АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Глава 19. Через два небольших отверстия в инкубаторе, напоминающих амбразуры, доктор Дорнбергер осторожно обследовал новорожденного

Через два небольших отверстия в инкубаторе, напоминающих амбразуры, доктор Дорнбергер осторожно обследовал новорожденного. Прошло более трех с половиной суток, и это само по себе уже обнадеживало. Но акушера беспокоили некоторые симптомы: они вызывали тревогу.

Дежурная сестра выжидательно смотрела на доктора. – Он дышал все время ровно, потом вдруг дыхание стало ослабевать. Я решила вызвать вас, доктор, – взволнованно проговорила она.

– Да, ему плохо. Прочтите-ка мне еще раз данные анализа крови ребенка.

Сестра, взяв карточку, прочитала ее вслух.

«Чем объяснить признаки анемии?» – тревожно раздумывал Дорнбергер.

– Если бы не результаты анализа на сенсибильность крови матери, я сказал бы, что у младенца эритробластоз.

– Но, доктор… – испуганно воскликнула сестра и растерянно умолкла.

– Да, да, разумеется, анализ не дает нам оснований опасаться этого, однако… Покажите-ка мне еще раз лабораторное исследование крови матери.

Сестра протянула его доктору Дорнбергеру. Заключение лаборатории не давало поводов для тревоги: у матери кровь резус-отрицательная. Неужели лаборатория могла допустить ошибку? Сердце сжалось от недоброго предчувствия, и старый акушер решил сам поговорить с Пирсоном.

– Если будут резкие изменения, немедленно сообщите мне.

– Что такое эритробластоз? – спросила молоденькая сестра-практикантка, как только доктор вышел.

– Болезнь крови у младенцев. Она случается, если у матери отрицательный резус, а у отца положительный, – разъяснила дежурная сестра.

– Нам говорили, что в таких случаях ребенку делают переливание крови.

– Обменное переливание. Вы это хотели сказать? Да, в некоторых случаях оно необходимо: если, например, у матери положительный резус и ребенок рождается с эритробластозом. Однако при отрицательном резусе обменное переливание крови не обязательно. В данном случае анализ не подтвердил необходимости переливания, – заключила дежурная сестра и недоуменно добавила:

– Но почему такие симптомы?

***

После неприятного разговора с Пирсоном, вызванного тем, что Коулмен проверил работу лаборантов, прошло уже несколько дней. Старый патологоанатом, казалось, не замечал своего заместителя. Коулмен так и не знал, как это следует понимать – может ли он теперь считать, что лаборатория серологии полностью передана в его ведение, или же Пирсон готовит ему новый сюрприз и ждет только случая. Что касается Баннистера, то между ним и Коулменом установились отношения, которые лучше всего было бы назвать вооруженным перемирием. И только Джон Александер старался всячески показать, что он на стороне патологоанатома и полностью поддерживает его начинания. Он и сам внес ряд предложений, и Коулмен одобрил их.

– Мне нужен доктор Пирсон или же доктор Коулмен, – обратилась к сидевшему за микроскопом Александеру вошедшая в лабораторию дородная матрона в белом медицинском халате. Александер не успел ответить, как появился Коулмен.

– Вы доктор Коулмен? Здравствуйте. Я Хилда Строуган, старшая диетсестра.

– Очень рад. – Коулмен с интересом смотрел на диетсестру. – Чем могу быть полезен? – Хотя по опыту прежней работы он прекрасно понимал, где могут смыкаться их интересы: разумеется, пищеблок, вопросы санитарии и гигиены в подведомственном диетсестре хозяйстве.

– За последние несколько недель участились случаи кишечных заболеваний, особенно среди персонала больницы, – как бы подтверждая его догадки, сказала диетсестра.

– Назовите мне такую больницу, где не бывает подобных случаев, – пошутил Коулмен.

– Видите ли, мистер К., я опасаюсь, что источник инфекции – наши старые посудомоечные машины.

Коулмена несколько озадачила подобная форма обращения – мистер К. Только что вошедший Баннистер и Джон Александер с интересом прислушивались к разговору.

– Кроме того, неполадки с подачей горячей воды. Я неоднократно говорила об этом с нашим главным администратором мистером Томаселли. Последний раз он дал указание доктору Пирсону проверить мои посудомоечные аппараты на болезнетворные микробы.

– Ну и как, – повернулся Коулмен к Александеру, – вы проверили?

– Да, доктор. Температура воды, которой моется посуда, действительно недостаточно высока. Но это еще не все. – Александер достал из ящика стола предметное стекло. – Боюсь, что это микробы кишечной группы. Я обнаружил их на чистых, вымытых тарелках.

Коулмен посмотрел в микроскоп. Сомнений быть не могло. Патогенные кишечные бактерии. Они резко отличались своей характерной формой от других. Эти микробы быстро погибали в воде высокой температуры. При неисправности посудомоечных машин они, вероятно, и стали источником заражения кишечными заболеваниями, о которых только что говорила старшая диетсестра.

– Это очень серьезно, доктор? – с тревогой спросила она. Коулмен ответил не сразу.

– Что вам сказать? И да, и нет. Самое опасное в данной ситуации – это скорее бациллоносители. Человек сам вполне здоров, но он – источник инфекции. Это встречается гораздо чаще, чем мы предполагаем. Надеюсь, вы регулярно проводите медицинские обследования персонала, работающего на кухне? – Он повернулся к лаборантам.

– О да! – поспешил заверить его Баннистер. – Доктор Пирсон сам следит за этим.

– Когда это было в последний раз?

– Сейчас проверю. – Баннистер поспешил в другой конец лаборатории. – Вот, 24 февраля, – сказал он.

– Что вы сказали? Февраля? – изумленно переспросил Коулмен. – Шесть месяцев назад? Скажите, миссис Строуган, за это время вы приняли много новых работников на кухню?

– Да, доктор К., к сожалению, немало.

– Вы не могли ошибиться? – снова обратился Коулмен к Баннистеру. Он все еще не верил, что возможна подобная халатность. – А что сказано о тех новых, что поступили на работу после февраля?

– О них здесь ничего не сказано, – с нарочитым безразличием ответил старший лаборант и пожал плечами. Коулмен с трудом подавил раздражение.

– Думаю, нам следует в этом хорошенько разобраться, – сказал он старшей диетсестре.

Хилда Строуган была вполне удовлетворена, впервые встретив полное понимание. Проникшись доверием к новому патологоанатому, она величественно выплыла из лаборатории.

Коулмен понимал серьезность упущений лаборатории и уже обдумывал, какие меры следует немедленно принять.

Ему показалось, что старший лаборант впервые испугался.

– Почему лаборатория не выполняет элементарных требований, являющихся законом? – Во взгляде патологоанатома, брошенном на Баннистера, сквозило презрение. – Я иду к доктору Пирсону, – резко сказал он, направляясь к двери.

Старший лаборант, побледнев, смотрел на захлопнувшуюся дверь.

– Подумать только, каждую проклятую мелочишку видит… – сокрушенно прошептал он.

***

Джо Пирсон, вынужденный прервать работу, недовольно посмотрел на Коулмена.

– Лаборант Александер обнаружил болезнетворные микробы на тарелках, прошедших через мойку, – начал Коулмен без всяких предисловий.

– Надо повысить температуру воды, вот и все. – Услышав это сообщение, Пирсон не выразил ни малейшего удивления.

– Мне это известно. – Коулмен не мог скрыть иронии. – Но кто-нибудь пытался это сделать?

– Вы считаете, что именно мне следует этим заниматься? Так вот, потрудитесь ознакомиться с этим. – Порывшись в бумагах, Пирсон извлек целую кипу. – Вы убедитесь, кстати, что я это делаю уже в течение нескольких лет. – Пирсон по обыкновению начал повышать голос.

Коулмен проглядел бумаги.

Действительно, в своих докладных главный патологоанатом, не стесняясь в выражениях, подробно описывал антисанитарное состояние больничной кухни.

– Так что вы скажете на это? – Пирсон не сводил глаз с Коулмена, читавшего одну докладную за другой.

– Извините, доктор!

– Ладно уж. – Пирсон миролюбиво махнул рукой. – У вас есть другие вопросы ко мне?

Тогда Коулмен решил проинформировать главного патологоанатома о том, что новый персонал кухни не прошел необходимого медицинского осмотра.

– Что? – грозно воскликнул Пирсон. – Вы хотите сказать, что в нашем отделении этим никто не занимался?

– По-видимому, так.

– Все этот дурак Баннистер! Это уже серьезно. – Пирсон не скрывал тревоги. Его враждебность к Коулмену исчезла. Рука его потянулась к телефону. – Главного администратора, пожалуйста, – крикнул он в трубку.

Разговор был кратким и по существу. Закончив, Пирсон предложил Коулмену пройти с ним в лабораторию, куда он вызвал Томаселли.

В лаборатории, когда все собрались, Джон Александер доложил о результатах исследований. Пирсон просмотрел предметные стекла с образцами культур. Едва он оторвался от микроскопа, как дверь с шумом распахнулась и в лабораторию вошла взволнованная старшая диетсестра.

– Это невероятно! – В голосе ее были гнев и недоумение. – Из-за халатности нового сотрудника отдела санитарии медицинское обследование нового персонала не было проведено.

– Следовательно, как я понимаю, в течение шести месяцев вообще не было медицинского осмотра персонала кухни, – сказал молчавший до этого Томаселли. – Что вы предлагаете делать? – Он посмотрел на Пирсона.

– Сначала проверить всех вновь поступивших. – Главный патологоанатом снова был хозяином положения. – После этого всех остальных – бактериологическое исследование кала, рентген, осмотр терапевтом и все прочее. Всех, кто имеет хоть какое-то отношение к пищеблоку.

– Вы сможете обеспечить явку, миссис Строуган? – спросил Томаселли. – У вас есть еще вопросы ко мне? – Это уже относилось к главному патологоанатому.

– Да, нам нужны новые бойлеры – необходимо наладить подачу горячей воды для мытья посуды. В крайнем случае срочно отремонтировать старые. Сколько лет уже я твержу об этом всем и каждому!

– Знаю, знаю, – миролюбиво сказал Томаселли. – От моего предшественника мне в наследство досталась пачка ваших докладных. Дело в том, что, как вы знаете, большая часть наших средств на капитальный ремонт уже израсходована. Сколько, по-вашему, потребуется на переоборудование кухни?

– Откуда мне знать? – возмутился Пирсон. – Я не водопроводчик!

– Может быть, я могу быть полезен. Я немного разбираюсь в этом, – раздался за их спиной голос. Это был доктор Дорнбергер. Он вошел в лабораторию в самый разгар спора. – Надеюсь, я не помешал? – поклонился он Томаселли.

– Нет, не помешали, – ворчливо ответил Пирсон. Увидев немой вопрос в глазах Александера, акушер подошел к нему.

– Я видел вашего малыша, Джон. Боюсь, он неважно себя чувствует.

– Есть ли хоть какая-нибудь надежда, доктор? – И хотя это было сказано очень тихо, все присутствующие повернулись к ним, и лица их смягчились. Даже обиженный Баннистер подошел поближе.

– Боюсь, что нет, – так же тихо ответил Дорнбергер. В лаборатории воцарилась тревожная тишина. Акушер повернулся к Пирсону.

– Скажите, Джо, в исследовании крови миссис Александер не могло произойти ошибки?

– Ошибки? Что вы имеете в виду, Чарли?

– Я просто спрашиваю.

– Нет, Чарли. Я сам провел анализ и сделал это со всей тщательностью. Почему у вас возникли сомнения?

– Хотел уточнить, и только. – Дорнбергер по привычке не выпускал трубку изо рта. – Утром мне показалось, что у ребенка признаки эритробластоза. Это только предположение, но…

В лаборатории стало странно тихо. Все невольно посмотрели на Джона Александера. И вдруг Коулмен, чтобы как-то разрядить обстановку и вывести Александера из горестного оцепенения, сказал, обращаясь к Дорнбергеру:

– Когда мы сделали тесты на сенсибилизацию, у нас возникли кое-какие сомнения и мы решили дополнительно сделать тест по Кумбсу. Ошибка абсолютно исключена.

Сказав это, Коулмен вдруг вспомнил, что в лаборатории сыворотку Кумбса применили лишь по его настоянию. Он сам подписал требование. Коулмен отнюдь не собирался упрекать в чем-то старого патологоанатома. Он даже надеялся, что тот не обратит внимания на его слова. Они достаточно ссорились, и сейчас не следует подливать масла в огонь.

– Но доктор… – Коулмен увидел испуганные глаза Александера. – Мы так и не сделали тест Кумбса.

Коулмена раздражала забывчивость Александера. Не ко времени снова начинать этот разговор.

– Как же так? – сказал он. – Я хорошо помню, как сам подписывал требование на сыворотку.

– Доктор Пирсон сказал, что делать этот тест не обязательно. Достаточно обычного анализа… – В голосе Джона было откровенное отчаяние.

Коулмен сразу не понял, что говорит лаборант, настолько это казалось невероятным. Томаселли недоуменно переводил глаза с одного на другого, смутно понимая, что случилось что-то неладное. Чарли Дорнбергер насторожился.

Пирсон казался явно растерянным.

– Да, да, я хотел вам сказать, но как-то вылетело из головы… – Он повернулся к Коулмену.

Мозг Коулмена работал четко, как всегда в минуты опасности. Но ему надо было уточнить еще один момент.

– Если я вас правильно понял, – сказал он, обращаясь к Александеру, – косвенная проба по Кумбсу не была сделана? Александер удрученно кивнул.

– Постойте! – не выдержал доктор Дорнбергер. Сознание свершившейся роковой ошибки было подобно удару, оглушившему его. – Значит, анализы ошибочны и у роженицы все-таки сенсибилизированная кровь?

– Да! – не мог сдержать себя Коулмен. – В данном случае проба по Кумбсу была необходима. Каждый, кто хотя бы элементарно знаком с основами современной гематологии, должен знать это! – Он бросил гневный взгляд в сторону Пирсона. – Вот почему я сделал заказ на сыворотку Кумбса. – Эти слова были уже обращены к акушеру.

Наконец Томаселли решил, что пора уяснить для себя суть этого спора.

– Почему же не были сделаны все анализы? – Ему действительно было непонятно, почему люди не выполняют своих обязанностей и не делают то, что положено.

– Где требование на сыворотку, которое я подписал? – Коулмен смотрел теперь на Баннистера. В его глазах не было ни капли жалости, хотя вид старшего лаборанта мог вызвать только сожаление. Баннистера буквально била дрожь.

– Я разорвал его, – едва слышно пробормотал он.

– Что? – Дорнбергер не верил своим ушам. – Вы посмели сделать это, не сказав мистеру Коулмену?

– Кто разрешил вам разорвать заявку? – неумолимо прозвучал голос Коулмена.

Баннистер потерянно уставился на пол:

– Доктор Пирсон…

– Значит, у ребенка все-таки эритробластоз, – сказал Дорнбергер, обращаясь к Коулмену.

– Необходимо срочное обменное переливание крови.

– Это надо было сделать сразу же. Время упущено. – В голосе Дорнбергера была смертельная усталость. Он чувствовал себя старым, больным и бессильным. – Выдержит ли младенец? Он очень слаб.

– Мы должны немедленно взять кровь у ребенка и сделать тест по Кумбсу, – сказал Коулмен. Невольно получилось, что вопрос теперь решали он и Дорнбергер. – У нас есть сыворотка?

Но сыворотки Кумбса не оказалось ни в лаборатории, ни в самой больнице. Пришлось позвонить в больницу университета. Доктор Франц любезно согласился помочь коллегам и срочно сделать пробу по Кумбсу в университетской лаборатории, если ему доставят кровь.

– Я сам возьму кровь у новорожденного, – сказал Коулмен и направился к двери.

– Можно я помогу вам, доктор? – Баннистер уже держал в руках поднос с инструментами.

Коулмен хотел было отказаться, но, увидев немую просьбу в глазах старого лаборанта, согласился:

– Хорошо, идемте.

– Позвольте мне поехать к доктору Францу, – взмолился Джон Александер, глядя на Томаселли.

– Хорошо, когда получите пробирки с кровью, внизу вас будет ждать машина, – коротко сказал Томаселли.

Тяжкие сомнения терзали старого акушера. За долгие годы врачебной практики у него были случаи смертельного исхода. Некоторые из его маленьких пациентов были заранее обречены, но он всегда вступал в яростную схватку со смертью и не отступал до самого конца, пока была еще хоть капля надежды. Как врач он всегда честно выполнял свой долг. Он знавал врачей, не любящих свою профессию, но подобного случая гибели пациента из-за преступной халатности и врачебной некомпетентности Дорнбергер за всю свою долгую практику еще не помнил.

– Джо, я должен поговорить с вами, – наконец, собравшись с силами, повернулся он к Пирсону. Тот с потухшим взором как-то неловко обмяк на стуле. – Младенец родился раньше срока, во всем же остальном он абсолютно нормальный ребенок, и мы вовремя могли бы сделать ему обменное переливание крови… – Голос старого акушера прервался от волнения, ему было трудно говорить. – Мы друзья с вами, Джо. Уже много лет. Я не раз защищал вас, хотя вы не всегда были правы. Но этот случай… Послушайте, Джо! Если ребенок погибнет, вы будете отвечать перед больничным советом. Я потребую этого. И да поможет мне Бог.

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 505 | Нарушение авторских прав