АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Кислородное голодание

Кузнецов Николай Андреевич

"Тебя распяли на операционном столе прямо после рождения, а после ты сам уже шел под лезвие, иногда даже думая, что по своей воле. Ты кормишься, одеваешься, живешь -- под пристальными взглядами, буравящими тебя из камер с каждого фонарного столба, с каждого входа в магазин, из каждого телефона, даже с маленьких капелек объективов вмонтированных в очки и пуговицы.

Вы знаете это, вы привыкли к этому. Слово "Свобода" меняет свой смысл, все чаще о свободе говорят как о том, что должно быть внутри. А как иначе, когда вне тебя, товарищ, свободы нет.

Готовится законопроект по закрытию в зоне Советских Республик сети "FreEasyAR"*, единственной не отслеживаемой работниками спецслужб крупной системы дополненной реальности. Что такого, скажете вы? Сейчас на видеокамеры регистрируется и скапливается петабайтами видеоматериал любого уголка нашей необъятной страны, за исключением (пока еще) частной собственности (правда, без видео просмотра могут быть не более ста квадратных метров, за пределами которых мы ведь все бы бомбы готовили и амфетамин варили, так ведь?). Так что такого особенного в том, что и контент Веб 4.0 в дополненной реальности как распутная девка раскрыт для сотрудников правоохранительных органов? (Чьи интересно и какие такие права они охраняют?) Да ничего. Просто раньше была возможность, хотя и стоящая усилий, как-то удержать при себе свои мысли, свои чувства. Теперь, любая виртуальная открытка с сопливыми стихами, дорогими только для меня, любая статья, которую я еще не отправил в блог, будет открытой книгой для каждого кретина, устроившегося пусть даже не на ступени, а у порожка на коврике вертикали власти. Дорогой мой читатель, использующий не FreEasyAR в своем носимом компьютере, каждый байт с твоей виртуальной памяти уже складируется в недоступных для тебя базах данных, надеюсь ты знал? Хотя, наверно, можно уже и не думать об этом -- ведь выбора скоро больше не будет. В этой стране уже давно нет выбора.

*FreEasyAR -- или Free easy augmented reality.

Ваш, все еще, Аноним."

Стас еще раз пробежался глазами по тексту и отправил его в блог. Он не стал, как когда-то, завороженно искать в поисковике дубли своего поста, множащиеся как дрожжи брошенные в котел с доступом влаги и кислорода. Пока этот кислород в интернете ему не перекрыли, Стас будет бороться. Его слово разлетается по Советам, недовольство растет, и, быть может, котел однажды лопнет.

Браузер и текстовый редактор больше не висели перед глазами, и Стас вызвал указатели, ведущие к месту назначенной встречи. На дисплеях стареньких видео-очков появились стрелки, хотя для Стаса они выглядели, как будто рисунки, ведущие к выходу из кафе, в котором он сидел. Он отказался от видео-линз, которые ты не сможешь сдернуть с лица, если картинка вдруг станет перед глазами черной. Лучше выглядеть старомодным, чем однажды оказаться без зрения, когда товарищ милиционер будет стрелять в тебя из шокера парой миллионов вольт.

Стас привычным движением надвинул глубже капюшон, провел ногтями по шраму на руке, чуть выше запястья. Не то, чтобы маленькое белое пятнышко доставляло неудобство, но оно всегда напоминало, что у каждого гражданина на руке в этом месте под кожей идентификационный чип, с GPS и трансляторами на спутники самой разной информации. Стас вырезал этот чип три года назад, и он уже мог не считаться гражданином. По сути, он был никем, в этой стране.

Допив свой бесплатный кофе, Стас встал с мягкого диванчика и отправился по видимому в дополненной реальности маршруту. Город встречал обманчиво радостными красками, нелепыми этой склизкой металлической осенью. Листья не успевали падать с деревьев, как их тут же собирали роботы-уборщики, кичливо белоснежные, мигающие синими и красными глазами диодов. Стас уже забыл, когда в последний раз опавшая листва шелестела под ногами. Так же забыл, когда до полуночи улица погружалась в приятный полумрак, а не ярко освещалась множеством фонарей и огромных экранов, будто один большой зал торгового центра.

-...Ты понимаешь конечно, брат, что ты меня не видел, и я тебя не видел, да? - Кавказец улыбнулся, хотя рукой нервно теребил ручку сумки. Простой черной сумки, жесткой формы. В таких удобно переносить документы, когда-то в подобных носили гаджеты. Вторую руку он держал в кармане, явно что-то в нем сжимая.

- Конечно. Я нашел сумку по дороге домой. Шел из кафе. Времени было, - Стас взглянул на часы, вызвавшиеся перед его глазами благодаря сигналам с энцефалограммы снимаемой непрерывно носимым компьютером. - Пол восьмого.

У кавказца не было ни видео-очков, ни, Стас был уверен, носимого компьютера вовсе. Что он делал в мегаполисе, где через сеть ведется любая торговля, любое общение, было загадкой. Впрочем, неинтересной для Стаса. Интересным было содержание сумки, которую он не мог позволить себе открыть ни тут, ни на улице, где каждый шаг регистрируется с камер на столбах, стенах, спутниках.

- Молодец дорогой, красавец! Не обессудь, но надеюсь, что не увидимся больше, да брат? - Кавказец передал сумку не в руки, а поставил перед Стасом на стол. Когда блогер взял сумку, тяжелая рука ободряюще похлопала его по плечу.

- Конечно, мы ведь никогда и не виделись. - Стас оставил толстую пачку наличных, раздобытых с огромным трудом, и шагнул за порог, сжимая в руке ручку сумки так, будто к ней уже тянулись руки, чтобы отобрать.

Стас вышел из старого кирпичного дома на окраине, чтобы отправиться домой -- в подобную дыру. Без идентификационного чипа ты не можешь позволить себе жить в приличном районе, ты даже не можешь иметь личный транспорт -- кто бы тебе его продал, человеку без лица. За-то ты можешь купить у кавказца пистолет, ведь за свободу может понадобится побороться не только словом.

Метро и автобусы курсируют бесплатно, если бы не это, до дома бы Стасу пришлось идти пешком до утра. Деньги то у него были, но вот везде и всюду их считывали напрямую с идентификационного чипа. Хорошо, что за еду и жилье все еще можно расплатиться с помощью мировых интернет валют с помощью того же интернета.

Еще в автобусе заказав на дом пиццы, обезжиренной, с выверенными до миллиграмма кусочками генномодифицированных овощей и искусственного мяса, Стас обнаружил ее придя домой прямо у входа в квартиру. Ежедневник напомнил, что нужно принять витамины, и стотысячный раз предупредил о вреде курения, на что Стас ответил глубокой затяжкой, как только ступил через порог. Сигарету уже даже просто на улице нельзя выкурить, терпи до своей частной собственности. Родной дом встретил минимализмом белых стен в огромной квартире-студии. Ровно сто квадратов, вот она - зона свободы. Кухня и сан-узлы были единственными отделёнными помещениями. В первую Стас и отправился, разрывая на ходу пластиковую упаковку ужина, откладывая сладкий момент раскрытия черной сумки.

- Здравствуйте, Стас. - Из любимого мягкого кресла Стаса поднялся на ноги человек в форме.

- Вы не имеете право, это частная собственность. Немедленно назовите свою должность, имя, фамилию.

Видео всегда пишется с очков Стаса. И он был готов, в крайнем случае, выложить его в сеть. Пусть даже это повлечет деанонимизацию.

- Волошин Павел, генерал-лейтенант, Комитет Генеральной Безопасности государства. - Работник Кровавой Гэбни протянул документы. На фотографии была то же усатое лицо, со снисходительной улыбочкой.

- По какой причине работник КГБ вломился на частную собственность? - Стас тысячу раз репетировал эту ситуацию. Но он не думал, что в этот момент он уже будет с оружием, но не будет способен им воспользоваться.

- Станислав, или называть тебя -- Автор? Или -- Аноним? У тебя в сумке пистолет. И тут уже неважно, что у тебя нет регистрации, за-то есть множество мелких и не очень правонарушений. - Павел сел обратно в кресло. На вид ему можно дать лет тридцать, хотя трудно сказать на самом деле.

- Мне нужно в туалет, вы позволите? - Стас положил на стол пиццу, но сумку не выпустил из руки.

- Конечно можно, твоя ведь квартира. На всякий случай предупрежу, что патронов в сумку тебе Абдула не положил. Не было у него их. Да и даже с патронами это старье вряд ли работает, если честно. - Генерал-лейтенант как бы извиняясь слегка развел руками. Форма сидела на нем как влитая, слегка натянувшаяся на широкой груди и чуть-чуть свободная ниже.

Стас все же пошел в туалет и там убедился, что к револьверу не прилагалось ни одного заряда. Проклиная свою глупость, он все же нажал на кнопку слива, чтобы хотя бы не демонстрировать, что только чтобы открыть сумку он и пошел в туалет. Как, собственно, сразу понял старший офицер.

- Как я понимаю, сейчас вы проведёте меня в тюрьму? - Стас взял кусок пиццы, концентрируясь на том, чтобы руки предательски не дрожжали. У него все еще есть козыри. Он откроет карты, его читатели так этого не оставят. Он станет героем, пострадавшим за свободу. Котел лопнет, люди выйдут на улицы.

- По хорошему, надо бы. Даже по закону, вроде надо.

"Надо бы". Но они не могут. Неважно почему, но они не станут этого делать. Стас почувствовал, что обладает даже большей силой, чем предполагал.

- Но на самом деле, тебя жаль, Стас. Ты хороший парень, по своему, конечно. Вот если бы ты пистолет купил, чтобы убить кого-то, то да, я бы с тобой и говорить не стал. Хотел ты кого-то убить, а, Стас? Меня бы, если бы мог, наверно бы пристрелил, так ведь?

Стас записывал видео, но у офицера камера тоже была, пусть пока и не ясно, где. Не соглашаться ни с чем, любое слово может использоваться против тебя.

- Оружие было приобретено исключительно для случаев вынужденной обороны. Пистолет был необходим мне для уверенности в возможности самостоятельно обеспечивать свою безопасность. Я считаю, что право на ношение огнестрельного оружия -- одно из основополагающих прав свободного человека, необходимое для создания общества уверенных и самостоятельных личностей. - Стас старался выглядеть невозмутимо, хотя улыбочка на моложавом лице товарища миллиционера просила хлесткого удара. Кто не бил мента, тот не жил.

- Ага. Ну да. Все еще случаются преступления насильственного характера, так что логика, конечно, есть. В прошлом году целая сотня была, да. Но закон - это закон, так что я у тебя эту штуку заберу. Вдруг и патроны достанешь. Кстати, если каждому было бы разрешено ходить по улице с пушками, мне кажется было бы больше сотни убийств за год.

- Вы за этим пришли, за пистолетом? Тогда забирайте и можете покинуть территорию. - Стас указал на дверь.

- Ну что ты грубый то такой. - Павел взял кусок пиццы, как ни в чем не бывало. - Я может поговорить с тобой пришел. Думаешь легко было разрешение получить? КГБ проще следить за тобой, чем трогать. Пока бы ты чего-нибудь не сделал такого, чего бы не поддержали твои миллионы читателей, к тебе бы никто и не заглянул. Думаешь, ты такой весь загадочный, ищут тебя, и найти не могут? Да просто вреда то от тебя ни на грош, по большому счету.

- Вы боитесь, что народ выйдет биться за свою свободу. А он выйдет. И меня вы боитесь, потому что я могу повести этот народ. - Кровь казалось начинала вскипать в праведном гневе, хотя Стас все еще спокойно сидел и ел свой кусок пиццы.

- Свобода. Свобода от чего, объясни мне? Свобода слова? Так говори что хочешь, не мешаем. Свобода выражения? Все что хочешь выражай, еще и поможем! Государству не нужны рабы на галеры, даже на заводы не особо много надо рабочих -- все автоматизированно. Делай что хочешь, живи как хочешь, а мы только следим, чтобы ты другим не мешал.

- Свобода крысы в клетке. Следя за каждым нашим шагом, запрещая самим выбирать, что хорошо, а что плохо в этом мире -- вы выращиваете поколение бездумных, безвольных овец, что так удобно, чтобы стричь их.

Генерал-лейтенант сложил руки в замок.

- Как ты не понимаешь? Наша страна чуть не надломилась, пытаясь скакнуть из феодализма, в коммунизм. Затем с такими ранами брели по капитализму, пока человек наконец перестал друг другу быть волком, и стал коммунистом. Что ты хочешь разрушить? Бесплатную медицину, раздаваемую витаминизированную еду? Или тебе цензура мешает? Цензура на педофилию, или направленная цензура для детей? Другой то и не осталось больше. Или тебе мешает, что программы следят за сахаром в твоей крови, это делает тебя не свободным?

- Не только за сахаром. - Стас наконец перебил собеседника.

- Ах да, никотин, алкоголь, канобиоиды. Что еще? Не хватает тебе их, в этом по твоему, настоящая свобода? - Павел уже не улыбался. Ноздри подрагивали, у глаз появились морщинки.

- Нет. Но все же мое дело, употреблять или нет.

- Конечно, неважно, что после такого постепенного и тяжкого исключения из страны алкоголя процент насильственной смерти уменьшился десятикратно? десятикратно, понимаешь ты или нет?!

Стас промолчал.

- Если ты перестанешь бороться за свободу, Стас, то обнаружишь -- что живешь в стране самых свободных людей. Это все, что я хотел тебе сказать.

Павел тяжело встал с кресла. Стасу в этот момент показалось, что он ошибся, определяя возраст офицера. Ведь медицина сейчас творит чудеса, только взгляд выдает истинный возраст.

- Вы пистолет хотели забрать. - Стас протянул сумку.

- Ах да. - Павел принял подарок, несколько растерянно, будто на самом деле забыл. Но он покинул квартиру с прямой спиной, твердыми шагами сильного мужчины.

Стас отправил в блог всего одно слово: "Размышляю", и скрыл от прочтения старые посты. Нужно проанализировать пласты истории, различные статистические данные. Попробовать разные подходы, посмотреть на все с разных сторон, многое прочесть. Всегда слишком сложно просто признать, что ты ошибался.

Тарасенко Александр355: Записки человека из будущего

Вчера я прочитал книгу: старую фантастику, написанную ещё в прошлом веке.

Вы не замечали, что научная фантастика, со временем, превращается в сказку? Какая-то часть сбывается - воплощается в реальности, может быть под другими именами. Всё остальное необратимо проваливается в сказку и через каких-то сорок или пятьдесят лет кажется наивным и чуть-чуть смешным, как фотографии родителей в детском возрасте.

Летающие по воздуху машины или жесткий диск в голове главного героя на целых сто шестьдесят гигабайт или прочие детали выдуманного писателями будущего давно поблекли и осыпаются подобно сухим, ломким листьям. Но что остаётся в остатке? Что там блестит на бумажном дне пробирки, чьё содержимое жестокое время подвергло многократному экстрагированию и выпариванию? Это люди - главный субъект и объект всякой литературы от сказок до научной фантастики.

Я заснул с этой мыслью: "Литература есть люди пишущие для людей и о людях. Неужели она всего лишь ещё одно великое зеркало? Не может быть! Стянутое корсажем слов воображение должно быть чем-то большим чем зеркало. Пусть даже и великое..."

Не самая свежая мысль. И далеко не самая оригинальная. Всего лишь последняя мысль, перед тем как я уснул двадцатого февраля шестьдесят первого года. Голова на мягком подлокотнике дивана. Ноги укрыты тонким и почти не согревающим синтетическим пледом из меняющей раскраску ткани. Сейчас он тёмно-синий, но цвет постепенно светлеет и, к утру, явно собирается перейти в оттенок зелёного.

Моя любимая давно спит рядом со мной. Выходной кончился. Завтра, а точнее уже сегодня, начинается новая рабочая неделя. Отвернувшись к стенке Лена разумно пользовалась возможностью хорошенько выспаться. Один только я лежал укрывшись холодным синим пледом, в рубашке с расстегнутыми двумя верхними пуговицами и читал книжку, ровесницу моего деда.

Открытая на последней странице, книжка соскользнула с груди. Упала на пол, закрываясь в полёте. Собирающаяся перейти в спящий режим настольная лампа откладывает переход на несколько минут. Слышно только сопение двух спящих человек в тесной, однокомнатной квартире. И, подчиняясь заложенным на аппаратном уровне примитивным паттернам поведения, настольная лампа гаснет. Мы спим.

Честно признаться я не имею привычки регулярно читать древние книжки. Зачем, если в сети полно новых авторов пишущих на актуальные для общества темы? И единственная проблема: как выбрать из напечатанного на клавиатуре многообразия то, что заинтересует (а, при удаче, ещё и обогатит) внутренний мир. Кстати, это единственное в чём старые бумажные книги превосходят электронные. Чтобы что-то найти надо хотя бы иметь представление о том, что ищешь. Бумажные книги просто стоят на полке доставшись в наследство от родственников или знакомых.

Иногда (это словно игра) выбираешь наугад одну из них и пробуешь читать. Не понравилось - ставишь обратно на полку и идёшь заниматься своими делами. Как говорит наш замполит: -Если нечем заняться, то займись-ка братец работой.

Но время от времени, очень редко, заглядывая в пахнущие настоящей бумагой и пылью страницы обнаруживаешь нечто интересное. Конечно, все когда-либо выпущенные в печать книги можно найти в сети. Но надо знать, что искать. А книжный шкаф вот он, перед тобой. Так я и наткнулся на старый научно-фантастический роман. Тот самый, что (в связи с моим переходом в пространство морфея) выпал из разжавшихся рук и лежит на полу. Последняя страница совершенно смялась - жалко.

Собственно говоря: набитый бумажными книгами шкаф идеальная иллюстрация к "методу случайного поиска". Когда алгоритм понимает, что зашёл в тупик и дальнейшее совершенствование найденного решения практически не приносит результата. А самое лучше, найденное на текущий момент, решение всё ещё не удовлетворяет критериям. Остаётся единственный выход - метод случайного поиска. Жутко неэффективный и страшно затратный. Но только этот метод способен добыть истинно новую информацию (не содержащуюся в скрытом виде во входных данных). Главное отличить золотые крупицы от песка.

Я проснулся рано - за полчаса до звонка будильника. Лежал, смотрел на расцветку света и тени отброшенную на потолок уличными фонарями и ветвями деревьев. Известна легенда будто Дмитрий Иванович увидел свою знаменитую периодическую таблицу во сне. Я далеко не Менделеев, но тоже проснулся с чётко сформулированной мыслью в голове. Мысль была проста. Прочитанная вчера книга описывала наше время. Разумеется в ней было всё по-другому и, честно говоря, у меня создалось впечатление будто автор стремился выдумать любую чушь "про будущее", лишь бы не так как получилось на самом деле. Но я лежал и думал: "Чёрт побери. Оказывается я живу в будущем. Я - человек будущего. Новый человек. Один из тех, о ком писали фантасты полстолетья назад!".

Человек будущего - это накладывает долю ответственности, как вы считаете?

Темно и тихо. На потолке неподвижный декор из теней отброшенных светом уличных фонарей. Синтетический плед нисколько не греет. Всё его достоинство в том, что умеет в случайном порядке изменять цвет. В будущем определённо не должно быть таких пледов. И девушек, покупающих вещи ради красоты, а не из практичности тоже не должно быть.

Повернув голову смотрю на золотистые Ленины волосы. В полутьме они кажутся серыми, но я знаю, что на самом деле её волосы цвета спелых пшеничных колосьев. Интересно, а как в будущем влюблённые должны относиться к тем, кого они любят. Должны ли они каждый день говорить новые слова любви и мучиться в поиске красочных эпитетов. Или наоборот, должны молчать потому, что любимый человек и без того знает, что ты его любишь, а ты знаешь, что он любит тебя. И зачем тогда нужны самые красивые слова?

Будильник должен был вот-вот прозвенеть. Я наклонился к Лене практически касаясь подбородком её щеки.

-Любимая- позвал я -Любимая, проснись. Мне хотелось бы совершить ради тебя подвиг, только я не знаю какой. И это неправильно потому, что в будущем всегда должно быть место для подвига, который мог бы совершить один человек ради другого. Жаль, что мы всё ещё живём в настоящем...

Лена завозилась и промурлыкала нечто неразборчивое - вылитая кошка.

-Проснись, уже наступило утро. Скоро начнётся новый день и только мы способны сделать так, чтобы сегодня было лучше, чем вчера, также как вчера было лучше, чем позавчера.

Торопливо (и боюсь без должного упорства) закончив разминку и другие утренние процедуры, я поцеловал тёплые, мокрые - после душа, Ленины губы выбегая на улицу. Мой рабочий день начинался раньше, чем у большинства. Бодрые пенсионеры ещё только расталкивали сонных внуков и внучек, чтобы те успели сделать зарядку и утреннюю пробежку перед тем как собираться в школу. А я уже спешил к остановке.

Шёл торопливо. Но не потому, что боялся опоздать. Имелся приличный запас времени, даже не смотря на ежедневные пробки на дорогах.

Просто я хотел скорее попасть на работу. В этом нет ничего необычного. Каждый, психически здоровый, человек любит свою работу. А как может быть иначе если люди сами выбирают работу? Главное любить трудиться, а дело по сердцу найдётся каждому. И даже если кто-то занимается не тем, о чём мечтал в детстве. То всё равно он знает, что трудится на благо народа и одного этого достаточно, чтобы быть счастливым. Впрочем и повышенные зарплаты на нужные, но непопулярные профессии служит дополнительным фактором управления рабочей силой. Что поделать: мы до сих пор живём в плену товарно-денежных отношений. Это ничего, потому как у нас до сих пор настоящее, а не будущее. Нам пока ещё можно играть с копейками и рублями. Главное не заиграться слишком сильно.

Судя по информации с наладонника, мой автобус должен подойти к остановке не раньше, чем через пятнадцать минут. Сбавив шаг я пошёл медленнее. И всё равно пришёл значительно раньше и вынужден был ждать коротая время за просмотром новостей.

В помещении автобусной остановки довольно холодно, не больше плюс пяти. Ясное дело - утром люди постоянно входят и выходят. Как тут сумеешь нагреть воздух до комфортной температуры?

Из новостной ленты на экране наладонника я узнал, что космические корабли "Адонис-2" и "Адонис-3" по-прежнему крутятся на орбите Венеры выполняя исследовательские работы. Как и позавчера. Как и месяц назад. По плану иследования должны будут продолжаться ещё несколько месяцев. Пока ни о каких сенсационных открытиях не сообщается. Уточнённые данные по геологии, географии и параметрам атмосферы я пропустил.

Орбитальная станция "Арес-1" закончена на пятьдесят семь и девять сотых процента. На шесть сотых процента больше, чем было когда я смотрел прошлый раз, две недели назад. Станция "Арес-2" пока ещё представляет собой лишь собранный каркас продуваемый насквозь космическими ветрами. Станции с номерами от тройки до пятёрки существуют исключительно в планах. Не зря строительство кольца орбитальных станций вокруг красной планеты, в шутку, именуют "космической пятилеткой". Дел там на пять лет если больше.

Ещё очень долго - как минимум несколько лет - в космосе не произойдёт ничего интересного. Только станут понемногу увеличиваться проценты выполнения плана и будут сменять друг друга бригады космических строителей свидетельствуя о непрекращающейся деятельности. Скучно. И это неправильно. Будущее - пора великих дел. В этом я совершенно солидарен с автором древней книжки. Но кто бы сказал, что великие проекты, для современников, незаметно переходят в разряд каждодневных и теряют большую часть своего очарования. Впрочем, работающие в безвоздушном пространстве и наблюдающие как на глазах вырастает орбитальная станция, монтажники со мной, наверное, не согласятся. Да что там - моя любимая Леночка и та спорит до хрипоты, доказывая такому толстокожему типу как я, что мы живём в грандиозное время. Лена работает технологом на заводе выращивающем в промышленном масштабе генетически модифицированные бактерии. Выглядит неприятно, но колонии живых крошек приносят ощутимую пользу. Наученные выживать в жёстких условиях бактерии дают свет космонавтам, очищают воздух и занимаются сотней других дел. Лена причастна к космосу и отсвет мечты лежит на ней. Не то, что я - самый приземлённый человек на планете. Как однажды любимая сказала: -Если ты и умеешь летать, то только в виртуальных пространствах.

Это неправда. Ещё я летал на дельтаплане в позапрошлом году в институтском летнем лагере.

Лена говорит, что во мне одинаково много от циника и от романтика. Должны ли в будущем быть романтики? А циники? Может быть и должны...

Автобус подошёл с четырёхминутным опозданием. Наладонник ткнулся в руку, отвлекая от философских размышлений о настоящем и будущем. Но меня не так-то легко сбить с мысли. Усевшись в кресло я принялся смотреть в окно - разглядывая просыпающийся город. И на пассажиров - стараясь отыскать в случайных попутчиках черты присущие "человеку будущего".

Ещё я думал о том, что дорожные пробки определённо должны исчезнуть как классовое общество в нашей стране. К сожалению ни одна система компьютерного управления не способна учесть стремящееся к бесконечности множество факторов влияющих на загруженность дорог в большом городе. Много частных машин. Большое количество общественного транспорта. И ещё большее количество людей. Мне приятно думать, что то, над чем я работаю, может разрешить эту и множество иных проблем.

-Остановите на институте творения- попросил я употребив неофициальное, но расхожее название остановки.

Складные автобусные двери закрылись за спиной. Мигнул светофор. Вдохнув холодный, морозный воздух я пошёл к входу в НИИ. Под ногами скрипит позавчерашний снег и я кажусь сам себе древним, несмазанным роботом. И даже идти стал нарочито угловато, как старый робот. А что, имеет человек будущего право немного развлечься по пути на работу, пока его никто не видит?

Стоянка перед институтом уставлена машинами. Ничего удивительного: здесь работают взрослые люди, многим далеко за тридцать и практически каждый имеет двух или трёх детей. Потому и могут позволить себе разъезжать на колёсах создавая дорожные пробки и множество неразрешимых конфликтов в компьютерных системах пытающихся управлять транспортными потоками. Я один из немногих, кого сочли достойным работать в институте сразу после окончания учёбы. Пусть пока на должности "младшего помощника старшего подносчика дискет". Но зато в самом институте творения!

Миновав систему охраны о которой мне было известно лишь то, что она есть. Я неожиданно наткнулся на Мишку Косичкина - такого же юного гения, как и я, пришедшего в НИИ сразу с университетской скамьи и занимающего аналогичную должность "младшего помощника старшего подносчика".

-Привет тебе, человек из будущего- сказал я рассчитывая его удивить. Но Мишка тот ещё жук. Подумав секунду он ехидно ответил: -И тебе привет, человек из прошлого.

-Почему это из прошлого?- возмутился я.

-А кто две недели назад грабительски умыкнул блок плавающей памяти. Обещал вернуть через четыре дня. Сколько уже прошло? Разве люди будущего так поступают?- укоризненно произнёс Мишка.

-Для расчётов нужна дополнительная память. У обычных модулей низкая скорость чтения/записи нивелирует прирост памяти и производительность чуть ли не падает.

-Быстрая память всем нужна!- отрезал жестокосердечный коллега: -Слушай ультиматум: или к вечеру плавающая память вернётся или одно из двух. Учти, так старик сказал, а он зря предупреждать не станет.

-Ладно- согласился я -Но знай пожалуйста, что ты есть преграда на пути прогресса. И сей факт навечно запятнал твою совесть.

-Таки навечно?- хмыкнул Мишка.

-Навечно, навечно- заверил я его и гордо удалиться. А что ещё оставалось? Память ведь отдавать придётся в любом случае. В будущем должно быть много плавающих блоков памяти, чтобы хватало на все лаборатории. Хотя это произойдёт не будущем, а практически в настоящем. В следующем месяце обещали поставить полтора десятков новеньких блоков. Может быть Сергей Николаевич сумеет выбить хотя бы один и тогда наш скромный коллектив из шести учёных с именами чуть пониже мировых и вашим покорным слугой в придачу станет самым счастливым коллективом в институте.

Однако хватит дурачиться. Пора и за работу.

Что вам рассказать о моей работе? Это самая лучшая работа на свете. Мы создаём первый нечеловеческий разум - искусственный интеллект. Не просто управляющую интеллектуальную систему, каких много, а самый настоящий разум. Под "мы" я имею в виду не только свой коллектив и даже не весь НИИ, а целую сеть разбросанных по стране институтов кибернетики. Если подходить глобально, то можно сказать "всё человечество" потому как аналогичные работы проводятся в Японии и в заокеанском оплоте демократии и в Китае. Разве не прекрасно то, что люди создают себе братьев по разуму? Когда интеллекты будут созданы они возьмут на себя функции управления и наш мир станет гораздо более упорядоченным. По крайней мере дорожные пробки исчезнут точно и одно это уже весьма значительное достижение.

Когда-нибудь появятся управляющие городами интеллекты с именами "Москва" и "Ленинград". Будут "Новосибирск" и "Киев". И тысячи других. Я сказал "создаём"? Терминологически неправильно. Искусственные интеллекты, в отличие от обычных программ, выращиваются из программных зародышей. Кропотливая и до сих пор не отработанная процедура.

Однажды я рассказывал Лене о своей работе. О том как раз в несколько месяцев седой академик Андрей Александрович зычно кричит "Отрывай шлюзы!" и на очередной программный зародыш обрушивается водопад информации. Миллиарды бит в долю секунды. Борода академика развивается, а сам он пристально вглядывается в экраны. А когда очередной зародыш гибнет в лавине нулей и единиц, Андрей Александрович сердито говорит "Опять неудача, чтоб вас вирус задом наперёд примантировал, ёлки-моталки!".

Примерно на этом этапе у Лены родилось подозрение, что я немного преувеличиваю. И академик вовсе не говорит как отставной боцман. И борода у него отнюдь не развивается - откуда в помещении ветер? Может и нет никакой бороды. И, даже страшно подумать, никакого академика тоже нет?

Ветер идёт от вентиляторов - убеждаю я - Знаешь сколько в институте вентиляторов? Можно небольшое торнадо устроить!

Лена не верит. Но я почти не преувеличиваю. Андрей Александрович действительно является обладателем шикарной, белоснежной бороды. Распекая кого-нибудь он хитро прищуривается, выдавая что-то вроде: -Вот где у вас ошибочка дорогой. Эволюционное программирование вам не ёлки-моталки, понятно любезный?

Пожалуй я преувеличил только с криком "открыть шлюзы". В столь ответственный момент, разумеется, все молчат и очень внимательно следят за уровнем информационной насыщенности.

После очередной неудачи наступает черёд таких, как я. Тысячи кропотливых младших сотрудников тщательно разбираются в геноме погибших зародышей вырезая те куски виртуальной ДНК, которые проявили себя чуть лучше аналогичных кусков в других зародышах. Потом аналитики создают новую партию программных зародышей и цикл начнётся сначала. Математически доказано, что последовательность итераций непременно приведёт нас к успеху. Но когда это случиться и сколько ещё осталось ждать не знает даже многомудрый Андрей Александрович. В отличии от строящих орбитальные станции монтажников мы принципиально не можем дать процент выполнения. Многих партийных руководителей этот факт весьма раздражает.

Где же ты сестра наша, "Москва"? Скоро ли появишься из информационного хаоса вероятностей? Это не я зову тебя. Все люди зовут: ау сестра, ау. Лес тёмен и страшен. Но иди на звук и выйдешь к свету.

Можно ли придумать лучшую работу на свете?

Приятно возвращаться после работы домой. Абсолютно прав неизвестный товарищ сказав: -Счастье это когда утром человек торопиться на работу, а вечером домой.

И ведь действительно - счастье!

Цепочки программных кодов постепенно выветривались из сознания вытесняемые городской суетой. Пассажиры входили и выходили. Завтра я и Лена идём, после работы, кататься на коньках. Послезавтра едем в музей солнца. Лена там уже была, а я нет. Что до сегодня, то никаких планов у нас не было. Обычный вечер в кругу молодой семьи. Звучит скучновато? Наверное в будущем люди будут после работы стрелять в тире, плавать в бассейне и каждый, абсолютно каждый, будет записан в какой-нибудь клуб по интересам. И даже не в один. Скучных вечеров у них не будет. Они никогда не устанут, будут поголовно добрыми и умными - люди будущего. Жаль, что это время ещё не наступило.

Выходя из автобуса и задумчиво поглядывая в сторону продуктового магазина, я подумал: -Почему бы мне не написать и не выложить в сеть маленький такой рассказ. А то и два сразу. В одном расписать практически обычный день какого-нибудь парня вроде меня. Ну, может быть, немного приукрасить. Но только немного, чтобы любой прочитавший мог легко узнать в герое себя или друга или соседа. Я мог бы назвать этот рассказ "записки человека из будущего". Чтобы читатель понял, что "человек будущего" никто иной как он сам.

А второй рассказ написал бы действительно от вымышленного лица человека живущего в двадцать втором веке. И назвал бы... - раздумывая над названием для второго рассказа я дошёл до дверей продуктового магазина, где меня ждала категоричная табличка "сегодня бананов нет".

-Опять не привезли- расстроился я -Какое же это будущее, если за бананами приходится ездить в центральные магазины тратя на это законный выходной. И то побегаешь, пока найдёшь. Самое матёрое "настоящее" - большего наше время не заслуживает. Купив на копейки молока, хлеба, печенье и букет геномодифицированных цветов для любимой, я заторопился домой. Цветы с белыми в центре и розовыми по краям листьями кивали бутонами в такт шагам. Я торопливо шёл, опасаясь подморозить букет и думал "Вот ведь: опять бананов нет. Ну что ты будешь делать! Хорошо ещё, что мы в космос летаем. Хотя бы какое-то утешение."

Увидев меня с букетом, Лена вскинула брови: -Откуда ты знаешь!

-Что знаю?- удивился я.

-Хм. Тогда по какому поводу цветы?- заметила любимая.

-Потому, что люди будущего должны время от времени дарить цветы тем, кого они любят- объяснил я -Это такой, ещё не открытый, закон исторического материализма.

Лена выставила вперёд ладонь как будто хотела отгородиться от моих слов и я послушно замолчал: -Ты опять несёшь ерунду!

Молчу. Она подошла ко мне и взяла сумку с продуктами. Отвернувшись, сказала: -Я решилась...

-На что?- глупо спросил я.

В ответ большие синие глаза и заломленные домиком брови.

Я всё понял и немедленно сказал: -Ура! Ты самая лучшая. Нет: самая, самая!

И поцеловал тёплые губы. А потом, ну что поделать если мой язык - мой враг, сказал: -Наконец-то мы сможем позволить себе полноценное подключение к информ-сети. И, может быть, какой-нибудь старенький автомобиль. А там и до двухкомнатной квартиры недалеко...

Потом мне пришлось долго успокаивать Лену и убеждать, что я очень люблю её. Лена делала вид будто не верит, но, по-моему, она просто хотела послушать как я её уговариваю.

В целях закрепления перемирия в "войне полов" и просто, чтобы отпраздновать грядущее увеличение семьи, мы пошли в ресторан. Наладонник выдал мне веер рекомендаций. Парочка фильтрующих запросов и список сократился до трёх строчек. По неизвестной причине, именно в выбранный нами ресторан и именно сегодня пришло больше людей, чем обычно. Разумеется наладонник никак не мог предугадать случайную флуктуацию числа посетителей. Нам пришлось дольше ожидать заказа. И ведь ничего невозможно поделать с вероятностью случайных флуктуаций статистически обезличенных величин, кроме как с надеждой ожидать рождение интеллекта с прекрасным именем "Москва".

Мы и ждали. Лена рассказывала о своей работе. Я, вполголоса, отругал надоевшее хуже горькой редьки настоящее никак не желающее превращаться в чудесное будущее. Потом обсудили международную политику и погадали о тайнах загадочной Венеры, над которыми прямо в этот момент, быть может, размышляют экипажи обоих "Адонисов". А потом, наконец-то, принесли наш заказ.

Поздно вечером, Лена спросила, доверчиво прижимаясь к моему плечу: -Кого ты хочешь: мальчика или девочку?

Я чуть было не брякнул "инопланетянчика", но вовремя сумел догадаться о правильном ответе: -Люблю тебя.

Всё-таки для людей настоящего ещё не всё потеряно. Каким бы прекрасным не было будущее. Оно прорастает из настоящего. И из кого лепить доброго и умного человека будущего, как не из тебя и меня? Нам придётся работать над самими собой - другого материала просто нет. Но это пустяки. Того, что есть вполне достаточно.

Я думаю: -Достаточно вполне. Осталось только как следует приложить руки. Начнём с понедельника? А, может быть, прямо сейчас?

cynical_joker372: Бригада

В кабине орбитального тральщика было очень сухо. Каждый раз, заступая на смену, Алексей натягивал за спиной несколько совершенно мокрых полотенец и белую простыню с большой дырой посередине. Влаги в этих тряпках хватало от силы на пару часов, после чего воздух становился таким сухим, что позавидовала бы пустыня Сахара. Нос ссыхался, губы обветривались, глаза слезились и краснели. Через две недели службы кожа на запястьях зашелушилась так, что пришлось расстаться с электронными часами "Ракета", подаренными отцом, а время смотреть на голографическом экране бортового компьютера. Под ногами у Алексея стоял целый ящик колы. Время от времени, пилот доставал оттуда бутылку, вскрывал соску и потягивал сладкий напиток. Допив очередную порцию, Алексей залепил емкость каплей герметика, чтобы остатки не плавали по кабине, и прикрепил к клейкой переборке слева от кресла. После этого его взгляд безжалостно упал на собственный живот. Алексей пощупал его, потом вобрал в себя и снова расслабил. Извечная мудрость, что живот легко вырастить, трудно избавиться и невозможно втянуть начинала беспокоить его все больше и больше. Отличник боевой подготовки, спортсмен и лейтенант Военно-Космических Сил Алексей Петраков 24 лет отроду впервые осознал, что стал жертвой банального ожирения. Этот грешок был вполне нормальным среди космонавтов, особенно тех, кто проводил более полугода вне земного притяжения. Отсутствие привычных физических нагрузок в виде собственного веса, малоподвижный образ жизни и достаточно свободный рацион питания - все это превратило в почтенного папика не одного богатыря. Алексей занимался зарядкой по два часа в день, но гравитации в одну десятую от земной, которая создавалась на "Пионере", не хватало для полноценной растраты нажитых калорий. Сколько раз он корил себя за эту слабость, но ничего поделать не мог. Лимонад был его самым любимым питьем с детства. В академии пить такое было нельзя, теперь же, на полу гражданской службе, никто в приказном порядке напиток не запрещал. Каждый день Алексей давал себе слово, что завтра непременно бросить газировку, и каждый день приносил на борт новый ящик.

Пилот устал пялиться в голоэкран, на котором стрелка радара наматывала тысячный круг, и посмотрел на небо. За оргстеклом "фонаря" слева по борту неподвижно висела Земля. С расстояния почти 60 тысяч километров она казалась небольшим бледно-голубым шариком. Солнце находилось позади. Его ослепительные лучи почти полностью поглощались "умным" экраном "фонаря", так что яркая звезда выглядела тусклей Земли. Справа и немного сзади медленно плыла бледная Луна. Вторую неделю Алексей бороздил ближние и дальние пределы околоземного пространства, отыскивая натовские военные спутники. После 2000-х, когда советские космонавты начали колонизацию Луны, американцы стали запускать механических "диверсантов" в огромном количестве. В Военно-Космической Академии рассказывали - порой по несколько штук в сутки. Растущий финансовый кризис не позволял Западу продолжать свою лунную программу, а "антилунная" - обходилась значительно дешевле. Официально НАТО никогда не признавал ничего подобного, не смотря на то, что добрый десяток советских экспедиций был сорван с человеческими жертвами. Советские аппараты поражались лазерными залпами, электромагнитными бурями, снарядами. В дело включился КГБ и, через некоторое время, спутники стали часто "терять управление" сразу после старта. После того, как кризис в США, Европе и Японии разросся до масштабов экономической катастрофы, НАСА пришлось свернуть и эти работы. С тех пор, каких бы то ни было существенных космических программ Запад не проводил. На орбите же продолжали болтаться сотни автоматизированных убийц без управления. Космические войска СССР разработали программу по розыску и уничтожению вредоносных спутников, включавшую в себя регулярное патрулирование околоземного пространства. Однако средств в военном бюджете не хватило - острейшая ситуация на Ближнем Востоке и в Африке требовала больших затрат. И тогда появилась "бригада".

"Бригадой" называли Отряд Космического Патрулирования, основанный в 2059-м году полковником ВКС в отставке Яковом Петровичем Шапошником. У того нашлись связи в Госплане и КГБ, с помощью которых при Комитете удалось создать данный отдел. Финансирование снималось с Космовойск и перекладывалось на Госбезопасность. ВКС лишь отдали полтора десятка своих старых учебных кораблей, превращенных после необходимой модернизации в орбитальные тральщики. На работу набрали молодых специалистов из Военно-Космической Академии, которые вскоре заступили на дежурство. Отряд не подчинялся ВКС, а в КГБ числился вне основного штата - именно поэтому детище Шапошника называлось не службой, а "бригадой". Самого полковника за глаза пилоты называли бригадным генералом.

Работа была непростой. Корпуса большинства вражеских целей строились по стелс-технологии - их невозможно было обнаружить с Земли или космических станций. Найти такого "невидимку" могли только сверхмощные узконаправленные радары, причем, как показала практика, дальность составляла не больше нескольких километров. Хорошую эффективность показали цифровые экспонометры, способные при солнечном свете отличить абсолютно черное, светопоглощающее покрытие цели от кромешной тьмы космоса. Первым делом, артельщики уничтожили около 40 спутников, орбиты которых были известны КГБ. Даже при этом сюрпризов было немало. "Невидимка" неожиданно появлялся на радаре в сотне метров прямо по курсу тральщика, державшегося точной орбиты. Или пилот ослеплялся мигающим лазером дальномера. Или корабль внезапно парализовывался электромагнитным залпом... Зачастую, ребята даже не видели, откуда были атакованы. Тем не менее, все известные цели были успешно выведены из строя. С сотнями "невидимок", траектории которых остались неизвестны, было намного трудней. Околоземное пространство поделили на сектора, которые планомерно патрулировались. Тральщики месяцами сновали туда-сюда, будто на пяльцах вышивали. И результаты были. К моменту появления Алексея в команде счет "бригады" перевалил за 200.

Неожиданно на фоне земного диска показалась маленькая черная точка. Она пересекла правый край планеты и продолжила медленно двигаться по прямой. Алексей тут же вскинул руки и, проделав в воздухе несколько манипуляций, открыл каталог орбит спутников. Управление бортовым компьютером и самим кораблем производилось при помощи трехмерного захвата движения, изобретенного более полувека назад. Тогда технология применялась в компьютерных играх да в визуальных эффектах для кинофильмов. Объемная карта не показала никаких известных космических объектов в данном секторе. Алексей закрыл каталог и начал разворачивать тральщик. Если движения рук при работе с компьютером больше всего напоминали игру на невидимом рояле, то управление кораблем походило на мастерский сурдоперевод для глухонемых. Пилоты называли его "турбопереводом". Завершив разворот корпуса так, что Земля оказалась справа по борту, Алексей включил кормовые разгонные двигатели, затормозил и пустил судно параллельно неведомой точке. Около минуты он не отрываясь следил за неопознанным объектом. Когда стало заметно, что объект начал уменьшаться в размерах, Алексей довернул корабль вправо и выждал еще минуту. Прицел оказался верен. Точка существенно не увеличивалась и не уменьшалась в размерах, но заметно "соскальзывала" назад - к тому краю диска, откуда появилась. Пилот включил носовой вспомогательный двигатель и начал осторожно подтормаживать аппарат. Вскоре объект замедлился и неподвижно "завис" на фоне планеты. Выждав для верности еще минуту, Алексей вышел на связь:

- Центр. Говорит седьмой. Как слышите меня? Прием.

- Слышу вас, седьмой. Прием.

- В моем секторе обнаружен неопознанный объект. Прием.

- Вас понял. Неопознанный объект в секторе Гамма-41-22-05. Разрешаю опознавание. Прием.

- Вас понял. Опознавание разрешено. Конец связи.

Из-за множества опасностей при поимке диверсионных спутников, пилоты не имели права вступать с ними в прямой контакт в одиночку. Для штурма было обязательным присутствие поблизости второго, а то и третьего тральщика. Эффективность натовской техники была высочайшей, и бой один на один не сулил ничего хорошего даже опытному пилоту. Как правило, у одного корабля хватало времени и технических возможностей лишь маневрировать вокруг врага, уклоняясь от его атак, в то время как второй и третий - старательно выцеливали супостата с безопасного расстояния и расстреливали его лазерами. В таких боях, в случае поражения неприятеля первым залпом, вероятность остаться целыми и невредимыми у всех тральщиков была близка к стопроцентной. Данная тактика прекрасно показала себя за все время работы "бригады". Но объект, обнаруженный Алексеем, мог быть вовсе и не натовским боевым спутником. Много раз пилоты нападали целым звеном на какой-нибудь космический мусор, мелкий астероид или давно забытый аппарат, сжигая дорогущее топливо, а главное - отвлекаясь от патрулирования своих секторов. Однажды, один из пилотов нашел хорошо сохранившийся, но абсолютно бездыханный космический телескоп НАСА, потерянный 30 лет назад и далеко отклонившийся от своей орбиты. Чтобы исключить подобные случаи, тральщик должен был любым способом идентифицировать объект и лишь после этого вызывать подмогу. С идентификацией тоже все было непросто. Высокочастотные радары, лазерные дальномеры, попытки радиосвязи с объектом - все это было сравнимо с ударами молотком и распиливанием ножовкой опасного взрывного устройства в саперном деле. Даже простая радиосвязь с Центром могла закончиться атакой на тральщик и гибелью пилота - для боевого спутника любые сигналы являлись призывом к действию. Нет смысла упоминать о полной невозможности близкого визуального контакта.

Тем не менее, способы пассивной идентификации существовали. Для начала Алексей обеспечил полное радиомолчание и отключил все радары. Затем развернулся к неизвестному носом. После этого, он навел на объект камеры стереоскопического дальномера с небольшим приближением. Это сложнейшее оптическое устройство было менее эффективным и значительно более дорогим, чем обычный радар или дальномер лазерный, но позволяло отслеживать спутники скрытно. Силами полковника Шапошника приборы наблюдения были заказаны и установлены на все без исключения тральщики. На голографическом экране точка превратилась в небольшое овальное пятно с проходящей через него тонкой ниточкой. Пятно заметно смещалось влево и вверх. Взяв в воздухе несколько аккордов, пилот запустил программу слежения. Компьютер сообщил, что объект находится на расстоянии около 3 километров, существенно не удаляясь и не приближаясь. Алексей дал команду автопилоту и тот стал подруливать и поддавать газу так, чтобы траектория корабля полностью совпала с траекторией объекта. Через некоторое время автоматика вывела тральщик на орбиту параллельную орбите неизвестного. Теперь пилот включил программу расчета орбиты аппарата с поправкой на свое собственное положение в пространстве. Спустя пару секунд на голоэкране возникла картинка пути неопознанного устройства. Путь был очень даже проторенным - орбита оказалась постоянной и проходила через зону, сквозь которую шло сообщение СССР с Луной. Более того, вход в эту зону должен был произойти в ближайшие 10 минут. Алексей снова включил оптику и сделал максимальное приближение. Автофокус долго не мог навестись - пятно было радикально-черным, но вскоре четкость контура на фоне Земли обозначилась. Пилот прильнул к голоэкрану. Теперь было совершенно ясно, что объект является самым настоящим спутником овальной формы диаметром около 4 метров по длинной стороне с небольшим тонким шпилем. Алексей сделал снимок и открыл базу данных по отечественным и заграничным космическим аппаратам. Компьютер немедленно начал поиск схожего силуэта. Спустя полминуты программа заявила, что соответствий не найдено.

- Центр. Говорит седьмой. Как слышите меня? Прием.

- Седьмой, говорит Центр. Слышим хорошо. Что там с объектом? Прием.

- Преследую на расстоянии трех километров. Установлена орбита. Получены снимки силуэта. Пересылаю вам. Прием...

- Принято. Прием.

- Объект не идентифицируется. Прошу разрешения на сближение...

В этот момент включилась сирена, а голоэкран окрасился в красный цвет и замигал. Три коротких гудка, три длинных гудка - корабль Алексея прощупывался направленным радаром. Пилот сделал несколько пассов, и сразу же послышался низкий гул поднимающихся отражающих щитов. Не успели еще щиты встать на место, как компьютер запустил новую тревогу: один короткий, один длинный, один короткий - спутник навел на тральщик лазер своего дальномера. Зная, что за этим последует, Алексей на полную запустил маршевый двигатель и начал проводить маневр уклонения, но было поздно.

Когда пилот завершил маневр и отошел от боевого аппарата на безопасное расстояние, в наушниках стояла мертвая тишина. Алексей тотчас запустил проверку систем, откинул щиты и включил подсветку. Как только щиты сложились, он приник к "фонарю" и бегло осмотрел верхнюю часть корпуса. Боевой спутник поработал на славу: след от лазерного луча виднелся по всему правому борту, на щитах "фонаря" и за ним, на корме. Если бы Алексей промедлил хоть секунду - посреди тральщика была бы аккуратная сквозная дырочка размером с кулак вместо этого длиннющего шрама. Зрелище открывалось печальное. Глядеть на результаты компьютерной самопроверки не имело смысла - все было ясно и так. Лазер пережег все галогеновые светильники на своем пути, спалил блок микросхем связи вместе с антенной, уничтожил аварийный маячок и, в довесок, испарил запасную коротковолновую радиостанцию.

Алексей машинально протянул руку к ящику и достал бутылку колы. Откупорив ее и сделав пару глотков, он задумался. Связи с центром больше нет. Таким образом сообщить, что найденный спутник самый, что ни на есть, боевой - невозможно. С другой стороны, Центр наверняка понял, что тральщик Алексея попал в беду, и сейчас же вышлет кого-нибудь на помощь. Пилот поднял глаза вверх и посмотрел на земной диск. Где-то над его головой сейчас дрейфует огромная машина смерти, которая через несколько минут окажется на оживленной космической трассе, и, кто знает, что она может там натворить? Что? Да вряд ли что-то серьезное. Судя по траектории - орбита абсолютно круговая. Этот мелкий засранец уже тысячи раз пролетал по ней и тысячи раз пересекал трассу, но ни одного раза не встретился с советским кораблем. Самоуспокоение работало плохо. Алексей чувствовал какую-то незавершенность. Словно он был советским солдатом, догнавшим фашистов до границ своей родины и остановившимся на этом. Предки Алексея - не остановились. Они дошли до самого Берлина и только задушив коричневую чуму до смерти, отправились по домам.

Алексей выпрямился в кресле и открыл расписание суточных полетов между Землей и Луной. Рейсов сегодня было много. На орбите Луны в это время отлаживался новый корабль для экспедиции к Марсу. Каждый день десятки грузовиков и пассажирских челноков летали туда-сюда, подвозя приборы и рабочих с учеными. Алексей развернул карту полетов, потом открыл еще одну - с траекторией вражеского спутника, затем совместил их. В ускоренном режиме программа начала прокручивать движения аппаратов в пространстве. В какой-то момент красная точечка, обозначавшая врага, сошлась с голубой точечкой, обозначавшей один из транспортников СССР. Обе точки позеленели. Это означало, что объекты гарантированно сойдутся на опасно близкое расстояние - где-то, около 2 километров. Помня, чтО только что этот убийца сотворил с его кораблем, Алексей понял: будет катастрофа. Судорожно двигая пальцами в воздухе, пилот запустил расчет времени до встречи. Оставалось не больше семи минут. Алексей открыл расписание и посмотрел, что за корабль отправляется с ближней орбиты Земли к Луне. Голоэкран показал "Константина Симонова" - одно из крупнейших транспортных судов СССР. Челноки такого размера редко совершали рейсы - переброски большого количества пассажиров были редкостью. Сегодня же на "Симонове" к спутнику планеты отправлялись почти 2 тысячи людей. Алексей представил громадный серебристый корпус корабля, разрезанный лазером и продырявленный многочисленными болванками, облако газа, застилающее пространство вокруг, множество человеческих тел, мгновенно превратившихся в ледышки, уносящиеся к Луне по инерции, и запустил двигатель.

Действия пилота являлись нарушением правил. Без связи, в одиночку лететь на перехват боевого спутника НАТО - чистейшее самоубийство. Но кроме него прийти на помощь пассажирам было некому. Он работал полуторную смену, и сейчас время уже подходило к концу. В ближайших секторах ребята еще три часа назад вернулись на "Пионер", и помощь можно было ожидать только из Центра. За семь минут никто не успеет вылететь с базы, разобраться в ситуации и уничтожить врага.

Через пять минут Алексей вывел корабль на орбиту смертоносной машины. Он развернул корпус тральщика носом по ходу орбиты и включил все системы обнаружения на полную мощность. Узкий пучок радиоволн сверхвысокой частоты пронзил вакуум, лазер дальномера начал прощупывать пространство впереди, цифровой экспонометр принялся глядеть во мрак космоса. Цифры на голографическом экране бешено скакали, отсчитывая метры до цели: 4000... 3500... 3000... На лбу пилота выступил пот, сердце заколотилось, кожа на лице начала гореть... 2500... Алексей включил носовой двигатель, притормаживая... 2000... 1600... 1300... 1100... Ни один радар не видел врага... 1000... 950... 900... 850... Пустота... 800... 750... 700... Если бы цель находилась на светлом фоне - ее было бы уже видно в полный рост. Но заходить так, чтобы спутник оказался между ним и земным диском, было нельзя - тральщик легко промахнулся бы и слишком далеко улетел в сторону, теряя драгоценное время, да и прицелиться с такой позиции - почти невозможно... 650... 600... 550... Стрелять по невидимке на основании расчетов компьютера - нельзя. Это все равно, что попасть из пистолета в теннисный мячик, лежащий где-то на полу в совершенно темной комнате. Ясно, что мячик именно в этой комнате, но толку-то... 500... 450... Алексей еще сбросил скорость... 425... 400...375... Все чувства пилота обострились. В любой миг он был готов запустить наводку орудия и через пару секунд - одним залпом ударить по цели... 350... 325... 300... Тварь! Скотина! Ни хрена на радаре. Пустота!.. 275... 250... 225... Алексей опять притормозил... 200... 180...160... Есть! На голоэкране вспыхнула крохотная точечка, будто цель размером с картофелину. Алексей вскинул пальцы. Невидимый человеческому глазу, лучик лазера весело заплясал на корпусе вражеской машины... 140... 120...100... Алексей в последний раз включил тормоз, и счетчик расстояния замер на отметке 95 метров. Компьютер издал сигнал готовности, похожий на звон монеты, и пилот резко нажал правым указательным пальцем на невидимую кнопку. Раздался слабый шелест, где-то внизу, под полом протяжно загудело, наступили полсекунды тишины, после чего послышался, переходящий в ультразвук, свист перезаряжающихся конденсаторов.

Мимо!МИМО! Твою мать! Алексей взглянул на голоэкран - до конца перезарядки оставалось 15 секунд. Пилот перевел взгляд на таймер - полминуты до встречи с "Симоновым"! Последний шанс! Последний! Алексей снова посмотрел на индикатор: 14 секунд. Почему так долго??? Цифры сменялись по порядку невероятно лениво. Казалось, что одна секунда на индикаторе проходит за пять. 10 секунд! Еще 10 секунд!.. В этот момент голографический экран окрасился в красный цвет, замигал, и послышались уже хорошо знакомые три коротких, три длинных...

Вот и все.

Все.

Внезапно, впереди вспыхнуло. Раскаленные до голубого цвета газы заполнили собой все вокруг. Алексей, не понимая, что произошло, инстинктивно отвернул вправо и успел заметить слева промелькнувшее на миг пламя разгонного двигателя. Успешно миновав бренные останки гордого иностранного спутника, он развернул корабль и полностью остановился, зависнув в пространстве. Во тьме космоса блеснули голубые и красные огоньки причудливых форм и стали приближаться к нему. Пилот включил круговой радар - на голоэкране появились белые треугольники. Свои! Алексей насчитал пять тральщиков, слетевшихся изо всех соседних секторов. Ребята его не бросили. Они получили траекторию врага, которую он отправил, из Центра и пришли ему на помощь. Один из них, видимо, пристроился спереди по ходу врага и одним залпом поразил цель, после чего, согласно инструкции, свернул вправо по своему курсу, как и Алексей - по своему. Его-то он и видел, когда облетал место взрыва. Но как они обнаружили спутник? Его можно было найти лишь с позиции Алексея. Черт! Точно! Он совсем забыл про систему опознавания "свой-чужой"! Алексей помахал пальцами в воздухе. Белые треугольники стали зелеными, и около каждого появились надписи: "4-й", "12-й", "8-й"... Система опознавания позволяла не только различать корабли, но и получать данные с их радаров - по цепочке. Вся "бригада" видела тральщик Алексея, а он их - нет. И все увидели врага, как только его увидел пилот. Когда спутник уничтожил все радиостанции на борту тральщика, Алексей думал, что и "свой-чужой" умерла вместе с ними. Как говорил полковник Шапошник: "учи матчасть!" Блок микросхем этой системы располагался на донной стороне судна, и лазер ее не задел. Эта штука посылала данные автономно все это время!

На радаре вспыхнул голубой прямоугольник - "Константин Симонов" летел к Луне. Алексей дал газу и развернул тральщик задом наперед. Во тьме горело множество огней. Первыми пилот различил красные габаритники. Малый шестигранник обозначал кабину, большой - пассажирский отсек. Потом проявились слабые синие огоньки - люминесцентная подсветка корпуса. И, наконец - белый свет "фонарей" экипажа. Гигантская махина приближалась все быстрей и быстрей. Наконец, корабль полностью заслонил собой Землю. Казалось, будто мимо несется совершенно бесшумный и невероятно быстрый монорельс. Белые огоньки иллюминаторов вытягивались линиями. На мгновенье линии прерывались, будто кончался один вагон, а затем начинался другой. Прошло несколько секунд и все исчезло, только кормовые габаритные огни сверкали в темноте, быстро уменьшаясь в размерах.

Алексей вздохнул. Зеленые треугольники на радаре дружно плыли к нему. Ребята спешили к своему товарищу, чтобы эскортировать его к Центру. Все они остались еще на полсмены, делая свою опасную и очень нервную работу вместо отдыха в уютных каютах. Сердце пилота все еще бешено колотилось. Он рассеянно потянулся к полу и достал новую бутыль. Слегка дрожащие руки отвинтили крышку и освободили соску. Внезапно Алексей замер, критически осмотрел емкость, покрутил ее между ладоней и поставил обратно в ящик.

Дата добавления: 2015-08-26 | Просмотры: 424 | Нарушение авторских прав