АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Нюрнбергские суды

Мой отец был традиционным республиканцем, который поддерживал сенатора Роберта Тафта из Огайо. Тафт согласился со многими американскими военными, что суды устанавливают опасный прецедент, при котором американские военные кадры могут оказаться втянутыми в будущие конфликты. Он говорил, что, если победоносные армии Второй мировой войны могут осудить побеждённых за военные преступления, то же самое может когда-либо ожидать и плененных американских солдат.

Я посмотрел получивший награду фильм «Суд в Нюрнберге», и прочёл книгу, показавшую эти суды средством отправления справедливости для военных преступников, заслуживавших как минимум виселицы или расстрела.

Интересно, что первая найденная мной альтернативная точка зрения по поводу Международного Военного Трибунала в Нюрнберге, принадлежит человеку, которого я считал врагом Юга: Президенту Джону Ф. Кеннеди.

На страницах своей удостоенной Пулитцеровской премии книги «Профили мужества» [442] Кеннеди писал о политическом героизме сенатора Тафта, чей личный кодекс чести потребовал высказать обвинение в адрес Нюрнбергского процесса с риском поставить под угрозу дело всей своей жизни — президентство.

Несмотря на многоголосую оппозицию и беспрецедентную разгромную компанию, направленную против него в еврейских средствах массовой информации, Тафт поставил под сомнение справедливость судов Нюрнберга.

Он утверждал, что они не являются блестящим образцом западной юриспруденции, во что меня заставили поверить средства массовой информации. Тафт проводил расследование в Сенате, в ходе которого многие американские свидетели разоблачали тот факт, что и к немецким защитникам широко применялись пытки.

Такой образ действий вызвал опасения у сенатора Тафта, и он имел опрометчивость заявить, что нельзя доверять подобным признаниям. Он продолжал ставить под сомнение и саму организацию судов, и тот имидж справедливости, который, как предполагается, они представляли.

В «Профилях мужества» Кеннеди приводит цитату из речи Тафта, произнесённой в Кенионском колледже в Огайо. На стр. 238 Кеннеди пишет:

«Суд победителей над побеждёнными, не может быть беспристрастным вне зависимости от того, насколько он ограничен рамками справедливости». [443]

Кеннеди продолжает подробно цитировать речь Тафта.

«Во всём этом судилище присутствует дух мести, а месть редко бывает справедливой. Повешение одиннадцати заключённых — пятно на американской истории, о котором мы будем долго сожалеть.

На этих судах мы переняли идею русских — не справедливость, а политика государства — с небольшим влиянием англо-саксонского наследия. Подменяя законную процедуру политикой, мы можем дискредитировать всю европейскую концепцию справедливости на годы». [444]

Кеннеди комментирует:

«Нюрнберг, как настаивает сенатор из Огайо, являлся пятном на американской конституционной истории и серьёзным отходом от англо-саксонского наследия справедливого и равного отношения в суде, которое по праву сделало эту страну уважаемой во всём мире. «Мы не можем даже учить наших людей твёрдым принципам свободы и справедливости — заключает он. — Мы не можем учить их правлению в Германии, подавляя свободу и справедливость...». [445]

Аргументом Тафта явилось то, что справедливость победителей — это вовсе не справедливость. Хотя средства массовой информации и придали процессам образ справедливости в декорациях зала суда, всё это очень поверхностно.

Реальной справедливости не может быть там, где обвинители контролируют судей, обвинение и защиту. Наша западная концепция закона основывается на идее о беспристрастности. А возможно ли это, когда судьи являются политическими противниками обвиняемых?

Возможно ли это, когда людей обвиняют в совершении во время войны действий, которые союзники и сами совершали? Заслуживают ли доверия суды, если они признают огромное количество свидетельств, не подвергая свидетелей перекрёстному допросу... когда так называемые показания состоят из признаний, полученных под пытками... когда свидетели защиты в случае появления в суде могут быть взяты под стражу... когда людей судят за нарушения законов, которых даже не существовало во время совершения этих действий?

Судья Эдвард Ван Роден был членом комиссии Армии Симпсона, которая занималась расследованием методов, применяемых в концлагере в Дахау. 9 января 1949 года в газете «Washington Daily News» и 23 января 1949 года в лондонском «Sunday pictorian» он привёл несколько примеров использования пыток:

...Следователи, говорит он, одевали на голову осуждённого чёрный капюшон и затем били по лицу медными кастетами, пинали и били резиновыми дубинками... Все, кроме двоих из 139 обследованных нами немцев получили серьёзные повреждения яичек. [446] [447]

Многое из доказательств «бойни», предлагаемые сегодня историками — это «признания» на судах по военным преступлениям. Я сомневаюсь, а можем ли мы доверять «признаниям» тех, чьи яички были повреждены во время допроса?

Я также был шокирован, когда узнал, что сотрудники русского КГБ, которые сами совершили огромное количество преступлений против человечества, стали судьями.

Мой друг в Гражданском Совете сказал, что один американский судья, бывший председателем одного из трибуналов, разоблачил несправедливость Нюрнбергских судов. Я выяснил, что судья Верховного Суда Айовы Чарльз Ф. Венерстурм отказался от назначения, возмущённый процедурой.

Он заявил, что обвинение не давало возможности защите собрать улики и подготовить дело, что в судах не пытались выработать принцип законности, а руководствовались исключительно ненавистью к нацистам.

К тому же, сказал он, 90% состава суда в Нюрнберге составляли люди, которые по политическим или расовым основаниям были предубеждены против защиты. Он утверждал, что евреи, многие из которых являлись немецкими беженцами и новоиспечёнными американскими гражданами, преобладали в составе Нюрнбергских судов и более интересовались местью, нежели справедливостью.

Вся атмосфера была нездоровой... Адвокатами, клерками, переводчиками, исследователями являлись те, кто стали американцами только в последние годы, и в чьей биографии отпечатались европейские ненависть и предубеждение. [448]

Я также выяснил, что мой военный идол, генерал Джордж С. Паттон, не поддерживал суды по военным преступлениям. В частности в письме жене он писал:

«Я искренне против этого военного криминального материала. Это нечестно и семитично. Я также против отправления военнопленных как рабов на работу за границу, где многие умрут от голода». [449]

Армии наших союзников — Советского Союза — насиловали практически всех немецких женщин в оккупированных областях — от мала до велика. Они убили миллионы и миллионы заставили покинуть родной дом зимой 1945 года.

В Восточной Пруссии, являвшейся веками немецкой землёй, советскими было убито или выслано всё немецкое население. В 1990-х еврейский исследователь Джон Сек предоставил документы, свидетельствующие об убийстве евреями десятков тысяч немцев после войны. [450]

Преступления совершались не только советскими или евреями. Союзники также внесли свою лепту. Была проведена операция, в ходе которой сотни тысяч русских и восточноевропейских антикоммунистов было сослано в СССР и обречено там на мучения, рабский труд и массовые убийствам.

Узнав о запланированной союзниками насильственной peпатриации, многие из них покончили жизнь самоубийством. Другим позорным преступлением союзников явился план Маргентау, осуществлённый после войны. Согласно плану каждый немецкий гражданин получал порцию еды, которая была даже меньше чем та, которую раздавали в Германии узникам концлагерей.

Мне было больно читать о немецких матерях, вынужденных заниматься проституцией, чтобы накормить своих детей. После того, как война закончилась, сотни тысяч немецких граждан умерли в первый год жестокой оккупации союзников. [451]

С пониманием того, что война создаёт такого рода несправедливости обеим сторонам, я начал серьёзно ставить под сомнение свою веру, что во всех неправильных действиях во время Второй мировой войны виновны немцы. Открытие того, что союзники тоже совершали зверства, напомнило мне об ошибочной антиюжной пропаганде, развязанной после того, как янки освободили тюремный лагерь в Андерсонвилле во время войны между штатами.

Многие из заключённых-северян умерли там от болезней и недоедания. И это произошло потому, что южным войскам было буквально нечем кормить своих пленных. Многие южане сами ужасно страдали от политики «выжженной земли» Уильяма Т. Шермана, разрушенных железных дорог и морской блокады.

При таких обстоятельствах удивительно ли, что тюремные лагеря были адом, и объясняется это вовсе не злорадным планом или заговором... Будучи ещё в колледже я узнал, что, хотя Север и не страдал от нехватки продуктов, условия в их тюремных лагерях были немногим лучше, чем в южных. [452]

Когда я прочёл о прямом приказе Линкольна, запрещающем тюремщикам-янки отдавать пленным южанам посылки с едой и одеяла, присланные сердобольными родственниками, я узнал горькую правду, что победители всегда выдают себя справедливыми, а побеждённых — несправедливыми.

Признав явную несправедливость Нюрнбергского суда, мне стало проще взглянуть на Ликвидацию объективно, так как она основана на заявлениях Международного Военного Трибунала в Нюрнберге.

Одним из примеров жалкости Нюрнбергских улик стало содержательное признание Рудольфа Хесса, бывшего нациста и коменданта лагеря Аусшвитц. Годами историки Ликвидации трубили о признании Хесса как о доказательстве умышленного истребления нацистами евреев.

В принципе оно и легло в основу заявления о массовых отравлениях в Аусшвитце. Главный историк Ликвидации Рауль Гильберг основательно рассчитывал на него. Но когда его полное, неизданное сочинение стало широко известно в 1960-х, многие эксперты Ликвидации были смущены и к 1990-м многие признали очевидную нереальность признания.

Историк Кристофер Браунинг В статье «Ярмарка тщеславия» отметил:

«Хесс был очень слабым и запутанным свидетелем. По этой причине его постоянно использовали ревизионисты, чтобы дискредитировать память об Аусшвитце как таковом». [453]

Во-первых, проблема заключается в цифрах. В своём признании Хесс заявил, что в Аусшвитце было отравлено 2.5 млн. евреев. Сегодня практически все так называемые авторитеты Ликвидации, включая нынешнего куратора музея и центра Аусшвитц доктора Франтишка Пайпера, говорят, что цифра эта — 1,2 млн. Зачем Хессу было врать?

Он также признался в невозможных вещах. Например, утверждал, что, после того как сотни жертв были отравлены цианидом водорода, рабочие без масок тотчас же входили в невентилируемые комнаты и выносили тела. Он писал, как они, выполняя задание курили и закусывали.

Для сравнения приведём тот факт, что в настоящее время в штате Калифорния газовые камеры после экзекуции проветривают часами, но даже тогда рабочие не могут войти без специальных масок и костюмов, чтобы не подвергнуться действию токсической субстанции, способной убить, проникнув через поры.

Любой, кто немедленно вошёл бы в большое помещение, насыщенное цианидом водорода, убившим сотни людей тотчас же пополнил бы собой список жертв. В своём признании Хесс также ссылается на концлагерь Волчек, которого никогда не существовало.

Свои мемуары Хесс писал, ожидая суда и экзекуции в тюрьме КГБ в Польше, испытывая всё те сложности, которые предполагают подобные обстоятельства. Руперт Батлер в своей антинацистской, направленной против Хесса, книге «Легион смерти» ярко описывает его задержание. Вот его отчёт о пытках и аресте Хесса:

«11 мая 1946 года в 5 часов вечера фрау Хесс открыла дверь шести интеллигентным специалистам в британской униформе, высоким, опасным и имеющим наиболее изощрённую практику долговременного и безжалостного расследования.

Позже мы обнаружили, что он потерял таблетку цианида, которую большинство из них носило с собой. Хотя не то, чтобы у него был шанс использовать её, т.к. ему в рот мы втиснули фонарь (ручной электрический фонарик)...

Кларк завопил: «Как тебя зовут?» С каждым ответом «Фриш Лат» его рука врезалась в лицо заключённого. Когда это произошло в четвёртый раз Хесс сломался и назвал себя...

Неожиданно дали выход отвращению еврейские сержанты. Заключённого сорвали с верхней койки, оставив без пижамы. Затем поволокли на один из столов для пыток, где, как показалось Кларку, удары и крики длились бесконечно. Наконец офицер-медик предупредил капитана: «Отзовите их, если не хотите получить труп...»

Хесса поволокли обратно в машину Кларка, где сержант влил ему в горло основательный глоток виски, Затем Хесс попытался заснуть, но Кларк тыкал ему в лицо свою служебную дубинку, приказывая по-немецки: «Держи свои поросячьи глаза открытыми, ты, свинья...»

Назад в Хайд компания вернулась в 3 часа утра. Снег всё ещё кружил, но одеяло было отобрано у Хесса, и ему пришлось идти через тюремный двор к своей камере совершенно голым. Получение от него связных показаний заняло три дня». [454]

Другим сильным примером неточностей Нюрнбергского суда явился представленный союзниками факт, что 300.000 людей было отравлено в концлагере Дахау недалеко от Мюнхена. Сегодня ни один крупный специалист по Ликвидации не станет утверждать, что немцы отравили хотя бы одного человека в Дахау, а официальные данные уменьшились до 30.000 умерших по разным причинам.

Примерно половина смертей была вызвана эпидемиями, которые обрушились на лагерь. Многие умерли уже после того, как лагерь попал под контроль союзников.

Даже после освобождения лагеря Дахау, тысячи узников умерли от тифа, пока союзники пытались установить контроль над эпидемией. Фотографии союзников того времени запечатлели указатели ограничения скорости, на которых написано: «Ограничение скорости до 5 м/ч. Пыль способствует распространению тифа.»

Измученная войной Европа страдала от широкомасштабных и разрушительных эпидемий тифа. Немецкие власти боролись с нашествием вшей путём введения комнат для дезинфекции одежды и личных предметов, как и в американских тюрьмах борются со вшами, дезинфицируя заключённых спреем.

Б-циклон использовался исключительно для одежды и других предметов и должен был применяться, чтобы никого не подвергать опасности, в герметически закрытой комнате.

Поскольку я очень интенсивно читал литературу по Ликвидации, я начал видеть трещины в её обосновании, которые ставят под угрозу всю систему. Большинство из нас читали или слышали рассказы американских солдат, утверждающих, что знают, что делали нацисты, так как «видели это своими собственными глазами».

А что собственно видели американские солдаты? Они видели жуткие сцены человеческого страдания и смерти. Они видели груды трупов, истощённых голодом и болезнями, подобно отрядам янки, видевшим похожие сцены в Андерсонвилле во время войны между штатами.

Тем не менее, видел ли кто-либо из американцев газовые камеры? Согласно мнению признанных авторитетов в этой области, включая знаменитого преследователя нацистов Саймона Визенталя, американцы ничего такого в Германии не видели и не могли видеть, так как единственные газовые камеры, используемые для убийства евреев, находились в Восточной Европе.

На классической картинке, показанной всему миру, изображён американский солдат в шлеме, стоящий в Дахау рядом с тяжёлой металлической дверью, на которой нарисованы череп и скрещённые кости и немецкое предупреждение: «Осторожно, угроза для жизни».

Подпись под фотографией гласит: «Газовая камера в позорном нацистском лагере смерти в Дахау.» Никого, кто видел фотографию нельзя винить в том, что он решил, что видит газовую камеру, в которой нацисты убивали людей. Когда я впервые увидел фотографию, я подумал то же самое.

Годы спустя я обнаружил, что это была действительно газовая камера, используемая для дезинфекции одежды, с целью избавиться от вшей — паразитов, переносящих тиф и другие болезни, убивающие узников концлагеря. Действительно много сотен солдат-союзников умерло от болезней, переносимых паразитами во время и после войны. Солдат на знаменитой фотографии стоял рядом с дезинфекционной камерой, которая спасала жизни узников, а не забирала их.

Наполеон как-то сказал: «На войне умственная работа находится с физической в соотношении три к одному». Ближе к концу войны правительствам стран-союзников приходилось представлять врагов-немцев в наихудшем свете. Распространялись сплетни, эксплуатировались преувеличения.

Представить дезинфекционную камеру для защиты от вшей как газовую камеру для убийств людей не явилось большим препятствием для военной пропаганды. Американские освободители лагерей, которые тысячу раз слышали и читали об отравлениях евреев немцами, верили, что собственными глазами видели результаты работы газовых камер.

Это психологический феномен, знакомый и судьям, и журналистам. После пережитого психологического шока от ужасных сцен смерти в лагерях никого нельзя винить в принятии на веру «официального объяснения», растиражированного прессой.

Много лет после войны и долгое время после того, как стало известно, что ни один американский солдат не видел ни одной жертвы газовой камеры, средства массовой информации продолжают поддерживать этот миф. Газеты и журналы часто цитируют солдат, которые «знают», что немцы травили евреев, так как они «там были» и «видели это своими собственными глазами». И ни один редактор не исправляет эти ошибки.

В конце 60-х-начале 70-х я заметил серьёзный пересмотр истории Холокоста. «Лагеря смерти», где сотни тысяч были умышленно отравлены, вдруг превратились в концлагеря, где специальные усилия для уничтожения узников не прилагались.

Такие лагеря как Дахау, на которые ранее ссылались как на лагеря, в которых держали евреев, вдруг потеряли всякое упоминание о газовых камерах, и количество смертей уменьшилось. Дощечка на воротах лагеря, показывающая старое, раздутое число жертв, была втихомолку заменена. Даже профессиональные «историки Холокоста» стали классифицировать Дахау как «концлагерь», а не «лагерь смерти».

Более скрупулёзные исследования показали, что предыдущие утверждения об отравлениях людей в лагерях на немецкой земле должны быть разоблачены как ложь военного времени.

Многие популярные издания продолжают поддерживать эту ошибку, хотя даже официальные хроники Холокоста перенесли ссылки на газовые камеры лишь относительно лагерей на востоке, освобождённых коммунистами. Так называемые «эксперты», которые сегодня говорят, что все лагеря смерти находились на востоке, всего несколько лет назад утверждали то же самое о западных лагерях.

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 522 | Нарушение авторских прав