АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава девятая

Брайсон получила от Скитера разрешение на взлет и, быстро разогнав самолет, подняла его в воздух, держа курс на север. Ледяная корка покрыла корпус самолета, и мокрый снег все еще продолжал падать, но двигатель работал гладко, и летчица не видела пока никаких трудностей в управлении. Конечно, не самые лучшие условия для полета, но бывало и хуже.

– Что тебе рассказал Ларс? – спросила Карла, когда они пристегивались внутри Пайпера.

– Почти все. И что ты сестра Мэгги, и что она была приемным ребенком. Про болезнь Альцгеймера. Сожалею о смерти твоей матери.

– Спасибо за понимание.

– Надеюсь, ты не против, что он со мной поделился? Мы с ними очень близки. Ларсу нужен был дружеский совет насчет того, что сказать Мэгги.

– Нет, я совсем не против. Что он собирается сказать Мэгги?

– Что ты медсестра, и было бы хорошей идеей предложить тебе погостить у них пару дней.

– Неплохо придумано.

Брайсон посмотрела на нее в зеркало заднего вида. Карла смотрела в окно и выглядела обеспокоенной. Летчица не могла понять – это от того, что скоро она увидится со своей сестрой, или из-за догонявшей их бури. Возможно, что причиной было и то и другое.

Из-за низких облаков они держались всего в сотне метров над землей, и ветер время от времени сильно встряхивал их маленький самолет. Через несколько минут они уже летели над рекой по узкому каньону, и это вряд ли могло помочь Карле успокоиться. Брайсон было жаль эту женщину и она немного стыдилась поспешности своих выводов из их первой встречи. На долю Карлы выпало много испытаний. Неудивительно, что она так настойчиво хотела попасть Беттлс.

– Нервничаешь из-за встречи с сестрой?

– Очень. Как Мэгги может отнестись к моему появлению?

– Сложно представить. – Честно призналась Брайсон. – Обычно Мэгги довольно уравновешенна и спокойна, ей важно все хорошо обдумать, прежде чем сделать какие-либо выводы. И семья для нее не пустой звук.

Внезапный порыв ветра отбросил самолет на несколько метров вниз. Брайсон услышала, как Карла непроизвольно вскрикнула, но все-таки продолжила говорить, будто ничего не произошло.

– Думаю, Ларс сказал тебе, что Мэгги в последнее время очень раздражительна. То она плачет, то в следующую минуту уже бросается посудой, как сумасшедшая. Наверное, ты знаешь, что это такое?

– Угу. Обычное дело для беременных женщин, – рассеянно подтвердила Карла, отвлеченная очередным порывом ветра, тряхнувшим самолет. – У нас все в порядке? То есть, так и должно быть?

– Не о чем волноваться! Просто небольшая турбулентность.

– Не понимаю, как ты можешь выносить это изо дня в день, – Карла наклонилась вперед, к плечу Брайсон, и стала вглядываться в то, что творилось за лобовым стеклом. – Черт побери! Осторожнее.

– Страшно, да? Это только в первый раз. Нам пришлось лететь через каньон из-за облаков. Но вообще, я это делала уже сотни раз и, поверь, могла бы тут летать с закрытыми глазами.

Пайпер добрался до узкого ущелья, где утесы находились не более чем в десяти метрах по обеим сторонам его крыльев. Брайсон была слишком занята управлением самолета и не могла оглядываться на Карлу.

– Постарайся думать о чем-то другом. Не успеешь оглянуться, как мы уже будем на месте.

Брайсон услышала, как Карла выругалась за ее спиной, а потом раздался звук, который напугал ее гораздо больше. Изменение в тональности работы пропеллера, плюс небольшие толчки в его обычно ровном ритме. Очевидно, нарастающая ледяная корка дала о себе знать.

– Ненавижу, ненавижу, ненавижу, – голос Карлы выдавал ее растущую тревогу. – Вот что выходит, когда бросаешься куда-то, хорошенько не подумав. Я, наверное, сошла с ума.

– Может быть. Это значит, что обычно ты так не поступаешь. Брайсон продолжала вести беседу, словно ничего не замечая. – Но если все сложится хорошо, то поездка оправдает твои ожидания. Тебе не найти лучшей семьи, чем Ларс и Мэгги.

Ритм пропеллера ухудшался еще больше, и Брайсон начала опасаться, что теперь это сможет заметить и Карла. Пока она не подавала виду, возможно потому, что была слишком испуганной.

Дворники Пайпера едва справлялись с мокрым снегом, а судя по данным ее GPS-навигатора, до дома оставалось еще около пятнадцати километров. Брайсон сделала глубокий вдох и медленно выпустила воздух из легких. Они не смогут добраться до места вовремя.

***

– Ты в своем уме? – лицо Мэгги исказилось от гнева и пылало таким ярким багровым цветом, что Ларс даже обеспокоился о ее кровяном давлении. Мэгги, растянувшись, лежала на большой кровати, занимавшей угол единственной комнаты их дома.

– Мэгги, милая…

– Не смей мне перечить, Ларс Расмуссен. Неужели ты мог даже на секунду подумать, что я кого-то сюда впущу?

– Посмотри вокруг! – она протянула руку и театральным жестом обвела комнату.

Ларсу пришлось признать, что хаос, царивший в доме, был даже хуже, чем он предполагал. Грязная посуда заполнила всю мойку и скопилась на стойке рядом с ней. Мусорная корзина была переполнена так же, как и корзина для грязного белья. По всей комнате были разбросаны журналы, ящик для дров был пуст, а на дощатом полу виднелись многочисленные следы грязных сапог. Живот Мегги стал таким большим, что она уже не могла сама заботиться о себе и поддерживать уют и порядок в жилище.

– Она не приедет до тех пор, пока я не приведу дом в порядок. Все будет блестеть, как ты любишь, – пообещал Ларе.

Он знал, как метко Мэгги умеет бросать различные предметы, и держался возле двери, единственное место вне радиуса поражения. Три увесистые чашки, стоящие на прикроватной тумбочке, могли серьезно повредить его здоровью.

– По мне разве не видно, что я не хочу играть в хозяйку гостиницы? Я кит, выброшенный на берег, который спит по пятнадцать часов в сутки и постоянно пускает газы. Я не хочу, чтобы даже незнакомые люди видели меня в таком состоянии.

– Но, дорогая, она могла бы помочь нам подготовиться…

Первая кружка полетела в сторону Ларса, но он успел пригнуться, и она разбилась вдребезги о деревянную дверь за его спиной.

– Еще хоть раз попытаешься подкупить меня своим «милая», «дорогая» или «любимая», и тебе не поздоровится. Будешь спать в сарае, клянусь. Мэгги взяла в руки вторую кружку и уставилась на мужа, гневно поджав губы.

Что бы он сейчас ни сказал, это привело бы только к еще большим потерям среди фарфоровых изделий, а Мэгги и так уже разбила больше половины того, что у них было.

Поэтому Ларс замолчал и принялся за уборку, стараясь держаться подальше от кровати.

Тщательная борьба мужа за порядок в доме понемногу успокаивала гнев Мэгги. Когда он вымыл посуду, она поставила кружку на место. А когда он привел пол в обычное состояние идеальной чистоты, она абсолютно расслабилась и даже откинулась на подушки. К тому времени, когда он закончил стирку. Мэгги уже крепко спала. Ларс улыбнулся, услышав ее спокойное дыхание. Уборка заняла около трех часов. Брайсон и Карла, наверное, уже гадают, почему Ларс еще не добрался до них на своей лодке. Но он не посмел оставить Мэгги, пока она не дала ему своего согласия на появление Карлы в ее доме. Для Мэгги не составило бы никакого труда запустить оставшейся посудой в свою сестру, прежде чем их соответствующим образом представят друг другу.

Ларс приблизился к кровати на цыпочках, словно был профессиональным сапером, который двигался к ящику с динамитом без какой-либо защиты.

Но его жена выглядела такой умиротворенной во сне, что на секунду даже напомнила ему ту Мэгги, на которой он женился. Ларс осторожно убрал прядь волос с ее лица. Мысль о том, что уже через несколько лет Мэгги может полностью потерять память, отдалась острой болью в его груди. Но ему хотелось верить в лучшее. С чем бы ни сталкивала его судьба, он всегда встречал это с надеждой, решимостью и глубокой верой в силу молитвы.

Ларс опустился на колени возле кровати и склонил голову, моля Бога уберечь его жену и ребенка от страшных испытаний. Слезы на его лице появлялись от одной только мысли, что когда-нибудь он посмотрит в глаза своей жене, а она больше не сможет узнать его. Крупные капли бежали по его щекам, когда он думал, что возможно, его дочь будет расти без матери.

Когда он поднял голову, то встретил взгляд Мэгги. Видеть выражение боли на лице своего мужа было настолько непривычно, что от ее гнева не осталось и следа.

– Ларс, прошу тебя, не позволяй моим выходкам расстраивать тебя. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Когда я слетаю с катушек, ты всегда принимаешь удар на себя. Не удивлюсь даже, если ты скажешь, что уже сыт мной по горло.

Она разразилась рыданиями, что было еще одним частым побочным эффектом ее гормональных всплесков. Обычно он просто держал ее в своих объятиях, шепча ей на ухо, что все пройдет, и она снова станет такой, какой была раньше. Но сейчас Ларс сам спрятался в ее руках и осторожно коснулся щекой живота Мэгги, не сдерживая своих слез. Страшно было даже подумать, что время больше не было их другом.

– Я просто волнуюсь за тебя, Мэг. – Его голос сорвался.

Мэгги гладила его по спине. – О, дорогой, если это так много для тебя значит, то можешь привезти эту медсестру, и она поживет у нас несколько дней.

***

Двигатель стонал, сражаясь с непогодой и заледеневшим пропеллером. Ситуация ухудшалась с каждой минутой, и вот уже рычаги управления вяло откликались на старания Брайсон удержать покрытый льдом самолет в воздухе. Ее мышцы болели от усилий, которые она прилагала, а мозг автоматически отмечал знакомые детали проносящегося под ними пейзажа. Когда они вылетели из каньона на «финишную прямую» реки, указывавшей дорогу к ее дому, Брайсон немного успокоилась. Но она знала, что посадить самолет, который так плохо слушается руля, на короткую гравийную полосу будет серьезным испытанием.

Брайсон настолько сосредоточилась на единственной задаче – приземлиться в целости и сохранности, что не позволяла себе обращать внимание на что-то еще. Карла также не проронила ни слова за последние несколько минут.

– Мы прибыли, – коротко бросила она через плечо, спускаясь ниже двадцати метров. Держись покрепче, посадка обещает быть жестковатой.

Это оказалось серьезным преуменьшением. За пару дней, пока Брайсон не было дома, река поднялась и вынесла на, и без того короткую, гравийную полосу, множество веток и кусков древесины.

Брайсон вцепилась в штурвал, маневрируя между препятствиями, с которыми ее большие шины не смогли бы справиться, и все же наскочила на некоторые из них. Эта посадка напоминала попытку проехать по узкой извилистой улочке на грузовике, доверху нагруженном цементом.

Их так сильно подкинуло на одной из кочек, что только ремни безопасности уберегли головы от удара о потолок. Карла резко вскрикнула, а Брайсон выругалась. В конце концов, самолет остановился, когда до края воды оставались считанные сантиметры.

Несколько секунд девушки не могли пошевелиться. Выключив двигатель, Брайсон смогла услышать, как порывисто и громко дышит за ее спиной Карла. Летчица освободилась от ремней безопасности и повернулась к своей спутнице. Белое лицо и остекленевшие глаза Карлы, напугали ее Карла была в состоянии близком к шоковому.

– С тобой все в порядке?

– Ты… ты… – Карла облизнула губы. – Ты же не будешь говорить, что это была обычная посадка?

– Ну, не совсем обычная. Но у нас все хорошо. Посиди минуту, сейчас я помогу тебе выйти.

Брайсон вытащила сумку Карлы, откатила Пайпер от берега и подперла его шины парой увесистых камней. К тому времени, когда она помогла Карле выбраться из самолета, лицо девушки уже не было таким белым, но ей все еще трудно было стоять на ногах, поэтому Брайсон помогла ей дойти до хижины, придерживая одной рукой за талию.

Когда они приблизились к входной двери, из тумана с громким криком на них спикировал Бандит. Закричав, Карла уткнулась лицом в грудь Брайсон.

– Не обращай на него внимания. Он настоящий паразит, но совершенно безобиден. Просто он голоден.

Брайсон усадила Карлу на диван и вышла, чтобы запустить генератор и набрать дров. Когда светильники на стенах зажглись, а в печке затрещали поленья, Брайсон вернулась к Карле. Она помогла ей освободиться от своей теплой куртки и сапог и укрыла клетчатым пледом.

– Чаю?

– Да, спасибо, – в попытке согреться, Карла терла ладони друг о друга.

Она была благодарна небесам за то, что оказалась на земле и в безопасности. Никогда раньше Карла не была такой напуганной, и только сейчас ее сердце начало успокаиваться.

Карла окинула взглядом хижину и ее хозяйку. Хоть Брайсон и выглядела, как современная женщина, но иногда казалось, что она из прошлого века, а ее дом скорее походил на хижину из сериала «Маленького домика в Прерии». Сам дом был не много больше, чем гостиная в квартире Карлы. Большая часть мебели была грубой работы, вероятно самодельной, хотя и созданной довольно умелыми руками. Диван, на котором расположилась Карла, был сделан из досок и обит обычным матрацем. На небольшом кофейном столике из той же сосны лежала стопка книг и журналов «Нейшнл Джеографик» и «Аляска Мэгазин». Деревянное кресло, которое представляло собой укороченную копию дивана, стояло рядом, напротив кресла-качалки.

Небольшой квадратный стол, три стула перед Г-образной стойкой с мойкой и шкафчиками для посуды ограничивали пространство маленькой уютной кухни в углу комнаты. Как она и предполагала, холодильника у Брайсон не было, равно как и микроволновки. Только печка на одном из концов кухонной стойки. Но на этой скромной кухне не хватало еще одной важной детали – крана над раковиной.

Значит, водопровода тоже нет? Невероятно! Как же она тогда умывается, моет посуду, принимает ванну?

Брайсон сняла пузатый железный чайник с печки и наполнила его водой из деревянной бочки у двери. Когда они входили, Карла успела заметить большой оцинкованный таз, прислоненный к крыльцу. Это, судя по всему, снимало вопрос о мытье и стирке.

Брайсон говорила ей, что любит читать, и это было заметно по массивным, сосновым, полкам с книгами, которые занимали место телевизора у стены напротив дивана. Рядом с парой сотен книг стояло несколько деревянных фигурок животных.

Торшер и люстра были электрическими, но присутствовали и другие признаки удаленности от цивилизации. Карла заметила несколько старомодных керосиновых ламп. Их покрытые копотью стекла говорили о том, что эти лампы не стоят без дела.

Плед, которым Брайсон укрыла Карлу, был похож на самотканый. Кухонная утварь, висящая на крючках вдоль стен, была сделана из чугуна, прямо как в старых вестернах.

Брайсон, судя по всему, спала либо на полу, либо на чердаке, который занимал половину высоты дома, и куда вела крепкая деревянная лестница. Хижина не была похожа ни на один из домов, которые Карла видела раньше, но, тем не менее, показалась ей вполне уютным жилищем.

Огонь в печке весело потрескивал, причудливые живые тени плясали на дощатом полу. На одной из стен Карла заметила несколько фотографий, почти все снимки были сделаны с воздуха – невероятные пейзажи Аляски. На другой стене висели раскрашенные маски, сделанные, вероятно, местными индейцами.

– Ты этого и ожидала? – Брайсон присела рядом, держа в руках две кружки с горячим чаем и небольшую баночку меда.

– Что-то вроде того. Это очень подходит образу жизни, который ты мне описывала. Но я не ожидала, что мне здесь будет так… даже не знаю как сказать… уютно.

– Я рада, что тебе понравилось. Должна сказать, что испытываешь особенное удовольствие, когда живешь в доме, построенном собственными руками. – Брайсон улыбнулась.

– Ты построила этот дом сама? – Карла снова окинула взглядом комнату, подмечая легкость, прочность конструкции и критически оценивая кладку стен, крыши и безукоризненно гладкий пол. Это стоило поистине титанических усилий, и Брайсон, похоже, была весьма искусным плотником.

– Ларс помогал мне с большими бревнами, но остальное, да почти все, я сделала сама. На это ушел целый год.

– Очень впечатляет. Я даже гвоздь в стену вряд ли вобью.

– Меня отец научил, – Брайсон сделала глоток из кружки. – Он был мастером на все руки. Построил дом, в котором я выросла. И тот дом был намного больше. Во время ледохода или плохой погоды, он мастерил мебель. Почти все, что ты видишь здесь – его работа. Все кроме кресла-качалки -это фамильная ценность моей матери.

Тебе очень повезло с ними. – Карла хорошо понимала, каким утешением могут быть вещи, когда их владельцев уже нет рядом.

Она хранила ожерелье из тигрового глаза, которое принадлежало ее матери, и всегда носила его с собой, доставая иногда для того, чтобы просто прикоснуться к гладкой поверхности камня. Это придавало ей сил и успокаивало, как будто ее мать каким-то образом зачаровала ожерелье и передала ему свою любовь и силу.

– Должно быть здорово, когда есть что-то,

напоминающее тебе об отце.

Брайсон с нежностью провела рукой по

полированному подлокотнику дивана.

– Конечно. Я помню, как он делал каждую из этих вещей. Когда я была маленькой, то одним из моих любимых занятий было наблюдать, как он берет большой кусок дерева и превращает его во что-то изящное.

– Значит ты пилот и плотник. Есть еще какие-нибудь скрытые таланты?

– Если ты о том, чем еще я занимаю свое свободное время, то в основном это музыка. Я играю на барабанах в маленькой музыкальной группе в «Дине», а еще иногда фотографирую, но этому я только начинаю учиться, щеки Брайсон вспыхнули.

– Это твои снимки? – Карла показала на фотографии на стене. – Они очень хороши.

Брайсон покраснела еще сильнее. – Трудно сделать плохие фото таких великолепных пейзажей. А чем ты занимаешься помимо своей работы медсестрой?

– Ничем особенным. Мы с моей подругой Стеллой играем в теннис и гольф, хотя не могу сказать, что кто-то из нас очень хорош в этом. Это просто причина, чтобы выбраться из дома и подышать свежим воздухом.

– Здесь очень много мест для пеших прогулок. Некоторые из них ты просто обязана увидеть.

– Возможно, я займусь этим, если останусь надолго. А это целиком и полностью зависит от Мэгги.

Комната уже достаточно прогрелась, и Карла смогла отбросить плед. Она встала и подошла к окну. Уже начинало темнеть, но погода не становилась лучше.

– Думаешь Ларс приедет за мной?

– Снег его не остановит. У его лодки есть фары, а рубка закрыта крышей. К тому же Ларс видел погоду и похуже, уж поверь мне.

– Разве он не должен был уже добраться?

– Дай ему время. Он должен уладить все дела с Мэгги, могу поспорить, что ему придется хорошенько прибраться в доме. Мэгги – фанатка чистоты, а в последнее время у нее нет особой возможности следить за хозяйством.

– Чистоплотность, должно быть, наследственная черта, – хихикнула Карла. – Мама была такой, да и сама я такая же.

– Интересно будет посмотреть, что еще общего у тебя с Мэгги.

– Мне тоже интересно. Ты себе даже представить не можешь, каково это – внезапно выяснить, что у тебя есть сестра, о которой ты никогда не знала.

– Нельзя пожелать лучшей сестры, чем Мэгги. Она одна из самых милых девушек, которых я знаю, – Брайсон улыбнулась. По крайней мере, была такой до тех пор, пока не забеременела.

Карла вернулась на диван. – Все так плохо?

– Достаточно будет сказать, что Ларс ходит вокруг нее на цыпочках. А еще у нее появилась привычка бросать в него еду и посуду.

– Надеюсь, она не будет против, если я останусь у них. Брайсон откинулась на спинку дивана и вытянула ноги. – Ларс все уладит.

Возможно, Карла ошибалась по поводу Брайсон. Обстановка ее дома и ее хобби говорили о богатом внутреннем мире и отзывчивом сердце. Она заботилась о животных, природе, очень внимательно относилась к своим друзьям. Она приютила совершенно незнакомую женщину и помогает ей, ничего не требуя взамен.

Вспоминая, как она сама вела себя прошлой ночью, Карла вдруг поняла, что она просто заставила Брайсон взять ее с собой. Какое у меня было право ставить под сомнение необходимость ее груза? Возможно, для меня апельсиновый сок и шоколадное печенье значит немного, но я бы наверняка считала иначе, если бы не привыкла, что они есть в любом магазинчике на каждом углу. Карла дала Брайсон более чем достаточно поводов, чтобы окончательно испортить первое впечатление о себе.

Почему у такой привлекательной женщины нет постоянной партнерши? Конечно, она живет в далеко в глуши, но в ее доме тепло, и тут рады гостям. Почему никто не овладел сердцем этой прекрасной летчицы еще много лет назад? И официантка в баре, и служащая в аэропорту… Ведь обе проявляли определенный интерес к Брайсон, но никто из них, судя по всему ее не привлекал. Может быть, в ее жизни тоже была своя Эбби? Кто-то, кто разбил ее сердце и разучил верить в любовь?

Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 321 | Нарушение авторских прав