АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

О натуральной оспе и не только: с чего все начиналось 3 страница

мя как публика требовала принять законы против насильственных прививок, убивавших, калечивших и заражавших детей, доктора обращались в парламент с предложениями считать родителей, чьи непривитые дети умерли от натуральной оспы, виновными в непредумышленном убийстве. Разумеется, даже мысли об ответственности за вред, приносимый прививками, в том числе и за многочисленные случаи смертей и увечий после них, у врачей никогда не возникало.

Во второй половине XIX в. началось стабильное постепенное снижение заболеваемости практически всеми инфекционными недугами, терзавшими человечество с XVII в., и лишь оспа — единственная болезнь, против которой было изобретено «истинное спасительное средство», — никак не унималась²⁹. Требовались козлы отпущения, и они легко находились в лице противников обязательных прививок. Традиционно никто не вызывал у вакцинаторов большей ненависти, нежели те, кто сопротивлялся навязываемым прививкам, причем очень часто будучи даже не против последних как медицинской процедуры, а лишь против прививочного насилия. Противников прививок называли маньяками, крикливыми фанатиками, невежественными подстрекателями, врагами человечества и пр. в том же духе. Похожих эпитетов заслуживали, кстати, и «просто» непривитые, даже не думавшие вмешиваться в прививочные дебаты: «мешки с порохом», «канализационные стоки», «склады горючих материалов», «рассадники заразы», «бешеные собаки».

Остановить историю, однако, вакцинаторам не удалось. Антипрививочное движение набирало силу. В ряде городов и населенных пунктов противники прививок добились большинства в попечительских советах и заблокировали применение карательных мер против не подчиняющихся закону. Флагманом борьбы стал промышленный город Лейстер, в котором в ответ на арест и заключение в тюрьму горожанина, отказавшегося делать своим детям прививки и платить

для отсрочки в призыве для другого. Однако смерть одного ребенка после прививки, как мы видим, «не является противопоказанием для проведения вакцинации».

²⁹ Британский «Реджистрар Дженерал» скорбно констатировал, что в то время, когда тиф и иные инфекционные болезни постепенно исчезают, только оспа неизменно на подъеме: после почти 30 лет обязательных массовых прививок она в 1880 г. на 50% превышает средний уровень десяти предыдущих лет! Из недавних работ можно отметить книгу Энн Харди (Hardy A. The Epidemic Streets: Infectious Disease and the Rise of Preventive Medicine, 1856-1900. Oxford, 1993, pp. 110-151), в которой она открыто обвиняет английские медицинские власти в граничащей с ослиным упрямством прививочной «зашоренности» и показательном пренебрежении к методам санитарии и гигиены, из-за чего фактически в течение всего XIX в. Англии не удавалось добиться реальных успехов в борьбе с натуральной оспой, сколько бы законов ни принимали и сколько бы прививок ни делали.

штраф³⁰, в 1869 г. была создана Лейстерская антипрививочная лига. В эпидемию 1871-1872 гг., будучи одним из самых привитых английских городов, Лейстер потерял 358 человек (при трех тысячах заболевших), после чего жители решили, в нарушение драконовского закона, вообще отказаться от политики массовых прививок в пользу санитарного контроля и ранней изоляции заболевших (с тех пор, словно по мановению волшебной палочки, в городе раз и навсегда прекратились эпидемии оспы). Собственно, лейстерский опыт не был откровением. В 1785 г., за 11 лет до дженнеровского эксперимента на Фиппсе и почти за 100 лет до лейстерских нововведений, известный английский врач, инокулятор Джон Хейгарт (1740-1827) из Честера писал в своих «Правилах предотвращения натуральной оспы»: «1. Не позволять никому, кто не страдает или не страдал ранее натуральной оспой, входить в дом зараженного... 2. Не позволять ни одному больному, после появления у него пузырьков, выходить на улицу или в иное место скопления людей. Обеспечить постоянный приток свежего воздуха через окна и двери в комнату заболевшего. 3. Уделять самое тщательное внимание чистоте. Люди и животные, а также одежда, мебель, деньги, лекарства или иные предметы, подозрительные на зараженность, должны быть удалены из дома и вымыты, и должны после того находиться еще достаточное время на свежем воздухе...»³¹. Все эти меры были известны, но в свое время на

³⁰ К 1889 г., когда была создана Королевская комиссия (см. далее), санкции в городе были применены к 6 тыс. человек, из которых 3 тыс. были оштрафованы, а 34 посажены в тюрьму.

³¹ Д-р Хейгарт известен еще и тем, что в 1793 г. он первым заявил о возможности ликвидации натуральной оспы (правда, лишь в Великобритании, а не на всей планете) и предложил свой план реализации этого. По его мнению, ликвидация оспы могла быть достигнута путем массовой инокуляции населения, ранней изоляции заболевших, дезинфекции помещений и личных предметов, находившихся в пользовании заболевших оспой, назначении специальных инспекторов, призванных следить за выполнением правил и пр. В 1799 г. с похожим проектом выступил д-р Карл, директор Инокуляционного института в Брно (Fenner F. Smallpox... p. 256). Авторитет Хейгарта как специалиста по натуральной оспе был столь высок, что Дженнер не удержался и в 1794 г. написал ему, сообщая о подслушанных им «изумительных» народных преданиях о спасении от натуральной оспы при помощи коровьей. Разумеется, он ожидал восторгов, но ответное письмо было ледяным душем: «Ваше сообщение относительно коровьей оспы и в самом деле весьма странно и изумительно, и находится в таком противоречии со всеми последними наблюдениями, что потребуются в высшей степени убедительные доказательства, чтобы оно было сочтено правдоподобным. Вы пишете, что вся история этого редкого явления скоро будет опубликована, но не указываете, Вами или иным медиком. Так или иначе, я полагаю, что не может быть никакого доверия народным выдумкам. Автор не должен допускать ничего, кроме того, что он доказал своими собственными наблюдениями, как на человеке, так и на животных» (Creighton С. History... v. 2, p. 559).

них не обратили внимания, а с появлением прививок и вовсе забыли. Ближе ко времени описываемых событий эту идею вновь выдвинул сэр Джеймс Симпсон (1811-1870), оставивший свой след в медицине введением в практику хлороформа. В своей статье, опубликованной в «Медикэл таймс энд газет» (1868 г.), он заявил о возможности искоренения натуральной оспы, скарлатины и кори путем ранней изоляции заболевших. Жители Лейстера подняли на щит гигиену с санитарией вместо прививок — и не ошиблись³². В историю Лейстер вошел еще и самой массовой демонстрацией против обязательных прививок, состоявшейся 23 марта 1885 г., в которой приняли участие от 80 до 100 тыс. человек, собравшихся со всей Англии. Демонстрация была организована Национальной лигой против обязательных прививок в ответ на продолжавшиеся преследования родителей, которые отказывались прививать детей (в 1885 г. наказания в Лейстере ожидали 3 тыс. человек!). Завершилась она сожжением портрета Дженнера и экземпляра предписания относительно обязательного прививания³³. Всего по Британии демонстрации против прививочного насилия прокатились по 135 городам и населенным пунктам, при том что в 1876 г. они прошли в 58 городах³⁴.

Делая здесь лишь небольшой шаг в сторону прививочных проблем более близкой моему читателю России, о которых, как и о многом другом, речь также пойдет в моей следующей книге, отмечу, что в

³² В 1870 г. прививки делались 95 процентам новорожденных Лейстера, в 1890 г. — лишь
5 процентам.

³³ Вакцинаторы с нетерпением ждали «неизбежных» эпидемий в Лейстере («Боже, пока
рай Лейстер!»); в 1884 г. журнал «Ланцет» даже открыто призвал жителей города перед
опасностью расползающейся по Англии очередной (какой по счету за столетие «спаси
тельных прививок»?) эпидемии оспы прибегнуть к помощи вакцинаций. Призывы оста-
лись безответными. Прививок не было, и не было ни эпидемии, ни даже хотя бы самой
малой, на радость прививателям, вспышки. Всего двое заболевших в 1884 г. — и те ока-
зались, как на грех, привитыми... В 1892 г. вместо умершего старого и опытного доктора
был назначен городским санитарным врачом молодой д-р Джозеф Пристли, поставивший
ребенку с натуральной оспой, бывшему в больничном карантине, диагноз ветряной ос-
пы. В результате этой трагической ошибки в городе заболели 358 человек, из которых 21
(5,8%) скончались — небывалые для того периода по своей малости как «эпидемическая»
заболеваемость, так и смертность — обычно болели тысячи, а умирали сотни! Если ис-
ключить этот злополучный год, то за 60 лет, с 1873 по 1933 г., Лейстер потерял от оспы...
50 человек (Fraser S. M. F. Leicester and Smallpox: The Leicester Method. Medical History
1980; 24:315-332). И сто лет спустя адвокаты прививок не могли смириться с публич
ным лейстерским позором, что можно видеть хотя бы из злобной статьи (Swales J. D. The
Leicester anti-vaccination movement. Lancet Oct. 24, 1992; 340:1019-1021), в которой автор-
профессор скорбит о несчастном населении города, которым в течение 40 лет помыкала-
де «маленькая безрассудная группа фанатиков» (small irrational group of fanatics).

³⁴ Ахшарумов Д. Записка об оспопрививании. Полтава, 1884, с. 6.

1870-х годах в Российской империи тоже встал на повестку дня вопрос относительно обязательности прививок (инокуляции были отменены еще в 1805 г.). Однако Россия тогда была в несколько ином положении по сравнению с западными странами, что было связано с ее поздним социально-экономическим развитием в XIX веке. Процесс консолидации медицинского профессионального сообщества начался лишь в конце 1870-х — начале 1880-х годов, а полностью завершился лишь в начале XX в. Врачами традиционно становились разночинцы, больше искавшие служения народу и меньше своему карману, чем это было в развитых западных странах. Кроме того, врачи Российской империи не имели своих сильных и влиятельных на всех уровнях объединений, связанных совместными интересами с социальной элитой общества, какими были, скажем, Королевская коллегия хирургов и Королевская коллегия врачей в Британии. Все это объясняло, почему в Российской империи вопрос прививок никогда не приобретал той остроты, что была характерна для западноевропейских стран. На волне общественных дискуссий о том, нужны ли обязательные прививки, в 1873 г. появилась работа известного в истории российской медицины педиатра Владимира Рейтца (1838-1904), бывшего в ту пору главврачом Елизаветинской детской больницы в Санкт-Петербурге, под названием «Критический взгляд на оспопрививание». Д-р Рейтц, на основании как личного опыта, так и опыта многих других, не только отверг какую-либо пользу прививок коровьей оспы, но и сверх того указал на то, что они неминуемо ведут к повышенной заболеваемости и смертности детей³⁵. В следующем году на со-

³⁵ В самом начале книги Владимир Рейтц сообщил, каким образом его заинтересовал прививочный вопрос: «Впервые сомнение в спасительной роли прививания коровьей оспы возникло у меня во время моего прикомандирования Конференцией Медико-хирургической академии к Санкт-Петербургскому Воспитательному дому. Присутствуя в то время при вскрытиях, я с изумлением заметил, что почти всегда часть, иногда большая, а иногда и все умершие дети представляли или только начало развития вакцинных пустул, или же эти пустулы находились в дальнейших изменениях. Зная и убедясь в том, что в здешнем Воспитательном доме только здоровым детям прививается оспа, я невольно задался вопросом, каким образом эти еще так недавно здоровые дети появились на секционном столе и при вскрытии представляли то те, то другие болезненные изменения, служившие причиной их смерти. В числе этих болезненных изменений, как я мог убедиться, первое место по количеству и значению занимали рожистые процессы... то есть такие заболевания, которые произошли непосредственно от привития коровьей оспы и где, следовательно, смерть ребенка прямо обусловливалась насильственным внесением в его организм животного яда вакцины, хотя и с целью спасти его от могущего когда-нибудь произойти заболевания оспой. Это и побудило меня уже в 1863 году в моей диссертации... поместить следующее положение: одна из главных причин громадной смертности в Воспитательном доме есть оспопрививание» (Рейтц В. Критический... с. 7-8).

чинение Рейтца отреагировал адвокат прививок д-р Джордж Каррик (1840-1908), выпустивший брошюру «Полезно ли оспопрививание». С вопросом введения обязательного оспопрививания было поручено разбираться Медицинскому совету при Министерстве внутренних дел. Изучив статистику и доводы сторон по спорному вопросу, назначенный экспертом д-р В. Снигирев (1830-?) в 1875 г. подал в совет записку, содержание которой лишь с очень большим трудом могло быть признано благоприятным для прививок. Снигирев обратил внимание на то, что при продолжающихся свыше трех четвертей века прививках до сих пор нет никакой ясности с тем, как часто и какой «лимфой» следует делать прививки, так как каждая новая эпидемия заставляет сторонников прививок в очередной раз менять свою точку зрения³⁶. Решение вопроса о том, быть или не быть обязательному оспопрививанию, подчеркнул д-р Снигирев, следует отложить до того времени, когда будет получена надежная статистика, которой пока что не существует. Он был достаточно ироничен в отношении обещанных чудес спасения от оспы с помощью прививок коровьей оспы: «Вечно юный и вечно неразрешенный вопрос снова встал, когда оспенные эпидемии обратили на него внимание общества. Доверие общества к предохранительной силе оспопрививания явилось в некоторой степени поколебленным, когда оно увидело, что оспенные эпидемии не только не прекращаются, но, напротив, делаются чаще и напряженнее, что они уносят как предохраненных прививанием, так и непредохраненных; когда оно, изумленное и до некоторой степени обманутое в своих надеждах, обращаясь к врачам, слышало от них одно: что мера эта требует повторения, чтобы быть действительною, повторения чуть ли не бесконечного: нужна вакцинация, ревакцинация, повторная ревакцинация и, наконец, необходимо прививать предохранительную оспу при появлении каждой оспенной эпидемии... Жадно прислушиваясь к голосу жрецов оспопрививания, общество слышало равно: вне эпидемии они твердили о полном уничтожении предохранительным прививанием на определенный срок восприимчивости в организме к оспенной заразе, а едва начинала угрожать

³⁶ На это позднее также указал д-р Н. Черепнин в своем докладе в Обществе петербургских практических врачей: «Одно обилие лимф уже не говорит в пользу какой-либо из них... Заболевание настоящей оспой и прививной суть два отдельные процесса, могущие одновременно протекать на одном и том же человеке, нимало не влияя друг на друга». Логичный вывод докладчика: «Надежнейшим средством ограничения суммы заражений следует признать правильное устройство специальных госпиталей для заразных больных вообще и оспенных особенно» (Голос, 5.02.1883, с. 2—3).

эпидемия, как они забывали об уничтожении восприимчивости и го-ворили, что нужно повторять прививание...»³⁷.

Снигиреву вторил известный российский патологоанатом проф. Михаил Руднев (1837-1878), написавший в своей записке в Медицинский совет: «Всякая санитарная мера только тогда может быть сделана обязательной, когда она удовлетворяет двум существенным требованиям: 1) если применение этой меры верно ведет к цели; 2) если оно не сопряжено ни с какими вредными последствиями... Опыт и долговременные наблюдения показывают, что обязательное оспопрививание ни в каком случае не может удовлетворять ни тому, ни другому требованию»³⁸. В 1884 г. вышли «Записка об оспопрививании» петрашевца д-ра Дмитрия Ахшарумова (1823-1910) и «Мнимая польза и действительный вред оспопрививания» д-ра Льва Бразоля (1854-1927), позднее ставшего ведущим российским гомеопатом и представителем российской гомеопатии на международной арене. Им же годом позднее была опубликована работа «Дженнеризм и пастеризм. Критический очерк научных и эмпирических оснований оспопрививания», а в 1901 г. к теме бесполезности и вреда прививок опять вернулся Ахшарумов, выпустив книгу «Оспопрививание как санитарная мера». Вероятно, это была последняя крупная публикация такого рода до 1917 г. Хотя в некоторых земствах прививки пытались навязывать населению, и, кроме того, они были обязательными для служащих железнодорожного транспорта, рекрутов и гимназистов, до самого переворота 1917 г. в Российской империи так и не был принят закон, требующий массового оспопрививания, а потому многие из тех, кто имел мнение о прививках отличное от мнения медицинского истеблишмента³⁹, просто не считали необходимым вести бесконечную полемику.

³⁷ «Записка об оспопрививании и о значении статистики оспопрививания, представлен-
ная в Медицинский совет заведовавшим оспопрививанием в Петербурге совещатель
ным членом Медицинского совета, доктором медицины В. С. Снигиревым, по случаю
предполагаемого введения оспопрививания в Империи». Правительственный вестник,
29.11.1875, №267.

³⁸ Руднев М. По вопросу о введении обязательного оспопрививания в России. Журнал для
нормальной и патологической гистологии и клинической медицины, 1875, ноябрь-декабрь,
с. 573-580.

³⁹ При этом заслуживает быть отмеченным, что и «отсталые» российские академические
круги, в отличие от «продвинутых» западноевропейских, далеко не были единодушны в
своем отношении к прививкам. Так, на запрос о пользе оспопрививания, заданный Харь-
ковской губернской земской управой в 1869 г., представители медицинского факультета
Харьковского университета ответили, что «трудно привести учение об оспопрививании
в согласие с основами научной гигиены и патологии, и еще труднее привести научные
доказательства в пользу оспопрививания». Цит. по: Бразоль Л. Е. Мнимая польза и Дей-
ствительный вред оспопрививания. СПб, 1884, с. 2.

Успешной была борьба противников прививок в конце XIX -— начале XX в. и в США, где к 1905 г. лишь 11 штатов имели законы об обязательных детских прививках, и при этом ни один на самом деле не пытался их действительно навязать⁴⁰. Однако в том году произошло воистину роковое событие, имевшее далеко идущие последствия,— по делу о праве на отказ от оспенных прививок «Джекобсон против штата Массачусетс» Верховный суд США вынес вердикт в пользу штата и, соответственно, обязательных прививок, опершись в своем решении на такой сомнительный аргумент, как мнение медицинского большинства. Это скороспелое и непродуманное решение стало замечательным подарком всем, имевшим отношение к прививочному заработку, и послужило прецедентом в ходе последующего превращения прививок в обязательную процедуру во всех штатах, хотя до реального насилия в отношении свободных граждан в любой период американской истории дело доходило очень редко⁴¹. Здесь уместно будет напом-

⁴⁰ О краткой истории антипрививочного движения в США и некоторых его аспектах на примере Портленда (Орегон) см. Johnston R. D. The Radical Middle Class: Populist Democracy and the Question of Capitalism in Progressive Era Portland, Oregon. Princeton University Press, 2003. В частности, автор подчеркивает: «В последние десятилетия XIX в. оппозиция прививкам приобрела статус истинного, хотя и скачкообразного, массового движения». В некоторых штатах вынуждены были отменить уже принятые законы об обязательных прививках из-за общественных протестов. Искренне благодарю проф. Роберта Джонстона, любезно предоставившего в мое распоряжение материалы будущей книги во время своего визита в Израиль в 2001 г.

⁴¹ Разумеется, в армии и на флоте, а также в тюрьмах дело обстояло совершенно по-иному. Вот как описывает свой опыт получения прививок в тюрьме Джек Лондон в рассказе «Сцапали» (1907): «Выстроившись тесной вереницей, в затылок друг другу, причем задний держал руки на плечах переднего, мы перешли в другой большой «вестибюль». Здесь нас выстроили у стенки, приказав обнажить левую руку. Студент-медик, практиковавшийся на такой скотине, как мы, обошел ряд. Он делал прививку еще вчетверо проворней, чем цирюльники делали свое дело. Нам велели соблюдать осторожность, чтобы не задеть за что-нибудь рукой, пока не подсохнет кровь и не образуется струпик, и развели нас по камерам. Здесь меня разлучили с моим новым приятелем, но он все же успел шепнуть мне: «Высоси!». Как только меня заперли, я начисто высосал ранку. Потом я видел тех, кто не высосал: у них на руках образовались ужасные язвы, в которые свободно вошел бы кулак. Сами виноваты! Могли бы высосать...» (Джек Лондон. Собрание сочинений в четырнадцати томах. М., 1961, т. 5, с. 439). Относительно прививочных расправ с гражданами с помощью полиции см. Albert M. The Last Smallpox Epidemic in Boston and the Vaccination Controversy, 1901-1903. N. Engl. J. Med. February 1, 2001; 344:375-379. Отличной статьей дохода американских врачей были обязательные прививки эмигрантам. В памфлете «Письма китайца» (1870) Марк Твен пишет от имени эмигранта из Китая: «Я сказал хозяину, что если он не имеет ничего против и не нуждается в моей помощи, я хотел бы немного прогуляться и посмотреть город. Я не хотел показать ему, что несколько огорчен приемом, который мне был оказан в великом прибежище всех угнетенных, и поэтому я улыбался и старался говорить весело. Но он сказал: «Погоди немного, тебе надо сделать прививку, чтобы ты не заболел оспой». Я улыбнулся и ответил, что я уже болел оспой, в чем легко убедиться, взглянув на рябинки на моем лице, и поэтому мне нет нужды делать то, что он называет

нить, что в то же самое время не везде еще в США отказались от такого метода универсального лечения всех болезней, как кровопускания, а в середине XIX в. (до широкого распространения еретического гомеопатического свободомыслия, не только отвергавшего какую-либо пользу кровопусканий, но и клеймившего их как процедуру прямо вредную здоровью) их в качестве «высокоэффективного метода» поддерживало не просто большинство, а подавляющее большинство американских врачей, в том числе и университетских профессоров. По логике Верховного суда, если бы тогда в каком-нибудь штате был принят закон об обязательном кровопускании как методе профилактики инфекционных заболеваний, то «мнение медицинского большинства» должно было безусловно перевесить право гражданина на выбор иного метода спасения своей бренной плоти или даже вообще отказ от лечения⁴².

Кстати, не везде в мире борьба с прививками шла исключительно мирным путем. Попытка навязать обязательные прививки в Рио-де-Жанейро в 1904 г. привела к массовым беспорядкам и человеческим жертвам, после чего власти сочли за лучшее незамедлительно отменить закон⁴³.

Вернемся на родину вакцинаций. В 1880-х гг. на фоне продолжавшейся и все более ожесточавшейся борьбы противники прививок (или их обязательности) получили неожиданную и весьма ощутимую поддержку со стороны «предателей врачебного сословия» — профессора анатомии Кембриджского университета Чарльза Крейтона (1847—1927)⁴⁴ и профессора сравнительной патологии и бактериологии

прививкой. Но он возразил, что таков закон и что прививки мне избежать невозможно. «Доктор не отпустит тебя без прививки, — сказал он, — потому что, по существующему закону, он прививает оспу всем приезжающим китайцам и берет за это по десять долларов с каждого, и ты можешь быть спокоен, что ни один доктор не станет терять свой заработок только потому, что какой-то китаец имел глупость болеть оспой у себя на родине». Пришел доктор, выполнил свое дело и забрал мои последние деньги — десять долларов, доставшиеся мне ценою двухлетних трудов и лишений. О, если бы те, кто создал этот закон, знали, что в этом городе живет множество докторов, которые с радостью делали бы прививку за доллар или полтора, они, конечно, никогда не стали бы взыскивать такую высокую плату с бедного, беззащитного ирландца, итальянца или китайца, который бежал в обетованную страну, чтобы спастись от голода и нужды» (Марк Твен. Избранное. М., 1949, т. 1, с. 280).

⁴² Вкратце печальная история вышеупомянутого судебного дела излагается в главе «Обя
зательные прививки: как это случилось?» (Mandatory Vaccinations: How Did It Happen?)
книги Култера и Фишер, о которой речь пойдет в главе, посвященной коклюшу (Coul
ter Н. L., Fisher В. L. A Shot in the Dark. NY, 1991, pp. 197-198).

⁴³ См. Meade Т. «Civilizing Rio de Janeiro»: the public health campaign and the riot of 1904.
J. Soc. Hist. 1986; (20)2:301-22.

⁴⁴ Чарльз Крейтон, автор знаменитого классического труда «История эпидемий в Брита-
нии» (1891-94), был, вероятно, одним из крупнейших историков эпидемиологии и одним
из наиболее талантливых и образованных европейских ученых XIX — начала XX веков.

Королевского колледжа в Лондоне Эдгара Крукшенка (1858-1928). Две книги Крейтона⁴⁵ и особенно его статья о прививках в девятом издании «Британской энциклопедии» (1888)⁴⁶ произвели эффект разорвавшейся бомбы. Крейтон не только отверг какую-либо пользу прививок коровьей оспы, но и связал их с сифилисом, да еще открыто объявил Дженнера, главного гуру вакцинаторов, алчным мошенником и шарлатаном. Крукшенк в своем труде «История и патология прививок» (1889), не давая, подобно Крейтону, чересчур эмоциональных оценок, на основании большого исторического материала также отверг какую-либо пользу от прививок как коровьей оспы, так и лошадиного мокреца. Такое развитие событий уже серьезно меняло ситуацию. До тех пор, пока протестовали «невежды», «болваны» и «крикливые фанатики», их можно было игнорировать. Появление книг известных профессоров и особенно статьи в «Британской энциклопедии», писать для которой приглашались исключительно лучшие специалисты в своих областях, ознаменовало собой принципиально новый этап в прививочном споре. Вряд ли могло сильно обрадовать вакцинаторов и появление на стороне противников прививок знаменитого ученого-естествоиспытателя Альфреда Рассела Уоллеса (1823-1913), создавшего вместе с Дарвином теорию естественного отбора⁴⁷, а также не нуждающихся в представ-Интересующихся биографией Крейтона я отсылаю к статье Cook G. С. Charles Creighton (1847-1927): eminent medical historian but vehement anti-Jennerian. Journal of Medical Biography 2000; 8:83-88, и особенно к детальному очерку Э. Андервуда «Charles Creighton, the man and his work», опубликованному во втором издании «The History of Epidemics in Britain» (1965), vol. 1, pp. 43-135. Благодарю д-ра Дж. Кука (Welcome Institute for the History of Medicine, London), любезно приславшего оттиск своей статьи.

⁴⁵ «Естественная история коровьей оспы и прививочного сифилиса» (1887) и «Дженнер и
прививки: странная глава в истории медицины» (1889).

⁴⁶ Показательно, что из ряда печатавшихся в США репринтов девятого издания Британской
энциклопедии статья Крейтона была выброшена! Как известно, свобода слова, тем более в
научных вопросах, означает, что говорить можно все, кроме того, что говорить нельзя.

⁴⁷ Перу Уоллеса принадлежат известные антипрививочные памфлеты «Прививки оказа-
лись бесполезными и опасными» (1885, 2-е изд. в 1889), «Прививки — обман, принужде
ние к ним — преступление» (1898) и «Краткое изложение доказательств, что прививки не
предотвращают оспы, но на деле увеличивают заболеваемость ею» (1904), в свое время
наделавшие немало шума и сильно подорвавшие позиции вакцинаторов. Уоллес был при-
глашен в Королевскую комиссию, но отказался войти в ее состав и выступал лишь в кА-
честве свидетеля. Его слова, слова ученого с мировым именем, сказанные во время дачи
показаний, заслуживают быть вынесенными в эпиграф любой медицинской книги: «Сво-
бода гораздо значительнее и важнее, нежели наука». К сожалению, автор сравнительно
недавней статьи о борьбе Уоллеса против прививок оказался незнакомым с историей на-
туральной оспы, а потому и неспособным к объективной оценке его работ, свободной от
стандартных прививочных клише, что значительно снизило ценность публикации. См.
Scarpelli G. «Nothing in nature that is not useful». The anti-vaccination crusade and the idea of
'harmonia naturae' in Alfred Russel Wallace. Nuncius 1992; (7)1:109-30.

лении читателям драматурга Джорджа Бернарда Шоу (1856-1950)⁴⁸ и философа и социолога Герберта Спенсера (1820-1903).

В 1882 г. представитель бунтовавшего Лейстера в парламенте П. Тейлор (1810-1892), почетный президент Лондонского общества за отмену обязательных прививок, с подачи Вильяма Тебба внес частный законопроект, призывавший к полной отмене закона 1867 г. Законопроект был отозван после первого чтения, но свою роль он сыграл — было привлечено внимание прессы и независимых парламентариев. В июне 1883 г. Тейлор повторил попытку. Законопроект был провален, но тактической цели добиться удалось и на этот раз: парламентские дебаты Тейлор использовал, чтобы заклеймить алчность и неразборчивость медицинской профессии и ее показательное пренебрежение методами санитарии и гигиены в угоду прививочным доходам⁴⁹. В 1885 г. Тейлора сменил Джеймс Пиктон. В 1888 г. он потребовал парламентского расследования по фактам оголтелого преследования антипрививочного инакомыслия в городе, и в том же году депутат от Манчестера Джекоб Брайт внес законопроект, требующий полной отмены закона 1867 г. И вновь законопроект был провален.

Дата добавления: 2015-09-03 | Просмотры: 528 | Нарушение авторских прав