-Эта болезнь часто выявляется у боксеров, и если ты продолжишь заниматься боксом, то в будущем можешь просто умереть, – тихо. – Нужно отменять бой с Баннасси.
-Что?! – взрываешься, вскакивая с места.
-То, что я его отменю любым способом. Теперь, когда мы увидели симптомы болезни, я не позволю тебе боксировать, – серьезно.
-Так, стоп, – отмахиваешься от меня. Становится обидно, но я молчу. – Мистер Хорлес, какие первые симптомы?
-Бессонница, – пожимает плечами.
-У меня этого нет, сплю, как убитый, – смеешься. – Так что я буду драться.
-Не будешь, – серьезно.
-Слушай, хватит командовать! Бокс – это моя жизнь!
-Ты идиот или прикидываешься?
-Не грузи меня, ладно? Я буду драться. Если тебе что-то не нравится - дверь вон там, – киваешь на выход. Да, мое лето с тобой оказалось холодным.
-Томас, может вам…
-Не вмешивайтесь, мистер Хорлес, я никому не позволю встать между мной и моим боксом. Ясно? И даже тебе, Вильгельм. Делай, что хочешь, но не лезь в мою работу. Георг прав, работа - это главное, – каждое слово режет, но я опять молчу.
-Вильгельм? – удивленно.
-Да, не смей решать за меня, это моя жизнь, понял?
-А я буду решать, и не затыкай меня! Я, между прочим!.. – щеку обжигает, и я хватаюсь за нее, отшатываясь от тебя.
-Проваливай, достал уже, – отворачиваешься, устало вздыхая. – Я взрослый человек, а какая-то нимфетка пытается мной командовать. Подумал, что ты мне так важен? Я спокойно заменю тебя! Ты посмотри на себя, от твоего внешнего вида блевать тянет! Решил все испоганить мне? Лапы коротки, понял меня?! Не смей никуда лезть!
Мне уже не важны твои слова, я только держусь за щеку и быстро выхожу из кабинета, не замечая, как ты опускаешь голову и плотно сжимаешь губы в полоску, изучая белый кафель.
Внутренний голос издевается надо мной, показывая, какой я низкий и ненужный.
Мало обжегся с ним?
Он говорил о тебе гадости, потом просил прощения.
А сейчас ты похож на щенка, которого взяли за загривок и выкинули из дома в мокрую и холодную лужу. А на улице до сих пор идет дождь, и вот теперь щенок понимает - пора вернуться в свою холодную и пустую будку, где всегда царят мрак и запах алкоголя.
Вот и все.
Захожу в родной подъезд, с сожалением вспоминая о том, как я его покинул. Глубокий вдох, и в легкие проникает холодный воздух. Подняться на второй этаж, улыбнуться родной двери и вспомнить, что любимое животное осталось у тебя. Он любит природу, а в моей конуре он заперт.
Ладно, переживу, это животное, и ему нужна свобода.