 |
|
АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология |
Виды сопротивлений
На практике все протекает не так просто: велико количество незакрытых Гештальтов, циклов, оборванных из-за нарушений гранацы-контакт, внутренних или внешних по отношению к субъекту нарушений, мешающих свободному проявлению self. Такие механизмы защиты или избегания контакта могут быть здоровыми или патологическими в зависимости от их интенсивности, гибкости, момента их проявления, короче говоря, от того, насколько они оказываются уместными или своевременными. В вопросе об их наименовании царит путаница; многочисленные авторы используют для их обозначения самые разнообразные термины: невротические механизмы или невротические нарушения на границе-контакт (Перлз), разновидности потери функции ego (Гудман), виды защиты ego (Андре Жак), сопротивление-адаптация (или адаптационное сопротивление) (Польстеры), нарушения self или интерференция в осознавании (awareness) (Латнер), обрывы в цикле контакта (Зинкер), невротические механизмы уклонения (Мари Пети). И все же Гудман выделяет четыре основных механизма: конфлуэнцию, интроекцию, проекцию и ретрофлексию. Он же описывает и пятый механизм с несколько особым статусом — эготизм. Другие авторы добавляют еще дефлексию, профлексию и т. д., которые представляют, из себя скорее сочетания первых четырех механизмов, чем самостоятельные процессы. Выявление этих механизмов, каждый из которых, в принципе, требует особой терапевтической стратегии,— важнейшая для гештальт-терапевта задача. Однако сразу же уточним, что Гештальт-терапия, в отличие от некоторых других подходов, направлена не на атаку, победу или «преодоление» сопротивлений, а, скорее, на их осознавание клиентом, с тем чтобы они больше соответствовали возникающей ситуации. Поэтому терапевт старается по возможности выделять их, делая их более эксплицитными. Понятно, что эти сопротивления могут быть нормальными и даже необходимыми для психосоциального равновесия: они чаще всего являются здоровой реакцией приспособления. И только их обострение, и в особенности их постоянное возникновение в несоответствующие моменты, может говорить о невротическом поведении. 1. Конфлуэнция Речь идет о состоянии отсутствия контакта, слияния вследствие временного отсутствия границы-контакт. При этом self не может быть выделен. Маленький ребенок находится в нормальной конфлуэнции со своей матерью (симбиоз), влюбленный — со своей возлюбленной, взрослый — с группой духовно близких ему людей, любой человек — со всей Вселенной в моменты мистического единения с ней («океанское» чувство слиянности или экстаза). Как правило, за конфлуэнцией следует отступление, позволяющее субъекту вновь обрести свою собственную границу-контакт, возвратиться к себе самому — особому и не похожему на других. Способ функционирования, при котором отступление оказывается настолько затруднительным, что конфлуэнция становится хронической, может быть квалифицирован как патологический (невротический или даже психотический). Пример тому — запреты на слом установившегося равновесия и совершение ответственных поступков. Конфлуэнция также встречается в тех парах, где оба партнера не позволяют себе ни одного мало-мадьски самостоятельного действия, считая его «изменой». В социальном плане конфлуэнция препятствует любому противоборству, любому настоящему контакту, а значит, и всякому социальному развитию. Ее можно обнаружить у фанатиков и сектантов, идентифицировавшихся с каким-то верованием, сектой, религиозной, политической, методологической или другой догматической, застывшей системой. Любой резкий разрыв конфлуэнции повлечет за собой сильную тревогу, нередко усиленную чувством вины,— вплоть до психотической декомпенсации. Терапия в этом случае будет заключаться в работе с границами self, с личной «территорией» каждого человека, с временными пределами человеческих взаимодействий (чередование контактов и отступлений). Для этого необходима обстановка доверия и достаточной безопасности, которая позволит находящемуся в конфлуэнции клиенту стать независимым, не испытывая при этом опасений оказаться отвергнутым или «поглощенным». Утверждению собственного своеобразия, непохожести на других способствуют некоторые классические Гештальт-упражнения (телесные, вербальные или символические): определение границ своего тела, своего собственного ритма в группе, поиски своего особого места в ней, исследование своей личности посредством символико-графического представления ее в виде мандалы, физическое противоборство с партнером и т. д. Обличая конфлуэнцию, Перлз сочинил свою знаменитую молитву гештальтиста, из-за которой испортили немало чернил и бумаги те, кто критиковал его за эгоизм, не понимая ее истинного смысла: «Я иду моим путем, а ты идешь своим. Я пришел в этот мир не за тем, чтобы соответствовать твоим ожиданиям, а ты — не за тем, чтобы соответствовать моим. Ты — это ты, а я — это я... И если мы случайно встретимся — это прекрасно! А если нет, то этому нельзя помочь...» 2. Интроекция Она лежит в самой основе воспитания ребенка и процесса роста: мы сможем вырасти только в том случае, если будем усваивать то, что идет из окружающего мира, определенные питательные вещества, идеи, принципы... Но если элементы внешнего мира проглатываются непережеванными, то они останутся непереваренными, продолжая существовать внутри нас в виде посторонних паразитов. Любое усвоение начинается с разрушения, слома установившейся структуры: мы разгрызаем яблоко, прежде чем проглотить его, мы критикуем идею, прежде чем принять ее. Патологическая интроекция возникает, когда идеи, привычки или принципы «проглатываются целиком», без предварительной переработки, необходимой для их усвоения. Например, еще в детстве человек, воспитывающийся в традиционных иудео-христианских представлениях, может пассивно, без разбора и усвоения, проглотить немало указаний типа «ты должен... нужно...». Напомним, что Перлз уже в своей первой книге «Эго, Голод и Агрессия» настаивал на необходимости элемента агрессии для любого процесса ассимиляции. Кстати, факт противопоставления Перлзом оральной агрессивности анальной повлек за собой его разрыв с Фрейдом. Перлзу, как и лауреату Нобелевской премии по физиологии и медицине этологу Конраду Лоренцу, агрессивность представляется позитивным инстинктом, необходимым для процесса естественного отбора и выживания видов. (Лоренц К. Агрессия, так называемое зло. М., Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994). Этимологически слово а-грессия (от лат. ad-gredere — идти вперед, приближаться к другому человеку) по смыслу близко слову про-грессия (идти вперед) и противоположно словам ре-грессия (идти назад) и транс-грессия (идти наискось). Гештальт-терапевт старается эксплицитно развить независимость клиента (self-support), его ответственность и ассертивность, а значит, и выявить любую попытку иллюзорного спасения в интроекции... в том числе интроекцию таких принципиальных положений Гештальт-подхода, как: «Нужно свободно выражать свои эмоции» или следующее содержащее очевидный парадокс утверждение: «Никогда не нужно говорить "нужно"! Клаудио Наранхо вспоминает по этому поводу шутку Джо Вайсонга, главного редактора Гештальт-журнала: «Фриц помогал другим, оставаясь при этом самим собой, и, как часто случается, некоторые его ученики, вместо того чтобы следовать его примеру и быть самими собой... стали Фрицом!» (Третья международная конференция по Гештальту (в Гештальт-журнале, vol. V, № 1. 1982). Вот еще несколько примеров интроекции, заслуживающих того, чтобы их тщательно «разжевали»: · нужно любить и уважать своих родителей, но... нужно «убить» своих родителей, чтобы вырасти самому; · нужно всегда говорить правду своему супругу, но... никогда не нужно заставлять понапрасну страдать своего супруга; · нужно уметь приносить жертвы ради своих детей, но... «нужно прежде всего самому быть счастливым и удовлетворенным, чтобы дать пример счастья своим детям (По Бейтсону, интроекция парадоксальных предписаний (double-bind, или двойных предписаний) лежит и основе некоторых психозов!) · будьте спонтанными, но... не нужно верить тому, что я вам говорю...» (классические примеры двойных посланий). 3. Проекция Перлз определяет ее как оборотную сторону интроекции: «если интроекция — это тенденция переносить на self ответственность за то, что на самом деле является частью окружающей среды, то проекция — это тенденция приписывать окружающей среде ответственность за то, что берет свое происхождение в self». Другими словами, если при интроекции self поглощен внешним миром, то в случае проекции self выходит из берегов и сам поглощает внешний мир. Проекция — это хорошо знакомый всем психологам механизм сопротивления, в своем крайнем, проявлении встречающийся у подозрительного параноика, упрекающего всех окружающих за ту агрессивность, которую он сам проецирует на других людей. Однако здоровая проекция необходима: именно она поможет мне установить контакт и понять другого человека. Ведь я могу вообразить себе то, что чувствует другой, только встав на его место. Интроекцией в большой степени питается эмпатия. А, к примеру, мои проекты на будущее — это проекции моих собственных фантазий. Именно проекция питает художественное творчество скульпторов, художников, писателей, ибо они идентифицируются со своим произведением или со своим героем... Проекция может расцениваться как патологическая только в том случае, если она становится систематической, если она проявляется как постоянный и стереотипный механизм защиты и возникает вне всякой зависимости от реального поведения других людей в данный момент времени. Нередко это проявляется в стремлении клиента в разговоре об окружающих произвольно обозначать их каким-то обобщающим словом. Например: «вы не слушаете меня...», «меня никогда не понимают...» — вместо «я думаю, что сейчас ты меня не совсем понял» или «никому никогда невозможно доверять...» — вместо «у меня возникло впечатление, что ты хотел обмануть меня в этот раз». Таким образом, в случае проекции «внешний мир становится полем сражения, на котором сталкиваются внутренние конфликты субъекта» (Перлз). Итак, вновь речь идет о нарушении границы-контакт, ибо другому человеку приписывается то, что на самом деле происходит внутри нас самих: «Да вы, я вижу, утомились»,— говорит своим ученикам потерявший весь свой преподавательский пыл учитель... Терапии в большой мере способствует работа в группе. В этом случае возникает возможность создания ситуации противостояния позиций клиента и других членов группы. К примеру, когда человек заявляет: «Я прекрасно знаю, что я вам надоел» или «Вы меня отвергаете, потому что я гомосексуалист», то стоит попросить его уточнить, кто из участников группы выражает такое чувство и на основании каких конкретных признаков он пришел к подобному убеждению. Обычно на Гештальт-сессиях устанавливается климат аутентичности и доверия, поэтому вряд ли кто-то из членов группы будет плутовать», проявляя сверхопеку или защищая одного из участников группы. На практике нередко приходится наблюдать, с каким удивлением «прожектер» в конце концов признается: «Хм! Да! И в самом деле, у моих заявлений нет ни одного объективного подтверждения: все это, верно, происходило в моей голове!» Такие осознавания часто происходят в ходе психодраматических игр со сменой ролей (монодрама). В индивидуальной терапии некоторые проективные механизмы могут питать перенос. В этом случае, если клиент приписывает терапевту самые разные не свойственные ему качества, наделяет его обширными знаниями и всемогуществом, то терапевт сразу же столкнет его с реальностью межличностных отношений, возникающих здесь и теперь. Конечно же, неизбежно то и дело возникают механизмы переноса, но в Гештальт-подходе их не поддерживают и специально не усиливают — как в случае невроза переноса в психоанализе. Терапевт постепенно отделяет одно за другим все их проявления, сталкивая фантазмы клиента с реальностью актуальной ситуации. 4. Ретрофлексия В случае ретрофлексии субъект оборачивает мобилизованную энергию против самого себя, причиняя себе то, что он хотел бы сделать другим (например, я кусаю себе губы или сжимаю руки, чтобы не ударить другого человека), или делая самому себе то, что он хотел бы получить от других (например, мастурбация или бахвальство). Перлз так обобщил все эти виды поведения: «Интроецирующий делает себе то, что он желал бы получить от других, проецирующий делает другим то, что, как он считает, они делают ему, страдающий от патологической конфлуэнции не знает, кто кому и что делает, а ретрофлексирующий делает самому себе то, что он хотел бы сделать другим». Итак, · при конфлуэнции граница-контакт отсутствует, · при интроекции меня захватывает внешний мир, · при проекции я сам захватываю внешний мир, · при ретрофлексии я захватываю мой собственный внутренний мир. Например: «мы безумно любим друг друга» — конфлуэнция, «нужно любить только своего партнера и никого другого» — интроекция', «никто не любит меня» — (обычно) проекция; «я себя люблю» — ретрофлексия. Конечно же, здоровая ретрофлексия необходима, она является признаком социализации, зрелости и самоконтроля. Например, я не могу позволять себе спонтанно и по-дикарски проявлять все мои агрессивные наклонности или сексуальные желания, ведь общество воспитывает во мне чувство вины, заставляющее меня смягчать мой собственный гнев или мое сексуальное желание и даже частично проглатывать их. Перлз определяет вину как непроявленный и спроецированный гнев (англ. resentment), однако я считаю, что здесь говорится скорее о ретрофлексированной (подавленной) обиде (фр. ressenti-ment). Как и для других механизмов сопротивления, ретрофлексия становится патологической только в том случае, если она приобретает хронический характер или превращается в анахронизм и приводит к постоянному мазохистскому подавлению внутренних импульсов Или, наоборот, к их болезненно-нарциссическому удовлетворению. Нам так часто встречаются матери, которые отказывают себе в отдыхе и развлечениях, полностью посвящая себя своим детям. Однако когда-нибудь дети непременно упрекнут их за это, потому что они смутно понимают: «Самое большее, что мы можем сделать для тех, кого мы любим,— это самим стать счастливыми» (Ален). Alain Е. Propos sur ie Bonheur. Paris, 1925. Не выставлять напоказ свои жертвы, а радоваться и делиться своей радостью с другими людьми — ведь не правда ли, что уважения достойна альтруистическая «обязанность быть счастливым», а не традиционное «право на счастье» эгоиста? Нередко в ретрофлексии находит свое выражение непрерывная внутренняя борьба двух сторон личности, названных Перлзом «Top Dog» (обычно переводится как «большой начальник») — тот, кто следит за тем, как я выполняю свои обязанности, и «Under Dog» (часто переводится как «мелкая сошка») — гарант моего удовольствия. (Вообше-то, это два разговорных английских выражения из области спорта и игр; они обозначают — «победивший» и «проигравший». Эти два выражения часто сравнивают с суперэго и id из психоанализа или со Взрослым и Ребенком из трансактного анализа). Если по Фрейду принцип реальности должен главенствовать над принципом удовольствия, то по Перлзу реальностью является именно принцип удовольствия: испытывая тревогу, фрустрацию или принося жертву, невозможно создать ничего конструктивного. Такой взгляд восстанавливает в своих правах живущего в каждом из нас Ребенка — это не испорченный баловень, которому все дозволено, а источник силы — живой, творческой и спонтанной. Хроническая ретрофлексия, в частности, может оказаться в основе различных соматизаций. Например, я вызываю у себя желудочные колики или даже язву, стремясь подавить гнев или обиду. Из работ Лабори (См. главу 9) о подавлении действия и Симонтона по раку известно, что раковые заболевания в значительной мере поражают тех слишком сдержанных людей, которые никогда внешне не проявляют свои негативные (гнев, грусть...) или позитивные (радость, энтузиазм..,) эмоции, что ведет к накоплению стресса и истощению иммунитета. В терапии будет поощряться проявление эмоций и их усиление вплоть до состояния освобождающего катарсиса. Этому способствует использование символических «переходных объектов», представляющих любимого или ненавистного родителя (или партнера), которому клиент сможет с максимальной интенсивностью выразить свои чувства. Интенсивное использование таких упражнений в Гештальт-подходе позволяет клиенту высвободить невысказанные чувства гнева или мучительной обиды (к примеру: выражение запретного гнева на покойного родителя) или, наоборот, подавленное инцестуальное либидное влечение, ретрофлексия которого ведет к сильному чувству вины, нередко сопровождаемому сексуальными расстройствами (фригидностью и т. д.). 5. Дефлексия, девиация Некоторые авторы называют другие виды сопротивлений: Дефлексия или девиация (Польстеры) — уклонение от прямого контакта путем отведения энергии от того объекта, на который она первоначально была направлена. Такое поведение выражается в избегании, бессознательных отвлекающих маневрах. Иногда за некоторыми увертками может скрываться эффективная адаптивная стратегия (например, политические маневры, предназаченные отвлечь внимание широкой общественности в период кризиса). Однако если дефлексия становится систематической, то она будет препятствовать любому подлинному контакту и, в крайних случаях, даже может предположительно указывать на психоз: субъект постоянно не соответствует ситуации, все, что он говорит,— невпопад, некстати, а его действия никак не связаны с окружающей действительностью. 6. Профлексия Профлексия (Сильвия Крокер) проявится как сочетание проекции и ретрофлексии: сделать другому то, что самому хотелось бы от него получить. Например, я расхваливаю чужой костюм только затем, чтобы его обладатель обратил внимание на мой собственный. Можно было бы продолжать перечень других форм, оттенков или комбинаций различных видов поведения уклонения или механизмов сопротивления, однако их практическое значение мне представляется ограниченным. Если у субъекта обнаруживаются четыре основных механизма, то, как мне кажется, этого уже достаточно для проведения серии терапевтических интервенций, направленных, однако, не на подавление этих механизмов, а на улучшение их осознавания, а значит, и на их более разумное использование клиентом. Поэтому терапевты, опирающиеся на Теорию self, беспрерывно задают себе следующие три типа вопросов: • Какая функция self активна в данный момент? • Каким образом? То есть какой, по всей вероятности, тип потери функции ego или сопротивления возникает? • Когда? То есть в какой фазе цикла контакта-отступления проявляет себя это сопротивление? Остается еще один, несколько особый вид сопротивления, названный Гудманом эготизмом (за отсутствием более подходящего термина). Но прежде — моя личная схема вышеперечисленных основных механизмов защиты:
Serge Ginger, 1985 7. Эготизм Речь идет об осознанном усилении границы-контакт, гипертрофии эго. Кстати, усиление эго связано с практикой разного рода терапий, и в особенности Гештальта. Ведь в ходе терапии клиент занят прежде всего самим собой и своими проблемами, посвящая многие часы самонаблюдению, рассказывая о себе, внимательно исследуя себя, жертвуя своим временем и деньгами ради собственного развития и лучшего самочувствия, он проходит таким образом через период эготизма или эгоцентризма, когда особенно нелегко приходится семьям таких клиентов! Гештальт придает особое значение чувству личной ответственности каждого. Он борется с некоторыми социальными нормативными интроектами, снижает эффект внутреннего контроля, рассматриваемый как проявление ретрофлексии, обличает конфлуэнцию и, таким образом, разрушает давно установившееся неустойчивое равновесие. Поэтому неудивительно, что в ходе терапии клиент интересуется самим собой больше, чем своими близкими или окружающими его людьми, и позволяет себе испытать удовольствие от ранее подавляемых импульсов (сексуальных или агрессивных). Кроме того, чувствуя большую автономность, завоеванную через осуществление самостоятельно сделанных выборов, клиент может предаться самодовольству и вызывающему раздражение нарциссизму: Теперь я уже не позволю обрывать меня на полуслове: я займу полагающееся мне по праву место среди сотрудников (или в паре) и больше не позволю другим управлять мной... Я понял(а), что, подавляя свои сексуальные желания, я становился(лась) несчастным(ой) и начинал(а) желать того же моей (моему) партнерше (партнеру). Теперь же я позволяю себе удовлетворять свои потребности и чувствую себя намного более расслабленным(ой) и раскованным(ой). (Что не всегда можно сказать о партнерше или партнере!) Многочисленные критики, искажая смысл молитвы Перлза, нередко сводят ее к следующему высказыванию: «Делай, что хочешь, и тем хуже для других!» Как бы то ни было, но фаза нарциссической компенсации представляется неизбежной в ходе терапии: по всей вероятности, она является основным движущим элементом в процессе завоевания клиентом своей самодостаточности (self-support). Таким образом, эготизм оказывается в некотором роде аналогом «невроза переноса» — неизбежной переходной фазы в ортодоксальном психоанализе. Подобно «неврозу трансфера», эготизм, вызванный специально (но только на ограниченный промежуток времени), проявляется в форме гипертрофированного ego, которое питает беспрерывное бдительное осознавание (awareness) человеком его собственного процесса «творческого приспособления» на «границе-контакт». Но терапия может считаться завершенной только тогда, когда эти временные терапевтические рычаги снова окажутся на складе запчастей. Это происходит: · в психоанализе, когда невроз переноса ликвидирован и клиент выходит из преувеличенной зависимости от терапевта; в Гештальте, когда эготизм исчезает и клиент больше не стремится к преувеличенной независимости по отношению к своему терапевту и своим близким. Используя удачную формулировку Ж.-М. Робина, можно сказать, что клиент в этот момент как бы переходит «от эгологии к экологии (в ее значении по Бейтсону)» Jean-Marie Robine. Quel avenir pour la Gcstall-therapie? - La Gaslall el ses differents champs d'applicalion. Paris, SFG, 1986. Ему нужно пройти один за другим все четыре основных этапа человеческой жизни: · нормальную зависимость ребенка, привязанного к своей семье; · агрессивную контрзависимость подростка; · более или менее эгоистическую (или «эротическую») независимость взрослого, завоеванную в ходе трудного процесса последовательного усиления собственной непривязанности', · взаимозависимость зрелости — осознавание человеком своих глубинных связей с социумом и космосом. Вместе с опытом ко мне пришло понимание того, что в традиционном четырехфазном цикле Гудмана недостаточно внимания уделяется двум ключевым моментам, имеющим особое значение в ходе любой терапевтической интервенции (как, впрочем, и в повседневной человеческой жизни): это моменты начала и конца самой фазы контакта — я назвал их завязкой и развязкой. Большинство гештальтистов указывает на необходимость преконтакта, по своей длительности достаточного для возникновения потребности, желания или замысла. Но при этом часто недооценивается значение момента вступления в контакт, а ведь речь идет о таком ключевом моменте, когда действие завязывается, когда в ходе терапевтического сеанса его участники вступают на рабочую тропу, когда люди завязывают отношения, приступают к выполнению какого-то решения или плана. В действительности такая завязка не всегда происходит при полном ее осознавании (awareness) клиентом и не всегда сопровождается мобилизацией энергии: иногда к ней приходят интуитивно, в результате постепенного прогрессивного «скольжения», или, наоборот, возникшего в ситуации «переломного» момента. И мне представляется особенно важным обнаружить и использовать этот момент в терапевтических целях. Другой значимый этап — развязка — наступает тогда, когда ситуация тем или иным образом разрешается. Непосредственно фазе отступления, более или менее длительному периоду ассимиляции (бессознательной или осознанной) предшествует критический завершающий момент: окончание, расставание. Такие важные моменты осознавания размечают всю нашу жизнь: расстаемся ли мы с терапевтом, завершаем ли отношения с другим человеком или «закрываем Гештальт», осознаем ли мы неплодотворность того или иного способа поведения... Мы уже не в «полном контакте», но еще и не в фазе «отступления-ассимиляции»: наступило критическое мгновение развязки. Как в повседневной жизни, так и в терапевтической практике этот момент часто понапрасну откладывают или его наступление некстати торопят. Этой важнейшей фазе цикла пока еще не уделялось должного внимания в теории Гештальта, но именно она представляет камень преткновения для тех начинающих терапевтов, которые плохо понимают, когда и как стоит завершать сеанс... или терапию. Кривая, изображающая цикл, по своей форме напоминает греческую букву «пи», которая для меня символизирует переход от диаметра к окружности, от прямой линии к циклу, от возникновения замысла к его осуществлению. ОСНОВНЫЕ ФАЗЫ ЦИКЛА-КОНТАКТА В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ РАЗЛИЧНЫХ АВТОРОВ
Serge Ginger, 1991 Дата добавления: 2014-12-12 | Просмотры: 1064 | Нарушение авторских прав |
