АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Гипофункция первого уровня

Она связана с малой вынос­ливостью и низким порогом аффективного дискомфорта в оцен­ке интенсивности воздействия. Снижение порога аффективного дискомфорта может привести к постоянной неадекватной оцен­ке субъектом безопасности своего положения в пространстве. Даже занимая «хорошую» позицию, он продолжает испыты­вать дискомфорт. Не получая достаточного положительного подкрепления, механизм вывода субъекта в безопасное места дезавтоматизируется. Этот дискомфорт вызывает сдвиг пропор­ций в развитии всех уровней. На втором уровне он определяет особую ранимость, сверхосторожность в удовлетворении сома­тической потребности; на третьем—переоценка интенсивности воздействия может обернуться недооценкой собственных сил, неуверенностью, тормозимостью во взаимодействии с миром; на четвертом—стать ранимостью в эмоциональном общении,. особой чувствительностью к взгляду, прикосновению, голосу другого человека, обусловливающей необходимость увеличения дистанции в контактах с людьми.

.Все это может привести к серьезной аффективной дезадап-тации. Дезорганизуется работа всех уровней базальйой аффек­тивной сферы.

Хотя все уровни выполняют компенсацию возникшей дезадаптации, они не имеют адекватных способов разрешения задачи.

Второй уровень, осуществляя «скорую помощь», оценивает ситуацию панически и запускает примитивные оборонительные реакции: человек отшатывается, закрывается от опасности и тем лишь фиксирует возникший страх.

Ослабленный третий уровень не способствует его преодоле­нию. Четвертый же может только поддержать постоянную тре­вогу, перепроверяя, разрабатывая систему правил, ритуалов,. направленных на предотвращение 'возникновения опасной си­туации.

Таким, как нам представляется, может быть механизм возникновения страха пространства. Он может проявиться как боязнь высоты, закрытых помещений (клаустрофобия), боль­ших открытых пространств' (агарофобия) и т. п. При этом он выражается не просто в дезадаптации одного низшего уровня, создает выраженную аффективную перегрузку, хрупкость всей системы аффективной организации.

При дальнейшем снижении тонуса первого уровня легкость возникновения аффективного дискомфорта и перегрузка выс­шего уровня могут обусловить деформацию смысловых отноше­ний аффективной сферы. В этом случае наиболее аффективно значимым для субъекта станет разрешение задачи обеспечения комфорта, покоя. Выше уже описывалась подобная деформа­ция смысловой структуры, но там она была вызвана особой силой первого уровня, здесь, наоборот, его слабостью. Поэтому и способы обеспечения покоя будут здесь другими, можно ска­зать, противоположными.

Мы помним, что в первом случае комфорт субъекту дает хорошо действующий механизм ухода от опасности и отсутст­вие избирательных связей с окружающим миром и людьми, проще говоря, равнодушие к ним. В настоящем случае низкий порог дискомфорта дезорганизует механизмы первого и треть­его уровней, и это не позволяет субъекту легко уклониться от неприятного воздействия, выйти из напряженной ситуации, пре­одолеть возникшее препятствие. Адаптация к новым условиям поэтому представляет для него особую сложность, и основным способом решения задач самосохранения здесь становятся ме­тоды второго и четвертого уровней, стереотипизирующие кон­такты с миром.

Участие второго уровня в защите от сенсорного дискомфор­та проявляется здесь в ограничении контакта со средой не­многими привычными условиями. При этом механизмы второго уровня развиваются под влиянием аффективного смысла пер­вого уровня и направлены не столько на разработку приятных

-способов контакта с миром, удовлетворения потребностей, сколько на совершенствование средств обороны от него¹.

Точно так же задачам самосохранения подчиняется и раз­витие механизмов четвертого уровня. Они используются вне связи с эмоциональным сопереживанием другим людям и не для достижения какой-либо собственной аффективной цели, а для защиты от возможной неожиданности. Здесь разрабаты­ваются строгие правила поведения, педантично регламентиру­ющие ограничения в отношениях с людьми. Отступления от них вызывают у субъекта тревогу и страх², и он может быть ри-

¹ В связи с этим мы, конечно, вспомним чеховского Беликова, учителя гре­ческого языка. «Он был замечателен тем, что всегда, даже в очень хоро­шую погоду, выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате... Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх». Че­хов А, П. Человек в футляре. М., 1957. С. 76.

^а «Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых за­прещалось что-нибудь... Когда в городе разрешали драматический кружок или чайную, то он покачивал головой и говорил тихо: «Оно, конечно, так-то так, все это прекрасно, да как бы чего не вышло». Всякого рода нару-

гидно настойчив в отстаивании незыблемости усвоенных им

запретов.

Даже при соблюдении сверхосторожности в контактах со

средой и людьми такой человек не получает здесь реального-удовольствия ни от того, ни от другого. Постоянные тревога и страх перед окружающим требуют от него развития специ­альных механизмов п оддержания аффективного тонуса, борь­бы с астеническими состояниями. В связи с этим такие люди ^;

могут развивать особые увлечения, способствующие стабили­зации их внутреннего состояния, но и утверждающие их репу­тацию как людей особых, чудаков.

Особенность этих интересов обусловлена тем, что они не могут быть связаны реальным контактом с чувственным или эмоциональным миром и чаще всего направлены на дополни-:

тельную стимуляцию переживаний, дающих субъекту ощущение защищенности³. А они, как мы уже видели, связаны с впечат­лениями упорядоченности и систем атизированности окружаю­щего. Такой человек часто сосредоточивается на коллекциониро-, вании. При этом собирать он может объекты, незначимые для других людей, но может и присоединиться к общепринятым-формам коллекционирования—нумизматике, филателии, увле­каться сочинением пр авил, уставов и т. п.

Все это создает особый, узнаваемый тип людей: стереотип­ных, сверхосторожных в контактах с миром, формальных в сверхправильных в отношениях с людьми, развивающих осо­бые, оторванные от жизни увлечения.

Наконец, мы должны рассмотреть и вариант катастрофиче­ского падения тонуса первого уровня, когда дискомфорт в кон­тактах со средой достигает такой степени, что субъект уходит от любого соприкосновения с ней. Пресыщение здесь возникает еще до вступления в активный контакт с миром и суйъект оста­ется в пассивном подчинении полю. Аффективная сфера оста­ется обезглавленной. Подробнее мы рассмотрим этот случай в части данной главы «Повреждение механизмов эмоциональной регуляции (на модели раннего детского аутизма)».

Гипофункция второго уровня. Она характеризуется повы­шением чувствительности субъекта уже к качеству впечатле­ния — его соответствии или несоответствию потребности орга­низма. На этом фоке может возникнуть сверхизбирательность. в сенсорных контактах с миром. Понятно, что это также может стать причиной возникновения дискомфорта. В своей чрезмер­ной сверхточности в оценке качества такой человек может стать слишком требователен и оценить большинство приемле-

шения, уклонения, отступления от правил приводили его в уныние...»

(там же).

* «Действительность раздражала его, пугала, держала в постоянной трево­ге... и древние языки, которые он преподавал, были для него в сущности;

те же калоши и золтик, куда он прятался от действительной жизни»

(Чехов А. П. Человек... С. 77).

мых ощущений как неподходящие, что безусловно затруднит его аффективную адаптацию.

Дефицитарность второго уровня не может не отразиться на работе остальных, вызывая сдвиг пропорций в их развитии. Она может значительно исказить аффективную оценку первым уровнем интенсивности воздействия окружающего. Интенсив­ность ощущения качественного «плохого» и в норме оценива­ется острее, чем хорошего. Если «плохое» начинает доминиро­вать в окружающем, то и общее воздействие среды восприни­мается как слишком сильное.

Недостаточность второго уровня определяет и нарушение работы третьего. Сверхизбирательность заставит субъекта чрезмерно фиксироваться на своих привычных способах сен­сорного контакта со средой, способствовать выработке особой осторожности к новому, страху перемен. Это нарушит развитие механизмов третьего уровня. Четвертый уровень в этих усло­виях проявит также излишнюю настойчивость в соблюдении привычных форм контакта с миром: ограничение круга обще­ния, взаимодействия с людьми.

При дальнейшем ослаблении аффективного тонуса второго уровня может возникнуть особый тип дезадаптации, когда субъект теряет возможность адекватного аффективного конт­роля за осуществлением внутренних физических процессов и внешних форм стереотипного приспособления к окружающему.

В нормальных условиях о благоприятном протекании фи­зиологических процессов сигнализируют положительные висце­ральные ощущения, чувство «мышечной радости», удовольст­вие от запаха, вкуса и т. д. При уменьшении же чувства физического удовольствия такого подкрепления не возникает. Уходит чувство радости соматического благополучия при нор­мально протекающих физиологических процессах, возникает и фиксируется ощущение постоянного сенсорного дискомфорта, недомогания. Это неминуемо приводит к дез автоматизации аф­фективной регуляции физиологических процессов. В этих усло­виях могут сочетаться, например, голодные боли и неприязнь, брезгливость к еде.

Возникающие трудности фиксируются вторым уровнем как страх болезни, тревога о состоянии собственного здоровья. Третий уровень с его недоразвитыми механизмами не может здесь помочь в преодолении страха. А четвертый вносит свой вклад в формирование аффективной дисфункции, поддерживая ипохондрическое внимание к собственным ощущениям, созда­вая сложную систему правил ухода за своим здоровьем, систем •лечения и т. п.

Точно так же и нормально функционирующие стереотипы поведения, привычно выполняемые действия могут в этих усло­виях тоже не получать достаточного положительного аффек­тивного подкрепления. Это понятно, ведь сенсорные контакты со средой становятся здесь в основном дискомфортными, и эти

«внешние» ощущения тоже не дают достаточного удовлетворе­ния. В аффективной памяти поэтому не остается достаточно выраженного следа благополучного завершения действия—на­вык дезавтоматизируется. Это способствует возникновению у субъекта тревоги, неуверенности в благополучном завершении автоматизированного действия: выключил ли он' свет, закрыл

ли газ, запер ли дверь и т. п.

Третий уровень по своей слабости не может преобразовать

и нейтрализовать эту тревогу. На помощь приходит четвертый уровень и начинает разрабатывать правила, предотвращающие сбой, постоянно перепроверять совершение действия. Но это-довершает дезадаптацию: возникшее предположение о несо­вершении действия начинает успешно конкурировать с ослаб­ленным аффективным следом завершения, что подкрепляет навязчивое стремление субъекта вновь и вновь перепроверять- •

себя.

Аффективная дезадаптация, возникающая на втором уров­не, компенсируется и в первом и во втором случае негодными средствами высшего уровня, что усугубляет ее и создает пере­грузку высших отделов базальной аффективной регуляции. |

Эта перегрузка может привести к деформации смысловых | отношений уровней, и разрешение задач слабого второго уров- |

ня становится наиболее значимым для субъекта. '

Мы описывали уже деформацию, вызванную гиперфункцией этого уровня. Там для субъекта наиболее значимыми станови­лись задачи удовлетворения физических потребностей. Здесь он больше всего хочет лишь предотвратить телесное недомога­ние, болезнь.

Проследим, какой вклад вносят в разрешение этой задачи

механизмы всех уровней. Выше мы описали, как гипофункция второго уровня вынуждает первый уровень оценить большинст­во воздействий среды как слишком сильные, агрессивные, а третий — определить большинство возникающих препятствий

как непреодолимые.

Следовательно, слабый второй уровень в решении своих за­дач может опереться только на механизмы четвертого уровня.

Освобожденный от эмоционального контроля, такой человек ^; начинает игнорировать переживание других людей и все боль­ше использовать их в своих целях. Он целиком уходит в свои мнимые болезни, выявление и изучение новых болезненных симптомов, разработку способов их лечения, соблюдение дие­ты, поиска необходимых лекарств, врачей и становится тира­ном своих близких⁴.

Несмотря на все усилия, субъект так и не достигает желае­мого ощущения физического здоровья, не получает радости от

; ' ⁴ Здесь примером может служить гениальное описание такого больного Ж.-Б. Мольером в пьесе «Мнимый больной».

сенсорной среды. В связи с этим он должен активно разраба­тывать способы тонизирования. Для него доступна стимуляция ощущений защищенности от недомогания построением слож­ной системы лечебных и профилактических мер. Если человек со слабым первым уровнем находит удовлетворение в самом разнообразном и причудливом систематизировании и коллекци­онировании, то здесь он направленно собирает рецепты ле­карств, диет, приемы специальных упражнений и т. п. Кроме того, такие люди при своей холодности к близким сами нуж­даются в их эмоциональной поддержке, сострадании и, посвя­щая всех в свои недомогания, постоянно требуют выражений сочувствия. В этом они могут быть неадекватными и готовы делиться своими интимными переживаниями с чужими людьми.

И наконец, последнее: катастрофическое снижение тонуса второго уровня, его крайняя гипофункция могут привести к грубому повреждению развития самих механизмов третьего и четвертого уровней. Об этом подробнее будет сказано ниже.

Гипофункция третьего уровня. Она обусловлена слабостью его тонуса: уменьшением активности в освоении мира, потерей чувства игры, риска, радости победы, усилением дискомфорта в нестабильной, неопределенной ситуации, создающей неожи­данные препятствия на пути к цели. Этот дискомфорт рождает неуверенность человека в своих силах. Реальные успехи пере­живаются им недостаточно ярко и не подкрепляют его актив­ную позицию, зато неудачи воспринимаются чрезвычайно остро. Это создает преимущественно отрицательный опыт взаимодей­ствия с миром, гасящий стремление идти навстречу трудно­стям. Таким образом, и здесь происходит «дезавтоматизация» первого порыва преодоления и возникает тенденция снова и снова осторожно примериваться к ситуации и оценивать ее как неблагоприятную даже в тех случаях, когда овладение ею вполне возможно.

Недостаточность третьего уровня вызывает сдвиг пропорций в развитии других уровней.

В связи с усилением дискомфорта в нестабильной ситуации изменение интенсивности сенсорных воздействий тоже может переоцениваться и чувствительность первого уровня может по­вышаться, способствуя со своей стороны легкому возникнове­нию генерализованной тревоги. Большая чувствительность к неприятному определяет и повышенную ранимость к качествен­но «плохим» впечатлениям. Поэтому на втором уровне могут возникнуть некоторая изнеженность, трудность в перенесении лишений. Четвертый уровень организации тоже претерпевает изменения. В ситуации эмоционального взаимодействия такой человек будет здесь сверхостро воспринимать отрицательные оценки людей, проявит неуверенность, тормозимость в кон­тактах.

При значительном снижении тонуса третьего уровня для че­ловека становится непереносима ситуация малейшего напряже-

ния, возрастает трудность принятия решения, появляются рас­терянность, беспомощность при необходимости сделать выбор, что придает окраску амбивалентности его поведению. В новых, неожиданных ситуациях такой человек часто пассивен и не

пытается самостоятельно найти выход из положения. ' В компенсации этой дефицитарности субъект использует

механизмы низших уровней, пытаясь уклониться, уйти из на­пряженной ситуации, соблюдать привычные способы контакта | со средой. Основную нагрузку, однако, и здесь берет на себя 5 высший, четвертый уровень. Он замыкает субъекта на строгое следование правилам поведения, стандартизацию ситуаций, на поиск постоянной поддержки, одобрения других людей. Таким образом, достигается очень хрупкое равновесие, постоянно на­рушаемое возникновением новых, непредвиденных ситуаций и слишком зависимое от эмоционального состояния других

людей.

Возникающая система аффективной адаптации работает с

огромной перегрузкой. Напряжение часто проявляется в мно­жественных невротических стереотипах движения, подергива­нии, постукивании, покашливании, грызении ногтей и т. п. Так второй уровень пытается заглушить возникающую тревогу, но, к сожалению, эти неадекватные способы вскоре сами становят­ся предметом специального беспокойства субъекта, восприни­маются им как навязчивые. Неуверенность, тормозимость в контактах с людьми могут послужить причиной дальнейшего снижения аффективной самооценки себя. От недооценки своей способности активно воздействовать на окружающее (наруше­ние механизмов третьего уровня) субъект может перейти к формированию неадекватного дисморфофобического ощущения своего лица, тела как уродливого, неприятного людям (нару­шение механизмов второго и четвертого уровней).

Слабый третий уровень тоже может деформировать систе­му смысловых отношений. В этом случае механизмы всех уров­ней будут направлены на разрешение его задач—осуществле­ние аффективной экспансии и поддержание уверенности в своих

силах.

Мы видим, что такой человек проявляет здесь излишнюю

чувствительность к интенсивности воздействия, он пуглив, не любит напряженности в ситуации и не вступает в прямую борьбу с угрозой. Он может использовать механизмы первого уровня ухода от опасности и борьбы, но это не решает задач третьего уровня. Он стереотипизирует свою жизнь, защищая ее от неожиданности и фиксируя способы получения сенсорно­го удовольствия, и может быть даже изнежен, привередлив в своих привычках. Но и механизмы второго уровня сами по себе

тоже не могут осуществить экспансию.

Остается возможность попытки осуществить ее, используя

|. механизмы четвертого уровня. I; Не сопереживая другим, такой субъект использует их для

осуществления своей экспансии, но не путем прямой силы, а добивается этого другими средствами, не вступая в прямое столкновение. Как правило, субъект достигает своих целей, «спекулируя» на способности к сопереживанию других людей, заставляя их выполнить желание такого милого, трогательного человека⁵. Облик, манера поведения таких людей часто под­черкнуто инфантильны, беспомощны. Они могут воздействовать на окружающих проявлениями своей соматической слабости, болезненности. При этом аффективная регуляция второго уров­ня с его осуществлением аффективного контроля за соматиче­скими процессами настолько подчиняется задачам третьего уровня, что субъект получает возможность легко и ярко вос­производить необходимые ему свидетельства соматической недостаточности—демонстрировать в нужный момент обморо­ки, различного рода приступы, симптомы заболеваний.

Неуверенность, дискомфорт в нестабильной ситуации тол­кают такого человека к поиску способов постоянного поддер­жания субъективного ощущения своей силы, возможности владеть ситуацией. Слабый третий уровень не дает ему воз­можности пережить реальный успех, победу над обстоятель­ствами. Это может вести к развитию аутостимуляции в форме фантазий на темы успеха, преодоления преград, риска, чего в реальной ситуации такой человек, конечно, не может себе позволить по своей трусости.

В наибольшей степени, однако, ощущение субъектом своей силы зависит здесь от оценки его другими людьми. Субъект здесь нуждается в постоянном внимании людей, стремите» встать в центр ситуации и получить подтверждение своей воз­можности активно влиять на происходящее. Сходные тенденции мы видим у людей с повышенным тонусом третьего уровня. Необходимо, однако, отметить, что в случае гипердинамии субъект привлекал внимание других людей для получения удовольствия от ощущения своей силы и мог использовать для этого и их отрицательные реакции. В случае гипотонуса субъ­ект прежде всего стремится заглушить неуверенность в своих силах. Он реально зависит от людей и нуждается в постоянном подтверждении их преданности, воспроизведении ощущения своей значимости, ценности для других. Привлекая к себе вни­мание людей, такой человек требует подтверждения, что он самый любимый, самый красивый, самый больной, самый бес­помощный и т. п. Конечно, он может искать ощущение своей силы и в унижении других, но это может коснуться лишь са­мых близких и преданных людей, тех, в ком он абсолютно уверен.

И наконец, в наиболее тяжелых случаях гиподинамии,

⁵ Такой человек часто появляется среди героев Ч. Диккенса, мы легко» узнаем его, например, в старейшем узнике долговой тюрьмы мистере Дор-рите («Крошка Доррит»).

третьего уровня могут не развиваться механизмы четвертого. Структура аффективной организации, таким образом, остается недостроенной. Подробно этот вариант повреждения развития эмоциональной сферы будет рассмотрен в части «Повреждение механизмов эмоциональной регуляции (на модели раннего дет-;

ского аутизма)».

Гипофункция четвертого уровня. Она проявляется как

уменьшение активности в общении и повышение чувствитель­ности к качеству эмоционального контакта. В связи с этим граница между приятным и неприятным в контакте смещается в сторону последнего, и часть «средних» впечатлений может быть оценена как неприятные воздействия, при этом отрица­тельные переживания являются здесь более стойкими, чем по­ложительные. Все это увеличивает вероятность возникновения эмоционального дискомфорта в общении, что способствует фор­мированию направленности на ограничение контакта с людьми, проявляющуюся уже не просто как общее увеличение дистан­ции, а как сверхизбирательность в общении.

Дефицитарность четвертого уровня вызывает сдвиг пропор­ций в развитии низших отделов базальной аффективной орга­низации.

Сверхчувствительность в качественной оценке сигналов дру­гих людей может нарушить индивидуальную адаптацию к миру. И в значимой и в незначимой для себя ситуации субъект часто не может противиться аффективному давлению другог» человека, не может отказать ему и платит за это чувством истощения, усталости, жертвует своими сенсорными предпочте­ниями. Такие вынужденные «жертвы» не доставляют субъекту эмоционального удовлетворения. Постоянное мелочное насилие над собой вызывает раздражение, усугубляет эмоциональный дискомфорт в контакте с людьми и может проявиться в по­стоянном ворчании, брюзжании и т. п. Однако такой человек очень плохо чувствует себя при конфликте с другими и почти не испытывает радости от победы над ними, даже если, дейст­вуя в согласии с общими нормами, уверен в своей правоте. От­рицательные эмоциональные реакции побежденных отравляют

ему удовольствие.

Ослабление эффективного тонуса четвертого уровня, созда­вая дискомфорт в контакте с людьми, уменьшает вероятность положительного эмоционального подкрепления эмоциональных стереотипов общения, что может обусловить их дезавтоматиза-цию. В процессе общения субъект может утратить уверенность в правильности своей ориентировки в. состоянии других людей, потерять привычную дистанцию общения, стереотипы поведе­ния. Вне ситуации общения он обычно отчетливо видит свои ошибки, но, вступая в контакт, снова ведет себя так же, и об­щение становится для него мучительным.

Низшие уровни формируют свои приемы компенсации этой

дефицитарности, развивая способы отстаивания себя.

Первый уровень организует уход, уклонение от общения, установление его максимальной дистанции, помогающей избе­жать давления других людей. В данном случае, однако, это не может разрешить проблему, так как подобные люди обычно испытывают потребность в общении и часто нарушают благо­разумное правило избегания, что дает им особую неровность в контакте. Второй уровень в процессе контакта чрезмерно сосредоточен на отстаивании привычных форм сенсорного взаи­модействия со средой. Он придирчиво и подозрительно отно­сится к предложениям других людей, и первым его движением всегда является их отвержение. Третий уровень склонен пере­оценивать общую враждебность людей по отношению к субъ­екту и поддерживает недоверчивость, осторожность в кон­тактах.

Получается, что низшие уровни здесь постоянно перепрове­ряют эмоциональную оценку четвертого уровня и вносят в эмо­циональную ориентировку много низших аффективных пара­метров, особое внимание уделяя дистанции, сенсорным харак­теристикам «противника^», его манере поведения, что в данный момент может быть совершенно неважным для объективной ситуации формального контакта. Понятно, что это не столько помогает, сколько еще более перегружает эмоциональную ори­ентировку четвертого уровня и нарушает адаптацию субъекта.

Субъект может пытаться компенсировать недостаточность четвертого уровня, с одной стороны, установлением постоянно­го, избранного круга общения с эмоционально адекватными людьми. Здесь он может получить удовлетворение от контакта, но требует соблюдения гарантий своей безопасности, не терпит нажима и сам может стать деспотом в отношениях с близкими. С другой стороны, такой человек может развивать отвлеченные эмоциональные интересы, связанные с литературой, искусством, компенсирующие ему недостаточность положительных эмоцио­нальных переживаний,.дающих - эмоционально положительный смысл происходящему вокруг.

В самых тяжелых случаях слабость четвертого уровня мо­жет создать сверхнапряженное состояние базальной эмоцио­нальной системы. Все силы субъекта при этом будут направ­лены на разрешение задач высшего уровня, а развитие меха­низмов низших уровней будет подавляться. В этих случаях, например, возможно глубокое недоразвитие механизмов уров­ней, адаптирующих к нестабильным условиям жизни.

Дата добавления: 2015-09-03 | Просмотры: 573 | Нарушение авторских прав