АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

IV. Врач с позиции последнего

Еще до начала XIX века правила врачебного искусства рекомендовали, чтобы врач не только в случае смерти, но уже и в случае неизлечимости пациента покидал его. Больной оставался на попечении семьи, возможно, соседей, и – обязательно – сиделки. Еще в 1900 году люди отправлялись умирать домой, в связи с чем только 5-10 % больных умирало в больницах. И только в ХХ веке положение изменилось коренным образом. Люди остаются в больницах, приютах и хосписах, где на сегодняшний день умирает 80-90 % от общего числа умерших больных. Эти радикальные изменения, произошедшие за столь короткое время, что их последствия еще совершенно недостаточно изучены, не в последнюю очередь связаны с современными техническими возможностями паллиативной и интенсивной медицины.

В общей врачебной практике хронически больные составляют 70 %. С 1900 по 1980 год смертность от острых заболеваний снизилась с 40 до 1 %, в то время как смертность вследствие хронических заболеваний выросла с 46 до 80 %.

Врач должен уметь с убежденностью сказать себе и другим, что для всех своих пациентов он готов сделать в равной мере все необходимое. Но это он сможет только в том случае, если на деле включит формальную справедливость в позицию заботы и ответственности, являющуюся основной для «врача с позиции Другого». Это вынуждает его переносить страшные нагрузки при оказании помощи самому слабому, беспомощному, обездоленному, последнему из пациентов, уделяя ему максимум своего внимания, чтобы обеспечить равенство его шансов с пациентами, находящимися в лучших условиях. Я должен начать с Последнего для компенсации его положения. Потому что если бы я начал с Предпоследнего, то это потребовало бы от меня стольких усилий, что я никогда не добрался бы до Последнего, которого мне пришлось бы тогда списать со счета. Такая позиция является принудительной, поскольку я, с другой стороны, в своей работе руководствуюсь также принципами рыночной экономики. Если я буду заниматься только пациентами, интересными в материальном плане, то не смогу правильно отнестись к пациенту как к Другому. Врач, отвечающий на вызов Другого, проявляется в первую очередь как врач с позиции Последнего.

Категорический императив мог бы звучать так: «Действуй в пределах твоей ответственности так, чтобы с использованием всех твоих ресурсов чувствительности, ранимости, времени, сил, умения, внимания и любви ты всегда начинал бы с самого слабого, последнего, от которого ничего нельзя получить». Конечно, ни один человек не может при жизни выполнить эту норму сверхтребований, а тем более выполнять ее постоянно. Но так как для этой нормы не существует альтернативы, если общество хочет избежать борьбы всех против всех, то будет справедливым следующее: если не только я, но и все остальные держали бы в голове норму, врывающуюся в меня из трансцендентности Другого, и по возможности следовали бы ей хотя бы раз в день, то этого может оказаться достаточно, чтобы удержать наше общество в состоянии относительного равновесия между экономикой и социальной сферой.

Прежде чем мы подойдем к вопросу, как возможно осуществить это намерение на практике и превратить Последнего в Ближнего, необходимо глубоко, всем своим существом прочувствовать уровень опасности для Последнего, исходящий от новейших достижений коммерциализированной медицины. Опасность состоит в кажущемся столь целесообразным устранении Последних, превращении их в «гальку» (Сартр). Для подтверждения своей мысли я предлагаю вам ознакомиться со взглядом Е. Пикера (E. Picker) на Конституцию.

Этот юрист отмечает характерную для последних 20 лет тенденцию, вследствие которой, с одной стороны, достоинство человека (статья 1 Основного закона) все больше абсолютизируется и идеализируется до степени эзотерического (свойственного человеку), в связи с чем теряется понятие защиты для конкретного человека. Именно поэтому становится относительным прежде всего «Право на жизнь и телесную неприкосновенность» (статья 2.2 Основного закона); эта статья имеет множество лазеек и отдана на откуп интересам различных групп прежде всего благодаря новому этапу исследовательской эйфории в медицине.

1. Родители получают от Верховного суда право иска на возмещение причиненного ущерба, если вследствие врачебной ошибки на свет появился нежеланный ребенок; по отношению к другим интересам родителей ребенок может рассматриваться как «ущерб».
2. Общество требует полной свободы в производстве аборта по решению, принятому матерью (с прагматическим учетом возможностей использования полученного в результате аборта «человеческого материала» в медицинских целях).
3. Запланированная конвенция Евросовета по биоэтике предусматривает право использования лиц, лишенных возможности волеизъявления (например, детей и лиц со старческой деменцией), для исследований в чужих целях.
4. Возможность оказания моральной и материальной поддержки старым и неполноценным людям обсуждается в контексте эвтаназии.
5. Это касается также новорожденных с физическими дефектами – обсуждение интересов «третьего лица, имеющего право на жизнь».
6. Утилитаристская биоэтика теперь ставит под сомнение также право на жизнь всех новорожденных.
7. С той же этической точки зрения все люди, у которых вследствие заболевания или старости оказались утраченными некоторые качества (сознание будущего, способность к общению) и поэтому снизился присущий им определенный статус личности, могут потенциально рассматриваться как лица, жизнь которых не представляет ценности.
8. Во время предимплантационной диагностики технически возможно осуществить селекцию с целью получения у ребенка желаемых задатков, используя чужой селекционный материал.
9. В заключение вырисовывается перспектива, согласно которой в интересах определенной группы, по принятым ею стандартам может быть «улучшено» все общество или человеческий род.

Пикер замечает, что во всех этих спорах аргументами вначале являются сочувствие к соответствующим группам людей или приписываемое им или предполагаемое право на самоопределение, после чего речь заходит об экономическом интересе.

«Никто не будет уверен в том, что отвечает требованиям своего окружения и что его положение будет и далее таким же безопасным. Каждый будет бояться того момента, когда он не сможет пройти «тест на качество», предложенный ему обществом, после чего общество отвергнет его как нежелательного или, «с целью улучшения», подвергнет его «мелиоративной обработке», поручив это другим. Таким образом, каждый будет представлять постоянную угрозу для каждого». Следуя этим путем, уже благодаря медицинскому прогрессу, не дающему ответа на вопросы о своих последствиях, и не имея какого-либо парламентарного согласия, открытое демократическое общество превратится в общество кооптации по «модели клуба».

1. Хронически больные – типичный врачебный случай

Хронически больной чувствует себя на социально и нравственно ничейной земле, обреченный на внутренний монолог с самим собой, а потому – на безнадежность и отчаяние.

Одо Маркар (Odo Marquаqrd): «Потому что люди – это их истории. Но истории нужно рассказывать (…) и чем более детально они будут изложены, тем больше – в качестве компенсации – придется рассказать: в противном случае люди будут умирать от нарративной атрофии».

1. Люди с физической или психической недостаточностью

Вольфенсбергер в своей книге «Новый геноцид обездоленных, старых и ущербных» отмечает, что в США из всей группы людей, которые считаются неполноценными, около 200 тысяч ежегодно умирает в учреждениях здравоохранения и социальной защиты.

10 подгрупп риска:

1. Нежеланные неродившиеся.
2. Нежеланные новорожденные.
3. Люди с тяжелыми физическими недостатками.
4. Люди с умственной отсталостью.
5. Люди с тяжелыми хроническими расстройствами психики или поведения.
6. Лица без определенного места жительства, среди которых часто встречаются алкоголики, люди с умственными или психическими нарушениями.
7. Инвалиды.
8. Старые люди особенно если они слабоумны, беспомощны и бедны.
9. Серьезно и хронически больные с соматическими нарушениями.
10. Смертельно больные.

Вольфенсбергер приходит к выводу, что смертность ущербных людей в Америке выше, чем даже в фашистской Германии.

1. Люди в состоянии бодрствующей комы (Wachkoma)

Левинас: убить или служить.

Дата добавления: 2016-06-05 | Просмотры: 314 | Нарушение авторских прав