АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 7 1 страница

Подходы для XXI века

Два ответа

Может быть, тем, кто думает о будущем, следует равняться на Бразилию? В культурной среде таких городов, как Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу, кесарево сечение становится все более по­пулярно. Этим способом рожает большинство женщин, под чьим влиянием слагается общественное мнение — актрисы, знаменитые спортсменки и прочие. Подобную тенденцию можно наблюдать и во многих других странах мира. На Тайване — а это еще один миро­вой лидер по числу родов кесаревым сечением — многие считают, что выбор момента, астрологически благоприятного для рождения ребенка, может стать залогом его будущего счастья. Есть ли серьез­ные основания, чтобы повернуть эту тенденцию вспять?

Нет на то оснований, если принимать во внимание только на­учные критерии XX века. Это те критерии, которыми я пользовался выше, говоря о внедрении безопасной техники кесарева сечения. Чтобы оценить качество акушерской помощи, в основном прини­мают во внимание такие распространенные критерии, как процент новорожденных, живых к моменту окончания родов, процент здо­ровых новорожденных, уровень материнской смертности и коли­чество осложнений у женщин (последние включают возможность развития недержания мочи, недержания кала и опущения стенок влагалища). Наши рассуждения относительно эволюции разме­ров головного мозга также основаны на устоявшихся критериях XX века, поскольку в прошедшем веке дарвиновскую теорию эво­люции поддерживали и развивали.

Да, несомненно, есть основания бороться с этой тенденцией, если мы будем учитывать и критерии XXI века. Здесь я, прежде всего, имею в виду стремительное развитие одного из важнейших

аспектов нынешней научной революции — «науки о любви*»¹. Лю­бовь традиционно была уделом поэтов, художников, романистов и философов. К началу XXI века ее стали изучать и с точки зрения самых разных научных дисциплин. Появление научного подхода к любви — факт, важность которого легко не заметить или недооце­нить. Тому есть несколько причин. Одна из них заключается в том, что наука чрезвычайно специализировалась: ученые, открывшие малозаметные, но важные детали в одной очень узкой области, не в состоянии связать их с другими исследованиями в иных, столь же узких областях.

Есть и еще одна причина, по которой мы оказались не готовы признать исследования в области «научного познания любви» важ­нейшими достижениями современной науки. Она заключается в том, что новейшие исследования дают ответы на вопросы_у кото­рые никогда ранее не ставились.

* Здесь автор употребляет термин, который не может быть дословно переведен на русский язык — Scientification of Love. Этот термин послужил названием для из­вестной книги М. Одена, в русском переводе — «Научное познание любви». — Прим. ред.

Три вопроса

Первый пример простого, важного и актуального вопроса, которым почему-то никогда никто не задавался: «как развивается способ­ность любить?». Веками бесчисленные гиганты духа, религиозные вожди, философы, поэты, моралисты и филантропы превозноси­ли любовь, воспевая все ее грани. Для этого нашлось немало слов: сочувствие, альтруизм, самоотверженность, милосердие, велико­душие, доброта, человечность, жалость, сострадание, взаимопо­нимание, всепрощение... Однако, глядя на то, как ведут себя люди XXI века, едва ли кто станет спорить, что эти мудрые слова никак не смогут нам помочь. Сейчас гораздо насущнее разобраться в том, как развивается способность любить, чем неустанно прославлять любовь или задаваться банальными негативными вопросами, на­пример, «как не допустить жестокости и насилия?»

Нынешняя эпоха научного подхода к любви побуждает нас формулировать вопросы позитивно. Данные, полученные в самых разнообразных областях науки, дают ответ именно на такие вопро­сы. Эти данные заставляют нас осознать, какая огромная роль при­надлежит раннему опыту, и в особенности периоду, ближайшему к моменту рождения. Исторически первой путь к научному позна­нию любви проложила этология — наука о поведении животных и человека. С момента зарождения этой науки предметом особого интереса этологов всегда была взаимная привязанность матери и малыша. Каким бы видом млекопитающих ни занимались иссле­дователи, они неизменно убеждаются в том, что сразу после рож­дения наступает короткий, но чрезвычайно важный период, кото­рый никогда не сможет повториться в будущем. Особенно следует отметить работы Харлоу, ибо он наблюдал за поведением матерей и младенцев у одного из видов обезьян — близких родственников человека. Более того, он проследил за развитием обезьян до их взрослого состояния, и ему удалось обнаружить связь между все­возможными помехами в момент первого контакта матери и ново­рожденного детеныша и отклонениями в сексуальном и материн­ском поведении в зрелом возрасте.

Идеи, высказанные этологами, ныне нашли подтверждение в исследованиях, посвященных влиянию на поведение ряда гормо­нов, участвующих как в процессе родов, так и в различных про­явлениях любви. Как нам теперь известно, рожая, женщина непре­менно должна выделить в кровь настоящий «коктейль» из гормонов любви. Гормоны, выделяемые матерью и плодом во время схваток и собственно родов, не исчезают из организма сразу же — каждый из них играет свою особую роль во взаимоотношениях матери и ребенка в течение первого часа после родов. Эти идеи этологов подтверждаются и при изучении истории жизни тех людей с той или иной формой «нарушения способности любить» (других или самого себя). Такие работы — пример нового подхода, который я называю «изучением первичного здоровья». Результаты этих ис­следований мы собираем в «Банк данных изучения первичного здоровья».

Вот еще один пример простого вопроса, которым люди ни­когда раньше не задавались: «как связаны между собой различные ипостаси любви?» Мы обозначаем одним и тем же словом множе­ство самых различных ситуаций, но каковы связи между любовью материнской, отцовской, сыновней; плотской, романтической, пла­тонической, духовной, братской, не говоря уже о любви к родине, к природе, к Матери-Земле? Это еще один случай, когда биология дает нам ответ на еще не заданный вопрос.

Наши сегодняшние знания позволяют утверждать: о какой бы ипостаси любви мы ни говорили, к ней причастен гормон окситоцин. Еще совсем недавно считалось, что этот гормон, выделяемый задней долей гипофиза, оказывает сугубо механический эффект. Хорошо известно, что благодаря окситоцину происходят сокраще­ния мышцы матки при рождении ребенка и плаценты, сокраще­ние особых клеток молочных желез («рефлекс выброса молока»), сокращение простаты и семенных пузырьков у мужчин («рефлекс выброса семени»), а также сокращения матки во время женского оргазма, которые облегчают доставку семени к яйцеклетке. Огля­дываясь назад, нетрудно догадаться, почему ученые и клиницисты долго не могли обнаружить столь значительного влияния окситоцина на поведение. Причина в том, что этот гормон не попадает в мозг, если его вводить внутривенно. Переломным моментом стали исторические опыты Пранге и Педерсена, которые догадались вве­сти окситоцин прямо в мозг нерожавших самок крыс². Этого было достаточно, чтобы стимулировать у них материнское поведение: если рядом были детеныши другой крысы, они старались собрать их вместе и заботились о них. После этого не стало большой не­ожиданностью обнаружение в головном мозгу молекул, чувстви­тельных к окситоцину («мозговых рецепторов»). У крыс во время родов увеличивается количество рецепторов к окситоцину в зоне мозга, которую принято называть опорным ядром терминальной полоски (bed nucleus of the stria terminalis, BNST). В эксперименте разрушение этой зоны подавляло материнское поведение, не вли­яя при этом на процесс родов, значит, можно сделать вывод, что окситоциновые рецепторы этой зоны играют важную роль в мате­ринском поведении. Есть много оснований полагать, что у человека количество мозговых рецепторов к окситоцину также возрастает во время родов. Это еще один повод считать, что у женщины рож­дающей на свет ребенка, возрастает способность любить.

Важно подчеркнуть, что гормон любви всегда является одной из составляющих сложного гормонального баланса. Когда происходит выброс окситоцина, возникает потребность любить, и пред­мет этой любви может быть разным в зависимости от того, какие еще гормоны при этом выделяются. Вот почему существует много разновидностей любви. Если, например, одновременно выделяется пролактин, то любовь, скорее, будет направлена к детям, так как пролактин — типичный гормон материнства. Это как раз то, что происходит сразу после родов в физиологически благоприятных условиях, в тот момент, когда уровень окситоцина достигает наи­высшего пика (если в помещении достаточно тепло, если нет по­мех для зрительного и телесного контакта матери и младенца, если никакие посторонние навязчивые запахи не мешают им ощущать запах друг друга)³⁴. В других ситуациях внезапный выброс оксито­цина не сопровождается существенным выделением пролактина. Это любовь в иной ипостаси — например, любовь к сексуальному партнеру. Поскольку пик выброса окситоцина может составлять с прочими гормонами почти бесконечное разнообразие сочетаний, существует почти бесконечное число всевозможных проявлений любви. Но окситоцин присутствует всегда.

Не забудем и последний из простых и ранее не поднимавших­ся вопросов, на который наводит современная наука: почему во всех сообществах принято мешать первому контакту матери и ребенка? Невозможно не задать этот вопрос в эпоху, когда целым рядом научных дисциплин установлено, что короткий период между рождением ребенка и отделением плаценты, скорее всего, играет первостепенную, решающую роль в развитии способности любить. Самый распространенный и поразительный способ вме­шиваться в так называемый третий период родов — это внедрить в сознание женщины убеждение, что молозиво — нечистое, вред­ное для малыша вещество, которое нужно удалить и уничтожи­ть⁵. Напомним, что, по данным современной биологии, молозиво, которое новорожденный может получить из материнской груди сразу после родов, бесценно. Обратим также внимание на то, что новорожденный ребенок способен искать и находить сосок уже в течение первого часа после рождения⁴. Различные предубеждения могут накладываться, усугубляя друг друга. Например, у некото­рых народностей Бенина (Западная Африка) бытует поверье, что мать в течение суток после родов не должна глядеть в глаза своего

ребенка — иначе «злые духи» могут вселиться в его тело. Первому контакту также могут помешать действия, отвлекающие мать. При­меров таких ритуальных процедур немало: поспешно перерезают пуповину, немедленно моют, растирают, туго пеленают младенцев, бинтуют им ноги, прокалывают уши новорожденным девочкам, распахивают двери жилища (у народов Крайнего Севера), окури­вают младенца дымом.

Сегодня не только уместно задать такой вопрос — мы уже в со­стоянии найти ответы на него. Для этого нелишне вспомнить, что тысячелетиями основной стратегией выживания большинства че­ловеческих сообществ было установление господства над природой и группами других людей. Эволюционное преимущество получали не те, кому дан потенциал любви, а те, в ком развивался потенциал агрессии, те, кому он был передан посредством подобных верова­ний и ритуалов. Если мы будем сравнивать различные сообщества, то заметим: чем более необходимо обществу развивать агрессию и способность лишать жизни других, тем агрессивнее ритуалы и верования вмешиваются в ближайший к рождению период жизни человека.

Наши рассуждения приобретают особенное звучание в XXI ве­ке и должны рассматриваться в его контексте. Мы живем в эпоху, когда человечеству нужно вырабатывать принципиально новые стратегии выживания. Мы все острее чувствуем, что традицион­ные стратегии изжили себя. Мы должны ставить вопросы, которых еще никто не касался, например: как развить в человеке любовь к Матери-Земле? Для того чтобы остановить разрушение планеты, мы обязаны ввести единые принципы существования в нашей «большой деревне». Любовь нам нужна более чем когда-либо. Все верования и ритуалы, взывающие к материнскому инстинкту за­щиты и агрессии, теряют свои эволюционные преимущества.

Эра безопасного кесарева сечения — это, прежде всего, эра на­учного познания любви. Приоритеты очевидны.

Глава 8

Мыслить перспективно

Люди не запрограммированы мыслить о далеком будущем. Мил­лионами лет наши предки жили одним днем, питаясь тем, что дарила природа. Одни кормились, вылавливая на мелководье ра­кушки или мелких рыбешек, другие собирали растения или плоды, третьи занимались охотой. Когда, относительно недавно, появи­лись земледелие и скотоводство, людям пришлось развивать в себе способность предвидеть будущее. Жизнь заставляла задумываться хотя бы о временах года. Сегодня в нашем распоряжении оказа­лись такие мощные технологии, что у нас возникла необходимость мыслить на десятилетия, и даже на столетия вперед. То же касается и других сфер человеческой деятельности, в частности, рождения детей.

Что поможет нам перепрограммировать себя?

Трудно изменить человеческую природу, выйти за ее пределы. Вот и профессионалам акушерского дела нелегко заглянуть за пределы короткого периода родов и послеродового периода. До наступле­ния эпохи индустриализации родовспоможения у них не было ни причин, ни поводов для того, чтобы интересоваться возможными долгосрочными последствиями того, каким образом мы рождаем­ся. Ведь все рождались вагинальным путем, роды начинались са­мопроизвольно, а матери и ребенку в этой ситуации приходилось полагаться лишь на собственные физиологические ресурсы. Одни роды проходили легче, другие — тяжелее, вот и все. Теперь же у нас много способов рождения детей как «нижним» путем, так и «верх-

ним». А средняя продолжительность жизни, которая ожидает но­ворожденного на сегодняшний день — порядка 80 лет.

Подспорье, которым можно воспользоваться, чтобы обучить себя мыслить долгосрочными категориями в сфере здоровья — Банк данных о первичном здоровье (Primal Health Research Data Bank, www.birthworks.org/primalhealth). Созданный нами Банк со­держит сотни ссылок и выдержек из исследований, опубликован­ных в авторитетных медицинских и научных журналах. Все эти ра­боты посвящены тому, как события, произошедшие в «первичный период», связаны со здоровьем и поведением человека в последую­щие годы жизни (под первичным периодом мы подразумеваем пе­риод внутриутробного развития, роды и первый год жизни). От­ыскать такие исследования нелегко, так как понятия «первичное здоровье» в современных классификациях нет. Для этого и был создан наш Банк данных. При обзоре сведений, собранных в нем, мы сразу увидим, что во всех разделах медицины велись исследо­вания, имеющие целью установить, как связаны болезни взросло­го человека с тем, что происходило с его матерью во время бере­менности. Из подобных исследований можно даже сделать вывод, что наше здоровье в значительной степени формируется в утробе¹. Например, мы читаем о том, что мужчина не рискует заболеть ра­ком простаты, если его мать страдала преэклампсией*. Или о том, что вынашивание ребенка во время эпидемии коклюша повыша­ет вероятность, что он заболеет болезнью Паркинсона. Благодаря подобной информации мы учимся задумываться о долгосрочной перспективе.

* Понимание термина «преэклампсия» в англоязычной и русскоязычной медицин­ской литературе не равнозначно. См. Словарь терминов. — Прим. ред.

Что такое — родиться через кесарево сечение

Как ни странно, поиск научных работ по ключевому слову «ке­сарево» дает немного. Самые существенные и надежные данные, которые мы найдем таким способом, касаются связи факта рож­дения кесаревым сечением и риска развития астмы у детей и взрослых.

Финские ученые исследовали факторы риска возникновения астмы и аллергических заболеваний у 31-летних взрослых (ро­дившихся в 1966 году). Оказалось, что у родившихся кесаревым сечением риск развития астмы в 3,23 раза больше, чем у тех, кто родился вагинальным путем². С другой стороны, частота случаев аллергических заболеваний, таких как поллиноз и экзема, а также склонность к аллергии, выявленной кожными пробами, не превы­шала «фоновой». Та же группа исследователей изучала риск астмы у семилетних детей³. Было обнаружено, что осложнения в родах вообще и кесарево сечение в частности — факторы риска. Дру­гая группа ученых из Финляндии изучала данные по астме у рож­денных в 1987 году, сопоставляя данные национальных органов регистрации рождений с различными документами отчетности государственного здравоохранения. Это исследование, объектом которого стали около 60 тысяч детей, подтвердило, что у рожден­ных посредством кесарева сечения выше риск стать астматиками в детстве⁴. Датские ученые также отмечают, что кесарево сечение — фактор, повышающий риск заболевания астмой, но не аллергиче­ским ринитом⁵, а работа британских исследователей подтвердила, что аллергии с кесаревым сечением не связаны⁶.

Когда я пытаюсь интерпретировать эти вполне согласующиеся друг с другом данные, я не могу не вспомнить один хорошо извест­ный науке факт: нарушения дыхания у новорожденных возникают гораздо чаще при плановом кесаревом сечении, произведенном до начала родовой деятельности, чем при вагинальных родах или кесаревом сечении в родах. К сожалению, в нашем Банке данных нет ни одной работы, в которой бы сравнивалась статистика для кесаревых сечений, произведенных во время родов и до их начала. Сегодня нам известно, что плод, скорее всего, участвует в запуске процесса родов. Один из способов — подать сигнал, выделяя в амниотическую жидкость вещество, свидетельствующее о том, что легкие «созрели». Более того, есть основания полагать, что гормо­ны, выделяемые матерью и плодом во время родов, могут способ­ствовать завершению созревания легких⁷. Таким образом, нетрудно предугадать, что у младенцев, рожденных кесаревым сечением до начала родов, будут чаще возникать респираторные нарушения — и не только сразу после рождения, но и в дальнейшей жизни⁸. Подчеркнем в этой связи, что кесарево сечение выступает в качестве фактора, повышающего риск развития астмы как заболевания ды­хательной системы, но не как аллергического заболевания.

Кесарево сечение не является существенным фактором риска собственно аллергических заболеваний (так называемых атопических форм: поллиноза, аллергического ринита и экземы), но зато оно, по имеющимся данным, увеличивает число аллергий, вызыва­емых пищевыми продуктами. Как показывает исследование нор­вежских ученых, дети, родившиеся путем кесарева сечения от ма­терей, которые страдают аллергией, чаще имеют аллергию на яйца, рыбу и орехи⁹.

В эпоху, когда каждый год «верхним путем» рождается около миллиона американцев и несколько миллионов китайцев, стран­но видеть, что поисковик на сочетание «кесарево сечение» выдает меньшее количество работ, чем многие другие слова.

Первая, очевидная причина в том, что исследования в области первичного здоровья (Primal Health Research) — новая дисципли­на. Ей нелегко завоевывать позиции: ученым ничто человеческое не чуждо, и способность мыслить в категориях долгосрочной перспективы в них, как и в остальных людях, не заложена гене­тически. Любопытно, что все работы, где обращается внимание на связь между кесаревым сечением и астмой, опубликованы уже в XXI веке.

Вторая причина в том, что большинство авторов, изучавших факторы риска в ближайший к родам период, использовали прото­колы, имеющие в основе не вполне отчетливые критерии: «ослож­нения в родах» или «оптимальность родов» (показатель, отражаю­щий, насколько благополучно родился человек — сравнительно с тем, что принято за оптимум). Результаты этой группы работ сви­детельствуют: то, как мы родились, влияет на всю нашу дальней­шую жизнь. Тут открывается перспектива для нового поколения научных работ, которые пролили бы свет на проблемы, волнующие тех, кто имеет представление об исследованиях в области первич­ного здоровья (Primal Health Research).

На нынешнем этапе развития акушерства срочного ответа требуют следующие вопросы: «каковы долгосрочные последствия искусственного возбуждения родов?», «какие долговременные последствия ожидают детей, рожденных посредством кесарева сече­ния до наступления родов?» Пожалуй, исследователи не осознали, что уже сегодня огромная часть населения Земли — люди, рожден­ные кесаревым сечением вне родов. Тот, кто задумывается о долго­срочной перспективе, пока мало что может почерпнуть из медицин­ской литературы. Так, мне недавно попалась работа, где изучались дети, чьи матери страдали депрессией в течение шести месяцев по­сле родов. В возрасте 11 лет их дети проявляли более выраженную склонность к насильственным действиям: чаще дрались в школе, чаще применяли в драках оружие. Мне сразу же захотелось выяс­нить, не увеличивает ли кесарево сечение риска развития послеро­довой депрессии? Я нашел всего пару работ, свидетельствующих о том, что депрессия чаще развивается у матерей после экстренного кесарева сечения (по данным австралийских ученых, в семь раз)¹⁰, а найти данные о негативных последствиях кесарева сечения, про­изведенного не в родах, оказалось пока просто невозможно.

Нарушение способности любить

Пока не появились работы нового поколения, нам остается де­лать выводы из тех, что опубликованы на сегодняшний день. При обзоре Банка данных выясняется, что у людей, у которых в той или иной форме нарушена способность любить (других людей, или самого себя), в прошлом непременно обнаруживаются не­благоприятные факторы в родах или ближайшем к ним периоде. «Нарушение способности любить» — удачное выражение, под­черкивающее то общее, что есть между всеми этими состояния­ми, отклонениями в поведении, болезнями. Сюда же относятся и различные виды аутодеструктивного поведения. Исходя из этих Данных, я рассматриваю исследования в области первичного здо­ровья (Primal Health Research) как дисциплину, вносящую вклад в процесс научного познания любви. Тем более что, когда ученые обнаруживают какие-либо факторы риска в ближайший к родам период, это всегда имеет отношение к какой-либо злободневной проблеме современности, будь то состояние, которое можно от­нести к «нарушениям способности любить» или вполне опреде­ленная болезнь, например, астма.

Вот несколько типичных форм поведения или болезней, кото­рые я отношу к «нарушениям способности любить»: детская и под­ростковая преступность, самоубийство, токсикомания и наркома­ния, нервная анорексия, аутизм. Все эти аномалии стали предме­том изучения в рамках исследования первичного здоровья (Primal Health Research).

В качестве примера исследований, которые уже были проведе­ны, можно взять работы, посвященные аутизму. Проблема чрезвы­чайно актуальна, и ее можно относить к разделу «нарушения спо­собности любить». Я заинтересовался проблемой аутизма в 1982 году, когда мне довелось встретиться с Нико Тинбергеном, одним из родоначальников этологии, удостоенным Нобелевской премии 1973 года вместе с Конрадом Лоренцем и Карлом фон Фришем. Будучи этологом, наблюдавшим поведение животных, он, в част­ности, занимался особенностями невербального поведения детей, страдающих аутизмом. Имея обширный опыт «полевого этоло­га», он наблюдал детей в их привычной домашней обстановке и не только подробно описал свои наблюдения, но и привел перечень факторов, предрасполагающих к аутизму или усиливающих его симптомы¹¹.

В родах и ближайшем к ним периоде Тинберген выделил сле­дующие факторы: искусственное возбуждение родов, роды с при­менением анестезии, наложение «высоких» щипцов, реанимация после родов. Он первым отметил среди факторов разного рода ис­кусственное родовозбуждение. Когда мы с ним познакомились, он пытался выяснить, не связаны ли между собой затруднения в уста­новлении зрительного контакта у детей-аутистов и отсутствие зри­тельного контакта матери и ребенка после родов. Работы Тинбергена (и его жены) стали первой попыткой изучать аутизм с позиций «исследования первичного здоровья» (Primal Health Research).

Может быть, именно благодаря встрече и переписке с Нико Тинбергеном я с таким интересом прочитал в июне 1991 года не­большую статью Риоко Хаттори — психиатра из Кумамото (Япо­ния)¹². Она исследовала вероятность возникновения аутизма в за­висимости от места рождения. Среди детей, родившихся в одной из больниц, процент аутистов был существенно выше среднего. Оказалось, что в этой самой больнице было принято искусственно вызывать роды за неделю до ожидаемого срока и давать седативные и обезболивающие препараты во время родов. Однако в этой работе не рассмотрено отдельно влияние искусственного родовозбуждения и применения медикаментозных препаратов.

Лишь в 2002 году в медицинской литературе были опублико­ваны результаты масштабного исследования¹³, в котором ученые воспользовались официальными списками детей, рожденных в Швеции за 20 лет (с 1974 по 1993 годы). Им также были предо­ставлены медицинские карты 408 шведских детей³ 21 мальчика и 87 девочек), которым в 1987-1994 годах в соответствии с весьма строгими критериями был поставлен диагноз — аутизм. Была так­же изучена контрольная группа из 2020 детей. Вероятность раз­вития аутизма в значительной степени увеличивали следующие факторы: роды кесаревым сечением, состояние на 5 минуте после рождения ниже 7 баллов по шкале Апгар (то есть не лучшее состо­яние ребенка после родов), рождение матери за пределами Европы и Северной Америки, кровотечения во время беременности, еже­дневное курение в первые месяцы беременности, задержка вну­триутробного роста и врожденные пороки развития. К сожале­нию, авторы не смогли провести различия между кесаревым сече­нием в родах и плановым. Кроме того, в этой работе невозможно было принять во внимание такой фактор риска, как искусственное возбуждение родов, поскольку, как мне сообщил один из авторов исследования, до 1991 года в национальном реестре рождений этот пункт не значился.

По-новому осмыслить факторы, обусловливающих развитие аутизма позволил отчет о работе австралийских ученых, где от­дельно рассматривались случаи кесарева сечения вне и во время родов, а также учитывались факты искусственного возбуждения родов¹⁴. В исследуемой группе было 465 человек, родившихся в За­падной Австралии в 1980-1995 годах и страдающих различными формами аутизма (именуемыми «расстройствами аутистического спектра»). Этих детей сравнили не только с контрольной группой из 1313 случайно выбранных здоровых людей, но и с 481 братом и сестрой из тех же семей, но не страдающих аутизмом. В сравне­нии с контрольной группой частота случаев аутизма у родившихся кесаревым сечением до наступления родов была выше в 2,05 раза

(статистически вполне значимый результат), а у родившихся в ре­зультате экстренного кесарева сечения — в 1,57 раза (также стати­стически значимый показатель). Среди других значимых предпо­сылок развития аутизма оказались также эпидуральная анестезия, задержка первого вдоха и состояние ниже 7 баллов по шкале Апгар. При сравнении с братьями и сестрами статистически значимы­ми факторами также оказались искусственное возбуждение родов, задержка первого вдоха и оценка ниже 7 баллов по Апгар. Также было отмечено, что аутисты чаще рождались кесаревым сечением, чем их здоровые братья и сестры, но эта тенденция не была стати­стически значимой. Отметим, что по срокам беременности (и по количеству преждевременных родов), по соотношению срока бере­менности и веса новорожденных, частоте преэклампсии, размерам головки и росту две группы практически не отличались. Так как различий, связанных с условиями внутриутробной жизни, замече­но не было, особое значение приобретает именно то, что проис­ходит во время родов и в ближайший к ним период.

В ряде других исследований (все они были гораздо менее мас­штабными, чем шведское) оценивалась частота осложнений в ро­дах в анамнезе детей-аутистов, для чего использовались различные шкалы параметров «оптимальности». Из этих работ также следует, что у детей с так называемыми «расстройствами аутистического спектра» осложнения в родах встречаются несколько чаще. Есть ли здесь причинно-следственная связь? Отметим, что и в этих работах не учитывался такой фактор, как искусственное возбуждение ро­дов, а случаи кесарева сечения до и после начала родовой деятель­ности отдельно не рассматривались¹⁵'^{16> 17> 18}.

Пищу для размышлений дают также результаты исследова­ния, где предполагается, что симптомы аутизма появляются, ког­да головной мозг ребенка после рождения вдруг начинает расти по-особому. В течение первого года жизни ребенка наблюдается резкое и чрезмерное увеличение размеров мозга¹⁹. Нельзя забы­вать, что перинатальный период — это время перестройки роста и развития мозга. Следует также очень внимательно отнестись к работам, в которых показано, что у детей-аутистов имеются нару­шения в системе, ответственной за выделение окситоцина, то есть сбои в секреции «гормона любви»²⁰. С этой точки зрения роды и ближайший к ним период также можно представить как этап пе­рестройки.

Из тупика — на широкую дорогу

Рассмотренные нами исследования долгосрочных последствий того, как мы рождаемся, медицинское сообщество и средства мас­совой информации до сих пор зачастую обходят вниманием, хотя эти работы печатались в авторитетных медицинских и научных журналах и касались очень актуальных вопросов. Их редко цити­руют, а многие из них не переиздавали даже сами исследователи.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 491 | Нарушение авторских прав