 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Малыш в кондитерской
Каким бы замечательным ни было исследование истощения эго, нет никакой необходимости призывать сущее Я к руководству нашими процессами принятия решений и поведением. Полученные данные могут быть отнесены не столько к эго под давлением обстоятельств, сколько к изменению баланса между всеми внешними условиями, конкурирующими в борьбе за влияние. Да, в подобных ситуациях хочется призвать иллюзию Я, поскольку это обеспечивает нас главным героем, который не сумел жить в соответствии с ожиданиями и идеалами. Подобно ребенку в кондитерском магазине, мы видим вокруг себя множество соблазнов, но упорно придерживаемся версии, что именно Я подвергается соблазну, принимает решение и осуществляет выбор. А если этот ребенок любит разные конфеты и каждый сорт конфет борется за его внимание? Любая конфета, притягивающая ребенка, тут же становится ему неинтересна из-за другой, более вкусной, которая попадает в поле его зрения и отвлекает внимание на себя. Таким образом, решения и выбор находятся не внутри ребенка, а отражают относительную силу находящихся вокруг факторов, которые толкаются в борьбе за его внимание. Определенно в этой метафоре кондитерского магазина существует ребенок, но мы ошибаемся, располагая решения внутри него. То же самое относится к свободной воле. Истощение эго звучит так, будто в нем участвует некая форма Я, не так ли? Кто принимает решения и избегает соблазнов, если не Я? В своей книге «The Ego Trick»[336]философ Джулиан Баггини указывает, что нельзя говорить о психических процессах и поведении личности, не прибегая к понятию эго[337]. Нам трудно представить себе, что решения и поведение могут возникать без Я. Например, мы часто слышим, что страдающие зависимостью люди не могут себя контролировать, но так ли это? Действительно ли они полностью находятся во власти наркотиков и привычек, управляющих их жизнью? Никто не отрицает, что зависимость есть проблема, которую трудно преодолеть, но даже наркоман способен удержаться от употребления наркотиков, если некоторые непосредственные последствия этого выглядят весомо. Редкий алкоголик или наркоман сделает следующий глоток или инъекцию, когда к его виску приставлен пистолет. Очевидно, что в этой ситуации непосредственная угроза смерти подавляет так называемые неконтролируемые потребности. Они неконтролируемы только в определенных контекстах, где конкурирующие влияния не сопоставимы с привлекательностью интоксикации. Таким образом, проблема страдающих зависимостью состоит в том, что негативные последствия их привычки несопоставимы с немедленным удовольствием, которое обеспечивает им принимаемое психоактивное вещество[338]. Они предпочли бы не быть зависимыми, но это требует продолжительной абстиненции[339], что значительно сложнее. Когда мы говорим о выборе, который делают индивидуумы, то речь идет о множестве влияний и побуждений, конкурирующих за эти решения. Многие из них исходят извне. Даже если Я и наша свобода воли иллюзорны, не все потеряно. На самом деле убеждения, судя по всему, влияют на наше поведение. Истощение эго, о котором так много говорят, оказывается, происходит только у тех, кто верит, что ресурс силы воли ограничен[340]. Другими словами, если человек думает, что его самоконтроль ограничен, то демонстрирует истощение эго, если же не верит в ослабление самоконтроля, то истощение эго у него не возникает. Сами убеждения о самоконтроле, откуда бы они ни проистекали, являются мощным мотиватором человеческого поведения. Посмотрим на две группы десятилетних детей. Одной группе сказали, что их тестовые показатели – результат их природного интеллекта, а второй, что они – результат приложенных усилий[341]. Затем обеим группам дали действительно сложную дополнительную задачу, сильно превосходящую их возможности, которую никто не смог завершить. Однако, пытаясь ее решить, дети с легендой о природном интеллекте сдались гораздо быстрее, поскольку приписали неудачу в решении своим ограниченным способностям. Они проявляли меньше упорства в решении задачи. Зато дети второй группы не только дольше бились с трудной задачей, но и получали от этого удовольствие. Таким образом, лучше поощрять в детях приложенные усилия и трудолюбие, а не просто хвалить их за ум. То же самое можно сказать и о свободной воле. Если человек уверен, что является хозяином собственной судьбы, он ведет себя совсем не так, как отрицающий свободную волю фаталист. Это было исследовано экспериментально с использованием прайминга (способа изменения психологических установок человека за счет предварительной информации, влияющей на него). Половину участников эксперимента заставили мыслить в детерминистском ключе, предложив для чтения тексты, опровергавшие свободу воли. Например: «В целом мы являемся биологическими компьютерами, созданными эволюцией, построенными на основе генов и запрограммированными окружающей средой». Остальные участники предварительно читали поддерживающие свободу воли утверждения типа: «Я способен преодолеть генетические факторы и воздействия окружающей среды, которые иногда влияют на мое поведение». Оказалось, что испытуемые, которые были настроены на отрицание свободы воли, на экзаменах гораздо чаще списывали и после них чрезмерно награждали себя удовольствиями, по сравнению с читавшими обоснования свободной воли[342]. Для большинства из нас отсутствие свободной воли равносильно детерминизму, который очень похож на фатализм: не важно, что мы делаем, мы все равно не можем ничего изменить. Это весьма деморализующий взгляд на жизнь, который способен подорвать мотивацию к каким бы то ни было действиям. Возможно, именно поэтому убежденность в свободе воли прогнозирует не только большую эффективность в работе, но и ожидаемый карьерный успех[343]. Сторонники свободы воли работают лучше своих коллег, и это замечает и вознаграждает их начальство. Таким образом, если человек верит в свободу воли, он больше радуется жизни. Мораль сей басни такова: даже если свободной воли не существует, лучше игнорировать подобные утверждения нейробиологов и философов. Сам факт веры позволяет действовать себе на пользу. И это важно не только для самомотивации – окружающие тоже иначе воспринимают вас. Всем нравятся люди, способные принимать решения, позитивные и мотивированные. С ними чувствуешь себя комфортнее, чем в обществе тех, кто во всем сомневается. И наконец, уверения, что чего-то не существует, не делают сам этот феномен бессмысленным. Мир был бы скучным без фантазий и сказок. Кроме того, человек не способен просто отказаться от убеждения, приняв логические аргументы. Как написал Уэгнер, больше всего сделавший для выявления Мастера Иллюзий: «Если бы иллюзия могла быть рассеяна путем объяснений, я должен был бы быть неким роботом».
Глава 5 Дата добавления: 2016-06-06 | Просмотры: 664 | Нарушение авторских прав |