 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Записки на кардиограммах: синдром отмены.Михаил Сидоров. Записки на кардиограммах
Михаил Сидоров. Записки на кардиограммах. 1 Записки на кардиограммах: синдром отмены. 20 Записки на кардиограммах. День радио. 37 Записки на кардиограммах. Заключительная. 43 Записки на кардиограммах. Остаточные явления. 52 Записки на кардиограммах. Реакция на ситуацию. 56 Записки на кардиограммах. Остановка в пути. 63 Записки на кардиограммах. О последствиях предупрежден. 69 Записки на кардиограммах. F 79. 74 Записки на кардиограммах...разрешить совмещение. 77 Записки на кардиограммах. Отказ от осмотра. 82 Записки на кардиограммах....пациент не контактен... 86
Это не памфлет. Это не пасквиль. Не фельетон, не сатира, не прокламация. Здесь нет жалоб, самолюбований и желания возвышаться.
Это – констатация фактов. Голых, имевших место. Так было. Фактически – зеркало, чуть замутнённое спокойным презрением к мудакам. Поэтому нефиг! «Вы знали, куда вы шли!» и «Не нравиться – увольняйтесь!» не катят. Вняли? Спасибо. Рассаживайтесь поудобней…
Эмоции, наблюдения, случайные мысли... Кардиограммы, в силу привычки, кладёшь в нагрудный карман, отчего они всегда под рукой, и после вызова – не всегда, ясное дело, а так, время от времени, –царапнешь на обороте карандашом. Утром перепишешь, сотрёшь каракули с ЭКГ и сдашь, пришпилив её к карте вызова. Так год. Два. Десять. Двенадцать. А потом, оказывается, у тебя этого добра – завались! Начало
«Но ведь это правда, рейсфюрер...» Шелленберг – Гиммлеру, 1-я серия.
Замглав по скорой. Путает ИВЛ с ВВЛом. Не видит разницы между клинической и биологической смертями. Лазит в укладки, считает ампулы, сверяет со списком. Найдя заначки, рисует выговоры. Заслуженный врач РФ. На скорой не работал ни дня. Ей-богу, не вру! *** Менты пьют. Зверски. А прокуроры ещё круче. Те, кто выживут, станут к старости каяться, раздирая перед людьми рубища… Впрочем, я скорее всего, наивен. *** При просьбе лечь на спину, девять из десяти пациентов поворачиваются спиной вверх. *** Вечерний звон. Завал. Прорвало. Весь стол в адресах. И всем – срочно. Немедленно. Иначе Матвиенко, Райздрав и горячая линия. Час. Второй. Третий. Диспетчер вдруг стекленеет, блуждая зрачками с телефона на телефон. Те надрываются. Минуту. Две. Две с половиной. Диспетчер начинает смеяться. Ему откликаются. *** Во время осмотра могут: – зевать – рыгать – пердеть – ковырять: а) в носу б) в зубах в) в гениталиях – говорить по телефону (жестом: подождите!) – смотреть телевизор – курить Они дома, хули. А когда в поликлинике – ну совершенно другие люди! *** Отказ от госпитализации. О возможных последствиях предупреждён. Подпись. Думаете, всё? Полагается ездить, проверять состояние. Себестоимость вызова – две тысячи. Ну? Четыре куска. Шесть. Восемь. О-па! Созрел и хочет в больницу. Больницу при этом хочет получше. Рассказывал коллегам в Европе – охуевали. *** Дословно: Коммуникабельный журналист: В двух словах – как вам нацпроектовские «Газели»? Врач с большим стажем: Уёбища. *** Часто, посреди ночи, прикоснувшись, участливо спросят: «Много вызовов сегодня?» Хочется взять сочувствующего за лицо и отпихнуть как Высоцкий Садальского. *** Любимая фраза высшего руководства: на ваше место – в шляпах! Одного как-то поправили: на ваше! Что было… *** Многие, в натуре, не знают: – названий своих лекарств – собственного диагноза – профиля отделения, на котором лежали – номера больницы При этом говорят «не помню», «не разбираюсь» и «нам сказали». *** Полковники невыносимы. Снисходительное «ты» свысока. Даже если одёргивать. Даже когда чехлятся. Холуи трёхзвёздочные. *** Пришедший к доктору робок и подобострастен. Вызвавший – развязен и хамоват. Это в крови. Поэтому, лучше сразу, с порога, на них наорать. Во избежание. *** Старательнее всех болеют цыгане. Самозабвенно и артистически. *** Разогнали студентов – статистику, стервецы, портят. Сертификатов-то нет, откуда? Студенты выходили с семнадцати до восьми. Воздушного моста так не ждали, с Большой Земли. В окружении. *** Стало привычным: Комната, пациент, юноша у компьютера. «В контакте», обычно. Внимает рассеянно, просьбы выполняет предварительно дочитав. Увозим – спросит: «с тобой поехать?» Понять можно. Три сотни друзей. Всем же написать надо. Про болезнь близких. *** У них здесь корректировщик. С биноклем. На дереве. Настроился на частоты и слушает. Даёт отзвониться, даёт вернуться. Открыл дверь – даёт отмашку: звони! Вызов. Туда же, в соседний дом. И умело так, гад, маскируется... *** Сорок пять лет, юрист, два высших образования. В двадцатисекундной речи двенадцать раз использовала конструкцию «как бы». *** Норма десятилетий – бригада на десять тысяч. Районы растут, вызова лежат на задержке. Выход? Изящный. Блистательный. Одна на четырнадцать. *** Четверо вместо восьми, и лавина звонков: утром сел – утром приехал. А Райздрав нынче праздновал что-то, так допоздна у кабака бригаду держали, на всякий случай. А остальные три въябывали. *** Не курить невозможно. К нулю раскуриваются даже самые стойкие. Потому что адреналин. Нервы. Оттого и язва у всех. Голодные же всё время. *** Коллега. Спокоен и флегматичен. Тридцать лет стажа, видел всё. Непрошибаем. Ан нет! Оскорбили на вызове. Ничего особенного – пьяные люмпены, всё как обычно… Но молча вышел, надел перчатки, отыскал, благо недолго, кус мороженного говна и запустил в форточку. Потом всю ночь пил коньяк. Один. Весь пузырь выдул. *** Кулибиных меньше, чем долбоёбов. Последний шедевр – кардиограф. Отечественный. Перед тем, как печатать, думает пол минуты. Вообразите: Реанимация. Цейтнот. Ампулы россыпью. Кардиограмма ежеминутно. И всякий раз: «ПОДОЖДИТЕ 40 СЕКУНД». Охуеть, блядь! Отослали обратно – ломается, сука, часто… *** Во ВСЕХ больницах Санкт-Петербурга на входе в приёмный – порожек. Поднимаешь передние колёса – ы-ы-ых! – коллега приподнимает задние – ту-дух, ту-дух! – закатили. Порожка нет только в морге Судмедэкспертизы где, по большому счёту, глубоко похеру… *** Подъём ночью на «упал с кровати, приезжайте поднять» вызывает смутную симпатию к Менгеле...
Прервусь ненадолго, пока гневным пальцем в грудь не упёрлись. Вот, удосужьтесь-ка: «Скорая медицинская помощь – вид помощи, оказываемой гражданам при состояниях, требующих срочного медицинского вмешательства (несчастные случаи, травмы, отравления и заболевания, приводящие к резкому ухудшению здоровья, угрожающие жизни и требующие проведения экстренных лечебных мероприятий)…»
О как, оказывается, изначально-то! А вы говорите... Так о чём это я? А-а! – Я лекарства не признаю – вы только ЭКГ сделайте, а уж я дальше сам… Или: – Мне любимый человек изменил – дайте успокоительное, а то я в окно выброшусь! Глубокий обморок, нету пульса... м-да! – Это мне папа вызвал. А вот и он: – Алё! Вы уже там? Посидите с ней, пока не подъеду. Я в Нарве, границу прохожу – часа через два буду…
И до кучи:
Ни «доброй ночи», ни «проходите», ни табуретки присесть. Об кровать хлоп и жёлтой ногой в лицо: – Вот. Ступать больно. Мозоль. Ороговелая, давнишняя. – Ну, и? – Что «ну» – срезайте! Давайте-давайте, я ветеран… Так, спокойно! Не надо набирать воздух. Ветераны от «лиц приравненых» – ох, отличаются! Манерой общения. *** Ночь. Вызов. Через минуту повтор: скорей! Подрываешься и летишь. Диспетчер по рации: Быстрей – скандалят! Вываливаешься из кабины, дверь вбок, одной рукой чемодан, другой кислород, на плече кардиограф, дефибриллятор, на другом сумка с реанимацией, папка в зубах, домофон чуть ли не носом: пи-и-и-и… КТО ТАМ? Всё. Можно отнести кислород, дефибриллятор, сумку с реанимацией. Расставить неторопливо, подключить шланги. Позвонить снова и зевая войти. Ничего там нет. Проверено. Годами. *** Нельзя брать деньги, если их дают с помпой. А настаивают – тем более! Номера купюр переписаны. Список, как правило, под телефоном. Тоже проверено. Неоднократно. *** По коридору надо идти тихо и на пороге чуть задержаться. Так, чтоб не видели. И не слышали. Бесхитростное большинство начинает стенать только при твоём появлении. *** И не вставать перед дверью. Могут пинком открыть. *** И уж, конечно, никаких «входите – открыто» Войдёшь, а там волкодав. – Ой, простите, я про него забыла… Ебанутые! *** Умное лицо, в глазах разум. Кардиограмма, терапия, слово за слово… – А вы можете, как в фильме «Жмурки», пулю из живота вытащить? Озадачил. – Знаете, если б всё было так просто, как у режиссёра Балабанова, мы бы не потеряли двадцать миллионов в последнюю войну. – Нет, ну а всё-таки? *** Везли с пожара. Ожоги. Большой процент. Юный возраст. Тормознули на перекрёстке – проезд кортежа. Снеслись с ответственным, тот подтвердил: ждите! Семнадцать минут стояли. *** – Это какой корпус? – Не знаю. – Но вы ж из него только что вышли! Куда б ни приехали. *** Номеров нет. Ни на домах, ни на квартирах. Не пишут. Но полагают, что мы – назубок. И разбухают во гневе. *** Порвал с корешем. Тяжёлые сутки, переработка часа на три, ехал домой – мужик в трамвае засудорожил, в лифте сосед к жене попросил… Стянул кроссовки, упал поперёк кровати, без душа и завтрака – звонок: – Слу-у-ушай, ты мне нужен как доктор… – Пошёл на хуй! Обиделся насмерть. Поймёт едва ли. *** Level up – когда начинаешь просыпаться за минуту до вызова. Сам. Ночью. Мистика! Очевидное – невероятное. *** Диспетчера опытны. – Нет такого дома по этой улице. Взрыв. – Да вы… Да я… – Паспорт откройте. Пауза. – Ой, да… Не часто, честно скажу. Но извиниться – ещё реже. *** Начал обычно: чем болеете… последнее обострение… что принимаете? А в спину сказали: – Чё хуйню спрашиваешь – лечи давай! *** Когда изобретут таблетку от «плохо», во врачах нужда отпадёт. Совсем плохо – переломил об колено. Чуть-чуть – поскрёб ложечкой. И в рот… *** – Дорогая моя, вам же шестьдесят лет. Вы прожили такую долгую жизнь – неужели не найти слов, чтоб описать собственное состояние? Не-а. Не найти. – Тупой какой-то… Ну, плохо – что непонятного? *** Принадлежность к прокуратуре объявляют ещё в прихожей. И недоумевают, не встретив подобострастия… *** Что странно – многим сочувствуешь. Против воли порой… Многие негодуют – каллиграфий, похоже, ждали, на бумаге на ароматной. Иные пеняют на негатив. Толкуют «жесть!» и жаждут приколов – неистово, ненасытно. А по-мне, так забавно: отрешился, бесстрастный, и смотриш, как утверждаются – кто во что... Продолжение
«Яд каплет сквозь его кору...» Наше всё.
В кафе – только ночью. Днём куражаться: жрёте, мол, а там люди мрут! Или наоборот, уважухой задостают. Один вот, недавно, от полноты чувств, предложил шаверму за ним доесть… *** Исцелили, раскланялись, жена пошла провожать, а он вдруг из комнаты: -НЕ ДАВАЙ ИМ НИЧЕГО!!! Фельдшер – девочка из училища, аж расплакалась с непривычки. *** Храм. Пасха. Эпилептик. Судороги нон-стоп – глубокий статус. Кончилась служба, пошёл народ. По нам, по больному, по батюшке… а тот, наивный, всё подождать их просил, да помолиться во здравие. *** Первая минута на скорой: ржут над коллегой – капали ночью, приступ был. Тычут пальцами в ЭКГ, рыдая от хохота, мне же, обескураженному, говорят: -И у тебя так будет. Лет через десять. Хмыкнул гордо, а зря. Как в воду глядели. *** Градоначальник узнала об очередях в поликлиниках. Грозила публичными казнями. – Ух, ты! – Сказали все. – Круто! Ну-ну. Очереди исчезли. Дня на два. *** … и бесконечные тридцатилетние сучки с головными болями. *** Допуск к наркотическим препаратам оформляют два месяца. Как минимум. Через полюса на собаках запрос везут. *** А больницы теперь в честь христианских святых. Хотя некоторым имена нацистских преступников подойдут. Имени Кальтенбруннера, например. И, скажем, Адольфа Эйхмана… Варум нихт[1]? *** Впихнули в нагрудный карман полтинник. Как швейцару. С такой, знаете, превосходцей: на тебе, братец, на сигареты! А был с получки – достал тысячу, сунул меж пузом и трениками: а это вам, милейший, на погребение! Пришла жалоба: такой-разэтакий, и даже говном бросался… Лишили премии на год. *** Диспетчер говорит – донимал минут двадцать. Давление ему, суке полупьяной, измерить. Пузырь шмурдяка в лапе – хлебнёт, затянется и снова в дверь: дз-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-зынннь… И ни души на станции, как на грех. А ночью, падла, телефон обрывал: три литра на харю, ум болит, язык ребром – инс-с-су-сульт у него. Г-гермо… гермор-р-рагический. *** Госнаркоконтроль бдит. Онкобольных обязали глотать сильнодействующиев присутствии скорой. Приезжаем, смотрим, расписываемся: дескать, были, видели, правда… Так и катаемся. *** А обращаются к нам: ребята. – Любезный! МЫ. НЕ. РЕБЯТА. Давно уже! – Ой! Да! Конечно! Извините, РЕБЯТА!!! Всё время. *** Выцелив самого трезвого, надо сказать: вы мне кажетесь наиболее здравомыслящим из присутствующих… Строить событыльников будет исключительно он. *** Было дело, даже участок впаривали. На носилках лёжа, под капельницей. – И соседи хорошие: зампред избиркома и полковник из ФСБ – соглашайтесь... *** От порога с ехидцей: – Что-то вы сегодня быстро приехали! Вот же ж блядь, а? – Эва как... Ну, тогда мы внизу подождём, в машине – позовёте, когда пора будет… Готово дело – оскорблёны донельзя. *** О журналах. Их восемнадцать. За сутки – подписей восемьдесят. На днях ввели девятнадцатый. Учёта журналов. *** Коллега. Изящен. Подтянут. Эрудит. Интеллектуал. Знаток поэзии и шахматных комбинаций. Цитирует наизусть и искромётен до зависти. Убеждён, что все нам должны. Но милосерден – войдя в положение, соглашается взять вещами. DVD-плеером, например. Или узелком столового серебра. С полной сумкой порой со смены идёт. *** На станцию пожаловал Госнаркоконтроль. Помимо комиссии ещё и автоматчик в бронежилете. Они что думали – мы отстреливаться будем? *** Обожают пересчитывать пачку денег под самым носом. Тут главное не ляпнуть что-нибудь вроде «смотри, не ошибись!», иначе непременно кляузу настрочат… *** Главврач скорой заканчивает интервью так: звоните и обращайтесь! И тёплый взгляд в объектив. Не на камеру поучает: врача надо бить, но не добивать. А когда докладывают, мол, государь, медик-то разбегается, отвечает: плевать – хоть полтора человека, но останется! По всему видать, крепко сидит. *** А однажды у нас свечу вывинтили – кому-то среди ночи понадобилась. Остального, правда, не тронули, взяв то, что крайне необходимо. Как папуасы. *** – Могу я вас попросить воздержаться от фамильярности в адрес человека, в услугах которого вы в данный момент крайне нуждаетесь? И – удивление: – Но ведь я ж старше! Тоже не редкость. *** У пациента, как правило, родственники. Наихудшая разновидность – бодренький балабол. *** С онкологическими как с детьми – предельная искренность! Никаких недомолвок и без утайки. Они ж чувствуют. *** Элитный дом. Повсюду иконки и выдержки из Завета. Тридцать семь штук насчитал – только от прихожей до спальни. А перед дверью, на ход ноги, молитва висит, от руки аршинными буквами. Видать, сильно с совестью не в ладах. *** По ночам приводят семнадцатилетних с амфетаминовой абстенухой. И лепят горбатого, втирая про дистонию. Вы не первые, кто приходит с такими симптомами. Давайте честно – что принимали? Возмущаются исключительно натурально, особенно девочки. Ну что ж, дистония так дистония – пожалуйте ягодицу... Через час возвращаются. Не помогает. Что вы говорите? Кто б мог подумать! Ещё раз: что принимали и сколько? С неохотой раскалываются. Почему шифруются? Бестактно, оказывается, о таком спрашивать. *** Старики гниют в одиночестве, гордясь успехом детей… *** Мальчишкой отсидел в немецком концлагере. После войны шёл за третий сорт – был на оккупированной территории. Никаких справок. Паспорт выдали лишь в шестьдесят первом. В девяностых немцы, раскаявшись, прислали извещение на пособие. А в департаменте его не нашли в списках. И попросили подтвердить документами. Он закатал рукав, показал номер. Предъявил письмо из Германии. Сказали, что недостаточно. Ну, плюнул. Через пятнадцать лет проблема – недоуплачен налог с пособия. То есть, кто-то за него получал. Изловчился. И нынче, поди, ленточки георгиевские повязывает. Блядина. *** Доктора, одержимого православием, фельдшера избегают – неловко, говорят, за него как-то, перед больными… *** Концерт Шнура в Ленсовете. Пьяные, потные, полуголые, неуправляемые имбециллы. Летающие бутылки, битые черепа, облака табачья. Кровь, моча, разлитое пиво. Хрип и корчи со сцены. И мат. Отовсюду. Со всех сторон. Вакханалия матерщины. Увозили сразу троих и чуть не подрались с ними в салоне. Сдали, отзвонились – опять туда же! Ну уж хрен! Взяли остановку в пути, – видим, мол, тело на тротуаре, проехать мимо клятва Гиппократа не позволяет, – а сами зашхерились у Ботанического и минут сорок только в себя приходили. Болтают, Шнур нынче в Оперу подался и там, по слухам, всю труппу очаровал. А меня вот, как вспомню, до сих пор передёргивает. *** Молодые мамы, заспавшие новорожденных. Обнимут его во сне, а он под тяжестью руки задохнётся. Маленький же ещё. Раза три попадал – полпачки потом выкуривал, в один присест. *** Перевернулись на скорой. Легли на бок и, вращаясь, ещё метров тридцать проскрежетали. Остановились, выбили люк в крыше, вылезли. Первое, что увидели – руки с мобильниками. Фотографируют! Человек десять, не меньше. Корячились, извлекали больного – никто не помог. Ходили кругами, ракурсы выбирали. *** Муть стёкол. Скелеты перил. Бред поколений маркером по стене. Аварийное освещение, мочало проводки, лишаи извести. Аммиак и кошатина.
«Оно никогда не настанет!» – закричал вдруг Пилат... *** Псих в равной степени и всемогущ, и беспомощен… *** Коллеги. Везли бомжару в больницу и метелили его всю дорогу. Крики писали на диктофон. Вечером пили чай, слушали и смеялись под тортик... *** Одной фразой? Пожалуйста. – Не, не поедем. Мы вас лучше ещё раз вызовем. *** Люди безумны... Отступление Был Рим. Держал мир в кулаке. Строил города, дороги, знания умножал. А потом кончился. В одночасье. Забыли всё. Тысячу лет жгли людей, молились на деревяху и испражнялись там, где приспичило… Питер. Метро. Технологический институт. Даты на стенах: первый спутник, ядерный синтез, оптический генератор – полвека назад. А ныне только: хлеба и зрелищ! Один в один. Настораживает.
Taestimonium Paupertatis[2].
«– Чё, блядь, до хуя умный?» Повседневное. «Бить нельзя их, а не вникнут – разъяснять...» Классическое. *** Вызвали ночью и не хотели пускать, пока документы не предъявлю... *** Умер Углов. В аккурат на Первомедовский выпуск. Санитар морга промеж молодых докторов. Слегка подшофе: С Академиком сфотографироваться не желаете?
Маленький триптих: I На глаз – месяц запоя. А уверяют – три дня. – Мужик, давай честно? – Ну, может, четыре… Насмерть стоят. II Никакие. Аж ссутся непроизвольно. Но – поголовно: – Д-да я тока бутылку пива с-сёдня… III Ещё раз: Синь темнит. Медик догадывается. Обязан. Ему, бля, деньги за это платят! *** Доброхоты. Сдёргивают с обеда: «На остановке, в инвалидной коляске». Что – в коляске? Не знаю, езжайте. Мертвецки пьяная побирушка. – Домой её отвезите... Ну, не уроды? *** Жидкость для труб. Стакан. В два приёма. Пиздец какой-то... *** Суррогаты, панкреонекроз, кранты поджелудочной. Свезли к хирургам. Месяц, два, и опять он. Живот в рубцах – еле выжил. Под сиреной обратно. Выписку обмывал. *** Рабочий посёлок. Пропитые упыри, плевки, помои из окон. Дети играют «в пигмалионов». В подвале, на трубах... Выросли, поди, спились. *** Отправили на учёбу. В первый же день: так, сдаём по штуке, на нужды кафедры! Отказался. Домой звонили. Два раза. *** Комиссии. Юные женщины в макияже. Запинаясь, читают список и требуют предъявить. Потом ставят галочки. Надменны и робки одновременно. Как им так удаётся? *** Центнер живого веса. -Идите за мужиками – нести надо. Мнутся. -А может, мы с вами вдвоём как-нибудь? Чёрт их знает, а вдруг правда – врождённая деликатность… *** Госпитализация. -Едете? -Н-не знаю… Надо Тамаре позвонить... Алё, Тома? Меня врачи забирают – ехать, как думаешь? И к этому привыкаешь. *** Кафель, хром, крахмал простынь. Стоит, качаясь, и ссыт на пол… А римляне, когда убивали, упав, плащом накрывались. На подвздохах. Чтоб не глазели. *** Никого не трогали, ждали на светофоре. А он по зебре вихлял, пьяненький. Увидел, встал напротив – и матом! Потом всхрапнул, пал оземь и заелозил копытами. Откачали уёбка. Мы ж добрые. *** Детей только жалко. Они счастливы. Им сравнить не с чем. *** Звезда. Вживую. Пьяная. Омерзительно. *** Бухал всю осень – бросила баба. Обезножил: умоляет, трясётся... Лекарим. – Я ей DVD купил, – успокаиваясь, – фильмов кучу, микроволновку, утюг… И вдруг – волком: – Отомщу-у-у-у-у! Х-х-х… атамщу-у-у-у-у! *** Наркоманы и алкаши. Конца краю... Впечатление – линия партии. *** Прямой эфир, конкурс. Как вы гадите сослуживцам? Самым оригинальным – по два билета. Взахлёб, веришь? Микрофон рвали. Осматриваешь потом пациента, а в голове: не тебя ли я сейчас слышал? Конкретно накрыло. *** Особняк. Аритмия. Купировал, собираюсь. – А вы не хотели бы у нас дворником поработать? Ахуй. Ступор. Онемел, честно. Они ж, на голубом глазу, дальше: – Нам дворник нужен, интеллигентный. Чтоб и пообщаться, и помощь оказать, если что. И зарплата достойная – не то, что ваши копейки... И главный хит: – Не понимаю, почему вы отказываетесь? *** Краснорожий кабан – лежит, пену пускает. Бутылки, бутылки, бутылки, бутылки. Прошлись по соседям: вынести не поможете? – Хорошо, сейчас. В какую квартиру? Э-э, нет… Весь подъезд отказался. *** Рабочий посёлок. Скорая. Сразу предупредили: – Больные – двух категорий: «скотина» и «скотина пьяная». Шокировали, подтвердилось. *** -Что ж ты так керосинишь, родной? -А чё ещё делать-то? *** Обрёл истину: чиновный люд считает наши деньги своими. Сами признаются, разболтавшись с реланиума. – В больницу? Надолго? Ч-чёрт! Транш, как назло, НАМ пришёл... *** Диспетчер заполняет сканворд. -Слышь, эта... водяные часы? Второй год про них спрашивает. *** Негласно – принимать всё. На днях, к примеру, на флюс отправили. Я серьёзно. Езжай, говорят, не выёбывайся – записан вызов! *** Абстенуху откапать? Это не к нам. Крик. Мат. Даже харкнул вдогонку. А минутой раньше трупом лежал. И голос такой слабый-слабый... *** Девятнадцать лет, плохо. На похмел к сыночке вызывают. Мне б в таком возрасте и в голову не пришло. *** Волшебное слово? Ладно, на ушко: А вдруг он умрёт? Отмычка. Золотой ключик. Приедет бригада… *** Ужрался, рухнул, замёрз. Попал в тепло – полез в драку. Без вариантов. Дубинки порой сказочно не хватает. *** Да. Согласен. Засранцы. Врачи-вредители. Но в общем зачёте – с большим отрывом! По очкам. У Бога. *** «Запах алкоголя в выдыхаемом воздухе. Речь, поведение и движения пьяного человека…» На «вы» – борзеют. За прогиб принимают. *** Главврач, разжирев килограммов на двадцать, отменил выездным ужин. Приказом. Оперативность, типа, страдает. *** Идёшь по городу – каждые пять минут скорая. За бугром – ну хоть бы одна! Делом занимаются потому что. Заходил, спрашивал. ***
Пьяных ветеранов велено развозить по домам. Реверанс, типа – заслужили, чертяки! Но только раз в год. Девятого. *** В позапрошлый раз им дарили приёмники. В прошлый – по комплекту белья. Нынче разорились на кружки. Всё с символикой, всё с оранжево-чёрной.
А разговоров-то, разговоров! *** Спасли боярина кардиологи. А свезли уже коммерсанты, у них салон комфортабельней. Спецы же, с приказом не отставать, кресло-каталку следом доставили. Дорогую, с моторчиком – на все сто доверие оправдали! *** Рабочий посёлок. Зарплата. Накануне оповещают. Готовность «раз». И хирургов на низкий старт. *** Памятное, говорите? На «спазмы живота» вызов. Оказалось – рожает. Не поверили. Звонили на станцию: вы кого нам прислали? Спросили, за сколько диплом купил? Там и принял, куда деваться. Думаете, извинились? Хуй! *** «Вы должны!», – говорят. Не совсем уверенно, впрочем. *** Пьяный, ругань, угрозы – с чистой совестью кладёшь трубку. По инструкции. Но это раньше, а теперь так: – Что там? – Слушай, не знаю, они матом орут – ты съезди, глянь… Качество услуг, психология потребителя... мене, текел, упарсин! *** Спецы зашиваются. Линия вешается. Диспетчера в дыму сутками. Начальство, лелея карьеры, боится жалоб. *** Загадка. «Состояние после падения с 9-го этажа через мусоропровод». Ась? То-то. Рабочий посёлок, Новый год в общежитии. *** Особняк. Забор. Домофон. Открываем! Щелчок. Кавказец. Нос к носу. Чуть ли не метр в холке. А с крыльца уже наблюдают. Сорвал спектакль – не трогают меня псы. Крикнули: пациент ждать не стал, уехал сам, к частникам... *** И все, как один, на дороге скорую пропускают – непременно уведомят. *** – Давно? – Со… ф-ф-фх… со среды. – А вызвать? – Пройдёт… кх-кх... думал. – Сколько лет болен? – С де… фх-х-х… с детства. – Хоть раз само проходило? – Нет. – Тогда почему? – Фх-х-х… не знаю, отстаньте! Астма. Стандарт. Один из трёх, где-то. *** Жалуется и трещит семечками. -Может, прервётесь? -Не, я без них не могу. Наркотик. Хотите? *** Новострой. Запах краски и свежести. А в квартирах уже ханыжник – подошвы липнут. Расселение коммуналок... *** Здоровьем нации озаботились, надо же... Инопланетяне, ё! Точно помню – не так было, застал ещё. Это потом – как мутным селем с горы. Под гонор и улюлюканье. С соплями и ностальгией в сухом остатке. Вернуться можно. Выключить телек, сесть и подумать. В тишине. Мозгом. И, главное, на других, на других потом не равняться – у них-то, сирых, по-прежнему всё… Окончание
«Чудны дела Твои, Господи!» 9:00–00:00
«…ибо не ведают, что творят.» 00:00–9:00 *** Заблудились, тормознули возле старушек на лавочке. -День добрый! Не подскажете – Граничная улица? -ГРАНИЧНАЯ или ТУПИКОВАЯ? Не нашли, что ответить. Молча отъехали. *** День. Двор. Детсад. Работяги кладут шифер на крыши беседок. Утром туда же – двор, детский сад, беседки… Без шифера. Сняли ночью. Для дач. *** -О, скорая! -Эт за тобой. Эй, эй... заберите его в дурдом!!! Повсеместно. Из года в год. *** Боксёр. Чемпион. Медали, пояса, кубки. Неадекват: от угроз к плачу без обертонов. Трезвый. Не псих. Во страху было! *** Кашель, хрип, жгуты гноя из лёгких. Кастрюля за приступ. В бронхах грязевой гейзер, температура за сорок. Абсцедирующая пневмония. Участковая – накануне. Выписала лекарство, вон, рядом, на тумбочке… ТАБЛЕТКИ ОТ КАШЛЯ. Довёз живым. И там смогли, вытянули. *** Не пропустив, впилила нам в борт. Отдышалась: накапайте корвалола… Выяснилось – третье ДТП за год. Больше, утверждает, не попаду – сколько ж можно? Надо, надо было накапать. Чтоб надула. *** Отключили воду на станции. В обед огласили вердикт: дай бог под утро! Позвонил в районную администрацию, представился Главврачом... Дали через сорок минут. *** Даже мелкий начальник любит ввернуть, что у нас работа без права сна. Дескать, койки ваши со станций – в любой момент! В идеале: скамья, получивший вызов выходит, остальные сдвигаются ближе к двери. А освобождённую площадь можно в аренду сдать. *** Истинно свободны – неизлечимые. Из тех, кто ещё ходить может. *** Чужеземный премьер привёз беременную жену, и к ней немедленно кардиологов прикрепили. А ну как рожать начнёт? Сутки за ней ездили, поссать сходить не могли: сказано же – неотлучно! Линия, естественно, без спецов: шоки, инфаркты… Неплохую жатву смертушка собрала. *** Врачей обязали сдавать зачёт. Высокопоставленной медсестре. *** Угасал барин. Скорая ежедневно. Официально: «плохо онкологическому». На деле – меняли калоприёмник. Реаниматологов посылали. *** Обещанный грипп. Тупенькие, смешливые кисы с тридцатью семью и тремя. Вечером, в основном. *** Форточки наглухо. Откройте, вы ж духотой только усугубляете. Мы потом, говорят. А в глазах: ишь, что удумал! Продует же. Под двумя одеялами. *** Многие, живя с удобствами, моются раз в неделю. По субботам. Как отцы их и деды. *** Старухи. Сантиметровой толщины ногти на пальцах ног. Слоями. Как торт «Полярный». *** Слегла коллега с печальным диагнозом. Даже заведующая вздохнула:
-Жаль! Ещё одной единицы не стало… *** Правительственная резиденция. Банкет. Поплохело участнице. Послали нас и кардиобригаду вдогон. Разобрались, отзваниваемся: ничего серьёзного, не правительство, отменяйте спецов. И ответственный – сам, лично: – Пусть едут. Переключаю на консультанта, опишите кардиограмму – подробно… Он и кардиологов заставлял ЭКГ переснять. Жополиз хуев! *** Сняли с электрички с укусом змеи. На вопрос, кто укусил, расстегнув молнию, вытащил из кармана гадюку. Живую. *** -Алё, чего от живота лучше принять? -Лучше – если к вам доктор подъедет. -Не, мы в Лондоне. К врачу дорого, так вы скажите, чё нам купить… Нош-бру посоветовали. Брынцаловскую. Пусть ищут. В Лондоне. *** Пожар. Хрущоба. Третий этаж. Горит кухня с прихожей. Балкон, дети, восточная женщина. Орёт, рвёт волосы, мечется. Снизу в тридцать глоток: да уймись ты – ребятишек пугаешь! Сейчас снимут вас!!! Невменяемая. Хватает малышей и вниз, одного за другим. Народ под балкон, как голкиперы… Незабываемо. *** Повально: Звонят старикам; те, как водится, сетуют на здоровье, а им скорую. Задыхается, теряет сознание, боли в сердце… Вваливаешься всклокоченный, а там и не в курсе: не вызывали мы, говорят. А кто? Дочка, наверное. Она не с нами живёт… И перезванивает потом: мол, как там? Божья роса, ёпт! *** Обострятся, ухудшатся, належат осложнений и скажут в глухой ночи: не хотели вас беспокоить... – Ну и не беспокоили бы. – Так плохо же! – Сразу б и вызвали. – Так беспокоить же не хотели! Бесконечно. Как космос. *** Мужчина, тридцать два, звонит из гостиницы. Покусали клопы. Отказали. Истерика. Звонок в горячую линию. Потом звонок из Райздрава. Съездили. Повод: «Укус насекомого». Диагноз: тот же. Могу поклясться. *** Сочувствовать вредно – наполнятся значимостью, начнут «тыкать»… *** Некоторые старушки сушат на батарее использованные прокладки. Из экономии. Маразм, несомненно, но вдуматься… *** Наведалась СЭС. Запретила посуду. *** Ввели морфин на инфаркте. Забыли ампулу. Хватились поздно – уже ведро вынесли. Зажав в зубах фонари, фильтровали мусор в помоечном «бэтээре». Нашли. Госнаркоконтроль беспощаден… *** Иной раз не попрёт – и целый день мордачи с багровыми шеями. -Слы-ы-ышь, кома-а-андир, ты там, кароче, чё-как… *** До конца смены корреспондент не выдерживает. Сбегает ближе к полуночи. *** Два приказа. Первый: демонтировать аппаратуру с истёкшим сроком, пусть даже рабочую. Второй: на вызова надевать колпаки. Всем поголовно – будут проверки. В один день оба. *** Подкравшись, заведующий фиксирует на видео задремавших. И лишает премий – спали в дневное время. Летами юн. Перспективен. *** Мечта скоропомощных – уложить Президента в «ГАЗель» и прокатить с километр. Чтоб почувствовал. *** Раньше, на светофоре, дожидаясь зелёного, я за столбом вставал. Мало ли, на тротуар вылетит? А потом перестал. С бетоном выворачивают при ударе. *** Работаешь на асфальте – хамят в спину. Из толпы. Понимая, что не до них. *** По дороге в стационар, доверительно начинают «за жизнь». Основной тезис: «порядочные» и «быдло». *** Волна болезненных месячных. Модно у молодёжи. – Да, привычно... да, регулярно. Томность, мука, улыбка из-под ресниц. И чуткий юноша: – Зая... Зая... *** Метеопатия популярна. Лечили одну, краем глаза – листок в серванте. Атмосферное давление, перепады за сутки. Пик – в три пополуночи. Время вызова угадаете? Минута в минуту. *** БЕЗ ПРАВА ОТКАЗА! Ультиматум. Ездить на всё! Иначе пиздец. Ездим. На всё. Вообще. Такая вот инновация. *** -Что беспокоит? -Уже ничего. Но, всё равно, поставьте (!) какой-нибудь (??) укольчик… Серь баклажанная. *** Энергичные дамы. Апломб. Гонор. Ворох вопросов. Напористые.
-Зовите соседей – носилки нести. -У вас для этого санитары есть! -У меня, как видите, даже фельдшера нет. Идите, ищите. И всё. Растерянность. Беспомощность. Беззащитность. Пройдёшься по этажам, приведёшь, вынесешь. Сопровождают в карете – апломб, гонор, ворох вопросов… *** Ещё о соседях. На просьбу позвать, отвечают: Что вы, у нас тут одни старухи живут! Все. Всегда. Везде. Слово в слово. *** Удивительно, сколько людей лично знают нашего губернатора. *** Звонят, спрашивают, как принимать таблетки. Жёлтенькие такие. На “кэ”. Точно не помню, от давления… ну, вы должны знать! *** Разрешение приступа: Хх-х-харрр... Ф-ф-фэф... Спа... хыссс... сибо, сыночки... Мама! – Одёрнет дочь. – За уколы спасибо не говорят! А скажешь «зависит от воспитания» – обижаются. Прелестно, по-моему... В таком вот ключе. Эмоций тут на копейку, одно любопытство, типа: ну-у, что нам ещё покажут? Иной раз осточертеет – уволишься. Туда ткнёшься, сюда… не, не моё, ерундой занимаются! И обратно на линию. С ходу в теме, ликуешь – везёт на первых порах, – и, как прежде, многим сочувствуешь. Против воли порой…
Конец
Постскриптум: Допуск к наркотикам. Пять месяцев! Бедолаги. В поте лица…
© Михаил Сидоров, СПб, 2010
Коллеги! С праздником. Здоровья вам. И ничего больше. Ну, разве что ночей поспокойней. Берегите себя. Михаил Сидоров.
ПАТОЛОГИЧЕСКИМ, НО ОБРАТИМЫМ ПРОЦЕССАМ ПОСВЯЩАЕТСЯ! Записки на кардиограммах: синдром отмены. Требуют продолжений. Подсадил, не иначе. И сам подсел, если честно, вроде как не хватает чего-то. Посему продолжу, назло недовольным. Им, кстати, ещё раз, ещё раз, ещё раз!!! «Скорая помощь… при заболеваниях… резким ухудшением… угрожающих жизни… экстренного вмешательства». Ферштейн? Точно? Смотрите…
«Слабое женское сословие, густо облепившее подоконники, громко негодовало на дворника, но от окон не отходило» Ильф и Петров
«Ещё, кричит, ещё!» Хармс
«Неча на зеркало пенять…» Заведомый плагиат
*** Не знаю, – отвечают, – не знаю… Не знаю, не знаю. Не знаю, не знаю, не знаю, не знаю… *** Как много детей, у которых не будет велосипеда. Пока не вырастут. И не смогут себе украсть. *** Новенькая «Газель». Первым делом – потолочные швы. На герметик. А то текут. *** Дороги, ухабы, тряска… Вторая столица. Третье тысячелетие. *** Открыли подстанцию под ТВ и фанфары. Пару месяцев стояла без персонала. Потом из других районов перевели. Принудительно. *** Дарёные с шиком машины стоят без дела. Взять и поехать они не могут – килограмм бумаг нужен. И оформлять ещё, бегать. Проще сгноить. *** Перебои с физраствором. Нет, вы не ослышались. *** Кислородный ингалятор. Середина прошлого века. Противогазная сумка, матерчатый шланг, один размер маски… Европейцы дивятся. *** Конституционный Суд, заселившись, потребовал персональную скорую. Давление на правосудие исключить. Уважили столичных – за дело радеют. *** Элитный дом. Сунут трубку во время работы, а там – Бог. Интересуется, что да как. Куда повезём, спросит. Доброжелателен. Ни чуточки не спесив. Я часто думаю: вот за каким хером? *** Видео они обсуждают. В блогах, блядь! Да десять лет как всё перекрыто! Дважды в сутки: и туда, и обратно. С добрым утром вас, ёпта! Проснулись… *** Наркоту – вздохнули, – не одолеть. Да? Ну, отойдите в сторонку…
Проводя аналогии – разведка боем. Поди туда, не знаю куда. Уцелевших потом в санбат, провинившихся в трибунал, а комсостав, как водится, к правительственным наградам…
Спросят, замирая, о неприятном, а им: Знаете, как у старух ноги воняют? И тема сворачивается. *** Немытые ступни, серые простыни, липкие стулья, чёрные половицы… *** Не в обиду. Садитесь, доктор. Спасибо, у меня штаны чище. *** Жир обоев, картинки из «Огонька», сизые майки, окурки, собрания сочинений, провода, носки, ржавые клещи, окурки, кислятина, карта СССР, лупа, кинескопы, диван в клочьях ваты, гвоздь с намотанной леской, открытка, рассол, окурки, моделька без дверцы, ботинок, ворох штанов, квитанции, серое фото, будильник, настольный хоккей, гвоздодёр, окурки, дверные петли, мёртвые ходики, бейсболка, кроссворды, остов семиструнки, паяльник, газеты, шатучий стул, окурки, кетчуп, зонт наизнанку, корзина, галстук, шурупы, створка трюмо, окурки, доширак, блин подушки, мутный хрусталь, пиджак, треснувшие очки, пинцет, календарь, окурки, на столе, подоконнике, всюду, пола не видно, стоишь, поджав ногу, кардиограф на весу держишь… *** Порой всё ясно уже по двери. *** Войдёшь, бывало, а фельдшер ка-а-ак засипит, как захукает… Бронхоспазм у него. На запах. Или сам, расчихавшись, пятнами зацветаешь. Эуфиллин, глюконат… сидим после вызова, отхаживаем друг дружку. *** Десять кошек. Вырви-глаз запашина. Аж форму в стирку – насквозь пропиталась. *** Иной раз даже не отзвониться. Брезгуешь. Снять трубку, приложить к уху… *** Смердит ртом. В лицо. Не смущаясь. Сидишь, думаешь: трупы он жрёт, что ли? И как ему только жена даёт? *** А жопу, яхонтовые, надо всё-таки мыть… Это про внутримышечные инъекции. *** Населённые пункты. Слепые халупы, гниль досок, хламьё напоказ. Лохмы полиэтилена, толь, заборы вповал. И вдруг – особняк. До неба. Цари говна… *** Смрад, затхлость, простынь мокрой верёвкой. Сожжённая мочой кожа, небритый рот с треснувшим языком. Фурункулёз, пролежни… Что же вы? – укоришь. Мы на работе всё время… Подмоешь, перестелешь – берутся за кошельки. Сиделку лучше наймите! Кадавры, блядь! *** Скрутило – в утробный вой. Камень шёл. Супруг же документировал на айфон. И норовил показать. Да верю я, верю… хватит! Пищал потом кнопками, дубли сортировал. И на работе – сто пудов! – прокрутил. И в «Контакт» выложил. *** Умирает! И нас вызвала, и священника. Умирать не с чего, дали кислород – раздышалась. Но лавры – исключительно РПЦ. Увидала вас, батюшка, и полегчало… Дык ёпт! Ко второму баллону явился. Чудотворец. *** Жил на её деньги. Не угодила – отпиздил. Прихромала на станцию. Смываем кровь – SМS. «Обосралась и в кусты?» Ему? Сорок один… На двадцать лет старше. *** Скорая во дворе. Событие! Кучковались, шушукались, засылали смельчаков разузнать… Было время.
Сейчас же: пф-ф-ф! Подъезд настежь. Каталка наизготовку. Гудок сзади. Х*ли встал, на? Чё-чё – моё место… А? Да мне похуй – отъезжай, ёб! Имелось определение. Издавна. Ёмкое, хлёсткое, пулей в десятку. Берегли, употребляя не часто, чтоб хмыкнули, оценив, и бился в слюнях награждённый, разрывая рубаху. А нынче – на каждом углу. Отовсюду. Со всех сторон. Хором, соло и а-капелла. Раньше годами не слышал, а тут решил посчитать, так на втором часу опротивело. По любому поводу. С невъебенным апломбом. С местоимением «мы» – этих почему-то особенно много... Короче, подешевело. Измочалили, истрепали, низвели Царь-девицу в шалаву. А было – слово. Самородок. Шедевр. Какое? Да «быдло» конечно, какое ж ещё! *** Узкий проезд. Видит мигалки, идёт навстречу. Уперевшись, мигает – пропускай, мол. *** Темень, автуха, открытые переломы. Сунул фонарь зеваке: посвети, а? Обезболил, зашинировал, погрузил… Мужики, свет верните. Хер! Не вернули. *** Дышал водярой, бычил, грозил уволить. Потом привёл сына, поставил сзади. Так, я на кухню. А ты построже с ними, построже… *** Интернет – зло. Просмотрев симптомы, уличают в невежестве. *** Скайп, веб-камера, ноутбук нараспашку. Лица онлайн. Простите, кто эти люди? Профессор, главврач, завкафедрой… А зачем? Вас контролировать. *** Утвердился на носилках и снизошёл: Ну что, медики, по-прежнему такие же нищие? Посочувствовать захотел. Пиздюк. *** Скажите, врача в больнице вы тоже будете мальчиком называть? Нет? А почему? Ну, извините. Что значит «ну»? Ты глянь, а? Не угодишь на него… *** …а потом вдруг просят стационар поприличней. Из Книги Рекордов…
I Поликлиника – вот. Дверь в дверь. Метров пятнадцать. Вызвал скорую. На больно глотать. II Болит живот. Встретила на улице, собранная для больницы. С направлением хирурга от февраля. В августе. III Статистика за год: «…за истекший период бабка Павлова госпитализирована: поликлиникой – тридцать семь раз, нами – тридцать один.» Террористка. Не вывезешь – заебёт. И каждый раз на рассвете, падла. К утренней кашке чтоб. IV Алкогольная обстенуха. Звоните похметологам – их хлеб. А вы не откапаете? Мы – нет. Измором брал, сутки. Всплакнули ментам – те, ничтоже сумняшесь, заточили в зиндан. Прям кино: «Заковать в железа, содержать как злодея…»
Перепись населения – так ещё можно назвать. Тупо ездишь и переписываешь: фамилия, возраст, адрес. Повод к вызову? Да-а-авно уже значения не имеет… *** Красное лицо. Зуд? Сыпь? Просто красное. Второй день уже – пусть доктор глянет… Половина третьего. Ночи. *** Не уснуть. Новинка. Никакой терапии – просто съездить. Объяснить, что так не положено. На вызов отреагировать. *** Чешется под гипсом. Как миленькие поехали. *** Удалили зуб, отошла «заморозка». Святое дело! Болит ведь. *** Зачастую, просто хотят ЭКГ. Мало ли, ночь впереди… Протянешь ленту – что там? инфаркта нет? – как по волшебству исцеляются. Иные привыкли – каждый вечер звонят. *** Диспетчера-самописцы. Подвид. Сверху вниз, по порядку: Ф.И.О? Адрес? Со двора, с улицы? Этаж-подъезд? И лишь потом: что случилось? Чисто зенитки – в небеса как в копейку и только гильзы звенят… *** Рефрен прост: прев-ра-ти-ли служ-бу хуй зна-ет во что-о…
Высших начальников презирают. Продавцы из мясного в креслах профессоров зоологии. Вопреки им держимся. *** Онкобольной в героиновом передозе. Второй случай. Всё просто. Наркоту – приказом! – через месяц от начала болей. Глупая молодёжь ищет, варит и штырит своих онкологических стариков. Респект ей. *** Суперприказ. Всем, кто без ПЕРВИЧНОЙ специализации – пройти курс! Коллега, дед, сорок лет на колёсах. Ему первому. *** Конфликт? Значит, виновен. Не нашёл подход к пациенту! Хоть он с колуном там кидался… *** Письменный отказ от госпитализации не имеет юридической силы. Помрёт – вздрючат. За то, что не убедил. *** Ты-дыщщщь! Свершилось! Стали рассматривать анонимки. *** Кабинет себе завели. На Центре. Психологически разгружаются. Ну и вы, говорят, приезжайте. Ага. После суток. Через весь город. *** Нанимают согласных – впихивать купюры в карман. Пишут на диктофон, прячут понятых по кладовкам… Коррупцию изводят. Изо всех сил. *** Доплаты с надбавками. Крутят, задерживают, сыпят абракадаброй, но чуть что: Так, чтоб пулей – мама бухгалтера! *** На вас, утверждают, возложены и социальные функции. Ни приказа при этом, ни номера. Ни даты, ни автора. На чужом горбу в рай, называется. Как в штрафроте на передке. За спиной артиллерия, танки, воздушная разведка с резервом командования… А тут – трёхлинейка, штык, полсотни патронов. И вперёд. По минам. *** Тайну хотите? Чем по ночам занимаемся? Возим тех, кто днём отказался. *** Звонят в третий раз. Согласны ехать. Ну, не сердитесь на нас… *** Повтор после отказа. Входишь – бл*-я-я! Я же вам говорил!!! Тарелка ампул, ЭКГ, раствор винтом в капельницу. Я ж вас предупреждал!!! Вздохнув, со смирением: Что поделать – такими уж уродились… *** Не-не-не, не поеду, не уговаривайте. Дома помирать буду. И так, и этак, и мелким бесом… х-х-х*й с тобой, помирай! Отказ, подпись. Дзынь-дринь: передумала, помирает, скорее!!! Реанимация, спецов на себя, смерть в присутствии… Но главное – позже: … ваши, год назад, маму дома оставили, в больницу не повезли… *** Амбулаторная карта. Лохматая как помойка и толщиною с батон. Суют, на вопросы не отвечая, там всё написано, говорят. Садишься, плюёшь на палец… Пять минут, десять. Вы что, издеваетесь? Поговнившись, включаются в диалог. *** Коллега. Носит мелок – двери нумеровать. Зайдёт, сорентируется, и одну за одной, по порядку… *** Хотелось бы обратиться к народу. Можно? Гм-гм. Кха! НЕ ЗАТАСКИВАЙТЕ ВЫПАВШИХ ИЗ ОКНА ОБРАТНО, НА ТОТ ЖЕ ЭТАЖ!!! Спасибо. У меня всё. *** Вызывают к кому-нибудь. Фамилия, имя-отчество? Свою диктуют. *** Бегут перед машиной, показывая дорогу. Садитесь же! Не, я так… *** И на семейные ссоры тоже. Смотри-смотри, сволочь, до чего ты маму довёл! Мама косит – от дверей видно, а поди заикнись… Сидишь, бляха, воркуешь. *** На погоду, наверное… С погодой это не связано? По телевизору говорят – погода влияет… Т-т-твою мать! *** Наверно, магнитная буря сегодня, не знаете? Знаем. Ежедневно оповещают. Зуб даю! Из Росгидромета, по всей стране, каждую станцию… *** Замеряют давление раз в полчаса, исписывая тетрадки. Раскатав миллиметровку, кладут, сверяясь, кривую на график. Потом отходят, взявшись за подбородок – анализируют, анализируют, анализируют… *** Добрым быть просто. Лежит на улице – сто звонков на один адрес. А встретят один-двое, не больше. *** Глаз да глаз! Сказавшись родственниками, линяют с сумками пострадавших. *** Поплохеет где – суют таблетки наперебой. Полная пасть. Всяких. Симптоматика фантастическая. И спросить не у кого – ушли все давным-давно. *** Людное место. Дерматолог, или там ЛОР, творит помощь. Оно, конечно же, молодца, но глаза не смотрели бы… Неадекват. Повсеместный. От лёгкого флёра до полной декомпенсации. Встретишь норму – и с опаской к ней, с подозрением, вдвойне осторожен… *** Васильевский остров, ночь, старый фонд. В больницу? Опять? Иначе нельзя-с. Запустили-с. Ч-чёрт с вами… но только на Культуры, в сто двадцать вторую! Однако! Поплывём или полетим? В смысле? Мосты развели. Как? Да так, знаете, как-то… К-коренные вы наши! *** Отправили на учёбу. Лекция. Сосед, с места в карьер, предлагает себя в качестве печника. Незнакомы. Вообще. Даже в приёмных не пресекались. *** Госпитализация. Вы идите-идите, мы сейчас спустимся… Да ни в жисть! Нету и нету. Нету и нету. Нету и нету. Поднимешься – душ принимают. *** Мальчики, подождите! Летит по лестнице, срывая целлофан с упаковки. Подбегает, распахнув крышку: Возьмите себе по одной… *** Круглосуточная аптека. Вид из окна. Болит голова, нет лекарств. Поехали. *** Высокое давление. И аспаркам принимала, и корвалол... никак! И не должно. Научиться? Зачем? Всего делов – две цифры набрать… *** Десятка панангина, десятка воды. Куда ж вы так много-то? Только что про капельницы толковала. По три флакона за раз, представляете? *** Мне укол, чтоб понос кончился… А ведь с высшим образованием. Лучшим в мире. Ещё советским. *** Вас пока дождёшся – помрёшь! Чуть погодя: И давно терпите? Дней десять… *** Не до этого было. Стандартный ответ. *** У педиатров круче. Не дышит. Как не дышит? Вон он у вас кричит даже. Вы что, не видите – он выдох делает, а вдох нет!
Или так: Искусан собакой. Бойцовый пёс. Исходит в хрип, выворачиваясь из ошейника. Бля, мужик, собаку-то убери! Да заходите, он не укусит… *** Диспетчер суёт трубку. Проконсультируй – совет хотят. Алё? Да… Давно?.. Так… И сколько?.. Значит, берёте… А оттуда, перебивая: Подождите – я за ручкой схожу… *** …и коринфар. Коринфаркт? КОРИНФАР. Коринфард? КО. РИН. ФАР. Рр. Рр. Рэ!!! И всё равно, сука, не так запишут! Через «а» и «е», бл*дь. *** Пишите: температуру ниже тридцати восьми – не сбивать! Так и пишут: т-е-м-п-е-р-а-т-у-р-ун-и-ж-е 38… Тех, кто ставит t < 38° тянет расцеловать. *** Телевидение, телевидение… У меня точно не свиной грипп? Лейтмотив. *** Медик конкретен. «Как бы умер» ему не понять. *** Гипертония. Сто тридцать на восемьдесят. Давайте ваш аппарат – сравним. Я кольцом меряю, по линейке. Перстенёк, нитка, маятник… Вот, девятнадцать на десять. Сто девяносто на сто, значит. А если б у вас английская линейка была, в дюймах и футах? У-у-ух, как они злятся! Да, пишут, мы такие. А вы обязаны! Что есть, то есть: вы – такие. И от этого никуда. *** Кошки лезут в сумку на запах валокордина. Что, почему-то, совершенно не раздражает. *** А что раздражает? Ну-у-у! Например, слово «пишем», когда его диспетчер по рации… *** Или когда не держит присоска и пациент посекундно: Отвалилась… Отвалилась… Опять отвалилась. *** Ежели с ходу: У меня вены плохие – не попадёте… *** И: Что беспокоит? Всё. *** Мнительные мужчинки, заполошные дамочки, звонки родичей поминутно… *** Пиздабольство ди-джеев – под утро особенно. *** Но самый мат ночью, во дворах, в узости, когда навстречу автомобиль вынырнет. Ни раньше, ни позже, с-сука! *** Смешное? Как же! Те же старушки с нерастраченным либидо. *** Пришёл сам с мелким недугом. Исцелили. Забыли данные – записывают как Приходько. *** Полуночная барышня, припозднившись. Подберёшь, жалеючи, а она про свои болячки… *** …и зудит ещё – вешаюсь. Как зудит? Ну, примерно так: зу-зу-зу-зу… Славный был пациент. *** График. Не дописана буква в фамилии. ЛИСТЬЕ Через час, другим цветом: ЛИСТЬЁ Ещё через час: де ЛИСТЬЁ И ещё через час: де ЛИСТЬЁР И на всю жизнь прозвище. *** Коллега. Педиатр-реаниматолог. Сутки через сутки, две пачки за смену… В минуту затишья: Выйду в отпуск… – Мечтательно. – Сяду в кресло-качалку… Табачный выдох. Два дня сидеть буду. Пауза. Потом стану раскачиваться. *** Полярный круг. Терский берег. Двести вёрст до асфальта. Звонок. Шеф. На тебя телега – вези объясниловку. Так я ж в Заполярье! Твои проблемы… А связи – ноль. Ни с кем. Полный вакуум. И на тебе! *** Шебутной, датенький – утомлял. Сказали – обиделся. Я им, понимаешь, салон спроектировал, а они… Что-что? Вот это – обводит рукой, – вам проектировал. Боже милостливый! Ну, вот ты нам и попался!!! *** Ждём санэпидстанцию. Всё блестит. Новые швабры, чистые полотенца, занавески сменили… Вплывают. Заведующая сереет. Швабры, – в панике, – швабры не маркированы!!! Отмаркировали, в броске. Для СЭС. Звёздный час… *** Атипичная пневмония, две тысячи третий. Помните? Май, двадцать седьмое, триста лет Питеру. Взял мужика: двустороннее воспаление, температура, был в Таиланде. Взыграло – доложить, и в инфекцию его, особо опасную. Чисто проверить – свернут празднование или как? Не стал. Дата добавления: 2015-11-28 | Просмотры: 312 | Нарушение авторских прав |