АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 7. Мы ворвались в зал, где всего несколько часов назад были репортеры, телекамеры и полиция

Мы ворвались в зал, где всего несколько часов назад были репортеры, телекамеры и полиция. Теперь здесь шла уборка — слуги, подняв стулья на столы, сметали с пола бумажный и пластиковый мусор, больше похожий на скопище небольших перекати-поле. Слуги провожали нас широко открытыми глазами. Сердце защемило от испуга так сильно, что я не могла дышать. Они бы стали с нами бороться? Но ни один из них ничего не сделал, они замерли, не бросив тряпки. Мы проскользили мимо них, направляясь к дальней двери, которая выглядела слишком маленькой, чтобы пропустить лошадей. Однако при нашем приближении она внезапно расширилась. Волшебный холм, ситхен, перестраивал себя для нас.

За дверью оказалась стена из роз и шипов. Шипы как кинжалы были направлены на нас, розы цвели и заполняли прихожую сладким запахом. Это был прекрасный способ защиты, слишком прекрасный для Благих.

Я думала, что появившаяся перед нами стена остановит нас, но она отошла вправо с тяжелым вздохом, как будто с места сдвинулась гора. Так ситхен расширил прихожую для того, чтобы прошли наши лошади, а лозы поднялись выше, стараясь вновь добраться до сдвинувшейся опоры. Не дотянувшись до стены, эта тяжелая масса шипов упала вниз, и в возникшей после передвижения стены звенящей тишине, мы услышали крики охранников, попавших под упавшее одеяло шипов и роз.

Жар распространялся от шипов, насыщенный, оранжевый, и волна этого огня достигла нас, но по ощущению это был зимний холод. Я чувствовала этот огонь, но не пыталась избежать его прикосновения. Огонь разбрызгивал потраченные впустую искры, как будто огонь отворачивался, а не старался добраться до нас.

Мы неслись через залы цветного мрамора, с серебряными или золотыми прожилками. У меня остались смутные воспоминания о том, как по тем же залам меня нес на руках лорд Хью, когда он и дворяне, которые хотели, чтобы я стала их королевой, вынесли меня из спальни короля. Тогда у меня было время восхититься холодной красотой этого ситхена, я даже успела подумать, что это место уже не было прибежищем божеств природы. Несмотря на то, насколько красивыми были созданы из металла и мрамора стоящие здесь деревья и цветы. В нашем ситхене тоже были цветы и деревья, но они были живыми, в отличие от этой мертвой красоты.

Две линии охранников появились перед нами в коридоре. В прошлый раз, когда я видела их, они были одеты в современные деловые костюмы, чтобы репортерам было комфортнее. В отличие от Андаис, Таранис настоял на униформе для своей стражи. Туники и брюки всех цветов радуги, или более более модных среди людей цветов, но оранжево-красные плащи и снаружи и изнутри были украшены стилизованным горящим пламенем. А края были обшиты золотой нитью. Когда они кланялись королю, то этот плащи становились похожи на живое пламя, обхватывающее кланяющихся людей. Интересно, почему Таранис выбрал пламя, а не подходящую ему больше молнию для своего герба.

В нас полетели стрелы, но не долетев до нас, они развернулись и впились в стену, как будто их отбросил сильный порыв ветра прежде, чем они достигли нас. У многих из стражей на лицах был виден страх и снова я поразилась той жестокой радости, которую почувствовала увидев этот страх.

Шолто подгонял свою лошадь, стараясь держаться рядом со мной, тем более, что коридор был для этого достаточно широк. Собаки, лошади без всадников и бесформенные существа, переместились ближе к нам и поплыли впереди, возглавляя нашу кавалькаду. Я почувствовала, что потолок ушел вверх, как будто он растаял и теперь над нами было небо. А на фоне неба сверкающая белизна слуа подчеркивала ужас следующих с нами устрашающих существ.

Некоторые из охранников бежали, их нервы не выдержали увиденного. У двоих помутился рассудок и они пали на колени. Остальные пытались использовать свои руки власти. Серебристое свечение даже не достигло нас. Потоки теплой силы откатились назад, как незадолго до этого было с огнем, словно волшебство защищало нас. Цвета, формы, иллюзии, действительность — все это ни направили на нас. Они были лучшими воинами Благого Двора, и они защищали его. Но ничто не могло остановить нас. Ничто не могло даже замедлить наше движение.

Мы перепрыгнули их, как будто они были изгородью. Один из них потянул меч, который был явно не волшебным. Меч попал одной из собак в ногу, вызвав у нее кровь. Холодное железо может нанести вред любому существу в волшебном царстве.

Раненная собака отстала от нас, и одна из лошадей без всадника осталась с ней. Я попыталась остановиться, но Шолто подстегнул наших лошадей и мы поторопились дальше. Когда мрамор коридора сменился на другой — розовый с прожилками золота, нас нагнал третий всадник. Охранник, который ранил собаку, сидел верхом на оставшейся с собакой лошади. Лошадь немного изменилась —; ее глаза были наполнены золотистым сиянием, а копыта стали золотыми. Глаза лошади были лишь немного светлее волос ее всадника. Золото копыт повторяло золоте глаз благого. Дэйси, я подумала, что это его имя, Дэйси Золотой. У лошади была шелковая золотая уздечка. Охранник был вынужден к нам присоединиться за сопротивление, но его прикосновение изменил лошадь под ним. Дикая магия подобно воде — оно лишь ищет подходящую форму.

Еще два охранника поняли, что только оружие из холодного железа могло нам навредить. И они также присоединились к охоте. Еще одна лошадь начала менять цвет на белый — как будто радуга перемещалась и текла под кожей. Последняя лошадь стала зеленой, как виноградная лоза, украшавшая теперь ее уздечку. Виноградные лозы начали переползать и на всадника, покрывая его спину зеленым ковром. У Турлоха была белая, а у Йоланда зеленая лошадь.

Я думала, что мы найдем мою кузину в ее комнате, или в залах, где собирались политически бесполезные для короля дворяне. Но собаки привели нас к центральным дверям в тронный зал. Я подумала, что охранники отступились бы, если бы мы направились куда-нибудь еще. Но мы оказались у дверей тронного зала, а там видимо был король, и охранники могли подумать, что мы прибыли за Таранисом. Они, возможно, сдались бы ради кого-нибудь другого, но не ради короля, которого клялись защищать. Перед лицом Дикой охоты никто не захочет быть клятвопреступником. Можно отказаться от данных клятв защищать кого-либо, но тогда можно стать новой целью Дикой охоты. Думаю, что действительно охранники боролись не за короля, а за себя, за свою присягу. Но, может быть я ошибаюсь. Может быть они видели в короле что-то, чего не видела я. Что-то, что стоило борьбы и смерти за него.

Но как бы не были хороши охранники, остановить Дикую охоту они не могли. Но, как и в Неблагом Дворе, здесь тоже была магия, способная остановить нас у дверей тронного зала. Это была приемная. Как и приемная Неблагого Двора, выполнявшая роль последнего рубежа обороны, эта комната выполняла ту же функцию. У Неблагих — это были оживающие в случае угрозы королеве розы и шипы, способные выпить досуха нежелательных посетителей. Здесь тоже была магия, очень похожая на стену шипов, которая пыталась остановить нас раньше. Магия у каждого Двора была особенной, но обе магии иногда смешивались, хотя обе стороны отрицали это.

Что было у Благих?

Огромный дуб тянулся ветвями к потолку, который уходил далеко вверх, создавая иллюзию далекого, искрящегося дневным светом, неба над головой. Казалось, этот свет навсегда затерялся в ветвях большого дерева. Умом ты понимаешь, что находишься под землей, но глаза видят проблески синего неба и белых облаков среди листвы. Это похоже на то, что видишь краем глаза, а стоит посмотреть прямо — и это что-то исчезало, как будто не существовало вовсе. Ствол дерева был достаточно большим, чтобы задержать любого посетителя на то время, которое требуется на то, чтобы его обойти по пути к огромным украшенным драгоценными камнями дверям тронного зала. Но это было только дерево, так что же было последней защитой?

Мы ворвались в приемную на всем скаку, за нами следовали другие всадники и лающие собаки, а за ними передвигались существа, описать формы которых было невозможно.

Солнечный свет вспыхивал среди листвы дерева. Яркий, горячий солнечный свет обволакивал нас. В течение секунды я думала, что вот-вот мы загоримся — ведь рука власти Тараниса как раз и была Светом, но это был солнечный свет. Реальный солнечный свет. Жар летнего дня, пойманного навсегда в этой комнате, в ожидании, когда можно будет вырваться на волю и одарить нас своей живительной теплотой.

Мгновение раньше у нас под ногами был камень, в следующее — и мы скачем по зеленой траве с высокими летними цветами, достающими до боков наших лошадей. В комнате остался только огромный дуб, распространяющий свои ветви над лугом.

Шолто прокричал:

— Поехали вокруг дуба. Только он реален. Все остальное — нет.

Он был настолько уверен, настолько совершенно уверен, что у меня не осталось никаких сомнений. Я пришпорила свою кобылу, и поехала плечо-к-плечу с Шолто. Всадники за нашей спиной также не высказывали никаких сомнений. Хотя я не была уверена, что у них не было этих сомнений, просто у них не было выбора, кроме как следовать за Охотой. В тот момент, я не думала о том, куда мы двигались, Шолто знал путь.

Его скакун обогнул дуб и это было похоже на то, как будто занавес упал. Вдох — мы едем по летнему лугу, выдох — и копыта лошадей опять гремят по камню. А впереди высятся украшенные драгоценными камнями двери.

Жеребец Шолто — гибрид лошади и ночного летуна — встал на дыбы перед дверьми, как будто он не мог пройти дальше. Магии оказалось достаточно чтобы остановить охоту. Я знала, что двери были стары, но я не знала, что они были одной из древних реликвий, принесенных сюда из старой страны. Эти двери были установлены перед тронным залом Двора Благих еще когда мои человеческие предки все еще делали свои дома из кож животных.

Я пыталась успокоить свою кобылу. Собаки скулили и царапали двери, нетерпеливо скуля слишком высокими голосами, чтобы их издавали мощные глотки белых догов. Наша добыча была рядом, там за этими дверями.

Я почувствовала запах роз и прошептала «Что я могу сделать, Богиня?».

Ответ пришел не в виде слов, это было знание. Я просто знала то, что нужно было делать. Я повернула лошадь перпендикулярно огромным дверям и протянула к ним руку, покрытую засыхающей кровью моей бабушки. Я почувствовала пульс дверей, почти ощутимое биение. В действительно древних реликвиях могло быть подобие жизни, столь сильной была их магия. Настолько сильной, что у некоторых из них былое свое мнение, они самостоятельно делали выбор. Так древнее волшебное оружие не будет слушаться того, кого не выбрало само, и наоборот.

Протянув окровавленную руку к двери и почувствовав пульс этого подобия жизни, я произнесла:

— Кровью моей родственницы, смертью единственной матери, которая действительно была у меня когда-либо, я называю убийцу семьи — Саир. Мы — дикая охота. Испытайте кровь моей потери, и дайте пройти.

Двери издали звук, похожий на вздох, если дерево и металл могли бы издать такой звук. А потом двустворчатые двери начали открываться, открывая за собой часть блестящей комнаты.

Дата добавления: 2015-08-26 | Просмотры: 405 | Нарушение авторских прав