АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Медицина как философия

I. Забота о себе самом

Из чужих страданий создать свои заботы.

Гиппократ

Наиболее распространенный перечень принципов Prinziplismus Бошана (Beauchamp) и Чайльдресса (Childress).

1) уважение самостоятельности;

2) обдуманность действий;

3) непричинение вреда;

4) справедливость.

Хорошая жизнь

Знать «что хорошо, а что плохо» входит в повседневные задачи каждого человека; это помогает ему ориентироваться в своих поступках или же сознательно и обоснованно, то есть этически, уклоняться от них. Поэтому мы говорим об эпосе группы, культуры, семьи или профессионального со­словия, понимая под этим совокупность ценностей или благ, которые являются само собой разумеющимися для данной группы.

Жизненные блага, не просто какие-нибудь, а те, которые я объективно установил для себя, от которых я сделал себя зависимым и в рамках которых я хочу быть благополучным, включают в себя богатства, которые я хотел бы приобрести, а также техническую компетенцию в своей профессии, мои отношения с природой и богом, как и от­ношения в моей семье, в которой я хотел бы быть хорошим отцом (или хорошей матерью), но и отношения к другим людям в моей общине, к моим друзьям и, наконец, к государству (быть хорошим гражданином своего государства) и человечеству (быть хорошим гражданином мира). Все это подразумевается под понятием «хорошая жизнь».

Поскольку в общем и целом этику принципов (утилитаристскую и деонтологическую) можно понять лишь как абстрактное отражение непосредственной нравственности отдельного человека или группы людей, точно также следует требовать, чтобы этика в области медицины — также на уровне принципов — развивалась из живой повседневной морали отдельного врача и/или врачебного сословия или же была адаптирована под нее.

Для Левинаса существуют лишь два равнозначимых моральных источника, присущие, разумеется, традиционному мышлению европейской культуры: первая – греческая (до эпохи Просвещения), при которой «Я» есть мера всех вещей и центр деятельности, и вторая – библейская, при которой мерой вещей и центром деятельности является «Другой». Европа в своей истории всегда обсуждала вопрос не столько о цене укрепления Других, сколько о способах усиления слабых. Исходя из такого мышления, Ю. Хабермас в своей франкфуртской речи при получении Международной премии мира объяснил свое понимание «постисторического общества» тем, что жизнь человека самого по себе, вопреки обещаниям секуляризации, не может иметь смысла и ценности. Во много раз богаче может стать смысл жизни при постоянной потребности в Другом – другом человеке или Боге. Поэтому, говоря о Другом, некоторые имеют в виду современную задачу «второго Просвещения».

Тейлор исследовал всю историю Западной Европы и сделал выводы, что для жителя Древней Греции в идеальном и замкнутом космосе существовал внешний источник морали, который определял твердую цель правильного образа жизни; для человека иудейской и христианской культур место космоса занял Бог как внешний источник морали, которая ставила в качестве цели жизни любовь к ближнему, осуществляемую милостью божьей. Новое и особенно Новейшее время стали одновременно с ростом прагматического мировоззрения эпохой, когда источники морали постепенно становились из внешних внутренними.

Разум человека стал источником его нравственности, будь то в форме технических соображений господства над миром, либо в форме разумных действий, по Канту, как уважения к автономии, самостоятельному установлению человеком законов для себя самого.

С тех пор и до настоящего времени, согласно Тейлору, в развитии произошло несколько сдвигов, названных им романтическими. В результате этих сдвигов источник морали самообладания переместился в направлении (искусственной) самореализации, самоосвобождения, самовыражения, что – после «Смерти бога» Ницше – вылилось в источник морали экзистенциально-философского почтения к достоинству человека, с учетом его мужества противостоять потерявшему смысл миру.

Медицина как философия

Если больной, страдающий неизлечимой болезнью, настолько измучен, что сам себе желает смерти, если беременность вызывает болезнь или создает опасность для жизни, то как легко в этом случае в душе даже самого лучшего человека может зародиться мысль: может быть, тогда должно быть разрешено или даже необходимо помочь страдающему избавиться от этих мук немного быстрее или оборвать жизнь плода на благо матери? Каким бы очевидным не было такое рассуждение само по себе, как бы его не подкреплял голос сердца, оно все же неправильно, и основанные на нем дальнейшие действия будут в высшей степени противоправными и наказуемыми. Они могут положить конец существованию врача. Врач не смеет и не может делать ничего иного, как поддерживать жизнь, будь она счастьем или несчастьем, имеет ли она ценность или нет – это его не касается. И если он хотя бы единожды осмелится учесть эти обстоятельства в своей работе, то последствия окажутся непредсказуемыми, а врач станет опаснейшим в государстве человеком. Потому что, если хотя бы один раз переступить эту запретную черту, врач может счесть себя в праве решать вопрос о необходимости сохранения жизни. И, таким образом, идя от одной ступени к другой, врач приходит к выводу, что имеет право определять ненужность отдельной человеческой жизни и применять свой метод и в других случаях.

C. W. Hufeland: Die Verhaltnisse des Arztes. B: Hufelands Journal, 1806. 23.

Государственный секретарь Министерства внутренних дел Рейха Гютт (Gutt) комментирует нацистский закон о наследственном здоровье, благословляя акции уничтожения: Мы страстно желаем, чтобы скорее наступило то время, когда на свете не будет больше ни психически больных, ни слабоумных ни в больницах, ни среди нас, и мы будем жить в таком мире, в котором и все остальное совершенно.

Должен быть отмечен факт, что в 1946-1947 годах в Нюрнберге в ходе судебного процесса над врачами американский судья ко всеобщему ужасу констатировал, что медицина – как немецкая, так и американская – до этого момента не определяла границ, с помощью которых можно было бы оценить как уголовно-наказуемое деяние неограниченное «использование» людей в качестве объектов для проведения исследований, не направленных на их пользу, как те, что осуществлялись нацистскими врачами. Тогда был создан Нюрнбергский врачебный кодекс, в котором впервые было установлено в качестве границы и нормы «информированное согласие» (informed consent) – согласие пациента, получившего полную информацию.

Если мы не способны проявить заботу о чем-то или о ком-то, то мы не способны ни к какой нравственности. Следовательно, в этом смысле не может быть никакой этики до тех пор, пока мы не поставим перед собой вопрос: о чем мы заботимся — о каких вещах, о каких людях, о каких ценностях? Если нас не беспокоят ни болезни, ни страдание, если люди больше не испытывают по этому поводу никакой озабоченности, то этого не смогут изменить и моральные принципы, такие как благотворительность, или милосердие, или справедливость, или автономность.

Фундаментальное двойное значение слов «забота» (Sorge) или «заботиться» (sorgen), с одной стороны, этимологически подразумевает заботу (Sorge), горе (Кummer), скорбь (Gram), болезнь (Krankheit), а также беспокойство (Unruhe), страх (Angst), мучительную мысль, которая появляется и одолевает кого-то, приводя к беде (Not). С другой стороны, это забота, которую я принимаю на себя в отношении другого лица, находящегося в беде, мои усилия по оказанию ему помощи, мое действенное усердие в том, чтобы оказать помощь нуждающемуся, а в случае необходимости стать ему попечителем (Fursorger), то есть выполняющим в служебном порядке обязанности ухаживающего персонала.

Альберт Швейцер: «Ты имеешь право выдать себя за человека», потому что «никто из нас не живет сам по себе».

Дата добавления: 2016-06-05 | Просмотры: 278 | Нарушение авторских прав