АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Мир мужчин и мир женщин

 

Почему так, что тысячелетиями рожающие женщины всегда прятались от мужских глаз на это время? Несомненно, они чувствовали, что их потребность в уединении нарушалась бы присутствием мужчины. Очевидно, традиционные потребности рожающей женщины отличаются от таковых сегодняшней женщины. Мы должны помнить, что в традиционных обществах женщины разделяли повседневную жизнь и разделяли интимные предметы друг с другом, как например, дни месячных. Поэтому, когда женщина рожала, присутствие других женщин, с которыми она была близка, не ощущалась как неловкость. В противоположность описанному, некоторые западные женщины могут найти интимность только в ванной комнате. Но различия между этими двумя группами женщин лишь поверхностные. Им обеим присущи потребность в уединенности. Даже если современные пары разделяют такой вид интимности, который был неизвестен прежде современному западному обществу, всё же вероятно, что последствия того, что мужчина наблюдает за родами, сейчас не слишком отличаются.

Есть некоторые вещи, которые делает рожающая женщина и которые она бы не делала перед своим половым партнёром. Например, во время родов женщине нужно опорожнять прямую кишку. Это ей удобнее было бы делать перед своей матерью. Тот вид уединения, который требуется рожающей женщине, не нарушается присутствием аутентичной акушерки, женщины, сочетающей материнские качества с опытом.

Уединённость на самом деле ключевое слово в понимании потребностей рожающей женщины. Уединённость – это то, что вы чувствуете, когда отсутствует социальный контроль. Она сочетается с ослаблением руководства со стороны неокортекса, верхнего мозга, активной частью мозга во время родов служит древний, первичный мозг; мозг, который роднит нас со всеми другими млекопитающими. Это первичный мозг выделяет все гормоны, необходимые для родов. Роды – непроизвольный процесс, но этому непроизвольному процессу может мешать активность неокортекса. Все торможения исходят от неокортекса. Помогать женщине рожать означает помогать ей ослабить руководство неокортекса, или не делать вещей, которые этому мешают. Это означает не препятствовать ей отделиться от всего внешнего мира. Мужчины никогда не были способны совершить внутреннее путешествие рождения и в этом причина того, что многие из них могут мешать своим присутствием. Акушерство – медицинская область, в которой господствуют доктора-мужчины, никогда не понимало физиологии родов.

Другим соображением в пользу возможной необходимости разделения мира женщин и мужчин служит поддержание половой привлекательности. Половая привлекательность требует элемента тайны. В то время, когда мужчины были охотниками-собирателями, рождение ребёнка в мире женщин было окутано тайной. Богини были почитаемы. В таком же роде возможно, что определённые аспекты мира мужчин, такие, как охота, разбирали фантазии женщин. В наши дни, в нашем бесполом обществе, где имеется мало различий между мужчинами и женщинами, элемент тайны почти исчез. Я был захвачен врасплох большим числом разводов в парах, разделявших изумительный опыт родов. С другой стороны, пары, где мужчина не был активным участником в рождении своих детей, по-видимому, сохранили твёрдые взаимоотношения.

Интерес, питаемый мужчиной к новорожденному ребёнку, следует своего рода хронологии: он усиливается по мере подрастания ребёнка. Не так обстоит дело с женщиной, подверженной так называемой «первостепенной материнской озабоченности», что связано с глубокими физиологическими изменениями. Возможно, имеется в наши дни тенденция к нарушению этой отцовской хронологии. Не только безоговорочно принимаются положительные эффекты участия отца в родах, но некоторые люди в настоящее время учат отца трогать ребёнка внутри материнского живота, не дожидаясь, чтобы он делал это самопроизвольно. Возможно, главная роль отца должна была бы заключаться в защите и помощи паре мать-дитя, в удовлетворении их нужд, прежде чем он установит прямую привязанность к ребёнку.

Мои слова не означают, что для отца нет места в родильной комнате. Его присутствие часто ощущается как необходимое, в контексте ядерной семьи и больничных ограничений. Но уместно задать вопрос, почему мир женщин традиционно охранялся от мужского взгляда.

Со своей стороны мужчины всегда искали путей придать себе больше важности в период, обрамляющий роды. Эта тенденция выражалась по-разному в соответствии с разными ступенями истории или, более точно, в соответствии с разными ступенями истории патриархата. Обряд кувада кажется отвечающим первой ступени, с переходом от матриархата к патриархату. Кувада – это когда мужчина делает различные вещи, имитируя рожающую женщину. Мужчина ложится в постель, изображает боль и ритуальным образом прекращает свою социальную активность. Он делает это таким образом, что другие люди организуют за ним уход и приносят ему свои поздравления. Иногда именно мужчина представляет нового ребёнка общине. Явление кувада с местными вариациями было известно Геродоту среди африканских племён, Нимфодору среди скифов Чёрного моря, Диодору на Корсике, Страбону среди предков басков и Марко Поло среди горных племён мяу-дзе. Сегодня кувада ещё можно найти в местах, далеко отстоящих друг от друга, таких, как Сибирь, южная Америка, Африка и Малайзия.

С принятием монотеистических религий власть мужчин над женщинами в период, окружающий роды, приняла новые формы. Христианский баптизм можно было бы истолковать как настоящие роды, духовные роды, совершаемые религиозными отцами. Женщинам оставлена только возможность биологических родов. Обрезание в первые восемь дней жизни можно истолковать как вторжение мужчины в мир женщин. Только мужчины могли дать начало такому жестокому обычаю. Матери, предоставленные самим себе, вряд ли стали бы это делать своим мальчикам.

Но, конечно, мощнее всего мужчины приобрели управление родами через медицинское ведомство. Доктор ослабил роль акушерки, создав профессионала, чьё образование его контролирует. Медицина не только увеличила контроль над самими родами, но в течение 20 столетия желала учить женщин, как рожать. Ламаз писал, что женщина должна учиться рожать таким же образом, как учатся плавать, читать или писать! Это отношение много способствовало глубинному непониманию физиологии родов.

Сегодня распространённое участие отца представляется следующей ступенью в маскулинизации места родов и феминизации мужчины. Хотя большинство антенатальных учителей и преподавателей деторождения женщины, многое из того, чему они учат, идёт от мужчин-акушеров. Некоторые учителя даже поддерживают метод, посредством которого мужчину наставляют, как инструктировать свою жену во время двух стадий родов. Такого рода отношение много способствовало удержанию у людей представления, что родам можно активно помогать, в то время как существенной реальностью является, что прежде всего остального роды не следует тревожить.

Нельзя забывать другую ступень маскулинизации родов – мужчину-акушера. Сейчас вполне возможно для рожающей женщины быть окружённой тремя мужчинами: мужчиной-акушером, отцом ребёнка и врачом. В таких условиях женщина редко рожает самостоятельно. Даже если она избегает кесарева сечения, её матка не может считаться сносно работающей без помощи искусственных гормонов, заботливо назначаемых профессионалами. Никакой тайны не осталось; богини ушли в прошлое.

Мы достигли такой степени нелепости, что незамедлительно должны быть заданы два вопроса: каковы шансы на выживание у общества без акушерок? Другими словами, общества, которое полностью отрицает взаимно дополняющие роли мужчин и женщин. Второе, возможно ли тем не менее новое осознание? Я предпочитаю отвечать прямо на второй вопрос и выражаю свой оптимизм. По всему миру женщины ощущают тягу к призванию акушерок после рождения собственных детей. Они вновь открывают истинную роль акушерки. Всё больше женщин ищут альтернатив принятым медицинским родам. Есть профессионалы, совершающие незаконные вещи, чтобы можно было оставаться в согласии с физиологическими процессами организма. Медико-правовым учреждениям требуется всё больше силы, чтобы затормозить это движение. Некоторые акушерки побывали в тюрьме, некоторых докторов дисквалифицировали, потому что их позицию сочли «эксцентричной». Такая охота на ведьм не была бы развязана в различных странах, если бы это движение представляло собой и лишь проходящую моду. Акушерство является медицинской областью, больше всего способствовавшей ослаблению первичного здоровья в нашем обществе.

 

Неонатология

 

Эффекты акушерства значительно усиливаются напористой дисциплиной неонатологией – медициной новорожденных детей. Француза Пьера Будина можно считать первым неонатологом. Пьер Будин знал, что нельзя разделять мать с ребёнком. Парадоксально, но это его ученик Мартин Кули создал первый «питомник» (детское отделение) в 1896 году и подвергал полному разделению недоношенного ребёнка с его матерью. В наши дни символом неонатологии служит инкубатор.

Инкубатор – это не что иное, как стеклянный ящик с термостатом. До настоящего времени критика инкубатора всегда было направлена против каких-то отдельных аспектов инкубатора, а не против всей концепции в целом. Например, одни люди полагали, что ребёнок, находящийся в инкубаторе, не имеет возможности достаточно двигаться, поэтому его вестибулярная система не стимулируется в достаточной степени. Этим можно было бы объяснить остановку дыхания у детей в определённых случаях. Поэтому была изобретена колеблющаяся кроватка. Другие люди полагали, что младенец не получает достаточно кожной стимуляции. Поэтому изобрели Т С – нежный любящий уход (по первым буквам). Это означало, что в установленное время, согласно расписанию, приходила исполненная сознания долга няня и гладила кожу ребёнка. Третьи привлекали внимание к тому факту, что младенец внутри инкубатора мог слышать лишь звук оборудования, поэтому они думали о введении записи материнского голоса. Одни думали о помещении в инкубатор полотенца с запахом матери, зная, что обоняние играет важную роль в распознавании матери ребёнком. Других главным образом заботила бактериальная среда в инкубаторе, отличающаяся от бактериальной среды вокруг матери. Четвёртые делали упор на то, что у матери, разделённой с ребёнком, возникают трудности с производством молока.

Немногие люди осмелились пересмотреть сам инкубатор, команда в Боготе (Колумбия) пошла дальше всех. Их вдохновили сумчатые: детёныш кенгуру рождается задолго до зрелости и содержится в сумке вблизи материнской кожи и молочных желез. Боготская команда показала, что человеческая мать может служить наилучшим инкубатором. «Метод кенгуру» состоит в содержании ребёнка в контакте с кожей его матери днём и ночью, в вертикальном положении, причём одежда матери работает как сумка. Это не применяется только в случае, когда лёгкие ребёнка не зрелые, т.е. он нуждается в искусственном дыхании. Кроме того, мать и ребёнок могут отправляться прямо домой, в бактериальное окружение, в котором предстоит жить младенцу. Если ребёнку требуется дополнительное питание, оно никогда не даётся в виде искусственного молока, но как сок гуайявы. Спустя лишь короткое время результаты этого периода уже впечатляют. Для детей весивших менее 1 кг при рождении, коэффициент выживания поднялся от 0% до 72%. Для детей, весивших между 1 кг и 1,5 кг, коэффициент поднялся с 29% до 89%.

Некоторые говорят, что в боготской команде не имеется какого-либо учёта и что некоторые дети, мертворожденные или умирающие сразу после родов не берутся в расчёт. Другие считают, что их подход пригоден только для стран третьего мира (которые включают две трети человечества!). Очевидно, что последними примут истинную природу революции в Боготе неонатологи, люди, которые до конца будут бороться за сохранение символа своей профессии – инкубатора. Также очевидно, что невозможен компромисс между боготским подходом и обстановкой отделения интенсивной терапии. Необходимо сделать выбор – или, скорее, большой скачок. Слишком рано оценивать долговременное значение боготского подхода, но уже можно сказать, что число детей, госпитализированных позднее, значительно снижается. Также возможно, что «метод кенгуру» окажет благое действие на процент малолетней преступности, являющейся проблемой в Боготе.

Боготский подход радикально отличен от принятого медицинского. Первое, что предполагает эксплуатирование на полную мощь физиологического человеческого потенциала, прежде чем искать заменитель. Второе, он обладает дальновидностью, идущей дальше принятия в расчёт одних коэффициентов выживания.

Концепция первичного здоровья не ограничивается только ментальными образами. Она предполагает полностью новое осознание, новый свет во тьме. В настоящий момент имеется только несколько рассеянных проблесков этого света, таких, как один яркий факел в Боготе.

Глава XI

Окна в будущее

 

Наша критика ядерной семьи и таких учреждений, как акушерство и неонатология, вызовет много воспоминаний о том знаменитом острове Утопии. Но здоровье-то имеет место в Утопии, здоровье представляет собой борьбу, постоянные и нескончаемые усилия в направлении совершенной приспособляемости. Чтобы быть реалистичными, мы прежде всего должны согласиться, что наше технологическое общество не может выжить, не пройдя через огромные перемены. Однако мы нуждаемся в концепции Утопии; нам нужны цели, к которым можно стремиться. Очевидно, что нужно время для изменения семейных структур, и также очевидно, что сеть аутентичных акушерок организуется не вдруг.

Когда под вопросом весь образ жизни – от рождения до смерти, то нужно время. Нельзя расчленять возможные пути переоткрытия расширенной семьи с тем, как люди рождаются и как они умирают. Без того, чтобы значительная доля населения избрала рожать дома и умирать дома, семейные структуры никогда не укрупнятся. Это означает принятие иного отношения к медицине; это означает новое понимание опасностей больнично ориентированной медицины. Многие люди в нашем обществе умирают в больницах просто потому, что больницы сейчас считаются нормальным местом для умирания. Люди, умирающие в больницах, часто подвергаются болезненным вмешательствам и напрасно страдают. Нам нужно параллельно вновь открыть искусство рождения и искусство умирания.

Даже при этом всём, новое осознание концепции первичного здоровья может иметь почти немедленные практические следствия. Например, что останавливает большинство матерей от передвижения с ребёнком в кенгурушке? В традиционных обществах большинство детей проводит основную часть своих прогулочных часов вблизи тела матери, на её бедре или в перевязи, или у кого-то ещё на руках.

На стенах отделения материнства в Питивьере мы демонстрируем целое собрание изображений, показывающих переноску детей во множестве различных приспособлений, во многих различных культурах. Когда вы посмотрите, насколько ребёнок осознаёт стимуляцию, вы увидите, что нет никакого сравнения между постоянным контактом с телом матери, который ребёнок получает в кенгурушке, и недостатком телесного контакта, когда младенец лежит в коляске. Только в 1969-е и 1979-е годы детский носильник стал возрождаться в западном мире. Каждый, кто пользовался кенгурушкой, знает, насколько она действенна в успокаивании и утешении младенца. Для ребёнка она представляет иной путь открывать мир.

Также ничто не должно предохранять детей от совместного сна с матерями. Это не предполагает каких-либо затрат, это не требует оборудования и находится вне ведения больших учреждений. Во всяком обществе, за заметным исключением западного общества (начиная с восемнадцатого столетия), младенцы всегда спали со своими матерями. Требуется лишь элементарная наблюдательность, чтобы видеть, что ребёнок нуждается в своей матери ночью даже больше, чем днём, и даже больше в темноте, чем при дневном свете. В темноте зрение – преобладающее чувство ребёнка – отдыхает. Вместо этого младенцу нужно пользоваться своим осязанием, через контакт кожей к коже, и обонянием.

Мать также нуждается в ребёнке. Каждый, кто осведомлён о сложностях с грудным вскармливанием в нашем обществе, знает, что одно из главных объяснений этого состоит в том, что младенцы ночью разделены со своими матерями. Кроме того, многие молодые матери испытывают трудности со сном, потому что разделены со своими детьми. В отделении материнства, где матерям позволяют рожать, используя собственные гормоны, в атмосфере, которая даёт им свободу быть непосредственными, многие склонны спать со своими детьми и продолжают это по возвращении домой.

Если матери не спят со своими детьми, это потому, что кто-то сказал им, что это дурная привычка. Женщинам говорили это на протяжении последних трёх столетий, сперва во имя морали, а потом во имя науки. Матерям предыдущих поколений нравится уважать то, чему их самих учили. То, что они называют «дурными привычками», есть на самом деле нормальные и естественные способы удовлетворения фундаментальных потребностей младенца. Быть обвинённой в «дурных привычках» есть нечто пугающее для многих молодых матерей, которые хотели бы слушаться своих инстинктов. Люди предупреждают их от опасности задавить ребёнка, но такого просто не бывает; матери, по-видимому, всегда держат в сознании своих детей, даже когда спят. Также известно, что у матерей, кормящих грудью, особенный рисунок сна, который не содержит самого глубокого сна (4 стадии). Кроме того, младенец в добром здравии знает, как защитить себя и поднять тревогу, если его беспокоит лежащая сверху простыня или одеяло.

Все женщины, спящие со своими детьми, говорят, как легко давать ночью грудь, не просыпаясь полностью, они знают, как ребёнок пользуется своим обонянием, чтобы найти их сосок. Воспитанием чувства обоняния в нашем обществе, как правило, пренебрегают. Это очень архаичная функция, которая имеет существенно важную роль в половой жизни.

Мы никогда не сможем вполне оценить пагубные последствия ночного разделения матери с ребёнком. Например, в западных странах всё большее распространение получает СВСМ (синдром внезапной смерти младенца). Однако трудно узнать, до какой степени такие обычаи, как разделение матери и ребёнка, могут быть ответственными. Находясь в Китае, я заметил, что матери спали со своими детьми по крайней мере до года. В то же время я наблюдал, что никто, по-видимому, не понимал смысла вопроса, когда я спрашивал их о «внезапной смерти» ребёнка. В некоторых странах она известна как «смерть в кроватке». Возможно, кроватка здесь самый существенный фактор! Кроме того, когда вы посмотрите, насколько частыми для взрослых являются трудности со сном, соблазнительно провести возможную связь с общим обычаем игнорировать потребности ночного времени младенцев.

Мы также не можем полностью оценить долговременные последствия нарушений в грудном вскармливании, связанных с бытующим на Западе обычаем разделения матери с ребёнком по ночам. Также невозможно предсказать следствия всех тех повторяющихся ситуаций беспомощности и безнадёжности, привнесённых разделением матери и ребёнка ночью. Раздельный сон так прочно укоренился в нашей культуре, что трудно даже говорить о них, не будучи осмеянным. Изменение такой кажущейся простой практики потребовало бы на деле сильной общественной поддержки. И ещё больше нужна общественная поддержка, когда имеешь дело с ведомством. Именно поэтому антенатальные преподаватели, консультанты по грудному вскармливанию играют такую важную роль в нашем обществе.

 


Дата добавления: 2016-06-05 | Просмотры: 385 | Нарушение авторских прав



1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 |



При использовании материала ссылка на сайт medlec.org обязательна! (0.005 сек.)