АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

КОНТАКТНАЯ ГРАНИЦА

Ни один индивид не самодостаточен. Индивид может существовать только в среде, вместе с которой он в каждый момент составляет единое целостное поле. Поведение индивида – функция этого поля; оно определяется природой отношений между ним и его средой. Если отношения взаимно-удовлетворительны, мы называем поведение индивида нормальным. Если отношения конфликтны, поведение индивида описывается как ненормальное.

Среда не создает индивида, как и индивид не создает среду. И среда, и индивид являются тем, что они есть, со своим определенным характером, благодаря своим отношениям друг к другу и к целому. Изучение человеческого организма как такового, того, что целиком происходит внутри него, – область анатомии и физиологии. Изучение среды как таковой, того, что целиком происходит вне человека, – область физических, географических и социальных наук. В этих науках элементы общего поля, включающего индивида и среду, могут абстрагироваться и изучаться по отдельности; они занимаются именно этими элементами, как они существуют независимо друг от друга. Структура человеческого глаза не влияет на структуру объектов, которые он видит, так же как структура этих объектов не влияет на структуру глаза.

Но психология не может осуществить такого рода абстракцию, она не может иметь дело со структурой как таковой. Функционирование человека в среде – это то, что происходит на контактной границе между ним и его средой. Психологические события происходят на контактной границе. Наши мысли, действия, поведение, эмоции – это способ выражения и принятия этих событий на границе.

В этих представлениях мы расходимся со старыми психологическими теориями. Они предполагали еще одно разделение. Разделив психику и тело, они трактовали постулированные ими абстракции как фактическую реальность, что привело их к большой путанице. Они разделили опыт на внутренний и внешний и встали перед неразрешимым вопросом, внешними или внутренними силами управляется человек. Эта потребность в простой причинности, заставляющая выбирать между тем или другим, отрицание целостного поля, создало проблему в ситуации, где разделение реально невозможно.

Действительно, я могу разделить предложение: "Я вижу дерево" на подлежащее, сказуемое и дополнение. Но в переживании процесс не может быть разделен таким образом. Нет видения без того, что можно видеть. И ничто не может быть видимо, если нет глаза, который это видит. Если же разделить опыт на внутреннее и внешнее и понимать эти абстракции как эмпирические реалии, то придется искать объяснения для того и другого; и разумеется одно не может быть объяснено без другого.

Чтобы объяснить внутренний опыт, была создана теория рефлекторной дуги: сначала стимул (внешнее) достигает рецепторов (органа чувств), затем импульсы проводятся через промежуточную систему (нервы) до эффектора (мышц). Верно, что мы действуем посредством двух систем, сенсорной и моторной. Но организм связывается с миром посредством обеих систем. Его сенсорная система обеспечивает ему ориентацию, а моторная система предоставляет средства манипуляции. Ни одна из них не предшествует другой ни логически, ни во времени; они обе являются функциями целостного человека.

С этой новой точки зрения, среда и организм находятся во взаимных отношениях. Они не являются жертвами друг друга. Они находятся в отношении диалектических противоположностей. Чтобы удовлетворить свои потребности, организм должен найти необходимые материалы в среде. Система ориентации обнаруживает то, что необходимо; все живые существа способны чувствовать, какие внешние объекты могут удовлетворить их потребности. Голодный щенок не обманывается мириадами форм, запахов, шумов и красок мира; он прямо направляется в материнскому соску. Для него это – выходящая на передний план фигура.

Когда система ориентации выполнила свою работу, организм должен проманипулировать необходимым объектом таким образом, чтобы организмический баланс был восстановлен, и тогда гештальт будет завершен. Мать, разбуженная плачущим ребенком, не будет лежать на спине в кровати, слушая этот плач. Она сделает что-то, чтобы справиться с беспокоящей ситуацией: она постарается удовлетворить потребности ребенка, и когда они будут удовлетворены, она тоже может снова заснуть. Щенок, обнаружив сосок матери, начнет сосать.

Эти представления важны для психотерапии. Зная, что эффективное действие направлено на удовлетворение доминирующей потребности, мы получаем ключ к значению специфических форм поведения. Кроме того, это дает нам возможность лучше понять невроз. Если из-за какого-то нарушения процесса гомеостаза индивид неспособен почувствовать свою доминирующую потребность или так обращаться со средой, чтобы достичь ее удовлетворения, его поведение будет дезорганизованным и неэффективным. Он будет пытаться делать слишком много вещей сразу.

Вы можете заметить на собственном опыте, что если внимание разделено между двумя объектами интереса, вы не способны должным образом сосредоточиться ни на одном. Эта неспособность сосредоточиться – частая жалоба невротиков. Если два (или более) объекта одновременно требуют нашего внимания, или если объект интереса неясен, мы испытываем замешательство. Если нашего внимания требуют две несовместимые ситуации, мы говорим о конфликте. Если конфликт постоянен и кажется неразрешимым, мы рассматриваем его как невротический.

Невротик утерял (если он когда-либо располагал ею) способность организовывать свое поведение в соответствии с необходимой иерархией потребностей. Он буквально не может сосредоточиться. В терапии он должен научиться различать множество потребностей друг от друга и в каждый данный момент времени иметь дело с одной из них. Он должен научиться обнаруживать свои потребности и отождествлять себя с ними, научиться в каждый момент быть полностью вовлеченным в то, что он делает, оставаться в ситуации достаточно долго, чтобы завершить гештальт и перейти к другим делам. Организация плюс среда равны полю.

Вернемся еще раз к обсуждению отношений организма к полю или, в более специфических терминах, отношению индивида со своей средой. У индивида есть не только потребности, но и система ориентации и манипуляции, с помощью которых он достигает их удовлетворения. Индивид также формирует то или иное отношение к тем объектам среды, которые могут помочь или помешать его стремлению к удовлетворению. Фрейд описывал это, говоря, что объекты мира приобретают катексис. В гештальтистских терминах мы бы сказали, что эти объекты становятся фигурой.

Объекты, которые желательны, поскольку помогают удовлетворять потребности индивида в восстановлении утраченного равновесия, имеют положительный катексис. Нежелательные объекты, угрожающие индивиду, нарушающие его равновесие, или мешающие удовлетворению потребностей, получают отрицательный катексис. Для охотника, испуганного буйствующим слоном, слон приобретает негативный катексис.

Человек колеблется между нетерпением (impatience) и испугом (dread). Каждая потребность требует немедленного удовлетворения, без потери времени. Нетерпение – эмоциональная форма, которую прежде всего принимает возбуждение, создаваемое наличием потребности и нарушением равновесия. Нетерпение – основа позитивного катексиса. Испуг – основа негативного катексиса; это переживание того, что препятствует выживанию. Пугающее воспринимается как смутная, недифференцированная опасность; как только появляется объект, с которым нужно справляться, испуг уменьшается до страха.

Позитивный катексис указывает на то, что поддерживает жизнь. Негативный – на опасность, ослабление поддержки или даже смерть, то есть на что-то, что угрожает частично или полностью разрушить наше существование, идет ли речь о физическом теле (болезнь), сексуальной целостности (кастрация), образе себя (унижение), представлении о мире (экзистенциальное замешательство), благосостоянии (экономический спад) и множестве подобных вещей.

Индивид хочет присвоить себе те объекты, или тех людей, которые имеют позитивный катексис. Влюбленный юноша хочет жениться на предмете своей любви, голодный человек хочет есть. Стремясь получить объекты, наделенные позитивным катексисом, индивид соприкасается, контактирует со своей средой. Относительно объектов или людей, имеющих для него негативный катексис, человек демонстрирует противоположную тенденцию: он хочет их уничтожить или убрать из своего поля. Это относится как к нашей фантазии, так и к реальному миру. Фермер постарается застрелить лису, которая крадет его кур. Мы стараемся удалить "дурные" мысли и нежелательные эмоции из нашего "ума", как будто они являются нашими реальными врагами.

Самый надежный способ уничтожить врага состоит, разумеется, в том, чтобы разрушить его или сделать его безопасным. Это означает разрушение тех его качеств, которыми он нам угрожает. Когда Далила отрезала Самсону волосы, она сделала именно это. Можно также испугать его или пригрозить ему, чтобы его прогнать. Кроме того, мы можем справиться с ситуацией или объектом, наделенными негативным катексисом, посредством его магического уничтожения или посредством убегания из опасного поля. И то и другое – средства ухода из ситуации.

Магическое уничтожение хорошо известно в психотерапии под именем "скотомы" – слепого пятна. Есть люди, которые в буквальном смысле не видят того, чего они не хотят видеть, не слышат того, чего не хотят слышать, и не чувствуют того, чего не хотят чувствовать, – и все это ради исключения того, что они полагают опасным: объектов или ситуаций, которые наделены для них негативным катексисом. Магическое уничтожение – это частичный уход из ситуации, замена реального ухода.

С психоаналитической точки зрения уход – синоним невроза. Но это – недоразумение. Уход как таковой не является ни плохим, ни хорошим, это просто способ справиться с опасностью. Насколько уход патологичен, определяется тем, от чего, к чему и на какое время он осуществляется.

То же относится и к контакту. Сам по себе контакт не хорош и не плох, хотя при нынешней озабоченности "социальной приспособленностью" мы подчас ценим способность к контакту превыше всего. Однако существуют совершенно нездоровые формы контакта. Все мы знаем людей, которые стремятся постоянно оставаться в контакте с другими; можно назвать их "прилипалами". Каждый психотерапевт знает, что с ними так же трудно работать, как и с людьми, глубоко ушедшими в себя. Некоторые люди находятся в принудительном контакте с собственными застывшими идеями; они столь же больны, как шизофреники, которые почти полностью уходят из любой ситуации.

Следовательно, не каждый контакт свидетельствует о здоровье, так же как и не каждый уход. Одна из характеристик невротика состоит в том, что он не способен ни к хорошему контакту, ни к правильному осуществлению ухода. Когда ему следует быть в контакте со средой, его ум блуждает где-то еще, и он не способен сосредоточиться. Когда ему следует уйти, он не может и этого. Бессонница – частая жалоба невротиков, – является примером неспособности уйти.

Другим таким примером является скука. Скука возникает, когда мы пытаемся оставаться в контакте с предметом, который не поддерживает нашего интереса. Мы быстро истощаем все возбуждение, находящееся в нашем распоряжении, устаем и стремимся отойти; мы хотим выйти из этой ситуации. Если мы не можем найти подходящего основания для этого, и чрезмерный контакт становится болезненным, мы именно так это и выражаем, говоря, что нам "скучно до смерти" или "до слез". Если мы дадим своей усталости взять верх, то ускользнем в фантазию, к более интересному контакту. То, что усталость является лишь временной, можно увидеть по обновленному интересу, когда мы вдруг обнаруживаем, что наклонились вперед и внимательно слушаем более интересного оратора. Мы снова в контакте, мы "целиком здесь".

Контакт и уход – диалектические противоположности. Это описание того, как мы участвуем в психологических событиях, как обходимся с объектами нашего поля на контактной границе. Позитивный и негативный катексис, контакт и уход ведут себя в поле, объединяющем организм и среду, подобно притягивающей и отталкивающей силе магнита. Фактически все это поле является диалектически дифференцированным единством. Биологически оно дифференцировано на организм и среду, психологически на себя и иное, морально – на эгоизм и альтруизм, научно – на субъективное и объективное и т.д.

Когда катектированный объект – будь то положительный или отрицательный катексис – присвоен или аннигилирован, когда контакт или уход осуществлен, когда с объектом удалось обойтись так, что это удовлетворяет индивида, этот объект и потребность, с которой он связан, исчезают из среды. Гештальт завершен.

Катектированный объект и потребность находятся в почти что математическом отношении друг к другу; если потребность – минус, то катектированный объект – плюс. Когда человек испытывает жажду, ему не хватает жидкости, и он воспринимает это как минус. В этот момент стакан воды имеет для него положительный катексис и переживается как плюс. Можно измерить точное количество единиц жидкости, которые ему нужны, и когда он получает от среды нужное количество, он удовлетворяется. Сумма, если можно так выразиться, потребности и катектированного объекта, равна нулю.

Контакт со средой и уход из нее, принятие и отвержение – наиболее важные функции целостной личности. Это позитивный и негативный аспект психологических процессов нашей жизни. Это диалектические противоположности, части одного и того же – целостной личности. Психологические теории, придерживающиеся дуалистических воззрений на человека, видят в них противоположно действующие силы, разрывающие человека на куски. Мы же рассматриваем их как аспекты одного и того же: способности к различению. Эта способность может замутиться и начать плохо функционировать. В таком случае индивид не способен вести себя подобающим образом, и мы считаем его невротиком. При нормальном функционировании способности к различению ее составляющие: принятие и отвержение, контакт и уход – постоянно присутствуют и действуют.

Эти функции поистине составляют часть ритма самой жизни. Бодрствуя днем, мы находимся в контакте, в соприкосновении с миром. Ночью, когда мы спим, – это уход, мы отказываемся от контакта. Летом мы обычно больше склонны к контакту, чем зимой. Зимний уход хорошо представлен у тех животных, которые погружаются в зимнюю спячку.

Контакт со средой в некотором смысле является формированием гештальта. Уход – это либо полное его завершение, либо сосредоточение сил для того, чтобы сделать такое завершение возможным. Боксер осуществляет контакт с челюстью противника, но не оставляет свой кулак в этом контакте; он отдергивает руку для подготовки к следующему удару. Если контакт продлевается дольше, чем необходимо, он становится неэффективным или болезненным. Если слишком длительным оказывается уход, это препятствует осуществлению процессов жизни. Ритмическая последовательность контакта и ухода – наше средство удовлетворять свои потребности, продолжать процессы самой жизни.

Итак, у нас есть иерархия потребностей, сенсорная и моторная системы для их удовлетворения, позитивные и негативные катексисы в поле, контакт и уход, нетерпение и испуг. Это приводит нас к вопросу о той силе, которая снабжает энергией все наши действия, составляя их основу. По-видимому, такой силой является эмоция. Хотя современная психиатрия рассматривает эмоции как досадный излишек, подлежащий разрядке, на самом деле эмоции – это сама наша жизнь.

Мы можем как угодно теоретизировать, так или иначе истолковывая эмоции, но это просто потеря времени. Эмоции – это язык самого организма; они преобразуют фундаментальное возбуждение в соответствии с ситуацией, в которой необходимо действовать. Возбуждение трансформируется в специфические эмоции, а эмоции трансформируются в сенсорные и моторные действия. Эмоции энергизируют катексис и мобилизуют способы и средства удовлетворения потребностей.

Это также дает определенные ключи для психотерапии. Ранее мы утверждали, что невроз возникает, когда индивид прерывает текущий процесс жизни и обременяет себя таким количеством незавершенных ситуаций, что не может удовлетворительно осуществлять этот процесс. Прерывания, которые мы описывали как психологические или невротические, в отличие о тех, которые можно назвать физиологическими, протекают на уровне действительного или возможного сознавания.

Теперь мы можем сказать о невротике больше. У него нарушен ритм контакта/ухода. Он не может решить, когда ему принять участие в чем-либо, а когда уйти, поскольку все незавершенные дела его жизни, все прерывания текущих процессов, исказили его чувство ориентации, и он уже неспособен различать, какие объекты и люди наделены для него позитивным катексисом, а какие – негативным. Он уже не знает, когда и от чего следует уходить. Он потерял свободу выбора, не может выбрать подходящие средства для своих целей, потому что не умеет видеть возможности, которые перед ним открываются.

Дата добавления: 2014-12-12 | Просмотры: 616 | Нарушение авторских прав