АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Ретрофлексия

При ретрофлексии человек подобен гермафродиту – он направляет против себя то, что хотел бы сделать другому,или делает сам для себя то, что хотел бы получить от другого. Он может быть мишенью для самого себя, собственнымСанта-Клаусом, собственным любовником и т.д. Он сжимает свою "психологическую вселенную" до самого себя, не ожидая ничего от других. При ретрофлексии человек способен разделять себя на наблюдателя и наблюдаемого или на созидателя иего дело. Эта способность имеет разные проявления.Человек может разговаривать сам с собой. Чувство юмора тожесвидетельствует об этом расщеплении, потому что он можетпосмотреть на себя со стороны и увидеть нелепость и абсурдностьсвоего поведения. Чувство стыда или смущения – тоже проявлениясамонаблюдения и самооценки. Человек может создавать и собственную мораль.

Существует множество описаний расщепления человека на самогосебя и своего наблюдателя. В рассказе Эдгара По про Уильяма Уилсонаи Гетевском "Лесном царе" речь идет о людях, тщетно пытающихся убежать от своего преследователя, которыйявляется частью их самих.Тот же феномен отражен в образе недремлющего Ока Божия, знающего все наши помыслы инамерения. Библейская история Моисея, который пытался скрыться отВсевидящего Ока, стала темой ранней картины Мелани Кляйн[31], где она представила созданный ребенком образ строгого супер-эго, которое является еще более строгим и беспощадным, чем родительскоесупер-эго. Родители могут знать только то, что ребенок разрисовалобои на стене или ущипнул младшего братишку. Ребенок же знает по себя: "Мнехотелось разрисовать стенку" или "Я хотел ущипнуть младшегобратишку". Система "должен", претендующая на то, что лучше самого ребенка знает, что ему нужно, причиняет страдание и сковывает. Боль отосуждения самого себя пронизывает всю его жизнь.

Представьте себе ребенка, который растет в доме, где людиесли и не враждебны, то равнодушны и глухи к его детской жизни.Если он плачет, никто не качает его на коленях. Он лишен ласки изаботы. В конце концов он учится утешать и баюкать себя сам ибольше никого ни о чем не просит. Потом он учится готовить себепищу и делает это с любовью. Он покупает себе прекрасные наряды идорогие автомобили. Он тщательно подбирает для себя окружение. Но при этом у него все равно остается интроективноеубеждение: "Мои родители не будут заботиться обо мне". И он непозволит себе понять, что это вовсе не означает "Никто небудет заботиться обо мне". Сохраняя этуинтроекцию, он неизбежно приходит к выводу: "Тогда я долженделать это сам".

В то же время импульс, который был направлен на другогочеловека, он может повернуть на самого себя. Эта направленностьможет быть либо враждебной, либо нежной. Вспышки, горячность,крики или драки последовательно искореняются. Снова появляетсяинтроекция: "Я не должен злиться на них", – которая позволяетсоздать ретрофлективную оборону. Он поворачивает свою злость насебя самого.

Вот наглядный пример подобного явления. Молодой человек лет тридцати в детстве переболел энцефалитом с осложнениями, что впоследствии привело к задержке умственного развития. Он любилразговаривать с людьми, но не мог долго поддерживать беседу, и когда начинал понимать, что теряет нить, говорил себе в ярости: "Я глупею, я глупею!" Потомон "выгонял" себя на лестницу, садился там, сжавшись в комочек, щипал себя до боли и, раскачиваясь, повторял: "Я глупею, яглупею!"

Ретрофлективная активность в лучшем случае может выполнятьроль гибкой самокоррекции, противодействуя жесткому ограничению и рискусобственных спонтанных реакций. На опасной высоте напряжения чувств человек должен остановить себя, как если бы онотплыл слишком далеко от берега. Слишком сильнововлеченный в ситуацию человек может быть настолько некритичным к себе, чтопонадобится противодействие его порывам. Например, мать сдерживает себя, чтобы неударить своего ребенка, и крепкосжимает кулаки перед собой. Ретрофлексия становится особенностьюхарактера, только тогда, когда постоянно возникает ступор между противоположными стремлениями человека. Тогда естественная задержкаспонтанного поведения, временная и разумная, закрепляется вотказе от действия. Теряется естественный ритм между спонтаннымповедением и самоконтролем, и его потеря расщепляет человека начасти.

Когда ретрофлексия повторяется, человек начинает подавлятьсобственные реакции на внешний мир и остается в тисках своихпротивоположных, нозастывших сил. Например, если ребенок по требованию строгихродителей один раз перестает плакать, он не должен приносить эту"жертву" всю оставшуюся жизнь. Главная проблема нормальногосуществования -научиться своевременно сдерживать себя только в соответствии с ситуацией, а не навсегдаотказываться от того, что требовало лишь временногоограничения. Возможно, что ребенок из нашего примера только думал, что должен глотатьслезы, тогда как на самом деле этого никто не хотел. Главное, чтоон не должен всегда поступать так и только так.

Мышление само по себе – это ретрофлективный процесс, тонкийспособ разговора с самим собой. Однако ретрофлективное мышление может прерывать или замедлять поведение. Это важно для ориентации человека в тех вопросах его жизни,которые слишком сложны, чтобы решать их спонтанно, например, выбор профессии, будущей жены или мужа, решение сложной математической задачи,проектирование здания и т.п. Такое торможение порой происходит, даже когда человек принимает самые незначительные решения: пойти посмотреть кровавый триллер или при нынешнем настроении остановиться на чем-то приятном.

К сожалению, расщепление, возникающее при ретрофлексии,часто вызывает стресс, потому что остается внутри и не проявляется в соответствующих действиях. Развиваясь, человек мог бы поменять направление энергии своей внутренней борьбы таким образом, чтобы направить бурлящий внутри "котел" в сторонус чем-то внешним. Освобождение от ретрофлексиисостоит в поиске чего-то другого, применимого к жизни.

Хотя цель человека состоит в поисках контакта сдругими, на первый план сначала все же выходит внутренняяборьба. Когда побуждение к контакту с другими резкоперекрывается, взаимодействие между "раздробленными" частями внутричеловека должно быть осознано. Один из способов определить, гдепроисходит борьба, – внимательно приглядеться к позам, жестам или движениям человека.

Представьте себе, что мужчина описывает женщине печальноесобытие из своей жизни и вдруг замечает, что она всеглубже и глубже вжимается в кресло, крепко обнимая себя руками.Он обрывает рассказ, потому что чувствует, как с каждым следующимсловом она отдаляется, оставляя его один на один со своейпечалью. Однако переживания женщины были совершенно другими. Ее жествыражал одновременно потребность в поддержке и желаниеподдержать. Но вместо того, чтобы обнять его, она сжималасебя. Ее импульс выразить сочувствие вызвал противоположнуюмускульную реакцию – удержать импульс под контролем. В результате руки женщины как будто связали две равные по величине, но противоположные по вектору силы. Вся ее энергия ушла только на подавление импульса, которого она боялась.

У другогочеловека внутренняя борьба может препятствовать агрессивнымпобуждениям – желанию оскорбить, ударить, укусить или выказатьвраждебность. Тогда желание держать себя в рамках и подавить злость можнообнаружить в напряженной, застывшей позе, неподвижной челюсти.Женщина, которая скрещивает ноги, может сдерживать своевозбуждение. Дама, поддерживающая свой затылок, возможно,сдерживает желание поддержать другого. Люди тратят громадноеколичество энергии на сдерживание подобных порывов.

Существует два уровня сопротивления освобождению отретрофлективного поведения. На более мягком уровне человек переносит на себя то, в чем он нуждается.Он будет уютно сидеть, поглаживая, нюхая, нежно обнимаясебя. Когда он позволяет себе такое удовольствие, то создает часть того тепла,которое мог бы получить от другого человека. На втором уровнеретрофлексии человек обращает слишком мало внимания на своипотребности. Он не только тщетно пытается найтиконтакт с другими людьми, но и сам для себя недоступен, даже к себе он не может быть добрым. Запрет на прикосновениенастолько глубоко интроецирован, что делает его собственнымтюремщиком. Он сидит на стуле в застывшей позе, а прикасается к себе только когда без этого совсем нельзя обойтись – к примеру, вытирается полотенцем после умывания. Такой человек настороженно относится клюбому контакту – даже с собственными расщепленными частями. Он не может потянуться нетолько к другому человеку, но даже сделать это по отношению к своему миру и себе самому.

На первом этапе работы с ретрофлексией мышечная активность может направляться человеком скорее на самого, а не на других. Движение прерывает бездеятельность ивосстанавливает живую энергию, контакты с внешним миром. Даже если на промежуточной стадииэнергия направлена на себя, это только полезно. Из-за своей ретрофлексии человек обрубаетсексуальные отношения с другими людьми и даже мастурбироватьтолком не может. Чтобы вернуть полноту сексуальныхпереживаний, для начала ему нужно научиться хорошомастурбировать. Когда он обнаружит, что это приятно, онокажется на пути к тому, чтобы налаживать сексуальный контакт с другимчеловеком. Это создает некий переход – ведь тому, кто знаетфранцузский язык, легче выучить испанский, чем тому, кто вообщене знает иностранных языков. Если естественное течение энергии однажды восстановлено, вдальнейшем ее потоку легче придать направление.

Любое новое проявление телесной активности на первых порахбывает медленным и неловким. Физическая работа с ретрофлективнымиимпульсами проходит через такую же стадию. Когда ребенок учитсяходить, переставляя ноги, каждое движение требует от негосерьезной сфокусированности. Когда он уже умеет ходить, то делаетэто спонтанно, не задумываясь о каждом шаге. То же самое справедливо и дляретрофлективных импульсов. Скованные руки, сомкнутые челюсти, сжатаягрудная клетка, ноги, приросшие к полу, постоянно нахмуренныеброви – все эти мышечные проявления возникают у ребенка какэлементы осознанного контроля. Я не хочу говорить плохие слова, яне стану обнимать маму – все это находитсяпод сознательным контролем. Ребенок, который испытывает искушениепотрогать то, что запрещается, привыкает говорить себе "нет, нет, нет", как будто является своим строгим родителем.

Позже, когда этот процесс окончательно сформирован, онзабывается, и в результате человеку гарантировано постоянноенапряжение. То, что забыто, не исчезло, потому что у тела естьмного способов воспроизводить забытое. Втянутый живот, впалая грудь и т.п. – все это результат такой дисфункции. Враждебно настроенный господин со сжатыми челюстями,останавливая свои агрессивные порывы, удивляется, как это людимогут глотать насмешки и смеяться в ответ. Сам он в такой ситуациистановится тяжелым на руку и злопамятным. Другие люди могутпохлопать приятеля по спине и сказать: "Как поживаешь, старыйчерт?" – на что приятель, рассмеявшись, обнимет друга. На него такое обращение может подействовать удручающе. В лучшем случаеон ответит вежливым рукопожатием, а в худшем – озадаченно посмотрит в ответ.

Для того, чтобы освободиться от ретрофлексии, человеку нужновновь осознать,как он сидит, как держит себя при людях, как скрипитзубами и т. д. Если он знает, что происходит у неговнутри, его энергия готова кпреобразоваться в реальное действие или фантазию. Он может представитьсебе, с кем бы ему хотелось посидеть вместе, кого бы хотелось обнять, кому бы он хотел датьв зубы, кого бы – сожратьили покусать.

Дата добавления: 2014-12-12 | Просмотры: 765 | Нарушение авторских прав