АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 27. Вирджиния оставалась в постели весь день с жестокой мигренью и душевной болью

Вирджиния оставалась в постели весь день с жестокой мигренью и душевной болью. Она не плакала – для этого ее слишком одолевал страх.

Теперь ее приоритетом стал ребенок. Конечно, ей нужно было как‑то строить отношения с Девлином, учитывая его навязчивую идею и безжалостное сердце, но что из него выйдет за отец?

Если бы только она не любила его… но она всегда будет его любить.

Вирджиния не знала, что делать, а Девлин через три дня должен был отправиться исполнять свой долг, на эту проклятую войну.

Сейчас Вирджиния смотрела на закрытую дверь спальни, одетая для ужина. Она не видела Девлина после их вчерашнего спора. Он не делил с ней комнату и постель прошлой ночью, и она тоже избегала его. У нее не было аппетита, но дело было не в том. Девлин оставался ее мужем, а ребенок в ее чреве всегда будет его. Но Вирджиния больше не желала компромиссов ради их брака, ради жизни с ним. Казалось, брак на ее глазах превращается в пепел.

Вирджиния открыла дверь и спустилась вниз, нервно дрожа; ее лицо было напряжено от отчаянных попыток выглядеть естественно.

К ее удивлению и испугу, в парадном холле она услышала знакомые мужские голоса. Тайрелл и Клифф, очевидно, выпивали с Девлином перед ужином. Вирджиния любила обоих братьев, но сейчас молилась, чтобы они не остались ужинать с ними. Она медленно приблизилась к салону. Его двойные двери были широко открыты, и она увидела троих мужчин, сидящих там с бокалами вина в руках.

Тайрелл и Клифф заметили ее почти сразу и поднялись. Девлин тоже встал, но более медленно и не глядя на нее. Его братья поклонились, но их улыбки увяли, когда Вирджиния двинулась вперед, и она поняла, что ее огорчение очевидно.

– Добрый вечер, – поздоровалась она, держа голову высоко.

– Вирджиния, вы, как всегда, прекрасны, – пробормотал Клифф, но прикрыв ресницами голубые глаза – ясное указание на то, что это всего лишь галантность.

Она поблагодарила его.

– Надеюсь, вы останетесь на ужин, – сказала Вирджиния, понимая, что лжет.

Клифф и Тайрелл обменялись взглядом.

– Думаю, у нас другие дела, – отозвался Клифф.

– Боюсь, что да, – подтвердил Тайрелл.

Он мрачно посмотрел на Девлина, который стоял неподвижно как статуя.

– Заботься о своей жене, – сказал он.

Кивнув Вирджинии, Тайрелл и Клифф поставили свои бокалы и вышли.

Оставшись наедине с мужем, Вирджиния напряглась. Девлин посмотрел на нее, на его лице снова была маска, которую она хорошо знала и ненавидела, и протянул руку.

– Думаю, ужин подан, мадам, – сказал он.

Вирджиния отпрянула.

– Ты никогда не называл меня «мадам», – с трудом вымолвила она.

Его плечи напряглись еще сильнее.

– Я не пытался оскорбить вас.

Казалось, он обращается не к жене, а к посторонней.

– Так не делай этого, – сказала Вирджиния.

– Не знаю, о чем вы говорите. – Девлин жестом указал на холл. – Пойдем?

И, не дожидаясь ответа, он взял ее за руку.

Она отшатнулась. Чем это станет теперь? Вежливой насмешкой над браком? Холодными и формальными отношениями?

– Я только просила тебя, Девлин, отбросить ненависть, ради твоего ребенка, – прошептала она сквозь сжатые губы.

Он двинулся вперед, притворяясь, что не слышал ее. Но она отказалась следовать за ним, освободив руку. Девлин остановился, глядя на нее.

– Мы собираемся ужинать? – спросил он.

Вирджиния вся сжалась:

– Только не так.

Девлин склонил голову:

– Тогда я ухожу.

Она вздрогнула от удивления.

– Думаю, мадам, я присоединюсь к моим братьям в «Уайте».

Он кивнул и вышел.

Потрясенная Вирджиния потерянно смотрела ему вслед. В ту ночь он не вернулся.

Наступил рассвет, пасмурный и мрачный.

Последние два дня Девлин провел вне дома. Он даже не приходил ночевать, и Вирджиния узнала от слуги, что он спит на своем корабле. По крайней мере, подумала она, он не ходит к другой женщине.

Но их браку пришел конец, и Вирджиния это знала. Казалось, нет никакой возможности спасти его.

Ее депрессия не имела границ. Весь мир стал для нее черным. Вирджиния не могла заснуть ночью и встать с кровати утром. У нее не было аппетита, даром что в ее чреве рос ребенок. Она часто плакала, не обращая внимания на обеспокоенные взгляды Ханны.

Теперь, одетая в сиреневый халат, Вирджиния смотрела на свое бледное, безжизненное лицо в зеркале туалетной комнаты. Прошлой ночью она почти не спала, но встала с постели, зная, что Девлин скоро отплывает. Ей было известно, что отлив достигнет наибольшей силы примерно через час, так как вчера она попросила Ханну справиться об этом. Но Девлин опять ночевал на «Вызове». Вирджиния решила, что он собирается отплыть на войну не простившись. Девлин и раньше разбивал ей сердце, но никогда не было так больно.

«Я просто не могу так продолжать», – думала она, глядя на свое отражение.

В дверь постучали. Вирджиния повернулась, не отвечая и удивляясь, что могло понадобиться горничной в столь ранний час.

Дверь открылась, и из своего будуара она увидела Девлина в полной униформе, с черной шляпой в руке, стоящего на пороге ее спальни. Вирджиния почувствовала, как расширились ее глаза и как она дрожит от удивления.

Выражение лица Девлина было суровым, но его ноздри раздувались и покраснели – очевидно, от холода.

– Вижу, я не разбудил вас. – Его взгляд скользнул по ней, отмечая ее растрепанный вид. – Я отплываю через час и пришел попрощаться.

Вирджинии хотелось умолять его любить ее снова, как прежде, сказать, что может жить даже с его жаждой мести, если это так важно для него. Но она не могла ни говорить, ни двигаться, ни дышать.

– Как вы поживаете, мадам? – осведомился Девлин.

Ей хотелось крикнуть: «Я умираю с каждой минутой». Но она лишь вымолвила:

– Так хорошо, как можно ожидать.

– А как ребенок?

– Думаю, прекрасно.

Девлин кивнул и замолчал, как будто собирался что‑то сказать, но не мог.

А Вирджиния молилась.

Но она ошибалась. Девлин всего лишь сказал:

– Думаю, я вернусь через шесть месяцев. Да хранит тебя Бог, Вирджиния.

Он поклонился, повернулся и вышел.

Вирджиния хотела бежать за ним и попросить его беречь себя. Но тело отказывалось повиноваться.

О боже! Он уедет вот так? А если она никогда не увидит его снова? Если война лишит его жизни?

Вирджиния подбежала к окну. Она увидела, как Девлин идет к своей карете, и попыталась открыть массивные стеклянные панели. Но Девлин уже сел в экипаж. Пыхтя от напряжения, она высунула голову наружу. Карета тронулась с места.

– С Богом, Девлин! – крикнула Вирджиния, не имея понятия, слышал ли он ее.

Позднее в тот же день Вирджиния стояла в салоне Хармон‑Хауса, нервно ломая руки. Отъезд Девлина был страшным ударом, но она знала, что должна делать теперь.

Клифф не спеша вошел в комнату.

– Вирджиния? Вы хотели видеть меня? – удивленно спросил он.

Она кивнула и облизнула губы.

– Не могли бы вы закрыть двери?

С удивлением в небесно‑голубых глазах Клифф повернулся и закрыл двойные двери.

– Это очень странно, – заметил он, придвинув ей стул. – Садитесь.

– Я предпочла бы постоять, – с отчаянием прошептала Вирджиния.

– Что не так? – спросил Клифф, пристально глядя на нее.

– Я беременна, – прямо ответила она. – Я должна вернуться домой в Суит‑Брайар и родить ребенка там.

Его лицо стало изумленным.

– У вас целый флот кораблей! – воскликнула Вирджиния. – Уверена, что один из них будет разгружаться в американском порту. Пожалуйста, милорд, я оплачу проезд и умоляю вас предоставить мне койку на этом корабле!

Клифф явно был шокирован.

– Вы бежите от моего брата?

Вирджиния напряглась. Это было не совсем так, но она не питала иллюзий. Она сомневалась, что они когда‑нибудь восстановят то счастье, что у них было совсем недолго. Все же ее целью не было оставить мужа. Вирджиния просто хотела поехать домой.

– Вирджиния, – голос Клиффа смягчился, – я не могу помочь вам в таком предприятии. – Очевидно, он принял ее молчание как подтверждение.

Глубоко вздохнув, Вирджиния села и закрыла лицо руками.

– Я люблю вашего брата, – прошептала она, не поднимая глаз. – И всегда буду любить. Но он одержим местью графу Истфилду. – Вирджиния встретила взгляд Клиффа. – Я умоляла его отказаться от мести ради его ребенка, но он не желает. Теперь я должна думать о нашем ребенке.

Клифф был мрачен.

– Конечно, я согласен с вами. Я согласен, что Девлин должен покончить со своей навязчивой идеей – но сомневаюсь, что он способен на это.

– Не способен. – Вирджиния боролась со слезами. – Он ясно дал это понять. А теперь Девлин ушел на войну против моей страны, может даже против моего дома. Я не останусь здесь, Клифф. Если вы не поможете мне, я найду другой способ, другой корабль. Я собираюсь домой, чтобы родить моего ребенка, и, если война приблизится к Суит‑Брайар, я буду защищать свою землю даже от Девлина. Сейчас у меня нет выбора.

Клифф задумчиво смотрел на нее. Наконец, он вздохнул и заговорил:

– Я знаю, вы сделаете то, что сказали. Предпочитаю доставить вас безопасно в Суит‑Брайар, чем видеть вас на каком‑нибудь корабле, который пойдет ко дну или будет атакован. На следующей неделе я отплываю на Мартинику – я приобрел там сахарную плантацию. Но сначала я доставлю вас домой.

Вирджиния облегченно вздохнула.

– Но я не стану хранить это в секрете, – предупредил Клифф.

Она начала протестовать:

– Нет!

Его голубые глаза блеснули.

– Вы жена моего брата. Он имеет право знать, где вы – тем более что вы беременны. Я доставлю вас в Суит‑Брайар, Вирджиния, но сообщу об этом Девлину.

Вирджиния понимала, что спорить бесполезно. По крайней мере, у нее будет надежное сопровождение. Она взяла его большие грубые руки в свои.

– Благодарю вас, Клифф.

Но он оставался мрачным.

Стояла середина мая. Трансатлантическое плавание было медленным и трудным из‑за неудобных ветров и нескольких штормов, замедлявших продвижение шхуны Клиффа. Оно также было опасным. Клифф, командующий кораблем, распорядился о круглосуточной вахте на случай появления военных судов, дружественных или враждебных. Дважды они ускользали от американских кораблей, а один раз «Амели» даже подняла звездно‑полосатый флаг, обеспечивая прикрытие от начинающегося преследования. Клифф предоставил Вирджинии свою каюту, но держался с ней формально‑вежливо. Впрочем, ее это вполне устраивало. Она пребывала в удрученном настроении и не хотела никому изливать душу. Путешествие было долгим и скучным, и она была рада, дождавшись его конца.

Одной рукой Вирджиния обнимала Артура, который делил с ней заднее сиденье кареты, нанятой в Норфолке, а другой держалась за дверцу, когда экипаж подпрыгивал на рытвинах подъездной аллеи к ее дому. Она почти ожидала увидеть мать, выбегающую из парадной двери с радостным криком, и отца, возвращающегося верхом с одного из полей. Вирджиния улыбалась со слезами на глазах, глядя на свой дом, который по‑прежнему выглядел уютным и гостеприимным. Это была ее первая улыбка с тех пор, как она покинула Британию. Она сможет в одиночку выносить ребенка Девлина, и все будет в порядке.

Одна только мысль о Девлине вызывала боль в сердце. Вирджиния смотрела на все еще не засеянные поля. Она видела, что почва находится в процессе обжига, стерилизующего ее перед посадками. Ей не терпелось пройтись по полям и обследовать их на предмет грибка, гнили и других болезней рассады, рассчитать урожай, который они соберут в конце лета. Многого Вирджиния не ожидала, учитывая, что плантация была выставлена на продажу в течение большей части прошлого года. Но теперь Суит‑Брайар был свободен от долгов, поэтому она могла занять деньги в расчете вернуть их следующей зимой. Было много дождей – она видела это по густой траве на лужайках и обилию цветущих садов.

Вирджинию охватило возбуждение. Она дышала глубоко. Солено‑сладкий вирджинский воздух был подобен эликсиру – ее желудок впервые за месяцы требовал пищи.

Знакомая высокая и худощавая фигура появилась на крыльце. Улыбнувшись, Вирджиния помахала Тилли, когда карета остановилась перед домом. Она тайком сомневалась в своих силах, но теперь знала, что Суит‑Брайар спасет ее и ребенка.

– Заходите подкрепиться, прежде чем поедете обратно в Норфолк, Нед, – сказала она кучеру, которого знала всю жизнь.

– Благодарю вас, мисс Вирджиния… я имею в виду, миссис О'Нил, – отозвался кучер, прикоснувшись к шляпе.

– Вниз, Артур, – приказала Вирджиния, и большой пес спрыгнул наземь, с энтузиазмом виляя хвостом.

Тилли не двигалась с места. Она застыла как вкопанная при виде Вирджинии.

– Тилли! – Вирджиния вышла из кареты.

– Вирджиния! – завизжала Тилли. – Это ты!

Приподняв юбки, она побежала вниз по ступенькам крыльца.

Вирджиния поспешила ей навстречу, и они крепко обнялись.

– Я не слышала о тебе после того, как получила твое письмо в феврале. – Тилли отодвинулась, сжав ладонями лицо Вирджинии. Она написала Тилли о своем браке и свадебном подарке Девлина.

– Почему ты не сообщила мне, что возвращаешься домой? И почему ты худая и бледная, как привидение?

Вирджиния снова обняла ее.

– Не было времени написать, – объяснила она.

– И ты одна? Я имею в виду, только с этой собакой? – Тилли обхватила ее рукой за талию и напряглась от удивления, ибо плащ Вирджинии скрывал округлость ее живота. – Ты ждешь ребенка? Забеременела так скоро?

Вирджиния кивнула, внезапно утратив дар речи. Их глаза встретились.

Тилли озадаченно сдвинула брови:

– Что‑то не так?

Вирджиния судорожно глотнула:

– Моему браку конец, Тилли. Я остаюсь здесь.

Вирджиния занялась управлением Суит‑Брайар, не обращая внимания на упреки Тилли за то, что она работает в таком положении. Семена были пересажены в последней неделе мая и выглядели вполне подходящими для обильного урожая. Далеко на севере, в Канаде, британский форт Йорк пал под натиском американских войск, и слухи о победе разносились по сельской местности, радуя соседей. Однако потери были большие из‑за взрыва порохового склада гарнизона. Одна из газет округа утверждала, что более трехсот американцев погибло во время взрыва, что вдвое превосходило потери обороняющихся британцев.

Вирджиния не хотела слышать о войне, но здесь этого было невозможно избежать. Сражения постоянно происходили на канадской территории. Четыре раба бежали из Суит‑Брайар вместе с дюжинами с других плантаций. Ходили слухи, что их подстрекали красномундирники и что они даже сражаются за них. Ощущалась серьезная нехватка продуктов – сахар стоил в Ричмонде и Балтиморе двадцать долларов за сотню фунтов, почти втрое дороже, чем раньше. Цены на муку подскочили до четырех с половиной долларов за баррель в Ричмонде, и Вирджиния слышала, что в Нью‑Йорке она стоит в пять раз дороже. Везде темой разговоров служили цены на продукты, которые никто не мог себе позволить. Сахара в Суит‑Брайар не было, и варенья Тилли были кислыми.

К концу мая Вирджиния начала ощущать недомогание – странную легкость в голове и затрудненное дыхание. Она беспокоилась, что может упасть в обморок, если не будет отдыхать. Тилли все время ругала ее и отказывалась выпускать из дому. Вирджиния повиновалась, боясь, что знает причину внезапной болезни. Днем раньше в церкви она слышала, что «Вызов» курсировал у побережья Мэриленда вместе с другим британским фрегатом «Честь», надеясь сразиться с каким‑нибудь американским военным кораблем, которому хватит смелости выйти из Чесапикского залива.

Вирджиния старалась показать, что она забыла о Девлине и своем неудавшемся браке. За месяц после возвращения домой она не упоминала об этом даже Тилли. Но в действительности Вирджиния думала о Девлине каждый день – страх за его безопасность боролся с горем, терзавшим ее душу. А хуже всего было сознание, что в этой войне они находятся во враждующих лагерях.

Был теплый и влажный день. Вирджиния попросила своего управляющего Мак‑Грегора встретиться с ней в кабинете, чтобы просмотреть бухгалтерские книги. Артур спал на полу возле ее письменного стола, тяжело дыша, а Вирджиния стояла у окна и обмахивалась веером, когда увидела, что Фрэнк быстро скачет к дому.

Ее охватил страх. Она выбежала наружу, где было еще жарче. От пота ее лицо блестело, а кожа стала липкой.

– Фрэнк?

Он спешился и бросился к крыльцу.

– Мисс Вирджиния.

– Что случилось?

Фрэнк колебался, но она сразу все подняла.

– Что‑то с Девлином, не так ли?

В Суит‑Брайар не было секретов.

– «Независимость» выплыла из залива, думая, что сможет справиться с ним, но не смогла. Он поплыл прямо на нее и начал стрельбу, когда оба корабля собирались столкнуться. Наши потеряли контроль над «Независимостью», и красно‑мундирники взяли ее на абордаж за пятнадцать минут.

Вирджиния ухватилась за руку Фрэнка. Девлин захватил один из крупнейших американских линкоров.

– Он потопил ее? – с трудом спросила она.

Ее голова кружилась, а сердцебиение мешало дышать.

Фрэнк покачал головой:

– Он отправил ее на север, возможно в Галифакс, в качестве приза.

Вирджиния кивнула, все еще ощущая дурноту и опираясь на руку Фрэнка. Девлин был так близко! А ей не хватало его ночью и днем, хотя он сражался с ее собственным народом. Ей нужно больше работать, решила она – это единственный способ отвлечься от изменнических мыслей и сохранить сердце в целости.

– Конечно, как глупо с моей стороны. – Она облизнула губы и тщетно попыталась замедлить дыхание. – Сколько человек погибло?

– Я слышал, половина экипажа – может быть, сто матросов. Но это не все, мэм. В городе ходят разговоры о вторжении.

– Вторжении сюда?

– Говорят, что британцы скоро вторгнутся в Норфолк, а мы слишком близко от города.

Вирджиния повернулась к дому. Ее сердце билось так быстро, что она с тревогой прижала руку к груди. На лбу выступил пот.

– Мне нужен лимонад. Хочешь немного, Фрэнк?

Направятся ли английские войска сюда, грабя и сжигая все на своем пути, как делали на юге и на севере? Станет ли Девлин участвовать во вторжении? В опасности ли Суит‑Брайар и ее люди? У них был маленький арсенал на случай, если понадобится защищать плантацию. Но Вирджиния молилась, чтобы до этого не дошло, она знала, что не может победить британскую армию.

– Мисс Вирджиния, мне не нравится, что мы так близко от Норфолка!

Фрэнк боялся и не скрывал этого.

Она должна быть спокойной и сильной, ради Фрэнка и всех людей в Суит‑Брайар, которые полагались на нее. Вместо того чтобы пойти в дом за прохладительным напитком, Вирджиния села в деревянное кресло‑качалку на крыльце, обмахиваясь веером.

– Фрэнк, мы в восьми милях от города. Даже если они вторгнутся туда, здесь мы в безопасности – милиция и армия не пропустят их так далеко. – Но это была ложь. Армия будет отражать вторжение, а милиция состояла из людей, многих из которых Вирджиния знала по именам – это были молодые ребята и старики.

Вирджиния понимала, что не может позволить Фрэнку видеть ее страх. Она улыбнулась ему.

– Не мог бы ты принести мне стакан лимонада?

Поколебавшись, он кивнул, прикоснулся к шапке и пошел в дом.

Улыбка Вирджинии исчезла. Она ухватилась за подлокотники кресла‑качалки, глядя на любимые поля. Было достаточно новостей о войне от испуганных соседей за последние два месяца и нехватки продуктов из‑за блокады, но война казалась отдаленной. Теперь, с известиями о победе Девлина у побережья и слухами о неминуемом вторжении, война становилась реальной и близкой угрозой.

Вирджиния закрыла глаза, и ее сразу же охватило предчувствие, что она скоро вновь увидит Девлина.

Вирджиния никогда не спала крепко. Сон стал ее врагом, сновидения были наполнены болью. Сны начинались с того, что она пребывала в объятиях Девлина, счастливая и любимая, но потом он холодно отворачивался от нее и уходил. Иногда она бежала за ним, умоляя остаться. А случалось – он уносил их ребенка, а она не могла потребовать отдать младенца ей.

Сейчас Вирджиния проснулась после очередного кошмара, ее тело было покрыто потом, а сердце бешено колотилось. Она села в кровати, уверяя себя, что это только сон. Вирджиния коснулась живота, желая увериться, что ребенок на месте. Она снова легла, ожидая, пока восстановится нормальное дыхание. Ночь была очень душная, и, хотя окна она держала открытыми, не было ни малейшего движения воздуха.

Артур, который спал на кровати в ее ногах, внезапно с рычанием спрыгнул на пол.

Встревоженная Вирджиния вытерла лоб рукавом ночной рубашки.

Пес подбежал к окну, поставил передние лапы на подоконник и снова угрожающе зарычал.

Вирджиния напряглась, наполненная страхом. Артур стал прекрасной сторожевой собакой, но в этот час рядом никого не могло быть. Она торопливо зажгла свечу и встала рядом с псом у окна, глядя в ночь. Артур заворчал опять.

И тогда Вирджиния услышала топот копыт.

Страх усилился.

Артур залаял.

– Тихо! – сказала Вирджиния, увидев в окне мерцающий свет факела.

Разговоры о вторжении продолжались, но британцы вторгались днем, а не ночью.

Никто не бродил но сельским дорогам ночами. Это было слишком опасно.

Вирджиния вернулась к кровати и достала пистолет из‑под подушки. Ее руки дрожали, и ей понадобилось время, чтобы зарядить его. В коридоре она встретила Тилли и Фрэнка, поднимающихся наверх. Фрэнк нес охотничье ружье.

– Всадники, – прошептала Тилли.

– Знаю, – шепнула в ответ Вирджиния. – Сколько их?

– Я видел четырех или пятерых, – тихо сказал Фрэнк.

Стоя на площадке, они вглядывались в темноту, решая, что делать. Потом они услышали, как несколько лошадей остановилось перед домом.

Вирджиния отпрянула, когда кто‑то постучал в парадную дверь.

– Может, нам спрятаться? – шепнула Тилли.

Но Вирджиния облегченно вздохнула.

– Британцы не стучат, – сказала она. – Я открою.

Тилли удержала ее:

– А честные люди не приходят в такой час!

Она была права.

– Стой за мной в тени, Фрэнк, и без колебаний используй ружье, если покажется, что у наших посетителей скверные намерения.

Кто бы ни пришел среди ночи, он снова постучал. Вирджиния медленно спустилась по лестнице, оба раба следовали за ней. Артур рядом с ней рычал, показывая клыки.

Вирджиния поспешила к двери с сердцем колотящимся от тревоги и страха.

– Одну минуту, – сказала она, ставя свечу.

Ребенок выбрал этот момент для первого, весьма солидного пинка. Но у нее не было времени думать над этим чудом, потому что в дверь постучали еще три раза. Пальцем она нащупала спусковой крючок пистолета, который держала в складках ночной рубашки, и распахнула дверь.

На пороге стоял мужчина, которого Вирджиния узнала даже в темноте. Она была парализована, в отличие от Артура. Он кинулся вперед, радостно виляя хвостом.

– Сидеть! – скомандовал Девлин, когда пес прыгнул на него.

Он вошел и закрыл за собой дверь.

Артур сел, радостно стуча хвостом по полу. Вирджиния задрожала. Несмотря ни на что, видеть холодные серые глаза Девлина было истинным счастьем.

– Вы всегда открываете дверь незнакомцам? – спросил он.

Вирджиния облизнула губы.

– Вражеские солдаты не стучат, – прошептала она.

Девлин кивнул, соглашаясь, и окинул взглядом ее живот. Вирджинии хотелось взять его руку и положить ее на их ребенка, но она этого не сделала.

– Как ты? – тихо спросил Девлин.

Вирджиния осознала, что дрожит. Почему он приехал? Неужели он рисковал жизнью только для того, чтобы увидеть ее?

– Мы прекрасно – ребенок и я, – ответила она.

Вирджиния была так ошарашена, что не могла толком думать, но в ее душе взошло семя надежды.

Девлин изучал ее лицо.

– Клифф рассказал мне, что ты здесь. Я едва не убил его за то, что он сделал, пока не осознал, что ты нашла бы другой корабль. Вместо этого мне пришлось поблагодарить его за то, что он доставил тебя в целости и сохранности. Это безумие, Вирджиния.

Вирджиния обхватила себя руками, хотя в действительности ей хотелось обнять его.

– Я родилась здесь, Девлин. Наш ребенок тоже родится здесь.

Но Девлин был недоволен.

– Война близко. Я рисковал жизнью четырех хороших людей, чтобы приехать сюда в этот час. Но мне нужно было сказать тебе, чтобы на будущей неделе ты оставалась в Суит‑Брайар. Не покидай плантацию, – предупредил он.

Очевидно, Девлин знал, что должно случиться нечто ужасное.

– Почему?

– Боюсь, я не могу тебе ответить, но Суит‑Брайар пощадят.

Она до крови закусила губу.

– А почему мой дом пощадят?

– Потому что я этого потребовал, – ответил он.

Вирджиния кивнула, ожидая, что он это скажет. Но страх был сильнее радости.

– А Норфолк? Они вторгнутся в город?

– Ты знаешь, что я не могу сообщать тебе подробности.

Она закрыла глаза. Почему он не может обнять ее?

– Только одну неделю?

– Может быть, больше. Зависит от факторов, которые я не могу контролировать. – Девлин внимательно наблюдал за ней. – Ты будешь знать, когда можно безопасно покинуть плантацию.

Вирджиния прислонилась к стене. Она чувствовала уверенность, что вторжение в Норфолк неминуемо. Ей нужно предупредить город. Отчаяние охватило ее. Если бы только эта проклятая война кончилась! Может быть, тогда у них был шанс, но тема мести все еще стояла бы между ними. Девлин колебался.

– Вирджиния, мне нужно твое обещание, что на этот раз ты меня послушаешься. От этого могут зависеть твоя жизнь и жизнь ребенка.

Она поняла, что он собирается уходить. Ее отчаяние усилилось.

– Девлин, ты не хочешь… передохнуть здесь?

– Я не могу. Округ кишит разведчиками.

Вирджиния кивнула.

– Я должен идти, – продолжал Девлин. Его глаза были полны муки – по крайней мере, ей так казалось. Он отвел взгляд, словно собираясь с духом, прежде чем снова посмотреть на нее. – У меня к тебе только один вопрос.

Вирджиния хотела снова умолять его не покидать ее, ей казалось, что ночной кошмар становится явью. Рассудком она понимала, что Девлин должен уехать, и поскорее, иначе он и его люди будут взяты в плен, если не хуже.

– Говори.

– Ты оставила меня?

Вирджиния уставилась на него. Конечно, она сделала это, хотя и не по своей воле. Все изменилось с тех пор, как она ступила на американскую почву, – но ее чувства к нему остались прежними. Вирджиния не колебалась. Ей не пришлось думать об ответе – сердце ответило за нее.

– Нет.

Прежде чем она успела опомниться, Девлин схватил ее в объятия и прижался губами к ее губам.

В этот момент Вирджиния знала, что он любит ее. Они целовались снова и снова, хотя неподалеку бушевала война, угрожая в любой момент все взорвать.

Девлин поцеловал ее на прощание, кивнул и вышел за дверь.

Какой‑то миг Вирджиния не могла двинуться с места. Потом она побежала за ним, но остановилась на крыльце, прижимаясь к перилам, пока он шел к своей лошади.

– Береги себя, Девлин, – сказала Вирджиния, когда он садился в седло.

Девлин сдержал нетерпеливую лошадь и повернул ее лицом к ней.

– Помни о своем обещании, – сказал он.

– Да, – выдохнула она.

Девлин повернул лошадь и пустил ее в галоп, его люди поскакали следом. Вирджиния смутно сознавала, что Тилли подошла к ней и обняла ее. Они долго стояли так, глядя в ночь.

Дата добавления: 2015-05-19 | Просмотры: 487 | Нарушение авторских прав