десятый этаж.

Настя подумала, что никто, кроме Ясюкевича, не знает ее хорошо. Так хорошо, чтобы с первого взгляда, с лету, сообразить, кто перед ним. Она сняла и сунула в сумочку "засвеченные" очки, прихватив со стола Эльвиры другие - большие, в старомодной оправе грязно-розового цвета. Попеременно то приседая, то приподнимаясь на цыпочки, она добежала до лестницы, опасаясь, что навстречу ей сейчас выйдет кто-нибудь опасный, кто крикнет ей: "Стой!" - и бросится в погоню - сильный и страшный. "Интересно, что они собираются со мной делать? Ударят по голове? Сделают укол и на носилках вынесут из здания? Сразу убьют?

Или попытаются сначала вытянуть из меня все, что я знаю? А что, если я под пытками скажу, что знаю?

И разболтаю им про Люсю, про Никифорова... Господи, какой ужас!"

Настя просквозила один пролет по лестнице и неожиданно остановилась, как будто налетела на препятствие. Кто-нибудь из людей Ясюкевича должен стоять на этой чертовой лестнице. Это ведь выход, а выходы они должны перекрыть! Настя попятилась в незнакомый коридор и быстро пошла к лифту. Здесь оказалось довольно оживленно - на площадке топталось целых четыре человека, и Настя подумала, что, может быть, ей и повезет добраться до первого этажа. Но как потом она выберется на улицу?

Когда двери лифта открылись, Настя напряглась, ожидая увидеть в нем своих преследователей. Однако кабина была благословенно пуста, и у нее вырвался невольный вздох облегчения. В лифт вошли по очереди злобно сопящий дядька с красной, словно обваренной кипятком, лысиной и женщина, которая что-то тихо и озабоченно говорила ему. Затем внутрь ступила сосредоточенная девушка, прижимающая к груди папку, за ней высоколобый молодой человек с криво застегнутыми пуговицами и драным портфелем в руке. Настя вошла последней и спросила:

- Всем вниз?

Они нестройно ответили:

- Да.

Лифт поехал, и Настя, к неудовольствию пассажиров, полезла в глубь кабины.

- Извините, - нервно улыбалась она. - Мне нужно поправить ремешок на босоножке. Простите.

Мягкий толчок - и лифт остановился. Двери поехали в стороны. Поверх голов Настя сразу увидела шофера микроавтобуса - того, который приезжал к Мерлужиным на дачу. Хорошо, что он не видел ее тогда, этот шофер.

- Послушайте! - потянула она за локоть нескладного молодого человека с портфелем. - Вы не поможете мне дойти до туалета? Кажется, я подвернула ногу.

Надо сделать холодный компресс.

- Конечно! - растерялся тот и неуклюже подставил руку, оттопырив тощий локоть. - Держитесь за меня.

"Они ищут девушку в единственном числе, - подумала Настя, направляя своего спутника по тому пути, который казался ей наименее опасным. - Поэтому на меня пока не обратили внимания. Как умно я придумала! И оделась неброско. - На ней была юбка цвета мышиной шерстки и делового покроя блузка. - В таком виде я похожа на одну из участниц конференции".

Участники конференции почему-то до сих пор не закрыли дверь в зал. Они роились внутри - все с одинаковыми папками в руках, создавая равномерный гул, похожий на гудение турбины.

- Ой, а проводите меня туда! - сказала Настя, кивнув подбородком в конференц-зал. - Я там посижу немного.

Молодому человеку было без разницы, куда ее деть.

Он довел ее до кресла и, рассеянно кивнув, удалился.

Настя смотрела, как он движется к выходу из здания, как двери раскрываются перед ним, как он выходит на улицу и исчезает в мировом пространстве. "У меня такой финт не пройдет, - отрешенно подумала она. - Меня задержат еще на подступах. Вон тот нервный тип, шныряющий между колонн. Или вон тот, который стоит, словно изваяние, и водит глазами по сторонам.

Или шофер, которого я знаю в лицо".

Не успела она подумать про шофера, как он вошел в конференц-зал и остановился у двери. На нем был светлый костюм и неприятный глазу рябой галстук. Он заложил руки за спину и стал внимательно разглядывать присутствующих, медленно переводя взгляд с одного на другого. Настя поняла, что сидеть отдельно от толпы нельзя, он ее сразу заметит. Поэтому тихонько поднялась и присоединилась к ближайшей группе людей, что-то горячо обсуждавших.

- В условиях неразвитости правовой системы России к чему это приведет? - обратился к Насте какой-то мужчина с козлиной бородкой. - К экологической катастрофе, вот к чему!

- Я тоже так считаю, - горячо согласилась она.

- Кстати, мы незнакомы, - мужчина посмотрел на нее поверх очков. - Саничев Василий Петрович, фракция "Яблоко".

Настя тоже посмотрела на него поверх очков, потому что очки Эльвиры были настоящие, с диоптриями, и в них она не различала лиц.

- Левитан Мария Никифоровна, - в свою очередь сообщила она, протягивая ладошку - "Женщины-центристки".

Краем глаза Настя заметила, что шофер двинулся с места и медленно пробирается через толпу как раз в ее направлении. Она поспешно перешла к следующей группе. Здесь говорили о территориях, свободных от проблемы йододефицита.

- Таких территорий в России нет! - заявила дама, похожая на собаку, и рубанула ребром ладони воздух.

Настя как раз оказалась в ее воздушном пространстве.

- Вот вы кто? - грубо спросила женщина, наставив на нее палец с желтым собачьим когтем.

- Врубель, - тотчас же ответила Настя. - Бэлла Врубель. Движение "Женщины против расизма".

- Очень хорошо! - гавкнула та. - Во всем мире недостаток йода в рационе восполняется за счет йодированной соли. Сейчас в мире восемьдесят процентов всей соли йодировано. А у нас? У нас потребность в ней - более пятисот тысяч тонн в год! Разве мы ее удовлетворяем?

- Конечно, нет! - возмутилась таким ужасным положением дел Настя. И зачем-то добавила:

- Мы вообще никогда и никого не удовлетворяем.

Стоявшие кругом плохо одетые мужики, из числа тех фанатов науки, кто еще в юности променял и без того неярко выраженное либидо на красный диплом и кандидатский минимум, ни смешком, ни возгласом на двусмысленность не отреагировали.

Тем временем неутомимый шофер продолжал грести в ее сторону. "Только не смотреть на него!" - приказала себе Настя. Заложила вираж и присоединилась к следующей группе дискутирующих.

- Постановление было принято правительством еще в девяносто втором году! - рассуждал узколицый молодой человек, собравший вокруг себя порцию сочувствующих. - И до сих пор оно работало. А тут вдруг Верховный суд признал, что взимать штрафы за загрязнение окружающей среды незаконно! Вы представляете, к чему это может привести? К беспределу! Ведь так? - обратился он к Насте.

"И почему на меня все сразу обращают внимание?" - раздражилась та. Вероятно, от страха в ее внешности проступило что-то энергичное, государственное.

- Так, - подтвердила она и поправила очки.

- А вы, простите?.. - спросил молодой человек.

Все, кто стоял в кружке, повернулись и внимательно посмотрели на нее.

- Ангелина Васнецова. Женское движение "Идущие в ногу", - без запинки ответила Настя.

- Во что только они не объединяются! - сердито сказал какой-то старик, покачав большой седой головой.

- Кто?

- Женщины, - ответил тот. - Вот что такое "Идущие в ногу"? С кем вы идете в ногу? И, главное, куда?

- Куда все, туда и мы, - трусливо сказала Настя.

- Мы идем за нашим президентом, - сообщил старик.

- И мы в том же направлении, - поспешно заявила Настя. - Только отдельной группой.

Извинившись, она нырнула под чей-то локоть, и ее тут же попытались вовлечь в диспут о целесообразности создания единой государственной пожарно-спасательной службы.

- Пожарные в бедственном положении! - горячо выступила Настя, в ужасе заметив, что шофер подобрался слишком близко. Пожалуй, он даже слышит ее голос.

- Совершенно с вами согласен! - обрадовался мужчина, оказавшийся слева. - Очень приятно познакомиться. Борисов. ГУ ГПС МЧС. А вы?

Шофер, словно дух, материализовался у нее за спиной. Она почувствовала его дыхание на своей шее.

- Ге, - леденея, ответила Настя.

- В каком смысле? - набычился спасатель Борисов.

- Людмила Петровна, Ге - это моя фамилия.

Оказавшийся отходчивым, Борисов без передышки продолжил;

- А вы знаете, госпожа Ге, что правительство уже подготовило постановление о выделении денег на закупку пожарной техники?

- Да что вы говорите! - вздрогнув, воскликнула она и схватила его за пиджак. - Какое у нас мудрое, ответственное правительство! Кто бы мог подумать?

Шофер прошел мимо, так подробно обшаривая глазами каждую молодую женщину, словно выбирал себе любовницу. В двух шагах от Насти у него затрещал мобильный.

- Да? - негромко спросил он. - Что за Эльвирины очки? Какие они?

Одним движением руки Настя сдернула с носа очки и засунула их в сумочку. После них в глазах у нее двоилось. "Господи, подскажи, как выбраться отсюда! - взмолилась она. - Поджечь разве что-нибудь? Позвонить в милицию и сказать, что в здании заложена бомба? Так этих бомб уже никто не боится, все двинутся к выходу чинными рядами без всякой паники".

Взяв под руку даму с расплывшимся лицом, одетую примерно, как она сама, Настя представилась ей Еленой Малевич из группы "Молодые аграрницы России" и покинула конференц-зал, глядя по сторонам с наглым отчаянным любопытством. Ее спутница бубнила что-то о торфяных пожарах, но Настя не слушала.

Так. Все возможные выходы перекрыты. Сколько же народу в распоряжении этой растреклятой "КЛС"! Вон стоит человек перед входом в ресторан. Возле женского туалета тоже стоит. У лифта теперь уже двое. Все одеты самым банальным образом, но Настя сразу же могла отличить их по глазам - ищущим. Несколько раз она ловила на себе пристальные взгляды. Еще бы! Ведь у них есть ее описание. От стрижки и одежды, которая сейчас на ней, никуда не денешься!

А если денешься? В поле ее зрения попал магазинчик готового платья с растопыренными манекенами в витрине. "Какая прелесть эти офисные здания! - зажигаясь радостью, подумала Настя. - Чего тут только нет!" Хорошо, что она взяла с собой деньги. Можно пойти, купить какой-нибудь сарафан, легкомысленную летнюю шляпку и скрыться. Лучше всего просочиться через главный вход, там, где меньше, всего ждут.

Отделавшись от дамы, озабоченной торфяными пожарами, она фланирующей походкой вошла в магазинчик и сразу же увидела мужскую спину возле кассы.

- У вас в примерочных кабинках никто не оставлял одежды? - негромко спрашивала спина у растерянной продавщицы. - Может быть, купили новую, а старую попросили завернуть?

Настя попятилась. Ложбинка, идущая вдоль позвоночника, незаметно превратилась в русло, по которому непрерывным потоком тек пот. Через минуту она снова очутилась в холле, среди мельтешащей людской массы.

Приблизилась к фонтанчику и, намочив руку, протерла лицо. Нет выхода! Еще немного, и ее обнаружат. Подойдут с двух сторон, схватят за руки, вызовут Ясюкевича. Дальше представлять не хотелось. Еле переставляя глиняные ноги, она подошла к книжному лотку и принялась бешено перелистывать страницы, хватая одну книгу за другой. Продавщица неодобрительно смотрела на нее.

"А может быть, мне как раз привлечь к себе внимание? - пришло в голову Насте. - Никто не ожидает, что я высунусь, ведь так?"

Рядом с киоском, расставив ноги на ширину плеч, стояла пара милиционеров в форме. Оба были примерно Настиного возраста и довольно дюжие. "Если уж они повяжут, - приценилась к ним Настя, - то типы из "КЛС" вряд ли меня у них отобьют. Побоятся, что засветятся. Если я, допустим, нахулиганю, милиционеры выведут меня из здания и повезут на своей машине в отделение. По дороге я от них откуплюсь. Или в отделении откуплюсь. Или объясню все, в конце-то концов!"

- Эй вы, козлы! - сказала им Настя, положив обратно на прилавок книгу обложкой вниз. - Чего застыли, как елки у Кремля? Вы должны тут дежурить?

Так идите, дежурьте! Вам не за то зарплату платят, чтобы вы подошвы простаивали!

Стражи правопорядка посмотрели сначала на Настю, потом друг на друга, потом снова на Настю. Она стояла в воинственной позе, уперев руки в бока и наклонив голову, словно бодливая корова.

- Какая-нибудь феминистка с конференции, - задумчиво сказал один милиционер, поправляя ремень.

- Да не, просто дребанутая, - не согласился второй, лениво почесав руку.

- Вишь, униформа на ней, - заспорил первый. - И злобный нрав так и прет наружу. Они там, на конференции, друг дружку разогрели, ща начнут выходить, на простой народ кидаться.

- Ты чего это про меня сказал? - прищурилась Настя, подходя ближе. - Какая я тебе феминистка? Ты чего женщин оскорбляешь, мент заплесневелый?

Милиционеры не успели больше и рта раскрыть, как сзади подскочил какой-то живчик и воскликнул:

- Ошибаетесь! Она не из этих, не из феминисток!

Она из группы "Идущие строем". Или "В ногу". Верно я говорю, Ангелина?

- Это которые книжки на площадях рвут? - спросила сзади лоточница, подгребая к себе поближе те брошюрки, которые только что листала Настя.

- А вы читали Сорокина? - встрял какой-то человек с головой в виде огурца. - Я бы его тоже порвал.

- Кого бы ты порвал? - набросилась на него сердитая Настя. - У тебя сил не хватит даже листок из записной книжки вырвать!

- Ангелина... - задумчиво пробормотал первый милиционер, глядя вдаль. - Не Маня, не Катя - Ангелина! Еще есть Хакамада. Все у них, у политиков, с вывертом. Не живут, как простые люди!

- Глядите, что там? - заинтересовалась лоточница, привстав на цыпочки.

Все посмотрели на улицу, где по кругу ходило человек шесть-семь воинственно настроенных личностей с самодельными плакатами в руках. На плакатах с разной степенью корявости было написано: "Долой Болотова! Даешь Перехватова!"

Милиционеры страшно заинтересовались.

- Пойди приведи какого-нибудь, - предложил первый второму.

Тот не стал спорить и отправился на улицу. Через некоторое время он вернулся, ведя в фарватере белокурую оторву в шортах и босоножках без пятки. Она была загорелой, длинноногой и, по всему видать, страшно распущенной. Плакат "Нет - Болотову!" несла на плече, словно котомку.

- Ну? - спросил первый мент, который, видно, был у них за главного. - По какому поводу митингуем?

- А я откуда знаю? - пожала плечами девица и вытянула изо рта жвачку. - Мне заплатили, чтобы я немножко поносила эту штуку. - Она потрясла плакатом. - Вот я и ношу.

- Орать будете? - строго спросил страж порядка. - Помидорами кидаться? Бутылки бить?

- Мне ничего такого не говорили, - равнодушно ответила девица и выдула пузырь.

- А документы у вас есть? - нахмурился тот.

- Да чего ты ко мне пристал! - рассердилась девица, изо всех сил работая челюстями. - С какой стати я тебе документы буду показывать? Я ведь не лицо кавказской национальности!

- Вы держите в руках плакат неясного содержания.

- У нас что, запрещено картонки к палкам приделывать? - повысила голос блондинка.

- Да! - поддержала ее Настя. - У нас нынче, менты дорогие, демократия! Если вы знаете, с чем ее едят.

- Знаем, знаем, - закивали менты. - Адокументики все же позвольте.

Блондинка совершенно точно не хотела показывать им свои документы. Она бросила плакат на пол и начала качать права, вопя во всю глотку. Настя сразу же приняла ее сторону и вертелась рядом, поддакивая и подвизгивая.

- Я свободная гражданка! - кричала блондинка, наскакивая на милиционеров. - Я могу ходить с чем хочу и как хочу Хоть голая!

Сказав так, она внезапно загорелась свежей идеей и стащила с себя желтую майку. Под ней обнаружился кружевной лифчик, который блондинка, не задумываясь, расстегнула. Дело было минутное. Сдернув бюстгальтер, она ловко прикрутила его к верхушке плаката.

Все вокруг уставились на ее грудь. Кто-то ахал, кто-то смеялся, кто-то тупо молчал. Но на грудь смотрели все.

И никто не смотрел на лицо.

- Эх, да что там! - крикнула Настя, мгновенно оценив ее почин. - Поддерживаю такую демократию!

Моя страна - моя демократия!

Она рванула на себе блузку и, зажмурив глаза, махом обнажилась до пояса. Толпа зашевелилась и загалдела.

- Что там такое? - спросил голос откуда-то с задворок.

- "Идущие вместе" очередную акцию устроили! - сообщила лоточница. - Голые будут ходить!

- В знак чего?

- Как всегда. Путина поддерживают.

- А ему это надо?

Настя была уверена, что милиционеры немедленно скрутят их с блондинкой, заставят прикрыть нагое тело и повезут в участок. В конце концов, они находятся в центре столицы! В этом дурацком офисном здании наверняка полно иностранцев! Однако милиционеры вовсе не собирались делать ничего подобного. Они выбрались из толпы и заняли место наблюдателей где-то с самого края. Настя не могла поверить, что осталась стоять в одной юбке на глазах у десятков людей.

- Пошли! - кивнула ей блондинка и протянула плакат, куда прикрутила и Настин лифчик тоже. Та с благодарностью схватила транспарант и выставила перед собой, словно щит, загородив лицо. Сумочку пришлось повесить на шею и перекинуть за спину.

- Вот придурки! - кричала блондинка, пробираясь к выходу. Настя, ни жива, ни мертва, семенила за ней.

Типы из "КЛС", которые стояли у входных дверей, ее, конечно, не остановили. Они увидели только плакат и идущую под ним голую женскую грудь, которая, судя по всему, страшно куда-то торопилась.

"Это ужасный сон! - думала Настя, очутившись на улице. - Наяву такого со мной произойти просто не могло!" Она зажала плакат между коленок и принялась напяливать на себя скомканную кофточку. Вокруг нее продолжали ходить разномастные личности, скандируя:

- Пе-ре-хва-тов! Пе-ре-хва-тов!

Сунув плакат кому-то из них в руки, Настя на дрожащих ногах кинулась прочь. Верхняя часть ее шелкового гарнитура, словно знамя, реяла над толпой.

***

- Ну? - придержав все остальные слова, катавшиеся у него на языке, спросил Ясюкевич у одного из своих людей, уже час бегавших по офисному центру.

- Ее нет! - запыхавшись, сообщил тот. - Нигде нет.

- Продолжайте искать, - процедил Ясюкевич. - Вот уж воистину: всякая молодость резвости полна.

Кстати, мы теперь знаем, кто она. Вот, возьми распечатку.

- Анастасия Шестакова, - прочитал тот и заметил:

- Не такая уж молодость, тридцать лет.

Ясюкевич насупился. Когда он сажал ее в свою машину, думал, что ей не больше двадцати пяти. Облажался.

Идентифицировали Настю моментально. Бригада, которая чистила у Люси ковры, сразу же опознала ее на фотографии. Нашли квиточек об оплате, выехали по адресу. Хозяев дома не оказалось, но приятный молодой человек Леша Алексеев поговорил с соседями и узнал, что на снимке - Люсина подруга Настя Шестакова. Дочка той Шестаковой, которую по телевизору показывают. Той Шестаковой, которая дикторша.

Дочку "дикторши Шестаковой" разработали за час.

Потом вся ее простая биография была занесена в компьютер, распечатана и разослана заинтересованным лицам.

- Господи! - воскликнул Леша Алексеев, когда прочитал этот листочек в первый раз. - Посмотрите, где у нее дача! Вот откуда она всплыла! Она видела, как наши приезжали к Мерлужиным!

- Ну, видела, - пожал плечами маленький вертлявый Никита Петрович. - Видела, как комнату обыскивали. И что дальше? Зачем она ввязалась?

Ясюкевич промолчал. Он никому не сказал, что встретил Настю еще и в ресторане, когда ужинал с Любочкой. Не сказал, что Любочка разговаривала с этой девкой. Он понимал, что это будет уже слишком. Чересчур. Ерасов ему не простит. Хотя при чем здесь он, Ясюкевич? Просто дурацкое стечение обстоятельств.

- Поднимайте всех, - приказал он, хлопнув ладонью по дорогому столу Медведовского. - Установите ее связи, пошлите людей по всем адресам, где она только может появиться.

- Да она небось еще носится по зданию! - отмахнулся его человек. - По логике-то вещей.

- Не знаю, не знаю, - пробормотал Ясюкевич. - Это хитрая гадина! - добавил он, вспомнив, как Настя кидалась на него с поцелуями, а потом выяснилось, что она утащила папку. - Кроме того, женщины не признают никакой логики, и в этом их сила.

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 364 | Нарушение авторских прав