Утро следующего дня

Арс опустился на стул возле рабочего стола капитана Давыдова. Мужчина был с ним знаком уже давно и уважал полицейского, потому что знал его, как честного, справедливого... и просто хорошего человека. Давыдов представлял собой мужчину плотного телосложения и высокого роста. Ясные мудрые глаза синего цвета внимательно смотрели на мир.

- Сень, не могу в этот раз... Уже дело завели,- вздохнул он. - Пусть посидит, может, уму наберётся.

- А мать? Вы же знаете, что она скатится без этого...- с презрением выплюнул Арс, так и не сумев договорить. Как же ему было стыдно сейчас сидеть тут и упрашивать, чтобы его непутёвого отца выпустили.

- Арсений, Арсений... Добрая ты душа. Но, ей - Богу, не могу. В этот раз не только дебош и пьянство, но и нападение... вооружённое. Он чуть не зарезал молодого парнишку, тот в больнице сейчас: тяжкий вред здоровью. Извини, но... Это глупость. В следующий раз всё может закончиться плачевно не только для Игната, но и для окружающих. Он представляет угрозу для других людей.

Арс чертыхнулся и почесал подбородок. Он хотел оставить Игоря тут, давно мечтал, но боялся за мать...

Ясно было, что отец довыпендривался, и за это даже Арс не будет больше упрашивать. А смысл? Одно дело - пьянство, другое - с ножом полезть... Это уже диагноз.

- Могу я его увидеть? - спросил Арсений.

- Сынок, я знаю, какой это человек, не в первый раз тут. Поэтому скажу одно: пусть остаётся. Таких опасно выпускать на улицу, да и вообще... Забыл, как он тебя колотил?

- Такое не забывается, увы,- невесело произнёс мужчина. - Но поговорить всё же хочу. В последний раз.

- И правильно. Сень, родителей не выбирают, но и не носятся с ними, особенно, когда такие...

Арс уставился в фотографию Путина, висевшую над столом капитана. Да, мужик дело говорит. Давыдова он знал с юношества, когда за отцом приходил. И пофиг, что был куда младше восемнадцати, и синяки почти не сходили с его тела. Он всегда всё делал ради матери, которая никогда не защищала сына и всегда была заодно с отцом.

Да, именно так: родителей не выбирают. Но порой мужчина хотел жить в детдоме, чтобы не было там пьяного тирана-отца и слабовольной, бесхребетной матери.

- Твоё право,- Давыдов встал, взял со стола ключи. - Идём, покажу, где он сидит. Мужчины вышли из кабинета, и в нос Арсу ударила волна никотинового дыма.

- Опять накурили! Выговор всем! Сколько говорить можно! - начал ругаться капитан. - Совсем обозрели. Холодно, видите ли, на улицу ходить!

Арс зажал нос и пошёл вслед за капитаном. Он давно бросил курить, но тяга к сигарете осталась, хоть и призрачная. Сложно было не закурить при такой жизни. Но как только Арс уехал из дома, почти сразу бросил, решив, что больше его нервы не нуждаются в успокоении. Как же было хорошо в тот первый год на воле. Просыпаться и не чувствовать боли, просыпаться спокойно, не ощущая запаха перегара. И мужчина искренне был счастлив, что прошли времена, когда из сна его вырывали с помощью кожаного ремня со здоровой металлической пряжкой.

- Пришли,- капитан вернул Арса из раздумий и стал открывать камеру. - Игнат, к тебе сын.

Арс пригляделся: во что превратился отец за эти года, пока они не виделись! Высохший, высокий мужчина с сединой волосах. Ему сейчас было пятьдесят один, а выглядел он намного старше. Сердце мужчины сжалось от презрения и брезгливости. В камере воняло экскрементами, перегаром и дешёвыми сигаретами.

- Что, припёрся на папу посмотреть? - ехидно проговорил Игнат, проводя языком по губам.

- Да, пришёл глянуть, до чего ты докатился.

- Не дерзи мне, мальчишка! - Грозный - старший подошёл вплотную к сыну и посмотрел ему в глаза.

- Сень, я тут, никуда не уйду,- как-то участливо отозвался капитан.

- Хорошо, я недолго,- кивнул Арс. - Сколько ему за решёткой грозит?

- Будет установлено судьёй. Но думаю, лет пять, хотя не точно.

- Вот и отлично. Давно его туда надо было. - Ядовито проговорил Арс. Он смотрел на отца и понимал, что ничего к нему не чувствует. Даже жалость не прокралась в его сердце.

- Я его растил, кормил, а он родного отца не может из "обезьянника" вытащить! - заорал Игнат и попытался стукнуть сына. Но Арс перехватил и резко заломил его руку.

- А я больше не мальчик, чтобы меня беспрепятственно калечить. Да и ты никогда не был нормальным отцом, чтобы требовать повиновения. Хватит и того, что я сюда приехал. Хотя вы и этого недостойны,- прошипел Арсений. - Павел Андреевич, всё, идём отсюда.

Давыдов сочувствующе посмотрел на мужчину и закрыл дверь. Игнат продолжал что-то орать, осуждать и угрожать, но его уже никто не слушал....

Арсений вышел на воздух и спокойно вздохнул - его слегка потрясывало. Встреча с отцом прошла более чем удачно. Арс был удовлетворён тем, что он останется там, не имея больше возможности мотать окружающим нервы. Осталось только рассказать матери...

Как же не хотелось.... но надо. Надо это сделать, чтобы потом уехать отсюда со спокойной душой, и забыть этот город, и больше не возвращаться.

Арс не стал садиться в машину, решив прогуляться до дома пешком. Город был небольшим, и целиком обойти его можно было за полтора часа. Мужчина вышел с территории полицейского управления и пошёл по прямой дороге вперёд. Погода была сегодня отменная, запросто можно было поехать с Ульяной покататься на санках. Это увлекательное занятие Арс любил, хотя бы потому, что не боялся. Он мысленно улыбнулся. Солнце светило, но не грело. Но всё равно создавало ощущение тепла. На душе у Арсения тоже было тепло, хоть и не иллюзорно, и мирно. Вероятно, следовало оставить отца в "обезьяннике" давным-давно, чтобы не портил жизнь ни себе, ни семье. Но тот был единственным кормильцем в семье, хотя в последние годы мать и работала где-то уборщицей. Видимо, попойки благоверного слишком дорого обходились.

Арс посмотрел налево и увидел свой детский сад. Он вспомнил, как ему было тут хорошо, как он с удовольствием сюда ходил. Лишь бы подальше от родителя. А-ля детсадовские котлеты с подливкой и рассольник до сих пор числились в любимых блюдах. Да и вообще, ему местная еда очень нравилась. Мать редко что-нибудь съестное готовила, ещё реже он наедался до отвала. Разве что на Новый год и на отцовский день рождения.

Мужчина фыркнул. Да, мать больше ничего и не волновало, кроме отца и его желудка. А дети, между прочим, очень чуткие и восприимчивые существа. Они тоже хотят любви, ласки, заботы... Некоторых Бог обделяет в материнстве и отцовстве, а некоторые не способны оценить ту благодать, что на них снизошла. Для одних детишки в порядке вещей, для других - самый настоящий дар свыше. Вот только зачем заводить потомство, если заранее знаешь, что ребёнок не будет любимым, бросать кроху на произвол судьбы? Просто так, для наличия, "как у всех", ради жалкого денежного пособия? Арсений не уважал таких женщин, к которым относил и свою мать. Да, она родила его, а родителей не выбирают. Но мужчина слишком рано понял, что такое боль, что такое нелюбящие родители, что значит быть изгоем.

На него всегда смотрели, как на сына алкоголиков, осуждали, говорили, что он будет таким же... Это сейчас люди относительно принимают истину, что по родителям не судят, а тогда?Тогда было другое время, другие люди и их злые дети. Он терпел, дрался не раз, но не мог изменить ненавистного положения. Отец пил и бил, мать не защищала. Арс очень сильно желал поскорее вырасти и убежать из дома, чтобы больше не возвращаться. Забыть эти страхи... Нет, такое не забывается и не прощается. И сегодня он проведёт последний день в этом городе. Сейчас попрощается с матерью... Предварительно про отца расскажет, конечно.

Пройдя мимо единственного торгового центра, мужчина свернул в арку и вышел прямиком к своему дому. Тот, выкрашенный в бледно-розовый цвет, был ещё из старого фонда. Семья Грозных жила на седьмом этаже в двухкомнатной квартире. Арсений выдохнул потеплевший воздух и прикрыл глаза. Перед ним стояла картина, как он выбегает из подъезда зимой в одних штанах и дырявой рубашке, а отец гонится за ним с ремнём... Никто из прохожих даже не подумал спросить, в чём дело, защитить ребёнка. Всем всегда на всех плевать. В этом и состоит проблема человечества. Если бы люди были добрее, жизнь была бы намного лучше. Но амбиции, эгоизм - это наше всё.

Арс достал из сумки ключи и пошёл открывать дверь. Наверное, мать думает, что это пришёл отец... Радуется. Сердце мужчины защемило. Он никогда не плакал. Разве только в далёком детстве, но потом он решил, что настоящие мужчины не плачут, а терпят и не тратят слёз на недостойных. Своих родителей он таковыми и считал.

Лифт, как обычно, не работал - пришлось подниматься пешком. Добравшись до нужного этажа, Арс вышел на квартирную площадку. У соседей вкусно пахло капустой и мясом, а из квартиры Грозных пахло, как обычно - перегаром. Не сильно, но достаточно ощутимо. Насколько Арс помнил, мать редко убиралась. Считала, что незачем это делать, если муж всё равно всё разбросает и намусорит. Мужчина искренне недоумевал, как у них не завелись тараканы.

Он сунул ключ в замочную скважину и повернул, открывая дверь, прошел в квартиру.

- Игнат, ну наконец-то! - из комнаты быстро выбежала Анастасия Егоровна. - Ой, Сенечка! Сынок, а как ты тут?

Мать побледнела. Да, совершенно изменилась за столько времени, разве что осунулась, исхудала, морщинки вокруг серых потускневших глаз углубились. Потрескавшиеся губы застыли в полуулыбке: она вся прямо-таки источала неверие.

- Здравствуй, мама,- холодно поздоровался Арс. - Я проходить не буду, незачем.

Женщина поджала губы, руки невольно взметнулись к светлым волосам, принялись нервно перебирать их.

- Отец в полиции, в ближайшее время суд, а оттуда его отправят в колонию, скорее всего посадят.

Договорить мужчина не успел: глаза Анастасии Егоровны округлились, и сама женщина, прикрыв рот ладонью, осела на пол.

- Отлично,- пробормотал Арс, поднимая мать на руки. Он принёс её в зал и положил на не заправленную кровать. Потом отыскал под журнальным столом аптечку, достал оттуда нашатырный спирт. После манипуляции с ваткой женщина пришла в себя, хотя и выглядела слегка дезориентированной.

Спустя пять минут Анастасия уже сидела на постели и хмуро смотрела на сына.

- Ты почему его не вытащил? - обвиняюще спросила она. Арс поразился глупости этой женщины. Он не хотел верить, что она его родила.

- А почему, собственно, "должен"? Сам накосячил, пусть сам и отвечает. Я ему не палочка-выручалочка,- резко проговорил Арс, непроизвольно сжимая кулаки.

- Он твой отец!

- Он кошмар моей жизни. Он лишил меня нормальной семьи, нормального детства и породил в моей душе страхи, комплексы и агрессию...

- Ты же жив! - Перебила его мать.

- Да что с тобой разговаривать. Тебе на всех плевать с высокой колокольни, главное, чтобы Игнатушка был сыт водкой. А то, что руку на меня поднимал, это так? Мелочи. Знаешь, ма, мне всё равно: жив он или мёртв. Я больше в этом фарсе не участвую. У меня своя жизнь. Вот, держи,- мужчина достал кошелёк и передал матери деньги. - Предупреждаю сразу: выкупить этого ублюдка ты не сможешь. А на это, заплати за квартиру и купи еды.

Глаза женщины наполнились слезами.

- Неблагодарный! - кинулась она на него. - Мы тебя кормили, поили, одевали, а ты так смеешь себя вести! Неблагодарный! Лучше бы я тебя в детдом отдала!

- Да, уж, мать, было бы действительно лучше,- презрительно отозвался Арс, стряхивая её руки. - Прощай. Живите, как хотите. Считай, что сына у тебя нет.

- Сыночка, как же так? - словно опомнившись, запричитала Анастасия. - Как же мы до этого докатились?!

- Не мы докатились, а вы докатились,- Арсу даже разговаривать с ней было противно. В очередной раз убедился, что матери на него плевать. А так всегда хотелось любви... Хотелось приходить домой и чувствовать, что тебя ждут.

На деле же выходило, что он никому не нужен. Отец, даже когда не был пьяным, не слишком-то жаловал единственного сына, а мать, за всю жизнь не взявшая в рот и рюмки, во всём потакала мужу. Да, на её долю тоже приходилось немало побоев, но не в такой форме... Хотя Арсений и не предполагал, в какой. Он знал только то, что когда отец его бил, мать тихо сидела на кухне и пила чай или занималась своими делами. Почему она не заступалась? Боялась? Почему не ушла от него? Любила? Да это чувство чете Грозных было неведомо. Арс знал, что отец частенько гулял от матери. Это не говоря о том, что он неделями пил, не просыхая, а потом месяц пахал, как чёрт, чтобы было на что пить. Жалко, что даже в трезвом состоянии он тоже оставался козлом. Некоторые мужчины, если уходят в пьяные загулы, то совершенно отличаются от себя трезвых. У Арса были знакомые, которые могли бухать неделю и вытворять нечто неподобающее, но когда мираж от водки проходил, они становились отличными отцами, мужьями, работниками... Как говорится, не умеешь пить - не берись. Арс не отрекался от алкоголя, он знал меру и умел вовремя остановиться. Он только один раз в жизни напился до состояния беспамятства, и этого раза хватило с лихвой. Так сказать, негативный прошлый опыт, который ясно дал понять: большое количество крепкого алкоголя - зло редкостное. Потому и предпочитал лишь изредка рюмку коньяка, иногда виски или бокал-другой вина. Он любил дегустировать алый напиток, любил чувствовать приятный привкус после вина и угадывать, из чего оно сделано.

Размышляя в таком ключе, мужчина спустился по лестнице и вышел на улицу, стараясь отделаться от неприятных эмоций, которые терзали до дрожи в руках. В который раз, он надеялся, что придя домой, окажется в материнских объятиях, что она просто обрадуется ему... Но всё случилось именно так, как и должно было. Люди не меняются.

Арс достал мобильник и набрал номер Ульяны. Ему требовалось выговориться... Да, это нетелефонный разговор и таковым не будет, но мужчине так хотелось услышать голос девушки, её смех... Она приносила его сердцу эйфорию, от которого оно билось сильнее, расцветало, словно засохший цветок после дождя.

- Привет, это я,- промурлыкал он в трубку. - Уже закончил с делами. Как ты смотришь на то, чтобы вечером сходить в ресторан? - спустя пару секунд услышав ответ девушки, улыбнулся. - Как пожелаешь. Дома, наверное, будет удобнее. И - да, китайская еда будет кстати. Нам нужно поговорить,- мужчина раскатисто рассмеялся, чувствуя, как легчает на душе. - Да, и об этом тоже. Скучаю, солнце. До встречи.

Арс положил телефон в карман и пошёл по тому же маршруту обратно к машине. Мужчина был доволен там, что смог в жизни многого добиться: для него высшее образование и свой бизнес значили немало. Он получал, в первую очередь, материальную стабильность и работу, во вторую - немаленький статус в современном мире.

Он знал, что Уле на его деньги плевать. Да, это единственная девушка, которая не вешалась на него за симпатичную мордашку и тугой бумажник. Хотя, видит Бог, кредитов у него было уйма. Они выплачивались потихонечку, но всё равно висели. А сейчас, когда клуб окупил себя и стал приносить прибыль, Арс решился на партнерство с Киром и открытие сети ресторанов. Точнее трёх разных заведений: "Ночь", "Закат" и "Восход".

Названия не слишком оригинальные, но тематика Арса радовала. Рестораном "Ночь" занимается Кирилл. Там завтраки, обеды и ужины будут протекать в кромешной темноте. "Закат" - обычный ресторан типа закусочной и "фастфуда", ориентированный на студентов. Приемлемые цены и сытная еда: недорого и вкусно. Последний ресторан будет совмещать в себе восточную кухню. Арс был доволен идеями, оставалось только воплотить всё в жизнь, а это было очень трудоемкой работой.

Места он уже арендовал, стройка и последующая отделка помещений начались. Потом нужно будет добыть лицензии, нанять сотрудников, привлечь клиентов... В общем, гнуть спину придётся жёстко и много. До лета мужчина хотел всё решить и открыть рестораны, чтобы улететь на недельку с Ульяной в тёплые края, на море.

С такими позитивными мыслями Арсений дошёл до машины. Забравшись в неё, повернул ключ и стал терпеливо ждать, пока тачка прогреется. Возможно, ему стоило взять байк, но тогда бы Ульяна... В общем, ему было бы плохо. Девушка ясно дала понять, что если он намерен встречаться с ней долго, о железном коне следует забыть или же сократить перемещения на нём. Мужчину грозный вид Ули смешил и умилял. Он уже хотел быстрее вернуться домой и крепко обнять девушку. Вроде всего неделю встречаются, а такое впечатление, что всю жизнь были вместе...

Приехав в Москву через три часа, он припарковался на платной стоянке. Время было ещё раннее - всего четыре часа. Арс ещё планировал зайти в офис, сделать пару звонков, потом купить вина, коробку вкусных трюфелей и поехать к Ульяне.

Он как раз шёл по направлению к зданию своего офиса, когда его окликнул женский голос.

- Арсений?

Мужчина обернулся и увидел девушку в чёрном пальто, из-под её белой шапки выбились пряди тёмных волос. Арс смотрел на девушку и не понимал, почему она кажется ему знакомой.

- Люба, дочка дяди Миши,- улыбнулась та, подойдя ближе.

- Да, точно. А я и думаю: откуда тебя знаю? - в ответ улыбнулся Арс. Он успел оценить привлекательность Любавы, но особого трепета она не вызвала. - Чем-то могу помочь.

- Вообще-то, можешь,- Люба засмущалась. - Я тут жду тебя уже с час, очень нужно. Может, у тебя в кабинете поговорим? А то, честное слово, задубела.

- Конечно,- кивнул Арсений. - Идём.

...Зайдя в кабинет, девушка стянула шапку и расстегнула пальто.

- Мне нужна твоя помощь, - прямо заявила она. - Отец совершенно свихнулся на твоей почве...

- В смысле "на моей почве"? - не понял Арс.

- Он так и норовит нас сосватать, и это, честно говоря, бесит. Он хочет позвонить тебе на днях и пригласить в гости. А я не могу сказать, что у меня уже есть молодой человек. Он его пока не примет... Так вот, сможешь изобразить моего ухажёра на один вечер? Папа успокоится, а потом через неделю-две я окажусь плохой девушкой и познакомлю его с моим парнем, или ты меня кинешь. Просто он замучил до невозможности...

Любава умоляюще посмотрела на мужчину.

- Я обратно в наш город не поеду, - покачал головой Арс.

- И не нужно. Когда ты можешь? Он сейчас в Москве по делам,- протараторила она, вероятно, боясь, что он передумает.

- В конце недели, в субботу вечером, с семи до девяти.

- Отлично. Давай свой телефон, я позвоню. Спасибо тебе огромное! Спасибо, спасибо! - девушка запрыгала от счастья и на радостях чмокнула мужчину в щеку. Арс поскорее выдал телефон и проводил девушку.

- Я буду тебе должна! - радостно крикнула она, с порога. Арс с облегчение закрыл за ней дверь.

- Офигеть,- пробормотал он. - Сумасшедший день. Какого хрена я согласился?

Ульяна деликатно постучалась в массивную железную дверь: звонок был сломан. Досадно, ведь она первый раз пришла к Сене домой. До этого как-то возможности всё не появлялась: Арс постоянно работал, а Уля сдавала экзамены. Это и было причиной, по которой мужчина чаще появлялся у неё.

Постучав ещё раз, она облокотилась на стену. Арс должен был быть дома, девушка специально ему звонила, спрашивала адрес. Почему не открывает? Может, что-то случилось? В сердце Уле закралось беспокойство. Достав мобильник, она уже начала листать список контактов, как дверь открылась, и перед ней предстал мужчина в ярко-красном фартуке с большим карманом посередине.

- Прости, что долго,- он смущённо улыбнулся и протянул ей руку. Ульяна окинула мужчину подозрительным взглядом.

- Хм, мне уже начинать бояться? Или подождать?

Она вложила руку в его ладонь и прошла в квартиру. В глаза сразу бросилось наличие евроремонта, красивая, качественно подобранная цветовая гамма прихожей, интересная люстра.... А запах, который овевал квартиру, заставлял течь слюнки: пахло мясом, безумно вкусно и аппетитно.

- Я и не знала, что ты умеешь готовить. Вроде же говорил, что...

- Эх, не удалось создать качественной иллюзию моего непревзойдённого совершенства, - наигранно огорчился мужчина. - Разогреть готовую еду из ресторана большого ума не стоит.

- А фартук? Вот если бы ты был голым... - Ульяна осеклась на середине фразы, поняв, какую только что сморозила непристойность и засмущалась. Не такие уж у них и... близкие отношения.... Но девушка ведь всего лишь вспомнила забавную картинку из какой-то социальной сети, а ассоциации сыграли злую шутку с воображением. Зато Арсению идея сама по себе понравилась, и он не удержался, чтобы промолчать:

- Как-нибудь, утром... обязательно так оденусь, чтобы приготовить тебе кофе и круассаны, - торжественно пообещал он.

Уля ткнула ему в бок кулачком.

- Не смущай меня ещё сильнее и помоги раздеться.

Мужчина галантно снял с девушки куртку и поставил её небольшую сумку в виде чемоданчика на комод.

- Прекрасно выглядишь, - заметил Арс. Уля едва заметно улыбнулась, хитро блеснув глазами.

- Ну, если тебе нравится, буду всегда так одеваться.

Мужчина рассмеялся.

- Нет, ты мне больше в платье нравишься...

- А ты меня в платье не видел.

- Точно. Нужно исправить это упущение, как ты считаешь? - Арс подмигнул девушке, взял за руку и повёл на кухню. Уля не успела как следует разглядеть убранство квартиры, лишь мельком заметила, что всё довольно-таки дорогое и... по-мужски лаконичное.

Тем временем они добрались до кухни, большой, светлой, в жёлто-зелёных тонах. Ульяне было симпатично это сочетание цветов. К тому же свечи в виде сердец были расставления почти везде, добавляя нотку романтики и интимности. К слову, освещение было не слишком яркий: именно поэтому Арсений решил не выключать его. Мужчине показалось, что есть при свечах хоть и романтично, но неудобно.

- Как красиво! Ты у нас, оказывается, тайный романтик. Удивляешь каждый день, - заметила Ульяна. В душе девушки расцветал цветок необыкновенной нежности к нему. Среди её знакомых парней мало кто отличался чувственностью. Всё больше преобладало "бычье" мироощущение: видят цель и прямиком к ней прут. В отношении девушек, естественно.

- Я совсем не романтик,- серьёзно возразил Арс, запуская пятерню в тёмные волосы, которые чуть отрасли с последней стрижки и теперь чуть свисали на лицо. - Просто хочется, чтобы ты радовалась.

- Я радуюсь,- Ульяна поднялась на носочки и поцеловала мужчину в щёку - руки Арсения незамедлительно обвились вокруг талии девушки.

- Я скучал,- прошептал он и поцеловал её, доказывая слова делом. Девушка начала таять от прикосновения его языка к губам, от учащенного дыхания, от его рук на своём теле, пусть и поверх одежды. Эмоции стали затапливать её разум. Девушке хотелось большего, и одновременно она боялась этого.

Боялась не оправдать его ожиданий. Почему-то эта неуверенность до сих пор сидела в ней, то и дело высовываясь. Это бесило и раздражало. Ей порой тошно становилось от своих заморочек, из-за глупых мыслей... голодного желудка! Девушка отстранилась от Сени, вытерла губы, словно хотела собрать ощущения от поцелуя в единое целое, и широко улыбнулась:

- Ну, накормишь свою девушку?

- А как же! - с хрипотцой в голосе ответил Арсений. Он с вожделением смотрел на Ульяну и сейчас предпочёл бы другой вид ужина. Но мужчина понимал, что торопить события не стоит. Хотя терпения уже не хватало, но ради Ульяна следовало подождать. Он хотел, чтобы девушка сама захотела пойти дальше поцелуев.

- Прошу за стол,- Арс шутливо поклонился. - Выбирай место, а я пока пошуршу в духовке.

Ульяна рассмеялась, чувствуя, как атмосфера наполняется лёгкостью и непринуждённостью, заменившими напряжение и возбуждение.

- Итак, у нас сегодня запечённый гусь с картошкой по-королевски.

- Гусь? Никогда не ела,- пробормотала Уля, рассматривая разогретое блюдо. Уложено оно было аппетитно, хоть на гуся и не смахивало. Скорей на курицу. Интересно, а на вкус какой он?

Живот Ули заурчал в преддверии ужина.

Мужчина же разложил еду по большим сервировочным тарелкам и поставил на стол. Из холодильника он извлёк полную чего-то салатницу.

- Его я делал сам, так что зацени!

- Греческий? - заглянув, спросила девушка.- Какой ты молодец!

- Из твоих уст звучит так, как будто я герой какой-то, - улыбнулся Арсений. - Уж салат-то сделать может любой при большом желании.

- Не скажи, - возразила Уля, и он в очередной раз залюбовался её зелёными глазами. В свете свечей они казались тёмными. - Например, мой отец не может ничего сделать на кухне, даже посуду помыть, не говоря уж о готовке. И большинство моих друзей этого не делают. Да, при большом желании можно, никто не спорит, но это желание не вырастает из лени. А люди - очень ленивые существа. Не все конечно, но это так. Я сама ленюсь, причём часто, но приходится себя заставлять что-то делать. Это зависит от силы воли и никак не от желания. Хотя было бы круто, если бы мужчины радовали своих жён ужинами, салатиками. И какая разница: сам приготовил или же купил в ресторане. Главное - внимание. А некоторым и его проявлять лень. Ой, что-то я разговорилась.

- Я с тобой согласен. Зависит от характера и от человека. Насколько сильны его чувства, насколько сильно его желание сделать приятное и порадовать человека. Мне кажется, с браком это волшебство рассеивается.

Арсений поставил два бокала, разлил шампанское и, сев напротив девушки, поднял свой.

- Я предлагаю выпить сей напиток за счастье. Пусть оно озаряет каждый дом.

- Хороший тост.

Уля и Арсений чокнулись и сделали по глотку.

- А насчёт брака ты прав. Хотя я не понимаю, почему быт портит отношения. По своим родителям помню: они часто ругались из-за всяких мелочей, потом мирились. Мама его любила, хоть не так сильно, как дядю. Она сама говорила. Но... Нет, это выше моего понимания.

- Бытовуха, она и в Африке бытовуха,- протянул Арс. - Но ты не заостряй внимание на чужих отношениях, особенно тех, где взаимопонимание и уважение - это неведомое нечто. Иначе будешь заранее настраиваться на худшее.

- Знаешь, никогда не подумала бы, что в твоей голове такие глубокие мысли, - философично заметила Ульяна. Ей это очень нравилось.

- А это плохо думать о многом и рассчитывать шаги наперёд?

- Нет, не плохо. Просто я не привыкла к такому типажу парней. Видишь ли, меня окружают либо помешанные на музыке придурки, или райдеры, трейсеры... Про первых это я утрировано, конечно. Но на моём курсе попадаются только какие-то идиоты, занудные и амбициозные. Шею бы свернула,- Ульяна вспомнила лицо Тимофея и громко фыркнула. - Есть у меня одногруппник, терпеть друг друга не можем. А всё потому, что он мне завидует.

- Зависть - двигатель прогресса. Не обращай внимания. Возможно, ты ему нравишься...- Арсений положил в рот кусок мяса и стал тщательно пережёвывать,- и, знаешь, мне эта мысль совершенно не по душе.

- Смотри мы, уже одинаково мыслим,- девушка рассмеялась. - Мясо восхитительное, правда, специй многовато. И ещё я хотела бы поговорить о моих репетициях с Демидом Сергеевичем. Твой голос по телефону был недовольным, и я, собственно, не понимаю почему.

Конечно, Уля немного слукавила: то, что Арс ревнует, она предполагала. А что касается её самой.... Она ведь должна реализоваться в своей профессии, и кто ей поможет, как не известный скрипач, который регулярно даёт концерты? Причём такого уровня, что их транслируют по федеральному телеканалу " Культура". Да, его смотрят далеко не все, но кому надо - одухотворяются. Ведь не каждый имеет возможность посещать театры, оперу, консерватории...

- Да, были проблемы по работе, вот настроение и подпортилось. Извини. Я слегка приревновал. Мне не нравится, что ты будешь проводить много времени с мужчиной, и этот мужчина не я. Но у меня время было подумать, принять и согласиться с тем, что такую замечательную возможность упускать нельзя. Я только за.

Ульяна улыбнулась и облегчённо вздохнула.

- Я знала, что ты поймёшь.

Арс на секунду замешкался и, помрачнев, опустил глаза.

- А я соврал. Эта мысль мне всё-таки очень малоприятна. Но шанс есть шанс. Буду тебя встречать с репетиций по возможности: это не обсуждается.

- Вот теперь это больше похоже на правду, - усмехнулась девушка, с благодарностью взглянув на него, и продолжила наслаждаться трапезой. А мужчина - видом на свою довольную Улю.

Он, кстати, договорился встретиться с Любой и её отцом в следующую субботу. В эту дядя Миша не мог из-за наметившейся командировки. Честно сказать, от сердца как-то отлегло, что не придётся врать девушке. Хотя нет, придётся. Или же он просто не станет говорить, поможет Любаве и всё. Какого чёрта он вообще ввязался в эту историю? Кто его за язык тянул? Идиот добросердечный, одним словом, идиот...

А вот сейчас Арс проклинал то чувство в груди, которое подогревалось неуёмной фантазией. Ревность. Он всегда считал себя совершенно неревнивым человеком. Даже встречаясь с девушками, ему было безразлично, смотрит на них кто-нибудь или нет. Но в данный момент... Арсению очень хотелось, чтобы Ульяна отказалась от этой затеи ради его спокойствия. Он понимал, что это эгоистично, неправильно и может всерьёз обидеть Улю. Именно из-за последнего, он пересилил свои эмоции и поддержал девушку.

Ему нравилось, как она смеётся, как улыбается, как говорит, как... Ему нравилось всё. Арс понимал, что утопает в своих чувствах и не выберется из них. Такой он на самом деле, хотя, сколько себя помнил, всегда держал эмоции при себе. Старался быть терпеливым, невозмутимым, и с годами у него получилось. Порой в юности ему недоставало этого качества - заводился с полпинка, что естественным образом приводило к беде. Обычно к драке и ночи в "обезьяннике".

Сейчас же мужчина боялся выпустить их на волю, испугать этим девушку, которая в последнее время считает его чуть ли не идеалом.

Зачем носить маски? Зачем скрывать себя за кучей панцирей? Ведь это иллюзия, мираж отношений... Арсений ясно понимал: ему стоит открыться перед Ульяной. По-человечески уже рассказать о своих эмоциях, чувствах, переживаниях и... о прошлом. Иначе отношения, в конце концов, изживут себя, а этого Арс допустить не мог.

- Я бы маленьким мальчиком, когда отец стал выпивать, - неожиданно произнёс Арсений, смотря в одну точку. Уля отложила приборы и стала внимательно слушать.- Он никогда не отличался покладистым характером, скорее наоборот. Я не помню и дня, когда он был в хорошем настроении. Он не был алкоголиком, но в запои уходил надолго. Чаще всего недели на две. Я помню, когда он первый раз меня избил ремнём. Кожаным, с металлической бляшкой, она вбивалась мне в кожу с каждым ударом. Я помню, как кричал, умолял, плакал. Но отца это остановить не могло, да, как показало время желание, этого у него не отбыло. Тогда мне было шесть. До этого он отыгрывался на матери. Она никогда не пыталась меня защитить, каждый раз, когда отец меня избивал, сидела тихо на кухне, пила чай или вязала ему носки. Она не пила, не защищала меня, но свято защищала его. И это было обиднее всего. В школе сначала приходилось врать, но потом отец стал... осторожнее, по лицу не бил. Мне было стыдно, что у меня такие родители, стыдно, что хожу в школу в дырявых ботинках и со старым рюкзаком, который отец подобрал на помойке. Он не позволял матери меня одеть по-нормальному, а она ему не перечила. В десять лет я начал курить. Мне казалось, что сигареты помогают, облегчают боль. Я не мог пойти ни в полицию, ни в социальную защиту. Понимал, что тогда матери житья не будет. Я думал, надеялся, что она меня любит... Зря. В четырнадцать я пошёл работать, где брали, тайком от родителей. В основном грузил-разгружал, полы мыл. Мне нужны были деньги. Первую свою получку я вложил в месяц занятий по боксу: не хотел, чтобы отцу побои сходили с рук. У меня был мерзкий характер. Часто выходил из себя и влезал в драки, которые ничем хорошим не заканчивались. Часто ошивался в полиции, а один раз на сходке мне сильно попало, и я уехал на "скорой" в больницу с сотрясением мозга. До сих пор вспоминаю тот запах лекарств, капельницу и бело-бежевые грязные стены с плохим освещением. У меня было единственное желание: покурить. Но в больнице нельзя. Через три дня родители забрали, влетело по пятое число. Мне уже было всё равно: отца не слушал, но чувство ненависти росло неимоверно быстро. После того, как поправился, стал усиленно работать и тренироваться. И через год я ответил отцу. Я сломал ему челюсть и думал, что это вразумит его, испугается, не тронет больше.

- А почему только через год, не раньше? - тихо спросила Ульяна. Голос её слегка дрожал от эмоций.

- До этого просто уклонялся от самых болезненных ударов, но ответить не мог: он бы догадался, что я беру уроки и пресёк бы это. А через год я уже знал основы и мне требовался лишь тренировочный зал и всё. Жаль, что сломанная челюсть не помешала отцу отыграться на матери, которая потом смотрела на меня с такой ненавистью.... Как будто обвиняла. Ведь я должен был быть на её месте. Когда мне исполнилось шестнадцать, отец запил два месяца подряд. Каждый день, не просыхая. Дома постоянно кто-то был из его собутыльников. Воняло алкоголем, перегаром, потом, грязью. Домой я возвращался, как можешь догадаться, неохотно. Можно было перекантоваться на улице, хотя я знал, что отец не в состоянии никого тронуть, ибо в ноль бухой. Мама только и делала, что разливала водку и приносила закуски. Знаешь, многие дети хотят, чтобы у них были родители. А я всегда хотел, чтобы у меня были либо нормальные, либо никакие.... В семнадцать лет терпение лопнуло окончательно. На накопленные от работы деньги я купил старый поддержанный байк и уехал в Москву. Прав у меня не было, поэтому ездить приходилось очень аккуратно. Я не прокатался долго. Три месяца меня не останавливали. В Москве устроился на работу, тоже рабочим и снял комнату в общаге. У меня была мечта: хотел получить права, диплом... С последним было трудно. Школьного-то аттестата у меня не было, да и вообще ничего не было, кроме паспорта и свидетельства о рождении. В восемнадцать я занял у знакомых ребят деньги и купил себе аттестат.

Летом подготовился и сдал вступительные экзамены. Тогда ещё ЕГЭ не было. Поступил на экономический, как и планировал. Жить было тяжело: требовались деньги, время на занятия, а этого у меня было мало. Я ночами работал, утром и днём учился, вечером отсыпался. За первый год скинул пятнадцать килограмм и был похож на палку от швабры,- Арсений невесело усмехнулся. - Преподаватели шли на уступки, конечно, но спрашивали строже всех на экзамене. За то, что я пропускал некоторые лекции, не выполнял задания, они гоняли меня по всему курсу. Мне было удобно. На втором курсе меня поселили в общежитие при университете: там освободились места. Это конкретно помогло. Ту сумму, что я платил за комнату, стал откладывать на карточку. Я не позволял себе ничего лишнего. Одевался на "Черкизовском", ел в столовых или в "Макдональдсе". Но зато у меня был свой счёт в банке, на который капали проценты. Характер тоже изменился. Я перестал лезть на рожон, гасил эмоции, старался держаться в тени. Когда окончил вуз, мне стукнуло двадцать три. На счёте была приличная сумма, но недостаточная. Из неё я взял деньги, чтобы пойти учиться в автошколу.

Потом, когда работал стажёром в фирме, приобрёл свой второй байк. Вот и всё, - неожиданно закончил Арсений.

Ульяна сидела в некотором оцепенении. Ей хотелось плакать: не от жалости к мужчине, а от жалости к маленькому мальчику, которого лишили любви. Она гордилась им, поражалась силе духа, но от сдерживаемых слёз в горле пересохло. Девушка допила оставшееся шампанское и подошла к Арсению. Мужчина посмотрел на неё снизу вверх.

- Не нужно жалеть меня. Если бы не это, я бы таким не был...

- Я не жалею,- тихо проговорила Ульяна.- Я не могу представить, что тебе пришлось пережить и сомневаюсь, что кто-то может. Я горжусь тобой. Горжусь тем, что ты не сломался и тебя не сломали. Восхищаюсь тем, что ты выбрался в люди, что ставил цели и добивался их. Знаешь, я никогда не смогу понять твоих родителей... Как можно так относиться к своему ребёнку? К своей крови! Ладно, отец... Но мать. Как она могла позволить вытворять с тобой такое?

- Не знаю,- прошептал Арс, протягивая к ней руки. - Иди ко мне.

Уля устроилась у него на коленях и заглянула ему в глаза.

- Знаешь, а я ведь могу по уши в тебя влюбиться...

Арс улыбнулся.

- Правда, что ли? А я думал уже!

- А мы самонадеянные,- шутливо проворковала Ульяна, а потом со всей серьёзностью произнесла. - Спасибо за то, что рассказал. Это важно. Это нас сблизило... Родителей не выбирают, как и не выбирают судьбу. Что не убивает нас, делает сильнее. Ницше, кажется, так писал. Тебя жизнь закалила, пусть закалка и была жёсткая во всех смыслах.

- Я недавно ездил домой... Отца повязали. Он хотел, чтобы я его вытащил.

- И?

- В этот раз отсидит. Я бы мог дать взятку, кому следует, но не хочу больше иметь с ним ничего общего. Мать как узнала, опять сделала меня крайним, - с горечью и ноткой вины проговорил мужчина.

Уля прижала ладони к лицу Сени и нежно поцеловала мужчину, отвлекая от тёмных мыслей.

- Всё будет хорошо, - твёрдо проговорила она.

- А как иначе? - усмехнулся он, оттаивая. - Теперь у меня есть ты... Ну и куча твоих таракашек.

Девушка запрокинула голову и звонко рассмеялась.

- Да, уж водится у меня их немало. Сочувствую приятель: они с нами надолго...

- Я буду любить и их...

Не дав ответить девушке, он завладел её губами, смакуя каждое движение. На душе расцветали тепло и уют.

Дышать стало легче... Он первый раз в жизни рассказал кому-то о своём прошлом вот так, не тая. Не обо всём, конечно, но о главной его части, не озвучивая ненужных моментов. Арсений чётко понимал, что не отпустит Улю, не позволит ей струсить и убежать. Он впервые в жизни был так счастлив...

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 626 | Нарушение авторских прав