 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
О «НОВОЙ» КУЛЬТУРЕ: ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ОНА НЕОБХОДИМА ДЛЯ ОРГАНИЗАЦИИ ЖИЗНИ МОЛОДЁЖИ?Ф.И.О. больного АРТИМЕНКО ВАЛЕНТИНА АЛЕКСАНДРОВНА Возраст 67 Дата и время поступления 25.10.2013г 1240 Осмотр на педикулез, туберкулез, скабиес (ДА, нет) Диагноз врачебный САХАРНЫЙ ДИАБЕД 1 ТИПА
О «НОВОЙ» КУЛЬТУРЕ: ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ОНА НЕОБХОДИМА ДЛЯ ОРГАНИЗАЦИИ ЖИЗНИ МОЛОДЁЖИ? М.Н. Миронова, доцент Калужского Государственного Университета им. К.Э. Циолковского В Калуге осуществляется проект ДНК-центров (Домов новой культуры). По официальной декларации он нацелен на распространение знаний и передовых технологий в сфере культуры и организации жизни молодых жителей городов России. Отношение к проекту неоднозначное. Автор данного текста является противником проекта ДНК, и таковых в нашем городе немало. Более того, сами организаторы не скрывают, что пока это будет дом меньшинства, а большинство – его противники.
Доверяясь интуиции и горькому опыту, мы, противники, понимаем: большинство деятелей культуры, которое занимается «не новым», традиционным, якобы «остановившимся» искусством, останется без материальной поддержки. Ведь в наше время, когда все выстраивается «на денежных потоках», эти потоки зря не льются. В этом смысле стоит вспомнить, что когда-то и Казимир Малевич, который был не только художником-авангардистом, то есть одним из первых творцов новой культуры, но и народным комиссаром ИЗО НАРКОМПРОСА, и руководил охраной художественных ценностей, п ризывал советское правительство не защищать коллекции старого искусства, ибо их разрушение «…откроет путь настоящему, живому искусству ». Следовательно, возникает предположение, что проект ДНК фактически будет способствовать разрушению старой, традиционной культуры, на это и выделяются специальные, очень большие средства (отпущен 1 млрд. государственных рублей). И уже есть прецедент: в Пермском крае (где советником губернатора по делам культуры был один из наиболее известных покровителей «новой» культуры Марат Гельман), за четыре года были закрыты 197 библиотек, 77 учреждений культурно-досугового типа, 643 детских оздоровительных лагеря, 2 музея и т.д.
Организаторы же убеждают нас, что ДНК – это и есть настоящее, живое искусство. Один из них, спонсор проекта, говорит: «Мы хотим создать обстановку для проявления талантливых, инаковых, штучных людей… Мы им сначала расскажем и объясним, а потом сделаем соучастниками создания новых культурных смыслов и объектов». А другой организатор проекта обещает, что это будет инкубатор гениев!
Поэтому нам лучше изменить отношение: именно эту культуру необходимо пропагандировать и поддерживать, а калужанам радоваться, что им повезло. И то, что есть противники – закономерно! Ведь новое всегда противостоит старому, без их борьбы никакое развитие, в принципе, невозможно.
Может быть, действительно, мы так консервативны, отстали от жизни, лишены креативности, не чувствуем веяния времени? А главное – мы не понимаем молодежь, не умеем ее воспитывать, не знаем ее чаяний! Современной молодежи все это интересно, полезно, будет ее развивать - так и обещают организаторы.
Но подойдем к феномену «новая» культура и «новое» искусство с научной точки зрения. А так как автор этих строк - психолог, то для анализа предлагается привлечь именно эту науку, причем психологию постнеклассическую. Подобный подход будет вполне адекватен: новая культура должна поверяться новой наукой. В постнеклассической психологии дозволено, кроме научных источников, использовать и религиозные, и обращаться к здравому смыслу, к житейской мудрости. Здесь не только не возбраняется привлекать личный опыт, понимание, интуицию, наоборот - подобная субъективность приветствуется. Здесь формулируется принцип благоговения перед развитием. В разговоре об искусстве в контексте развития возникают два аспекта: развитие творца произведения и влияние на развитие того, к кому оно обращено. Оба аспекта являются весьма сложными, и у психологов, и у искусствоведов пока нет единого мнения ни по тому, ни по другому поводу. Но его нет до тех пор, пока не определено, как собственно понимается развитие. Мы предлагаем здесь вполне определенное толкование этого понятия. А так как в названии нашего материала стоит знак вопроса, уважаемый читатель, вы вполне можете не согласиться ни с таким пониманием развития, нисо сделанными выводами относительно «новой» культуры и «нового» искусства. Итак, предмет нашего анализа – «новое» искусство, которое будет выставляться в Центрах инновационной культуры.
Наиболее старый жанр по отношению к жанру «нового» искусства – это абстрактная живопись (от лат. abstractio — удаление, отвлечение) - направление беспредметного (нефигуративного) искусства, отказавшегося от приближённого к действительности изображения форм в живописи и скульптуре, отказ от реальности, стихийность, бессознательность в творчестве. Например, это могут быть просто мазки разного цвета, расположенные на холсте хаотично. · · · · · Картины, выполненные в этом жанре, стоят гораздо дороже, чем выполненные в традиционном. Впрочем, это относится к продуктам деятельности всего «нового» искусства.Одна из целей абстракционизма — достижение «гармонизации», создание определённых цветовых сочетаний и геометрических форм, чтобы вызвать у созерцателя разнообразные ассоциации. Если посмотреть на абстрактные полотна, то мы не увидим в них никакого сюжета (содержания), поэтому такая живопись еще называется беспредметной.
Самый востребованный жанр «нового» искусства – инсталляции. Сейчас выставочные залы почти всецело отданы этим произведениям. Термин инсталляция произошел от английского глагола "to install" (устанавливать): ее не рисуют, не пишут, а именно устанавливают, составляют, формируют из отдельных разрозненных частей. Инсталляция создается из самых различных элементов - бытовых предметов, промышленных изделий и материалов, природных объектов, текстовой или визуальной информации, пищевых продуктов (например, сахарного песка), и даже живых человеческих тел, чучел, трупов животных и людей, находящихся в формалине. · · · · · · Если раньше инсталляции создавались преимущественно из небольших по объему элементов, то сейчас преобладают так называемые «большие формы»; под них выстаивают специальные огромные помещения-галереи. · · · · · · · · · · Все это требует огромных материальных вложений, которых не всегда хватает. Так, господин Полисский, известный ныне художник, работающий в этом жанре, выставляет в Калуге ракеты, · · сделанные из кривых дощечек, прямо на открытом воздухе - рядом с ракетой «Восток» (ракета-дублер к полету Юрия Гагарина). Часто используются неспециализированные залы, имеющие другие назначения: например, павильоны бывшего ВДНХ, имеющие подходящие габариты. Здесь Полисский выставил штабель из деревянных брусков, чтобы каждый посетитель мог приобщиться к искусству и науке, сложив из них все, что придет в голову. Как пишут критики, «инсталляция трехмерна», поэтому эти произведения можно потрогать, понюхать или даже услышать. Подразумевается, что это занятие будет развивать посетителей, навевать глубокие размышления, продуцировать новые смыслы, ассоциации и пр.
Еще один новейший жанр - перфо́рманс (англ. performance —исполнение, представление, выступление) — форма современного искусства, в которой произведение составляют действия художника или группы. К перформансу можно отнести любую ситуацию, включающую четыре базовых элемента: время, место, тело художника и отношения художника и зрителя. Его сердцевина — эпатаж, провокационность, «снятие тормозов». То есть перформанс отличается от инсталляции тем, что элементом произведения становится сам художник, его тело или его действия, причем действия, как правило, эпотажные, провоцирующие. · · · · ·
Из местной прессы: «Недавно на калужском «Арт-заводе» прошел пробный перформанс под названием Crazy House. Под громкую музыку гости получили возможность раскрасить флуоресцентными красками себя, соседей и окружающее пространство во все цвета радуги. Стены разукрашивались надписями, признаниями, отпечатками рук. Некоторые гости даже успели нарисовать на стене небольшие картины. Среди рисующих по помещению разъезжали молодые люди на скутере и одноколесном велосипеде».
Отзыв случайного участника подобного действа: «В Калуге в последнее время зачастили мероприятия "новой" культуры. Недавно был вечер, на котором всем входящим давали ведро с краской, чтобы люди друг друга мазали. А потом среди людей проехала лошадь с голой девкой-наездницей. Это обставлялось как жуткое новаторство в искусстве. Может, я просто наркотики никогда не пробовал и поэтому ничего не понимаю?» Или перформанс в Николо-Ленивце (Калужская область): две голые женщины; одна – лежит в вырытой яме (как в могиле), покрытой стеклом, лицом вверх, другая лежит на стекле – спиной в небо. Есть еще акционизм, который является логическим продолжением перформанса. Акция - это действие, направленное на достижение какой-либо цели. Акция стирает грань между искусством и действительностью. Достаточно вспомнить акции «Пусси – райт», «Фемен», акцию гомосексуалов у Могилы Неизвестного солдата, возложение презервативов к Вечному огню, раздевание в Соборе Парижской Богоматери, «художника», пригвоздившего свои гениталии к брусчатке Красной площади (Петр Павленский, занимается инсталляцией). По поводу последнего даже Марат Гельман написал, что нормальный человек так не поступит. Несколько позже он же (Павленский) жег покрышки в Санкт-Петербурге. Австриец Херманн Нитш придумал «Театр оргиастических мистерий»: «…толпы молодых людей купаются в крови и приносят в жертву животных». Десять самых шокирующих перформансов (акций) в истории описывает The Guardian: «Художники стреляли в себя, жгли себя, уродовали и даже ели», – пишет журналист Джонатан Джонс.
Существуют и другие современные и необычные жанры. Но остановимся пока на этих, чтобы понять, почему картины, не имеющие сюжета, тем не менее, именуются живописными полотнами, а все эти странные, на наш взгляд, предметы и действия стали именоваться произведениями искусства. А главное – понять, в каком отношении к великой мировой культуре, к человеку и бытию они находятся.
В науке нет однозначного ответа на вопрос о том, что видит человек, когда он смотрит на картину. Вот наиболее известные и современные. «Один возможный ответ состоит в том, что перед ним предстает отображенный теми или иными средствами фрагмент жизни — или того, что существовало или происходило где-то на самом деле, или того, что, с точки зрения картины мира реципиента, вполне могло где-то существовать или происходить. Положение о том, что художественное произведение несет в себе изображение действительности или какого-то ее фрагмента, стало общим местом во многих трудах по эстетике. Соответственно, произведение искусства тем лучше выполняет свою функцию, тем совершеннее, чем глубже, полнее и точнее в нем находит отражение действительность. Этот ответ, очевидно, по меньшей мере неполон» (Д.А. Леонтьев, Психология смысла. 2003. С. 420). Далее перечислим другие возможные ответы, коротко передав содержание специальной главы, посвященной изобразительному искусству этого же автора (с. 420 – 423). Один из них исходит из того, что художественное произведение — это не копирование каких-то аспектов действительности, а мир, преломленный через личность творца, которая присутствует в структуре художественного образа. Именно личность художника, а не тот фрагмент действительности, который он избрал предметом отображения на бумаге, холсте является основным содержанием художественного произведения. Очевидно, что каждый из приведенных ответов содержит долю истины, но не является исчерпывающим. Интересную метафору предлагает А.В. Прохоров (О выразительной подвижности рисунка. 1985. С. 42 - 56), вводящий понятия «персонажный мир» — мир вымышленных персонажей и событий, присутствующий в художественном тексте, и «авторский слой» — все то, сквозь что зритель видит события в персонажном мире. «Авторский слой — это своеобразное стекло, сквозь которое мы заглядываем в персонажный мир. Если стекло абсолютно прозрачно, то мы его можем и не заметить. Но если стекло перед нами значительно искажается, утолщается, меняет цвет, становится грязным, закопченным, то мир за стеклом перестает быть знакомым и привычным, он, виден нам далеко не полностью, да и не всегда отчетливо, вплоть до полного исчезновения действительности». В этом случае становится понятно, что не только мир за стеклом имел свою определенную ценность, но и стекло тоже начинает обладать своей системой ценностей. Далее в анализе художественного произведения разводятся два процесса. Первый из них — отражение действительности в сознании автора (как и любого человека), преломленного через структуру его личности. Это первый ход анализа — ход от мира к образу мира. Второй ход – от образа мира на полотне к миру зрителя. В образе мира мир отражается, во-первых, неполно, ограниченно, во-вторых, избирательно, в-третьих, пристрастно. Образы значимых объектов и явлений трансформируются в сознании в зависимости от их личностного смысла. Однако, что весьма важно, эти трансформации существуют уже на этапе, предшествующем собственно созданию художественного произведения, в процессе которого образ мира художника преломляется далее через доступную ему и выбранную им систему изобразительных средств, приемов, возможностей и ограничений материала, художественных канонов и традиций деятельности. В процессе художественного восприятия происходит как бы обратное движение: от изображения мира к миру через видение мира автором. Первый шаг — увидеть за изображением мира образ мира конкретного человека и принять по отношению к нему понимающе-диалогическую позицию. Принципиально здесь то, что проникновение в авторское видение мира, слияние с позицией автора является тем специфическим промежуточным звеном, без которого проникновение в глубинные пласты произведения оказывается невозможным. Если сущностной, конституирующей функцией искусства является раскрытие смыслов тех или иных сторон действительности, то условием проникновения за изображение, приобщения к этой бытийно-смысловой реальности является временный отказ от своей уникальной личностно-пристрастной позиции в мире, слияние с позицией художника, взгляд на мир его глазами. Художественное произведение — это окно в мир, которое, однако, открыто лишь при взгляде с одной определенной точки — с точки зрения автора. Чтобы встать на эту точку зрения, необходимо отказаться от своей, принять эстетическое отношение к произведению, которое есть по своей сути диалогическое отношение. «Парадокс художественного восприятия заключается в том, что, только отказавшись от восприятия произведения через призму моих смыслов, я оказываюсь в состоянии обогатить мои смыслы теми, которые заложены в произведении автором». На этом завершается единичный цикл функционирования художественного произведения: мир — образ мира — изображение мира — образ мира — мир. Это означает, что как содержание, вкладываемое художником в произведение, представляет собой ответы на вопросы, которые ставит перед ним жизнь, так и то, что извлекает (и что не извлекает) из произведения зритель также прямо обусловлено контекстом его жизни. Но приведенная схема относится к анализу традиционных художественных произведений, имеющих сюжет. Вряд ли она работает (во всяком случае – полностью) в случае беспредметного искусства. Кроме того, интуиция подсказывает, что отказываться от своей точки зрения в этом случае равносильно безрассудству. Поэтому, не отвергая полностью того, что уже предложено наукой, предпримем и свои ходы.
Заглянем на выставку молодой и успешной в Калуге художницы М., которой была посвящена местная телепередача; в ней ведущий с плохо скрываемой иронией просил рассказать о картине, которая представляла из себя небольшой холст с хаотично нанесенными на него мазками разного цвета. Художница объяснила, что каждый может увидеть в ней то, что хочет. Например, она видит купающихся коней. Дальше она с воодушевлением поведала, что в детстве училась в школе искусств, потом занималась деятельностью, далекой от живописи. Но вот почувствовала себя художником, и за два года, которые прошли с тех пор, успела организовать ряд нестандартных выставок в нашем городе и за его пределами, принять участие в разных конкурсах, в том числе и международных, а также стать членом Союза художников России. Успела потому, что пишет по 22 картины в месяц. М. работает в жанре «асамбляж». Это стиль, при котором используются не только холст, как основа, и любой тип краски, но и какие-то, как выразился один журналист, «потусторонние» предметы, которые можно трогать, нюхать и слушать. На выставке - портреты, выполненные как будто не вполне умелой отроческой рукой. И доска с разбитой тарелкой. И полотна, на которых нанесены точки или мазки различными красками вне какого-либо сюжета. И аппликации из бумаги. И странные конструкции с надписями: «покрути сбоку», «понюхай». И чучело в шляпе. И некий проволочный объект, да и сама М. разгуливает среди экспонатов в маскарадном костюме. Здесь же выступает юношеский ансамбль. Шумно, сумбурно, бесшабашно, весело. · · · · · · · Вот что пишут о ней газеты:молодая художница М. ворвалась в арт-пространство и быстро начала набирать обороты. Ее с огромным удовольствием выставляют в галереях, приглашают на телевидение, она участвует в работе многих мероприятий, т.е. она признана, «раскручена». Все мы понимаем, что даже при наличии огромного таланта добиться такого головокружительного успеха в короткий срок (всего два года назад, как она сама призналась, она почувствовала себя художником) невозможно. В чем же секрет успеха? За ней стоит денежный мешок? Думается, в данном случае дело совсем в ином: она «попала в струю» или, как говорят сейчас, «в тренд»: такой жанр как раз и относится к «новой» культуре, которую предполагается поддерживать. Но, конечно же, еще и в трудоспособности, активности молодой художницы.
А вот отзывы посетителей: «Странное искусство, мягко говоря. Походит на выставку работ выпускников подготовительной группы. Да уж». Или: «Вывешенные в ряд на стенах картины кажутся вполне адекватными, а некоторые больше походят на детские рисунки и бессмысленные аппликации».
О вкусах, как говорится, не спорят, особенно в наш век. Но эти отзывы позволили найти ключ к дальнейшему анализу: так рисуют дети; т о, что мы видим, связано с психологическим возрастом детства. А так как эти произведения не создавались специально для детей, их автор не позиционирует себя как детский художник, то можно думать о феномене регрессии возрастного развития, который эксплуатируется в этом жанре. (В данном случае неважно, индивидуальная ли это особенность М., или таковы требования жанра – ориентировать художественные продукты на некую незрелость, инфантильность в художественной деятельности.)
Регрессия развития – это движение, обратное развитию, возврат к тому, что уже было, в частности, онтогенетическая регрессия, или инфантилизм, – это возврат в индивидуальное прошлое, когда человек ведет себя как ребенок, чаще всего, чтобы снять с себя груз ответственности.
Кто-то может сказать, что детские черты у взрослого человека - это замечательно, даже в Библии сказано: «…если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное…» (Мф. 18;3). Но напомним, что у этой фразы есть пояснение: «…Не будьте дети умом. На злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетними» (1Кор.14;20).
Известно, что в случае регрессии работают «ранние» механизмы психики: например, воображение преобладает над мышлением, проявляются неразвитость самосознания, арефлексивность, эгоцентризм, имитативность, внушаемость и пр.
Вот описание процессов развития и регрессии, которые сложились в психологии, прежде всего, в отечественной психологии развития и гуманитарно-антропологической психологии:
1. Более «ранние» механизмы психики находятся в подчинении у более «высоких», зрелых механизмов, «вплетены» в более поздние, зрелые образования, работают в их составе «как рабы рабов» ( здесь полезно использовать образ модной сейчас косички – когда в процессе ее формирования в нее постепенно вплетаются те пряди волос, которые расположены на голове по ходу плетения). · · В этом случае «ранние» механизмы проявляют себя как необходимые, но недостаточные элементы какой-либо профессиональной деятельности, творчества. Риск регрессии отсутствует. Для подтверждения этой мысли обратимся к представлениям Л.С. Выготского, который считал, что «… высшие психические функции не надстраиваются, как второй этаж, над элементарными процессами, но представляют собой новые психологические системы, включающие в себя сложное сплетение элементарных функций, которые, будучи включены в новую систему, сами начинают действовать по новым законам» (Выготский Л.С., 1982-1984, т. 6, с. 56).
2. Если «ранние» элементарные функции по каким-либо причинам получают «свободу», «выплетаются», «выпадают» из общей, зрелой психологической структуры, это приводит к регрессии (деградации). Последнему могут способствовать психотехники, другие факторы, снижающие уровень сознания и провоцирующие автономность «ранних» элементарных функций.Высшие функции становятся подобны растрепанной косичкена фотографии · ·
3. Известен принцип необратимости развития (Л.И. Анциферова ). · · Любое обратное развитие (деградация) не является зеркальным отражением поступательного развития; возвращение системы на исходный уровень функционирования возможно лишь по одному или нескольким показателям, но полное восстановление того, что было раньше, невозможно. Т.е. пережив регрессию, человек становится другим. Следствие принципа необратимости – в сознании человека возникает множество искажений. Каких именно – в каждом конкретном случае - никто не может сказать (это всегда непредсказуемо), но этот эффект неминуем!!!
Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 529 | Нарушение авторских прав |
