Глава четвёртая. Нахмурившись, я развернулась

Нахмурившись, я развернулась. У Берронса есть привычка появляться около меня в самый неподходящий момент. Именно тогда, когда я этого совсем не жду. Я могу терпеть его присутствие только в очень ограниченных «дозах». Он занимает слишком много пространства, словно рядом не один, а десять человек. И это давит на меня. Это неприятно. Интересно, почему так происходит? Может все дело в Невидимом, который сидит у него внутри? Интересно, а в действительности, сколько ему лет?

Мне следовало бы бояться его. Иногда ночью, в одиночестве, когда я думаю о нём. И чаще я вспоминаю выражение его окровавленного лица, когда он нес на руках тело мертвой девушки. И тогда я действительно боюсь.

Но страх испаряется, когда он стоит передо мной.

Интересно, можно ли наложить на человека в течение такого длительного периода наложить такие совершенные чары, что их неспособны будут распознать любые чувства, даже мои ши-видящие?

- У тебя ворот испачкан. – Я ткнула пальцем в этом месте. Обычно он очень аккуратный. На его одежде нет и пылинки, ни одного пятнышка, но сегодня на внутренней стороне его ворота блестело пятно. Я ткнула пальцем в... человека, назовём его так за неимением другого термина... чей возраст оставался для меня загадкой.

Который использовал Реликвия Невидимых. Проходил сквозь зеркала, неся трупы. Это было так же абсурдно, как чистить зубы волку или попытаться уложить муссом его мех.

- И я не целовалась с ним.

«Очень хотелось бы узнать, какого черта ты делал с трупом женщины в зеркале», - подумала я. Но вслух ничего не сказала. Существует такой юридический термин, который любит использовать мой папа, «res ipsa loquitur» – дело говорит само за себя. Я знала то, что видела, и теперь следила за ним. Охраняла тыл. Очень внимательно.

Он резко отбросил мою руку.

- Тогда что его язык делал у вас во рту? Он решил проверить на практике ваш глотательный рефлекс? – он злобно улыбнулся – Ну и как поживает ваш глотательный рефлекс, мисс Лейн? Срабатывает моментально?

Берронс обожает использовать сексуальные намеки, чтобы заткнуть мне рот. Вероятно, он ждет, что хорошо воспитанная южанка во мне с отвращением скажет: «Фи!», - и отступит. Иногда, я на самом деле думаю про это самое «фи», но не отступаю.

- Для меня намного предпочтительнее сплюнуть, чем проглотить. Если ты об этом спрашиваешь.

И я улыбнулась ему чересчур милой улыбкой.

- Я так не думаю. Я думаю, что вы больше любите глотать, чем выплевывать. Его язык был на полпути в Китай, но вам и этого было мало.

- Ревнуешь?

- Ревновать – значит тратить эмоции. На вас, мисс Лейн, я потратил только время. И я ожидаю, что оно с лихвой окупится. Расскажите мне о Синсар Даб.

Я взглянула на руку, которой ткнула в ворот Берронса. Она была влажной. Я поднесла её ближе к свету. Ночью красный цвет кажется черным. Я принюхалась. Запах старых пенни. Ну и дела - кровь. Ну что ж, ничего удивительного.

- Ты дрался? Нет, дай попробую угадать. Ты опять спасал раненую собаку? – сухо сказала я. Так он отвертелся в прошлый раз.

- У меня пошла кровь из носа.

- Кровь из носа пошла? Ну ты и петуния.

- Петуния?

- Задница, Берронс. Как и ты.

- Книга, мисс Лейн. - Я посмотрела ему в глаза. На меня оттуда смотрело что-то очень древнее.

- Мне нечего рассказать.

- Для чего же вы звали его?

- Я не видела его с последней нашей встречи с Книгой. С В’лейном я тоже делюсь информацией о книге. Ты не единственная акула в этом море.

Он окинул меня высокомерным взглядом.

- Стремление поработить женщин с помощью секса у них в крови, Мисс Лейн. А в женщинах заложено желание покориться. Попробуйте быть выше этого.

- Ну уж нет! В женщинах никогда не было заложено желание стать их рабынями! – воинственно крикнула я. Любая женщина пришла бы в ярость от этих слов.

Он развернулся и ушел.

- На вас моя метка, мисс Лейн, - сказал он через плечо, - и если я не ошибаюсь, и его тоже. Так кому же вы принадлежите? Уж точно не себе.

- Именно, самой себе, - кричала я ему вслед. Но он ушел уже прошел пол-улицы и скрылся в темноте.

- На мне нет его метки! – или есть? Что именно В’лейн поместил на мой язык? Я сжала кулаки, и смотрела Берронсу вслед.

Позади меня раздались чьи-то шаги. Моя рука инстинктивно потянулась к копью. Оно было на месте, там, где и должно было быть, в ножнах чуть ниже моей руки. Я должна выяснить, как В’лейн забирает его. Он вернул его, когда поцеловал меня? Разве я не должна была это почувствовать? Может быть удастся уговорить Берронса наложить чары на копье, чтобы его никто не мог забрать у меня? Похоже, в том, что я обладаю этим оружием, есть какой-то корыстный интерес моего босса.

Мимо прошагал отряд уродливых серокожих Носорогов. Я сделала вид, что что-то ищу в своей сумочке, а сама украдкой наблюдала за ними, пыталась сосчитать их, определить видела ли я их когда-нибудь прежде. Я старалась держать лицо в тени. Я была бы не удивлена, если бы Гроссмейстер распространил листовки «РАЗЫСКИВАЕТСЯ» с моим портретом. Вероятно настало время снова сменить цвет волос, начать носить бейсболки или парики.

Я продолжила свой путь в книжный магазин. И хоть мой мозг был затуманен оргазмом, от него не укрылось то, что В’лейн исчез в тот момент, когда появился Берронс. Может быть, он вовсе не Захватчик, но он гораздо хуже. Из тех Невидимых, которых я даже не знаю. В мире, который становился с каждым днём всё более мрачным, Берронс уверенно и ловко держал всех монстров в узде.

Потому что он был самым большим и страшным монстром из всех?

По понедельникам я просыпалась с трудом, очень медленно.

Обычно по утрам я выпрыгиваю из кровати. Да, моя жизнь не стала такой, какой я ее задумывала. Но в любом случае это была единственная жизнь, которая мне отведена. Я хотела выжать из нее по максимуму. Несмотря на все мои старания окунуться в реальность и ухватить любое возможное счастье – пусть это будет всего лишь прекрасное кофе-латте с пенкой, посыпанной сверху корицей, или двадцать минут танца с включенным iPod в магазине. Иногда после сна я просыпаюсь с ощущением, что меня избили. А воспоминания о ночном кошмаре преследуют меня весь день.

И это утро не было исключением.

Я снова видела сон о красивой умирающей женщине.

И мне не верилось, что я так долго не вспоминала про этот сон. В течении многих лет, когда я еще была ребенком, я видела этот сон так часто, что я начинала путать сон с явью. Когда я бодрствовала, то ожидала увидеть её где-нибудь.

Я не знаю, что случилось с грустной женщиной. Похоже, что-то ужасное, и я готова отдать правую руку, верхний клык, может быть, даже двадцать лет жизни, только бы спасти её. Нет закона, который бы я не нарушила для этой цели и никакой моральный кодекс не удержал бы меня. Теперь, когда я знала, что мы с Алиной – приёмные, я подозревала, что это был не сон, а воспоминание из детства. Когда-то подавленное, оно выползает ночью, когда я не могу контролировать сознание.

Может быть, эта красивая, грустная женщина – наша биологическая мать?

Она отдала нас, потому что знала, что скоро умрет. И её грусть была ничем иным как болью от расставания с нами? Ведь она вынуждена была отдать нас новым родителям?

Но, если она отдала нас, потому что умирала, почему она так далеко отослала нас? Если я действительно О’Коннор, как заявила Ровена, предводительница ши-видящих, то скорее всего Алина и я родились в Ирландии. Зачем наша мать послала нас за границу? Почему она не оставила нас тем, кто мог бы рассказать нам о нашем наследии, о нашем таланте как всем остальным ши-видящим? Почему заставили наших приемных родителей поклясться вырастить нас в провинции и никогда не пускать нас в Ирландию? От чего же она хотела уберечь нас?

Были ли ещё воспоминания, которые заблокировала моя детская память? Если да, мне нужно найти их, узнать и запомнить.

Я прошла в ванную и встала под душ. Максимально повернула кран горячей воды, обжигающе-горячие брызги испарялись в воздухе. Мое тело трясло от холода. Этот сон оставлял такие же ощущения и в детстве. Даже тогда после этого сна оставалось такое же ощущение. Рядом с умирающей женщиной было слишком холодно, и я до сих пор ощущала этот холод.

Иногда мои сны мне кажутся настолько реальными, что с трудом верится, что это всего лишь игра моего разума, без каких-либо правил. Иногда кажется, что сны – это страна, которая существует на определенной широте и долготе, со своими собственными правилами и законами, изменчивым ландшафтом и опасными жителями.

Говорят, если умереть во сне, то наяву у вас остановится сердце. Не знаю, так ли это. У меня не было возможности поговорить с кем-нибудь, кому приснилась его собственная смерть. Может, потому что они умерли.

Горячий душ очистил кожу, но в душе след остался. У меня никак не получалось отделаться от мысли, что это будет по-настоящему гадкий день.
В тот момент я себе не представляла насколько гадким он будет.

***

Я изучала зоны комфорта в моем колледже на курсах по психологии.

Людям стремятся найти и оставаться в них. Зона комфорта может быть психологическим состоянием: Вера в Бога – вот самая распространенная зона комфорта. Не поймите меня превратно, я не умаляю значение веры, я лишь думаю, что нельзя слишком сильно на неё полагаться, ведь это чувство безопасности так обманчиво. Я считаю, что вера нужна, только если вы действительно верите. Потому что, откровенно говоря, где-то глубоко внутри себя вы чувствуете, что во Вселенной есть нечто, великое, мудрое и бесконечно любящее. Вы не способны понять что это, но знаете, что именно оно вращает колесо истории. Потому что вы чувствуете, как бы тёмные силы не пытались взять верх над Всевышним, они все равно никогда не одержат победу.

Такова моя зона комфорта.

Но зоны комфорта могут также быть и материальными: как любимое глубокое кресло папы, которое мама постоянно грозится отдать малоимущим. Местами оно уже проваливается, обивка порвана, но каждый вечер оно даёт какое-то успокоение сидящему в нем. Или укромный кухонный закуток, где завтракает мама – солнце освещает это место под особенным углом, и, потягивая свой кофе, она словно светится. Или розарий пожилой соседки, который она совершенствует, невзирая на духоту летнего зноя, при этом продолжая улыбаться.

Моя зона комфорта - книжный магазин.

Внутри него я в безопасности. Пока горит свет, Ни одна тень не сможет сюда пробраться. На само здание Берронс наложил охранные заклинания от моих врагов: Гроссмейстера, Дерека О'Банниона, который хочет меня убить за то, что я украла копье и убила его брата, вселяющих ужас дьявольских Невидимых Охотников, которые отслеживают и убивают всех ши-видящих и всех Эльфов. Даже от В'лейна - и, если, по какой-нибудь странной случайности, что-то проникнет в магазин, к моему телу прикреплен целый арсенал орудий, к тому же я припрятала оружие, фонарики, даже святую воду и чеснок, в стратегических точках по всему магазину.
Здесь никто не сможет причинить мне вред. Правда, я не учла ещё самого владельца магазина. Но он, если и соберётся причинить мне вред, то произойдёт это только тогда, когда я буду ему не нужна. А так как книга пока не найдена, то я могу расслабиться на какое-то время.

Вы хотите узнать кого-либо получше? Я имею в виду узнать всю подноготную? Отнимите у него зону комфорта и наблюдайте за ним.

Я знаю, что мне не следовало уходить на третий этаж, заниматься каталогами книг, оставлять внизу кассовый аппарат и открытую переднюю дверь. Но это был вялотекущий день, и я потеряла бдительность. Был день, я была в книжном магазине. Никто и ничто не могло навредить мне здесь.

Когда прозвенел дверной колокольчик, я крикнула: “Сейчас иду”, - и поставила книгу боком на полке, которую я хотела занести в каталог. Затем я повернулась и поспешила к лестнице.

Проходя мимо последнего ряд полок с книгами, я почувствовала удар в районе лодыжек. Кажется, что ударили бейсбольной битой.

Пролетев головой вперед, я налетела прямо на деревянный пол. Тут же сверху на меня набросилась банши и попыталась скрутить руки за спиной.

- Я схватила её! – завопила банши.

Моя петуния, так и есть. Но я уже не та хорошая девочка, что была раньше. Я выкрутилась, схватила её за волосы и дёрнула изо всех сил, так что головная боль ей была обеспечена.

- Ой!

Женщины дерутся не так, как мужчины. Никогда и ни за что на свете я не смогу ударить женщину в грудь. Я знаю, как чувствительна моя грудь, особенно в период ПМС. Кроме того, женщина кормит грудью ребенка. С помощью её волос, я заставила её вывернуться, швырнула её на спину и ухватила за горло. Я почти задушила её, как вдруг вторая банши приземлилась мне на спину. Но на сей раз, ее приближение не было для меня неожиданностью - я локтём ударила ее прямо в живот. Она согнулась от боли и откатилась прочь. Третья накинулась на меня, и я ударила кулаком её в лицо. Из её носа хлынула кровь и, кажется, я сломала его.

Появились ещё три женщины, и борьба стала действительно беспощадной. Развеялись все мои иллюзии о женщинах, дерущихся иначе, о том, что они более добрый и слабый пол. Мои удары находили цель, и я слышала глухие стуки и стоны. Чем громче, тем лучше. Я не заботилась о том, куда именно попадала. Шесть против одной – это не честно.

Я чувствовала, что во мне что-то изменилось. Как в тот день на складе в Тёмной Зоне, когда мы с Берронсом сражались бок о бок, против подручных Гроссмейстера и Меллиса. Я чувствовала, что я стала силой, с которой отныне будут считаться, будут опасаться, даже без тёмной помощи плоти Невидимых. Это не помешало мне пожалеть, что я не съела до их прихода хотя бы кусочек эльфа.
Я чувствовала, что становлюсь настоящей ши-видящей – более сильной, более жестокой; я двигалась быстрее любого человека; наносила удары с точностью обученного снайпера и навыком профессионального убийцы.

Только вот проблема — на них была зеленая униформа компании «Быстрая Почта»— они ши-видящие, такие же, как и я.

Сцены борьбы в фильмах нагоняют на меня тоску. И я описываю происходящее опуская мелкие подробности. Их было больше, но казалось, что по какой-то причине, они боятся меня. Должно быть, Ровена, посылая их ко мне, сказала, что я слишком непредсказуема. Я не хочу, чтобы мои слова ввели вас в заблуждение, меня тоже побили. Шесть ши-видящих – это армия, и они пинали мою петунию со всей силы, но все-таки не смогли справиться со мной.

Как резко может поменяться ситуация от просто плохой до окончательно безнадежной. В голове остаются только мысли: «Подождите минутку, где пульт? Где перемотка? Я могу вернуть назад эти паршивые три секунды, и сделать всё по-другому?»
Я не хотела убивать её.

Стечение обстоятельств. Как только я осознала, кто они, я пыталась поговорить с ними. Но ни одна из них не стала слушать меня. Они были настроены забить меня до потери сознания, а я была настроена не быть избитой. Я не хотела, чтобы они притащили меня в аббатство против моей воли. Я пришла бы туда в своё время, когда я почувствовала бы себя в безопасности — а после того, как Ровена устроила мне эту засаду, боюсь, что это не случится никогда.

Тогда они начали требовать мое копье. Они пытались обыскать меня, узнать носила ли я его с собой. Тут меня осенило. Я поняла, что Ровена послала этих ши-видящих не для того, чтобы привести меня в аббатство. Она хотела завладеть моим оружием. Как будто у неё было на это право! Я украла его. Я заплатила за него кровью. Она думала, что оставит меня беззащитной? Только через мой труп. Я никому не отдам это копье, полученное с таким трудом.

Я засунула руку в куртку, чтобы вытащить копье и пригрозить им, заставить их отступить и прислушаться к голосу разума. А когда я достала его, брюнетка в бейсболке сделала выпад и … налетела на копье. Так трагично.

- Ох, - сказала она, и её губы застыли на этом звуке. Она моргнула и закашляла. На её языке и зубах была кровь.

Мы посмотрели вниз на мою руку. Её блузка в тонкую полоску была залита кровью. Копье пронзило её грудь. Не знаю, кто из нас был больше шокирован произошедшим. Мне хотелось убежать без оглядки от этого ужасного происшествия — эти холодные дюймы убийственной стали — но, даже при таких обстоятельствах ничто не заставит меня бросить свое копье. Оно мое. Я нуждалась в нем, чтобы выжить. Моя единственная защита на опасных, темных улицах.

Её веки затрепетали, и она внезапно... заснула. Это не кажется мне странным – смерть и есть вечный сон. Она задрожала и выгнулась назад. Кровь лилась из открытой раны, а я стояла, держа в ране копье. Зеленая липкая кровь Невидимых – это одно. А это была человеческая кровь, на ее рубашке, штанах, на мне, повсюду. Меня бросало то в жар, то в холод. Я запаниковала. Я нагнулась к ней, но глаза её закрылись, и она откинулась назад.

- Я вызову скорую помощь, - крикнула я.

Двое из ши-видящих подхватили её и мягко опустили на пол, командуя остальными.

Я достала мобильный.

- По какому номеру я могу её вызвать? - Я должна была это знать. Но я не знала. Она лежала тихо, слишком тихо. Её лицо было белым, глаза закрыты.

- Слишком поздно, - прорычала одна из них.

К черту неотложку.

- Я знаю, как спасти её, - крикнула я. Я должна была оставить эти чертовы бутерброды! О чём я только думала? Кажется мне нужно всегда таскать с собой кусочки Невидимых.

- Подержите её. - Я хотела уже помчаться на улицу, схватить первого попавшегося темного Эльфа, притащить его сюда и накормить её. С ней всё было бы хорошо. Я могла бы исправить содеянное. Она не мертва. Она не может умереть. Невидимый излечил бы её. Когда я метнулась к лестнице, одна из них схватила меня и дернула назад.

- Она мертва, ты чертова идиотка, - прошипела она. – Слишком поздно. Ты заплатишь за это. - Она со злостью толкнула меня, и я врезалась в книжный шкаф.
Я уставилась на одетых в зелёную униформу женщин, суетящихся вокруг тела. И перед глазами у меня промелькнуло будущее. Они вызовут полицию. Меня арестуют. Джейни запрёт меня и выбросит ключ. Он никогда не поверит в то, что это была самооборона, особенно украденным, древним копьем. Будет суд. Сюда прилетят мои родители. Это окончательно сломит их: одна дочь гниёт в могиле, другая – в тюремной камере.

Они подхватили её и понесли её на первый этаж.

Они принялись уничтожать следы на месте преступления. Если у меня был хоть один шанс доказать свою невиновность, то мне нужно оставить здесь всё как есть.
- Не думаю, что вам следует это делать. Разве вы не собираетесь заявить в полицию?
Возможно я смогу сбежать из страны до того, как они заявят в Гарду. Может, Берронс всё уладить? Или В‘лейн. У меня высокопоставленные друзья. Им нужно, чтобы я была жива и свободна и могла выполнять их приказания.

Одна из них посмотрела на меня через плечо испепеляющим взглядом.

- Ты хорошо смотрела кто работает в Гарде в последнее время? К тому же, не людям судить нас, - фыркнула она. – Мы сами разберемся. Так было и так будет всегда. - В её голосе звучала явная угроза.

Я свесилась через перила и смотрела на них, когда они снова появились внизу. Одна из них посмотрела на меня.

- Не пытайся сбежать, мы объявим на тебя охоту, - прошипела она.

- Ну да, купи билет и встань в очередь, - пробормотала я им вслед.

- Я хочу позаимствовать у тебя машину, - сказала я Берронсу, когда он сразу после девяти вечера зашел в магазин.

На нём был изысканный сшитый на заказ костюм, безупречно белая рубашка и кроваво-красный галстук. Темный волосы откинуты назад с красивого лица. Бриллиантовые запонки сверкали на его запястьях. Его тело излучало энергию, заполняя воздух вокруг. Глаза были поразительно яркими, беспокойными, бегло осматривающими все.

Я ощущала на себе его пристальный взгляд. Я старалась не думать об этом. Внутри у меня есть ящичек, который не требовался мне раньше. Он запрятан в самом глубоком и темном уголке, в воздухонепроницаемом и звукоизолированном сейфе с висячим замком. Там я храню мысли, с которыми я не знаю что делать, но из-за которых у меня могут возникнуть неприятности. Изнутри постоянно дает о себе знать то, что я съела Невидимого. Поцелуи с Берронсом я храню в том же ящичке, но иногда они вырываются.
Гибель ши-видящей я не стану прятать в сейф. Чтобы продвигаться ближе к своей цели, мне необходимо с этим разобраться.

- Почему вы не попросите вашего волшебного маленького друга перенести вас?

А это идея. Но за этой идеей вереницей тянулись такие мысли, которые мне еще только предстоит обдумать.

Я садилась в машину, включала музыку до максимума и колесила по городу до полного успокоения, всякий раз, когда была действительно расстроена чем-то, например, сломанным ногтём сразу после дорогущего маникюра, или новостью, что Бетси ездила со своей мамой в Атланту и купила такое же розовое платье на бал, как и у меня, испоганив, таким образом, мне выпускной.

Теперь это было жизненной необходимостью, раствориться в ночи и почувствовать силу сотен рвущихся с места лошадей под собой. На моем теле кое-где были синяки, чувства же – были одним сплошным синяком. Сегодня я убила молодую женщину. Плохо это или хорошо, но она была мертва. Я проклинала случай, когда я так точно выбрала момент, чтобы достать из ножен оружие, и её – за точно выбранный момент выпада.
- У меня нет желания просить об этом моего волшебного маленького друга.
Губы Берронса дёрнулись. Я почти заставил его улыбнуться. Берронс улыбается примерно так же часто, как светит солнце в Дублине. Оба явления вызывают у меня одинаковое чувство - я чувствую себя тепло и глупо.

- Предполагаю, что при следующей вашей встрече вы именно так его и назовете, чтобы я мог полюбоваться на его реакцию?

- Не думаю, что это возможно, Берронс, - милым голоском ответила я. – Когда ты появляешься, все остальные исчезают. Прямо, проклятие какое-то. Такое ощущение, что все боятся тебя.

Мой приторно-сладкий юмор изгнал намек на улыбку с его лица.

- Мисс Лейн, вы подразумеваете какой-то определенный автомобиль?
Сегодня вечером мне хотелось мощную машину.

- Вайпер.

- Почему я должен дать вам его?

- Потому что ты мой должник.

- Почему я ваш должник?

- Потому что я терплю тебя.

Он улыбнулся, по-настоящему. Я фыркнула и отвела взгляд.

- Ключи в машине, мисс Лейн. Ключи от гаража находятся с правой стороны верхнего ящика моего стола.

Я бросила на него резкий взгляд. Действительно ли это уступка? Информация о том, где он хранил свои ключи? Предложение более глубоких, более доверительных отношений?

- Конечно вы уже знаете это, - сухо продолжал он. - Вы видели их там в последний раз, когда исследовали мой кабинет. Я был удивлен, что вы не воспользовались ими в прошлый раз, а разбили окно. Вы, возможно, спасли бы меня от раздражения.

Берронс заслуживает того, чтоб его раздражали. Он – самый раздражающий... независимо от того кем он является... из всех кого я когда-либо знала. Той ночью я разбила стекло, чтобы попасть в его гараж. Я не воспользовалась теми ключами, потому что была уверена - он держит запертым какой-то страшный секрет и, конечно же, никогда не оставит ключи на виду (какая-то страшная тайна там точно есть, но я еще не знаю, как её раскрыть). Он заснял мои криминальные похождения той ночью на скрытые видеокамеры в гараже и оставил улики под дверью моей спальни.

- Позволь спросить, в магазине ты тоже разместил скрытые видеокамеры?

- Нет, мисс Лейн, но я могу чувствовать ваш запах. Я знаю, когда вы заходили в мои комнаты, и я знаю вашу природу. Вы шпионите.
Я даже не пыталась это отрицать. Конечно, я шпионила. Как иначе я могу что-нибудь узнать о нем?

- Ты не можешь по запаху определить, где я была, – усмехнулась я.

- Сегодня вечером я чувствую запах крови, мисс Лейн. И она не ваша. Почему у вас лицо в синяках? Что сегодня произошло? Чья кровь пролилась в моём книжном магазине?

- Где находится аббатство? – ответила я вопросом на вопрос, ощупывая синяк на щеке. Приложу потом лёд, но не сейчас. Синяк был твердый, прикасаться к нему было больно. На тело обрушилась большая часть ударов. Ребра болели так сильно, что было трудно дышать, а правое бедро превратилось в один сплошной синяк. На голенях тоже были огромные синяки размером с гусиные яйца. Я опасалась, что сломала несколько пальцев, но, казалось, они были в порядке, не считая того, что они немного опухли.

- Для чего вам это? Вы планируете сегодня вечером отправиться туда? Вы думаете, что это мудрое решение? Что, если они нападут на вас?

- Был там-то, сделал то-то. Как ты нашёл меня вчера вечером? Ты искал меня? – я очень хотела узнать ответ на этот вопрос. Почему он появился именно тогда, когда я была с В’лейном? Это слишком уж большое совпадение, чтобы быть правдой.

- Я направлялся в Честер. – Он пожал плечами.

- Совпадение. Вы ушиблись?

Честер. Где Инспектор О'Даффи общался с человеком по имени Риодан, который, если верить Берронсу, говорил слишком много о вещах, о которых он должен был молчать— а если более точно, то о самом Берронсе. Я сделала мысленную пометку, что я должна найти Честер, разыскать таинственного Риодана. Посмотрим, что я смогу узнать от него.

- Я подралась с ши-видящими. Если хочешь, можешь не говорить мне, но не думай, что я полная идиотка, Берронс.

- Я знал, что вы были недалеко от меня вчера вечером. Я сделал небольшой крюк, чтобы удостовериться, что с вами все в порядке. Как прошла драка? Вы... целы?
- По большей части, да. Можешь не волноваться. Меня потрепали не так сильно, так что твой ОС детектор в рабочем состоянии. - Моя рука коснулась татуировки около основания черепа.

- Это действительно клеймо? Поэтому ты так легко можешь меня найти?
- Когда вы рядом, то я чувствую это.

- Вот хрень, - горько, произнесла я.

- Я могу удалить его, если ты хочешь, - сказал он. – Это будет... болезненно. – Его сияющий пристальный взгляд встретился с моим, и мы долго смотрели друг друга. В обсидиановой глубине я увидела темноту грота Меллиса, снова пережила свою собственную смерть.

Во все времена женщинам приходилось расплачиваться за свою защиту. Когда нибудь мне не нужна будет чья-либо защита.

- Это мое дело. Где аббатство, Берронс?

Он написал “Аббатство Арлингтон” и адрес на клочке бумаги. Дал мне карту с книжной полки и отметил его на ней. Из Дублина до Аббатства нужно было ехать несколько часов.

- Хотите, чтобы я сопровождал вас?

Я отрицательно покачала головой.

Он долго пристально рассматривал меня.

- Тогда доброй ночи, мисс Лейн.

- А как насчет поиска ОС? – последние несколько дней мы ничего не делали.

- Сейчас я занят другими делами. Но скоро.

- Чем ты занят? –Иногда он отвечает на подобные безобидные вопросы.

- Кроме всего остального, я пытаюсь найти других претендентов на копье, - сказал он, напоминая мне, что узнал несколько имен из ноутбука Меллиса в гроте. Соперники на аукционе за бессмертное оружие. Я предполагала, что он пытается выяснить, какие из необходимых нам артефактов у них есть. И как только он это узнает и составит план, то мы ограбим их. Кажется, в ближайшем будущем я буду искать ОС. Я была поражена, когда осознала, что с нетерпением ждала этого.

Берронс наклонил темную голову и ушёл. Я уставилась на дверь после его ухода. Были времена, когда я жалела, что я не могу вернуть первые дни нашего с ним знакомства, те времена, когда я считала его просто властным человеком, всего лишь человеком. Но он не человек. И за прошедшие несколько месяцев я твёрдо усвоила, что было для меня весьма болезненно, что пути назад нет, и никогда не будет. Что сделано – то сделано, а мертвое - умерло (ладно, в большинстве случаев. У Меллиса были кое-какие проблемы с этим), и, сколько не сожалей – исправить ничего невозможно. Если б только они помогали - Алина была бы жива, и меня бы здесь не было.
Я подняла трубку и набрала номер, который нашла до этого. Я не удивилась, что кто-то ответил на мой звонок в столь поздний час в компании «Быстрая Почта». Это дублинская курьерская служба, в которой, прикрываясь доставкой посылок и писем, ровененские ши-видящие, передвигающиеся на велосипедах, следили за происходящим в городе. Их пристанище, аббатство, располагалось далеко от города, и мне сообщили, что Ровена была сейчас там.

- Прекрасно. Скажите старухе, что я буду там через два часа, - сказала я и повесила трубку.

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 391 | Нарушение авторских прав