АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Проблема статуса человеческого эмбриона

Проблема статуса человеческого эмбриона является основополагающей в комплексе проблем, связанных с искусственным прерыванием беременности, а также ряда этических проблем, возникших с в связи с использованием новейший биомедицинских технологий и основанных на манипуляциях с человеческими эмбрионами.
Относиться ли к зародышу как к «уже человеку» или как к «еще не человеку» - это вопрос, на который на уровне общественного сознания нет однозначного ответа. Разноречивость мнений обусловлена, главным образом, новейшими исследованиями ученых в области эмбриологии, микрогенетики, неонатологии, в ходе которых получены новые данные об особенностях внутриутробного развития человека, в том числе и на самых ранних его этапах.
Человеческое существо, развиваясь, проходит ряд стадий – от оплодотворенной яйцеклетки до личности. С какого момента человеческий зародыш становится человеком, имеющим право на жизнь? В какой момент человеческое существо становится моральным субъектом? Ответы на эти вопросы меняются в зависимости от исторической и культурной обстановки, уровня развития медико-биологических наук. От этих ответов зависит признание аборта морально допустимым или недопустимым деянием. Эмбрион не человек – значит, аборт допустим и является простой медицинской операцией, эмбрион – человек (потенциальный человек), следовательно, аборт – это преступление (убийство).
Согласно древней восточной традиции, возраст человека отсчитывается с момента зачатия. Для западной цивилизации характерно мнение о том, что жизнь человека начинается с момента физического отделения ребенка от тела матери, т.е. физического рождения. Долгое время врачи связывали начало жизни плода с первым «шевелением». В католической церкви со времен позднего средневековья, благодаря работам Фомы Аквинского, была признана аристотелевская концепция «одушевления», согласно которой жизнь человека начинается с момента «вселения» души в зародыш (на 40 день после зачатия у мужчин и на 80 день – у женщин).

В области современных наук, исследующих различные аспекты биологических процессов зарождения и развития человеческой жизни, получено большое количество данных, которые позволяют рассматривать проблему статуса человеческого эмбриона с новых позиций.
В области эмбриологии принято различать понятия «преэмбрион», «эмбрион» и «зародыш». Понятие «преэмбрион» обозначает массу недифференцированных клеток, существующих с момента возникновения одноклеточной зиготы до образования первичной полоски на третьей неделе беременности. Выделение в особый период развития первых двух недель является принципиально важным, так как именно возраст эмбриона в 14 дней стал предельным сроком для различных манипуляций с эмбрионами в научно-исследовательских целях и в процессе применения современных репродуктивных технологий.
Стадия «преэмбриона» рассматривается рядом представителей христианской этики как процесс одушевления человека, который начинается в момент оплодотворения и завершается формированием «первичной полоски» клеток нового организма. Из этого следует, только к концу второй недели после оплодотворения возникает новая человеческая жизнь и неповторимая человеческая душа, а значит в течение этих двух недель с развивающимся эмбрионом можно делать все: использовать в научно-исследовательских и терапевтических целях, абортировать и т.д. Представитель Православной Церкви в Америке И. Брек пишет, что признание различия между эмбрионом и преэмбрионом «как медициной, так и этикой будет означать далее, что преэмбрион – носитель потенциальной, а не реальной человеческой жизни и потому, в отличие от эмбриона, не может рассчитывать на преимущества в виде прав и гарантий, предоставляемых обществом полноценному человеческому индивиду, или личности» [2].

Естественно-научная или физиологическая позиция относительно «начала» человеческой жизни отличается от религиозной принципиальным отсутствием единого решения даже в пространстве современной культуры. Различные физиологические подходы отличаются только предпочтением той или иной системы, с началом работы которой связывается начало жизни – сердцебиение, легочная или мозговая деятельность. Например, в начале ХХ века биология связывала начало жизни человека с 4-м месяцем его внутриутробного развития, т.к. «эмбрион до 6 недель – простейшая ткань, до 2,5 месяцев – млекопитающее существо низшего порядка, и именно с 4-х месяцев фиксируется появление мозговой ткани плода, что говорит о возникновении рефлексивно-воспринимающего существа».
В конце ХХ века было установлено, что у 6-недельного плода регистрируется электрофизиологическая активность ствола мозга. Зародыш в возрасте 5-6 недель чувствует боль, чувствует приближение чего-то опасного для него и старается отстраниться от надвигающегося на него в момент искусственного аборта инструмента, к концу 7 недели имеет вполне сформированную нервную систему. В 9 недель человеческий зародыш имеет лицо, пальцы, внутримозговую активность и другие показатели жизнедеятельности как самостоятельного организма. Примечательно, что исчезновение этих мозговых импульсов у человека является современным юридическим основанием констатации его смерти. Если перенести современный критерий смерти человека – «смерть мозга» - на уровень проблемы определения критерия начала жизни, то, сохраняя логику, именно эти 6 недель – начало активности ствола мозга – необходимо принять как время начала жизни. Но полнота мозговой деятельности связана с сознанием и речью. А сознание и язык, как признаки личности, появляются лишь на 2-м году жизни ребенка. Признание этого времени жизни в качестве момента начала человеческой жизни абсурдно и, следовательно, вообще подвергает сомнению вариант, связанный с «мозговым» критерием.
Еще один выделяемый физиологический рубеж возникновения человеческой жизни – первое сердцебиение (4 недели). В то же время принципиальным для многих является формирование легочной системы (20 недель), что свидетельствует о возникшей «жизнеспособности» плода, т.е. его способности выжить вне организма матери.
Современные исследования в области микробиологии, эмбриологии и микрогенетики позволяют ввести новые критерии начала жизни организма человека. Существует два основных подхода к решению этого принципиального вопроса.
Согласно первому, собственно индивидуум – неповторимая и неделимая целостность – образуется в течение 2-й недели после зачатия, в результате полной утраты у родительских клеток способности самостоятельного существования.

Другая позиция, распространенная среди микробиологов, связывает «начало» человеческой жизни с моментом обретения полного и индивидуального набора генов будущего биологического организма. «С точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал. На всем протяжении внутриутробного развития новый человеческий организм не может считаться частью тела матери. Его нельзя уподобить органу или части органа материнского организма. Поэтому очевидно, что аборт на любом сроке беременности является намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума» [3].
Этическое знание предлагает свои варианты ответа на вопрос о том, с какого момента человеческое существо становится моральным субъектом, т.е. носителем собственно моральных прав, прежде всего, права на жизнь. Единодушного мнения здесь нет. Различие мнений объясняется отсутствием однозначной позиции о том, какие качества и свойства являются специфическими для него, выделяющими его из мира всех остальных живых существ. Это труднейшая, до сих пор не разрешенная проблема философии и философской антропологии, но от нее зависит решение проблемы статуса человеческого эмбриона и, как следствие, решение многих других проблем биоэтики. В настоящее время к специфически человеческим относят, прежде всего, такие качества как разум, трудовая деятельность, творчество, членораздельная речь, социальность. При соотнесении этих качеств с человеческим эмбрионом возникают абсурдные ситуации, т.к. эмбрион как форма жизни в принципе не может обладать этими качествами, поскольку для их проявления необходимо достаточно развитое человеческое тело.
Вопрос о моральном статусе человеческого эмбриона является одним из важнейших в ситуации морального выбора между абортом и сохранением эмбриону жизни. В результате критического анализа возможных критериев определения живого существа как морального субъекта, Л.В.Коновалова пришла к выводу, что приемлемым оказывается «единственный критерий – критерий реакции на раздражители, понимаемый в узком смысле как способность ощущать удовольствие и боль, приятное и неприятное. Этот критерий выбирается как основание «возможности установить существенное с моральной точки зрения различие между ранним и поздним прерыванием беременности…Это второй триместр беременности (3-6 месяцев)» [4]. Совпадение такого подхода с житейскими представлениями, с юридической практикой делает раннее прерывание беременности морально допустимым, приравнивает его к противозачаточным средствам.

Но моральный статус человеческого существа не определяется набором физиологических реакций и свойств. Моральный статус человеческого эмбриона – это один из многих аспектов его статуса, причем наиболее трудный для своего определения.
Критерием морального статуса плода является его включенность в моральное отношение, которое возникает, когда плод, эмбрион, зародыш, «сгусток ткани» становится объектом моральной рефлексии и для матери, в тот или иной критический момент выбора, и для человеческой культуры. Человеческая культура самой постановкой проблемы о моральном статусе эмбриона уже делает его субъектом фундаментальных моральных прав, проявляя при этом моральные качества человеческого рода в целом, такие как солидарность, долг, взаимоответственность, свобода, любовь, милосердие.
Правовой статус в определенной степени более однозначен, и аргумент, позволяющий его определить, является основополагающим для решения проблемы аборта. Человеческий эмбрион – это живой организм, который имеет право на жизнь в силу, с одной стороны, принадлежности к миру живых существ, с другой стороны – в силу потенциальной возможности развиться до уровня человека.
В статье 20 сказано: «Каждый имеет право на жизнь». Но возникает вопрос: относится ли к категории «каждый» ребенок, находящийся на стадии внутриутробного развития или эмбрион человека? Определение статуса эмбриона как человека (потенциального, находящегося на ранней стадии своего развития и т.д.) закономерно предполагает и его право на жизнь. Определение эмбриона как совокупности живых клеток, составляющих только материальную основу для будущего человека, лишает его права на жизнь, или, по крайней мере, делает его очень относительным.
Решением проблемы правового статуса эмбриона в настоящее время являются правовые документы о допустимости тех или иных манипуляций с ним. Первые 14 дней жизни эмбриона – это период, который считается единственно допустимым для научных исследований и экспериментов на эмбрионах. До 12 недель во многих странах мира, в т.ч. и в России разрешено прерывать беременность по желанию женщины. Таким образом, с третьей недели беременности за эмбрионом признается статус потенциального человека, а с 13-й недели – статус развивающегося ребенка, хотя он и называется до рождения – плод.
Именно ценность жизни и, особенно, ценность человеческой жизни, делает проблему статуса человеческого эмбриона настолько важной для этического самосознания общества. Морально-этическое решение проблемы начала человеческой жизни выполняет одну из традиционных функций морали - жизнезащиты.

Этико-правовые аспекты проблемы аборта
Этический и правовой аспект тесно переплетаются в проблеме аборта. От решения вопроса о том, с какого времени считать человеческий зародыш человеком, зависит решение таких вопросов как права матери и ребенка, ответственность матери (и других людей) перед ребенком, право на искусственное прерывание беременности, права ребенка на стадии внутриутробного развития (плод, зародыш, эмбрион) на жизнь, здоровье и другие.
Не подвергается сомнению, что человеческий зародыш не является в полном смысле автономным биологическим существом, так как до определенного срока для его развития необходима среда материнского организма. По мере развития медицинских технологий этот срок все больше укорачивается. По современным международным нормам, действующим в акушерстве, ребенком признается плод с весом от 500 г. Это означает, что такого ребенка можно выходить, его дальнейшее развитие может идти в условиях искусственной, созданной человеком среды.
Сторонники абортов расширяют перечень ситуаций, в которых право матери распоряжаться своей жизнью, своим телом, преобладает над правами зародыша и будущего ребенка. На первый план выходит право женщины выбирать в соответствии со своим желанием и потребностями исполнять ей роль матери или нет. Если ребенок оказывается нежеланным, незапланированным, то в соответствии с такими правами женщина, имеет моральное право прервать беременность при помощи медицинских средств.
В Конституции РФ ряд статей имеют непосредственное отношение к этико-правовым аспектам проблемы искусственного прерывания беременности. В статье 17 (п. 3) Конституции РФ говорится: «Осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц». Но осуществление женщиной права распоряжаться своим телом нарушает права и свободы ребенка, который находится внутри ее организма. В пункте 2этой статьи сказано: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения». Таким образом, ребенок, находящийся на стадии внутриутробного развития, даже на поздних сроках беременности не обладает основными правами и свободами человека, даже главным правом – правом на жизнь, т.к. он еще не родился.
Американские социологи при изучении проблемы аборта вводят понятие «конфликтные права» (Freiedman) и рассматривают эту проблему в контексте права любого человека на жизнь. Термин «конфликтные права» отражает наличие в реальной жизни людей противоречий между правом на жизнь развивающегося человеческого эмбриона и прав родителей или общества прервать зарождающуюся или развивающуюся жизнь, основанных на их собственных интересах. И это этико-правовое противоречие на данном уровне развития человеческой цивилизации не разрешимо. Остаются открытыми такие вопросы как: какое право является высшим – право родиться или право не родиться, право защиты личной тайны, право иметь потомство, право государства защищать здоровье женщины или какие-то другие.
В правовом аспекте аборт существует в двух видах: легальном и нелегальном (криминальном). В обществе всегда существовали правовые нормы, ограничивающие применение этой медицинской технологии или полностью запрещающие ее применение.
Во все периоды истории общества, когда действовали юридические запреты на производство абортов, имели место аборты криминальные. История применения этой медицинской технологии показывает, что независимо от мер наказания (от смертной казни до общественного порицания с оттенком сочувствия) всегда находятся женщины, желающие сделать аборт нелегально, и всегда находятся люди, как имеющие, так и не имеющие медицинского образования (врачи, знахари и т.д.), которые производят эту операцию. В обществе, имеющем строгое запретительное законодательство в отношении абортов, такие факты объясняются желанием женщины, которое невозможно удовлетворить, не нарушая закон. Но в обществе, имеющем законодательство, разрешающее производство абортов, а также терпимую к этому явлению мораль, криминальные аборты становятся фактами трудно объяснимыми. Причины этого явления лежат в области индивидуальной психологии и уровня медицинской культуры. Юридический аспект отношений очень тесно переплетается с нравственным, особенно в случае, когда женщине приходится в силу разных причин (например, перспектива стать матерью-одиночкой) самостоятельно решать вопрос об аборте.
По мнению ряда авторов, женщина, твердо решившая прервать беременность, сделает аборт независимо от того, какое законодательство об аборте существует в данной стране. Как показывают многочисленные данные по всему миру, законодательное запрещение абортов не может их предотвратить. Оно ведет лишь к увеличению числа нелегальных абортов, а, следовательно, росту числа тяжелых осложнений и смертности.
Причинами абортов, в том числе и криминальных, медицинская общественность считает: низкую активность медицинских работников в профилактике нежеланных беременностей, незнание и неумение пользоваться современными противозачаточными средствами, а также низкий уровень медицинской культуры населения.

В настоящее время в большинстве стран мира практика искусственного прерывания беременности легализована, хотя в законодательствах разных стран имеются большие отличия в условиях ее применения (сроки беременности, причины прерывания беременности и т.д.). В конце XX в. наиболее строгими законы об аборте оставались в католических странах Европы (Бельгия, Ирландия, Испания, Италия, Португалия) и Латинской Америки. Во всем мире выделяется три группы причин для проведения аборта: по желанию женщины, по медицинским и по социальным показаниям.
В нашей стране в настоящее время практика искусственного прерывания беременности осуществляется в соответствии с условиями, определенными в статье 36 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан»: «Каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве. Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям - при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины - независимо от срока беременности.
Искусственное прерывание беременности проводится в рамках программ обязательного медицинского страхования в учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, врачами, имеющими специальную подготовку. Перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности определяется Министерством здравоохранения Российской Федерации, а перечень социальных показаний - положением, утверждаемым Правительством Российской Федерации. Незаконное проведение искусственного прерывания беременности влечет за собой уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации».
Социальные показания к искусственному прерыванию беременности являются предметом дискуссий в этико-правовой области. Социальные показания представляют собой группу социальных факторов, которые рассматриваются женщиной и обществом как неблагоприятные для рождения и дальнейшей жизни ребенка. В нашей стране с 1996 по 2003 годы действовал Приказ МЗ и МП РФ №242 «О перечне социальных показаний и утверждении инструкции по искусственному прерыванию беременности», который включал в себя перечень из 13 показаний. Среди этих социальных показаний были такие, как: смерть мужа во время беременности, признание женщины или ее мужа в установленном порядке безработными, расторжение брака во время беременности, отсутствие жилья, проживание в общежитии или на частной квартире, статус беженца или временного переселенца у женщины, наличие трех и более детей, наличие в семье ребенка-инвалида, доход на одного члена семьи менее прожиточного минимума, отсутствие брачных отношений. Данный перечень социальных показаний представляет собой перечисление негативных социальных условий жизни женщины, которые в моральном плане не могут быть сопоставлены по своей значимости и ценности с жизнью человека. В эти годы интенсивно развивалась область исследований фетальных тканей, которые получались из зародышей поздних сроков беременности. Поэтому в дискуссиях о моральной неприемлемости абортов на поздних сроках беременности, когда зародыш приобретает тело маленького человека, звучали мнения и о недопустимости использования абортированных зародышей (при сроке беременности 13 - 22 недели) в качестве фетальных тканей для научных исследований.
В 2003 году в соответствии с приказом Минздрава России №485 (от 11.08.03) начал действовать новый перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности, в который вошли всего четыре показания из тех, которые присутствовали в предыдущем перечне. Это наличие инвалидности 1-2-й групп у мужа или смерть мужа во время беременности жены, пребывание женщины в местах лишения свободы, наличие решения суда о лишении или ограничении родительских прав, беременность в результате изнасилования. Таким образом, общество признало только безусловно неблагоприятные условиях для жизни и развития ребенка в качестве показаний для прерывания беременности в период, когда организм ребенка в основном сформирован.

Дата добавления: 2015-08-26 | Просмотры: 1763 | Нарушение авторских прав