АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 9. Товарищ Кошкин танцевал вокруг товарища Машкина

3.4

Товарищ Кошкин танцевал вокруг товарища Машкина.
Товарищ Машкин следил глазами за товарищем Кошкиным.
Товарищ Кошкин оскорбительно махал руками и противно выворачивал ноги.
Товарищ Машкин нахмурился.
Товарищ Кошкин пошевелил животом и притопнул правой ногой.
Товарищ Машкин вскрикнул и кинулся на товарища Кошкина.
(Д. Хармс, «Машкин убил Кошкина»)

- Лонгботтом, тебе должно быть стыдно, - строго сказал Гарри Поттер.
Невилл посмотрел на него с обидой и недоумением:
- Это почему?
- Из-за боггарта, разумеется, - ответил Поттер, и, вскочив на спинку дивана, пробежался по ней с раскинутыми руками, изображая самолетик.
- А по-моему, та шляпа с чучелом сидела на Снейпе как влитая, - хмыкнул Рон. Невилл несмело кивнул и поерзал на сидении.
- Эта шляпа была лучшим, что ты сделал за два с лишним года, проведенные в этой школе, – согласился Поттер, - не считая твоих успешных опытов по изобретению Зелья Судного Дня.
- Тогда я не понимаю, чего ты от меня добиваешься?
- Твой боггарт, что еще? Ты же сам видел, у всех нормальных людей боггарты как боггарты – мумии, огромные пауки, банши, тараканы-убийцы и прочие классные вещи. А у тебя? Смотреть противно.

- Но Невилл не виноват, - вступился за однокурсника Рон.
- Это ты прокурору скажешь. А я не желаю видеть снейпову рожу еще и на уроках по Защите. Мне как-то и оригинала хватает.
- Поттер, ты к чему вообще клонишь? – спросил Невилл, хмурясь.
- Я предлагаю тебе краткосрочный курс психотерапии, реабилитации и восстановления утраченного самоуважения по моей авторской методике. Избавься от Сней… от страха за один день.
- О нет, - Невилл вскочил с дивана и замахал руками. – Я не хочу сесть в Азкабан, спасибо. Бабушка этого не переживет.
- Ты плохо обо мне думаешь, - надулся Гарри. – Рон, ты слышал, он плохо обо мне думает! В кои-то веки я решаю нести людям мир, любовь и процветание вместо обычных хаоса, ненависти и разрушений, а они еще и сопротивляются.
- Осчастливь кого-нибудь другого, Поттер, - твердо сказал Невилл и попытался ретироваться, но Гарри спикировал на него со спинки дивана и ухватил за рукав.
- Лонгботтом, клянусь рогами дьявола, ты не сядешь в Азкабан! Самое худшее, что тебе грозит – мытье коридоров под бдительным оком мистера Филча. Неужели ты подумал, что я позволю Тревору осиротеть?
Напоминание о любимой жабе, чуть не отравленной недавно злобным Снейпом, заставило Невилла притормозить.

- Мытье коридоров меня тоже не радует, - сказал он.
- Я мою их минимум дважды в месяц, - бодро ответил Поттер. – И не только до сих пор не умер от этого, но и накачал себе мускулы! Поверь, оно того стоит. Сделаем вот что…
- Снейп меня убьет, - сказал Невилл тоскливо.
- Да ничего он тебе не сделает, - возразил Гарри. – Снейп – как уж – заблевать вонючим, конечно, может, но на самом деле не ядовит.* Гриффиндорец ты, или нет?
Невилл вздохнул и позволил снова усадить себя на диван. В конце концов, остановить Поттера, внезапно возжелавшего нести счастье в каждый дом, было не проще, чем голыми руками согнуть дуло танку.

На следующем уроке зельеварения Невилл встал с места и с выражением произнес:
- Так в осень разума вступил я невзначай.**
- Лонгботтом, сядьте и займитесь зельем, пока не получили ноль за урок, - бросил Снейп, однако Невилл, не слушая его, влез с ногами на парту и, зажав в зубах пучок сушеной вербены, с чрезвычайно сосредоточенным видом исполнил несколько па из пляски святого Витта***.

Класс обомлел. Поттера больше всего позабавило то, что Снейп посмотрел в первую очередь на него, а не на звезду нынешнего вечера. Гарри изобразил ангельскую невинность, что, по правде говоря, заставляло его выглядеть полным идиотом; при этом его знаменитый шрам в виде молнии начинал казаться следом от неудачно проведенной лоботомии.

- Лонгботтом! Вы решили оспорить у Поттера звание главного придурка в этом классе? – рявкнул Снейп. – Десять баллов с Гриффиндора за неподобающее поведение. Немедленно слезьте с парты!

Невилл послушно слез, но, вместо того, чтобы понурив голову сесть на место, опустился на пол, поднял на Снейпа взгляд изумительно безмятежных глаз, не омраченных ни одной мыслью, и ответил:
- Аняня!
По всему классу раздались сдержанные смешки, впрочем, быстро утихшие под грозным профессорским взором.
- Лонгботтом, вы омерзительны, - сказал Снейп. – До этого момента я не предполагал, что интеллектуальный коэффициент может принимать отрицательные значения. Возможно, отработка у мистера Филча вернет вам хотя бы спинномозговые рефлексы.
- Аняня, - сказал Невилл жалобно и попытался отползти подальше от профессора, по пути свалив с подставок котлы Крэбба, Паркинсон и Финнигана.

Видимо, разлитые по полу несколько галлонов пузырящихся разноцветных жидкостей переполнили чашу профессорского терпения, потому что он убрал безобразие одним взмахом палочки, затем подцепил Невилла за шиворот и буквально выпихнул его из класса.
- Есть еще желающие устроить цирк? – спросил Снейп ледяным тоном. Ученики молчали, уткнувшись в свои котлы. Внезапно дверь отворилась и в образовавшуюся щель протиснулась круглая физиономия позорно изгнанного Лонгботтома.
- Аняняя-а-а! - завопил он счастливо, и, прежде чем Снейп успел его проклясть, стремительно захлопнул дверь и с громким топотом унесся в направлении Большого Зала.
- Поттер, - сквозь зубы процедил Снейп, у которого, кажется, начало дергаться левое веко. - Не думайте, что я не узнал ваш почерк. Вы составите своему однокурснику компанию в полезном физическом труде.
- И вы даже не дадите мне ничего сказать в свое оправдание? – горестно воскликнул Гарри.
Снейп посмотрел на него, как на червяка.
- У вас десять секунд. Говорите.
- Мне хватит и пяти, - улыбнулся Гарри. – Аняня.

3.5

Болт отлива, бочка пива, бойся, млад и стар.
Утром - драка, ночью - драка и пивной угар.
Девки, водка, пых, селёдка и свободный секс.
Всем пугаться, всем бояться, ненавижу всех.
(ДИВ, «Чужой»)

- Все учащиеся Гриффиндора должны представить мне подписанные разрешения на посещение Хогсмида, - сказала профессор МакГонагалл.
Ребята гуськом потянулись к столу своего декана. Одним из последних был непривычно тихий Поттер, который на этот раз не пытался ни петь на уроке песен, ни трансфигурировать одноклассников в белых крольчат. Надо было отдать засранцу должное – крольчата у него получались что надо, разве что раз в десять крупнее и зубастее положенного. За долгие – слишком долгие – два года вынужденного общения с мистером Поттером, Минерва приучилась все время держать его в поле зрения и при необходимости заколдовывать Петрификусом, потому что парализующее заклятие было единственным способом контролировать его неуемную гомицидную активность. Но сегодня мальчик, из-за которого железная гриффиндорская леди начала тайком сочувствовать Волдеморту, вел себя на редкость прилично, что означало, что он что-то замышляет.

- Поттер, где ваше разрешение?
- Прошу, профессор.
МакГонагалл смерила его строгим взглядом.
- Ваши родственники – магглы, если я не ошибаюсь? У вас не возникло проблем с подписанием разрешения?
Гарри злобно ухмыльнулся.
- Я сделал им предложение, от которого они не могли отказаться.
- Сейчас проверим, - в тон ему ответила МакГонагалл и взмахнула волшебной палочкой над пергаментом. Размашистая подпись Вернона Дурсля вспыхнула красным.
- Так, так, - сказала Минерва, даже не пытаясь скрыть торжествующие нотки в голосе, - в список ваших достижений можно добавить подделку документов?
- Угу, - буркнул уязвленный Поттер, - «документов, подделка», в списке она будет как раз между «денег, воровство» и «Дурслей, доведение». Так я могу пойти в Хогсмид?
- Разумеется, нет! Для всех будет лучше, если вы останетесь здесь.

Утром Хэллоуина Гарри был так грустен, что от тоски даже подсыпал одноклассникам рвотного в овсянку, но, к сожалению, мадам Помфри быстро исправила результаты деятельности его зельедельческого гения, и вскоре третий курс в практически полном составе покинул школу. Гарри швырнул в друзей напоследок навозную бомбу и вернулся в гриффиндорскую башню, где дал смачного пинка подвернувшемуся под ноги Колину Криви, залег на диван прямо в ботинках и, поймав дефилировавшего мимо Косолапсуса, подхватил его под брюхо и водрузил себе на грудь.
- Нас все бросили, - пожаловался он. Косолапсус приблизил к его лицу свою плоскую морду и обнюхал, легонько щекоча Поттеру нос своими роскошными длинными усами. Потом чихнул – от человека пахло порохом.
- Давай нассым им в тапки, котик, - продолжал Гарри. – А я тебе за это мышку дам. У меня их много… есть зеленые, есть оранжевые.

Надо сказать, что после неудачных попыток запомнить подопытных мышей в лицо, Гарри подключил воображение и с помощью простенького заклинания раскрасил их во все цвета радуги соответственно со своим художественным вкусом, а точнее, его полным отсутствием. Десятка два фантазийного вида мышей уже третий год жили в спальне мальчиков, мешая всем спать по ночам звуками спаривания.
- Мряу, - согласился кот.
- А еще знаешь что? – шепнул ему на ухо Поттер. – Здесь не работает электричество, и поэтому я не могу смотреть кабельное или бросить фен в ванную старост, когда там будет кто-нибудь мыться. Но! Знаешь, в чем нет электрических деталей? Правильно, в револьвере. Котик, ты понимаешь, о чем я?
- Мррыы, - одобрил Косолапсус.
- Я сделаю револьвер, - сказал Поттер мечтательно, - а потом поймаю Сириуса Блэка. Как думаешь, он согласится провести для меня курс молодого маньяка?
- Фыр, - кот скептически дернул ухом.
- С тобой приятно разговаривать, - сообщил ему Гарри. – Никаких «Гарри, это опасно», «Гарри, как тебе не стыдно», «Гарри, а это не взорвется?», «Гарри, нам лучше расстаться, можешь навещать детей по воскресеньям». Ну ладно, мне пора.
Он поднялся с дивана, спихнув Косолапсуса на пол, и направился было к выходу из башни, как вдруг хлопнул себя по лбу и развернулся на сто восемьдесят градусов.
- Эй, котик, мы чуть не забыли про тапки! Буду благодарен, если ты возьмешь на себя спальню девочек.

3.6

И под визги женщин роняющих фрукты,
И истошных визг тормозов,
Я лицо расплескал по терке асфальта,
И шины проткнула коса.
Мое мясо собрали студенты медвуза
В специальный большой мешок.
Их красивые, добрые, милые лица
Остались навечно со мной.
(А. Лаэртский, «Стопроцентная смерть»).

- Профессор Люпин, почему вы не дали мне сразиться с боггартом?
- Мне казалось, это очевидно, - удивился Люпин. – Я подумал, что твой боггарт превратится в Волдеморта, а это могло вызвать панику.
Гарри фыркнул.
- Волдеморт? Думаю, после последней нашей встречи он боится меня больше, чем я его. Нет, на свете есть вещи и похуже.
- Вот как? И каков же твой страх, Гарри?
- Дементоры, - сказал страшным шепотом Поттер. – Когда они приближаются, я… кое-что вижу. И это кое-что таково, что я готов вырвать себе глаза. Можете считать меня трусом, но…
- Это не имеет ничего общего с трусостью, - резко ответил профессор Люпин. - Дементоры действуют на тебя так сильно, потому что в прошлом ты пережил такие ужасные события, которых не пережили остальные.
- О да, - закивал Гарри. – Я помню, как в детском саду воспитательница заставляла нас обниматься и петь песенки про дружбу!

Его лицо омрачилось от мучительных воспоминаний.
- Директор сумел прогнать их, - сказал он. – Во время квиддичного матча. А вы победили того, в поезде.
- Есть способ… защиты.
- Вы можете меня научить?
- Я не эксперт по борьбе с дементорами, Гарри, совсем напротив…
- Если бы видели то, что видел я, - прошептал Поттер, – вы бы поняли, почему я так хочу научиться.
- Я могу узнать, что же ты видел?

Трава, подумал Гарри. Много зеленой, отвратительно яркой травы. И розовые цветы. И облака в синем небе, все как одно похожие на розовых овечек. И пони. Тоже розовые.

На этот раз их было трое. К старому знакомцу с синим бантиком прибавились еще двое – один с заплетенной в косички гривой и другой, увитый несколькими нитками бус.
- Давай дружить! – заявили они хором.
- Сгинь! Сгинь, нечистая! – выдавил из себя Гарри, зажмуривая глаза, чтобы не видеть окружающего его буйства красок.
- Я Душечка.
- Я Огонек.
- Я Пушистик.
- Сдохните, сдохните, твари, - забормотал Поттер.
- Давай играть!
Гарри вскочил на ноги и двинул ближайшему пони кулаком по носу. К его вящему ужасу, кулак упруго отскочил от светящейся дружелюбием мордочки животного, как будто он ударил надувной матрац.
- Да! Давай играть!
- В догонялки!
- В дочки-матери!
- В школу!
- Нееееет!!! – завопил Гарри и очнулся в больничном крыле.

- Простите, профессор, - сказал он. – Некоторые вещи слишком ужасны, чтобы о них можно было говорить вслух.

Свое обещание Люпин выполнил только после Рождества. К этому времени Гарри уже успел трансфигурировать из подручных материалов большую часть вожделенного револьвера, который теперь оставалось только собрать, и теперь раздумывал над тем, как превратить Всевкусные конфетки в пули. Загвоздка была в том, что пули у него получались все время разного калибра.
- Сосредоточься на самых радостных воспоминаниях, - сказал профессор и выпустил боггарта, тут же принявшего вид высокой фигуры в балахоне, от которой веяло могильным холодом.
«Давай дружить! Давай дружить!» - услышал Гарри. Он стиснул зубы и сосредоточился на воспоминании, в котором он взрывал девчачий туалет самодельной бомбой.
- Экспекто Патронум, - прорычал он. Из его палочки вырвалось какое-то мутно-серое облако, а в следующую секунду он опять очутился на знакомой до боли прелестной полянке.
- Может, достаточно? – спросил Люпин, сочувственно глядя на него.
- Нет уж, я хочу избавиться от этой заразы.
Во второй раз Гарри выбрал в качестве воспоминания сон, в котором он потрошил Малфоя и фаршировал его чесноком. Тогда он проснулся на редкость бодрым и полным сил, но, к сожалению, сейчас, кроме уже знакомого серого света, он больше ничего наколдовать не сумел.
- Всегда знал, что магия – это не мое, - сказал Поттер, немного придя в себя. – При встрече с дементорами надо будет попробовать напалм.
- Скушай шоколадку, - предложил сердобольный Люпин.
- Спасибо, сэр, - Гарри поморщился. – Но что-то я не очень люблю сладкое. У вас не найдется селедки?

____________________

* В случае опасности уж обыкновенный выпускает из клоаки чрезвычайно вонючую жидкость.

** Невилл цитирует строчку из стихотворения Бодлера «Враг» в переводе Левика, которая изначально звучит как «Voilà que j'ai touché l'automne des idées».

*** пляска св. Витта – гиперкинетический синдром, проявляющийся в виде резких хаотических движений, напоминающих некий вычурный танец.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 418 | Нарушение авторских прав