АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Непопулярная механика

Сергей Готье: "Чтобы спасти тех, кого еще можно спасти, нужен особый подход к больным, в частности к умирающим"

Источников донорских органов всего два: орган или часть органа можно взять либо от трупа, либо у живого человека. В последнем случае существует ряд жестких условий. Прежде всего этот живой человек должен быть генетическим родственником реципиента. То есть супруг или любой родственник по линии супруга - это не генетический родственник. Кроме того, по закону, принятому еще в 1992 году, родственным донором не может быть человек, не достигший возраста 18 лет. По мнению экспертов, такой подход в отношении родственных доноров оправдан. Как считает Сергей Готье, человек должен быть достаточно зрелым, чтобы принимать столь серьезное решение. Упомянутый закон распространяется и на трупное донорство: врачи не могут изъять органы у умершего человека, если он был младше 18 лет. Этот запрет, по мнению Валерия Шумакова, только усугубляет ситуацию дефицита: От того, что мы не имеем права использовать трупные детские органы, в первую очередь страдают дети, которые нуждаются в пересадке. Погибший ребенок в любом случае ничего не теряет, но его органы могли бы спасти жизнь другого ребенка. Но делать такие операции нам не позволяет закон.

У родственного донорства есть неоспоримые плюсы. В частности, процент успеха у таких операций гораздо выше, органы лучше приживаются, пациент быстрее восстанавливается. Однако, как полагает академик Шумаков, родственное донорство - это мера, к которой приходится прибегать из-за невозможности провести трупную пересадку. Хотя бы потому, что изъятие органа - это сложная и тяжелая операция. И очевидно, что родственное донорство сердца в принципе невозможно.

Однако у трупного донорства тоже есть множество ограничений. В подавляющем большинстве случаев донорами становятся пациенты, поступающие в больницу с черепно-мозговыми травмами, не совместимыми с жизнью. После того как констатируется смерть мозга, этот больной считается потенциальным донором. При условии, что его органы находятся в состоянии, пригодном для трансплантации, то есть не поражены какой-нибудь болезнью. При этом консервированный орган пригоден для пересадки в течение 8-12 часов.

Сразу после изъятия проводится исследование органа на совместимость. В Центре органного донорства есть база данных, в которую занесены все пациенты, ожидающие пересадки, с информацией о том, какой именно орган им может подойти. Как только появляется орган, пригодный для трансплантации, по базе находят соответствующего реципиента.

Порядок очереди здесь весьма условный. Орган пересаживается не тому, кто попал в список раньше, а, повторимся, тому, кому этот орган подходит. И купить каким-то образом хорошее место в очереди в данном случае невозможно. Врача теоретически можно подкупить, но только не природу. Ни один хирург не возьмется пересаживать неподходящий орган, сколько бы ему ни посулили, поскольку это неминуемо приведет к гибели пациента.

В России большая часть операций по пересадке - это родственные трансплантации. После описанных выше событий двухлетней давности объем трупного донорства резко уменьшился и только сейчас начинает восстанавливаться.

Валерий Шумаков: Сейчас мы не делаем и десятой части того, что делали до этого скандала. Нехватка органов - это аксиома, наш потенциал всегда больше реальных возможностей. Два года назад в нашем институте проводилось около 150 пересадок почек в год, десять - сердца, примерно столько же - печени. За те два года, что прошли с начала "дела трансплантологов", мы пересадили только два сердца. Все это произошло буквально на прошлой неделе.

Справедливости ради стоит отметить, что Россия - не единственная страна, где слабо развито трупное донорство. К примеру, в Японии, в силу особенностей тамошнего менталитета, трупного донорства фактически нет, и трансплантология развивается только за счет родственного варианта. А в соседнем Китае, напротив, трансплантации трупных органов проводятся часто, и там это направление на подъеме. В мусульманских странах, за исключением Ирана и Турции, трупной трансплантации нет вообще.

Вопрос о коммерческом использовании органов и черном рынке услуг по их пересадке у профессионалов вызывает улыбку. Сергей Готье: Знаете, вокруг Института трансплантологии на каждом столбе висят объявления с предложением продажи почек. К нам в отделение тоже иногда приходят желающие продать свои органы. Эти люди специально записываются на прием, даже заводят медкарту, и потом, на консультации, потупив взор, интересуются, нельзя ли продать нам какой-нибудь орган. Когда начинаешь выяснять, зачем им это нужно, жалуются на тяжелую нужду. Мы таким "пациентам" можем только предложить попробовать поработать. Как правило, особо большой наплыв желающих расстаться с собственными органами наблюдается после разоблачительных передач на центральных каналах про убийц в белых халатах. В России не было еще ни одной сделки по купле-продаже органов. Ведь невозможно изъять у человека орган в подвале!

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 353 | Нарушение авторских прав