АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Жизненный цикл семьи

Джей Хейли

Хотя человеческие страсти разыгрываются на сцене обычной семейной жизни, в этом контексте их стали наблюдать и принимать всерьез лишь в последнее время. Становится все более очевидным, что семьи развиваются во времени, и что расстройства этого процесса как раз и приводят к ощущению несчастности и психиатрическим симптомам. Но профессиональным специалистам в области клинической медицины или социологии трудно было принять всерьез эти истории из повседневной жизни. И в психиатрии, и в психологии считалось более глубоким подходом сосредоточивать внимание на вопросах самооценки, образования иллюзий, динамики подсознания или на законах восприятия, но вовсе не на тех проблемах, которые возникают, когда мужчины и женщины вступают в брак и воспитывают детей. Теперь, когда мы начали понимать огромное влияние интимного социального контекста на природу индивида, мы столкнулись с тем фактом, что социальные контакты меняются со временем, и что об этом процессе у нас есть лишь очень ограниченная информация.

Когда говорят, что в терапии нужен стратегический подход, то сразу же возникает вопрос, с какой целью планируется такая стратегия. За последние двадцать лет все более расширялись наши представления о функции симптомов и о других человеческих проблемах. В прошлом симптомы рассматривались как выражение индивида, не зависящее от его социального положения. Приступ беспокойства или депрессия считались выражением состояния личности. Затем явилось представление, что симптомы выражают отношения между людьми и служат некоторой тактической цели, связывая близких людей. Вопрос о приступе беспокойства сводился к той функции, которую он выполняет в браке или в семье, на работе, или в отношениях с терапевтом. Теперь же у нас есть еще более широкое представление, неявно заключенное в терапии Милтона Эриксона. Симптомы возникают в тех случаях, когда происходит смещение или разрыв в развитии жизненного цикла семьи или другой естественной группы. Симптом — это сигнал о том, что семья испытывает трудность в преодолении пройденного этапа своего жизненного цикла. Например, приступ беспокойства у матери после рождения ребенка выражает трудность, испытываемую данной семьей при переходе к стадии воспитания детей. И хотя терапевтическая стратегия Эриксона отчетливо сосредоточивается на симптомах, она ставит себе более широкую цель — разрешить проблемы семьи и вновь привести в движение ее жизненный цикл. Восхищаясь его технической виртуозностью, можно упустить из виду основные предположения о семейной жизни, руководящие его стратегией.

Кто признает важность процесса временного развития семьи, сразу же обнаруживает, как мало у нас информации о ее жизненном цикле. Отсутствуют исследования, основанные на длительных наблюдениях семей. Имеются лишь обзоры, основанные на расспросах самих членов семьи об их жизни, которые оказались крайне ненадежными. Вся остальная наличная информация касается семей, приступающих к терапии в периоды расстройства, так что наблюдались различные стадии семейного цикла без знания того, что было прежде и что естественно последовало затем. Клиницист, желающий понять естественное развитие семьи, чтобы выработать направление своей стратегии, оказывается в значительной мере несведущим в этом и работает, нагруженный мифами о том, какова должна быть семья, вместо того, какова она есть.

Добавочная проблема состоит в том, что имеющиеся у нас знания о развитии семьи могут быстро устаревать в ходе изменения культуры, когда возникают новые формы семейной жизни. Относительно новое явление — редуцированная семья из родителей и детей, живущих в отдельных помещениях без других своих родственников. По мере того как мы начинаем понимать редуцированную семью, мы сталкиваемся с новыми социальными формами семей, и может случиться, что терапевт, работая с молодыми людьми, обнаружит, что он мыслит в терминах устаревшей понятийной модели. Клиницист должен быть терпим к различным укладам жизни, и в то же время достаточно точно представлять себе процессы развития семей, чтобы распознавать кризисные состояния.

Дальше приводится краткий очерк о кризисных состояниях в американских семьях среднего класса, который может послужить основой для понимания стратегического подхода Эриксона; этот очерк, конечно, далеко не полон, и в нем не учитываются различия, связанные с общественным положением и культурой. Поскольку строение семьи крайне сложно в каждый отдельный момент, и тем более в течение всей ее жизни, мы не можем здесь рассчитывать на большее. Мы предлагаем лишь некоторую простейшую конструкцию, чтобы опираться на нее в следующих главах, при изложении предложенных Эриксоном подходов к решению проблем, возникающих на разных этапах семейной жизни.

Но прежде чем описывать семейный цикл, следует, может быть, ответить на возможные возражения против нашего взгляда на терапию. Когда говорится, что цель терапии — помочь людям вступить после кризиса в следующий этап семейной жизни, то некоторые клиницисты могут счесть это способом «приспособления» людей к их семьям, или к обществу, формирующему семью. Такая точка зрения наивна, так как не считается с тем фактом, что свобода и рост индивида определяются успешным участием в его естественной группе и в развитии этой группы. Можно представить себе, что социально изолированный человек свободнее человека, участвующего в любви и труде, но лишь при условии, что не принимаются в расчет ограничения, вытекающие из такой изоляции.

Есть два способа «приспособить» индивида к его положению, не побуждая его расти. Один способ — это сделать его устойчивым с помощью медикаментов. Если молодой человек достиг возраста, когда семья должна его отпустить, но не может пройти через эту стадию, то у этого молодого человека проявляются некоторые симптомы. В таком случае применение медикаментов предотвращает неприятности, но вместе с тем предотвращает изменения и делает ситуацию хронической как для молодого человека, так и для его семьи. Другой метод приспособления — это длительная индивидуальная терапия, сосредоточенная на детстве человека и помогающая ему понять его ошибочные восприятия в то время, но не реальность его нынешнего жизненного положения. Например, многие жены, не удовлетворенные узкими рамками жизни в своих пригородных резиденциях, годами удерживались в устойчивом состоянии интенсивным анализом. Такая терапия, не побуждая их ни к каким действиям, ведущим к более богатой и сложной жизни, навязывает им представление, будто их проблема заключена в их «психе», а не в их ситуации, и тем самым мешает им изменяться.

Если терапия должна ввести в жизнь индивида разнообразие и богатство, то цель ее состоит в освобождении человека от ограничений и препятствий, обусловленных его трудным социальным окружением. Симптомы возникают, когда человек попадает в невозможное положение и пытается из него выбраться. Когда-то думали, что концентрация на симптомах «всего лишь» облегчает симптом по мере того как человек становится приспособленным. Этого взгляда держались клиницисты, не умевшие вылечить симптом, а потому не понимавшие, что, за редкими исключениями, симптом не может быть вылечен без основного изменения в социальном положении человека, дающего ему свободу расти и развиваться. Например, приступы беспокойства, происходящие от стесненной межличностной ситуации, не могут быть облегчены, если терапевт не вмешается, чтобы помочь пациенту найти в жизни больше возможностей.

Период ухаживания

Систематическое изучение человеческой семьи началось совсем недавно и совпало с изучением социальных систем других животных. Начиная с 1950-х годов, человека стали наблюдать в его естественной среде, точно так же, как зверей и птиц. Выяснились и черты сходства, и коренные отличия человека от других животных, помогающие нам лучше показать природу человеческих проблем. Наряду с другими живыми существами, человек проходит процесс развития, включающий ухаживание, спаривание, строительство гнезда, воспитания детей и переход потомка к его собственной жизни; но из-за более сложной социальной организации людей в течение жизненного цикла семьи у них возникают проблемы, единственно присущие этому виду.

Все животные, способные к обучению, проходят в надлежащем возрасте через ритуалы ухаживания, с очень широким диапазоном поведения. У видов, живущих анонимными стадами, индивид спаривается в соответствующее время года с первым попавшимся, предпочтительно принадлежащим противоположному полу. У других видов спаривание не столь анонимно; в период спаривания животное ежегодно встречается со своим супругом, но в другое время они никак не связаны между собой. Многие виды выбирают себе супругов, сопутствующих друг другу в течение всей жизни, и регулярно производят потомство из года в год с одним и тем же партнером. Например, у серых гусей брачный союз длится всю жизнь, и если один из супругов умирает, то другой скорбит о нем, и может никогда больше не вступить в брак.

Человек, с его сложными способностями, может следовать всевозможным способам спаривания других животных. Мужчина может копулировать с первой встречной женщиной, желательно как можно более анонимной. У мужчины могут быть также скрытые связи, когда он время от времени встречается с определенной женщиной только в сексуальных целях, но никогда не видится с нею в других случаях. Люди испытали также группы с несколькими мужьями или женами, характерные для некоторых видов. Чаще всего мужчины выбирают себе единственную партнершу на всю жизнь и всегда с нею остаются; во всяком случае, таков миф о моногамии американского среднего класса, а мы будем заниматься преимущественно этим классом.

Решающее различие между людьми и всеми другими животными состоит в том, что человек — единственное животное с непрямыми родственниками (in-laws), между тем как у других животных между поколениями образуется разрыв: родители воспитывают детей, но затем дети уходят и выбирают себе партнеров без участия старших. Медведица не указывает своей дочери, за кого она должна выйти замуж, и не надзирает за воспитанием медвежат, между тем как у людей родители высматривают для своих детей потенциальных супругов и помогают воспитывать внуков. Таким образом, брак — это не простое сочетание двух людей, а соединение двух семей, влияющих друг на друга и создающих сложную сеть подсистем.

Это отношение к непрямым родственникам — более важное отличие человека от других животных, чем оттопыренный большой палец, последовательное употребление орудий, или большой мозг. В действительности большой мозг человека мог развиться именно вследствие сложного обращения с его социальным окружением. Возможно также, что связь между разными поколениями вызвала у людей психиатрические проблемы, не свойственные другим животным. (По-видимому, неврозы и психозы у животных встречаются лишь при вмешательстве человека — но не в природе).

Многие важнейшие проблемы человеческой жизни возникают в тот период, когда молодой человек или девушка совершает переход из юношеского положения в положение взрослого члена сообщества. То, что происходит в это время, может в течение всей жизни влиять на положение индивида в общественной иерархии. Это один из важнейших моментов в жизни, когда требуется профессиональная помощь, и последствия такого вмешательства могут оказаться более длительными, чем в другое время.

Когда люди, или животные любого другого вида, вступают в поздний подростковый возраст, они все меньше могут пользоваться терпимостью, проявляемой к малолетним при их интеграции в общество взрослых. Им предоставляется определенный период — к счастью, относительно долгий в случае человека — для установления статусных отношений с другими и для выбора партнера. У животных особи, не сумевшие в этот критический период закрепить за собой территорию, занимают в сообществе наинизшее положение и не находят себе партнеров. Они становятся отверженными, блуждающими по краям чужой территории, и если они пытаются бороться за место и статус, то сталкиваются с тем правилом, что индивид, владеющий пространством, почти всегда побеждает в своих владениях. Эти отверженные обнаруживают, что самки не склонны спариваться с самцами, не добившимися статуса, а самки, не нашедшие себе пару, в свою очередь становятся отверженными, которых игнорируют самцы, и которых третируют[17] самки, сумевшие приобрести партнеров и тем самым статус. В большинстве видов отверженных не защищают, и о них не заботятся. Это пасынки природы, предлагаемые хищникам в качестве защиты группы. Жизнь их сравнительно недолга, они не дают потомства и не оставляют себе подобных.

В случае человека, такие отверженные предлагаются представителям попечительных профессий: к ним применяют милосердие, социальную работу (social work), психологию и психиатрию. Деятели попечительных профессий по своей природе являются благожелательными помощниками и в то же время агентами общественного управления. В своем благотворительном качестве, они пытаются помочь отклоняющимся от общественного порядка получить работу, найти себе жену или мужа и стать действующим элементом сообщества. В качестве управителей, они пытаются загнать отклоняющихся в некоторые учреждения, где их изолируют, чтобы они не беспокоили тех, кто захватил пространство и добился статуса. Иногда и эта изоляция рассматривается как помощь.

Хотя поведение ухаживания у американских подростков изучено меньше, чем у других животных (например, ухаживание у серого гуся изучалось полвека), мы знаем, что в этом поведении есть фактор времени и фактор риска. Есть возрастной период, когда все молодые люди учатся ухаживать и участвуют в этой деятельности, и чем дольше у ребенка задерживается этот процесс, тем более он становится отверженным в своем социальном окружении. Молодой человек, не имевший ни одного свидания до двадцати лет, становится отклоняющимся в отношениях со своими сверстниками, уже давно прошедшими через процедуры ухаживания в течение нескольких лет. Дело не только в том, что неопытный молодой человек не умеет обращаться с противоположным полом, или не способен вызывать у них надлежащие физические реакции; все его социальное поведение неуместно, поскольку те, кто занимался ухаживанием, проходят уже более поздние стадии поведения ухаживания, в то время как он все еще осваивает ранние фазы этого процесса.

Проблема не была бы столь сложной, если бы ухаживание было рациональным процессом, но, конечно, дело обстоит иначе. Молодые люди женятся по многим причинам: потому что они хотят избавиться от родительского дома, хотят спасти друг друга, или попросту влюбляются, или хотят иметь детей, и так далее. Первая встреча двух молодых людей может привести к непредсказуемым последствиям. Для человеческого подростка особую проблему составляют его одновременные связи с семьей и со своими сверстниками. Способы поведения, которыми он приспосабливается к своей семье, могут препятствовать развитию нормальных отношений с молодыми людьми его возраста. По существу, это проблема отлучения, а процесс отлучения завершается лишь тогда, когда ребенок оказывается вне дома и устанавливает интимные связи вне семьи. Долгий период воспитания, необходимый для развития человека, может привести к тому, что молодой человек или девушка вовсе не стремятся расстаться с родительским домом: в этом случае воспитание не готовит его к самостоятельной жизни. Медведица попросту оставит своих потомков где-нибудь на дереве и покинет их. Человеческие родители могут дать волю своим детям, но могут также навсегда запутать их в механизме семьи.

Многие подростки, которые становятся отверженными, не в состоянии настолько оторваться от родительской семьи или от своего происхождения, чтобы пройти необходимые этапы в выборе партнера и в устройстве собственного гнезда. В некоторых культурах выбор партнера явно определяется как право родителей, но даже в культурах с более романтическими представлениями о браке сын или дочь не вполне свободны выбрать себе спутника противоположного пола. Как только молодой человек решается отойти от семьи и всерьез связывается с молодой женщиной, обе родительские группы включаются в процесс принятия решений. Если даже молодые люди выбирают себе партнера из духа противоречия, именно потому, что родители противятся их выбору, они все же оказываются вовлеченными в связи с родителями, потому что этот выбор не является независимым. То, что когда-то считалось «невротическим выбором партнеров», конечно, зависит от семейного процесса принятия решений.

Для многих подростков помощь профессионального терапевта становится церемонией инициации, поскольку она доставляет им отношение со сторонним человеком, цель которого — помочь им достигнуть независимости и зрелости. Это один из способов, которыми культура помогает высвободить юношу из его тесной семейной организации, подготовить его к браку и собственной семейной жизни.

Терапия — если она успешна — вводит юношу в жизнь, где он может наилучшим образом применить свои способности. Если же она не успешна, он становится отверженным, и терапия может содействовать такому бедствию. Чем более решительно вмешательство терапевта — например, когда он навязывает госпитализацию или настаивает на многолетнем лечении — тем более закрепляется за подростком клеймо «особенного» человека. Само по себе терапевтическое отношение может не улучшить, а ухудшить его шансы. Длительное лечение может сделать жизнь молодого человека ненормальной: оно затягивает финансовые обязательства родителей, приучает его полагаться на платные отношения вместо более естественных, и создает целую разновидность подростков, особо сосредоточенных на вопросе, почему они что-то делают или чего-то не делают, при ограниченной идеологии для объяснения происходящего.

По мере того как терапевты совершенствуют свои навыки, цели лечения формулируются точнее, и терапевтическая техника становится эффективнее. Значительной улучшение произошло, когда поняли, что нет единого метода терапии, подходящего для всех трудных подростков; каждый индивид находится в своих собственных, неповторимых условиях, и терапия должна быть достаточно гибкой, чтобы приспособиться к его специальным потребностям. У большинства подростков лечение вызывается тем, что эти молодые люди не способны любить или работать, как они этого хотят, так что они сами задают свои цели, а терапевт должен помочь им достигнуть желаемого. Часто случается, что и терапевт, и пациент формулируют некоторую цель, но в процессе лечения возникает третья цель, не предвиденная ни тем, ни другим. Когда в жизнь человека вмешивается профессиональный помощник, исход этого никоим образом нельзя предсказать.

Одна из проблем клинициста, работающего с молодыми людьми, состоит в том, что он должен обладать достаточной мудростью, чтобы руководить ими, не придерживаясь стереотипного представления, будто он должен «отрегулировать» их жизнь по имеющемуся у него образцу. Например, молодые люди обычно женятся и воспитывают детей, но многие люди, не следующие этому примеру, ведут вполне удовлетворительную жизнь. Если молодой человек обращается к терапевту, потому что хочет жениться или сделать карьеру, но это ему не удается, то клиницист должен суметь помочь ему в достижении его цели; но если молодой человек не преследует таких целей, то было бы нереалистично навязывать ему такое поведение, как «общепринятое»: это может помешать терапевтическим усилиям. К счастью, наша американская культура все еще достаточно разнообразна, чтобы позволить людям жить на свой лад, не подчиняясь нормам редуцированной семьи среднего класса, обитающей в своей пригородной резиденции.

Если клиницист предполагает, что цель терапии состоит в обогащении и усложнении жизни клиента, то он скорее будет поощрять альтернативные способы жизни, чем подчинение социально принятым шаблонам. Проблема клинициста — осознать, что узость жизненных путей у многих молодых людей происходит от их неспособности вырваться из своих семей. Например, некоторые молодые люди становятся социально отклоняющимися, потому что включаются в определенную молодежную культуру в поисках альтернативного стиля жизни. Другие следуют отклоняющимся путям, потому что их функция в семье — быть неудачниками. Они реагируют не на своих сверстников, а на то, что случилось бы дома, если бы они избрали более традиционный образ жизни, и хотя кажется, будто они сами сделали свой выбор, в действительности они беспомощно реагируют на свои семейные связи. Говорить с ними о разных жизненных путях — это все равно, что говорить с заключенным о том, как он мог бы воспользоваться свободой. Для клинициста трудность состоит в определении, какие ограничения мешают молодому человеку достигнуть более сложной и интересной жизни, и часто этого нельзя выяснить, не встретившись со всей семьей.

Точно так же, как молодые люди нередко избегают брака по причинам, происходящим от семьи, они бросаются иногда в преждевременный брак, пытаясь избавиться от злополучной семейной обстановки. Часто задача клинициста — удержать молодого человека от слишком быстрого вступления в следующий этап семейной жизни, до того, как он познакомился с разнообразными возможностями.

Дата добавления: 2014-12-12 | Просмотры: 727 | Нарушение авторских прав