АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Ценностное переживание.

Ценностное переживание возможно лишь при сложности и неоднозначности внутреннего мира че­ловека, при его способности к рефлексии и выбору.

Человек бывает серьезно выбит из колеи, когда его ценности сталкиваются с противоречащим им внешним миром, либо между собой сталкиваются сами ценности.

Если между собой столкнулись высшие и низ­шие ценности, то низшие могут быть либо отбро­шены (например, отказ от личной карьеры ради за­щиты родины), либо вписаны в отношения с выс­шими и подчинены им. Так, ценности вкусной еды могут быть определенным образом подчинены цен­ностям набожности, но при этом не отвергнуты. Иногда реализация низших ценностей откладыва­ется «на потом» («выращу детей, тогда отдохну»).

Столкновение равнозначных ценностей (служеб­ный долг и любовь, политические и религиозные убеждения и т.п.) всегда преодолевается драмати­чески. Здесь практически невозможно избежать страдания.

Люди разными путями выходят из ситуаций, когда в результате столкновения с реальностью они теряют самое ценное для себя. А потери эти могут быть совершенно разнородными.

Так, если умирает любимый человек, с которым связывались все жизненные планы, оставшийся может преодолеть тоску и депрессию, эстетизировав его образ. Память об умершем может стать импуль­сом для дальнейшей жизни и творчества.

Однако утратить можно не только человека. Мож­но потерять собственные убеждения, разочаровать­ся в них, увидев их несостоятельность, жизнь мо­жет показать нам, что мы не правы. Тогда необходи­мо искать новую ценностную систему, непременно простив себе заблуждения и ошибки прошлого.

Впрочем, удары жизни не всегда заставляют нас менять собственные убеждения. Порой эти убежде­ния, например, нравственные принципы, настоль­ко глубоко и твердо усвоены человеком, что он со­блюдает их, несмотря ни на что. Он скорее пожерт­вует самой жизнью, чем откажется от убеждений и следует внутренним правилам практически в лю­бой обстановке.

Мы не беремся здесь продолжать описание и раз­бор кризисных и тяжелых психологических кол­лизий, из которых люди выходят интуитивно, осу­ществляя бессознательный поиск новых позиций, если старые оказались исчерпаны. Важно другое: люди решают проблемы собственного внутреннего мира, когда сталкиваются с ними в ходе жизни. Они вольно или невольно выступают собственны­ми психотерапевтами. Они спасают себя от внут­реннего мрака, вытаскивают себя из болота за во­лосы. Стоит внимательно приглядеться к тому, что же помогает им быть психологическими помощни­ками самим себе? Какие факторы способствуют их самопомощи?

Назовем три таких фактора.

• Сочувствие и советы близких.

• Мировоззренческие установки, заданные куль­турой.

• Популярная психотерапевтическая литерату­ра, предлагающая потенциальным пациентам разные методики для работы с собственным сознанием, а точнее — с внутренним миром.

Первый фактор — важнейшая психологическая опора для человека во все времена и при всех об­стоятельствах. Человек человеку не только друг, товарищ и брат, но еще и психотерапевт. Надо ска­зать, что на этот момент обратил внимание один из выдающихся психологов и философов XX века А. Маслоу. В своих работах он подчеркивает, что сама жизнь, наполненная событиями, общением, че­ловеческим взаимодействием, способствует зажив­лению душевных ран, преодолению внутренних про­блем, развязыванию затянутых психологических уз­лов.

А. Маслоу пишет: «Источником безопасности, любви и уважения не могут быть деревья или горы, даже общение с собакой не может приблизить чело­века к подлинному удовлетворению базовых потреб­ностей. Только люди могут удовлетворить нашу потребность в любви и уважении, только им мы в полной мере отдаем любовь и уважение. Базовое удов­летворение — вот главное, что дарят друг другу хо­рошие друзья, любовники, супруги, хорошие роди­тели и дети, учителя и ученики, именно его ищет каждый из нас, вступая в те или иные неформаль­ные отношения, и именно оно является необходи­мой предпосылкой, условием sine qua поп для того, чтобы человек обрел здоровье, приблизился к идеа­лу хорошего человека. Что, если не это, является высшей (если не единственной) целью психотерапии?

Такое определение психотерапии влечет за собой два крайне важных последствия: 1) оно позволяет нам рассматривать психотерапию как уникальную разновидность межличностных отношений, так как некоторые фундаментальные характеристики психо­терапевтических отношений свойственны любым «хо­рошим» человеческим отношениям, и 2) если пси­хотерапия представляет собой разновидность меж­личностных отношений, которые, как любые другие отношения, могут быть как хорошими, так и плохи­ми, то этому межличностному аспекту психотера­пии следует уделить гораздо большее внимание, не­жели уделяется сейчас» (Маслоу А. Мотивация и личность. М., 1999. С. 329. 173).

В России по сей день общение с близкими — родными, друзьями, оказывается главным психо­терапевтическим средством. Обычно человек сам вы­бирает себе того, кому может открыть душу, с кем он может безбоязненно разделить свои проблемы, на чье сочувствие и поддержку можно опереться. Иногда одного лишь согласия выслушать доброволь­ную исповедь оказывается достаточно, чтобы на сердце полегчало.

Кроме того, близкие могут попытаться отвлечь страдающего от его больных вопросов, развлечь его, переключая внимание на что-то новое, интересное, способное пробудить любопытство и жизнерадост­ность. Так порой поступают с детьми, отвлекая их от боли, но этот прием прекрасно срабатывает и в облегчении психологических мук взрослого челове­ка. Именно близкие способны с позиций сочувствия проанализировать проблему, привести попавших в аналогичные обстоятельства, и рассказать, как они справлялись с ними. Могут предлагаться самые раз­ные стратегии поведения. В этом случае обычный сочувствующий собеседник практически выполняет роль психотерапевта, так как создает для друга-«па­циента» целый веер возможностей и обсуждает вме­сте с ним, что получится, если тот или иной вариант поведения и мышления воплотить в жизнь.

Человек, разделивший свои внутренние заботы с родными или друзьями, чувствует поддержку, ощу­щает, что он не одинок, и это дает ему возможность скорейшей душевной перестройки. Хотя, разумеет­ся, главную работу по трансформации собственного сознания и бессознательных установок за него не мо­жет выполнить никто. Но ведь и опытный профес­сиональный психотерапевт, в конечном счете — вне­шний наблюдатель и «голос со стороны». Он не мо­жет стать «внутренним ведущим» для пациента. Тот, кто страдает от невротических моментов, окончатель­ное исцеление может получить только сам, в резуль­тате собственных душевных усилий.

Второй фактор с успехом служит в качестве пси­хотерапевтического средства, так как сообщает индивидам определенные ориентиры мышления и пе­реживания, способные объяснить страдание и сни­зить его накал. Всякая серьезная система мировоз­зренческих взглядов предполагает арсенал утеши­тельных и вдохновляющих идей, способных мобилизовать силы, воззвать к пафосу или к сми­ренному, достойному принятию событий. Внутрен­нее страдание, так же как удары судьбы, должно иметь смысл, тогда человек сможет преодолеть соб­ственную тоску и удрученность, тревожность и страх.

Бросим короткий взгляд на те толкования стра­дания, его причины и смысла, которые содержатся в безрелигиозном взгляде на вещи, в христианстве и в древних эзотерических учениях, признающих карму и перевоплощение.

Возьмем в качестве примера неразделенную лю­бовь, принявшую форму страстной невротической зависимости. Такая зависимость от объекта любви являет собой настоящее страдание. Влюбленный, за­висимый человек (нередко это женщина, хотя в та­ком положении бывают и мужчины, о чем нам ярко повествует роман С. Моэма «Бремя страстей чело­веческих»), постоянно стремится к своему избранни­ку, проявляет к нему повышенное внимание, претен­дует на близость, как физическую, так и духовную, но, как правило, получает отвержение (периодичес­кое или постоянное), выстраивание «дистанций» и разные формы манипуляций-дразнилок.

Невротизм заключается в том, что влюбленная сторона света белого не видит, отказывается от всех радостей жизни, сосредоточивается на борьбе за «свое счастье» и на этом пути все время применяет одни и те же стратегии — нападение и удержание. Но именно это встречает сопротивление «объекта любви», который как бы и не разрывает отноше­ний до конца, но и не удовлетворяет желаний «со­искателя». Возникает что-то вроде бесконечной же­стокой игры в догонялки или прятки: возлюблен­ный убегает или прячется, а влюбленный догоняет или ищет, но никогда не достигает цели. Подобная ситуация может длиться годами, совершенно изма­тывая и вводя в депрессию прежде всего «догоняю­щую» сторону.

Как истолковать это положение с разных миро­воззренческих позиций?

• Безрелигиозный взгляд.

Причина страдания.

В безрелигиозном сознании никто не ищет для сложившихся обстоятельств высших трансценден­тных причин или воздействия запредельных начал. В этом случае причиной страдания оказывается про­сто неудачный выбор: «Не к своему прилепилась (прилепился)». Это промашка, результат неопыт­ности или заблуждения.

Второе объяснение — неверное воспитание, не­правильно сформировавшийся внутренний мир. Женщина (или мужчина), проявляющие безрезуль­татную настойчивость в преследовании избранного существа и терпящие от возлюбленного много уда­ров, выступает как человек, не обладающий чув­ством собственного достоинства или утративший его. Чувство собственного достоинства — одна из веду­щих ценностей безрелигиозного сознания, уваже­ние к себе — фундаментальный момент для жизни личности.

Третье объяснение — сложившаяся в детстве установка на зависимость от других, определен­ный психологический паразитизм. Возлюбленный в этом случае выступает как колдовское существо, гармонизирующее мир, ему приписываются почти магические свойства, и эта неверная установка при­вязывает влюбленного к возлюбленному. Подтвер­ждением такого объяснения является то, что в жиз­ни зависимых людей может быть на протяжении ряда лет несколько подобных повторяющихся си­туаций.

Смысл страдания.

Невротическое страдание для человека неверу­ющего оказывается полностью бессмысленным и са­моразрушительным. Из него нельзя, по существу, извлечь никакого полезного опыта. Само по себе страдание следует как можно скорее ликвидировать, так как оно только иссушает душу и отнимает силы.

Решение психологической проблемы.

Чтобы решить подобного рода проблему, безре­лигиозный человек должен быть вдохновлен двумя прекрасными идеями: идеей достоинства и идеей независимости. Конечно, сделанного неудачно вы­бора отменить уже нельзя, но возможно его не по­вторить, не воспроизвести в других обстоятельствах.

Необходимо разорвать кабальную связь, а это воз­можно, если гордость выдвигается на первый план и противостоит желанию угождать другому челове­ку и добиваться его благосклонности. Однако гор­дость как идея плохо срабатывает, если человек не преодолеет установки на собственную зависимость. Необходимо практически, хотя бы в узкой сфере жизни, начать проявлять себя как самодостаточ­ное, самостоятельное существо, и это шаг за шагом станет основанием для избавления от душевной при­вязки. Любите себя. Заботьтесь о себе. Развивайте свои силы и возможности. Тогда другой человек сможет оценить ваши достоинства как свободной, достойной личности.

• Христианство.

Причина страдания.

Согласно христианству, причиной всех человечес­ких страданий является греховность человеческой природы, ослушание Бога. Человек виноват перед Богом исходно, именно по причине греха он приоб­рел все формы отчуждения в человеческих отноше­ниях, так же, как получил смерть, болезни и необ­ходимость тяжелого труда. Несчастная любовь — еще одно выражение вины и греха. При страстной привязанности к другому человек отворачивается, от Бога, которого он должен любить больше всего на свете, он творит кумира из простого смертного, отсюда и весь арсенал страданий. Таким образом, сама невротическая привязанность, не находящая ответа, — результат неверного душевного и жизненного пути, погружения в земное, ограниченное и несовершенное.

Смысл страдания.

Смысл страдания состоит в данном случае в том, чтобы напомнить человеку о порочности и тупиковости избранного направления. Вина перед Госпо­дом должна перекрыть и вытеснить те пылкие чув­ства, которые невротик питает к своему избранни­ку. Страдание сигнализирует, что надо переменить направление любви, обратить ее к вечному, а не к временному.

Кроме того, страдание может очищать душу от скверны, от избыточного эгоизма. Страдающий че­ловек способен быть по-христиански добр к окру­жающим, он сопереживает чужому страданию, жа­лея других людей.

И, наконец, душевное страдание может быть сво­его рода испытанием. Если ты не станешь роптать и жаловаться, проклинать Всевышнего и ниспослан­ную им судьбу, ты достоин высшей милости. Если же ты идешь по пути жалоб и проклятий — не обес­судь, страдания могут умножиться тысячекратно.

Решение психологической проблемы.

Решение этой проблемы, как и многих других, пролегает через обращенность к Богу. Здесь возмо­жен двойственный пафос: с одной стороны, пафос смирения, покорности высшей воле, которая вмес­то радости дает мучение, с другой — пафос отказа от чисто человеческих страстей и обращенности к вечному источнику любви — Христу. При выборе небесного, а не земного, чисто-человеческие пробле­мы отпадут сами собой, потеряют значение, и стра­дание уйдет, уступив место блаженству.

• Эзотерический взгляд.

Причина страдания.

Тупиковая невротическая привязанность, изма­тывающая в течение долгого времени силы челове­ка, может быть истолкована в рамках эзотеричес­кого подхода как кармический узел. Согласно это­му взгляду, в прошлом воплощении между людьми были острые, конфликтные отношения — зависть, ревность, или, напротив, страстная любовь, но тоже односторонняя. Возможно, нынешний любящий был тогда предметом обожания, но отверг чужое чув­ство сделал это грубо, бестактно, что и повлекло в новой жизни соответствующий опыт — опыт стра­дания от отвергнутой любви. Впрочем, карма нара­батывается все время, мы создаем линию необходи­мости в своей судьбе каждый день, каждым свобод­ным выбором, поэтому кармический узел вроде тяжелой невротической связи мог быть завязан и при наличной жизни. Такое толкование сближает эзотерический подход с обычным безрелигиозным психотерапевтическим в духе Э. Фромма и К. Хорни.

Смысл страдания.

Смысл переживаемого страдания состоит в данном случае в том, что это страдание являет собой урок. Эзотерика считает, что все трудности, удары, испытания, препятствия, которые портят нам жизнь, — это уроки, предназначенные для того, чтобы мы заду­мались: что мы делаем не так? В чем нарушаем мы закон космической нравственности, духовности, где уклоняемся от верного пути?

Урок для безнадежно влюбленного (влюбленной) может быть разным, и поэтому страдание может получать разный смысл. Урок этот может заклю­чаться в том, что не надо чересчур зависеть от кого бы то ни было, сколь совершенным этот человек ни казался бы.

Однако урок может состоять и в том, что не сто­ит настырно навязывать другому человеку своих же­ланий и своей воли, надо внимательно прислуши­ваться к ответу, устанавливать «обратную связь», только тогда есть шансы получить искомую гармо­нию. Если взаимности нет, от отношений следует отказаться, даже если они представляются «светом в окошке». Это не свет, а самообман.

Третий вариант урока — это вывод о том, что грубо отвергать чужие чувства, играть с ними в прятки и манипулировать душой другого — плохо, и делать так самому никогда нельзя.

Эзотерическое прочтение страдания как урока ориентирует мятущуюся душу на работу над собой, на конструктивную позицию.

Решение психологической проблемы.

Проблема может найти свое разрешение на пути внутренней перестройки, следующей за осмыслени­ем урока. Урок почти всегда содержит два основных ориентира: ориентир на гибкое, созерцательное, не­страстное отношение к действительности и ориен­тир на благоволение и доброжелательство. В рассмот­ренном нами конкретном случае развязывание кармического узла и исчезновение страдания тоже проистекает из способности влюбленного, во-первых, легче отнестись к ситуации, ослабить собственную хватку, а во-вторых, отпустить своего вольного-не­вольного мучителя с благожелательностью и проще­нием. Пафос прощения и отпускания от себя любых негативных ситуаций и людей, их породивших, а также прощения самого себя — главный нерв пре­одоления невротических ситуаций, построенных на древних эзотерических знаниях.

Я не берусь сравнивать здесь разные мировоззренческие установки, способствующие психотера­пии, не стану давать им оценки и выдвигать ка­кую-либо на первый план. Лично мне кажется, что позиция, при которой можно простить себя, лучше способствует выздоровлению невротика, чем пози­ция, предполагающая усиленное чувство вины пе­ред Богом. Однако каждый человек выбирает здесь сам. Глубоко верующему христианину могут в наибольшей степени помогать именно христианские установки. Вдохновляясь ими, он может преодолеть личные психологические трудности, успешно выйти из кризиса, депрессии, тупика. В то же время человек других взглядов выберет для себя иной, более соответствующий его убеждениям подход. Главное, что перечисленные нами взгляды так же, как и другие мировоззренческие установки, всегда есть в культуре, позволяя страждущей душе получить необходимую опору.

Третий фактор предлагает потенциальным па­циентам разные методики для работы с собствен­ным сознанием, а точнее — с собственным внутрен­ним миром. С ее помощью человек может самоиз­лечиться, самовосстановиться, побороть тревогу и тоску. Человек может быть сам себе психотерапев­том по одной простой причине, открытой в XX веке таким направлением в изучении сознания, как фе­номенология: он, человек, сам приписывает всему смыслы.

Как показала феноменология, с которой тесно связаны многие направления современной психо­терапии, смысл не равен ни вещи, ни образу вещи, ни обстоятельствам, ни фотографическому отобра­жению этих обстоятельств. Смысл — это то значе­ние, та значимость, которую мы приписываем со­бытиям, ситуациям, словам, чужому поведению или собственному облику. Смысл отвечает на вопросы «зачем?», «ради чего?», «в каком контексте?» Ра­зумеется, смыслы мы не изобретаем полностью сами, не вылавливаем из пустоты, они явно и скрыто при­сутствуют в культуре, которая дает нашему созна­нию жить и развиваться. Но придать чему-либо смысл мы можем только сами, найдя его в сфере сознания и применив к конкретному случаю. При­меняя смыслы для выстраивания в сознании ка­кой-либо ситуации, мы интерпретируем действительность, по-своему понимаем ее.

Всякое невротическое состояние — это состоя­ние эмоционально-смысловое. Тревога, страх, по­дозрительность, ощущение себя одиноким и зави­симым — это, конечно, переживания, но они име­ют мощную смысловую составную. Внимание человека приковано в этом случае к отрицательной стороне вещей, в то время как другая сторона — положительные эмоции, доверие, безопасность, ши­рокие возможности — просто не замечается. Нега­тивно истолкованная действительность, слитая с тревожными, гнетущими чувствами, кажется един­ственной действительностью, из которой нет выхо­да. Однако это не так.

Смыслы и переживания изменяются, это можно сделать по собственной воле, при собственном сво­бодном сознательном решении. И этого не может осуществить за страдальца-невротика никакой пси­хотерапевт. Он может только помогать процессу пе­реосмысления мира, способствовать рождению но­вых чувств. Но рождает в себе новое, здоровое на­чало сам человек.

Пользуясь методиками, которые наработаны спе­циалистами, он в силах вступить в диалог с собствен­ным бессознательным, изменить свое эмоциональное мировосприятие, сделать смысловую картину такой, которая придаст ему бодрость и оптимизм.

Существует множество популярных пособий, благодаря которым каждый может стать собственным психотерапевтом. Эти пособия учат человека перестраивать собственное сознание самостоятельно, с тем, чтобы никто сторонний не вмешивался в этот тонкий интимный процесс. Психотерапевтические руководства содержат методики придания событи­ям новых смыслов, культивирования в себе добрых, благожелательных чувств, планирования в вообра­жении положительных, а не отрицательных сцена­риев развития будущих событий.

Для того, чтобы воспользоваться подобной по­мощью, человеку нужно только осознание своей про­блемы и воля к исправлению ситуации.

Очень интересным автором является Луиза Хей. Она утверждает нашу способность преобразовать как пространство нашего внутреннего мира, так и об­стоятельства нашей жизни:

«1. Мы несем 100-процентную ответственность за все наши поступки. 2. Каждая наша мысль со­здает наше будущее. 3. Исходная точка силы — все­гда в настоящем моменте. <...> 6. Все заключается в мысли, а мысль можно изменить. <„.> 9. Когда мы действительно любим самих себя, наша жизнь прекрасна... 10. Мы должны освободиться от про­шлого и простить всех без исключения. <...> 12. При­нятие самих себя и одобрение своих поступков — ключ к продолжительным переменам» ( Хей Л.Л. Исцели свою жизнь, свое тело. Сила внутри нас. Каунас, 1996. С. 9. ).

Луиза Хей не призывает своих читателей-паци­ентов использовать сложные медитации или элемен­ты самогипноза. Она предлагает им совсем простое средство — так называемые аффирмации, позитив­ные утверждения, которые надо упорно повторять вслух или про себя, постепенно, но неуклонно ме­няя собственный образ мыслей и чувств.

Другой автор — Джанетт Рейнуотер — предлага­ет множество несложных, но эффективных средств для корректировки своего внутреннего мира: расска­зывает о роли самонаблюдения, объясняет, как мож­но конструктивно использовать собственную фанта­зию, показывает психотерапевтическую роль днев­ника и написания автобиографии, дает советы, как анализировать сны, работать с простыми медитаци­ями, жить настоящим моментом, а не только мечта­ми или воспоминаниями (Рейнуотер Дж. Это в ваших силах. Как стать собствен­ным психотерапевтом. М., 1992.).

На русском языке издана целая серия книг X. Сильва и Б. Голдман. Они учат человека разным способам саморегуляции и самостроительства, при­бегая при этом к средствам медитации и самогип­ноза.

Совсем другого плана работа Д. Бернса «Хорошее самочувствие: Новая терапия настроений» (М., 1995). Она построена на принципах когнитивной терапии, позволяет человеку вести с самим собой рациональ­ный диалог, размышляя о последствиях своих по­ступков и повышая самооценку. Берне показывает типичные ошибки размышления, которые заставля­ют людей драматизировать ситуацию.

Известной популярностью пользуются многочис­ленные издания по нейролингвистическому про­граммированию (НЛП), методы которой, в принципе, тоже можно самостоятельно брать на вооруже­ние.

Не отстают от западных авторов и российские, хотя их работы часто бывают прямым или косвен­ным заимствованием у своих зарубежных коллег.

И для американских, и для российских попу­лярных изданий по психотерапии нередко харак­терно слияние психотерапевтического подхода с эзо­терическим, что мы можем увидеть в книгах А. Свияша, В. Жикаренцева, Д. Верищагина, а также у авторов книги «Курс начинающего волшебника» В.А. Гурангова и В.А. Долохова.

Что вдохновляет и вызывает надежду на луч­шее, это широкая возможность для читателя по­добрать себе именно такой метод самотерапии, который подходит ему больше других. Не понрави­лась эзотерика — обратись к рациональному диа­логу с самим собой, не подошел диалог — примени НЛП, и это не по вкусу — попробуй аффирмации по Луизе Хей или самогипноз, какой предлагает X. Сильва. Что-нибудь непременно даст положитель­ный эффект.

Речь идет, конечно, о тех случаях, когда нет се­рьезной патологии, когда удрученный жизнью че­ловек, не имея хорошего психотерапевта, должен работать сам с собой. Впрочем, даже окончив курс лечения даже у отменного специалиста-психотера­певта, он все равно будет работать сам с собой, ибо от себя-то как раз никуда не уйти.

Кроме книг по психотерапии, в некоторых слу­чаях очень способствует восстановлению внутреннего мира философская литература, однако это от­носится по преимуществу к любителям интеллек­туальных развлечений. Впрочем, главное в том, что каждый может и должен помогать себе сам, а для этого надо не жалеть времени и внимания для по­стижения «Я».

Моя душа — в моих руках!

РЕШАЙТЕ САМИ! (оглавление)

Михаил Ефимович Литвак— кандидат ме­дицинских наук, преподаватель Ростовского ме­дицинского института, главный психотерапевт Ростовской области, президент Севера-Кавказ­ской психотерапевтической ассоциации.

Область научных интересов — современ­ные методы психоаналитической терапии. Це­ленаправленное моделирование эмоций, коррек­ция и прогноз судьбы, интеллектуальная нирвана психологическое айкидо, психосмехотерапия — вот далеко не полный перечень методик, разра­ботанных и успешно внедренных в лечебную практику и практику консультирования руко­водителей, администраторов, бизнесменов и се­мейного консультирования. Михаил Ефимо­вич— автор 17 книг, посвященным актуаль­ным вопросам психотерапии, психологии общения, управления.

Дата добавления: 2015-12-15 | Просмотры: 505 | Нарушение авторских прав