АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

ТИПОЛОГИЯ СРЕДОВЫХ ВЛИЯНИЙ

СРЕДОВЫЕ УСЛОВИЯ, ОБЩИЕ ДЛЯ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ (ОБЩЕСЕМЕЙНАЯ, МЕЖСЕМЕЙНАЯ, СИСТЕМАТИЧЕСКАЯ, РАЗДЕЛЕННАЯ, ОБЩАЯ СРЕДА)

Семьи различаются уровнем материального благосостояния, сти­лями воспитания, общим уровнем культуры и многими другими ха­рактеристиками. Дети, растущие в одной семье, подвергаются, в об­щем, одним и тем же семейным влияниям. Иными словами, сходство средовых условий разных детей в одной семье выше, чем сред детей, растущих в разных семьях. Это говорит о том, что общесемейная среда варьирует от одной семьи к другой, но постоянно систематически влияет на детей одной и той же семьи (именно так надо понимать встречающееся в генетических работах понятие «межсемейная систе­матическая среда»). С. Скарр предлагает рассматривать межсемейные различия в общей среде как различия в возможностях [398]. В этом смысле, например, семьи с более низким достатком рассматривают­ся как семьи, располагающие меньшим арсеналом для создания обо­гащенной среды, существенной для развития познавательной сферы ребенка: семейная среда в этих семьях несколько ограничена как с точки зрения возможностей, доступных ребенку в домашних условиях (книги, инструменты, игры, компьютер), так и с точки зрения выбо­ра школы (если она платная) и внешкольных занятий (если за них тоже надо платить).

Психогенетические исследования уделяли центральное внимание общей семейной среде примерно до середины 80-х годов. Предполага­лось, что ее вклад в изменчивость по интеллекту — около 30%. Однако при более внимательном анализе эмпирических данных выяснилось, что эта оценка справедлива только для детского возраста. Начиная с 10— 11 лет влияние общей среды на популяционную дисперсию ин­теллекта монотонно уменьшается и к 18-20 годам практически дос­тигает нуля. Правда, результаты в какой-то мере противоречивы: не-

9-1432 129

сколько близнецовых исследований указывают на значимость вклада семейной среды в межиндивидуальную дисперсию по специальным способностям и по показателям школьной успешности, но исследо­вания приемных детей не подтверждают это наблюдение [364].

Результаты психогенетических исследований личностных черт ока­зались еще более неожиданными. Впервые незначительность вклада семейной среды в формирование индивидуальных различий по лич­ностным особенностям была отмечена в конце 70-х годов. Например, в работе Дж. Лоэлина и Р. Николса вклад семейной среды составил всего 10% [322]. Главный аргумент за несущественность общесемей­ных факторов заключается в том, что приемные сиблинги — прием­ные дети, воспитывающиеся в одной семье и не являющиеся род­ственниками друг другу, имеют практически нулевую корреляцию по личностным чертам (средний r = 0,05)*. По когнитивным характе­ристикам корреляция намного выше (около 0,25), но в подростко­вом возрасте она тоже становится почти нулевой, а это говорит о том, что влияния общесемейной среды не имеют долговременного эффекта [363].

Эти результаты были многократно подтверждены [подробный об­зор см.: 57]. В целом полученные данные позволяют утверждать, что общесемейная среда играет относительно небольшую роль в форми­ровании индивидуальных различий по психологическим признакам, — во всяком случае, после подросткового возраста.

Разделенная (общая) среда не должна полностью приравниваться к се­мейной среде. Очевидно, что люди могут иметь общие средовые условия (разделять единообразные эффекты среды) и за пределами семьи. Напри­мер, сиблинги могут находиться в общих средовых условиях, имея общих дру­зей и проводя время вместе в определенном средовом окружении. Однако важно помнить, что современные генетико-математические модели не по­зволяют дифференцировать влияния общесемейной среды от среды, общей для данных родственников, но существующей вне семьи.

средовые условия, уникальные для каждого члена семьи: индивидуальная (внутрисемейная, случайная, специфическая, уникальная) среда

Авторы и сторонники большинства психологических теорий, ста­вящих в центр своего внимания проблему среды и средовых влияний на развитие, предполагают: дети похожи на своих родителей потому, что родители создают для своих детей общую семейную среду, а сиблин-

* Надо лишь иметь в виду, что термином «личностные черты» покрывается очень широкий круг характеристик, относящихся, с точки зрения отечественной психологии, к разным подструктурам индивидуальности: и к темпераменту (на­пример, эмоциональность), и к собственно личностным чертам (например, кон­формность — независимость).

ги похожи друг на друга в результате того, что воспитываются в одной семье, т.е. в одной среде. За последние два десятилетия это предполо­жение было опровергнуто результатами нескольких исследований близ­нецов и приемных детей, которые были проведены с целью проверки гипотезы о том, что сходство родственников в одной семье объясня­ется влиянием общих для них генов, а не общей семейной средой. И это предположение подтвердилось: данные множества психогенети­ческих исследований настойчиво убеждают в том, что сходство при­знаков у родственников объясняется скорее их генетической, чем сре-довой близостью. Общая семейная среда, как только что говорилось, играет относительно небольшую роль в формировании индивидуаль­но-психологических различий. Единственным исключением из этого правила являются расстройства поведения у подростков - в этом слу­чае семейная среда оказывается значимой.

Наблюдение и интервью. Одним из самых широко используемых инструмен­тов для оценки и измерения характеристик среды является методика ДОМ (от англ. НОМЕ — Home Observation for Measurement of the Environment). ДОМ по­зволяет оценивать такие характеристики среды, как эмоциональная и вербаль­ная реактивность родителей, избегание ограничений и наказаний, организация физической и временной среды, обеспечение ребенка адекватным материалом для игр.

Опросники. Без сомнения, самым популярным методом изучения средовых характеристик являются опросники. Существует целый ряд инструментов, позво­ляющих оценивать социальные характеристики семьи, ее эмоционально-психоло­гический климат и стили воспитания. Однако эти методы субъективны по своей природе, и вопрос о том, насколько субъективность восприятия тех или иных показателей среды искажает данные о реальных средовых условиях, остается от­крытым. Для того чтобы избежать подобных искажений, в рамках психогенетичес­ких исследований часто собирают информацию об одних и тех же средовых пока­зателях у разных членов семьи. После проведения определенного рода статисти­ческой обработки этих первичных данных выделяется только та часть полученной информации, которая разделяется всеми респондентами. Именно она затем ис­пользуется в психогенетическом анализе.

В целом ситуация такова: на долю средовых компонентов феноти-пической дисперсии психологических признаков приходится по край­ней мере 50% их общей вариативности. Но среди этих 50% дисперсии относительно небольшая часть объясняется общесемейными средо-выми условиями. Существенная же доля средовой дисперсии объясня­ется не общесемейными, а специфическими для каждого члена семьи средовыми компонентами - индивидуальной средой. Это замечатель­ное по своей неожиданности наблюдение позволяет предположить, что большинство средовых влияний, важных для формирования того или иного признака, мало связаны с характеристиками семейной среды. Напротив, оказывается, что наиболее важным источником изменчи­вости являются индивидуально специфические, уникальные для дан-

ного ребенка средовые характеристики, в том числе среда за предела­ми семьи, среда, которая не пересекается с индивидуальными среда­ми других членов семьи.

Иначе говоря, средовые условия, играющие какую-то роль в фор­мировании поведенческих признаков, могут действовать таким обра­зом, что дети, растущие в одной семье, становятся похожими друг на друга не более, чем дети, растущие в разных семьях.

Факторы индивидуальной среды объясняют часть фенотипичес-кой дисперсии, которая не объясняется ни генетическим, ни общесе­мейными средовыми компонентами. Правда, компонент индивиду­альной среды в той его статистической форме, которая существует в психогенетических моделях, включает в себя и ошибки измерения. Например, если генетический компонент, подсчитанный при анали­зе вариативности по какому-то признаку, измеряемому при помощи вопросника, составляет 60% фенотипической изменчивости, а обще­семейная среда — 0%, то уникальная среда составляет 40%. Допустим, что надежность использованного опросника составляет 0,85, т.е. при­мерно 15% дисперсии объясняется ошибкой измерения (вероятнос­тью того, что при повторном опросе данный респондент ответит ина­че). Другими словами, систематический вклад уникальной среды в фенотипическую дисперсию по исследуемому признаку составит в данном случае, при очень упрощенной оценке, 40% - 15% = 25% общей изменчивости.

Изучая уникальную среду, необходимо научиться выделять и пси­хологически содержательно описывать ее составляющие. Простое вы­деление уникально-средового компонента фенотипической диспер­сии в его математическом выражении не может привести к каким-либо осмысленным психолого-педагогическим выводам. Этот компонент дисперсии обязательно должен быть «наполнен» конкрет­ными характеристиками среды. Например, недостаточно просто ут­верждать, что индивидуальная среда отвечает за 50% вариативности по признаку когнитивного риска. Среди громадного количества сре-довых условий, составляющих уникальную среду, необходимо опи­сать те конкретные факторы, которые действительно влияют на изу­чаемую характеристику. Часто психогенетические исследования слу­жат лишь начальным звеном в цепочке следующей за ними работы. Определив относительную значимость именно уникальных средовых компонентов, психогенетики пытаются выделить и описать их. Имен­но здесь находится точка пересечения психогенетических и собствен­но психологических исследований: определив значимость средовых эффектов, психогенетики надеются на помощь психологов в нахож­дении и содержательном описании этих компонентов. И наоборот, акцент на том или ином средовом компоненте, получаемый при раз­ложении дисперсии психологического признака, должен указать пси­хологу и педагогу направление поисков.

Однако необходимо отметить и важность исследовательского движения в другом направлении, а именно, от результатов психологических исследова­ний к психогенетическим моделям. Так, в исследованиях факторов риска при заболевании алкоголизмом в подростковом возрасте психологи установили значимость потери обоих родителей. Однако близнецовое исследование деп­рессии и алкоголизма, проведенное группой исследователей в штате Вирд­жиния, США [308, 309], показало отсутствие значимого влияния общесемей­ной среды на формирование индивидуальных различий по этому признаку. Пытаясь преодолеть противоречивость результатов, исследователи повтори­ли анализ своих моделей, подставив вместо абстрактного компонента обще­семейной среды конкретные данные, касающиеся семейного положения каж­дой близнецовой пары. Выяснилось, что потеря родителей действительно является существенным фактором риска для развития алкоголизма у подро­стков и что включение этой переменной в психогенетическую модель улуч­шает объяснительный потенциал модели.

СПОСОБЫ ОЦЕНКИ СРЕДОВЫХ ЭФФЕКТОВ

Как же исследователи, используя основные методы психогенети­ки, оценивают вклад среды в фенотипическую дисперсию? Основ­ным методологическим статистическим инструментом, использован­ным в большинстве таких исследований, был метод анализа путей (гл. VIII). Здесь мы рассмотрим несколько более прямых способов оцен­ки вклада общесемейной и индивидуальной (внутрисемейной) сре-довых составляющих.

Прямой тест общей семейной среды может быть осуществлен в рамках метода приемных детей. Почему, например, оцененная в дет­стве корреляция (т.е. сходство) общих познавательных способностей между сводными сиблингами (не являющимися генетическими род­ственниками, но растущими в одной семье) составляет 0,25? Ответ очевиден: причина их сходства заключается в том, что они растут в одной семье и, таким образом, испытывают общие семейные средо-вые влияния. Однако в подростничестве корреляция практически рав­на нулю, свидетельствуя о том, что в этом возрасте общая семейная среда существенной роли, вероятнее всего, уже не играет. Корреля­ции сводных сиблингов по личностным признакам и большинству психопатологических характеристик статистически не отличаются от нуля, на каких бы возрастных этапах они ни оценивались. Эти резуль­таты позволяют сформулировать гипотезу о том, что для таких при­знаков важны индивидуально-специфические, а не общесемейные средовые влияния.

Подобно тому как метод приемных сиблингов дает возможность оценить общесемейные средовые влияния, метод близнецов позволя­ет получить прямую оценку влияний индивидуальной среды. Поскольку МЗ близнецы являются генетическими копиями друг друга и прожи­вают в одной семье, воспитываясь в одинаковых общесемейных сре-довых условиях, различия между ними могут быть объяснены только

влияниями неразделяемой ими, уникальной для каждого индивиду­альной среды. Например, корреляция МЗ близнецов по показателям личностных опросников составляет в среднем около 0,45. Это означа­ет, что их различия, т.е. остальные 55%, не могут быть объяснены семейной средой и, следовательно, возникают за счет влияний инди­видуальной среды (как уже говорилось, вместе с ошибкой измере­ния). Подобные корреляции были получены и для большинства пси­хопатологических характеристик: сходство МЗ близнецов относитель­но невысоко, что свидетельствует о значительной роли уникальной средовой составляющей.

Различия МЗ близнецов — консервативная оценка уникальной среды, поскольку они часто создают свою специфическую близнецо­вую среду, как правило, увеличивающую их внутрипарное сходство; хотя подобная среда в принципе возможна и в парах разновозрастных сиблингов, но встречается она чрезвычайно редко. Например, корре­ляция МЗ близнецов по признаку общих познавательных способнос­тей достаточно высока (0,85), поэтому на первый взгляд кажется, что индивидуальные средовые влияния здесь невелики (1 - 0,85 = 0,15). Однако корреляция для ДЗ близнецов составляет примерно 0,60, а для сиблингов (т.е. людей, имеющих, как и ДЗ близнецы, в среднем 50% общих генов) — 0,40, позволяя предполагать, что специфическая близнецовая среда, свойственная не только МЗ близнецам, составля­ет примерно 20% изменчивости по этому признаку (0,60 - 0,40 = 0,20). Соответственно, МЗ корреляция, в результате того, что она от­ражает влияние близнецовой среды, может быть завышена на 0,20. Иными словами, примерно 1/3 часть фенотипической дисперсии по признаку общих познавательных способностей объясняется вариатив­ностью уникальной индивидуальной среды: 1 — (0,85 — 0,20) = 0,35.

Таким способом ученые получают количественную оценку значи­мости общесемейной и индивидуальной среды в формировании ин­дивидуально-психологических различий. Сравнивая их применитель­но к разным психологическим чертам или разным возрастам, можно в общих чертах уяснить относительную эффективность этих средовых параметров. Однако необходимо сделать следующий шаг — психоло­гически содержательно описать, выделить и измерить конкретные компоненты указанных типов сред. В психогенетических исследовани­ях это делается следующим образом.

выделение и описание специфических параметров индивидуальной среды

При выделении специфических параметров индивидуальной сре­ды акцент ставится на тех ее характеристиках, которые специфичны для каждого ребенка, а не для сиблингов вообще как «единице» вос­питания. Большинство характеристик среды, изучаемых в психологии

развития, являются общими для семьи и не рассматриваются как спе­цифические для каждого отдельного ребенка. Например, развод роди­телей — событие, фактически общее для всех детей семьи. Сам по себе развод, оцениваемый как фактор риска в психологии развития, не может быть источником межиндивидуальной изменчивости по изу­чаемому признаку у детей данной семьи. Однако исследования, по­священные влиянию развода на эмоциональное состояние детей, по­казали, что члены одной семьи переживают его по-разному. Поэтому если развод исследуется в контексте переживаний, вызываемых им у каждого ребенка, то субъективные переживания данного события ста­новятся элементом индивидуальной среды и могут быть источником межиндивидуальной вариативности.

Это означает, в свою очередь, что даже тогда, когда средовые характеристики специфичны для каждого ребенка, они могут разде­ляться обоими сиблингами и, главное, могут переживаться ими и в очень похожей, и в разной манере. Поэтому исследования уникальной среды у сиблингов должны не просто констатировать факт (напри­мер, развод), но и включать вопрос о том, насколько индивидуали­зировано переживание данного средового условия каждым из них. Например, насколько одинаково переживают материнскую любовь и ласку все члены семьи? Наблюдения взаимодействий между сиблин­гами первых двух лет жизни и их матерями показали, что материнс­кую вокализацию (ауканье и т.п.) они переживают примерно одина­ково [233], и поведение сиблингов, возникающее в ответ на эту вока­лизацию, сходно. В то же время корреляция поведения сиблингов в ответ на выражения материнской любви и привязанности невысока и статистически не значима; она позволяет сделать вывод, что эти пе­реживания уникальны для каждого из них.

Характеристиками уникальной среды являются, по определению, некоторые формальные показатели структуры семьи (например, оче­редность рождения и интервал между рождениями братьев и сестер). Однако было показано, что эти параметры отвечают за относительно небольшой процент дисперсии психологических признаков. Исследо­вания некоторых более динамичных характеристик уникальной среды привели к утверждению, что сиблинги, растущие в одной семье, имеют разные стили жизни [242]. Как считают сами сиблинги, родители от­носятся к ним по-разному, несмотря на утверждения родителей о том, что они относятся к своим детям абсолютно одинаково. Исследо­вания, использующие метод наблюдения, свидетельствуют в пользу позиции сиблингов.

На рис. 6.2 показаны корреляции сиблингов по показателям се­мейной среды, полученные в рамках исследования «Уникальная Сре­да и Развитие Подростков (УСРП)». В течение двух двухчасовых визи­тов в семьи 720 пар сиблингов, чей возраст варьировал от 10 до 18 лет, братья и сестры, а также их родители работали с большим числом

Рнс. 6.2. Корреляции сиблингои по оценкам семсИпоЙ среды, получен­ным разными способами (по: 364).

□ —стили боспитопий; Ш— отношения между сиблш.гамл.

Примечание. У детей — их оценки отношения родителей к каждому из них и соб­ственных отношений с сиблингом; у родителей — самооценка стиля воспитания и экспертная оценка отношений между сиблингами; наблюдения — экспертные оценки видеозаписей (см. текст).

опросников и интервью, с помощью которых предполагалось изме­рить характеристики семейной среды. Кроме того, исследователи ис­пользовали видеозапись обсуждения какого-то семейного конфликта, в обсуждении которого принимали участие и родители, и дети. По окончании исследования видеозаписи были внимательно проанали­зированы, определенные поведенческие сегменты — кодированы. Корреляция сиблингов по самооценочным шкалам, описывающим особенности их отношений друг с другом и с родителями (например, оценка ребенком или подростком того, насколько негативно отно­сятся к нему родители), были сравнительно невелики, как и корреля­ции характеристик поведения, оцененных на основе видеозаписей.

Эти результаты позволяют предполагать, что подобные пережива­ния в большинстве своем являются неразделенными, уникальными для каждого из сиблингов. Напротив, родительские оценки каждого сиблинга в отдельности высоко коррелировали между собой. Даже если предположить, что в этих данных присутствует эффект двойной оцен­ки каждым родителем своего ребенка, то и тогда высокие корреляции родительских оценок для пар сиблингов свидетельствуют о том, что родительские отчеты плохо дифференцируют среду их детей и потому не являются наилучшим источником для сбора материалов относитель­но специфических влияний индивидуальной среды каждого сиблинга.

Индивидуальная среда сиблингов не ограничивается только их переживаниями событий семьи и семейных отношений. Переживания вне семьи, связанные с тем, как каждый из сиблингов взаимодей­ствует с окружающим его миром, — очевидно, более яркие и пред­ставительные примеры средовых влияний, называемых индивидуаль-

ными (уникальными). Например, насколько похоже воспринимаются сиблингами их друзья, климат социальных групп, к которым каждый из них принадлежит, жизненные события? Ответ на этот вопрос был получен в ряде исследований: «сходство» переживаний сиблингов до­статочно ограничено. Сиблинговые корреляции варьируют в пределах 0,10-0,40. Кроме того, есть основания предполагать, что единичные несистематические явления в жизни сиблингов, касающиеся только одного из них (например, заболевание или другие внезапные и ин­тенсивные события), также могут приводить к возникновению раз­личий между сиблингами. Накапливаясь и взаимодействуя в течение длительного периода, эти «сиблинго-специфические» переживания могут привести к появлению существенных различий между родными братьями и сестрами.

выделение и описание специфических параметров индивидуальной среды, являющихся предикторами* определенных психологических характеристик

После того как определены параметры индивидуальной среды, уникальные для каждого ребенка, возникает следующий вопрос: ка­ковы связи между найденными параметрами среды и психологичес­кими признаками? Или, точнее: насколько значимы учитываемые параметры среды по отношению к исследуемому психологическому признаку? Например, в какой степени различия в переживаниях се­мейных событий или стилей воспитания соотносятся с личностными или психопатологическими чертами? В целом это новая область, ко­торую ученые только начали исследовать, однако уже полученные результаты свидетельствуют о том, что различия в переживаниях сиб­лингами, например, своей семейной среды определяют успешность их адаптации, которая, в свою очередь, является коррелятом многих психологических и психопатологических признаков [287]. Так, резуль­таты упоминавшегося проекта УСРП показывают, что негативное по­ведение родителей по отношению к одному сиблингу (независимо от того, как — нейтрально или положительно — относятся родители к другому ребенку) высоко коррелирует с развитием и проявлением у этого ребенка асоциального поведения и, в несколько меньшей сте­пени, депрессии [375].

Большинство выявленных закономерностей свидетельствуют о том, что неадаптивное поведение подростков связано в основном с нега­тивными, отвергающими стилями воспитания, принятыми родителя­ми. Корреляции его с противоположными тактиками воспитания, ска-

* Предиктор — статистическое понятие (заимствованное из регрессионного анализа), обозначающее независимую переменную, по которой предсказывается наличие другой, зависимой переменной — «отклика».

жем, такими, как родительская привязанность и поддержка, в сред­нем ниже или вообще отсутствуют. Эти результаты позволяют форму­лировать предположение о том, что негативность как стиль воспита­ния служит фактором риска, в то время как положительная тональ­ность воспитания (принятие и привязанность) не дает оснований для предсказания (т.е. не может быть предиктором) неадаптивного пове­дения в подростковом возрасте.

Однако выводов о причинно-следственных отношениях корреля­ции сделать не позволяют. Иными словами, вопрос о том, являются различные стили воспитания следствием или причиной асоциальнос-ти детей, остается открытым. Развивается асоциальное поведение од­ного из подростков в результате «использования» родителями нега­тивного стиля воспитания по отношению к нему (к ней) или, напро­тив, родительская негативность возникает в ответ на асоциальность поведения ребенка, проявившуюся по какой-то иной причине?

Один из способов получения ответа на этот вопрос — проведение лонгитюдных исследований. Например, в рамках программы УСРП сбор данных был проведен повторно, спустя три года после первой встречи с семьями подростков. Предполагалось, что если причиной отклонений в поведении подростков служит негативность родительс­ких установок, то с течением времени, при накоплении негативнос­ти, должны возрасти и отклонения. И напротив, если неприятие со стороны родителей возникает как результат асоциального поведения ребенка, то изменения в поведении подростка будут предсказывать вызываемые этими изменениями изменения родительской установки. К сожалению, пока вопрос о причинно-следственной связи между родительской негативностью и поведением подростков не разрешен, Оказалось, что обе характеристики (поведение и родителей, и подро­стков) стабильны во времени: по истечении трех лет в поведении тех и других мало что изменилось.

Данные, полученные в рамках генетических исследований различ­ных проявлений психопатологии, позволяют предполагать, что роди­тельские установки — скорее результат, чем причина девиантных форм поведения детей. Причиной же различий в поведении детей одной семьи служат гены. Сиблинги имеют в среднем 50% общих генов, а это одновременно означает, что (тоже в среднем) они и отличаются генетически друг от друга на 50%. Для надежного выделения средовых характеристик, принципиально важных для развития неадаптивного поведения, изучение индивидуальной среды должно быть включено в генетические исследования. Подобное включение позволит «развести» влияния уникальной среды и генетического несходства сиблингов. Методологически это достижимо в рамках так называемых смешан­ных генетических методов.

Например, проект УСРП был спланирован таким образом, что в его рамках одновременно исследовались МЗ и ДЗ близнецы, полные

Рнс. 6.3. Корреляции характеристик поведения подростков и негативным стилем воспитания [по: 3641.

□ — пегяпшгость материнской установки (депрессивные подростки); ШШ — негативность отцовской установки (депрессивные подростки); Щ — негативность материнской установки (асоциальные подростки); И — негативность отцовской установки (асоциальные подростки).

Примечание. У подростков оценка ими негативности родительских устанооок; у родителей — самооценка своих установок; наблюдения — экспертные оценки видеозаписей,

сиблинги, полусиблинги (т.е. сиблинги, имеющие только одного об­щего родителя) и приемные, генетически неродные сиблинги. Ре­зультаты множественного генетического анализа связей между роди­тельской негативностью и неадаптивностью поведения подростков оказались достаточно неожиданными: большинство ассоциаций опос­редовалось генетическими факторами [352, 353]. Эти результаты сви­детельствуют о том, что различия в родительских установках по отно­шению к разным детям отражают генетически детерминированные психологические различия между детьми (например, генетически за­данные отличия по личностным характеристикам). Иными словами, гены и среда взаимодействуют в едином процессе формирования по­веденческого профиля «проблемного» ребенка. (Подробнее о типах совместных эффектов генов и среды см. в следующем параграфе.)

В рамках того же множественного анализа был обнаружен ряд та­ких параметров уникальной среды, связи которых с поведением под­ростков генетическими факторами не опосредуются [352, 353]. Как уже говорилось, определение корреляций между различиями в пере­живаниях окружающей их среды у МЗ близнецов и их поведенческим профилем является прямым тестом значимости уникальной среды (по­лученные корреляции приведены на рис. 6.3). Значимые корреляции были получены между разными родительскими установками по отно­шению к МЗ близнецам и поведенческими (как асоциальными, так и депрессивными) характеристиками близнецов, оцененными по их

самоотчетам и опросникам, которые заполняли их матери. Вместе с тем анализ другого типа материалов, а именно видеозаписей (т.е. ана­лиз материалов, полученных методом наблюдения), свидетельствует о значимости средовых влияний на формирование признаков асоци­ального поведения и, наоборот, их несущественной роли в формиро­вании депрессии.

Однако оценки этих влияний статистически значимо отличаются от 0 лишь в том случае, если при оценивании характеристик среды и поведенческого профиля использовался один и тот же источник (на­пример, когда сами подростки оценивали и негативность своих роди­телей, и собственную депрессию), Связь индивидуальной среды и по­ведения не обнаруживается, если сопоставляемые данные получают из разных источников (например, оценки родительских установок — из отчетов детей, а характеристики поведения детей — из отчетов матерей). Этот результат можно объяснить, во-первых, искажением данных в зависимости от того, из какого источника они получены (по-видимому, выбор респондента в контексте определения влияний уникальной среды — особый вопрос: может быть, им должен быть тот, кто является носителем этой среды?), и во-вторых, возможнос­тью того, что одни и те же характеристики среды оцениваются совер­шенно по-разному детьми и их родителями и, соответственно, имеют дифференцированное влияние на поведенческие характеристики. Ина­че говоря, возможно, что неадаптивное поведение действительно кор­релирует лишь с тем, насколько подросток оценивает установку своих родителей по отношению к себе как более негативную по сравнению с их установкой по отношению к его (ее) сиблингу, а не с тем, насколь­ко негативна эта установка в действительности. Однако — и это важ­но — в обоих случаях речь идет о специфике индивидуальной среды.

Результаты исследований последних лет привели ученых к заклю­чению, что люди выбирают (или создают) индивидуальную среду в соответствии со своей генетической индивидуальностью. Другими сло­вами, наш генотип определяет то, какую среду мы предпочитаем. Например, в психогенетических исследованиях последнего десятиле­тия ученые многократно «открывали» тот факт, что показатели сре­ды, изучаемые как признаки сходства и различия родственников, сами обнаруживают высокую генетическую составляющую в их изменчи­вости. Так, когда сравнивается сходство близнецов по показателям семейной среды, то выясняется, что сами эти показатели оказывают­ся более похожими в парах МЗ, чем в парах ДЗ, т.е. они частично как бы контролируются генами. Для обозначения этого феномена используется понятие «генотип-средовая корреляция» [302]. Для обозначения того фак­та, что один и тот же генотип может в разных средовых условиях реали­зоваться в совершенно разных фенотипах, используется понятие «гено-тип-средовое взаимодействие». Об этих понятиях речь уже шла ранее. Бо­лее детальному анализу их и посвящен следующий параграф.

3. ТИПОЛОГИЯ ГЕНОТИП-СРЕДОВЫХ ЭФФЕКТОВ

ГС-КОРРЕЛЯЦИИ

ГС-корреляция объясняет часть фенотипической дисперсии, од­нако задача ее вычленения в рамках реальных исследований чрезвы­чайно трудна. Кроме того, со статистической точки зрения выделение ГС-корреляции требует очень больших выборок. Сегодня, например, известно только одно метаисследование, в котором воедино сводятся результаты пяти больших работ, выполненных методом приемных де­тей, и которое со статистической точки зрения имеет достаточную мощность для надежного выделения и оценки величины ГС-корреля­ции по IQ [319]. Его результаты говорят о том, что ГС-корреляция отвечает примерно за 30% фенотипической дисперсии по интеллекту. Однако ни в одном из последующих психогенетических исследова­ний, выполненных, правда, на гораздо меньших выборках, такой результат подтвержден не был. Именно по этой причине данный пара­граф посвящен не тому, как выделять данную составляющую в фено­типической дисперсии, а описанию того, какие варианты ГС-корре­ляции сегодня известны и как она была обнаружена.

Каковы же механизмы совместного влияния генетических и сре-довых факторов на фенотипическую вариативность? Или, что более существенно, в какой степени генетические влияния на средовые ха­рактеристики значимы (если вообще имеют место) для предсказания психологических результатов влияния среды? Например, играет ли наследуемость какую-то роль для предсказания неадаптивного пове­дения подростка при помещении его в определенную среду (или сре­ды)? Что произойдет с асоциальным подростком, если он окажется в тюрьме, и что произойдет с ним, если он будет обучаться в каком-либо училище? Одинаково или по-разному отреагируют эти две сре­ды на отягощенную наследственность? Ведь описанный выше фено­мен выбора среды в соответствии с индивидуальным генотипом озна­чает, что «однотипные» генотипы (например, высокого интеллекта) стремятся выбирать и «однотипную» среду (например, обогащенную); иными словами, распределение генотипов по вариантам среды неслу­чайно. Это неслучайное распределение генотипов по разным средам и называется корреляцией (ковариацией) генотипа и среды. До сих пор мы рассматривали ГС-корреляцию только одного типа, а именно си­туацию выбора среды генотипом. Однако существуют и другие типы ГС-корреляции.

ТРИ ТИПА ГС-КОРРЕЛЯЦИИ

Точнее было бы сказать, что это — три типа ситуаций, которые и приводят к корреляции особенностей индивидуального генотипа с особенностями среды. Обычно выделяются три типа ГС-корреляции:

пассивный, реактивный и активный. Пассивная ГС-корреляция опи­сывает ситуации, в которых дети наследуют от своих родителей среду, коррелирующую с их генотипом. Реактивной ГС-корреляцией обозна­чаются ситуации, когда носители определенных генотипов вызывают определенные реакции среды (в том числе реакции других людей), что и приводит к появлению их корреляции. Наконец, активная кор­реляция возникает в ситуациях, когда носитель генотипа выбирает, задает, строит среду, коррелирующую с его генотипом (табл. 6.1).

Таблица 6. 1

Три типа генотип-средовых корреляций [по: 359]

Например, если музыкальные способности передаются по наследству, то музыкально одаренные дети, имея, вероятнее всего, музыкально одаренных родителей, унаследуют от них не только «музыкальные» гены, но и среду, кото­рая будет способствовать развитию их музыкальной одаренности (пассивная ГС-корреляция). Музыкально одаренные дети отбираются для обучения в специально организованной музыкальной среде (реактивная ГС-корреляция). Однако и в тех ситуациях, когда никто не заботится об их музыкальной ода­ренности, такие дети обычно находят адекватную для них среду, выбирая му­зыкальных друзей или занимаясь тем, что стимулирует развитие их таланта (активная ГС-корреляция).

Пассивная ГС-корреляция требует взаимодействия между члена­ми семьи. Реактивную ГС-корреляцию может создать любой, даже не являющийся кровным родственником, человек (или группа людей). Активная ГС-корреляция может вовсе не вовлекать никого из окру­жающих — этот тип корреляции задастся самим ребенком.

Все три типа ГС-корреляции могут различаться по знаку, будучи как отрицательными, так и положительными. Например, реактивная корреляция может иметь отрицательный знак в том случае, если ребе­нок, испытывающий затруднения при овладении каким-то навыком, помещен в ситуацию, в которой этот навык актуален и направленно формируется.

ТРИ МЕТОДА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ГС-КОРРЕЛЯЦИИ

С целью изучения вклада ГС-корреляции в фенотипическую из­менчивость психологического признака используются три основных метода. Они различаются между собой тем, что позволяют определять разные типы корреляций: первый метод служит для выделения пас­сивной ГС-корреляции, второй — для определения реактивного и активного типов, а с помощью третьего метода определяются все три типа корреляций.

В рамках первого метода исследователи сравнивают корреляции между средовыми показателями и изучаемым признаком в родных и приемных семьях (рис. 6.4а). В родных семьях корреляции между изме­ряемой характеристикой среды и психологическим признаком ребен­ка могут быть средовыми по своей природе (часто сразу делается именно

Рис. 6.4. Методы определения генотип-средовых корреляций.

такое заключение) или смешанными (в дополнение к средовым, ге­нетические факторы также могут вносить свой вклад в регистрируе­мую корреляцию). Подобное «проникновение» генетических факто­ров в мир среды возникает, например, в том случае, если генетичес­ки детерминированные особенности родителей (наследуемые признаки) связаны (коррелируют) как с характеристикой среды, так и с поведенческим признаком ребенка. Например, одним из часто используемых инструментов, измеряющих семейную среду, является уже упоминавшаяся методика ДОМ (НОМЕ), которая, помимо обоб­щенной оценки, дает характеристики материнской отзывчивости, стро­гости, включенности в жизнь ребенка и склонности к наказаниям.

Исследователи неоднократно замечали, что в родных семьях по­казатели, полученные при использовании методики ДОМ, значимо коррелируют с показателями познавательного развития ребенка. Од­нако оказалось, что интеллект родителей (напомним, что вклад гено-типической дисперсии в фенотипическую дисперсию интеллекта со­ставляет примерно 50%) тоже значимо коррелирует как с показате­лями по ДОМу, так и с показателями познавательных способностей ребенка. Соответственно, можно предположить, что какая-то доля корреляций между генотипами детей и родителей опосредована сре­дой. Высокоинтеллектуальные родители, например, формируют свою семейную среду так, что она обогащает среду ребенка, генотип кото­рого предположительно унаследован им от «генетически» интеллек­туальных родителей и, тем самым, «предрасполагает» его к высоким интеллектуальным достижениям; иначе говоря, такой ребенок полу­чает от родителей и хорошую генетическую основу, и хорошую сре­ду, что в совокупности и составляет феномен пассивной ГС-корреля­ции. В приемных же семьях связь между семейной средой и поведен­ческим признаком, возникающая за счет сходства генотипов родителей и детей, отсутствует, поскольку усыновители и дети не являются ге­нетическими родственниками. Соответственно, если при сравнении корреляций между средовыми характеристиками и поведенческими признаками ребенка в приемных и родных семьях оказывается, что корреляции в последнем случае выше, это интерпретируется как сви­детельство пассивной ГС-корреляции. Еще раз напомним, что такая корреляция называется пассивной, поскольку обе ее составляющие (гены и среда) «пассивно», т.е. одна независимо от другой, наследу­ются ребенком.

Что же было обнаружено при исследовании пассивной ГС-корре­ляции методом сравнения родных и приемных детей? Основным ис­точником разного рода находок в этой области является Колорадское исследование приемных детей (рис. 6.5).

Например, корреляции между показателями ДОМа и уровнем познавательного развития детей двух лет оказались выше в родных, чем в приемных семьях [366]. Похожие результаты были получены и

Рис. 6.5- Корреляции между характеристиками семейной среды по ДОМу и психологическими особенностями детей в приемных и родных семьях (по: 356].

□ — ДОМ (2 года) — общий показатель познавательного развития (2 года);

Ид — ДОМ (2 года) — показатель развития речи (2 года);

■ — ДОМ (2 года) — общий показатель познавательного развития (7 лет);

И — ШСО (I год) — отклоняющееся поведение (7 лет, оценки родителей);

S — ШСО (1 год) — отклоняющееся поведение (7 лет, оценки учителей).

Примечание. ШСО — шкала семейных отношений.

для корреляций между показателями по ДОМу и уровнем речевого развития детей. Для изучения долговременных эффектов пассивной ГС-корреляции исследователи подсчитали корреляции между харак­теристиками их среды по ДОМу, полученными, когда детям было 1 года, и оценками их познавательного развития в семилетнем возрасте. Как показано на рис. 6.5, все корреляции были выше для родных, чем для приемных детей. Интересно, что показатели по ДОМу коррелиру­ют с признаками познавательного развития детей, но с когнитивны­ми характеристиками родителей они не связаны [192]. Иными слова­ми, согласно этим данным, познавательные способности родителей не являются теми факторами, которые «задают» пассивную ГС-кор­реляцию, — она обеспечивается какими-то другими факторами.

Свидетельства в пользу существования пассивной ГС-корреляции не ограничиваются только индикаторами познавательного развития. Когда показатели семейной среды используются в качестве лонги-тюдных предикторов психологических особенностей детей на следую­щих этапах развития, корреляции между одним и другим отчасти опос­редуются генетическими факторами [362]. Так, особенности семей­ной среды, зарегистрированные в то время, когда дети были в возрасте одного года, коррелируют с оценками проблемного поведения этих детей в 7-летнем возрасте, данными родителями и учителями. Заклю­чение о генетическом влиянии было сделано на том основании, что такие корреляции в родных семьях были выше, чем в приемных [343].

10-1432

Второй метод обнаружения ГС-корреляций состоит в изучении корреляций между биологическими родителями детей, отданных на воспитание, и общей средой тех семей, которыми эти дети были усы­новлены (рис. 6.4б). Данный метод позволяет определять значимость двух других типов ГС-корреляции (реактивной и активной). Психоло­гические особенности биологических родителей детей, отданных на воспитание в другие семьи, могут использоваться как индикаторы генотипов детей, и затем эти индикаторы могут сопоставляться с по­казателями среды в приемных семьях. Несмотря на то что индивиду­ально-психологические особенности биологических родителей явля­ются относительно слабыми индикаторами генотипов их детей, кор­реляции между каким-либо показателем (поведенческим, личностным, когнитивным) биологических родителей приемного ребенка и среды, которая окружает этого ребенка в приемной семье, интерпретируется как свидетельство того, что средовой показатель есть «отклик» на ге­нетически контролируемую особенность усыновленного ребенка. Ины­ми словами, среда (в данном случае созданная усыновителями) реа­гирует на генетически контролируемые особенности приемного ре­бенка (или он сам активно «выбирает» те или иные элементы среды).

Попытки применения этого метода в рамках Колорадского исследо­вания приемных детей позволили установить весьма незначительную роль реактивной и активной форм ГС-корреляций в формировании индивидуальных различий по признакам, изучаемым в рамках этого проекта. Например, корреляции между когнитивными характеристика­ми биологических матерей и параметрами среды семей-усыновителей не достигли статистического уровня значимости. Однако несколько при­меров реактивной и активной ГС-корреляции было обнаружено (табл. 6.2). Например, приемные дети, чьи биологические матери, согласно их самоотчетам, более импульсивны, в среднем имели более высокие по­казатели по ДОМу. Это может означать, что приемные матери обычно более чувствительны и реактивны, когда они усыновляют детей, гене­тически предрасположенных к импульсивному поведению.

Таблица 6.2

Корреляции между поведенческими особенностями биологических родителей (использованные в качестве индикатора наследственных особенностей приемных детей) и общей средой приемных семей [356].

Реактивная и особенно активная формы ГС-корреляции стано­вятся более значимыми на более поздних этапах развития; именно эти типы ГС-корреляций координируют процесс выбора сред, наиболее способствующих реализации данного генотипа [396].

Попытки протестировать роль реактивной и активной корреляций будут предприняты в рамках Колорадского исследования приемных детей на его более поздних стадиях. Как уже упоминалось, это исследование является лонгитюдным по своей природе, и когда через несколько лет дети, принима­ющие участие в этом исследовании, станут подростками, появится уникаль­ная возможность проследить динамику их взаимоотношений с окружающей средой и оценить роль разных типов ГС-корреляций на разных этапах развития.

Сегодня в литературе существуют отдельные отчеты о проведенных ис­следованиях, свидетельствующие о значимости ГС-корреляций для формиро­вания разных типов поведения. Например, было установлено, что генетический риск манифестации отклоняющегося поведения (т.е. совершения асоциаль­ных проступков) у приемных детей меняется в зависимости от того, страдают ли их биологические родители расстройствами личности и наркоманией. Так­же было показано, что приемные родители детей, чьи биологические родители страдают такими заболеваниями, вырабатывают и реализуют более негатив­ный и отторгающий стиль воспитания по отношению к этим детям. Он корре­лирует с асоциальным поведением самих приемных детей, позволяя, таким образом, формулировать гипотезу о том, что негативный и отторгающий стили воспитания являются реакцией на генетически заданную индивидуальность ребенка (иными словами, формируется реактивная ГС-корреляция).

В рамках третьего метода (рис. 6.4в) выявления и оценки ГС-кор­реляции используется множественный генетический анализ, разлага­ющий зарегистрированную фенотипическую корреляцию между при­знаком и характеристикой среды на составляющие ее компоненты (рис. 6.6). Этот метод является наиболее общим из трех с той точки

Фенотипические корреляции Вклад генотипа о

фенотипическую корреляцию

Рис. 6.6. Примеры генотип-аредовых корреляций, полученных в результате

множественного генетического анализа [по: 356].

□ _ ДОМ (2 гола) — общий показатель познавательного развития в 2 года;

Ш — негативный стиль воспитания матери — подростпическая депрессия;

И — исгатипиый стиль воспитания матери — социальное поведение подростков.

0*

зрения, что с его помощью можно выделить все три типа генотип-средовой корреляции (пассивную, реактивную и активную). Как бу­дет показано в гл. VIII, множественный генетический анализ позволя­ет, во-первых, оценить степень, с которой генетические эффекты, значимые для формирования одного признака, перекрываются гене­тическими эффектами, значимыми для формирования другого при­знака, и, во-вторых, понять, насколько эта общая генетическая ос­нова участвует в фенотипической корреляции признаков. Вывод о на­личии ГС-корреляции делается в том случае, если множественный генетический анализ указывает на перекрытие средовых и генетичес­ких компонентов фенотипической дисперсии признака. Кроме того, он позволяет измерять степень этого перекрытия и статистически те­стировать гипотезы о природе корреляции (пассивной, реактивной или активной).

Множественный генетический анализ может применяться в рам­ках любого психогенетического метода и с любыми характеристика­ми среды (не обязательно только общей семейной, как это было сде­лано в исследованиях, обсуждавшихся выше). Например, метод при­емных сиблингов использовался с целью получения кросс-корреляций (перекрестных корреляций) между показателями по ДОМу одного из сиблингов и познавательными характеристиками другого сиблинга. Это исследование проводилось в рамках того же Колорадского проекта, когда детям было 2 года [210]. Как показано на рис. 6.6, фенотипичес-кая корреляция между показателями по ДОМу и познавательными характеристиками ребенка равнялась 0,42. Кросс-корреляции между сиблингами по показателям ДОМа и когнитивными характеристика­ми равны 0,37 для родных и 0,12 для приемных сиблингов, указывая на наличие существенных генетических влияний. Множественный ге­нетический анализ показал, что примерно 50% фенотипической кор­реляции между оценками по ДОМу и когнитивными характеристика­ми детей опосредуется генетически, иначе говоря, семейная среда формируется в значительной мере как «отклик» на генетическую ин­дивидуальность ребенка.

В результате применения этого варианта генетического анализа были обнаружены значительные ГС-корреляции при изучении депрессии и асоциального поведения у подростков [353]. Фенотипическая корре­ляция более чем на 50% опосредована генотипом (рис. 6.6). ГС-корре­ляции были обнаружены в соотношениях между родительскими сти­лями и личностными характеристиками родителей, социальной под­держкой и психическим здоровьем, событиями жизни и личностными характеристиками, социально-экономическим положением и физи­ческим здоровьем, социально-экономическим положением и позна­вательными способностями, образованием и когнитивным функцио­нированием пожилых людей [364].

ИСТОЧНИКИ РАЗЛИЧИЙ В ИНДИВИДУАЛЬНОЙ СРЕДЕ («ПРИРОДА СРЕДЫ»)

Несмотря на то что первое исследование на эту тему было опуб­ликовано лишь около 10 лет назад, сегодня, в результате проведения нескольких исследований, выполненных с помощью разных психоге­нетических методов, собрано значительное количество информации, указывающей на то, что разнообразие средовых характеристик в зна­чительной мере объясняется генотипическим разнообразием живущих в этих средах людей. Большинство средовых характеристик, изучаемых в рамках данного блока исследований, составляют параметры общей (разделенной) семейной среды [357]. Каким же образом характерис­тики семейной среды испытывают генетические влияния? Выделяют­ся три разных источника таких влияний.

Во-первых, многие параметры среды представляют собой субъек­тивные оценки (данные испытуемыми) того, как они воспринимают тот или иной показатель среды. Ясно, что субъективное восприятие характеристик среды может опосредоваться характеристиками чело­века, в формирование которых вовлечен и его генотип, т.е. реально оно может быть проекцией собственного «Я» на компоненты среды. Например, людям, отличающимся гиперсензитивностью и подозри­тельностью, свойственно приписывать поведению других людей не­дружелюбные мотивы, хотя объективно оно совершенно нейтрально. В этом случае та переменная, которая должна считаться характерис­тикой среды (недружелюбное поведение других людей), реально не­сет на себе отпечаток личности,человека-эксперта, а не субъектов оцениваемого поведения. Иначе говоря, в этом случае речь идет о генетических влияниях не на формирование объективно существую­щих особенностей среды, а на их субъективную оценку экспертами. Эта проблема разрешима, если заключения о среде делаются нейт­ральным (независимым) по отношению к данной среде исследовате­лем по набору пунктов, одинаковых для всех сравниваемых сред (на­пример, все семьи в каком-то исследовании сравниваются независи­мыми наблюдателями по одним и тем же параметрам).

Во-вторых, в тех показателях, которые свободны от субъективно­сти экспертных оценок, генетические факторы могут влиять на фор­мирование индивидуальной среды через субъективные модели среды, индивидуализацию эмоциональных откликов и т.д., т.е. всех тех осо­бенностей среды, в которые включена генетическая индивидуальность человека. Например, некоторые люди ведут себя таким образом, что их поведение постоянно вовлекает их в цепочку конфликтов, приво­дит к разводу в семье, потере работы или разрыву с друзьями. Такое событие, как развод, само по себе не наследуемо, однако приводят к разводу определенные типы поведения, и индивидуальные различия по ним могут объясняться генотипическими влияниями. Другими сло-

вами, вероятнее всего, существуют генетически детерминированные индивидуальные особенности, приводящие человека к выбору (не обязательно осознанному!) определенных средовых условий, кото­рые, в свою очередь, становятся факторами развития тех или иных психологических черт.

В-третьих, то, что сегодня известно о ГС-корреляциях, позволяет исследователям формулировать гипотезу, согласно которой средовые факторы возникновения различных психопатологий тоже опосреду­ются генетически, Так, например, психопатологическое расстройство личности одного из родителей обычно связывается с конфликтнос­тью в семье и агрессивным поведением этого родителя по отношению к детям. Такие характеристики в совокупности создают определенную семейную среду, которая уже сама по себе служит фактором риска для развития психопатологических расстройств у детей, воспитываю­щихся в такой семье. Однако в том случае, если расстройство лично­сти одного из родителей имеет генетическое происхождение, с опре­деленной вероятностью дети этого родителя унаследуют соответству­ющие гены. Как в таких случаях определить, что же является фактором риска для ребенка — семейная среда, генотип, унаследованный от больного родителя, или и то, и другое? Результаты генетических ис­следований показывают, что, даже в том случае, когда действие сре­довых факторов риска имеет действительно угрожающий характер, определенная доля этого риска является генетической по своему про­исхождению. Центральный вопрос в таких ситуациях — не что пер­вично и что вторично, а каким образом взаимодействие этих двух факторов ведет к повреждению нормального механизма развития ре­бенка и формированию психопатологий.

И еще одно замечание. Возникновение ГС-корреляции — под­линный продукт взаимодействия генотипа и среды. Иными словами, ГС-корреляция может отражать влияния как среды на индивидуаль­ность, так и индивидуальности на среду. «Развести» эти два типа эф­фектов хотя и очень трудно, но возможно — при использовании лон-гитюдного метода или статистического моделирования гено-средо-вых взаимодействий.

Приведем несколько иллюстраций. Начнем с данных, полученных методом наблюдения. В одном из психогенетических исследований сре­довых показателей по ДОМу, проведенных методом приемных детей [210], корреляции в группах приемных и биологических сиблингов подсчитывались дважды: первый раз — когда дети были годовалыми, а второй раз — когда им исполнилось по два года. Как в первом, так и во втором возрастных срезах корреляции по ДОМу между родными сиблингами были значительно выше, чем между сводными (0,58 и 0,57 для родных по сравнению с 0,35 и 0,40 для приемных), свиде­тельствуя о наличии генетического компонента в фенотипической дисперсии по этому признаку.

В других исследованиях, также основывавшихся на методе наблю­дения, изучались характеристики взаимодействия между матерью и ребенком. Использовался как близнецовый метод [328, 329], так и метод приемных детей [243]. Результаты также показали присутствие генетической составляющей в фенотипической дисперсии, описыва­ющей индивидуальные различия в материнских стилях взаимодействия с ребенком. В близнецовом исследовании интеракции, инициирован­ные матерью, и интеракции, инициатором которых был ребенок, кодировались с видеопленки и анализировались по отдельности как интеракции двух разных типов. Величина генетической составляющей была значительно выше для взаимодействий, инициируемых ребен­ком, что закономерно, так как в данном исследовании близнецами были дети, а не родители. Это наблюдение позволило сделать вывод о том, что психогенетические методы успешно обнаруживают только те генетические влияния на поведение родителей, которые отражают генетически детерминируемые поведенческие различия у их детей. Если бы аналогичное исследование было проведено с родителями-близне­цами (например, исследование стилей взаимодействия родителей-близ­нецов с их младенцами), то результаты были бы, скорее всего, обрат­ными, т.е. генетические составляющие были бы более значительны для интеракций, инициируемых родителями, и менее значительны для интеракций, которые начинают младенцы.

В упоминавшейся программе «Уникальная Среда и Развитие Под­ростков (УСРП)» сравнивались шесть групп сиблингов подросткового возраста (МЗ и ДЗ близнецы, родные братья и сестры в полных семь­ях, полусиблинги, имеющие только одного общего родителя, и при­емные сиблинги). Интеракции в парах родителей и детей (т.е. 4 интер­акции для каждой семьи: папа — сиблинг 1, папа — сиблинг 2, мама — сиблинг 1 и мама — сиблинг 2), направленные на разрешение конф­ликта, возникшего между членами диады, были записаны на видео­пленку (результаты исследования см. в табл. 6.3). Значимые коэффици­енты наследуемости были найдены для всех показателей, однако их значения были выше для интеракций, инициированных подростка­ми, и ниже- для интеракций, начатых родителями.

В течение последних нескольких лет психогенетика накопила дан­ные о характеристиках среды, сведения о которых были собраны ме­тодом опроса. Кстати сказать, большинство психогенетических ис­следований среды проводится с применением именно опросников, и только очень немногие исследователи используют другие психоло­гические методы (например, метод наблюдения). Опросники, посколь­ку они основаны на субъективном восприятии характеристик среды, абсорбируют генетическую изменчивость, объясняющую индивиду­альные различия респондентов в восприятии одних и тех же средовых параметров.

Таблица 6. 3

Оценки наследуемости особенностей взаимодействия между родителями и подростками, полученные методами наблюдения

Примечание. Здесь и далее (в табл. 6.4, 6.5) коэффициенты наследуемости по­лучены методом перебора моделей.

«+» — положительное взаимодействие; «—» — негативное.

Таблица 6.4

Оценки наследуемости особенностей взаимодействия между родителями и подростками, полученные методом опроса

«+» положительное взаимодействие; «—» отрицательное взаимодействие.

В психогенетике средовые опросники впервые были использованы при исследовании восприятия подростками их семейных средовых ус­ловий [382, 383]. Результаты этих исследований указали на существен­ную генетическую составляющую в восприятии подростками приятия/

неприятия их родителями и отсутствие генетических влияний на вос­приятие степени родительского контроля и его особенностей (напри­мер, его направленности).

В проекте УСРП одной из исходных задач было исследование вклада индивидуального генотипа в изменчивость характеристик среды. Ге­нетическая составляющая была обнаружена в каждой из суммарных измерений характеристик среды (табл. 6.4). Среди 12 индивидуальных шкал, которые вошли в состав суммарных показателей, наиболее вы­сокий вклад наследственности был получен для шкалы близости (ин­тимности, эмоциональной поддержки), который составил примерно 0,50 для близости и с матерью, и с отцом. Влияние генотипа на вос­приятие подростками степени и специфического характера родитель­ского контроля здесь оказалось невысоким. В рамках данного проекта оценивались также родительские представления об их собственных стилях общения с подростками (эти корреляции приведены в нижней половине табл. 6.4). Коэффициенты наследуемости, которые опреде­лены на основе оценок, данных родителями их собственному поведе­нию, оказались аналогичными тем, которые были получены по отче­там подростков.

В нескольких психогенетических исследованиях были получены результаты, свидетельствующие о наличии генетической составляю­щей в вариативности оценок общесемейной среды. Среди них — ис­следование близнецов, разлученных при рождении. Их просили отве­тить на вопросы, касающиеся характеристик среды той семьи, в ко­торой каждый из них воспитывался. Как показано в табл. 6.5, несмотря на воспитание в разных семьях, МЗ близнецы, разлученные при рож-

Таблица 6.5

Близнецовые корреляции и оценки наследуемости в субъективных представлениях близнецов о средовых условиях их воспитания [по: 362]

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 1109 | Нарушение авторских прав