АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Банкирша и ее душа

В одном крупном банке директором была женщина. Она так много времени проводила на работе и так много говорила о своем банке, что друзья просто называли ее банкиршей. Впрочем, у нее не было особенно много друзей, так, знакомые-приятели. Она была очень богатой и купила себе красивый дом на центральной площади города. Она не много времени проводила в своем доме, чаще она засиживалась допоздна на работе в банке. Она была не то чтобы совсем одинокой, но обычно жила одна. Ее взрослая дочка жила в другом городе, а муж давно ушел. Она, конечно, была очень умным человеком, но тайком ото всех боялась, что когда-нибудь сойдет с ума и выкинет что-нибудь совершенно безумное. Может быть, поэтому она носила железный панцирь на теле и железный прут вместо позвоночника – когда-то их сделали на заказ, но уже давно они срослись с ее телом. Конечно, ей было трудно танцевать или нагибаться, но зато ей это помогало руководить и надежно защищало от чего-то, чего она и сама толком не знала. От всего.

И вот однажды ночью банкирше приснился сон.

Ей приснился молодой человек в белой рубашке и зеленой кепке. Он сидел в тюрьме. Он был истощен и нечесан. У него были порывистые движения как у мима или акробата, а еще точнее – как у безумца. Ей очень хотелось освободить его из тюрьмы, но она не знала, как это сделать. В отчаянии она проснулась. В этот день она всё роняла и не могла сосредоточиться на работе. Она мечтала о молодом безумце. Но он был во сне, а она – в обычной и суровой реальности.

Он приснился ей и на следующую ночь. Она была счастлива. Всё повторилось: он сидел в тюрьме, а она не могла его освободить, даже не знала, с чего начать. Он не разговаривал с ней, а только скакал по своей камере.

Наутро банкирша решила пойти к волшебнику, который занимался снами. Вначале она стеснялась и попросила средство, чтобы не видеть больше снов, которые ее беспокоили. Но волшебник услышал в ее голосе совсем другое и попросил рассказать, что же ей такое снилось. Банкирша рассказала ему о молодом юноше в зеленой кепке. Пока она говорила, волшебник открыл зеркало, стоявшее у стенки, и показал ей, что всё, о чем она рассказывала, отражалось в зеркале. Там, в зеркале, банкирша увидела тюрьму и безумного заключенного. «Как мне освободить его?» – воскликнула она. Волшебник велел ей шагнуть в зеркало и там поговорить с милому ее сердцу юношей. Она так и сделала: шагнула в зеркало, стала у тюремной решетки и стала спрашивать юношу, как его зовут, откуда он родом, почему он оказался в тюрьме, какой проступок он совершил, и что можно сделать, чтобы освободить его. Но юноша ничего не отвечал. Он танцевал джигу, качал головой и вел себя как невменяемый. В отчаянии банкирша выскочила из зеркала и попала обратно в комнату волшебника.

«Он совершенно сумасшедший, – сказала она волшебнику. – Он не понимает, что я хочу ему помочь. Дайте-ка мне лучше капли, чтобы я больше никогда не видела его ни во сне, ни в вашем зеркале».

«Пожалуйста, – сказал волшебник, – вот вам эти капли. Только знайте, что тот, кого вы видели в тюрьме, – это ваша душа. Воля ваша, вы можете больше никогда ее не видеть. Без души, я слышал, легче зарабатывать большие деньги. Вот вам капли, пусть он остается в тюрьме».

Банкирша заплакала. «не нужны мне ваши капли, – сквозь слезы проговорила она. – научите меня, как мне с ним разговаривать!»

«Ага, – сказал волшебник, – так-то лучше. Просто перестаньте играть с ним в судью. Вот представьте себе, что вы только что родились – и сразу же принимаетесь спрашивать свою маму, как ее зовут, откуда она родом, и какую диету она поддерживает для улучшения качества молока. Как вы думаете, что бы она вам ответила?»

Банкирша улыбнулась сквозь слезы. «Она бы не стала со мной разговаривать, а заткнула бы мне рот сиськой. Но я же теперь не маленький младенец!»

«Вы еще глупее, – сказал волшебник, – и еще меньше знакомы со своей душой, чем в первый день жизни со своей мамой. Тогда, по крайней мере, вы ничего из себя не воображали, и если бы ваша мама была крокодилицей, вы так же спокойно приняли бы ее за маму, лишь бы давала вкусное молоко. Так что попробуйте пообщаться с вашим замечательным юношей еще раз. Только не ведите себя как полицейский, не будьте дурой!»

Банкирша нахмурилась, подумала и попросила войти в волшебное зеркало еще раз.

Она опять попала в тюрьму, где беспокойный юноша танцевал по камере. Вначале она постояла у решетки, а потом просочилась через нее в камеру. Она не знала, с чего начать разговор с ним. Наконец она спросила: «Как ты себя чувствуешь?» Он не ответил, а она опять почувствовала себя дурой, которая только и умеет, что задавать умные вопросы. В отчаянии она опустилась на пол. Тогда юноша подошел к ней, сел рядом и положил ей голову на колени. Она коснулась рукой его зеленой кепки и спросила: «Это помогает?», но тут же опять замолчала, поняв, что она продолжает и продолжает свои расспросы. Еще какое-то время он лежал у нее на коленях, а она у себя в голове перебирала всевозможные вопросы и отметала их. Потом она совсем устала и погладила его по волосам. И тогда она совершенно ясно услышала, как он сказал: «спасибо тебе. Я так долго был одинок. Теперь я не сойду с ума».

Потом банкирша плакала. Она плакала так сильно и долго, что совсем забыла, кто она и где. Когда она подняла голову, она увидела себя в комнате волшебника. Сам хозяин сидел у окна. «я собрал вам кое-что в дорогу», – сказал волшебник. Банкирша оглянулась: вокруг никого не было. «А где же…», – начала спрашивать она. Волшебник улыбнулся: «А он вышел из тюрьмы. Теперь он хочет лететь в путешествие. Он, конечно, зовет тебя. Вон, видишь, он летает за окном на своем коврике-самолете. Хотя коврик у него совсем легонький, я даже не знаю, выдержит ли он вас двоих. Сколько ты весишь?»

Банкирша вспомнила о своем железном позвоночнике и панцире и закусила губу. Весила она, должно быть, ужасно много. Но лететь ей хотелось очень сильно (хотя это было чистым безумием, она понимала), и она попросила волшебника оставить ее, чтобы она могла переодеться. Она решила снять с себя хотя бы железный панцирь. Каково же было ее удивление, когда никакого панциря на себе она не обнаружила! А потом она нагнулась – туда, сюда – и поняла, что и позвоночник ее стал опять живым. Она подпрыгнула легко, как девочка, и подбежала к распахнутому окну. Там начинался дождь, но она прыгнула прямо на летающий коврик рядом со своим чудесным избавителем и закричала: «Вперед!»

Волшебник смотрел вслед улетавшему ковру и улыбался. Он-то знал, что железный панцирь и был той решеткой тюрьмы, за которую проникла сегодня банкирша, но он знал также и то, что объяснить это было бы крайне трудно даже такому умному человеку. Он последил еще немного за зеленой кепкой и развевающимися волосами, а потом прикрыл окно и стал готовиться ко сну. Он многое знал из того, что теперь произойдет с банкиршей, но не спешил никому этого рассказывать. Замолчим и мы.

___ ___

_________

___ ___

_________

___ ___

___ ___

Человек неполноценен, это очень важно понимать. Человек изначально неполноценен, он смертен, подвержен болезням, неуравновешенным страстям и прочим бедам. Огромная часть психологической жизни человека порождается и протекает именно из-за этой неполноценности, в попытках ее компенсировать и преодолеть. Ибо человек стремится быть полноценным (полностью здоровым, очень богатым, бесконечно творческим, и так далее, далее, далее). Другими словами, человек стремится быть подобным богам, и это вполне адекватно рассматривать как еще одну его неполноценность – неприятие своего реального положения. В реальности человек всегда – я повторюсь еще и еще – «хромает на одну ногу» («хромота» – одно из значений иероглифа «Цзянь», «Препятствие», названия соответствующей гексаграмы Книги Перемен).

Душа человеческая удивительным образом связана с неполноценностью. Это понимали, например, те люди, которые стремились стать совершенными хоть в чем-нибудь – душу при этом лучше отдать диаволу. Удивительно, как часто душа проявляется и постигается человеком именно через его неполноценность. Как часто человек на волне своей славы, успеха и удачи становится бездушным, и как распространен сюжет о том, что душевность к нему возвращается с бедностью, болезнями и бедами.

Неполноценность скрепляет людей узами родства, дружбы и взаимозависимости. Полноценному человеку другие люди не нужны. (Не зря сюжет «Домашние» находится между сюжетами «Тени» и «Неполноценности»). Даже простой интерес человека к человеку вращается, как правило, вокруг именно неполноценных частей личности. Хорошо работающие части личности подобны как раз тому банку, который нормальному человеку приятно использовать, но совершенно неинтересно изучать.

Банкирша в сказке стремится быть полноценной, и это такое человеческое и такое глупое желание приводит ее в довольно страшный мир расписанности, одиночества и пустоты. Когда она заменяет свой живой (и потому несовершенный) позвоночник на железный – она пытается достичь как раз «железной» полноценности. Можно представить себе, с каких чистых тарелок она ела и какая мощная была в банке охрана!

Тем временем ее душа сходит с ума в клетке. Одна часть личности получает развитие и постоянное внимание, а другая прозябает в одиночестве и голоде. И душа, как Господь во многих сюжетах, оказывается на стороне забитых, непопулярных, инфантильных и дурацких сторон личности. Если бы этот парень в зеленой кепке пришел устраиваться на работу в банк, его бы вряд ли даже допустили до собеседования. Но ковер-самолет, друзья, любовь, творчество, состояния, от которых «душа поёт» – всё это у него в кармане. И чем меньше внимания обращает на него банкирша, тем дырявее становится этот карман.

***

Сама сказка, кстати, поддерживает сценарий неполноценности – тем, например, что явно незакончена. То, что происходит дальше с банкиршей и ее душой – тайна, хотя бы даже и во многом понятная волшебнику и читателю. Понятие тайны – еще одно проявление неполноценности в человеческой жизни. Тайна необходима, потому что люди несовершенны, они злоупотребляют открытостью, загрязняют источник, употребляют священное всуе. Там, где проявляется душа, кстати, тайна фигурирует очень часто. Слова «мистика» как относящееся к глубинным процессам души, и «мистерия» как практика пробуждения и укрепления души, – однокоренные со словом «mistery», «тайна». Это неслучайно.

***

Сюжет «Препятствия» в комментариях И Цзин наполнен (навязчиво) одним и тем же предсказанием: «Уйдешь – будут препятствия. Придешь – будет хвала». Посмотрите, так очень редко бывает, чтобы комментарий твердил одно и то же: «Уйдешь – будут препятствия. Придешь – вернешься на правый путь»; «Уйдешь – будут препятствия. Придешь – будет связь с близкими людьми»; «Уйдешь – будут препятствия. Придешь – будешь великим». Куда уйдешь и куда придешь? В психологическом смысле ответ кажется несомненным – уйдешь от себя и придешь к себе. Уйти от себя в самом базовом смысле означает выйти во внешний мир и посвятить «себя» достижениям в этом мире. Архетип героя, например, легко делает это. В данном сюжете такой герой будет испытывать максимум препятствий, которые, скорее всего, не дадут ему продвигаться вообще. А прийти к себе – это, например, сесть посреди комнаты и… нет, вот какой недавно я наблюдал эпизод. Пожилая такая женщина, проводница поезда, ходит по вагону и время от времени разговаривает с собой. Я стою у туалета, жду очереди, а она выходит из своего купе и сама с собой тихо говорит: «Никому ничего не должна. Все мне должны. Пойду пообедаю».

«Все мне должны» – это, кстати, одна из центральных фраз архетипа инвалида – существа изначально неполноценного. Множество людей, подпавших под власть этого архетипа, строят свою жизнь на мощном привлечении внимания и заботы со стороны других людей. Это, конечно, достает. Коментарий И Цзин к пятой (основной) черте гексаграммы гласит: «Великое препятствие. Друзья придут». Друзья и вправду собираются вокруг наших несовершенств (и наверняка в продолжении сказки они появляются у банкирши), но не надо этим злоупотреблять. Вероятно, к своей неполноценности стоит относиться вот именно как к нормальной инвалидности – у кого-то нет слуха, а у кого-то сердца, а вон у него мозгов – в рамках равновесного сюжета нормальной жизни, а не как к проблеме в сюжете героя или к жертве в сюжете трагедии. Неполноценность – тайная дорога к душе. Воздадим ей за это должное уважение и внимание.

***

Примерно раз в году со мной случается «поход в социум». Во мне обостряются желания денег, славы и прочих прекрасных и невинных прелестей; и окружающие друзья немало способствуют тому, чтобы пробудить во мне эти «нормальные человеческие» страсти. Обычно в таком расположении духа я еду в Москву. Москва просто создана для того, чтобы делать «серьезные» дела, назначать деловые встречи, подписывать бумаги и т.д. В разные года меня хватает на разное время, в среднем на месяц такой деятельности. Рано или поздно (а по меркам окружающих, конечно, очень рано) я схожу с дистанции. Все «дела» вызывают во мне отвращение, я превращаюсь в занудного жалобщика и обличителя Вавилона; наконец, заболеваю. Тогда я уезжаю из Москвы – чаще это похоже на побег. Я осознаю свою неполноценность – там, где полноценна куча людей, и когда-то был вполне полноценен и адекватен я сам. В родных горах я утешаюсь очень быстро. «Поход в социум» становится каким-то далеким кошмаром, странным сновидением. Со сказкой банкирши с ее железным скелетом и панцирем меня роднит Веничка Ерофеев, записавший в поэме «Москва-Петушки» бессмертные строки:

«И вот – я торжественно объявляю: до конца моих дней я не предприму ничего, чтобы повторить мой печальный опыт возвышения. Я остаюсь внизу и снизу плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку лестницы – по плевку. Чтоб по ней подыматься, надо быть жидовскою мордою без страха и упрека, надо быть пидорасом, выкованным из чистой стали с головы до пят. А я – не такой».

Веничка прожил много лет в Москве без прописки в паспорте, он отвечал за свои слова. Я живу где-то, как мне кажется, поближе к Петушкам, хотя тоже без прописки. Что-то заколдованное есть в этом. «Всё так. Всё на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загородиться человек, чтобы человек был грустен и растерян». Этим чудесным прозрением того же Венички в ситуацию неполноценности мы и закончим свой комментарий.

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 545 | Нарушение авторских прав