АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Звёздочка 80х. Жертва анорексии, супермодель и законодательница моды, всё ещё безумно радостная своему успеху, стоит в нескольких метрах от декораций на съёмочной площадке с

Жертва анорексии, супермодель и законодательница моды, всё ещё безумно радостная своему успеху, стоит в нескольких метрах от декораций на съёмочной площадке с текстом в руках. Она ждёт режиссёра, чтобы поговорить с ним ― возникли кое-какие вопросы, и к кому, если не к режиссёру, обратиться за помощью? И Сара уже смогла завоевать его расположение к себе, и нужно смело идти вперёд! Но у мистера Барбары сейчас другие, срочные, важные дела, и ей приходится ждать. Он носится с декораторами, постановщиками света и прочим персоналом, подправляя каждую мелочь. Он взволнован не менее чем Чарли Лу в своём кабинете несколько минут назад.

Вдруг на площадку прибегает ассистент Джон. Он тяжело дышит, по его вискам с пульсирующими зелёными венами с мокрой головы текут капли пота.

― Она здесь! ― кричит он во всеуслышание, указывая в сторону главного входа на полигон. ― Готовьтесь, она уже здесь, она идёт!

Паника! Все вокруг вдруг стали невероятно нервными и начали бегать так, словно начался Армагеддон. Операторы бегают со своими камерами и шнурами, едва не сбивая друг друга, а вместе с ними звукооператоры, и ещё полсотни каких-то помощников из съёмочной группы. Глаза у всех стали такими же огромными, как у новой звезды, ожидающей режиссёра, только у них ― от страха, у Сары ― от природы. Она стоит со странным взглядом, а брови изображают недоумением.

― Что происходит? ― спрашивает Сара у первого попавшегося ей бегуна, но он даже не замечает её.

Все выстраиваются, как солдаты на свои посты, ровными рядами, и входит в широкие двери Чарли Лу, рядом с которым качающейся вульгарной походкой смело шагает немолодая, но всё ещё обворожительная женщина в сверкающем жёлтом платье, пушистых белых мехах, обволакивающих её пышную филейную часть и широкую спину, и в бриллиантах, которые всюду на ней сверкают. А на голове её пышные длинные волосы. Тонкие, чуть суховатые губы вульгарной мадам кокетливо улыбаются, а шаловливые глазки перескакивают с одного симпатичного мужчины на другого.

― Не могу выразить словами, как я рад видеть тебя! ― выпрыгивает вокруг неё Чарли Лу. ― Спасибо! Огромное тебе спасибо, Бетти, что согласилась! Рад, что мы, наконец, снова будем работать вместе.

― Я работала не с тобой, а на тебя, ― говорит немолодая актриса, ― я оказывала свои услуги, а ты мне платил. Что ж, снова побуду лореткой. В конце концов, весь мир ― бордель, и все мы в нём… занимаемся одной из древнейших профессий на земле, только вот не все делают это по своему желанию, ― мадам похотливо улыбается и протягивает один из последних звуков. ― Но я девочка не из дешёвых, помни об этом, Чарли!

― Конечно, Бетти, ― потирает он свои морщинистые потеющие руки, ― надеюсь, тебя устраивает сумма гонорара?

― Главное не размер, а качество, ― улыбается актриса, ― если ты выдашь гонорар свежими хрустящими купюрами, тоя согласна на всё, Чарли, ― останавливается она вдруг, а вместе с ней замирают и все громко звенящие стразы. ― А теперь мне хотелось бы увидеть режиссёра! Где он?

― Разумеется, идём, я представлю его тебе, ― говорит Чарли и ведёт актрису к Джозефу Барбаре.

― Не стоит представлять, я с ним уже знакома, просто покажи мне его,… ― положив руку на огромное бедро, повиливая своим огромным филе в сторону, направляется актриса следом за владельцев студии.

Саре удаётся наблюдать за этой сценой из-за угла, а не из ряда «солдатиков», и ей удаётся оставаться в стороне неприметной. Челюсть её отвисла сильнее, чем у любого опытного вокалиста, а глаза стали ещё больше, и теперь из-за них и пушистых чёрных ресниц практически не видно лица. Особенное внимание Сары привлекает появившаяся вдруг на киностудии актриса. Её завораживает образ, блеск, пышная фигура, которая смотрится на удивление неплохо, но далека от совершенства! И как смело себя ведёт, говорит и ходит мадам в её-то годы! Невероятно! И какая старушка осмелится надеть такое декольте?

― Вот ты где, Джозеф! ― всю студию заполоняет низкий звонкий голос актрисы. ― Как поживаешь? Рада встречи с тобой, ― надменно смотрит она на режиссёра и подаёт ему руку.

― И я тоже, мэм, ― целует он когтистую толстую руку морщинистой мадам.

― Ты знаешь мои девизы, Джозеф! Ближе к телу, и ближе к делу, ― улыбается актриса и, покачиваясь, старается элегантно поправлять причёску. ― Пожалуй, сейчас нам стоит обратиться ближе к делу, Джозеф. У меня есть к тебе разговор! ― и тут вдруг её тон становится более жёстким, а мистер Барбара и слова вставить не смеет, и просто стоит, сжав руки в замок.

― Вам что-то не нравится? ― осмеливается он пропищать.

― Да, я бы хотела кое-что изменить, ― говорит актриса. ― Начнём с названия, ― ей дали в руки экземпляр сценария, распечатанный специально для звезды на глянцевой бумаге. ― Название какое-то банальное и глупое, просто отвратительно! Прости меня, Джозеф, но придётся поменять. И сценарий,… как ты вообще мог взяться за это дело? Сюжет, диалоги, монологи ― это всё просто катастрофа! Кто будет такое смотреть? Сюжет изъеден до невозможности.

― Мэм, это вопрос, которым занимается сценарист, ― вставляет робко свою фразу Чарли Лу.

― И что с того? ― говорит звезда. ― Джозеф режиссёр, а значит, он главный. Пусть скажет сценаристу! И пусть он зайдёт ко мне в гримёрную сегодня, хочу немного поправить сценарий. У меня есть некоторые идеи, сочиню для вас несколько бесподобных диалогов. И кстати, Джозеф, ― поворачивает звезда к нему и говорит с обольстительным видом, ― я сама займусь своими сценическими образами, ваши костюмеры и художники ― сборище тупых криворуких идиотов!

Этот тон голоса, манера говорить, незабываемая интонация, вызывающее декольте и тонны бриллиантов! Такое нигде не увидишь, особенно платье в духе La Belle Époque. Но фигура… ― эта огромная мраморная скульптура, у которой практически ничего не двигается свободно…, она будто бы мёртвая, каменная, а эти широкие крепкие плечи! Но всё остальное просто идеально. Эти губы, которые в любой момент могут либо поцеловать, либо съесть… Вероятнее, сначала заманить жертву поцелуями, а затем раскрыться, как плотоядный цветок, показать свои клыки и съесть, с аппетитом пережёвывая каждую жилку, каждую косточку, каждый хрящик!

― Надеюсь, мы друг друга поняли! ― говорит звезда, ставит одну руку на бедро, разворачивается и идёт в сторону гримёрных.

― Да, конечно, ― тонким голоском протягивает мистер Барбара.

Сара смотрит вслед появившейся и в миг устроившей в студии погром актрисе. То, что сейчас творится в её голове, трудно описать словами ― ни один писатель, мастер своего дела и мастер слова не смог бы этого сделать. А эта походка…. Кто она? Кто эта неизвестная ей «блестящая и звенящая» актриса? И какой у неё рейтинг звезды?

По просьбе мистера Чарли Лу режиссёр Барбара отправляется в его кабинет для небольшого разговора.

Сара падает на близь стоящее кресло и пытается снова углубиться в сценарий, но в мыслях кавардак (в ней только что произошла Великая французская революция), а на лице одновременно и смущённая, и насмешливая улыбка.

Дата добавления: 2015-09-18 | Просмотры: 378 | Нарушение авторских прав