АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Шесть лет надежды

В жизни моей подруги Ланы события развивались еще более драматично. Если Оле с физиологической точки зрения ничто не мешало зачать, то у Ланы по этой части были большие проблемы.

Со своим любимым мужчиной, ставшим затем ее законным мужем, Лана вместе уже почти двадцать лет. Первые десять они радовались жизни, друг другу, упивались своими чувствами и, как большинство наших друзей, считали, что все на этом свете еще успеют, в том числе и родить ребенка.

Перспектива стать папой и мамой замаячила совершенно случайно. Никто, как говорится, и не ожидал. Лана с Мишей тогда подумали, что раз бог дал, надо «брать», и решили рожать. Но бог, видимо, передумал. На третьем месяце у Ланы произошел выкидыш. Причина – неразвивающаяся беременность, замершая на сроке 4‑5 недель. Оказалось, оплодотворенная яйцеклетка просто росла, наполняясь жидкостью, и даже не начала делиться.

Конечно, это было время сильных переживаний. Именно тогда к Лане и Мише пришло понимание, что время беззаботной жизни проходит, что все в этом мире непросто. И к рождению ребенка нужно подходить серьезно.

Осознание того, что «пора», пришло три года спустя. Супруги всерьез задумались о малыше. Оба уже очень сильно хотели детей. Наверное, отношения мужчины и женщины, как бы сильно они ни любили друг друга, в какой‑то момент должны выйти на качественно новый уровень, иначе – неизбежное «вырождение», угасание чувств. Новый уровень – это новый формат отношений, когда люди примеряют на себя новые роли. И ты начинаешь воспринимать своего партнера не только как любимого человека, но и заботливого родителя.

Лана с Мишей тоже хотели видеть друг в друге родителей. Любящих, внимательных, самоотверженных. Они уже были готовы примерить на себя эти новые роли. Но! Памятуя о прошлом печальном опыте, Лана приготовилась к серьезному обследованию. Из женской консультации ее направили в Центр планирования семьи и репродукции на Севастопольском проспекте (ЦПСиР). Там предложили сделать диагностическую лапароскопию. От самого названия уже бросало в дрожь.

Лапароскопия – операция небольшая, но проводится она под общим наркозом. Сначала живот надувают углекислым газом, потом в сделанные несколько надрезов (в пупке, по бокам и внизу живота) вставляются специальные трубочки, на концах которых находятся «мини‑камеры». Они‑то и показывают специалистам, как обстоят дела в женской мочеполовой системе. Все ли в порядке, проходимы ли трубы и т. д. и т. п.

Лана, не задумываясь, согласилась на эту операцию. Не струсила. Не выбрала более консервативный путь диагностики. Не пошла на попятный. Ее не пугало огромное количество трудностей, связанных с операцией. Не смутило, что надо на время оставить работу, взять больничный, лечь в стационар. Пережить волнение ожидания хирургического вмешательства, а потом еще отходить от наркоза. Наверное, так решительно поступает лишь тот, кто, действительно, ОЧЕНЬ хочет родить ребенка.

Я много раз ставила себя на место Ланы. А я бы вела себя столь же мужественно? А я бы пошла на лапароскопию? Операция ведь не решала никаких проблем, а лишь могла показать их наличие. Могла, но НЕ показала. Да, да, у Ланы не выявили никаких серьезных физиологических отклонений, которые бы мешали ей зачать. Получается, что операция была проведена зря? Или отрицательный результат – это тоже результат?

Пришлось возвращаться к тому, с чего начали. Вновь анализы, исследование гормонального фона, измерение базальной температуры, графики... Выяснилось, что какой‑то гормон «шалит». Назначили лечение. Потом другое. Еще и еще. Снова анализы, и так по кругу...

В этой бесконечной круговерти прошло три (!) года. Вы только вдумайтесь в эту цифру. Три года бесплодных ожиданий! Три года тщетных усилий и непонимания, что же все‑таки не так. Каждый месяц Лана, не дожидаясь возможной задержки, хваталась за тест. Рассматривала его чуть ли не через лупу. И каждый раз – страшное разочарование.

За эти три года Лане делали три «стимуляции». Это сложная процедура, в которую входили прием специальных препаратов, многочисленные уколы, расписанные по дням. Все это преследовало одну‑единственную цель – создать в организме самые благоприятные условия для зачатия. Т. е. результатом сильнейшей гормональной атаки должна была стать долгожданная беременность.

Но эти залпы били мимо цели. Три раза – впустую. После последней стимуляции у Ланы уже ни на что не было сил. Три года она жила с одной лишь мыслью о ребенке. Три года всю свою энергию тратила на походы по врачам, лабораториям и аптекам. И все – зря? Напрасно? Безнадежно?

Лана поняла, что зациклилась, и решила передохнуть. Просто на время выпасть из этого бесконечного марафона за материнским счастьем. Она перестала пить таблетки, мерить температуру, строить графики. «Отключила» голову. Вычеркнула из повседневности все, что было связано с попыткой забеременеть. И...

Сценарий до боли знакомый: в следующем же месяце она забеременела. ДА! Это случилось! Произошло то, чего так долго ждали. О чем молились. Что считали главным событием в жизни. Тесты, анализы, общее состояние – все говорило о долгожданном чуде. Значит, все не напрасно! Лапароскопия, таблетки горстями, уколы по часам и минутам, бесконечные анализы – это дало результат! Лана с Мишей так этого хотели – и вот дождались!..

Я не знаю, какие слова мне подобрать, чтобы написать о том, что произошло дальше. Я не знаю, как вообще такое можно пережить после стольких лет усилий и страстного желания зачать ребенка. Я не знаю, почему господь заставляет иных испить горькую чашу до дна. Я не знаю...

Через 10 дней после того, как Лана узнала о беременности, у нее случился выкидыш. Уже второй в ее жизни! Не помогли ни операция, ни лечение, ни стимуляции. НИЧЕГО!

Лана не знала, как ей жить дальше. Она плакала и плакала. И даже когда не хотела, слезы все равно безудержно лились из глаз. Казалось, что мир вокруг никогда не обретет прежних ярких красок. Они ушли вместе с нерожденным ребенком. Миша, как мог, поддерживал жену, но она должна была сама пережить это горе. Выстрадать, выплакать, выдавить из себя с каждой новой слезинкой.

Сейчас, спустя годы после тех событий, Лана считает, что врачи в ЦПСиР ее упустили. Они же видели, что прописанное лечение не помогает, стимуляции безрезультатны, значит надо было обратить внимание на что‑то еще, попытаться найти настоящую причину тщетности всех усилий. Или хотя бы предупредить Лану, что, если она забеременеет, нужно сразу ложиться в больницу от греха подальше. Но они ничего этого не сделали. А в результате – человеческая трагедия. Море слез и неверие, что когда‑нибудь мечта о ребенке сбудется.

Больше в ЦПСиР Лана не ходила. Все знают, что Центр планирования – самое авторитетное и самое передовое медицинское учреждение в своей области. В нем работают лучшие врачи страны! Там рожает цвет нашего общества! Но моей подруге эти чудо‑доктора, увы, не помогли.

Лане требовалось не менее полугода, чтобы восстановиться. И физически, и морально. Время, как известно, лучший лекарь. Шли месяцы, раны стали заживать, а мысли о новых попытках зачать – появляться все чаще.

Но они были отодвинуты на второй план новой, не менее серьезной проблемой. У Ланы резко схватило спину. Грыжа межпозвонковых дисков – страшный диагноз. Боль была пронзительной и невыносимой. Стала хромать.

Через несколько месяцев ситуация усугубилась настолько, что Лана уже не могла вставать с кровати! Миша, весь белый от переживаний, на руках носил ее в туалет и ванную. Долгих полтора месяца Лана провела в постели, пока ее не положили в госпиталь им. Бурденко. Снова операция. Снова больничные стены. Снова неизвестность и пустота в душе.

После небольшого реабилитационного периода Лана вышла, наконец, на работу. Но ей еще долго не разрешалось сидеть. Она ездила на службу на такси, ЛЕЖА на заднем сидении, а за рабочим столом не сидела, а СТОЯЛА на коленках. И постоянно ходила на различные процедуры, по сути, проводя с коллегами лишь по полдня.

Вообще, я отвлекусь на секундочку, начальнику Ланы надо поставить памятник. За гуманизм. За сострадание. За неравнодушие. Какой еще руководитель – мужчина! – будет с таким участием относиться к вечно отсутствующей и занятой собственным здоровьем подчиненной? Константин! Я снимаю перед Вами шляпу.

Говорят, что трудности сплачивают. Это я опять о Лане и Мише. Еще говорят, что страстное желание родить ребенка скрепляет союз двух любящих людей нерушимыми узами, разорвать которые уже не смогут никакие невзгоды. Много чего говорят. Но так ли это бывает в жизни? К концу четвертого года титанических усилий зачать, в отношениях Ланы и Миши... что‑то надломилось. Они устали бороться. Устали ждать. Устали надеяться. Может, они устали друг от друга?

Каким‑то особым женским чутьем Лана уловила, что Миша уже не дышит с ней одним воздухом. Не живет их общими проблемами. И в голове у него совсем другие, чуждые ей, мысли.

Конечно, она безумно переживала. Конечно, она хотела верить, что все образуется, как‑то наладится, вернется прежняя гармония. Но нет. Ничего не вернулось. Не знаю, может, действительно, ребенок, который все никак не хотел появляться в их жизни, и создал в их отношениях пустоту. Может, они так страстно о нем мечтали, что в этом своем стремлении стать мамой и папой позабыли, что они – мужчина и женщина, две половинки единого целого?

Лана предложила разъехаться. Миша не возражал. На время они перестали жить под одной крышей, вести хозяйство, спать в одной постели. Но не перестали быть друг другу родными людьми: созванивались по несколько раз на дню, вели долгие разговоры «за жизнь», бросались на любой зов о помощи. Но главное – возобновили попытки забеременеть. Странная ситуация, не правда ли?

Оказавшись в съемной квартире, Лана остро ощутила, что безумно одинока. Мама давно умерла, сводный брат живет в другой стране, и, если сейчас она потеряет Мишу, у нее никого не останется. Никого! А ей уже 34. Осталось совсем немного времени, чтобы все же родить ребенка и перестать выть от одиночества.

Стоп! А может, ребенка стоит УСЫНОВИТЬ, вдруг подумалось Лане? В конце концов, может, ей вообще на дано иметь собственных детей? Может, все не складывается неслучайно? Может, таким образом высшие силы говорят ей о каком‑то другом ее предназначении? И оно заключается в том, чтобы воспитать малыша, от которого отказались родные родители и который остался один на один с этим жестоким миром? К тому же, сколько случаев, когда бездетные пары усыновляли ребенка, а потом – вопреки всем поставленным диагнозам – рожали своего.

Поразмыслив немного, Лана все же отказалась от этой затеи. Потому что в тот момент она искренне не понимала, как это можно – любить ЧУЖОГО ребенка. Ей казалось, что по‑настоящему любить можно только СВОЕГО.

Именно эти мысли толкнули ее на решительные действия.

Лана обратилась в Национальный медико‑хирургический центр им. Пирогова. Стойко сдала – в который раз! – все анализы и тесты. Вновь пролечила преследовавшую ее инфекцию – уреоплазму. Мужественно прошла другие, новые для нее, процедуры: очищение крови, например.

Главной причиной Ланиного бесплодия (какое ужасное слово!) врачи объявили недостаточный слой эндометрия (слизистой оболочки тела матки), к которому прикрепляется оплодотворенная яйцеклетка. В идеале он должен быть 12 мм, 10 мм – тоже ничего, 8 мм – необходимый минимум. А у Ланы больше 6 мм он не рос! Почему – непонятно. О какой беременности здесь могла идти речь?

Лане прописали лошадиные дозы гормональных таблеток. На лекарства она тратила больше 20 тысяч рублей в месяц! Ну как тут опять не вспомнить добрым словом ее начальника, не предложившего Лане «поискать себе другое место»?

Параллельно врачи посоветовали сделать «инсеменацию». Т. е. ввести сперму непосредственно в полость матки, минуя влагалище. На ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение) Лана пока не соглашалась. Главным образом потому, что это дорого (более трех тысяч долларов вместе с лекарствами), а вероятность удачного исхода почти такая же, как и при инсеменации, – примерно 30 %.

Всего инсеменаций было три. В июле, в августе и на следующий год – в апреле. Эндометрий по‑прежнему не рос, и былое воодушевление таяло на глазах, как весенний снег. В мае Лана собралась лететь в Стамбул – отдохнуть, развеяться. Надежды на то, что последняя инсеменация будет удачной, не было никакой. На четверг были куплены билеты. А накануне, в среду, Лана отправилась на обязательный после инсеменации тест на беременность. И тест... дал ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ответ!

Лана не поверила! В это невозможно было поверить! В душе поднялся целый вихрь чувств. Радость, смятение, восторг, испуг и... любовь. Любовь к СВОЕМУ ребенку.

Оглядываясь на пройденный путь, полный сомнений, тревог и разочарований, Лана говорит, что все сделала правильно. «Всем известно: чтобы забеременеть, надо расслабиться. Но чтобы расслабиться, надо смириться. Я не могла себе этого позволить. Смириться – это значит ничего не делать. А я не могла ничего не делать. Я должна была ходить по врачам, сдавать анализы, пить таблетки. Это хоть как‑то приближало меня к заветной цели. Сложить лапки – значило похоронить свою мечту».

А мечта сбылась. Ведь если очень захотеть, очень‑очень‑очень, все обязательно сложится.

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 586 | Нарушение авторских прав