АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Почему я не хотела детей, но потом передумала

Откровенно говоря, я не очень хотела заводить ребенка. Нет, я, конечно, предполагала, что у меня когда‑нибудь будут дети, но в двадцать четыре года перспектива погрузиться в мир пеленок‑распашонок меня абсолютно не прельщала. Я была не готова посвятить себя малышу. Защита диссертации об истоках европейской интеграции и освоение выбранной профессии специалиста по связям с общественностью – вот на эти вершины я собиралась карабкаться ближайшие несколько лет.

Признаться, детей я не воспринимала вообще. То есть я могла повосхищаться, притом совершенно искренне, красивой прилежной девочкой или послушным смышленым мальчиком, но не более. Повосхищаться и тут же переключиться на более интересные для меня темы. И у меня не возникало естественного желания иметь такую же дочку (или сына).

Меня раздражал детский плач в общественных местах да еще и в замкнутых пространствах, например в самолете. Мне не нравилось, когда малыши моих знакомых мешали нам общаться, требуя к себе внимания. Меня совершено не тянуло поиграть с ними, рассказать сказку, побегать. Я не понимала, как можно вынести их постоянное мельтешение туда‑сюда, громкий смех, нытье и крики. В общем, общаться с детьми я не умела и не хотела. И относилась к ним как к чему‑то далекому, чужому, как к существам с другой планеты.

Я совершенно не понимала стремления многих женщин родить от любимого мужчины. Даже (и особенно!) если этот мужчина – не законный муж, а объект всепоглощающей страсти, без какого‑либо намека на взаимность с его стороны. Рожать ребенка, чтобы он напоминал тебе о «самом прекрасном моменте» в твоей жизни? Что это – жертвоприношение во имя вселенской любви? Неверие в то, что ты достойна большего, что ты встретишь мужчину, который будет боготворить тебя и души не чаять в вашем ОБЩЕМ малыше? В любом случае, подобные порывы были мне абсолютно чужды.

Меня не умиляли беременные женщины. Я никогда не представляла себя на их месте. А молоденьких мамочек, запоем обсуждавших детские проблемы, пока их чада играли в песочнице, считала клушами, после того, как несколько раз случайно подслушала их разговоры.

– Вы какими подгузниками пользуетесь?

– Мы памперсы не одеваем принципиально! И уже какаем сами на горшок!

– Как тебе наш педиатр? По‑моему, полный ноль.

– Я своему готовлю еду только сама и только из натуральных продуктов! Банки – это же сплошная химия.

– А мой мальчик сел в пять с половиной месяцев!

– А мой пошел в десять!

– А у нас уже восемь зубов!

– Вы записались в детский сад? Нет? Ну так вам мест не достанется!

– А моя все время болеет! Что только не делала? Замучилась уже ночами не спать...

– А я, когда у сыночки что‑то болит, крестильную рубашечку нагрею утюгом и к больному месту приложу – очень помогает. А если температурит – так в этой рубашечке и спит! Попробуйте тоже так!

Неужели, думалось мне, можно в здравом уме и твердой памяти отречься от всех радостей жизни и сознательно сузить круг своих интересов до такой вот «бытовухи»? Крестильная рубашечка помогает от болезней! Боже мой, неужели она серьезно? Неужели и я превращусь в такую же клушу, которую не интересует ничего, кроме подгузников, прививок, зубов и очереди в детский сад? И я тоже буду «лечить» ребенка крестильной рубашечкой? Неужели радость материнства стоит бессонных ночей, постоянного беспокойства за малыша, каждодневной суеты и, самое главное, невозможности свободно распоряжаться собой, жить, как ты хочешь?

Я считала, что материнство – это жертва. И быть матерью – значит жертвовать собой ради ребенка. Я выросла в дружной, любящей семье и каждый день видела, как родители свои интересы и желания подчиняют моим. И думала, что так и должно быть, что это в порядке вещей. Но сама становиться на их место почему‑то не хотела. Здоровый эгоизм!

Материнский инстинкт просыпаться во мне не спешил, но я, несмотря на всю свою «антидетскую» позицию, тем не менее предполагала, что когда‑нибудь все же созрею и предпочту жизни ДЛЯ себя жизнь РАДИ кого‑то. Когда‑нибудь. Может, лет через пять?

В 24 года мне казалось: уж что‑что, а родить я еще успею, но потом, попозже, не сейчас. И все вокруг меня думали так же. Мама, папа, куча подружек, которые, следуя модной волне, мечтали, как и я, о профессиональном успехе и самореализации. Все, но не мой муж.

Методично, ненавязчиво и незатейливо он внушал мне мысль, что семья без детей – это вроде как и не семья вовсе, а так – непрочный союз двух личностей, свободных от обязательств.

Я отнекивалась, как могла. Ах, подожди, вот еще чуть‑чуть! Ах, только на денежную работу устроилась, дай пожить в свое удовольствие! Ах, надо съездить во Францию на стажировку, потом когда? Ах, вот допишу еще одну главу диссертации, не бросать же на полпути. И вообще такие дела с бухты‑барахты не делаются – надо хотя бы анализы сдать.

Муж понимающе кивал, но не сдавался.

– Мы женаты с тобой уже два года! – пытался он образумить меня. – И у нас то одно возникает, то другое. Мы живем сегодняшним днем, а надо думать о завтрашнем, о главном – о детях. Мы скоро уже состаримся и будем, как дед с бабкой из сказки, горевать, что не нажили детей.

Какой у меня не по годам мудрый муж! И какой зануда! Не могу больше это слушать! И тогда, памятуя о том, что лучшая защита – это нападение, я пошла в атаку.

– Чего пристал, я только жить начала, а ты! Я одна тебе не нужна, только с ребенком, что ли? Ни у кого из наших друзей еще нет детей! Все живут для себя, чем мы хуже?

В ходе непродолжительной разведки боем выяснились интересные мотивы мужниного поведения. Оказалось, муж мечтал о наследнике. Именно о мальчике, который бы продолжил его славный род. Но главное – чтобы его ФАМИЛИЯ не прервалась и продолжала бы жить в веках. Девочка, понятное дело, с такой важной миссией не справилась бы.

Атака захлебнулась. То, что муж так трепетно и всерьез относится к вещам, которые для меня мало что значат, потрясло меня до глубины души.

И я СДАЛАСЬ.

Возможно, слишком быстро, учитывая мою прежде стройную «антидетскую» философию. Но, скорее всего, мои бастионы так стремительно пали не от внешнего воздействия, а из‑за «внутренних противоречий». Наверное, в глубине души, где‑то очень глубоко, я тоже склонялась к тому, что уже пора «делать ребенка». Может быть потому, что прекрасно понимала: рано или поздно этот вопрос придется решать. Рано или поздно у нас все же появится малыш. Так, может, лучше рано, чем поздно?

И все‑таки к судьбоносному решению «зачинать» я пришла не сама. Оно не было мной продумано и осознано, меня к нему подтолкнули. Но как бы то ни было результат известен – через два года официальной совместной жизни я согласилась рожать. В моем активе на тот момент было: три с половиной года трудового стажа, почти написанная диссертация, крыша над головой в виде двухкомнатной квартиры, любящий муж, клятвенно пообещавший выполнять любые мои капризы, и преданные родители, готовые в любую минуту броситься мне на помощь. Неплохо, правда?

Мужской взгляд. Сказать по правде, я сам до конца не осознавал всей прелести материнства и отцовства. Собственно, мне тоже было только двадцать пять... Но было одно очень важное и серьезное внутреннее ощущение: наши отношения должны развиваться дальше, в другой плоскости, выйти на новый уровень. Все кафешки обхожены, сериалы пересмотрены, компьютерные игры переиграны, «конфетно‑букетный» период остался позади. Хотелось чего‑то нового, фундаментального и очень важного – детей. При этом я совершенно не представлял, да и не мог представить, что ребенок имеет обыкновение плакать, когда хочет есть, и это может случаться раз пять за ночь, а утром – опять на работу; что, когда колики и режутся зубки, дите тоже орет и т.д. А еще я не представлял, что для меня в жизни самыми счастливыми станут минуты, когда Даша и Гриша будут мне улыбаться, встречать с работы и говорить «папа». В общем, всего этого я не знал, но смутно догадывался, что дети должны быть, поэтому и настаивал. А «наследник» – это понты, как потом я выяснил для себя самого.

Итак, серьезному делу – серьезный подход. Для начала я проделала огромную работу над собой. Согласиться‑то я согласилась, но ведь надо было еще и убедить саму себя, что этот шаг – правильный, своевременный, необходимый и все такое в этом же духе. При всей моей любви к мужу, мне вовсе не хотелось зачинать ребенка только для того, чтобы сделать ему приятное, а тем более, чтобы было кому передать по наследству нашу фамилию.

Я провела в размышлениях не один день и в итоге нашла ответ.

– Вот мы с Димой очень любим друг друга, – размышляла я, – но любовь – это абстрактное чувство. Сейчас оно есть, а завтра? То, что есть у нас сейчас надо попытаться... сохранить, выразить в чем‑то осязаемом, неабстрактном. Короче, у нашей любви должно быть материальное воплощение. И этим воплощением станет наш малыш.

Придя к таким фундаментальным выводам, я успокоилась и, довольная собой, приступила к реализации заранее намеченного плана.

План был таков. Пункт первый: все‑таки сдать анализы. Мы (я) так долго морально решались (решалась) на этот ответственный шаг, что было бы совсем безответственно пускать все на самотек. Я не поленилась – поехала в Институт эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи. Там необходимый анализ так неформально и назывался – «для планирующих беременность».

Через несколько недель Институт дал добро: все в порядке, можно зачинать. Вообще, для полнейшей уверенности в собственном здоровье и готовности организма к беременности надо было сдать еще кучу тестов (например, исследование гормонального фона). Их список, кстати, висит в виде плаката в каждой женской консультации. Но! Ни капельки не сомневаясь в могучести собственного организма, я ограничилась основным списком анализов на инфекции. Мы сначала попробуем, думала я тогда, а если не получится – будем проверяться дальше.

Пункт второй: хорошенько отдохнуть перед тем, как... (или во время того, как...). Чтобы, так сказать, с новыми силами да с чувством, с толком, с расстановкой. О том, что перед беременностью женскому организму, потрепанному ежедневной беготней, запаркой и нервотрепкой, не мешало бы отдохнуть и восстановиться, мне говорила еще моя мама. Мысль показалась мне очень здравой: все знают, что от здоровья матери зависит и здоровье будущего малыша. Так зачем же испытывать судьбу и беременеть в перерыве между пиар‑проектами, когда можно дождаться отпуска и уж тогда...

В отпуск муж «уговорил меня уехать с ним в Гагры».

Рожать надо вовремя!

Только сейчас, оглядываясь назад с «исторических вершин», я понимаю, как прав был Дима, когда торопил меня с решением «детского вопроса», и как была неправа я, когда поначалу артачилась. Потому что в этой жизни все надо делать ВОВРЕМЯ. И детей заводить тоже. Даже если не очень хочется, а обстоятельства (скажем, в виде надежного и любящего мужчины) позволяют.

По себе знаю: решиться на ребенка, если ты не мечтаешь о нем со школьной скамьи, действительно очень трудно. И это не только моя проблема. Вот, например, моя подруга Лиза. Замечательный человек. Эффектная, образованная, с великолепным чувством стиля. Из интеллигентной семьи. Родители и старший брат ее просто обожают, у них отличные отношения. Всю свою жизнь Лиза окружена любовью и заботой. Муж Саша очень трепетно к ней относится, а ведь поженились они в ранней молодости – когда обоим было по 20 лет. Казалось бы, Лиза с молоком матери должна была впитать приверженность семейным ценностям, желание иметь семью по образу и подобию родительской. Да и Саша вырос в доме, где было двое детей.

Ан нет! Лиза с Сашей рожать наследников не спешили. Просто не хотели. Им было хорошо друг с другом. Более того, Лиза вполне могла себе представить, что она проживет жизнь, так и не родив ребенка. Как и я, детей она не воспринимала абсолютно. Не могла отличить двухлетнего малыша от пятилетнего. И когда их приглашали в гости, где есть дети, совершенно не знала, что, кроме банальной плюшевой игрушки, им подарить. А поскольку на банальности у Лизы стойкая аллергия, приходилось советоваться с мамой, что купить.

Как‑то весной шумной компанией мы сидели в баре и болтали «за жизнь». Разговор зашел о детях, которых ни у кого из нас тогда еще не было. (Мы с Димой, как сейчас помню, только собирались через месяц отчалить в Гагры «зачинать», поэтому чужие планы на этот счет меня очень даже интересовали).

– Лиз, – воспользовалась я удобным моментом, – у вас с Сашей самый большой стаж семейной жизни, о детях‑то вы еще не думали?

– Ой, Ира, какие дети? Я к этому совершенно не готова. У нас и квартиры‑то своей пока нет...

Сказала – как отрезала. Ну, думаю, долго они еще будут «готовиться». Лиза – она такая, ей важна профессиональная самореализация, она ценит свою свободу. И представьте себе мое удивление, когда через полгода я узнаю, что Лиза беременна. Это с ее‑то категоричной позицией! Может, случайно? Нет, исключено! Что же тогда произошло?

А вот что. Близкие друзья пригласили Лизу с Сашей на свою свадьбу. Среди прочих гостей там была маленькая девочка. Совершенно очаровательный двухлетний ребенок. (Чей возраст Лиза, как известно, в этом вопросе не разбирающаяся, потом спросила у ее мамы). Так вот, эта девчушка из всех взрослых дядей и тетей выбрала почему‑то Лизу, подошла к ней и попросилась на руки. Та очень удивилась, но просьбу незамедлительно выполнила. И пока малышка, удобно устроившись у красивой тети на коленях, увлеченно дрыгала ножками и с любопытством смотрела на нее распахнутыми глазами, с моей подругой что‑то случилось. Она так расчувствовалась, что... заплакала. Это были настоящие слезы! И от чего? От ребенка на коленях?

На Лизу это было совсем не похоже. Она не из тех эксцентричных мадам, у которых глаза всегда на мокром месте. Уж что‑что, а держать себя в руках она умеет. А тут – слезы. Лиза до сих пор не может объяснить, почему с ней все это произошло, но в тот момент ей отчаянно захотелось, чтобы и у нее была такая же дочка – симпатичная, нежная, умненькая.

Что это было? Знак свыше? Перст судьбы? Лиза – материалистка и не склонна мистифицировать случившееся. Просто, видимо, она внутренне уже не была так категорично настроена против детей. Она уже стала задумываться об этом. Всего лишь задумываться. Размышлять. Вот с работой сейчас не все понятно. Вот папа с мамой говорят, что надо рожать, пока еще нет 30‑ти. К тому же сама Лиза – поздний ребенок, и чем дольше она будет тянуть, тем, возможно, меньше времени останется у ее родителей на общение с долгожданным внуком... Может, действительно, уже пора?

Так что к моменту неожиданной и, наверное, все‑таки неслучайной встречи Лизы и двухлетней девочки на свадьбе, моя подруга была уже не столь уверена, что проживет жизнь без детей. Но чтобы от мысли перейти к делу ей требовался мощный импульс, толчок. И кудрявая девчушка как раз и стала этим импульсом. Лиза подержала ее за пухленькую ручку, ощутила биение доброго сердечка, заглянула в любопытные глазки, на физическом уровне ПРОЧУВСТВОВАЛА этого ребенка. А малышка своей энергетикой разбудила в Лизе все то главное, что до сих пор мирно дремало и не спешило просыпаться. Подтолкнула к активным действиям. Сподвигла на судьбоносный шаг. Подумать только! Маленькая девочка, совсем еще кроха, которая говорить‑то толком не научилась, а вызвала такую бурю эмоций, такую гамму чувств, привела к такому важному решению, став, в итоге, предвестницей рождения новой жизни на земле.

Вообще, как я понимаю, бездетные (но замужние) женщины делятся на две категории: тех, кто мечтает о ребенке (ну, вот такие они правильные, у них сильно развит материнский инстинкт, хотя и не знают они, что это такое – быть матерью) и тех, кто НЕ мечтает. Просто живет, наслаждается жизнью и считает, как и я когда‑то, что все еще успеет. Почему‑то последних в моем окружении больше. Это тенденция?

Я смотрю вокруг и прихожу к такому выводу: если ты не забеременела до 25‑27 лет (случайно или осознанно, не важно) и продолжаешь откладывать рождение ребенка, он все меньше и меньше вписывается в твою уютную жизнь. Примеров из жизни могу привести массу. Вот, скажем, наш дружный женский коллектив, в котором я работала, тоже поделился на два идеологически враждебных лагеря: тех, у кого были дети, и тех, у кого их не было и не планировалось. Мне приходилось присутствовать при жарких дискуссиях с множеством аргументов «за» и «против» деторождения и даже выступать на стороне мамочек, после того как у нас родилась Даша. Но эти споры никогда не заканчивались мировой.

(Как вы уже догадались, с появлением ребенка мое сознание полностью изменилось. Конечно, а разве может быть по‑другому? Став матерью, я поменяла приоритеты и ориентиры. Я ощутила себя полноценной женщиной. Я увидела, ЧТО (вернее, КТО) составляет главную ценность моей жизни. И никак не могла понять, как же раньше я могла НЕ ХОТЕТЬ ребенка. Это же счастье великое и чудо расчудесное. Не было ничего и вдруг появилось – твое, родное, самое‑самое любимое. И ты живешь и радуешься, что у тебя подрастает смешной и добрый человечек, который любит тебя больше всех на свете, а ты его).

Как‑то раз я разговорилась по душам с Любой, своей коллегой из «другого лагеря». Она в красках описывала, как ее муж хочет ребенка. Он у нее вообще, судя по рассказам, просто мечта. Деньги зарабатывает, завтраки‑обеды‑ужины готовит, пылинки с нее сдувает да еще и по детям с ума сходит. А она, видите ли, нет. «Дети это такая ответственность!» – ее любимые слова.

Ходили они с друзьями в ресторан. У друзей – годовалая дочка. Они ее прямо в прогулочной коляске и привезли. Благо ресторан – под открытым небом. Так Любин муж весь вечер от этой девочки не отходил. И развлекал ее, и кормил, и сказки рассказывал, и песенки пел, и в итоге спать уложил все в той же коляске. И все говорил жене:

– Смотри, смотри, ну разве она не прелесть?

А Люба на детей вообще смотреть не может. Они для нее – одна большая ПРОБЛЕМА.

Дома состоялся серьезный разговор.

– Ну, что, что мне для тебя сделать, чтобы ты, наконец, согласилась? – спрашивал муж Любу.

– Хочу, – отвечает она, – машину новую.

– Будет тебе новая машина!

Раз! И через несколько дней «карета подана». У Любы появился новенький Peugeot. Красавец, просто загляденье!

Ай да муж, ай да молодец – выполнил свое обещание. А Люба? А Люба уже вошла в роль капризной принцессы.

– Еще шубу хочу, – она стала загибать пальцы.

Появилась и шуба.

Потом был отдых на островах.

Потом... Честно говоря, я не знаю, что еще она просила у благоверного.

С тех пор прошло больше двух лет. Люба (ей уже 32) так и не забеременела, но по‑прежнему живет со своим любящим и преданным мужем. Неужели он больше не хочет детей? Или решил подождать, пока Люба сама созреет? (Что‑то мне подсказывает, что не созреет). Или смирился с тем, что не судьба ему нянчиться со своими малышами?

Сейчас, чует мое сердце, у всех читательниц в глазах застыл один и тот же вопрос: где, ну где дают таких замечательных мужей? «Чтоб не пил, не курил и цветы всегда дарил...»

Успокойтесь, девушки! Жестокий закон жизни гласит: такие «правильные» мужья, такие «мужчины‑мечты» НЕ достаются заботливым, домовитым и бескорыстным женщинам. Как вы. Они достаются капризным и требовательным эгоисткам. Как Люба. Что их в них привлекает? Почему именно такие союзы оказываются чуть ли не самыми прочными? Остается загадкой. C’est la vie![1]

Уж как только я не пыталась Любу образумить. Уж какие только доводы ей не приводила.

– Мужик‑то у тебя просто золото. От него рожать бы и рожать! Что ж ты так уперлась? Люб, да ты пойми, – я все больше входила в раж, – и я не особо хотела рожать. И я думала, что не готова, не созрела, еще успею. А ведь родила и счастлива безумно. Тебя вот уговариваю. В свою веру обращаю. Мы ж все не молодеем, Люб. Еще несколько лет, и такие проблемы начнутся. Рожай, пока не поздно!

Все безрезультатно.

– Что ты! Дети – это такая ответственность! – Как заклинание повторяла Люба. – Столько проблем! Ты себе уже не принадлежишь. Всю свою жизнь подчиняешь ребенку. Нет, я пока не готова...

И каждый остался при своем. И ладно бы Люба была законченной карьеристкой. Я тогда хоть как‑то могла бы объяснить ее стойкое нежелание рожать. Так ведь нет! Не надо ей (в принципе, хорошему работнику) ничего – ни должностей, ни повышения окладов. Только не трогайте! Просто человек живет в своё удовольствие! И не нужны ей никакие «геморрои» ни на работе, ни в семье.

Стоп! Что‑то я разошлась. Брюзжать чего‑то начала. Отставить! Нет, Любу я не осуждаю. В конце концов, это ее жизнь, и она в ней сама разберется. Я так просто... Размышляю вслух.

С момента нашего с ней разговора я сделала для себя один важный вывод: НИКОГДА женщина, не имеющая и не планирующая детей, не поймет женщину, познавшую радость материнства. НИКОГДА опытная мама не убедит бездетную подругу в том, что дети – это цветы жизни, если той неплохо живется и без такого сомнительного для нее букета.

А между тем... Девчонкам, которые, будучи счастливы в браке, по различным причинам откладывали самое главное событие в своей жизни («Вот еще квартиру не купили», «Вот скоро на должность новую назначат» и т.д. и т.п.), так незаметненько стукнуло тридцать, потом тридцать два, потом тридцать три... И вот мы уже спохватились, задумались, решились (Люба – не в счет, она уж совсем экстремальный пример). И вот мы уже ЗАХОТЕЛИ ребенка. Но! Ушло драгоценное время, когда это можно было сделать «с полпинка». Повылезали разные болячки, недолеченные в бесшабашной юности. В нагрузку добавились психологические проблемы. И теперь один путь – бегать по врачам, сдавать анализы, лечиться, нервничать и гадать, получится или не получится.

Я это потому с такой уверенностью говорю, что вот они, все эти истории, перед глазами. И не одна, не две, не три! Эх! Ка бы я была царицей, всем бы внушила простую мысль – рожайте, пока не поздно! Просто закройте глаза и сделайте это!

Что, что? Вас смущает отсутствие жилищных условий и обилие финансовых проблем? Вы хотите об этом поговорить? Давайте поговорим!

Пожалуй, я не буду обижаться на тех, кто закидает мой огород камнями: мол, легко рассуждать о потомстве, имея двухкомнатную квартиру в Москве и мужа, регулярно приносящего зарплату. В защиту своей позиции имею сказать следующее.

Есть у нас друзья – семейная пара. Совокупный доход – несколько тысяч долларов. Квартиру снимают, поскольку хотят жить отдельно от родителей. И когда речь заходит о детях, дружно отвечают: «Ну нет, нам надо сначала встать на ноги, жилье купить хотя бы!»

Есть другие друзья. Молодожены, но вместе со студенческих времен. Совокупный доход поменьше – около четырех десятков тысяч рублей, хотят увеличить его как минимум вдвое. Квартира своя, досталась от бабушки. И опять те же слова о том, что сначала надо встать на ноги.

Есть еще мой двоюродный брат с женой. Эти вообще приехали покорять Москву из другого города. Живут в общежитии. И им тоже надо встать на ноги!

Господи, вокруг одни сплошные «инвалиды безногие»!

Наверное, всем из приведенного выше уже стало понятно, что «встать на ноги» – понятие относительное и субъективное. Так всю жизнь можно подниматься с колен! Сначала копить на первоначальный взнос за квартиру, потом отдавать ипотечный кредит (хотя сейчас можно и без первоначального взноса квартирку прикупить), потом расплачиваться за машину и мебель, потом бороться с коллегами за хлебную должность... Только ради чего или кого весь этот мучительный процесс достижения благ? Вы не задумывались?

Мое теперь уже твердое убеждение такое: чтобы потом, как говорится, не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, можно и нужно действовать не последовательно (сначала «встать на ноги», а потом думать о детях), а ПАРАЛЛЕЛЬНО! Параллельно – это же так эффективно!

Моя приятельница Лена, в отличие от Любы, как раз являет собой пример законченной карьеристки. Никак не может остановиться ни на одной из ступенек длинной служебной лестницы. Все скачет и скачет. Попутно хочет заработать все деньги мира. «Ах, вот еще этот проект. Это же так интересно! Ах, предложили новое направление. Такой шанс упускать нельзя! Ах, у нас недостаточно накоплений, чтобы обеспечить себя и ребенка!» Просто торжество капиталистического уклада жизни какое‑то!

Сидим мы с Леной в кафе в разгар рабочего дня и обедаем. Разговор вертится вокруг... конечно же, вокруг работы. О чем нам с Леной еще говорить? Лена увлеченно рассказывает мне про профессиональные достижения своей близкой подруги, тоже, кстати, специалиста по связям с общественностью. Я слушаю с интересом – все‑таки любопытно узнать, чего добиваются в жизни твои ровесницы.

– Представляешь, какая она молодец! – Ленины глаза светятся от восторга. – Помимо того, что на основной работе выкладывается, так она еще и «левую деньгу» зашибает: для кого‑то пиар‑тексты пишет, кого‑то консультирует, в разных там проектах участвует. Ну, потому и может себе позволить купить сумку за 800 баксов...

Я, молча, жую салат и представляю, как эта несчастная после девятнадцати ноль‑ноль еще несется на «левую» бизнес‑встречу. Или едет на вечеринку, чтобы пообщаться в нужными людьми и быть «своей» в профессиональной тусовке. Или приходит домой и, не ужиная, садится (снова!) за компьютер, чтобы набить очередной текст, который она придумала по дороге в машине. И когда этот человек отдыхает? Когда расслабляется? Когда переключается на что‑то другое? Когда любит, радуется жизни, занимается домом, наконец? В выходные? Почему‑то мне кажется, что в выходные она тоже работает.

Еще я думаю о том, что эта подруга – Ленин кумир. (Именно кумир, к которому относятся с пиететом и о котором говорят с придыханием). Ходячий пример того, как надо жить, работать и к чему стремиться. Образец для подражания. Ведь Лена тоже хочет такую же высокую должность и такой же солидный оклад. Они для нее – главные показатели того, что жизнь удалась. Она тоже хочет стать супер‑пупер‑специалистом и быть нарасхват. И я хочу. Но неужели для этого нужно настолько погрузиться в работу, что забыть обо всем на свете? Неужели успеха добиваются только такие вот «маньячки», круглосуточно погруженные в рабочий процесс?

– Слышь, Лен, а муж‑то ее как на такой плотный график смотрит?

– Так она разведена...

– А дети?

– Нет, детей нет.

Все ясно. Ну чем еще заниматься молодой женщине, свободной от каких‑либо обязательств? Конечно, карьеру делать! И чтобы не было ни одной лишней секунды для предательских мыслей в голове. О чем? Например, о том, что она одинока и, по сути, несчастна. Или о том, что все вокруг живут своей личной жизнью, а ей не повезло...

– Лена, ну понятно, ей заняться больше нечем, а ты‑то что? Тебя ведь муж вечерами дома ждет. Ты‑то куда, попрыгунья‑стрекоза, скачешь? – Тут я медленно сворачиваю к своей любимой теме о детях. – Остановись, подумай о своей жизни! Тебе тридцатник уже! В твоих бизнес‑планах ребенок вообще значится?

– Значится, но не сейчас.

– А когда? Лет через десять?

– Слушай, – Лена начинает горячиться. – Тебе легко рассуждать. Ты за Димой как за каменной стеной. Он у вас в семье главный добытчик. А у нас – я. Мы только что квартиру в кредит купили. Если я уйду в декрет, расплачиваться‑то как? На моего Вову надежды нет.

– Ну что ты его так принижаешь? Ты же его сама выбрала со всеми достоинствами и недостатками. Он твой муж, он тебя любит. И, я уверена, старается. И будет стараться еще больше, если ты дашь ему почувствовать всю полноту ответственности.

– Ты не понимаешь! Вот сейчас самое время золотое чего‑то добиться, преуспеть! Я хочу РАБОТАТЬ! Да и не созрела я еще морально для детей.

– Лена, расставь приоритеты! У тебя будет целых 9 месяцев, чтобы созреть морально. Роди ребенка, посиди с ним годик, а потом скачи дальше. Ты ничего не по‑те‑ря‑ешь. Только приобретешь!

– Как это «не потеряешь», а время? Вот ты сейчас сидишь с ребенком. Ты понимаешь, сколько возможностей ты упускаешь?

– Ага, наступаешь на больную мозоль?!

– Да не хочу я тебя обидеть, – и тут я замечаю в Лениных словах налет снисходительности. – Просто сейчас передо мной открылись большие перспективы, и что мне теперь – отказаться от них ради ребенка? Которого, кстати, родить я еще успею.

Так‑так‑так. Мотивчик до боли знакомый.

– Значит так, – я делаю лицо мудрой женщины, которая видит дальше и мыслит шире. – Объясняю на пальцах. Ты говорила, что твоя мама увлеченный садовод...

– И что?

– Семена на рассаду она весной сажает?

– Сажает.

– Посадила, полила и ждет, пока взойдут, а сама тем временем другими важными делами занимается? Ну, например, грядки делает или замерзшие ветки с деревьев срезает?

– Что‑то я не пойму, куда ты клонишь?

– А клоню я, Лена, к тому, что дети – это те же семена для рассады. Посадил, то есть родил, чуть‑чуть поставил на ноги и вперед – иди дальше, осваивай свои профессиональные горизонты. А малыш, вот он, рядом. Ты и оглянуться не успеешь, как он вырастет! И будет у тебя все сразу – и ребенок, и карьера, и деньги. Красота!

Жаль, что Лена меня не слышит. Как большинство бездетных self‑made women, она вряд ли проникнется чуждыми для нее идеями материнства. И никогда она не поймет, ЧТО самое главное в этой жизни, пока КАКИМ‑ТО ЧУДОМ не родит. И я бы не поняла, и никто из моих подружек не понял бы, если бы у нас не было детей. Умная мысля‑то приходит опосля!

Поэтому я, как опытная мамочка, все еще полная решимости сделать головокружительную карьеру пиар‑директора, всех призываю: не откладывайте счастье на потом! Живите полноценной жизнью сейчас! Воспитывайте детей и делайте карьеру. Кстати, психологи утверждают, что наибольших результатов на профессиональном поприще достигают именно те женщины, у которых все в этой жизни сбалансировано – есть работа и есть «семья‑муж‑дети». Или это они нас просто успокаивают? Но мне очень хочется им верить. Поэтому – да здравствует гармония!

Мужской взгляд. Когда мы, наконец, решили рожать ребенка, больше всего я боялся одного – что нашей семье не хватит денег. Жена уйдет в декрет, и все доходы сведутся к моей зарплате. Мозг услужливо рисовал картинки голодающих детей «по лавкам» и ситуации типа «эту игрушку не купим, потому что дорого». Ощущение полной материальной ответственности на предстоящие три года сильно напрягало. Как потом оказалось, у страха глаза велики – моей будущей великой писательнице выдали достаточное количество «декретных денег» на службе, мне удачно подвернулась преподавательская работа по совместительству и т.д. В общем, на мой взгляд, бояться резкого обнищания после рождения ребенка не стоит. Да, дети нынче дороги, но не настолько, чтобы разорить семейство.

А что касается карьеры (как для будущего отца, так и для матери), то я считаю, что с рождением детей стремление подняться по карьерной лестнице приобретает новые стимулы и мотивы. После рождения Даши для меня самым главным стало то, чтобы мной гордился мой ребенок. Самое важное в карьере, это когда, играя в песочнице, твоя дочка скажет другим детям: «А мой папа лучше!»

Напоследок приведу совсем другой пример.

Моя подруга‑коллега Женька пока не встретила свою судьбу в лице умного, сильного и любящего. Но надежды никогда не оставляла, потому активно встречалась с молодыми людьми. Жене было уже тридцать, как вдруг, совершенно неожиданно, она забеременела. Случайная связь! Никаких перспектив в отношениях!

Что сделали бы вы на месте Жени? И я, наверное, аборт.

А Женя не стала! Она восприняла случившееся как шанс. Возможно, единственный в ее жизни! И только сейчас я понимаю, насколько мудрым было ее решение. Еще неизвестно, прискачет ли он, долгожданный принц на белом коне, зато ты не проведешь лучшие годы своей жизни в томительном ожидании. Ты будешь занята важным делом – воспитанием нового члена общества.

Женьке очень тяжело. Она ничего не сказала биологическому отцу ребенка, и тот до сих пор не подозревает, что у него растет сын! Так что Женя может рассчитывать только на себя. И своих родителей‑пенсионеров. Но мне почему‑то кажется, что даже в самые трудные минуты она ни разу не пожалела о том, что оставила малыша. И теперь именно он – самый главный и самый любимый мужчина в ее жизни.

Поэтому, когда сейчас мне говорят о том, что кто‑то еще не «встал на ноги» или не созрел морально, чтобы иметь детей, я вспоминаю Женьку. Я горжусь ей. И от всего сердца желаю ей простого женского счастья. Кто‑кто, а она его уж точно заслужила!

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 675 | Нарушение авторских прав