АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Алёна с Николаем ушли, а Сергей Петрович остался в своём кабинете один, так и не придя в себя от такого быстрого развития событий

Между тем, Николай с Алёной обходили клинику. Николай заглядывал в каждое помещение, совал свой нос в каждый шкаф, бесцеремонно отрывал врачей от их работы и задавал вопросы, при этом каждый раз делал какие-то записи в свою толстую тетрадь. Разговаривая с пациентами, Николай всегда спрашивал у них, знают ли они, кто организовал для них клинику? Пациенты, конечно, ничего не знали и он долго рассказывал им об Арбузове, и его заботах о горожанах.

- Да, цены, конечно, кусаются, - сочувственно говорил он пациентам. – Именно поэтому ваш кандидат и хочет стать депутатом, чтобы разорвать этот порочный круг. Здесь нужен государственный подход к делу. Каждый гражданин должен иметь возможность получать бесплатно качественное медицинское обслуживание. Именно это и является предвыборной платформой вашего кандидата.

- Дай Бог ему здоровья, - отвечали Николаю доверчивые старушки. – Пусть он постарается, а уж мы не подведём, проголосуем, как надо.

Николай, разговаривая с ними, довольно потирал руки. Он так вошёл в свою роль, что помощники ему были не нужны, он, как будто забыл, про существование Алёны. Но вот пациенты кончились, и Николай вспомнил про неё.

- А где у нас операционная? – спросил он.

- У нас нет операционной. Мы ещё не такие богатые.

- Бедность не порок, а большое свинство, - заключил Николай. – Пойдём к шефу. Без операционной нельзя. Надо решать этот вопрос.

Они пришли к шефу, и Николай расположился в кабинете, как старый знакомый Сергея Петровича.

- С операционной я возьму вопрос на себя, - говорил он ему. – И с кабинетом надо что-то делать. В таком кабинете не интервью давать, а стеклотару принимать надо. Впрочем, этот вопрос мы тоже решим.

- А, что ещё и интервью будет? – удивилась Алёна.

- А как же? Всё по полной программе, - утвердительно сказал Николай. – Только ваш шеф для этого не подойдёт. Не в чёрных же очках он перед камерами будет?

- А кто же? – возмущённо спросила Алёна?

- Вот ты и дашь интервью, - вдруг сказал Николай, глядя на Алёну, таким тоном, как будто этот вопрос был уже решён.

- Мы, по-моему, на ты не переходили? – сделала ему замечание Алёна.

- Какая разница ты или вы? В штатах, например, вообще нет ни ты, ни вы, есть только одно «ю», и живут, дай Бог каждому.

- Но мы не в штатах, - недовольно заметил Сергей Петрович.

- А жаль, - засмеялся Николай. – Одним словом, телевидение перенесём на недельку. Вы ещё не готовы. Я пойду, а вы тут работайте, и смотрите, чтобы через неделю комар носу не подточил.

Николай встал и, не прощаясь, вышел из кабинета. Алёна с директором остались сидеть одни, не зная даже, что сказать друг другу.

Главного врача больницы вызвали в управление. Чиновники, которых он обычно ожидал часами, и которые без зазрения совести выворачивали ему карманы, сегодня были на удивление вежливы и пунктуальны.

- Юрий Александрович, голубчик, - начал разговор вкрадчивым голосом начальник управления. – Дело у нас к вам сегодня не медицинское, а скорее политическое. Есть мнение, что, вы так сказать, тормозите развитие отечественной медицины. Рассматриваете эти вопросы старыми, изжившими взглядами. Не даёте ходу личной инициативе. А между тем страна давно уже перешла на другие рельсы развития. Мы должны не тормозить, а поощрять частное предпринимательство, всячески поощрять инициативу. А это уже не медицина, а политика.

- Позвольте! - возмутился Юрий Александрович. – Кто же вам сказал, что я её не поддерживаю? У нас медицинский центр организован. Мне уже всю плешь переели с ним в управлении.

- Ну, не надо так сгущать краски, никто вам плешь не переедал. А, что касается центра, то разговор идёт не о его открытии, а о его поддержке. Операционная в центре есть? А реанимация? Молчите? То-то и оно. Вы на государственной службе и должны рассуждать по государственному. А, что касается чиновников из управления, то будьте спокойны, мы поправим тех, кто не понимает политического значения медицинского центра. Возвращайтесь в больницу и ещё раз всё внимательно проверьте. Чтобы сегодня к вечеру у меня были конкретные предложения по медицинскому центру.

- Так вы хотите, чтобы центр имел свой собственный стационар?

- Не просто стационар, а не хуже европейского. Для чего же я вам тут целый час распинаюсь? Идите, не теряйте времени. Чтобы предложения были сегодня же.

Главный врач вернулся в больницу, так и не отойдя от шока, в который вогнал его начальник управления. Пройдя к кабинету директора медицинского центра, он не застал ни директора, ни самого кабинета. Кругом суетились рабочие, меняли двери, красили стены и затаскивали какую-то мебель.

- А где директор центра? – спросил он у пробегавшего мимо рабочего.

- В сестринской обосновался, – ответил тот на ходу.

Зайдя в сестринскую, Юрий Александрович увидел там Сергея Петровича, Андрея, Алёну и Петра Сергеевича. Они, перекрикивая друг друга, о чём-то оживлённо спорили, даже не заметив, что в неё зашёл главный врач.

- Почему это я должна давать интервью? – возмущалась Алёна. - Сергей Петрович директор, пусть он и даёт.

- Они не хотят снимать слепого, вот поэтому и предложили тебя, - отвечал им Андрей.

- Это вопрос чести. Я считаю такую постановку вопроса просто непорядочной. Центр должен представлять его директор, а никто другой. А есть у него зрение или нет, это уже не важно. Вон у нас президент без пальцев, а представляет Россию во всём мире.

- Я не помешал вам? – прервал спорящих главный врач. - О чём это вы спорите?

- Хотят найти порядочность там, где её нет и быть не может, - объяснил Сергей Петрович. – Интервью у директора центра брать хотят, а мой фэйс их не устраивает.

- Какое интервью? Какой фэйс? Сегодня не день, а чёрт те что. Может быть, вы мне объясните, что происходит? А то вчера в управлении с меня голову снять хотели за то, что я у себя в больнице этот центр разместил, а сегодня с меня голову хотят снять за то, что я ему внимания не уделяю. Отсутствовал на работе всего два часа, возвращаюсь, а здесь стройка, а не больница.

Алёна стала торопливо и, сбивчего рассказывать отцу про то, как Андрей вышел на Арбузова, про их встречу в кафе и про Николая.

- А интервью здесь причём? – не понял Юрий Александрович.

- Всё очень просто, - сказал Сергей Петрович. – Этому депутату надо избираться на следующий срок. Для этого он должен по телевиденью демонстрировать свои дела избирателям, но так как никаких дел у него нет, то он будет демонстрировать наши, выдавая их за свои.

- Но ведь это не справедливо, - снова чуть не плача возразила Алёна.

- Какая может быть справедливость у Арбузова? – удивился Андрей. – Он лезет напролом к своему корыту и долезет, даже не сомневайся. Если не с помощью тебя, так с помощью другого.

- А если все будут принципиальными, тогда такие, как он, никогда к власти даже на пушечный выстрел не подойдут, – не успокаивалась Алёна.

- Если все будут принципиальные, тогда у нас не земля, а рай будет, или сумасшедший дом. Впрочем, это почти одно и то же, - засмеялся главный врач, глядя на свою раскрасневшуюся дочь. - Тогда мы с вами не офтальмологический, а психиатрический центр открыть должны будем.

- Успокойся Алёна, – поддержал главного врача Сергей Петрович. – У Арбузова болезнь неизлечима. Вряд ли тебе удастся его исправить. Перед собой нужно ставить только реальные задачи. Арбузов пусть к своему корыту дорогу пробивает, а мы людей лечить будем.

- Всё равно это противно, - уже немного успокоившись, сказала Алёна.

- Что поделать? Такая у вас врачей работа. Разве тебе не противно с гнойниками да ожогами дело иметь?

- Это не грязь, а заболевание.

- Это тоже заболевание, но никто его не лечит, к сожалению, – ответил Сергей Петрович.

Дверь сестринской открылась, и в неё просунулась голова рабочего.

- Кто тут директор? – спросил он. – Работу принимать надо.

- Иди, принимай, - сказал Алёне Андрей. – Тебе там интервью давать.

Алёна зашла в кабинет и не узнала его. За один день он полностью изменился. Вместо старых окон стояли пластиковые рамы. Стены, выровненные гипроком, делали его больше и светлее. Современные светильники не гудели, как раньше, а заливали комнату приятным уютным светом. На стене, за столом у директора, прямо над его головой висел портрет президента, а на противоположенной стене портрет Арбузова. Третья стена была украшена огромным плакатом со скелетом человека. Столы, стулья, шкафы и диван были заменены на новые - современные. В кабинете стоял Николай и расплывался от самодовольной улыбки.

- Ну, как? – спросил он, – умеем работать?

- Да…- Только и могла сказать Алёна.

- Всё за день успели. Вот только краской ещё воняет, но тут уж ничего сделать нельзя. Нужно чтобы выдохлось.

- А скелет то зачем повесили? – засмеялась она.

- Как зачем, вы же эти, типа врачи?

- Да мы, типа, офтальмологический центр, а не ортопеды, - еле сдерживая хохот, сказала она.

- Это кто ещё такой? – удивился Николай.

- Это врачи, которые зрение лечат. Ты бы сюда ещё челюсти развесил?

- Чё, умная, да? Ну, хочешь, я тебе сюда глаз повешу?

- Да вообще ничего не нужно вешать. Он директор, а не врач, понимаешь? Да к тому же слепой. Нужны ему твои картинки?

- Это ты чего-то не догоняешь. Здесь не он, а ты сидеть будешь. В белом халате, с этим зеркалом круглым на лбу.

- Зеркало у лоров. – уже недовольно возражала Алёна.

- Ну, без зеркала. Какая разница?

- А это что за портреты? – Алёна показала на президента и Арбузова. Они что врачи выдающиеся? Зачем они здесь?

- Ну, это ты брось. Это так и останется. А от шефа твоего не убудет, он всё равно слепой. Вот тебе ключи.

Он сунул Алёне ключи от кабинета, снял плакат со скелетом и ушёл.

Директор центра и главный врач ломали голову над тем, как превратить небольшую фирму в стационар, да ещё не хуже, чем в Европе.

- Кто же на это деньги даст? – спрашивал главного Сергей Петрович. Написать то можно много, а как платить?

- Давай мы напишем, а уж финансовую сторону пусть в управлении решают. Может быть, нам разбить всё это на этапы? Часть в этом году, а часть в следующем?

- Юрий Александрович, про это даже забудь! В следующем году выборы пройдут, и все про наш центр забудут. Ты, только на аренду основных средств не соглашайся. А то после выборов всё назад отнимут, ничего не оставят.

- Это правильно, пускай пропускают всё через спонсорскую помощь.

Только к концу рабочего дня Юрий Александрович составил предложения по поддержке управлением медицинского центра. Не успел он уложить свои записи в портфель, как дверь его кабинета открылась, и секретарша заговорческим голосом спросила:

- Юрий Александрович, из главка звонят. Что сказать?

- А чего с ними говорить, переключай на меня.

Секретарь переключила телефон, и главный врач снял трубку.

- Юрий Александрович, ты про предложения не забыл? – послышался в трубке озабоченный голос начальника управления.

- Они у меня готовы. Вам их когда, завтра подвести?

- Какой завтра? Сегодня, сейчас! Тут целая команда экономистов тебя ждёт.

- Тогда я выезжаю.

- Давай, дорогой, поскорее.

Главный врач во второй раз за этот день поехал в главк. Начальник управления уже ждал его.

- Слушай, Юра, что это они к твоей больнице привязались? - спросил начальник как бы невзначай.

- Кто это они? – ответил вопросом на вопрос Юрий Александрович, делая вид, что не понимает начальника.

Тот, поняв, что ничего не добьётся от главного врача больницы, перевёл свой взгляд на бумаги, которые отдал ему Юрий Александрович.

- Да, ты здесь не постеснялся. Дороговато выйдет!

- Так можно урезать. Давайте вычеркнем… - Главный врач потянулся рукой к своим бумагам, но начальник, как ошпаренный рванул их от него.

- Я тебе вычеркну! – сказал он испуганно. – Я хотел сказать, кому надо, тот и вычеркнет. Наше дело, только грамотно бумаги составить.

- А кто оплачивать это будет? - спросил Юрий Александрович.

- Фирма «Спрут», - коротко ответил начальник. – Мой тебе совет – не лезь в эти вопросы. Меньше знаешь - крепче спишь.

«Спрут». Уже второй раз судьба сводила Андрея с этой фирмой. Он, уже в который раз перечитывал проект договора с этой фирмой и искал какой-нибудь подвох. Ему не верилось, что такие огромные средства передавались центру безвозмездно. Но как он не старался, ничего подозрительного найти не удалось. Не найдя ничего криминального, он всё же не решился отдавать документы на подпись директору, а решил встретиться с директором «Спрута».

Было уже поздно, работа в «Спруте», наверняка закончилась, но Андрей, не надеясь, на то, что застанет кого-нибудь, всё же снял телефонную трубку и набрал номер.

- Фирма «Спрут», – раздался в приятный женский голос.

- Могу я поговорить с директором, - спросил Андрей.

- Представьтесь, пожалуйста, - попросила девушка.

Андрей назвал себя и через несколько секунд услышал знакомый голос:

- Андрей Петрович! Я знал, что мы ещё встретимся. Вы хотите поговорить относительно нашего договора?

- Вы, что, мысли мои читаете?

- Нет, просто на вашем месте у меня тоже, наверное, возникло такое же желание.

- Дело спешное. Нас торопят с подписанием, поэтому я хотел бы встретиться как можно быстрее.

- Сегодня пятница, - ответил Геннадий Иванович. – Давайте поговорим завтра, у меня на даче. Вас устроит?

- По времени, вполне. Остаётся только сориентироваться по месту.

- Здесь проблем нет. Я заеду за вами, и мы вместе поедем.

Андрей попрощался и положил трубку. Незавершённых дел больше не оставалось. Рабочий день закончился.

«А когда же он за мной заедет» - подумал Андрей – «И адреса я не назвал. Впрочем, служба безопасности у них работает не хуже, чем у нас в конторе». Он поймал себя на мысли, что, говоря про контору, под которой подразумевалась милиция, он подумал «у нас», хотя давно уже там не работал.

Андрей проснулся в девять часов, хотя будильник завести он забыл. Пунктуальность, доведённая до уровня подсознания, разбудила его именно в то время, в которое он хотел. Умывшись и позавтракав, он выглянул в окно. Во двор заехал «мерседес» и остановился у его парадной. Андрей вышел на улицу.

- Точность – вежливость королей, - услышал он голос Геннадия Ивановича. – Хотя о времени мы, кажется, с вами не договаривались.

- Я в окно вас увидел, - объяснил Андрей.

- Садитесь. Совместим приятное с полезным. И на природе отдохнём, и о делах поговорим. – Геннадий Иванович жестом пригласил Андрея в машину и сел за руль.

- Вы сами водите? – спросил Андрей.

- Сегодня, да. Хочется с вами поговорить наедине, без дополнительных ушей.

«Мерседес» мчался по дороге, со свистом обгоняя попутные автомобили. Мягко покачиваясь, он убаюкивал и успокаивал пассажира. Если не смотреть на спидометр, скорость совершенно не ощущалась. Только проезжая мимо встречных машин, которые проносились мимо окна, как пули, можно было предположить, сто скорость очень большая.

- Сколько у вас на спидометре? – спросил Андрей.

- Сто восемьдесят, – спокойно ответил Геннадий Иванович.

- Надо же, совсем не чувствуется. Не то, что наши «Жигули». После ста десяти стоит такой вой, хоть уши затыкай. И трясёт, как на телеге.

- Умеют делать! – с завистью сказал Геннадий Иванович. – А главное, для этого не надо иметь красной крыши. Ни чёрной не надо, ни зелёной, ни серобуромалиновой, вообще никакой не надо.

- Может быть и у нас так когда ни будь будет?

- Может быть, и будет, - покачал головой Геннадий Иванович, - только будем ли мы тогда? Мне так кажется, что нет. Но поговорим об этом позже, когда приедем.

Пассажир и водитель замолчали. Мимо окон проносились деревушки, речушки, леса и поля. Воздух чистый, пьяный от запахов травы и цветов кружил голову. Все заботы уходили из головы, и человек оставался только наедине с природой, такой же чистый и непорочный, как и она сама. Андрей откинулся на сидение, закрыл глаза и погрузился в этот мир природы. В голове проносились мысли только чистые и приятные. Он не заметил, как машина сбавила скорость и остановилась у небольших ворот.

- Приехали, Андрей Петрович! У, как вас разморило. Видно вы давно за город не выезжали.

- В этом году первый раз, - признался Андрей.

- Так нельзя. Надо каждую неделю выезжать, а то так совсем с ума сойти можно. Город он вытягивает энергию, а природа наоборот заряжает ей. Сейчас мы с вами шашлычком побалуемся, и я вас хорошим вином угощу.

- Так вы же за рулём!

- Я же не сказал, что мы будем напиваться. Немного вина никогда не повредит, тем более что мы с вами назад двинемся не раньше, чем часа через два. Если вы не против, конечно.

Андрей отрицательно покачал головой. Его так разморило, что лень было даже говорить.

Геннадий Иванович начал возиться с мангалом, а Андрей ходил по даче и с любопытством её разглядывал. К своему удивлению он не увидел ничего того, что было в офисе фирмы «Спрут». Обыкновенная дача, добротная, но простая, какие есть у тысяч горожан. Никаких излишеств, только самое необходимое. Больше всего поразило, что некоторые вещи были сделаны руками самого хозяина. Однако свой вкус скрыть Геннадию Ивановичу не удалось. Мебель, цветы и постройки так гармонировали друг с другом, что казалось, будто здесь работали дизайнеры.

- Нет, нет, никаких дизайнеров, - пояснял хозяин дачи. – Всё сам своими собственными руками.

- Не понимаю, зачем? Вы же богатый человек.

- Люблю любоваться плодами своего труда, а не чужого.

- Но разве там, в офисе, нет вашего труда? Разве вы там не вкладывали свою душу?

- Свою душу там вкладывали великие мастера прошлого столетия, а я только восстановил это. К тому же их мастерство принадлежит вечности, а здесь всё временно.

- То есть как временно? Вы собираетесь это продать?

- Нет, продавать я ничего не буду. Я, собственно, и затащил вас на дачу, чтобы поговорить на эту тему. В городе много ушей, а я хочу с вами посекретничать. Помните в офисе, я сказал вам, что своим состоянием я обязан вам. Так вот, пришло время платить по счетам.

- Что-то я пока ничего не понимаю, – пожал плечами Андрей.

- Тут без стакана не обойтись. К тому же и шашлык уже готов.

Они сели за маленький столик в плетёные кресла около мангала и Геннадий Иванович подал Андрею стакан вина и шампур душистого шашлыка. Себе он налил совсем немного. Поел шашлыка, запил вином и, откинувшись на спинку, приготовился рассказывать. Такая поза и выражение лица Геннадия Ивановича говорили о том, что рассказ будет долгим и нелёгким.

- Я бы хотел продолжить с вами наш разговор о власти и нравственности, - начал он неторопливо. – Тогда в офисе мне показалось, что вы полагаете возможным соблюдать законы, придуманные властью и оставаться нравственным. Сегодня у меня появилась возможность доказать вам обратное. Теперь у меня есть такие доказательства.

- Кто же вам их предоставил? – спросил Андрей.

- Вы.

- Я? Не понимаю, каким образом?

- Мне кажется, что вы всё понимаете, только не хотите признаться себе в этом, иначе бы вы не позвонили бы ко мне. Вы обратились ко мне с просьбой найти вам красную крышу. Иными словами защититься от власти с помощью самой власти. Вам не кажется такая постановка вопроса парадоксальной? Можете не отвечать так оно и есть. На самом деле никакого парадокса нет. Член общества не может не соблюдать законы общества, иначе его называют преступником. Хочет он того или нет, он попадает в зависимость от того, кто придумал эти законы. Так и вы, начиная благое дело, попали в сети этой самой власти. Скажите честно, вы же ожидали увидеть в договоре какой-то подвох?

- Но я не увидел его.

- Значит, вы считаете, что такой человек, как Арбузов просто так взял и подарил вашей фирме огромные деньги?

- Это действительно меня насторожило.

- Вы умный человек. Другой на вашем месте обалдел бы от счастья и ничего не заметил, а вы насторожились. Правильно, между прочим, сделали. Такой человек как Арбузов никогда никому денег не платит. Зазевались бы, и нет у вас больше фирмы, или бы превратились в такую, как у меня, предназначенную только для отмывания бюджета.

- В чём же заключается западня?

- А вот в этом. – Геннадий Иванович достал листок бумаги и протянул его Андрею.

- «Дополнительное соглашение» – прочитал Андрей.

- Вот именно. Мне поручено подписать у вас это соглашение, в котором в качестве гарантии правильного использования выделяемых средств, вы передаёте Арбузову определённый процент в уставном капитале. Заметьте, Арбузову, а не фирме «Спрут».

- А дальше он в суде доказывает, что средства использованы не на те цели, на которые они предназначались, и становится соучредителем фирмы. Дальнейшая судьба фирмы становится абсолютно ясной. Либо она делает то, что требует Арбузов, либо он вообще выгоняет нас и забирает её себе.

- Вы совершенно точно всё угадали. Даже не интересно как-то.

- Ничего я не угадывал, просто в моей юридической практике такая схема оттягивания фирм уже встречалась. Арбузов в этом плане не оригинален. Значит, если мы хотим получить эти деньги, то должны подписать это дополнение к договору?

- Во всяком случае, Арбузов планирует именно так, - Кивнул головой Геннадий Иванович.

- В таком случае договор вообще нами подписан не будет. – Резко заявил Андрей.

- Это тоже будет ошибкой. Представьте, что перед самыми выборами кто-то пустит слух, что он так пёкся об избирателях, что с ним не захотели иметь дело? Только откажитесь, вы такого врага наживёте, что от вашей клиники одни только воспоминания останутся. И сделает он это, конечно, не своими руками.

- Какой же тогда выход? – спросил Андрей.

- Подписывать договор, – ответил Геннадий Иванович.

- А дополнительное соглашение?

- А его не подписывайте. Вы просто ничего не знаете о нём.

- Но он же с вас спросит? Что вы ему ответите?

- Отвечать, я так думаю, будет некому.

- Вы, что уезжаете, - догадался Андрей, - Если не секрет, куда?

- Туда, где нет крыш, ни красных, ни чёрных, ни любых других. До выборов Арбузов даже в руки не возьмёт это дополнение. Это же страшный компромат на него. А после выборов, меня уже здесь не будет.

- А как же всё это? – Андрей очертил в воздухе круг, показывая на дачу. Или она потому и скромная, чтобы в любой момент можно было бросить?

- Вы умный человек, Андрей Петрович. Продать я её не могу. Только зашевелюсь, как неминуемо попаду под колпак. Пусть остаётся нашей любимой власти.

- А вам не жалко уезжать?

- А что мне жалеть? Кто я здесь? Вор, жулик, инструмент в руках представителей власти для их обогащения? Кто помнит здесь, что я экономист, прекрасный аналитик? Кто вообще помнит, что я человек?

- Я, - тихо сказал Андрей.

- Именно поэтому я и плачу вам добром. Я вложил деньги этого прохвоста в вашу фирму, и они останутся вам, а не ему. Они будут служить людям, а не Арбузовым, хотя не знаю, достойны ли они этого.

- Но вам придётся там начинать всё сначала. Если вы только попробуете перегнать деньги за границу, вас найдут везде.

- Вы забыли, что я хороший аналитик. Я и не собираюсь никуда ничего переводить. Я посоветовал Арбузову приобрести акции одной западной компании, и это было сделано. Они не разбираются в экономике, а я когда перееду, получу деньги, гораздо большие, чем они вложили. А Арбузов провалится на выборах, это я вам гарантирую. Вот тогда им и займётся ваша бывшая контора. А он и меня за собой потянет. Но я этого не допущу. Пускай один на нарах сидит.

- А мне жалко, что вы уезжаете.

Они доели шашлык и пошли гулять на речку. Потом пошли в лес, потом пили парное молоко. Андрей не торопил Геннадия Ивановича, он понимал, что тот прощается с Родиной, и готов был гулять с ним хоть до утра.

В понедельник он отдал Алёне договор.

- Передай шефу. Можно подписывать. Здесь всё чисто. – Это всё, что он ей сказал.

Фирма «Спрут» выполнила по договору все свои обязательства. Медицинский центр, как того и хотели в управлении, превратился в клинику не хуже европейской. Лучшие врачи участвовали в конкурсах на замещение вакантных должностей. Всё больше и больше договоров с предприятиями подписывал Сергей Петрович. Как огромный неповоротливый корабль, медицинская фирма медленно и уверенно набирала скорость, вовлекая в своё движение всю свою команду. Достигнув максимальной скорости, эта махина была уже не в состоянии остановиться. Подчиняясь этому движению, сотрудники всё больше и больше обрастали обязанностями и заботами. И уже было не понятно кто, кем руководит: то ли люди фирмой, то ли фирма людьми. Только в выходные дни сотрудники, оставаясь дома, вспоминали, что они люди, а не винтики сложного механизма и немного отдыхали от этой изнурительной гонки.

Было воскресенье. Проспав до десяти часов, Андрей проснулся. Не открывая глаз, он стал ощупывать кровать, в надежде обнять Алёну, но её место было пустым. Вставать не хотелось. Андрей натянул одеяло на голову и снова растворился в приятной неге. Увы, но блаженство было недолгим. Одеяло слетело, и его стали трясти, как грушу.

- Сколько можно валяться? – теребила его Алёна, - вставай, поедем погуляем, что дома сидеть?

Андрею ничего не оставалось делать, как подняться с постели.

- А куда поедем? - спросил он жену.

- Не знаю. Отвези меня туда, куда ты хочешь.

- Куда это вы намыливаетесь? А голосовать вы что, не пойдёте? – услышав их разговор, возмутилась Мария Алексеевна.

- Ой, сегодня же выборы! А я и забыла совсем, – всполошилась Алёна. – Тогда на выборы, а потом гулять, идёт?

- Идёт, - обнимая жену, ответил Андрей.

- Да, уж про выборы не забудьте, сегодня Арбузова выбирают. Я обязательно за него проголосую, он столько для нас сделал, - сказала мама.

- А ты его самого видела? – спросила её Алёна.

- Нет, но очень много хорошего слышала. Да, что ты спрашиваешь? Разве ты не знаешь, кто нашей клинике помогал?

Алёна и Андрей переглянулись и засмеялись.

- Чего смеются, дураки, сами не знают, – бросила в их адрес мама и ушла на кухню готовить завтрак.

Молодые после завтрака выскочили из-за стола и убежали.

- Господи, даже посуду за собой не уберут, - услышали они себе в след.

Алёна с Андреем прыгнули в машину и помчались по улицам воскресного города.

- А куда мы едим? – спросила Алёна.

- Ты же сама сказала, что туда, куда я хочу.

- Ну, и куда же ты хочешь?

- В аэропорт.

- В аэропорт? Что же там интересного?

- Там самолёты летают. Ты любишь на них смотреть?

- Отлично! Едим смотреть самолёты.

Скрипнув тормозами, машина остановилась у здания аэропорта.

Андрей с Алёной вышли из машины, уселись на скамейку и стали наблюдать за самолётами, которые, то взлетали, то шли на посадку.

- Как красиво они летают, – восхищалась Алёна. Где-то там далеко на небе есть Бог. Андрюша, а ты веришь в Бога? Разве можно сомневаться, - не дожидаясь ответа, продолжала она. – Кто бы мог подумать, что из этой затеи с медицинским центром выйдет такая превосходная клиника? И мы с тобой к тому же и её хозяева. Нет, определённо, без Бога здесь не обошлось. Это просто невозможно, даже по теории вероятности.

Андрей смотрел на взлетавший самолёт. Он не мог оторвать от него глаз. Только он один на земле знал, что в нём летит тот самый Бог, который оставил людям отреставрированный памятник архитектуры восемнадцатого века и великолепную клинику, не хуже, чем в Европе. А люди никогда не узнают этого. Более того, они ещё долго будут обзывать его вором и барыгой. А он, Бог, улетал навсегда, и никогда больше не вернётся.

- Слепцы, настоящие слепцы, - вырвалось у Андрея.

- Какие слепцы? Ты это про что? – не поняла его Алёна.

Андрей посмотрел на жену, обнял её и сказал:

- Конечно, Бог есть, только он живёт не в небе, а внутри каждого из нас. Но ты абсолютно права, в настоящее время он в небе.

- Да ну тебя, Андрюшка, я ведь серьёзно.

- И я серьёзно. Поехали теперь туда, куда тебе хочется.

Они сели в машину и уехали из аэропорта.

Понедельник день тяжёлый. После работы, придя домой, отдохнуть не удалось. Вся семья сидела у телевизора и напряжённо ждала сводок по выборам. Андрей недовольно ходил по квартире и ворчал на то, что из-за этого Арбузова нельзя ничего больше посмотреть.

- Андрюша, как ты можешь так спокойно ко всему этому относиться, ведь Арбузова выбирают, – ругала сына мать.

- И правда, он столько сделал для нас, - поддержал её отец.

Но вот прозвучала последняя сводка, из которой было ясно, что Арбузов не прошёл.

- Нет в этом мире справедливости, – негодовала мама. - Ну почему так получается - как хороший человек, так обязательно прокатят?

- Да, аналитик он действительно был превосходный, - сказал Андрей, думая о чем-то, своём.

- Что, он ещё и аналитиком был? Ой, как жалко. – Она выключила телевизор и расстроенная ушла к себе в комнату.

В медицинском центре был устроен настоящий траур после провала на выборах кандидата в депутаты Арбузова, большинству сотрудников казалось, что наступил крах, что клиника, лишенная поддержки столь могущественного покровителя, обречена на медленное умирание. Особенно сокрушалась заведующая диагностическим отделением Хохлова Валентина Николаевна. Она пришла в клинику недавно и считала, что Арбузов организовал медицинский центр и только благодаря одному ему он существует.

Валентина Николаевна работала тихо. Она никогда не высовывалась и о ней редко, когда вспоминали. Вспомнили о ней только тогда, когда она устроила настоящий скандал. Увидев, как снимают портреты Арбузова, которые висели везде, где только можно было придумать. Она устроила настоящую истерику. Схватив за рукав завхоза, она стащила его с лестнице и не дала снять портрет. Завхоз упал и расшиб себе ногу.

- Ты, что, с ума сошла? – заорал он на неё.

- Это вы все с ума посходили! Стоило человеку пошатнуться, как его ногами запинать готовы. Совсем совесть потеряли.

- Это ты совесть потеряла! Ты же меня чуть не убила!

- Невелика потеря! Мир от этого только чище станет.

- Да я тебя сейчас в порошок сотру, мать твою…!

Валентина Николаевна заорала, как будто её резали.

- Помогите! Этот бандит сейчас убьёт меня!

Неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы не вмешался Андрей, который выбежал на крики из кабинета директора.

Он помог подняться завхозу и проводил его с Валентиной Николаевной к шефу.

- Что у вас с коленом? – сразу спросила его Алёна.

- Да эта сумасшедшая меня с лестницы столкнула.

- Вот видите, он меня ещё и сумасшедшей обзывает. Таким матом в коридоре ругался, что у меня просто уши завяли. А потом на меня броситься хотел. Хорошо, что рядом Андрей Петрович оказался, а то бы ещё и ударил меня.

- Да я эту психованную даже пальцем не тронул.

- Вот видите, он опять меня оскорбляет.

- Да, что произошло, может кто-нибудь толком объяснить? – спросил Сергей Петрович.

- Я портреты Арбузова снимал, - начал оправдываться завхоз. – А эта сумасшедшая меня с лестницы столкнула. Ну, у меня, конечно, вырвалось, не стихи же мне ей читать, когда она мне чуть все кости не переломала.

- Никто его с лестницы не сталкивал, я только хотела узнать, зачем он портреты снимает. А если он от своего пьянства на ногах не стоит, так я в этом не виновата.

- А причём тут вы и портреты? – спросил её директор. – По-моему вы должны заниматься клиентами, а не портретами?

- Я член коллектива и мне не всё равно, что происходит у нас в клинике. Кроме того, я гражданин и имею своё мнение по поводу выборов.

- Но здесь не избирательный участок. У нас лечебное учреждение. Мы людей лечим. И к тому же деньги зарабатываем, – попытался возразить ей директор.

- Вот этим попрекать меня не надо, – взорвалась Валентина Николаевна. – Я не хуже других работаю. А если объективно, то лучше других. Через мои руки все клиенты проходят.

- Однако в настоящее время ваши клиенты сидят в коридоре и ждут когда их примут, а мы с вами на тему выборов разговариваем.

- Я всё поняла, - недовольно прошипела Валентина Николаевна, - ухожу к своему станку. Вы просто не видите, кто вас окружает, - бросила она Сергею Петровичу на ходу.

Она вышла из кабинета.

- Господи, кому это в голову пришло поставить директором слепого, - донесся из коридора её голос.

- Вот стерва! - вырвалось у завхоза.

- Нога то болит? – спросил его директор.

- Да, чёрт с ней с ногой. Вот здесь болит. – Завхоз постучал себя кулаком по груди. – Её послушаешь, так только она и работает, а мы здесь так, придуриваем. Ишь, как она за этого упыря вступилась. Видать нравится ей этот гад.

- А ты то за что его так ненавидишь? – спросил Андрей. – Ты же его даже ни разу не видел. Только на портрете?

- А здесь глаза не нужны, - уверенно ответил завхоз. – Я этих гадов нутром чую. И эта ваша врачиха тоже из той же компании.

- Иди дамой Петрович. Лечи ногу, а своих упырей завтра доснимаешь, – сказал Сергей Петрович.

Завхоз ушёл, а Алёна и Андрей остались в кабинете директора.

- А что эта Валентина Николаевна, стоящий врач? – спросил директор.

- Она у нас на хорошем счету, – ответила Алёна. – Через неё действительно почти все клиенты проходят.

- А, что ты понимаешь под хорошем счётом? Кто его установил? – спросил Андрей.

- Мы ведём анализ работы каждого специалиста. Если на него нет жалоб, если он больше других приносит доход, если он вылечивает запущенных больных, вот из этих показателей мы и оцениваем врачей.

- Так что она? Лучше других лечит или больше других денег приносит? – спросил Андрей.

- Денег она вообще не приносит, - ухмыльнулась Алёна. – диагностика у нас бесплатная. Она не лечит, а только ставит диагноз и направляет к специалисту.

- Так в чём же её заслуга? – не успокаивался Андрей.

- Дело в том, что через неё проходит основная часть наших клиентов. Нагрузка действительно огромная.

- Я согласен с тобой, Андрей, - вдруг вступил в разговор Сергей Петрович. Через нашу гардеробщицу ещё больше народу проходит, однако она не считает себя лучшим специалистом. Завхоз прав, здесь не глазами смотреть нужно. Запустили мы работу с кадрами. А у нас почти до драки чуть дело не дошло. Ты займись этим вопросом. Чую, что у нас не совсем ладно в этом отношении.

- Как же ты этим заниматься будешь? Ты же не медик.

- Здесь медиком не нужно быть. У него получится. Он единственный, кто научился видеть не только глазами, не считая завхоза, конечно, - подбодрил его Сергей Петрович.

Рабочий день, который начался так бурно, пролетел, как одно мгновение. Не успели Андрей и Алёна опомниться, как ужин собрал всю семью за столом.

- Что это сегодня у нас произошло? – спросил Пётр Сергеевич Алёну. – Я слышал, какой-то скандал был?

- Одна сотрудница чуть с завхозом не подралась, - ответила Алёна.

- Вот это новость! Прямо, как на рынке! – удивилась Мария Алексеевна. – Что же они не поделили?

- Политические баталии, - пояснил Андрей. – Арбузова не поделили. Завхоз его на дух не переносит, а Валентина Николаевна на него, как на Бога молится. Вот и нашла коса на камень.

- И чем же всё кончилось? – поинтересовался Пётр Сергеевич.

- Кончилось производственной травмой. Она Петровича с лестницы сбросила, – захихикала Алёна.

- Вот уж не подумал бы, чтобы у нас в клинике такие страсти кипели, – удивился Пётр Сергеевич.

- А я её понимаю, - неожиданно встала на защиту Арбузова Мария Алексеевна.

- Мама, да что ты можешь понимать? Ты же этого Арбузова и в глаза-то никогда не видела? – возмутился Андрей.

- Не совсем твоя мать дура. И я ещё что-то способна понимать.

- Брек, брек, брек! – вмешался Пётр Сергеевич. – Не хватало, чтобы ещё у нас дома из-за Арбузова мы друг друга с лестнице сбрасывали.

- В таком случае, пусть твой сын будет потактичнее со своей матерью. Я, например, очень уважаю Арбузова и мне тоже не приятно, что его прокатили на выборах.

- Мама, извини меня, я не хотел тебя обидеть, но мне не понятно, как можно уважать человека, которого ты никогда не видела?

- Ну и что? Ваш Сергей Петрович тоже никогда вас не видел, однако, как мне кажется, он уважает вас. Не так ли?

- Вот он как раз лучше всех нас видит, –ухмыльнулся Андрей. – Не считая завхоза конечно.

- Какого ещё завхоза? – не поняла Мария Алексеевна. – Ты всё шутки шутишь, а я серьёзно с тобой разговариваю. Ты когда на выборы идёшь, разве видишь кого-нибудь из кандидатов? Только их портреты, да то, что про них написано, однако делаешь свой выбор?

- А я больше на выборы не пойду, - твёрдо заявил Андрей.

- Господи, вот ещё новости! Это почему же, позволь узнать?

- Потому, что кухарка не должна управлять государством.

- Это ты кого имеешь в виду под кухаркой?

- Себя. Да, да, именно себя. Я в этих кандидатах понимаю не больше, чем в медицине. Кого я выбираю? Кто лучше? Отнюдь нет. Я выбираю того, кто больше мне лапши на уши навесит. И твой Арбузов тому доказательство. Ты же не знаешь, кто он такой. Да он к нашей клинике имеет такое же отношение, как я к балету. А как он лихо людям мозги запачкал? На работе даже драку устроили из-за него.

- Час от часу не легче, Петя, ты хоть вразуми сына, – Мария Алексеевна с надеждой посмотрела на мужа.

- Как я его могу вразумить? Он, к сожалению прав. Я тоже на выборы больше не пойду.

- Мужики, вы совсем свихнулись! Но у вас должна же быть какая-то гражданская позиция?

- А это и есть наша гражданская позиция, - спокойно ответил Пётр Сергеевич.

- Вы, что же предлагаете какое-то новое устройство общества?

- Новое это хорошо забытое старое, - ответил Андрей. – Тысячи лет наша страна управлялась монархами, и всё было в порядке. А сейчас развели демократию и во власть только одни жулики лезут.

- Правильно, - поддержал его отец, - хирург должен оперировать, а в Большом должны петь, и никакой разрухи. Это ещё Булгаков говорил. Помнишь в собачьем сердце?

- Мама, представь такую картину, - отстаивал свою точку зрения Андрей. – Предположим, тебе должны сделать сложную операцию. Ты приходишь к врачу, а тот вместо того, чтобы самостоятельно принимать решение, собирает собрание трудового коллектива, включая уборщиц, санитарок и гардеробщиц, и путём голосования принимает решение, как тебя резать вдоль или поперёк. Ты доверишься такому врачу?

- Ну, ты сравнил, сынок! Одно дело врач, а другое политик.

- А ты не задумывалась, почему мы так плохо живём? Чтобы вылечить простой геморрой, необходимы элементарные знания, а чтобы руководить самым большим в мире государством, не надо иметь вообще никаких знаний. Вот туда и лезут все, кто не попадя.

Ночь успокоила всех. Все разошлись по своим спальням, каждый со своим мнением, и улеглись спать. Забегая вперёд, интересно отметить, что Мария Алексеевна на следующие выборы не ходила, она была занята, а позже и вовсе забыла про них.

Андрей сидел с Алёной в приёмной и лазил по компьютеру, не зная, как подступиться к заданию директора.

- Посмотри, вот клиенты, которые прошли через неё, - сказала ему Алёна и вывела на экран большой список. – А вот те, кто после неё дошёл до лечащего врача. – Она снова нажала на клавиатуру, и перед Андреем появился новый список.

- Значит, до врача доходит примерно половина? – спросил Андрей.

- Где-то так.

- А куда же девается вторая половина?

- Здесь много причин. Основная – финансовая. Чтобы поставить диагноз, клиент не должен платить, а за лечение нужно раскошелится.

- А что у нас с клиентами, за которых платит предприятие? Ты можешь отфильтровать эти списки?

- Можно конечно.

Алёна села за компьютер и стала долго щёлкать клавишами.

- Ну, вот, слава Богу! Получилось.

Она уступила место мужу. Андрей долго смотрел на экран, что-то подсчитывал, а потом, откинувшись на спинку стула, заявил:

- Ты права. Действительно здесь всё зависит от финансов. Где за больного платит фирма, они почти все проходят и лечение.

- Мне тоже кажется, что ты ерундой занимаешься. Мы так ничего с тобой не найдём. Вообще зря вы всё это с шефом затеяли. Я же говорила вам, что она на хорошем счету. Нельзя же подозревать человека только из-за её политических убеждений. Твоя мать тоже не разделяет твоих взглядов. Что же нам и её проверять надо?

- Нет, маму мы оставим в покое. А ты мне лучше скажи, где это ты так с компьютером лихо работать научилась?

- Не знаю. Само как-то вышло. Работала, работала и научилась.

- А что эта Валентина Николаевна, в отпуск когда-нибудь уходит?

- Конечно, как и все сотрудники.

- Тогда давай, сравним процент пациентов, которые не доходят до лечащего врача в тот период, когда она отсутствует. Кстати кто её замещает?

- Заместителя у неё нет. Ставят любого свободного врача.

- Тем более, сделай мне эту выборку.

Алёна снова села колдовать за компьютером, а Андрей любовался, как её пальчики ловко отплясывали какой-то загадочный, известный только им одним танец.

Вдруг пальчики остановились, зависли в воздухе, и Алёна прошептала:

- Андрюха, смотри, как интересно!

Компьютер с точностью до десятых долей просчитал интересующий его процент. Выходило так, что когда Валентина Николаевна отсутствовала, то процент доходивших до лечения был не пятьдесят, а семьдесят процентов.

- А ты говоришь на хорошем счету! Мента вокруг пальца не проведёшь! Выходит она не лучше других врачей, а хуже.

- Я что-то вообще ничего не понимаю. Диагнозы же она ставит правильно? Причём тут её квалификация? Не за руки же она больных держит, чтобы те дальше лечиться не шли? И какая ей в этом заинтересованность?

- Ну, вот мы и подошли к самому главному, к заинтересованности.

В это время Сергей Петрович и Пётр Сергеевич вошли в приёмную.

- Ну, что сыщики, - сказал Сергей Петрович, - вы ночевать, что ли на работе решили?

- Прервитесь, попейте кофейку, а то ещё до дома не дойдёте, - похлопал по плечу сына Пётр Сергеевич.

Алёна быстро приготовила кофе и расставила чашки в кабинете директора.

- Всё готово, - сказала она.

Все начали пить кофе. Воцарилось молчание. Только позвякивание чашек напоминало, что кабинет был не пуст.

- Что раскопали, сыщики? - снова спросил Сергей Петрович. – Много эта дама у нас клиентов увела?

Алёна даже поперхнулась.

- Да вы то откуда знаете? Мы тут два часа сидим, а вы пришли и вот так сразу расставили точки над «и».

- Ну, знать то, дело не хитрое, вот доказать, это куда сложнее. Не так ли, Андрюша?

- С этим теперь проще, ответил Андрей директору. – Хуже, когда не знаешь, что надо доказывать.

- Но как вы догадались? – не переставала удивляться Алёна.

- А ты у мужа своего спроси. Он, кажется, лучше других стал видеть.

- Всё очень просто, – стал рассказывать Андрей. – Раз Валентина Николаевна считает, что она специалист лучше других, то значит, она обижена тем, что её не дооценивают на работе. Это было очень хорошо видно, когда она нам стала рассказывать, что мы видим, а что не видим. Даже директору и то перепало. Ну, а коль скоро её амбиции остались не удовлетворены, то она сама их должна удовлетворить. То есть взять самой то, что ей не дали. Мне кажется, что иного способа удовлетворения амбиций трудно придумать.

- Как видишь, всё очень просто, – сказал Алёне директор. – Здесь нужно быть просто немножко психологом. Кстати, это по вашей, по врачебной части.

- Значит, ты с самого начала подозревал, что она уводит от нас клиентов? – спросила Алёна уже мужа.

- Конечно, только мне нужно было узнать, как она это делала.

- Но я не понимаю, зачем? Какая ей с этого польза?

- А ты попробуй подумать не своими мозгами, а её, – стал подсказывать Алёне уже Пётр Сергеевич.

- Ну, разве, что из вредности, – предположила Алёна.

- Нет, дорогая, ты опять своими мозгами думаешь, – перехватил разговор Сергей Петрович. - Она человек завистливый, а это значит ей нужно не простое удовлетворение, а материальное.

- И из этого следует, что она… - Алёна задумалась.

- Правильно, из этого следует, что она клиентов направляла к конкурентам, – продолжил за жену Андрей.

- Значит, она за одних и тех же клиентов получала зарплату и у нас, и у конкурентов?

- Вот видишь, ты и сама во всём разобралась, - засмеялся Андрей.

- А я-то думаю, за что её завхоз так не любит? Но как он всё это мог вычислить? Он же не знает всей нашей работы? – Алёна замолчала и стала ждать ответа.

- А он и не вычислял ничего, - сказал директор. – Он просто это чувствовал. Так сказать на уровне подсознания. Кстати, самый важный для человека уровень. Как вы рассуждаете? При помощи логики? Логика может завести в тупик или вообще направить по ложному следу, а подсознание полностью лишено такого инструмента, как логика. Оно руководствуется опытом, нравственностью и я бы даже сказал духовностью. Поэтому оно никогда не ошибётся и всегда поведёт по нужному следу. Можно сказать, что это для человека третий глаз. К сожалению, большинство людей слепы, именно на этот, на третий глаз. Представляете, если когда-нибудь люди научатся лечить это самое главное зрение?

- Эта не такая уж далёкая перспектива, – сказал Пётр Сергеевич. Он посмотрел на сына и похлопал его по плечу. – Одного такого пациента я, кажется, знаю. А вы не знаете его, Сергей Петрович?

- Почему же не знаю? - он пожал руку Андрея. – По крайней мере, результаты очень даже заметны.

- Это вы про меня, что ли? – удивился Андрей.

- А про кого же? – усмехнулся Пётр Сергеевич. – Вспомни, совсем недавно ты мало задумывался, когда повышал процент раскрываемости преступлений путём посадки подследственных, особо не разбираясь, виновны они или нет.

- Да, действительно, это было совсем недавно, а кажется, что это даже не со мной было.

- А это и было не с тобой. Того человека больше нет. Ты стал совершенно другим. Честно говоря, меня того, прежнего тоже нет. Иногда мне кажется, что тогда после травмы я умер. А сейчас я не тот, я совершенно другой, я стал зрячий.

Дискуссия на философские темы затянулась. Только громыхание вёдер, которые двигала уборщица, вывела наших героев из грёз мечтаний и воспоминаний.

- Боже мой, время то сколько! – всполошился Сергей Петрович. Он пальцами нащупал циферблат часов без стекла, который стоял у него на столе. - Мария Алексеевна поди вас уже потеряла. Давайте-ка по домам.

- А ты Сергей Петрович тоже домой? – Спросил его Пётр Сергеевич.

- Куда же ещё?

- А то давай к нам. Нам тебя за ужином часто не хватает.

- А, правда, поехали, - обрадовались Андрей с Алёной. – Мама только рада будет.

Не хлебом единым жив человек. Бывают дни, когда хочется послать к чёрту все дела, забыть обо всех проблемах и уединиться от этого суетного мира в каком-нибудь укромном уголке, где никто тебя не найдёт и не побеспокоит.

Сегодня был именно такой день. Андрей и Алёна удрали с работы пораньше и уединились в уютном кафе. Полумрак и тихая приятная музыка вырвали двух молодых людей из круговорота житейских проблем и сузили весь мир до предела. В нём оставалось всего два человека он и она – больше никого. Они ничего не говорили друг другу, а просто молчали, думая каждый о своём. И от этого молчания им было ещё приятней, и ещё уютней.

Нет, определённо они были не одни. Был кто-то ещё, незримый. Он нарушал эту волшебную гармонию, грубо вторгался в сказочный мир уединения, раздражал своим присутствием.

- У меня такое чувство, - нарушила молчание Алёна, - что кто-то следит за нами.

Андрей осмотрелся, но из-за полумрака ничего не смог разглядеть.

- Я ничего не вижу, - ответил он жене.

- Я тоже ничего не вижу, я чувствую, что за нами кто-то наблюдает. Давай уйдём отсюда, - предложила Алёна.

Они уже собрались уходить, как из полумрака стала проявляться фигура парня. Она приближалась к их столику и по мере приближения становилась более резкой и отчётливой. Наконец фигура остановилась прямо напротив Андрея и заговорила:

- Андрей Петрович, здравствуйте. Вы не узнаёте меня? А я за вами уже давно наблюдаю.

- Семён!? – удивлённо спросил Андрей. – Как ты нас увидел?

- На зрение я не жалуюсь, - смущённо ответил он.

- Не жалуешься, говоришь?

Одна фраза, одно мгновение, а мозг Андрея уже вырвался из уединения, вернулся в суетный мир, просчитал многоходовые варианты, и предложил решение задачи, над которой он бился уже несколько дней.

- Не жалуюсь, - не понимая, снова повторил Семён.

- А может быть, мы всё же проверим твоё зрение?

- Зачем? – удивился Семён. – Я недавно проверял, оба глаза по единице.

- Да нет, я просто хочу, чтобы ты мне помог в одном деле.

- Ну, если помочь, то даже не сомневайтесь. Вы же знаете, что я вам до конца дней своих обязан.

Алёна слушала разговор двух мужчин и ничего не понимала.

- Прошу любить и жаловать, - наконец обратился к ней Андрей. – Тот самый Семён, которого я, чуть было не посадил в тюрьму.

- Кстати по моему собственному признанию, - добавил Семён.

- Господи, да что же вы стоите, присаживайтесь к нам, - всполошилась Алёна. – Не будем же мы стоя разговаривать?

Семён присел за столик и вопросительно посмотрел на Андрея.

- Андрюша, я тоже ничего не понимаю, - сказала Алёна мужу. – Какое зрение? Зачем его нужно проверять?

- Странно. А я думал, что ты сразу догадаешься.

Андрей наклонился ближе к собеседникам и начал рассказывать свой план.

В регистратуре медицинского центра с самого утра толпился народ. Семён занял очередь и отошёл к окну разглядывать рыбок, которые медленно плавали в огромном аквариуме. Если бы кто-то из знакомых Семёна заглянул сейчас в клинику, то ни за что бы, не узнал его. Гладко выбрит, в малиновом пиджаке, одет по последнему слову моды, с толстой золотой цепью, обрамлявшей его шею. Он резко отличался от всех людей, которые находились в регистратуре. Скорее, он был похож на нового русского, который пришёл в казино, а не в больницу. Глядя на его лоснящееся самодовольное лицо, невольно хочется задать вопрос: Неужели и такие тоже болеют?

- Господин, вы к нам лечиться пришли? – отвлёк Семёна от рыбок приятный женский голос.

Он повернул голову и вопросительно посмотрел на девушку, стоящую за стойкой регистратуры.

- А, что у вас ещё и в рулетку сыграть можно? – спросил Семён.

- Нет, я в том смысле… - девушка замялась и покраснела. – Просто раньше я вас здесь не видела. Вы в первый раз у нас? – спросила она уже уверенно.

- Впервые, милая, впервые, - улыбаясь, ответил Семён.

- Тогда вам придётся заполнить анкету и подписать договор.

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 1137 | Нарушение авторских прав