АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Психологические аспекты СПИДа

Без всякого сомнения, можно утверждать, что СПИД – величайшая трагедия человечества. Следствием ее стали не только массовое ВИЧ-инфицирование, но и появление в широких масштабах таких явлений как паника, общественная истерия и спидофобия.

Если обратиться к специальной литературе психиатрического профиля, то легко можно убедиться, что «спидофобия» трактуется по аналогии с другими видами «нозофобий», то есть состояний, которые проявляются в страхе заразиться какой-либо тяжелой, сопряженной со смертельной опасностью болезнью. Различных видов таких фобий в пограничной психиатрии описано много: сифилофобия, канцерофобия, кардиофобия и другие. При этом психиатры пишут о том, что данные состояния «наблюдаются при неврозе навязчивых состояний, у лиц с тревожно-мнительными чертами характера, и в дебюте шизофрении». Подобные определения выглядят достаточно утешительно, так как создается впечатление, что это не имеет отношения к обычным, психически здоровым людям, а потому не должно их беспокоить. Однако это не совсем так, и необходимо отметить ряд моментов, благодаря которым данная тема намного более актуальна, чем кажется на первый взгляд, а спидофобия имеет более тяжелые последствия, чем иные фобии.

Во-первых, необходимо подчеркнуть, что фоном, основной, так сказать, питательной средой любой фобии является тревога, именно она, способы ее неадекватной переработки и результируют в неврозы. Поскольку в наше можно с уверенностью утверждать широкую распространенность значительно повышенного уровня тревоги у многих людей, высок соблазн «привязать» тревогу, испытываемую, так сказать по отношению к жизни, к какому-то одному пункту, в том числе – к боязни заразиться СПИДом.

Во-вторых, летальность при СПИДе выше, чем при холере и черной оспе. А потому естественной реакцией большинства людей на слово «СПИД» является страх. Страх пе­ред заражением, перед умиранием, смертью, бессилием медицины и общества в целом, неспособных, по распространенно­му мнению, противопоставить СПИДу что-либо действенное.

Третьим моментом является то, что этиология СПИДа часто связана с интимными сторонами жизни людей, с человеческой сексуальностью, а также с формами девиантного поведения, такими как злоупотребление наркотиками. Это приводит к тому, что факт ВИЧ-инфицированности является в общественном сознании чем-то стыдным, тем, что почти наверняка вызывает подозрения, а то и осуждение вместо сочувствия, обвинения вместо поддержки. Поэтому трудно сказать, что для ВИЧ-инфицированных страшнее: страх собственно неизлечимого заболевания с высокой вероятность смерти или страх перед дискриминацией и стиг­матизацией, социальным остракизмом.

Тот факт, что поначалу в западных странах СПИД распространялся в основном среди так называемых «маргиналов» - гомосек­суалистов, наркоманов, проституток, привел к появлению «концепций», трактующих СПИД как «кару Божью» за грехи гомосексу­ализма, секс-туризма, секс-спорта. Негативное отношение общества к представителям названных маргиналь­ных групп по инерции было перенесено на всех ВИЧ-инфици­рованных лиц. По мнению самых злобных и ярых морализаторов, гомосексуалисты таким образом ощути­ли справедливое проявление Божественного проклятия, а верно­сти, после долговременной хулы, были возвращены ее грамоты благородства. Отторжение больных, выставле­ние их на позор воскрешает в памяти гонения на ведьм, что как раз и говорит о бессилии.

Уместно, видимо, в связи с обсуждаемой проблемой срав­нить СПИД с другими заболеваниями. Например, диагноз рака воспринимается массовым сознанием и отдельным человеком как смертный приговор, что ведет к очень тяжелым психологическим переживаниям. Психическое заболевание также часто самим фактов возникновения стигматизирует че­ловека, отдаляет его от других людей, что сопровождается дополнительным стрессом для заболевшего и тяжело переносится. Больные СПИДом, как правило, испытывают и то и другое: сознание неизлечимости, обреченности на смерть усу­губляется эмоциональной изоляцией, страхом, настороженным или враждебным отношени­ем к ним со стороны общества.

При такой высокой аффективной насыщенности отношения к СПИДу начинают доминировать как в индивидуальном, так и в общественном сознании механизмы психологической защиты. Так, наряду с сочетанием явлений собственно страха заражения и стигматизации, которые взаимно усиливают друг друга, отмечено бессознательное стремление людей «забыть» об угрозе, отвернуться от нее, что проявляется иногда в безответственном, грозящем инфицированием поведении, в недооценке проблемы со стороны го­сударственных органов. Этические вопросы, связанные со СПИДом, настолько сложны, что возникает соблазн вообще отказаться от их обсуждения и решения. Поэтому можно смело сказать, что СПИД есть опасность не только для здоровья физического или психического, но он есть опасность для общества в целом и суровое испытание для этики данного общества.

Кроме того, если мы всерьез хотим остано­вить эпидемию, нужно хоро­шо знать историю ее развития и представлять себе тех, у кого есть личный опыт жизни с вирусом. Та­кой опыт будет полезен и тем, кто, возможно, заразится в ближайшем будущем, и специалистам, оказы­вающим помощь инфицированным ВИЧ, предотвращающим дальней­шее его распространение. Кто же такие ВИЧ-инфицированные и как общество на разных этапах эпиде­мии относилось к ним?

Первое, что стоит сказать, - это люди, такие же, как не заражен­ные вирусом иммунодефицита. Но есть одна важная особенность: по­нятие «смерть» для них - не абстрактное будущее, а достаточно близкая реальность - в пределах 10 лет. Будучи совершенно разными людьми, те, кто узнает о заражении вирусом, задаются вопросами: что делать дальше? сколь­ко осталось жить? как теперь жить? Кроме того, остро встают проблемы жизнеобеспечения, финансового состояния, поскольку лечение от СПИДа стоит очень дорого, а реальная трудоспособность больных значительно страдает. На последних стадиях болезни зависимость от окружающих, их помощи и ухода может быть выраженной. Именно концен­трация на этих аспектах, а не сексу­альная ориентация или наркотиче­ская зависимость - отличительная черта человека, стоящего перед уг­розой развития СПИДа. Знание о своем положительном ВИЧ-статусе может кардинально изменить чело­века, тем более, что большинство заразившихся очень молоды и не готовы к такой тяжелой болезни с таким мрачным прогнозом.

Уже изрядный опыт анализа большого числа заболевших, дает специалистам основания утверждать наличие как минимум двух генеральных путей развития личности в этом случае. К сожалению, нередкими (а по мнению отдельных специалистов, наиболее частыми) становятся следующие реакции: раз жить осталось недолго - «наплевать на все», «обществу нет до меня дела и я тоже не буду думать о нем». Второй путь - когда человек на­чинает значительно более серьезно относиться к себе, своим близким, максимально использовать все свои возможности. Опыт работающих с ВИЧ-инфици­рованными в России и за рубежом показывает, что можно добиться ситуации, когда большая часть заразившихся виру­сом выбирает второй вари­ант поведения. Но тут необходима специальная работа. Для этого инфицированные долж­ны отчетливо понимать особенности ВИЧ-инфекции, знать, кто и чем мо­жет реально им помочь. Важно также уметь сохранять присутствие духа, спокойствие, грамотно прини­мать нужные лекарства, ухаживать за своим телом, следовать диете, соблюдать многие меры предосторожности.

С точки зрения социально-психологических исследований проблемы СПИДа, нужно подчеркнуть следующий момент: когда человек узнаёт, что инфи­цирован ВИЧ, он сталкивается со многими предубеждениями, существующими в обществе. До сих пор распространено мнение, что СПИД – постыдное заболевание, свидетельствующее об испорченности, аморальности больного. Нередко также бытует мнение, что ви­рус все-таки передается через белье, слюну или укусы комаров? Самые преданные друзья и супруги могут отвернуться и предпочесть бегство мифической неизбежной угрозе заражения при бытовом контакте.

Социальные психологи установили целый ряд явлений, сопутствующих изменению индивидуального и общественного сознания, отмеченного у лиц с ВИЧ инфекцией. Если тип реакций конкретного человека можно отнести к первому из обозначенных выше сценариев, то поведение по типу «отказа от продолжения жизни» действительно встречается часто. Однако еще более показательно другое. Если здоровым и неинфицированным лицам, в том числе врачам, предлагают пофантазировать на тему возможного заражения, то подавляющее большинство из них предполагают у себя этот, первый сценарий. Так, на вопрос: «Что бы Вы сделали, узнав, что заражены ВИЧ?» большинство опрошенных специалистов, включая врачей, отвечают в духе: «Уехал, бросил все, отказался бы от привычных целей и усилий как не имеющих смысла». Помимо указания на неготовность большинства к этой серьезной болезни и совладанию с ней, такие ответы могут быть проинтерпретированы еще одним способом. Их легко понять как свидетельство нашего скрытого «послания» лицам реально инфицированным, «послания» с пожеланием уйти из нашей жизни, а может быть и из жизни вообще. Печально, но имен­но этого общество ждет от инфици­рованных ВИЧ. По большому счету, за тайной надеждой, что именно так они и будут поступать, стоит естествен­ный страх людей за себя, за жизнь детей, близких, друзей. Но одновре­менно не осознается очевидное: можно избежать встречи с ВИЧ и сов­сем не обязательно избавляться от инфицированных. Более того, люди, пережившие трагедию заражения, наиболее активно, осознанно участ­вуют в защите общества от распро­странения ВИЧ.

В нашей стране зарегистриро­вано около 300 тыс. человек, инфици­рованных вирусом иммунодефицита, и каждый день выявляются всё новые случаи. Если верить социологам, россиянин в среднем имеет от 3 до 8 близких ему людей. То есть, пробле­мы, связанные с ВИЧ, затрагивают уже до 1 млн. наших сограж­дан. И это если следовать только официальной статистике, поскольку раздаются голоса, высказывающие мнение о необходимости умножения официальных цифр как минимум на три. Зараженные, их близкие несут вполне определенные личные потери от эпидемии - эконо­мические, социальные, психологические. Что делать с болью этих людей, в том числе врачей, медсестер СПИД-центров, похоронивших уже десятки своих пациентов и идущих к новым, которым они мало чем могут помочь? Им тоже нужна поддержка. Эпидемия расползается так быстро, что порой мы не успеваем увидеть всех её последствий и конкретных, страдающих от неё россиян.

Сейчас многое начинает ме­няться. Значительно улучшилось от­ношение (особенно не медиков) к инфицированным. Люди, в чью жизнь ВИЧ входит как своя болезнь или болезнь близких, любимых, по­нимают: от проблем уже не отмах­нешься, о них надо думать каждый день и каждый день что-то предпри­нимать. Причем, на самом деле все обстоит не так гипертрофированно страшно, как представлялось рань­ше, хотя и не просто. Как не крути, у нас, однако, нет выбора: если кому-то рядом плохо, рано или поздно это станет и нашей проблемой.

Дата добавления: 2015-09-03 | Просмотры: 993 | Нарушение авторских прав