АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 1. Рейд на гнездо вампиров получил освещение в национальном масштабе

Рейд на гнездо вампиров получил освещение в национальном масштабе. Сомнительное благо. Заголовки варьировались от «Кондоминиум смерти» и до «Полиция кладёт конец бесчинству серийных убийц-вампиров», а наиболее популярны были такие, как «Вампиры становятся серийными убийцами, подробности на канале…» — все репортажи были так похожи, что не было разницы, на каком местном канале их смотреть. Я на несколько дней просто перестала подходить к телефону. Интервью просили все национальные СМИ и несколько иностранных. Интересно, приставали ли так сильно к кому-нибудь из Мобильного резерва. Если да, то, надеюсь, ребята от этого получили больше удовольствия, чем я.

Пришёл анализ ДНК, подтвердив мои худшие подозрения. Трое из убитых вампиров соответствовали укусам, найденным на первых жертвах, но оставалось пять неучтённых. Пять серийных убийц на свободе. А серийные убийцы не перестают убивать, пока живы и не под замком.

Они удрали из Сент-Луиса, как удрали раньше из Нового Орлеана и Питтсбурга. За ними — убитые полисмены в трех городах. Счёт жертв более двадцати, и они на свободе.

Между убийствами в Питтсбурге и Новом Орлеане прошло три месяца. Едва ли месяц между Новым Орлеаном и Сент-Луисом. Они ускорялись, интервал между приступами сокращался, хотя Сент-Луис отделался наименьшими потерями в полиции. Почему нам так повезло? Жан-Клод получил письмо.

Красивый каллиграфический почерк, плотная веленевая бумага с водяными знаками. Писала Гвенни, возлюбленная Витторио.

Жан-Клоду, Мастеру Города Сент-Луиса.

Я рассталась с Витторио. Его безумие возросло до таких пределов, что я не могу ни оправдать его, ни, тем более, принимать в нем участие. Жить так, как живёт он, я больше не могу. Если он меня найдёт, то убьёт. Я сбежала с одним молодым вампиром из его поцелуя, Майроном, и Витторио предательства не простит. Сейчас он ищет другой город. Вы прогнали его, но он найдёт себе другое место для охоты. Его безумие не даст ему долго отдыхать. Облегчение у него наступает лишь тогда, когда он убивает тех, кто, как ему кажется, издевается над ним. Я видела твоего Ашера при дворе Бёлль после того, что с ним сделала церковь. Витторио, если позволено будет так сказать, повезло намного меньше. Он превратился в развалину — нет, в чудовище. Он позволил святой воде разъесть не только своё тело, но и разум. Все, что я любила в нем, исчезло, осталась только душевная болезнь.

Надеюсь, то немногое, что могли сделать мы с Майроном для помощи полиции, оказалось полезным. Мы перемещали тела так, чтобы их находили быстрее. Большего мы сделать не могли, когда Витторио был так близко. Это Майрон сохранил жизнь полисмену, чтобы вы знали, что девушка похищена. Майрон также был в церкви одним из наших лазутчиков. Он знал, что вы узнали у Купера адрес перед тем, как он был убит. Он никому, кроме меня, об этом не сказал, потому что остальные были пленниками кошмаров Витторио. Мы сделали все, что было в наших силах, чтобы помочь тебе и твоей слуге-человеку. Прошу тебя в это поверить. Если мы останемся в живых, я попытаюсь снова с тобой связаться. Я наверное знаю, что Витторио найдёт нас ещё до конца года, но иногда лучше прожить короткую жизнь в добре, нежели долгую во зле.

С заверениями в моей полной искренности,

Гвен.

На кое-какие загадки это письмо дало ответы, но главное осталось скрытым. Где Витторио? Сколько пройдёт времени, пока он найдёт другой город для охоты? Я — федеральный чиновник, а это значит, что, когда он всплывёт, я могу им заняться, если захочу или если меня позовёт местный охотник на вампиров. Дени-Люк Сент-Джонс все ещё в больнице Нового Орлеана. Я с ним говорила по телефону, сообщила, что сталось с вампирами, которые его чуть не убили. Он хочет поучаствовать, когда они появятся снова. Молодец. А я хотела бы остаться в сторонке. Трусость? Может быть. Если бы я думала, что только я одна могу их выследить и спасти мир, я бы так и сделала, но я не единственный коп в этой стране. И даже не единственный истребитель вампиров со значком. Пусть, для разнообразия, теперь порезвится кто-нибудь другой. Мне за последние годы таких развлечений хватило под завязку. Если меня позовут, я пойду, но сама вызываться не буду. Всегда, всегда найдутся ещё плохие парни, эту войну невозможно выиграть. Можно выигрывать битвы, но война будет продолжаться. Одного гада убьёшь, и тут же подрастает такой же или ещё похлеще. Без конца.

Мы организовали встречу для разговора с Малькольмом о ситуации из-за отсутствия клятвы крови. К сожалению, оказалось, что такое положение сложилось во всей стране, не только в Сент-Луисе. Теперь только и жди, пока разразится катастрофа. Некоторые из вампиров, бывших в церкви в ту ночь, когда я убила Купера, обратились к Жан-Клоду, чтобы уйти от Малькольма к нему. Среди вспрыгнувших на борт были Эвери Сибрук и Нечестивец с Истиной.

Марианна снова раскидывала карты таро и прочитала то же самое. Это значит, что мы ещё над этим работаем. Я до сих пор не знаю, кто должен будет мне помочь — кто-то из моего прошлого. Все, кто мне помогают, вроде бы полностью в моем настоящем и будущем.

Дракон дала Примо разрешение остаться в Сент-Луисе и хотела бы поговорить с нами позже по некоторым делам совета. Тоже сомнительное благо.

Я связалась с полицейскими, работающими над делом Браунов. Они согласились прислать сотрудника с личными вещами парнишки, то есть у них дело зашло в тупик. Эванс согласился на эти вещи взглянуть. Барбара Браун послала мне открытку с извинениями и сожалениями.

Исправить мир мне не под силу, но жизнь свою я как-то исправляю. Иногда достаточно бывает вернуться домой живой и залезть под одеяло с тем, кого любишь и кто любит тебя.

Я нашла орхидеи такие же зеленовато-золотистые, как глаза у Мики. Букет их стоит на кофейном столике в нашей гостиной. Мика говорит, что никогда раньше ему цветов не дарили. Натэниел получил кружевной белый передник, какого никогда не было ни у чьей матушки, и нитку жемчуга. Я как-то видела, как он лежит на кровати, перебирая этот жемчуг в пальцах.

Для Жан-Клода — чисто белые орхидеи в простой, но изящной чёрной вазе. Он их поставил у себя на кофейный столик в гостиной. Жёлтые розы для Ашера, хотя они бледнеют рядом с золотом его волос. С Ричардом мы ещё не вернулись к тому этапу, когда дарят цветы. И, если честно, он никогда не видел особого смысла от кого бы то ни было получать цветы.

Дамиан чуть не устроил революцию в «Данс макабр», когда вышел на работу впервые после того, как мы объединились в триумвират. Он приобрёл способности, более принадлежащие линии Бёлль Морт, нежели Моровен, и радуется своей новой сексапильности. Я не знаю, какой из Дамиана был бы бойфренд, но он — мой слуга-вампир, и заслуживает большего, чем получает от меня. Я ему подарила конверт с сертификатом в мебельный магазин. Пусть обставит свой подвал до тех пор, пока мы не построим ему квартиру над гаражом. Как-то вечером мы устроили вечеринку по очистке подвала — по предложению Натэниела. Смысл — позвать друзей и завалить их грязной работой, а потом поесть пиццы. Ну, пицца досталась леопардам, вервольфам, крысолюдам и людям, вампирам было выдано питание пожиже. Нет, Жан-Клод не пришёл разгребать подвал, но, как ни удивительно, пришёл Ашер. И Ричард. Он вёл себя отлично до тех пор, пока не стали подавать угощение. Когда я открыла вену для Ашера, он не выдержал. Нет, возмущаться он не стал, просто ушёл. Он старается.

Все мы стараемся. Я стараюсь вспомнить, что думала о своей работе, когда начала охотиться на вампиров и помогать полиции. Я тогда думала, что делаю благородное дело. У которого есть причина и цель. Я тогда знала, что я на стороне добра. Но последнее время ощущение такое, будто, когда разгребёшь кучу дерьма, на её месте сразу вырастает другая. Как будто гады сыплются лавиной, а я стою с лопатой и пытаюсь эту кучу раскидать. Может, я просто устала, а может быть, стоит подумать, не прав ли Мендес. Может быть, нельзя быть на стороне добра, если основное время своей работы занимаешься отстрелом насмерть. Не знаю, что больше мне не даёт покоя: что я могу застрелить прямо в лицо женщину, молящую о пощаде, или что по закону других вариантов просто нет. Я не против убить, защищая свою или чужую жизнь. Не против убить того, кто это честно заслужил. Витторио я бы хлопнула в секунду. Но если та девушка в кондоминиуме говорила правду? Если у неё не было выбора, когда мастер ей приказывал что-то сделать? Что если вдали от плохого парня она сама плохой бы не была? Да не знаю я, черт побери! Единственное, что я точно знаю: не моя работа гадать, как эти бедняги превратились в убийц. Моя работа — сделать так, чтобы они никого никогда больше не убили. Её я и делаю. Я — истребитель. Палач. Убей кого-нибудь в моем городе — и тебя ждёт встреча со мной. Единственная.

[1]По Фаренгейту (21 по Цельсию)

[2]Лавлейс, «К Люкасте, уходя на войну». Перевод М. Я. Бородицкой.

Глава 1

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 506 | Нарушение авторских прав