АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ

Острый стресс, возникший по причинам, не зависящим от общения, или же когда сам акт общения оказывается стрессогеппым» сз'ществепио меняет характер последнего. При этом может проявиться многообразие форм человеческого общения. Отличительной чертой общения при остром стрессе является эмоциональность, которая может резко усиливать или, напротив, подавлять активность взаимодействия людей; делать его приятным, желанным или мучительным, невыносимым. Гармонично красивыми или безобразно непривлекательными могут оказаться люди, общающиеся при стрессе. Стресс может пробуждать в людях гуманное отношение друг к другу или, напротив, бесчеловечность. Изменения общения при остром стрессе проистекают из сложнейшей интеграции влияния стрессогенных факторов и различных психических функций, таких, как мышление, воля, эмоции. Эти изменения обусловливаются индивидуальными, личностпыми особенностями общающихся людей, а также социокультурными, национальными, этническими нормами, принятыми в обществе, к которому принадлежат общающиеся люди. Важно то, что «прочность», неформальность этих норм, глубина проникновения их в структуру личности человека при стрессе проходят испытание. Действие этих норм в экстремальных условиях и их организующее влияние

280

на общение более эффективны, если они выработаны с учетом не только «нормальных», но и экстремальных условий существования людей.

Общение при хроническом стрессе такте подчиняется целому ряду социокультурных, политических, национально-этнических факторов. Оно сопряжено с характерологическими и личностными особенностями общающихся. Но в ходе общения при длительном стрессе обнаруживается ряд закономерностей, в значительной мере общих для многих людей и для разных стрсссогенных ситуаций. Именно поэтому изменения общения при стрессе можно отнести к проявлониям собственно стресса, т. е. выделить в субсиндром стресса. Общие закономерности общения при стрессе выявлены, в частности, в структуре развития межличностных взаимоотношений.

Ниже мы рассмотрим общие закономерности изменения общения в ходе развития стресса, в том числе при длительной групповой изоляции. Последняя позволяет получить упрощенную и в то же время реальную модель стресса.

Развитие общения опосредовано взаимовлиянием факторов внешней среды (физических, социальных и др.) и факторов внут ренней среды индивида (психологических, физиологических, биологических и т. п.). Бесконечное многообразие факторов, влияющих на общение, придает каждому конкретному случаю общения неповторимые черты. Экстремальная ситуация придает общению адаптационную направленность, одновременно являясь катализатором, ускоряющим развитие взаимоотношений общающихся людей.

В связи с подготовкой космических экспедиций, предусматривающих длительную изоляцию экипажа, возрос интерес к проблеме межличностного общения в экстремальных условиях. Это совпало с активизацией социологических исследований внутри-группового взаимодействия как фактора, существенным образом влияющего па эффективность деятельности членов группы *. Опираясь на огромный экспериментальный материал, полученный как в лабораторных сурдокамерных экспериментах, так и в нолевых условиях во время групповых глубоководных погружений, в ходе экспедиции в полярных условиях, в плавании на папирусной лодке «Ра» через Атлантический океан, М. А. Новиков

* К сожалению, при обилии лптератз'рпо-художественвых и мемуарных описаний жизни сообществ людей в акстремальных условиях практически отсутствуют корректным исследования человеческого общения в условиях такой изоляции. Приводимые ниже результаты наших исследований общения ири стрессе во многом сходны с исследованиями М. Л. Новикова, от которых отличаются в основном методами организации и проведения.

выделил три основные, обязательные, по его мнению, стадии раз-* вития общения при групповой изоляции: ознакомления, дискуссий и ролевых ориентации 1208]. Первая стадия отчетлта. непродолжительна (несколько суток), характеризуется активизацией внимания членов группы друг к другу, повышенной корректностью обращения. Продолжительность стадий дискуссии от[нес~ кольких дней до двух-трех недель, иногда до года. Члены изолированной группы, активно общаясь, беседуют па разные темы, выясвяют взаимные взгляды на разные вопросы. При этом она активно а, как правило, доброжелательно ищут общения. Общительность при этом, по мнению М. А. Новикова, определяется наряду с характером предварительного знакомства личностными факторами, степенью повышения уровня бдительности, опытом пребывания в условиях групповой изоляции и т. д. В ходе дискуссий зарождается коалиционироваяие, определяются распределения неформальных функциональных обязанностей и ролевых ориентации.

На стадии ролевых ориентации возникают довольно устойчивые подгруппы, состоящие, как указывает М. А. Новиков, из двух-трех (реже четырех) человек в каждой, со своими центрами притяжения. При длительном пребывании в условиях социальной изоляции первоначальная конструкция группы чаще всего пересматривается, некоторые коалиции распадаются, возникают новые. В этих условиях легко возникают конфликты, вызванные неэффективностью взаимодействии, различиями оценки собственного вклада в общую деятельность и вклада других, недовольство членов группы в случае блокировки канала связи с другими социальными группами и т. д. Во время годичного совместного пребывания в сурдокамере трех испытуемых, как сообщает М. А. Новиков, было замечено повышение стремления к уединению любыми способами. При возникновении межличностных напряжений в тех случаях, когда конфликт открыто не реализовался, повышалось стремление к уединению, возникало желание спрятать глаза за книгой, газетой и не встречаться взглядами. Третья стадия в динамике развития общения, отмеченная М. А. Новиковым при групповой изоляции,— эта стадия ролевых ориентации. Она сопровождается либо «кооперативным», либо «конкурентным» взаимодействием.

Схема стадийности общения при длительной стрессогенной изоляции, предложенная М. А. Новиковым, отражает специфику условий, в которых проходили его исследования. Главная их особенность в том, что участники этих экспериментов, надо полагать, добровольно, более того, с большим желанием стремились к тому, чтобы оказаться включенными в эти испытания. В ходе

^c- 28. Схема развития социально-психологического субсиндрома стресса

спериментов испытуемые занимались не «ординарной», не обы-Кал^Н°^{И свое} Деятельностью. Напротив, их деятельность проте-_п' ^{а в} Условиях в определенном смысле экзотических и высоко чаЙ1^Т"'^КИЫХ' 'Р^етья особенность та, что состав групп не был слу-_То ^Шм- Он подбирался либо исследователями, либо оргапиза- У и указанных мероприятий и т. д. Все это придавало опреде-

лепную «искусственность» структуре общения я ее динамике в ходе длительпой стрессогенной изоляции людей, налагая ограничения на проявления межличностного взаимодействия при стрессе. Надо полагать, главное из них — это ограниченность числа а выраженности проявлений общения с эмоционально- и социально-негативной окраской. Второе — это отсутствие целого ряда его стадия, фаз общения, которые могли проявиться в условиях изоляции принудительной, неожиданной, с затруднениями в удовлетворении физиологических потребностей и т. п.

На основании обобщения собственных исследований общения при групповой изоляции в условиях миогосуточного вращения, во время экспедиций в труднодоступных ненаселенных местностях (тайга, высокогорье и т. п.), в ходе опроса и обследования участников многомесячных рейсов па рыбопромысловой базе «Восток», а также па основании анализа литературных данных, касающихся указанной проблемы, можно предложить следующую схематическую дифференциацию стадий развития общения при стрессе (рис. 28).

Первой стадией стрессогепного изменения общения, часто ускользающей от внимания исследователей стресса из-за ее, казалось бы, обыденности, можно считать ориентировочное «; мира-ние» индивида (индивидов). Человек, оказавшись в стресс< енной обстановке, как бы замирает, затаивается, присматриваясь к окружающим людям, оценивая их и перспективу своих контактов с ними. Эта стадия общения при стрессе может длиться от нескольких секунд, минут до нескольких часов. Она возникает и в незнакомых экстремальных условиях, и в тон случае, когда человек бывал в таких условиях раньше; и когда стресеогеннып фактор подействовал на человека в присутствии незнакомых ему людей и когда вокруг хорошо знакомые люди. Для этой стадии характерно снижение активности общения. Вербальное общение может полностью прекратиться, тем не менее «замерший» человек полностью не исключается из общения, так как продолжает следить за окружающими людьми. Некоторая заторможенность людей в этой стадии может замедлять процесс их знакомства, их совместную деятельность и их «дискуссии». Состояния тревожности, настороженности, любопытства, смущения, гнева и т. п., определяющие эмоциональную окраску общения в этой стадии, могут периодически возвращаться (ремиссировать) на протяжении нескольких первых дней н даже недель в ходе общения при развивающемся стрессе.

С первых секунд стрессогенной ситуации человек как бы впитывает информацию о новизне социального окружения пли о том, как повлияли на прежнее социальное окружение экстремальные

факторы. Первое, что определяется человеком, часто не вполне осознанно,— это не стало ли опасным его социальное окружение и не требует ли с его стороны мгновенных защитных действий. Второе — получение информации о перспективах развития обловил в сложившихся стрессогениых условиях. Оценки, решения, психологические установки, сделанные в этой стадии общения, у одних людей забываются, даже если эти решения были верны и продуктивны; у других, напротив, могут быть стойкими и долго влиять на характер общения, будучи и верными, и ошибочными: «Оп мне сразу не понравился» или «любовь с первого взгляда» и т. д. Подчас требуется много столкновений с действительностью, чтобы исправить неверную психологическую установку на партнера по общению, сложившуюся в первой стадии общения. Созданию таких неверных установок способствуют внешние признаки партнеров: непривычный облик может вызвать неприятные чувства; партнер может быть похож на ранее встречавшеюся человека, что может повлиять на отношение к новому знакомому; смущение, скрываемое партнером, может быть ошибочно принято за его развязность, наглость или за угрюмость, злобпость. Часто влияет на отношение к незнакомому или малознакомому партнеру по общению сторонняя информация о нем: клевета, похвала и др. Вторая стадия развития общения при стрессе характеризуется увеличением интенсивиости тех или иных проявлений общения или даже возникновением форм активного общения, несвойствен ных для данного человека вне экстремальных условий, т. е. при отсутствии у него симптомов стресса. Эта стадия развития общения может быть названа стадией личностной «экспансии», подготавливающей установление своего ролевого статуса. Эта вторая стадия в одних случаях может быть более сходна с первой, в других —.со второй стадиями общения, описанными М- А. Новиковым. Интенсификация общения, характерная для этой стадии, направлена на оптимизацию исходной социальной позиции для получения или захвата желаемой престижной социальной роли. Как правило, осознанная меркантильность при этом отсутствует. Направленность этой своеобразной экспансии, ее цель, а также частое в этой стадии «самовозрастанис» интенсивности общепия почти совершенно не осознаются общающимися субъектами. Данные опросов и наблюдений подтверждают то, что в этой стадии интенсификация общения собственного и у других людей объясняется «просто Радостью, не омраченной прошлыми обидами» (из отчета испытуемого И.), тем, что «с новым человеком приятно поговорить, много нового можно узнать» (из отчета палубного матроса П.), «приятно узнать, что есть общие зпакомые, что бывали в одних и тех же морских портах» (из отчета тралмастера Ж.). Таким образом, у

2S.^r>

—

большинства людей собственная эмоциональная оживленность в начале общения совершенно не воспринимается как попытка блеснуть своими знаниями, возможностями, чтобы предстать перед другими людьми в лучшем свете, чем это удавалось данному человеку в прежнем социальном окружении. И все же тот факт, что на данной стадии общения люди «демонстрируют» перед окружающими своя, как им кажется, лучшие качества, чего они не делащ раньше, будучи в привычных условиях, говорит скорее о «экспансивно-захватническом» характере активизации их общения, чем о как бы распрямлении их личностного статуса, «сжатого» прежним социальным окружением. В этой стадии частым, тем более при равенстве интеллектуального и речевого потенциала, бывает бурный обмен информацией. Люди сообщают сведения часто банальные, но кажущиеся им интересными и встречающие внимание со стороны собеседника. При таком информационном «извержении» говорящий, как правило, невольпо пытается не только овладеть вниманием слушающего, но и приобрести его уважение. В случае неразговорчивости человека содержанием такого информационного «извержения» у него может стать «показная» успешная деятельность. «Молчун» в этой стадии развития общения в экстремальных условиях склонен заняться деятельностью, демонстрирующей его деловитость и умелость перед взором незнакомого партнера. Подобный импульс к высказыванию положительных знаний, умений возникает и у хорошо знакомых людей, попавших в незнакомые стрессогенпые условия. Такое «демонстрирующее общение» протекает, как правило, на фоне положительных эмопио-на [ьных переживаний, на фоне айфоричной дружественности. Однако могут быть и другие формы эффективности общающихся в этой стадии. В условиях парной изоляции после первого знакомства возникают различные эмоционально-позитивные акции, служащие как бы для пробы партнера «на зуб». Частая форма таких неосознаваемых «проб» — навязываемое «гостеприимство». Человек предлагает партперу посмотреть на какую-либо свою вещь, книгу, испробовать лакомство, принесенное из дома, и т. п. Такого рода «одаривание» дополняет речевую «экспансию» в захвате благорасположенности партнера, его уважепия, признания им достоинств напарника. Такие взаимные или односторонние акции в данной, начальной стадии общения воспринимаются скорее бйд госклонно, чем настороженно. Исключения могут быть в случае, если собеседник, на которого обрушено информационное «извей жение», отличается неврастеничностью, повышенной утомлея- постью, резко отрицательной психической установкой на всю ситуацию, в которой происходит общение, или нациопально-этпппсс-ними нормами, отвергающем интенсивный информационный оо-

мен. При общении в данной стадии — личностной «экспансии»,, направленной на установление ролевого статуса,— иногда возникает чрезмерно аффективное поведение: ажитированное, либо, напротив, скованное с неловкостью движений и словесных выражений. В доследующих стадиях общения уменьшается возможность для такого интенсивного информационного обмена, потому что со временем уменьшается установка на терпимость к партнеру, на солидарность С ним *.

* «Ошибки общения» в стадии первичной личностной «экспансии», направленной на установление социально-ролевого статуса: 1. В этой стадии следует избегать форм общения, базирующихся на психологической установке на якобы отрицатольпые качества партнеров по общению. Необоснованно плохое отпошепие может вызвать ответную неприязнь (необоснованную). Такие отношения часто очень трудно исправить в дальнейшем. Отрицательная установка часто усиливается установкой субъекта на свои «силовое» подавление окружающих, па психологическую борьбу с ними вместо того, чтобы совместно с ними бороться со стрессом. 2) Следует избегать демонстративного (часто не вполне контролируемого сознанием) «инвертирования» своих положительных качеств: «Пусть меня грязненьким полюбят, а чистеньким меня полюбит всякий!». Такой показ павыворот своих достоинств не всегда успешно оттеггает истинные достоинства человека. У партнеров может возникнуть ошибочное, но устойчивое отношение к человеку па основании ложной демонстрации им псевдонедостатков. 3) Безудержное «фонтанирование» рассказов, словесных излияний может утомлять и раздражать слушателя, тем более не расположенного к общению с эмоциональными, экзальтированными людьми. 4) В начале знакомства в экстремальных, стрессогеппых условиях некоторые люди склонны к интимным излияниям, невозможным при будничном общении. Чрезвычайная, критическая ситуация как бы отменяет старые, имевшиеся до нее нормы поведения, тогда как новые нормы поведения, адекватные экстремальным условиям, еще не сформированы. У эмоциональпо-лабильных и недалеких людей как бы снимаются социальные запреты в поведении, в высказываниях. Откровенные заявления, интимные признания прп этом могут способствовать возникновению обоюдного доверия, сплоченности.[Но при чрезмерности интимных излияний, тем более когда они пе соответствуют этическим правилам собеседника, опи могут вызвать в последующем обоюдное чувство неудобства, которое может оказаться питательной средой для скрытой или явной неириязпп. 5) В данной стадии при формировании и распределении социальных ролей возможно ошибочное наделение партнера качествами своего идеала. Естественно, разочарование в дальнейшем может увеличить стрессогенную критичность взаимоотношений. 0) Не следует демонстрацией своих истинных достоинств разочаровывать партнера в собственных его достоинствах, относительно меньших. Следует быть скромнее! Тем более не следует вольпо или невольно обнажать недостатки партнера, скрываемые ^п>^,: «Не следует наступать на любимую мозоль!». Так, например, демонстративная авторитарность человека и начальственный топ могут евмдетельство-

ть о его неудовлетвореввыз потребностях в лидировании. Есть ли, вет ли • ^Него на то основания (характер, профессиональные знания, жизненный мал ' ^{Ве сле}ДУ^ет сразу пресекать его первых попыток командовать. Экстре-б_Ыр^Ьиые Условия, предъявляя повышенные требования к людям, довольно так''⁰ Уважают их истинную сущность, их возможности. При отсутствии у „ '°^го человека способностей лидера он скоро почувствует банкротство своих

ретенаии на командную роль.

~*

Если условия совместной изоляции сопряжены с действием дополнительных стрессогенных факторов, вызывающих болезненное состояние, сопровождающееся телесным недомоганием или плохим настроением, в таких условиях часто возникает более тесное общение, связанное с заботой о партнере, с уходом за нам (третья стадия). При этом в значительной мере разрушается, размывается зональное дифференцирование межличностной территории людей. Происходит как бы слияние этих территорий. Мотивация, проистекающая из чувства собственной необходимости, вскрывает дополнительные (новые) адаптационные резервы организма и личности у того, кто помогает. У того, кому помогают, дополнительные внутренние резервы мобилизуются благодаря чувству собственной нужности дружески настроенному партнеру. Проявление субъектом заботы о соседе свидетельствует для субъекта о своей «ценности» для соседа и о его «ценности» для себя. Возникающая в такой ситуации вынужденной помощи «внутриорганизмен-ная» информация у каждого из общающихся об их обоюдной «социальной ценности» оказывает мощный антидистрессовый эффект, проявляющийся, в частности, в изменении показателей стресса. Лишение чувства собственной необходимости и мотивации, побуждающей пересиливать свое недомогание, чтобы помочь другому, ухудшает состояние и самочувствие. Взаимопомощь приводит к тому, что личное пространство перекрывается личным пространством партнера и, таким образом, субъекты оказываются менее субъективно стесненными. При этом в сравнительно лучшем положении оказывается заботящийся партнер. Ситуация вынужденной заботы о партнере может способствовать укреплению дружественности общения на долгий срок. Даже когда заботящийся субъект вынужден скрывать (или не скрывает) то, что он тяготится обязанностью оказывать помощь, даже тогда факт помощи, как правило, способствует лучшему взаимопониманию в дальнейшей обоих индивидов.

По окончания стадии личностной «экспансии» (а если была стадия «вынужденной помощи» партнеру, то после ее окончания) ролевые функции общающихся относительно стабилизируются. •Это четвертая стадия развития общения при стрессе. Стабилизация ролевого статуса может проходить и эмоционально-монотонно, я сопровождаться аффективными актами общения как с положительной, так и отрицательной эмоциональной окраской. f'P⁰ этом образуются неформальные группы. В стрессогенных условиях ядро такой группы отличается большей внутренней устойчивостью, сплоченностью, достигающейся через постоянное напряжение впутригруппового противоборства. Чем экстремальнее условия существования, тем труднее людям, склонным оста-

ваться «непримкну впиши», сохранять нейтралитет перед лицом конфронтярующих неформальных групп.

Возникновение эмоциональных, вегетативных и других признаков дистресса сопровождается дальнейшим изменением активности общения. Измененное общение может стать наиболее заметным проявлением стресса на определенной фазе его развития, т. е. возможно доминирование субсиндрома изменения общения ири стрессе (социально-психологического субсиндрома стресса). Его можно рассматривать как пятую стадию развития общения при стрессе. В одних условиях такое изменение общения характеризуется увеличением его активности, в других — его снижением. При стрессовой активизации общения в разных условиях могут преобладать компоненты либо межличностного взаимодействия, консолидирующие груипу (социально-позитивные), либо дез организующие ее (соцнально-пегативпые).

Из числа первых можно выделить три основных компонента общения. Первый — усиление тенденций поддерживать лидирующий концепт и его носителя. Это — усиление склонности выделять лидера и следовать за ним; благосклонное отношение к предложениям общения со стороны окружающих. Зачинатель акта общения первоначально принимает на себя роль лидера в общении. Соответственно концептуализация начала его общения отражает его лидирование. При наличии у партнеров по общению стрессовых социально-позитивных тенденций лидирование в акте общения получаст дружественный, заинтересованный отклик. Надо полагать, с проявлением тех' же тенденций связаны случаи самопожертвования ради спасеппя жизни другого человека в экстремальных ситуациях. «Заслонить грудью командира!» — такое решение может приходить импульсивно. Такого рода решения быстры, однозначны, как правило, не оставляют места для сомнений и обусловливают действия, подчас сложные, точные, кажущиеся непроизвольными. Эти действия есть особая строссогенная форма защитительного общения, направленного на спасение носителя неких ценностей, такого, как лидер группы, как продолжатель рода, как объект привязанности, как объект, носитель возможности повысить социальный престиж спасителя.

Второй основной компонент активизации общения, консолидирующего группу,— усиление у субъекта склонности к принятию на себя роли носителя или генератора лидирующего концепта, лидера группы, коллектива, лидера в общении. Такие тенденции к лидированию при стрессе могут быть адекватными возможностям субъекта к требованиям ситуации и неадекватными им. Во втором случае неуместные, неверные, не поддерживаемые окружающими людьми попытки руководить ими, организовывать их в

Л. л. Клтаев-Смык

коллектив могут оказывать противоположный эффект, т. е. собствовать дезорганизации группы.

Третий компонент социально-позитивной направленности об щепия при стрессе — производный двух первых в случае их по₀~ дуктивной реализации. Это чувство общности с коллективом" «чувство локтя», дружественности, взаимпой симпатии. Оно способствует установлению сплоченности членов группы, их солидарности, а при наличии общей воодушевляющей цели — проявлениям коллективного энтузиазма.

В относительно изолированных малых группах людей возникает своеобразная общность эмоций. Механизмы такой «индукции» изучались еще В. М. Бехтеревым [39]. Недавно описан случай, когда в сурдокамерном эксперименте астепизационно-деп-рессивное состояние охватило всех трех испытуемых потому, что им показалось, что они отравлены угарным газом. При этом у них возникали все субъективные проявления и поведенческие признаки такого «отравления» [208]. Из числа физиологических реакций, сопровождающих деятельность в условиях групповой изоляции, заслуживают внимания факты совпадения колебаний пульса у рядом работающих людей. «Синхронизация пульсовых кривых наблюдается в большей степени при кооперативном типе межличностного взаимодействия партнеров, выполняющих парную словесную пробу, либо в тех случаях конкуренции, когда соперничество ограничивается вербальными реакциями и по влечет за собой негативных поведенческих, постуральпых и интонационных реакций» [208, с. 194].

При стрессе в экстремальных условиях далеко не всегда активизируется социально-психологическая активность, т. е. активность общения, способствующая консолидации группы, коллектива («кооперативный тип межличностных взаимоотношений», в общих чертах описанный выше). При некоторых особенностях экстремальных условий велика вероятность возникновения при стрессе, возникающем у многих членов группы (коллектива), активизации общения, ведущей к дезорганизации коллектива (группы). Требуются большие, специальным образом организованные усилия, чтобы препятствовать развитию стрессовых, дезорганизующих группу тенденций, чтобы направить социальную форму адаптационно-защитного потенциала по пути не дезорганизации, а консолидации группы (социума). Рассмотрим общую структуру такой стрессовой социально-психологической активности, Д^л которой характерно преобладание компонентов общения, напр ленных па дезорганизацию группы.

В ней (как и в консолидирующей группу активизации общения) можно подразделить три компонента. Первый — возникно-_в&нВе у людей склонности к конфронтации с лидирующий концептом, с его носителями. Это может проявляться в активизации непризнания авторитета руководителя, в нежелании подчиняться приказам, в раздражительности, грубости, вспыльчивости, в нетерпимости к казавшимся раньше несущественными неоп-тлмальным действиям и личностным особенностям партнеров по общению.

Второй компонент социально-негативных изменений общения при CTjieccb — возникновение неприязни к психологическим нагрузкам, связанным с ответственностью за других людей или перед другими людьми. Это ведет к уклонению от ответственности за общее дело, за любое дело, не рассматриваемое как личное.

Третий компонент стрессогеиной социальной активности, дезорганизующей группу,— это возникновение в экстремальных условиях у ряда индивидов отчуждения от интересов группы, возникновение представления о снижении значимости общих целей, возрастание склонности замыкаться в кругу личных интересов и дел. Разобщенность интересов членов группы, противопоставление их интересам коллектива при такой стрессовой активизации общения может приводить к конфронтации между членами группы, к распаду коллектива. У отдельных его членов возникает представление о большей эффективности индивидуальных путей выхода из стрессовой ситуации, а не коллективных. Следует отметить характерные для такой формы общения при стрессе застойность собственных негативных социально-нсихоло-гяческих установок, спижение критичного к ним отношения. «Забываются» хорошие качества окружающих людей, недооценивается персиектива положительной переоценки сиюминутных обид. Отношение окружающих людей могут представиться субъекту при таком течении стресса опасными для него, требующими защитных или «ответных» агрессивных действий. Анализ общения между членами производственных бригад на рыбопромысловых базах (РПБ) в ходе многомесячного рейса без заходов в иорты показал, что социалыю-пегативные компоненты общения становятся Доминирующими во многих бригадах л а пятом—седьмом месяцах плавания. Стрессовый эффект длительной групповой изоляции и Скученности усугублялся на РПБ напряжепным режимом ^тРУда (работа по 12 часов в сутки, 8+4, без освобождения от работы в субботние и воскресные дни). Исследования 10. М. Стень-ко, В. д. Ткачеико и др. показали, что при этом снижалась производительность труда и возрастала заболеваемость с широким пектром болезней [248, 249, 256 и др.]. Наши исследования лю-

!0*

дей, принимавших участие в таких рейсах, показали, что в подавляющем большинство случаев неприязненные отношения между людьми, возникшие в ходе рейса, исчезают, как правило, через 2 недели после прибытия в порт приписки судна, т. е. «домоет Между тем не только сохраняются, но и часто становятся эффективно выраженными положительные, дружественные взаимоотношения, базирующиеся на воспоминаниях о «приятных», «веселых», «интересных» случаях, происходивших в рейсе. Случаи собственного социально-негативного поведения, имевшие место в рейсе, начинают казаться неуместными, достойными сожаления, неадекватными той ситуации, которая была. Взаимные обиды чаше прощаются, забываются по принципу: «Кто старое зло помянет, тому глаз вон.'».

Можно полагать, что указанные выше формы активизация общения в своей основе имеют адаптивное значение. Позитивные направлены на консолидацию группы коллектива, противостоящего экстремальной ситуации. Социальпо-пегативные направлены, условно говоря, на разрушение экстремальной срды, опосредованное «ломкой» социума (группы). Адаптивная направленность активизации общения может не осознаваться людьми, у которых она возникает.

Позитивные тенденции общения в группе операторов обнаруживаются при стрессе психофизическими методами задолго до того, как какие-либо изменения характера общения становятся заметными при обычном наблюдении 1209). Это свидетельствует в пользу того, что, в частности, активизация позитивных форм общения лежит в основе коллективной деятельности людей. Характер общения в группе влияет па эффективность и надежность деятельности людей при стресса. Экстремальные условия могут у одних усиливать имеющееся «затрудненное» общение, у других при установившемся положительном или нейтральном общении способствовать «нахождению соответствующих характеру и содержанию совместной деятельности приемов и способов оптимизации делового общения, направленных на предупреждение или преодоление трудностей общения» [279, с. 22/.

Следует отметить сложность различных противоречивых влияний на формирование субъектами тактики межличностного взаимодействия, которое при стрессе «скатывается» к доминированию консолидирующих или деструктурирующих группу форм общения. Экспериментально показано, что в зависимости от многих причин (сложившихся взаимоотношений, социальных и личных установок, конечных целей, мотиваций и т. д.) задача кооперативного характера (т. е. требующая сотрудничества) может при стрессе в ситуации скученности рассматриваться субъектами в кон-

292

пентном плане (т. е. в плане соперничества) и наоборот [45].? оппые данные обнаружены при обследовании производствен-rpvnn, члены которых иногда отходят от выполнения офици-"пьно предписанных типов отношений и взаимных связей [306]. Чгке в экспериментальной обстановке крайние формы «чистой» кооперации и «чистой» конкуренции тоже встречаются далеко не «сегда, часто межличностные отношения обследуемых носят смешанный характер [444]. Таким образом, необходимо считаться с _тем что тип взаимодействия в группе может несоответствовать оптимальному для выполняемой группой того или иного задания

[2081.

Заметим, что используемое в западной социологии выражение «кооперативный характер (тип) общения» во многом совпадает с нашим понятием «консолидирующее группу общение». Противопоставляемый «кооперативному» «конкурентный характер (тип) общения» но соответствует используемому нами выражению «дезорганизующее группу общение», так как «конкурентное общение» может способствовать в конечном итоге консолидации группы, когда конкуренция происходит без эмоционального и делового антагонизма участников общения, стремящихся каждый па своем участке работы к завершению общего дела. И, напротив, «конкурентные» взаимоотношения могут приводить к дезорганизации группы, коллектива, когда такие взаимоотношения возникают в борьбе за единоначалие и не исключают асоциальных, аморальных приемов конкурентной борьбы, дезорганизующих группу и невозможных в коллективе.

Мы не вскрываем в данном разделе всей сложности психологических, социально-психологических процессов, лежащих в основе развития социально-позитивных и социально-негативных форм стрессовой активизации общения и т. д., хотя это было бы необходимо для детального анализа методологии управления социальной активностью при стрессе *.

Здесь

условия, направляющие

с ^аДвсь мы лить коротко перечислим основные уел

низа ^совш' нотепдиал на путь либо консолидации группы, либо ее дезорга-

консол^ЛОВИя (^<ШР^ИН11П1Ш») развития стрессогеиной активизации общевия, _Ш(,_Ш1 '""'дарующие группу: 1) Возникновение условий существования, совер-вве ^1,(f ^еР^1шмых для большинства людей, составляющих группу. Исчериа-^но" опа^{СИ1№аЛа те}Р^пения>>- К таким условиям относится сочетание смертель-влл и_х вп°-^{СТП для иидиви}да и его близких с хроническим ущемлением его РвДеленно ^льных потребностей (жажда, голод, и т. д.). 2) Субъективная оп-^к°торой \^{Ь для} большинства членов группы позитивной цели, достижение ли я но до ^{И8авит их} от нетерпимого настоящего состояния, б) окупит уси-^Л|«дой д₀.^с.^{ТИЙсению атои} цели. В представлениях данной цели у большинства жен присутствовать концепт достижимости ее только коллективны-

Помимо описанных выше форм стрессовой активизации общения, при иных внешних и внутренних факторах, обусловливающих поведение в экстремальных ситуациях, возможно стрессовое уменьшение активности общения, возникающее за счет значитедь-

»ш усилиями. 3) Наличие субъективного представления о том, что бо.тьита- ством окружающих людей совершаются действия или у них есть намерения действовать в том же направлении, куда стремлюсь действовать «я» — индивидуальный субъект действия. Го есть должно быть совпадение кояцедм целесообразности и направленности своих — индивидуальных — целей и действий с представлениями о целях и действиях окружающих людей. 4) Осознание реальной возможности «первого шага» на пути освобождения от стрессора, выходя из стрессогенных условий и представления о реальности последующих «шагов». 5) Наличие импульса (острого побуждения) внутренняя или внешнего к совершению этого «первого шага». К указанным внешним импульсам можно причислить: а) «случайное» действие одного или нескольких членов группы. 'Гак как в данном случае окружающие люди наделены в сознании индивида теми же целями и желаниями защиты от стрессора, что и оя сам, то даже случайный поступок кого-либо из окружающих может быть расценен индивидом как сигнал к началу активного избавления от стрессора. Такой сигнал может стать «центром кристаллизации» консолидирующей группу активной деятельности ее членов, направленной на выход из представляющихся лм стрсссогеияшт условий (например, панические действия); б) намеренный, уеловпо говоря, призыв лидирующего в данном акте индивида. Такой призыв должен не только совпадать с накалом и направленностью жй лавин членов группы, во должен также обладать достаточной мюциоген- ностью и суггестивностью для трансформации потенциальной адантаниоп-но-поведенческой энергии членов группы в поведенческую (кинетическую). Призыв оказавшегося лидирующим индивида реализуется за счет подготовленного им (или подготовленного в нем, у него) внутреннего импульса к совершению указанного выше «первого шага», которым для лидера является осуществление демонстрационного или императивного призыва к окружающим.

Условия развития стрессотенной активизации общения, дезорганизующие группу на пути выхода из-под стрессогенного действия экстремальных факторов, отличаются от вышеперечисленных только по следующим пунктам: по 2) представлениям о том, что избавление от стрессогенных факторов оптимально при едиполпчпом усилии в противодействие носителям этих факторов; по 3) представлениям о том, что окружающие люди а) против твоего избавлю ния от стресса либо б) имеют возможности для собственного избавления от стресса, которых ты лишеп.

Условия, снижающие возможность защиты от стрессора па путях консоли дации группы. Это как бы «аптипринципы» усиления активности при стреейв 1) формирование у членов группы концепта а) оправданности дпстрессощЯ ных страданий индивида достижением некой конкретной или мистической цели; б) недостижимости освобождения от дистрессогенных факторов (обреченность); в) отсутствия сведении о путях выхода из сферы действия РЯЙ факторов (дезориентация); 2) поддержание, сохранение «потенциала терпения» какими-либо послаблениями стрессогенного давления (рсальнйЙв или мнимыми); 3) создание у индивида концепта уникальности его ди-стрессовых переживаний и его личной вины в их возникновении;4) форм кропание у индивидов концепта безвыходпости экстремальных условии; 5) предотвращение, изъятие потенциальных побудителей группы к «первому шагу» на пути ее консолидации в целях освобождения от стресс-факторов.

ш

лого ухудшения функционального состояния и самочувствия членов группы, коллектива. В результате симптоматики дистресса /апатия, адинамия, снижение умственной а физической активности, чувство дискомфорта и т. п.) снижается мотивация и способность к общению.

Склонность к общению может снижаться при стрессе и при сравнительно удовлетворительном физическом состоянии, и самочувствии членов группы. Это бывает при «интериоризации» мыслительной активности индивида при его самоуглубленности, различные формы которой характерны для хронического стресса. Интенсивность общения снижается при стрессовой самоотчуждепиости субъекта, когда для него, казалось бы, снижается значимость собственной персоны и отношения к себе окружающих людей. Человек пренебрегает своим внешним видом, мнением о себе других людей, гигиеной своего тела, регулярным питанием и т. д. Некоторыми исследователями подобное самоотчуждение интерпретируется как форма протеста иротив стрессогенного социального давления, пе всегда полностью осознаваемая субъектом.

Кроме перечисленных форм, снижение активности общения при стрессе возможпо при сохранности активности поведения. В наших исследованиях в условиях групповой относительной изоляции был отмечен феномен «когнитивного нигилирования» партнера. У испытуемого появлялась нарастающая неприязнь к партнеру по изоляции. Ее причиной было главным образом своего рода «переполнение», «перегрузка» субъекта информацией разного рода, исходящей от его партнера, при том, что прочая информация из внешнего мира была крайне ограничена и однообразна. Партнер становился не столько ненавистен, сколько нежелателен, избегаем вплоть до того, что испытуемые пачинали избегать встречаться взглядами и даже смотреть друг на друга. Так, для того чтобы взять какой-либо нужный предмет, человек предпочитал не поворачиваться в сторону этого предмета, если при этом его лицо должно было оказаться обращенным к партнеру. Вместо такого поворота на сравнительно меньший угол человек предпочитал достать нужный ему предмет, сделав поворот в противоположную сторону, на значительно больший угол, так, чтобы не увидеть напарника, даже в том случае, когда последний обращен спиной к поворачивающемуся человеку *. Действовал принцип: «Глаза б мои на тебя не смот-

Намл было дифференцировано шесть степеней «когнитивного нпгилн-

Роиапля» партнера. Приведем примеры вербализации испытуемыми своего

п^{П0Ц1ения} к соседу при развой выражеппости даппого феномена. 1-я сте-

н>. «Beg время помшо, что ве падо заходить на территорию соседа». Актуа-

•"зацня п сознании целесообразности ограничить контакты с партнером. 2-я

- епеиь: «Предпочитаю не смотреть в сторону, где садит сосед». Избегание ви-

рели!». Подобный феномен бил обнаружен также М. А. Новиковым [208]. Дальнейшее развитие такой тенденции чревато возникновением склонности к агрессии как выражению побуждений к реальному нигилированию партнера. Причем агрессия может быть направлена как на него, так и на себя (суицид). Последнее — это результат стремления уничтожить общение с партнером, с объектом общения (т. е. с избыточностью однообразной монотонной ПН' формации, исходящей от партнера по общению) через уничтожение себя — субъекта общения. Такие формы болезненно измененного общения, как некритичная, не вполне контролируемая сознанием агрессивность по отношению к партнерам по общению и суицид, могут возникнуть при нескольких, казалось бы, различных, предшествовавших формах общения: 1) в результате неблагоприятного развития «когнитивного нигилирования» партнеров; 2) активизации общения, дезорганизующего группу, при невозможности покинуть группу или «уединиться» в ее структуре. Вероятность попыток «ломки» неприемлемой для субъекта, нетерпимой им формы общения через агрессию в адрес партнеров — участников общения паиболее высока, когда к прочим стрессогенным факторам, обрушившимся на субъекта, присоединяется надругательство над ним, физическое притеснение его со стороны кого-либо из членов группы при участии или попустительстве остальных се членов. Возникновение в экстремальных условиях у некоторых людей садистских наклонностей рассматривают как стрессогенную патологическую реакцию, направленную на объект, «замещающий» недостижимы! и неустранимый стрессор [478]. Стрессогенная застойность концептуализации мнимого стрессора в случае садистских отношений проявляется в том, что жертва аффективной агрессии, будучи первоначально случайной, в дальнейшем как бы притягивает «мучители тем сильнее, чем более некритично актуализируется в сознании последнего антистрессовый эффект замещающей «мнимой борьбы» со стрессором *.

зуальных контактов. 3-я степень: «Неприятно произносить слова, которые часто говорит сосед». Избегание «вербальной общности». 4-я степень: «Разго-i варивать с соседом — неприятно, когда приходится— произношу слов, лием, иногда с запинкой, с заиканием». Нарушение вербального контакта. 5-я степень: «Несколько раз поймал себя на том, что забывал обычные слова, которые часто произносил сосед». Ампестическне реакции на партнера Щ общению. 6-я степень: «Подолгу сосед для пеня перестает существовать, хотя' при совместной деятельности, как это пи неприятно, приходится вновь И вновь смиряться с его существованием». Периодическое «когнитивное нигЯЛЗя рование» партнера по общению.

* На основании собственных экспериментальных исследований я анализ» литературы нами были дифференцированы следующие степени стрессогевной агрессивности или депрессивной склонности к суициду. 1-я степень: подобные

Следует отметить, что актуализация в созпании при стрессе возможности или необходимости крайних форм агрессии или самоагрессии (об убийстве партнера или о самоубийстве) может возникнуть внезапно, неожиданно для субъекта. Причем субъект может либо осознавать абсурдность этих действий, либо ошибочно признавать их необходимыми, неизбежными. Внутреннее побуждение к агрессии может, как это кажется, внезапно возникнуть в состоянии аффективной конфронтации с партнером. Есть сообщения о том, что совершенное насилие снижает уровень стресса у человека, его совершившего, тем «спасая» его от психической стрессоген-ной травмы. Но какой ценой? [4791.

5.3 ПРОКСИМИЧЕСКИЕ ПЕРЕМЕННЫЕ ПРИ СТРЕССЕ

Возрастание значения социальных стресс факторов в жизни населения индустриальных стран, в частности фактора скученности жителей больших городов, обострило внимание исследователей к проблеме взаиморасположения людей в ходе их взаимодействия. Западная социальная психология рассматривает человека (персону, личность) как основную исходную единицу отсчета объекта своего исследования, недооценивая то, что увеличение численности людей создает следующие уровни целостности: группу, организацию и т. д. За точку отсчета пространства, на котором разворачивается жизнедеятельность людей, часто принимается место расположения отдельного человека («личная территория»). Недостатки такого методологического приема очевидны. Деятельность человека как «общественного существа», даже если он так или иначе изолирован, всегда остается общественной. Это не может не учитываться при анализе пространственной среды его жизни и деятельности, тем более в случае скученности, тесноты, большой плотности расположения людей, характерных для современного урбанизированного общества. Исходной причиной указанного ошибочного методологического приема послужила опора исследователей на Данные интроспекции людей, изучаемых в условиях скученности.

тевдепцин полностью, отчетливо пе актуализирующиеся в сознании (осознаются иолдпее); 2-я степень: периодические, неожиданные для себя самого мыс-ив о возможности агрессии; 3-я степень: постоянные, сдерживаемые мысли об

ресеппных актах, воспринимаемые субъектом как несерьезные; 4-я степень: _рР"°№№.кая неспособность сдерживать агрессивные выпады против нарт-

ров по общению (препирательства, ругань и т. п.); 5-я степень: намеренная _;, ^дг(>товка осуществления не критически оцениваемых субъектом, т. е. ка-> ушихся ему оправданными и нужными, агрессивных действий в адрес нарт-Ч"'" по изоляции.

В этих условиях во избежание дистресса скученности часто нри социальном взаимодействии усиливается опора «па себя». При этом в сознании отдельного человека возрастает значимость представления о собственной автономности.

Принцип отсчета пространства жизнедеятельнети людей «от отдельного человека» породил наименование научного направления по изучению среды обитания — «проксимяка» *. За 15 лет «самостоятельного» существования проксимика еще пе накопила массива данпых, дающих ей право называться самостоятельной наукой. Тем не менее ее научный багаж позволяет ей активно и эффективно внедрять свои достижения в практику организации человеческой жизнедеятельности.

Было показано, что характер взаимодействия и взаимоотношения людей определяет некоторые огггималыгые расстояния шжщ ними. Холл [406] описал нормы приближения человека к человеку, характерные для социокультурной среды Северной Америки. Эти нормы определены четырьмя расстояниями. Указанные расстояния определяют концентрические пространства с субъектом общения в центре: 1. Интимпое расстояпие (радиус) от 0 до 45 см используется при общении самых близких людей: жена — муж, мать — ребенок. 2. Персональное расстояние от 45 см до 120 см используется при обыденном общения со знакомыми людьми. 3. Социальное расстояпие от 120 до 400 см оказывается предпочтительным в общении с чужими людьми и при официа.льпом общении. 4. Публичное расстояние от 400 до 750 см используется при выступлениях перед различными аудиториями.

Холл указывал на то, что расстояние, предпочтительное для той или иной формы общения, избирается человеком в значительной мере неосознанно. Тем не менее человек почти всегда так или иначе реагирует, если принятое ям расстояние «нарушается».

Соммер [5321 предположил, что пространство непосредственно вокруг человека последний воспринимает как удлинение самого себя. Мерой этого «персонального пространства» субъекта является его эмоциональное напряжение при «вторжении» в пего другого человека. Персональное пространство — это «пространственная сфера вокруг человека, очерченная мысленной чертой, за которую другим не следует входить» 1532]. Персональное пространство не

* В результате перенесения латинского термина «проксимальный» (ближайший, приближенный) в английскую научную литературу, затем из анп лийской в русскую и др. возникло двойное написание наименования дисциплины, изучающей пространственный фактор в межличностных отношениях', «проксимика» и «проксемика». Второе — результат деформации латинского прототипа.

строго концентрично. Его граница может быть более удаленной со стороны приближающегося другого человека, тем. более если тот неизвестен или нежелателен. Особенности пространственной среды также могут сказываться на размерах персонального пространства, как бы способствуя объединению людей (соционетальная среда) или. напротив, метая их объединению (социофугалыгая среда) 1406,с,.108].

Часть пространственной среды человек может считать в той или иной мере своей собственностью, которой оп может распоряжаться и должен сохранять от чужих посягательств. Это персонализированное пространство, «собственная» персональная территория может бить его жилищем, местом работы -человека, его кроватью в общежитии и т. п., «принадлежащей» ему (первичная территория). Человек может «по привычке», «по традиции» использовать какую-либо территорию, которая тем не менее пе подчинена его жесткому контролю,— место в библиотеке, место на пляже (вторичная территория). Оказавшись на непродолжительное время ва улице, в парке, человек еще, в меньшей степени идентифицирует с собой окружающее пространство, подчиняясь правилам поведения для всех (публичная территория) [299, с. 112—120].

«Персонализированную территорию» в определенном отношении можно рассматривать как аналог персонального пространства; если последнее является самым элементарным пространственным «удлинением» человека, то территория — это уже более развитое и сложное его «удлинение», включающее как определенное пространство (территорию), так и различные объекты. Но оба эти образования выполняют выраженную функцию создания и изменения «границы» между «собой» и «другими», функцию регуляции межличностных отношений (274, с. 152]. Таким образом, понятия «персональное пространство» и «персонализированная территория» определяют феномены, сочетающие кок мнимые, так и реальные объекты 1352, 364, 518]. Характер лроксимических переменных, как было обнаружено в пащих исследованиях, усложняется в ситуации длительной групповой изоляции в условиях скученности, создающей наряду с другими факторами дистресс у испытуемых. Условия тесного размещения испытуемых и ограничения изолированного пространства, а также практически постоянное пребывание испытуемых па одном и том же месте обусловливают как бы совмещение персонального пространства и персонализированной территории каждого из испытуемых. Кроме того, сложность взаимозависимости персональных пространств и персонализированных территорий в этих условиях создает эффект как бы наслоения их друг на друга. Указанные обстоятельства побудили нас использовать термин «межличностная территория» для обозвачеяияпредставловнякаждого из

ЯМ

испытуемых о занимаемом им и «принадлежащем» его напарник по изоляции пространстве кабины экспериментального стенда

Рассмотрим литературные данные относительно особенностей проксимических переменных при стрессе. Затем изложим результаты собственных исследований динамики изменения проксимических показателей при остром и хроническом стрессе.

Оценивая современное состояние проксимических исследований, можно видеть, что пока нет упорядочепной проблематики этого научного направления. Сложность возникающих проблем можно проиллюстрировать данными о влиянии скученности на развивающиеся организмы. Показано, что дети вплоть до юношеского возраста имеют меньшие, чем взрослые, зопы личпого пространства [298]. В связи с этим, казалось бы, дети должны быть способными переносить более высокую плотность людей в своем окружении, так как известно, что увеличение зон личного пространства провоцирует дистрессовое ощущение скученности 1361, 362]. Анализ широкого круга литературы, посвященной влиянию чрезмерной скученности на развивающиеся организмы, свидетельствует об обратном 1365]. Молодые организмы, растущие в условиях чрезмерной скученности, задерживаются в своем развитии [338]. Следовательно, скученность для них не является простым гипер-стимулирующим фактором [348, 490]. Сообщалось, что приостановка созревания молодых организмов после рождения может возникнуть из-за скученности, имевшей место в пренатальном периоде и отсутствующей после рождения [4431. Потомство скученных мышей было менее активным и пассивно реагировало в тестах на новизну, чем контрольные мышата. Это различие сохранялось у потомства от ранее скученных ипескученных матерей независимо от наличия или отсутствия скученности потомства.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что проксимиче-ские факторы являются отражением сложного динамического «овладения» популяцией среды обитания. Это овладение содержит различные активные и пассивные, осознаваемые и неосознаваемые, уравновешенные и неуравновешенные между собой проявления. Исследования сущности указанного процесса поиулянионного овладения средой с позиции проксимики только начаты. До сих пор отсутствуют исследования соотношения концептов персонального и физического пространств. Не только не раскрыто, но даже нечетко обозначено соотношение психологического отражения персонального и группового пространств. Крайне разрозненны данные и суждения относительно субьективизации факторов, скученное] и вторжения в персональное пространство.

Ниже мы приведем литературные и собственные данные. ^с детельствующие о взаимозависимости концепта персонально

пространства и чувства вторжения в него в ходе развития хронического дистресса, в частности вследствие групповой изоляции, скученности, кинетоза и т. д.

Продуктивным, открывающим возможность для психофизических решений задач проксимики является заключение Г. Эвапса и В. Айхельмана 1362] о том, что скученность при стрессе можно представить в показателях порога, который зависит, конечно, от некоторой минимальной плотности индивидов. Более того, этот порог связан с когнитивными их тенденциями, которые либо снижают, либо увеличивают потребность человека в пространстве [344] и его чувствительность к пространственным ограничениям [2561.

Вопреки данным о неблагоприятном действии скученности на показатели функционального состояния и на эффективность деятельности, Фридман и др. [379, 380] не нашли между этими факторами никакой зависимости. Сопоставление методов получения этих противоречивых результатов показало, что в экспериментах Фридмана сложность и. напряженность деятельности были столь невелики (составление слов из группы 10 букв), что дополнительная па-грузка на организм за счет скученности не исчерпала возможности выполнять эту деятельность на удовлетворительном, близком к исходному уровню. В указанной работе был неудовлетворительным критериальный подход к определению критического уровня внешней стимуляции, делающего ее стрессогенной. По мнению Каплана [439—441], этот уровень достигается при комплексе показателей стимулирующей информации. При этом должны быть достаточными ее количество, присутствующее одномоментно, напряженность умозаключений, необходимых для понимания этой информации, кроме того, должна существовать перспектива для субъекта быть в состоянии узнать больше о среде как об источнике критической стимуляции. Существует мнение, что критический уровень стимуляции обусловливается большой величиной сигнала, конкурирующими сигналами при дефиците времени ответа на них, высокой неопределенностью (непредсказуемостью) сигнала [362].

Было обнаружено, что экстремальная скученность может быть отнесена к типу стрессоров, для которых характерен неблагоприятный эффект последействия. К такого типа стрессорам относится экстремальное шумовое воздействие в отличие, например, от теплового стрессора, создающего немедленный дистрессовый эффект ж* ' 21. Это положение было подтверждено исследованиями ^;?Чйп1^КТ0В комбинированных стрессоров: тесной скученности и шума looOJ, теспой скученности и температурного воздействия [400].

Обнаружено, что после пребывания в условиях экстремальной ^есноты испытуемые значительно хуже переносили предъявление

им неразрешенных задач, чем лица, пребывавшие перед аналогичной деятельностью в нестесненных условиях [362]. Сходные данные были получены Д. Шеррод [526]. Надо полагать, «вовлечение» испытуемых в пассивное стрессовое реагирование за счет неразрешимых задач усугублялось последействием, предшествующей пассивности, генерируемой стрессором скученности (в случае, когда последний не чрезмерен и не вызывает взрыва агрессивного (активного) противодействия среде). Эпстейн и Карлин нашли, что после скученности субъекты лучше решали простые задачи. Причем у женщин отмечены увеличение содиопетального поведения (сплоченности, желания сидеть ближе друг к другу), увеличение групповой сплоченности кооперативного поведения. Напротив, у мужчин после непродолжительной экстремальной скученности уменьшились групповая сплоченность и кооперативное поведение. Цитировавшие эту еще не опубликованную работу Г. Энанс в В. Айхельман [362] сообщают, что в ней приведены интересные объяснения указанных половых различий, однако не приводят этих объяснений.

В многочисленных исследованиях ироксимических переменных на животных, а также в ранних исследованиях поведения людей при скученности авторы апализировали значение ситуационных факторов, упуская индивидуальные и личностные различия объектов исследования. Это породило многочисленные данные, не отражающие всей сложности реальной действительности. В частности писали, что якобы как аксиому следует принимать утверждение об увеличении личного пространства при стрессе и об увеличении стресса при возрастании плотности индивидов. Между тем было показано, что индивиды с зонами большего личного пространства испытывают больший стресс скученности, чем люди с меньшим личным пространством, помещенные в одни и те же условия 13441. Жители больших городов тяжелее, чем сельские жители, переносят пространственные ограничения во время многомесячной работы на рыбопромысловых базах [256]. Важную роль в возникновении стресса играют темпераменты, характеры и стрессовая реактивность общающихся в условиях скученности людей, их психологические установки, мотивы деятельности, морально-этические и социально-культурные нормы [362 и др.].

При скученности и ограничении пространства, выступающих как стрессор, у мышей были обнаружены физиологические показатели выраженного стресса: увеличение надпочечников и вилоч-ковой железы, уменьшение выделения андрогенных гормонов тестикулами, снижение лактации [338]. При высокой скученности резко возрастала электропроводимость кожи у людей [357]. Психофизиологические исследования подтвердили возникновение

стресса при вторжении в личное пространство 1363, 472 и др.]. Скученность и эмоциональная напряженность межличностных взаимоотношений приводили к срыву выполнения заданной деятельности. Однако это происходило только когда сокращение межличностной дистанции осуществлялось при решении задачи, требующей высокой скорости обработки информации; скученность практически не влияла на выполнение сравнительно простых задач, без дефицита времени J363J. Различные стрессоры, неявляю-щиеся проксимичеекгога факторами, при достаточной интенсивности и значимости вызывают стрессовые изменения проксимических переменных: увеличение личного пространства и дискомфорта от скученности [363].

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 728 | Нарушение авторских прав