АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава четырнадцатая 10 страница

Клэрити кивнула:

— Если фанатики добьются эвакуации «Колдстрайпа», планета снова превратится в необитаемый космический булыжник. Не будет ни «вердидиона», ни «лакомых кубиков», ни грибков-токсинофагов. Поплавки снова одичают, а их численность значительно сократится, ведь они лишатся гарантированного обеспечения пищей.

Ее голос звучал печально и в то же время твердо:

— Пока изучена лишь малая часть пещер. Это ведь адский труд. На Тоннеле бесполезны аэрофотосъемка и спутники, так как нас интересует только ее подземная часть. Тоннель, Флинкс, — это настоящая пещера Аладдина, только набитая доверху не золотом, а разными формами жизни. Ее драгоценные камни — это живые существа, которые ждут своего часа. И мы никак не можем позволить, чтобы кучка безумцев отняла у нас такое сокровище.

— Но ведь им удалось сюда проникнуть. Они могут попытаться еще раз.

— Мы их встретим! — пылко обещала Клэрити. — Слышал, что сказала Эйми? Охрана смотрит в оба. На этот раз никто не проскользнет через ее детекторы и барьеры. Весь багаж будет подвергаться тройному досмотру, каждый прибывший — трижды просвечиваться сканером. А поскольку теперь ни для кого не секрет, что со мной случилось, коллеги присмотрят друг за другом. И если кто-то из них спутался с фанатиками, он не сможет незамеченным даже в туалет сходить. Я хочу, Флинкс, чтобы ты понял, чем мы тут занимаемся. Дело не только в заработке. Каждую неделю мы совершаем важное открытие, которое обогатит кладезь челанксийских знаний. И не только в экологии или геологии, но и в других науках. Длинный Тоннель — уникум, во всем Содружестве не найдешь другой такой планеты. Взять хотя бы фотоморфов. Таксономисты ломают головы, к какому классу их отнести. Или, может быть, основать новый класс организмов? И все это ужасно интересно. Живая природа тут принимает поистине невообразимые формы. Уже одно это — веская причина бороться за существование станции. Наши транксы готовы приступить к экспериментам с пожирателями сульфидов. По их мнению, этих токсинофагов можно с помощью генной инженерии приспособить для восстановления экзоскелета. Хитин не поддается регенерации, но пожиратели ядов выделяют его как побочный продукт своей жизнедеятельности. Транксу надо лишь поселить их в ране и подождать, когда она зарастет. Понимаешь, насколько это важно для инсектоидов, которые дорожат своим хитином, как мы — зеницей ока? А доходы поделим поровну. Разве не стоит сражаться ради этого?

— Трудно сказать, — потупился Флинкс. — Я еще слишком молод, чтобы обсуждать серьезные этические проблемы.

Клэрити явно расстроилась:

— Так, значит, ты не согласен, что наши достижения стоят незначительного вмешательства в экосистему?

— Разумеется, они того стоят в глазах акционеров компании, — уклончиво ответил Флинкс.

— Но мы же не наносим вреда природе! — совсем упала духом она. — Грибница, которая стала «вердидионом», как существовала, так и существует в естественном виде. Мы выращиваем только разновидность, полученную с помощью генной инженерии. А на подземный мир не оказываем абсолютно никакого воздействия.

Он так резко поднял голову, что Клэрити вздрогнула.

— Я здесь исключительно ради тебя. И не имею права судить о чьей бы то ни было деятельности. — Он сделал шаг вперед, но тотчас замер и опустил взгляд. — К тому же мне давно пора и честь знать.

— Улетаешь? — Клэрити не поверила собственным ушам. — Так скоро? А говорил, изучаешь планеты… Я думала, тебе будет у нас интересно: передовая техника, талантливые специалисты, революционные открытия. А если на месте не сидится, можно полазать по пещерам. Возьми снаряжение и любуйся местными красотами, сколько душа пожелает.

Он в упор посмотрел на нее:

— А что тебе до меня? Почему так хочешь, чтобы я остался?

— Потому что ты спас мне жизнь. И тем самым, возможно, спас всю нашу фирму. И еще потому, что ты мне нравишься. — Произнеся эти слова, она нахмурилась. — Странно. Обычно я предпочитаю мужчин постарше. Но в тебе, Флинкс, определенно что-то есть. Я имею в виду не только то, чем мы занимались по пути сюда.

— А что именно?

Вопрос прозвучал чересчур резко, но Флинксу всегда мерещился холодный расчет там, где в действительности были только чистосердечие и прямота.

— Просто ты… другой.

Она шагнула к нему. Пип встрепенулась, но осталась на плече. Клэрити обняла Флинкса, и от ее прикосновения он вздрогнул.

— Наверное, я не совсем ясно выразилась, — прошептала она. — Мне почему-то лучше удаются диалоги с компьютером. Я хочу сказать, Флинкс, что испытываю к тебе нечто большее, чем простое влечение. И хочу, чтобы ты остался. Не для учебы. Для того, чтобы быть со мной. Прости, что я раньше тебе этого не сказала, — просто ни минутки свободной не было после возвращения. То есть, я просто не думала… Говорила только о Длинном Тоннеле, о своей работе. Настало время поговорить о нас с тобой.

— А о чем здесь говорить? — Он хотел сказать это спокойно, равнодушно, но близость ее тела сделала это невозможным. Клэрити ощутила его колебания и прижалась к нему.

— Есть о чем. Ты ведь для меня так много значишь. Хочется верить, что и я для тебя кое-что значу. По-моему, наши отношения могут перерасти в нечто большее.

— Прекрати!

Столь бурная реакция напугала ее, и она опустила руки.

— Я думала…

— Ты думала! О чем тут можно думать, Клэрити! Ты ничего не понимаешь, ты совершенно не знаешь меня.

Встревоженная гневом хозяина, Пип взмыла и принялась кружить в поисках врага. Но Флинкс злился на самого себя.

Клэрити призналась в любви, и это вдребезги разбило душевное равновесие, которое Флинксу с таким трудом удавалось сохранять в последние дни. И вовсе не потому, что им увлеклась красивая девушка, — с подобными вещами он уже имел дело раньше. Истина заключалась в том, что его тоже неодолимо влекло к ней. Она была умна и красива. Она была старше, но никогда не разговаривала с ним покровительственным тоном. Впервые в жизни он увидел, как женщину с головой захлестывает волна чувств. И в этом не было никакого притворства — уж кто-кто, а Флинкс притворство чуял за парсек. Но что он мог противопоставить этому натиску чувств? Он изо всех сил сопротивлялся ее чарам и пытался сохранить трезвость рассудка. Но вскоре с ужасом открыл, что совершенно не испытывает холодности, которую так старательно демонстрирует.

— Что-то не так, Флинкс? Скажи!

— Ты ведь не знаешь меня… Видишь только то, что лежит на поверхности.

— Коли так, позволь заглянуть в тебя поглубже. Постараюсь тебя изучить, чтобы нам обоим было лучше.

— Нам вдвоем никогда не будет хорошо, — решительно возразил он. — Я не могу быть счастлив ни с кем.

Растерянность в ее голосе сменилась обидой:

— В чем дело, Флинкс? Я тебе не нравлюсь?

Флинксу ничего не оставалось, как броситься в эту пучину с головой.

— Клэрити, ты ведь генный инженер, и притом — из лучших. Наверняка что-нибудь слышала про «Общество усовершенствователей».

— Общество… — Клэрити осеклась — было ясно, что она никак не ожидала услышать от Флинкса эти слова. Но она быстро пришла в себя. — Преступники из преступников. Выродки, мерзкие евгенисты. Подпольно экспериментировали с генами еще не родившихся людей.

— Совершенно верно. — На Флинкса вдруг обрушилась усталость. — Их цели заслуживали всяческих похвал, но методы были преступны. Своими действиями они нарушали каждую букву закона о генетике и о молекулярной косметической хирургии. Насколько мне известно, в кодекс были добавлены новые статьи — только для того, чтобы наказать этих преступников.

— И что с ними стало? Я вроде бы слышала, все они арестованы, до последнего. Их заперли в больнице и подвергли полной очистке памяти. Но это было давно…

— Не так уж и давно. По крайней мере, не так давно, как утверждает официальная версия. Последние усовершенствователи еще несколько лет назад были на свободе. — Он как-то странно посмотрел на нее. — Ты — дипломированный генный инженер. Я надеюсь, ты осуждаешь их деятельность ничуть не меньше, чем рядовой гражданин Содружества.

— Что за вопрос?! Но подробности их злодеяний никогда не предавались огласке. Правительство пыталось замять это дело, но я еще студенткой собирала крохи информации, которые проникали сквозь фильтры секретности. Мне известно, чем занимались усовершенствователи, вернее, чего добивались. Они повторяли варварские эксперименты чудовищного двадцатого века, но в более крупных масштабах. Но преступники в лабораторных халатах проиграли. Они сделались изгоями общества и подверглись выборочной очистке памяти, и ни один солидный журнал не опубликует научной статьи усовершенствователя.

— Верно. Но осталась нерешенная проблема. Одно дело — поставить крест на экспериментах усовершенствователей, и совсем другое — выявить все результаты этих экспериментов. Да, правительство нашло большинство жертв, вылечило тех, кто поддавался лечению, обеспечило сносное существование безнадежно искалеченным. Но ему не удалось найти всех пострадавших. По крайней мере, один подопытный кролик достиг зрелости, ничем себя не выдав и не проявив симптомов какой-нибудь тяжелой болезни. Возможно, по сей день здравствуют и другие. Об этом никто не ведает. Даже сама Церковь.

— Я как-то не задумывалась над этим. В правительственном релизе по делу усовершенствователей — единственном доступном источнике информации — говорится, что последний злодей пойман и осужден много лет назад, и что деятельность Общества была надлежащим образом изучена соответствующими структурами.

— Не вся. Кое-что мироблюстители проглядели. — Он хмуро посмотрел ей в глаза. — Они проглядели меня.

Пип наконец успокоилась, усевшись на подлокотник ближайшего кресла. Поскребыш перелетел от Клэрити к матери. Он был настолько напуган эмоциональной вспышкой Флинкса, что забился под крыло Пип.

Клэрити растерянно смотрела на юношу, который медленно отстранился от нее. Наконец она улыбнулась, но то была кривая и невеселая улыбка.

— О чем ты говоришь? Ты ведь слишком молод, чтобы быть усовершенствователем… Даже если бы вступил в последние дни существования Общества…

Настала очередь Флинкса безрадостно улыбнуться.

— Клэрити, я не член Общества, я — результат экспериментов. Смешно, не правда ли? На вид я вполне нормальный.

— Да, ты нормальный, — с горячностью подтвердила она. — Самый нормальный из всех, кого я встречала. Застенчивый разве что…

— Я вовсе не застенчив. Я осторожен. Я стараюсь держаться в тени и не оставлять никаких следов.

— Ну, в случае со мной тебе это не удалось. Флинкс, ты должно быть, шутишь. Да и вообще, откуда тебе знать обо всем этом?

— Я был на Мотыльке, когда последние усовершенствователи сцепились с мироблюстителями. Они дрались из-за меня. Но я им не достался.

Флинкс умолчал о том, как ему удалось спастись, потому что сам не до конца понимал, как это случилось.

Клэрити не сводила с него глаз. Он с горькой усмешкой подумал, что она, вероятно, высматривает шишки на темени, узлы на пальцах или что-нибудь в этом роде. Но ничего подобного не найдет.

— Я не был рожден, как обычный человек, Клэрити. Меня сконструировали. Да, да, построили клетка за клеткой, с помощью компьютера. — Он постучал пальцем по виску. — Там, внутри — надругательство над природой. Я — всего лишь рабочая гипотеза. Люди, задумавшие и осуществившие меня, частью погибли, частью лишились памяти. И никто не знает, для чего именно меня создавали. Для властей я такой же преступник, как и любой член Общества. Как только мироблюстители узнают о моем прошлом, я окажусь за решеткой и подвергнусь допросам. Если они решат, что я не представляю опасности, меня, возможно, отпустят. Если же…

— Флинкс, как ты можешь говорить об этом с такой уверенностью! Ведь ты не обладаешь всей информацией, а значит, не можешь делать никаких выводов!

Флинкс понимал, что его признание не только шокировало Клэрити, но и посеяло сомнения в ее душе. И ее нежные, теплые чувства постепенно ослабевали под спудом этих сомнений. Розовые очки, сквозь которые она до сих пор смотрела на Флинкса, вдруг оказались разбиты. И он опасался, что исправить уже ничего не удастся.

— Флинкс, я не знаю, что и думать. Не знаю даже, можно ли верить хоть одному твоему слову. Ты, кажется, и сам веришь не всему… Я точно знаю только одно: ты добрый, заботливый и отзывчивый. Вряд ли это… — она запнулась, подыскивая слово, — запрограммировано еще до твоего рождения. Эти качества — неотъемлемая часть твоего «я», и именно они мне так нравятся в тебе…

Клэрити говорила искренне, Флинкс это видел и чувствовал. Что-то дрогнуло у него внутри.

— У меня свои проблемы, у тебя — свои, — продолжала она. — И если в твоих словах есть хоть крупица правды, то кто, скажи, поймет тебя лучше, чем я? В ком, если не во мне, ты найдешь сочувствие?

— Но ведь я не знаю, на что способен, — предостерег он Клэрити. — Не знаю самого себя. Взрослея, чувствую, как во мне происходят перемены. Я не о переходе от юности к зрелости. Все гораздо серьезней. Вот здесь. — Он снова прикоснулся к виску.

— Какие перемены?

— Не знаю. Это невозможно выразить. Такое ощущение, будто со мной происходит что-то сверхважное и я не способен контролировать этот процесс. Раньше думал: ничего страшного, я разберусь в переменах и смогу приспособиться. А теперь я вовсе не уверен в этом.

Чем старше человек, тем легче ему находить ответы на свои вопросы. Со мной же все наоборот, я до сих пор получаю только вопросы. Порой это выводит из себя. — Заметив испуганное выражение лица Клэрити, он поспешил успокоить ее: — Я не имею в виду, что мне хочется крушить все вокруг. Просто временами я ощущаю полную беспомощность и растерянность.

Она криво улыбнулась:

— Флинкс, со мной тоже так бывает. И со всеми. Знаешь, если мы будем вместе, если ты будешь испытывать ко мне те же чувства, что и я к тебе, нам удастся все разузнать. У меня есть доступ к секретным базам данных. Моя служебная репутация безупречна. «Колдстрайп» — небольшое предприятие, но у нас отличные связи.

Флинкс отрицательно покачал головой:

— Тебе ни за что не добыть сведений о деятельности Общества. Церковь держит их за семью замками. Я это знаю, уже пытался туда проникнуть. Если к правительственным архивам можно подобрать ключик, то с Церковью этот номер не пройдет.

— У нас пройдет. Когда человек любит, он горы свернет.

— А ты уверена, что любишь?

— Гм… Позволишь небольшую натяжку?

— Нет. Так ты уверена?

— Теперь — не совсем. Я думала, что да, но скажи, в чем можно быть уверенным до конца? — Ее улыбка выровнялась. — Видишь ли, не одного тебя тревожат перемены. Я только не возьму в толк, почему ты меня отталкиваешь, ведь все, чего я хочу, — это понять и помочь.

— Потому что я опасен. Разве это не ясно?

— Вовсе нет. Неужели ты думаешь, что если горе-ученые покопались в твоих генах, это автоматически превращает тебя в угрозу обществу? Вот смотрю я на тебя и вижу просто симпатичного паренька, который чуток сомневается в себе и в своем будущем. Этот паренек головой рискнул, чтобы меня выручить, а ведь вполне мог бросить меня на произвол судьбы и жить себе дальше припеваючи. Объясни, почему я должна тебя бояться?

— Потому что я — бомба замедленного действия. И никому не известно, когда и с какой силой она взорвется.

— Бомба? Ха! Насколько я помню, усовершенствователи пытались улучшить человеческую породу. И если ты — положительный результат их эксперимента, то мне совершенно не о чем беспокоиться.

— Клэрити, неужели ты так ничего и не поняла?

Она шагнула вперед, чтобы обвить его руками и попросить: «Вот и помоги мне понять, Флинкс!» Но сделать этого не успела.

Флинкс на распутье

▼▼▼

Глава десятая

Взрыв отозвался во всех залах и коридорах оглушительными раскатами эха. Флюоресцентные лампы на стенах и потолках погасли от сотрясения, но, к счастью, не все, так как работали от разных источников энергии.

Вскоре прогремел второй взрыв — в той стороне, где был вход в «Колдстрайп», чуть выше лабораторной и жилой зон.

— Авария! — воскликнула Клэрити.

Флинкс отрицательно покачал головой:

— Вряд ли.

Он узнал взрыв фугаса направленного действия, но не хотел пугать Клэрити, пока полностью не удостоверится в правильности своей догадки.

Он проклинал себя за идиотскую беспечность. Ведь на борту «Учителя» было стрелковое оружие, но Флинкс не взял его с собой, предположив, что охрана фирмы сумеет защитить Клэрити. Разумеется, Флинкс не верил, что похитители отступятся от задуманного, но и не ждал, что они объявятся так скоро. Экскурсии по лаборатории усыпили его бдительность — и вот результат.

Но на свете не бывает безвыходных ситуаций. Эту истину старый вояка Цзе-Мэллори потрудился накрепко вбить в черепную коробку своего юного друга, заодно с изрядным запасом знаний о стратегии и тактике.

«В основе нашей цивилизации лежат закон и здравый смысл, — как-то раз сказал он Флинксу. — Но не забывай, что за ее краем бродят темные силы, то и дело испытывают на прочность границы. Но не так опасны они, как внутреннее разложение, падение нравов. Кое для кого мораль — лишь помеха в жизни. Надо быть всегда начеку, потому что эти циники способны исподтишка разрушить цивилизацию. Если проморгаешь простуду, она может перерасти в пневмонию. Вот для чего существует Объединенная Церковь — чтобы поддерживать нашу мораль на должной высоте и выскабливать гниль, где бы она ни появилась».

Флинкс подумал, что сейчас ему позарез нужно оружие, а не моральная поддержка. Он со всех ног мчался по коридору, увлекая за собой Клэрити.

Крики и панические вопли слились с затихающими отголосками взрыва.

— Твои приятели вернулись за тобой.

— Невозможно! — задыхаясь, прокричала в ответ девушка. — Как они могли проникнуть через посты космопорта?

Пип проносилась взад-вперед над головой Флинкса, обеспечивая ему прикрытие сверху.

— А если они проникли в другом месте?

— Нет здесь другого места, — ответила она. — Это единственная посадочная площадка, сажать шаттл вне ее очень рискованно. Даже у лучшей машины пятьдесят шансов уцелеть из ста. А благополучно взлететь и того труднее. Здесь один вход, и он перегорожен подъемными воротами. Без разрешения никто не войдет!

— Ты же сама мне все уши прожужжала про пещерные лабиринты Тоннеля! И теперь не желаешь верить, что террористы могли подобраться под землей! Да кто им мешал найти другой вход в пещеры?

— Другой вход? Да, такое возможно. Правда, тут кругом страшные пропасти и провалы, и без спелеологического снаряжения шагу не ступить… Но у этих фанатиков, похоже, есть средства для решения таких проблем.

— На то они и фанатики.

Флинкс с Клэрити поворачивали за угол, когда в глубине тоннеля прогрохотал третий взрыв, чуть слабее предыдущих. Взрывная волна чувствительно толкнула их в спины.

Следующий фугас сработал впереди и чуть правее, причем настолько близко, что они ощутили жар и увидели вспышку. Потолок, к счастью, был полностью очищен от наростов, иначе беглецов пригвоздило бы к полу сталактитами. Однако силы взрыва оказалось достаточно, чтобы сбить Клэрити и Флинкса с ног.

— С тобой все в порядке?

Флинкс помог девушке подняться на ноги и в этот момент заметил высокую блондинку в костюме-хамелеоне. Она как раз вбегала в помещение, с которого только что ударной волной снесло дверь. Вслед за ней туда прошмыгнуло еще несколько человек, ниже ростом, в таком же камуфляже. Некоторые показались Флинксу староватыми для подобных дел, но, как известно, фанатизм не знает возраста.

Чтобы проникнуть на территорию комплекса, они облачились в маскировочные костюмы. А теперь прятаться ни к чему, и бандиты откинули капюшоны, чтобы лучше видеть и слышать.

В коридоре осталось два тела. Один человек еще стонал и корчился на полу, прижимая к себе оторванную левую руку. Клэрити бросилась к ней, но ее удержал Флинкс.

— Это же Сара! Она ранена!

— Мы ей ничем не поможем. И тебе я не помогу, если снова попадешься к ним.

Флинкс потащил ее за собой. Он был не только выше нее ростом, он вдобавок был очень силен, хоть и не выглядел атлетом. Сказывалось воровское прошлое, когда приходилось лазать по стенам и удирать со всех ног от жандармов.

В помещении, захваченном террористами, прогремел новый взрыв. Взметнулось желтое пламя и быстро растеклось по потолку.

— О господи! — простонала Клэрити. — Это отделение микрохирургии. Там ценнейшая аппаратура! Мы ее целый год ждали!

— Подумай лучше о другой аппаратуре — о той, что у тебя между прической и подметками, — оборвал девушку Флинкс. — Ее тебе и за сто лет не заменить.

Пещера наполнилась треском пулевого оружия и шипением лучеметов. Тонкие лучи и тяжелые пули насквозь прошивали пластиковые стены. Коридор заполнялся дымом — пламя добралось до горючих материалов.

Клэрити с Флинксом слышали, как огонь пожирает прохладный воздух пещер. Террористы разрушали помещения и оборудование методично и безжалостно. Флинкс понял, что они в первую очередь постарались отрезать «Колдстрайп» от остальных подземных обиталищ. После этого они начали отступление, разрушая все, что поддавалось разрушению.

— Но почему?! — кричала Клэрити, увлекаемая Флинксом в глубь тоннеля. — Но почему?

— Одного твоего похищения им было мало, — проворчал он, заглядывая в каждую дверь, в каждый боковой коридор и лишь после этого устремляясь дальше. — Твой побег толкнул их на открытое выступление. Ты ведь сама, кажется, говорила, что главная их задача — сорвать вашу работу.

— Но не таким же варварским образом! Зачем убивать, жечь?

— Для них это нечто вроде очистительной жертвы. Не думаю, что убийства — самоцель. Фанатикам не терпится уничтожить оборудование, но это, разумеется, не означает, что они согласятся дискутировать с теми, кто придерживается иных взглядов или просто окажется у них на пути.

— Ты думаешь, они пронюхали о моем возвращении?

— Кто знает? Но уверен, разведка у них на высоте.

Дым сгущался, ухудшалась видимость. Справа от Флинкса из мрака выскочил какой-то человек. Он так комично выглядел, что Флинкс даже не испугался.

Это был коротышка с широкими залысинами, с густыми белыми бакенбардами обочь мощной челюсти, с заметным брюшком. «Хамелеон» был ему слишком велик; сложившись в гармошку на груди и бедрах, он почти утратил свои маскировочные качества. Респиратор на лице коротышки придавал ему сходство с морской арахнидой. Его присутствие доказывало, что террористы были готовы действовать в ядовитом дыму.

Человек этот появился из бокового коридора, наполненного едким дымом. Глаза коротышки горели безумием, не вязавшимся с несуразной внешностью. Кроме того, он обеими руками держал мощный пистолет, отчего Флинксу сразу стало не до смеха. Заметив беглецов, террорист сразу взял их на мушку. Говорил он визгливым, истеричным голосом:

— Все кончено! Вам крышка, насильники природы! И это только первый шаг, только самое начало! — Пистолет в его руках прыгал. — Смерть разрушителям окружающей среды!

Флинкс с силой толкнул Клэрити, а сам бросился в противоположную сторону. Лазерный луч обжег его плечо. Флинкс машинально выбросил руку, упал, перекатился, привстал снова увидел направленное на себя дуло. Однако второго выстрела не последовало. Коротышка зашелся в душераздирающем крике — это Пип попала ему в глаза. Возможно, до этого он не видел летучих змеев. Когда террорист выскочил из засады, Пип была далеко впереди — вела разведку. Однако хоть и с опозданием, она обезвредила врага.

Коротышка упал на спину, отбросив пистолет, и вонзил пальцы в разлагающееся лицо. Яд все глубже проникал под кожу; от нее шел пар, смешивался с дымом пожара. И хотя несчастный еще не догадывался об этом, фактически он уже был мертвецом.

Когда Флинкс помогал Клэрити подняться на ноги, террорист неподвижно лежал на спине. Падая на каменный пол, Клэрити ушибла руки и колени. Убедившись, что она держится на ногах, Флинкс подошел к коротышке, чтобы снять респиратор; не забыл он и про излучатель. Пара мощных аккумуляторов поместилась в его карманы. Быстро обыскав террориста, Флинкс не обнаружил никаких документов.

Проверив на ходу лучевой пистолет, Флинкс догнал Клэрити.

— Кем бы они ни были, в предусмотрительности им не откажешь. Никаких зацепок. Кто, откуда, где их база — остается только гадать.

Клэрити стояла, оцепенело глядя в одну точку. Флинкс поднял руку, словно хотел дать ей пощечину.

— Клэрити! Проснись!

Она машинально вскинула обе руки, защищая лицо. И пришла в себя.

— Извини. Я… ладно, все нормально.

Позади них в потолок с шипением впился луч, прожег дырку во влажном известняке. Нажимая на спуск, Флинкс описал лучеметом плавную дугу. Из клубов дыма никто не выскочил, и нового выстрела не последовало.

— К такому повороту событий они явно не готовы, — буркнул Флинкс, чтобы успокоить Клэрити и заодно себя. — Бойцы из них неважнецкие. Основной расчет — на внезапность нападения и самоотверженность. Что ж, того и другого им не занимать. Но на грамотную военную операцию все это не похоже. Будь они профессионалами, мы бы уже давно были на том свете или в плену.

Флинкс напряженно вглядывался в дым:

— Если не ошибаюсь, охранники пришли в себя и открыли заградительный огонь.

Верхние ярусы пещеры «Колдстрайпа» были полны дыма и пламени. Трудно было разобрать, где свои, а где чужие. Вентиляция, к счастью, еще работала, в противном случае все бы уже задохнулись.

Флинкс старался не думать о разных токсинах, которые могли проникнуть в воздух пещеры при взрывах. Не случайно фанатики захватили с собой респираторы. А вот работники «Колдстрайпа» к этому оказались не готовы.

Интересно, остановятся ли эти безумцы после того, как полностью уничтожат комплекс? Или победа — слишком сильный наркотик для них? Вдруг им захочется овладеть всей колонией? Что если на орбите ждет вызова резерв из таких же фанатиков, которым не терпится отведать крови? А если они овладеют портом, все население Длинного Тоннеля окажется в заложниках. И тогда можно будет ставить условия Правительству.

— Скажи, а есть другой проход к ангару?

Глаза Клэрити слезились от дыма. Прежде чем ответить, она прокашлялась:

— Нет. У каждой фирмы собственный подземный комплекс. Единственный путь к поверхности — тот, которым я тебя привела. Университетские экспедиции ради экономии занимают одну общую пещеру, но каждая частная компания, вроде «Колдстрайпа», имеет пещеру с отдельным входом. Это в целях безопасности. Так что если они прорвались в порт…

— Именно это и не дает мне покоя. Террористы проникли сюда, ничего не взрывая. Значит, должен быть второй путь к поверхности. И скорее всего, он заканчивается возле космодрома.

— Если он и существует, то не отмечен на картах, — произнесла Клэрити, когда они, спотыкаясь, бежали сквозь дым. — А карты у нас очень точные. На них есть даже трещины, которые можно преодолеть лишь ползком.

Флинкс напряженно всматривался вперед. Странно, что обыкновенный дым так ест глаза. Должно быть, это из-за горелого пластика.

— Надо бы фонарем разжиться. — Флинкс с тоской посмотрел на химические лампы, освещавшие им путь, но те были прикреплены намертво. Так или иначе, надо выбраться за пределы комплекса. — Не думаю, что фанатики явились специально по твою душу. А если и так, сейчас им не до тебя. Сначала им надо закрепиться на захваченных позициях, а потом думать, как быть дальше.

— Какая разница, особенно теперь. — Клэрити плакала вовсе не из-за едкого дыма.

— Они рушат все подряд! Гибнет наша работа! Все образцы, весь архив!

— Неужели ты думала, что террористы будут действовать выборочно? — Это прозвучало гораздо резче, чем хотелось Флинксу. — Чтобы выбирать, надо думать, надо придерживаться какой-то шкалы ценностей. Гораздо проще уничтожать все подряд, не рассуждая. Ты сама видела глаза того типа. — Он махнул в сторону, где остался лежать коротышка. — Это безумцы, они упиваются кровью. Сейчас они наверняка возомнили, что весь мир в их руках. Страшная это штука — психология толпы.

Косичка Клэрити задела его ухо.

— Откуда у тебя такие познания в психологии?

— Мои учителя прекрасно в ней разбирались. Но давай-ка не отвлекаться! Наша задача — унести отсюда ноги.

Теперь она не сопротивлялась, бежала вровень с Флинксом в ту сторону, где находились склады «Колдстрайпа». Вскоре они оказались среди штабелей ящиков. Большинство осветительных трубок не работало, а те, что горели, были меньше по размеру, чем лампы в лаборатории, но все же не годились на роль фонаря, в котором нуждался Флинкс. Он предложил Клэрити поискать что-нибудь подходящее, но слабо надеялся на успех, — она ведь генный инженер, а не завхоз. Они ходили мимо штабелей и читали этикетки на ящиках, досадуя, что нет сканера для электронной маркировки.

Удалось обнаружить целую гору концентратов, которыми они сразу набили карманы. В глубине обширного склада беглецы наткнулись на несколько пещерок; все двери были заперты и опечатаны. На некоторых ящиках за прозрачными стенами виднелся знак радиоактивности; другие, очевидно, находились под замком из-за высокой стоимости их содержимого.

Замки оказались примитивными — наверное, предназначались для неумелых несунов. Флинкс, учившийся ремеслу взломщика у лучших профессионалов Драллара, справился без труда. Обстоятельства были явно против того, чтобы он окончательно порвал со своим воровским прошлым.

Дата добавления: 2016-03-26 | Просмотры: 366 | Нарушение авторских прав