АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Карен Мари Монинг 5 страница

Прочитайте:
  1. DRAGON AGE: THE CALLING 1 страница
  2. DRAGON AGE: THE CALLING 10 страница
  3. DRAGON AGE: THE CALLING 11 страница
  4. DRAGON AGE: THE CALLING 12 страница
  5. DRAGON AGE: THE CALLING 13 страница
  6. DRAGON AGE: THE CALLING 14 страница
  7. DRAGON AGE: THE CALLING 15 страница
  8. DRAGON AGE: THE CALLING 16 страница
  9. DRAGON AGE: THE CALLING 17 страница
  10. DRAGON AGE: THE CALLING 18 страница

-Только попробуй и я тебя убью.

– Чем?

Я отдернула руку от пуговицы на юбке и потянулась за копьем в ножнах под рукой, но они исчезли. В прошлую нашу встречу он тоже забрал его. Как же он это делает. Я должна найти способ остановить его.

Он обошел вокруг меня. Его взгляд был холоден, как ночной воздух.

– С кем ты была? Ты пахнешь иначе.

– Я сменила крем. – Неужели он чувствует, что я недавно слопала кого-то из его расы? Хоть эффект от еды и прошел, неужели как-то остается на коже? Я съела Невидимого, а не Видимого, для него есть разница? Сомневаюсь. Главное – я съела Эльфа, чтобы украсть его силу. И я накормила этим другого человека. И я никогда не признаюсь в этом ни одному эльфу.

– Тебе нравится? – весело поинтересовалась я.

– Ты бессильна передо мной, но всё равно бросаешь мне вызов. Почему?

– Может я не так бессильна, как ты думаешь? – А что будет со мной от куска королевского Видимого Эльфа? Если придётся – выясню. Конечно я могу «заморозить» его и вонзить зубы куда-нибудь. Слишком соблазнительно. Вся эта сила… моя, стоит только откусить малюсенький кусочек. Или десять. Я точно не знала, сколько именно придётся съесть, чтоб получить суперсилу, ведь я не была смертельно ранена.

Минуту он смотрел на меня, а потом рассмеялся и этот звук заставил меня радоваться, опьянеть от эйфории.

– Перестань, – зашипела я. – Хватит обострять мои чувства!

– Я такой, какой есть. Даже если я, как ты говоришь, ''выключу себя'', уже моё присутствие ошеломляет людей...

– Ложь, – оборвала я его. – Когда ты ползал по пляжу в Эльфийской стране и коснулся меня, это было прикосновение обыкновенного мужчины.

Это совсем было именно так, но лучше чем сейчас. Он мог «приглушить» себя если хотел.

– Я знаю, ты можешь это сделать. Если хочешь моей помощи в поисках Синсар… э-э... Книги, выключи всё это. Сейчас же. И впредь никаких таких штучек.

Дэни, молоденькая ши-видящая с которой я недавно познакомилась, рассказала мне, что нельзя бросаться словами на ветер, их могут услышать, я запомнила эту примету, поэтому сейчас, ночью на улице, говоря про Синсар Дабх, я назвала её просто «Книга».

В’Лейн замерцал, блеснул ярким белым светом и потом померк и изменился. Я пыталась не пялиться на него. Исчезли одежды переливающихся цветов, глаза больше не жгли светом тысячи звёзд, тело не излучало эротический огонь. Передо мной стоял мужчина в выцветших джинсах, байкерской куртке и ботинках, образец сексуальности. Золотой, притягательный ангел с обрезанными крыльями. С таким В’Лейном я согласна иметь дело. С таким Эльфийским принцем я смогу остаться в одежде.

– Пошли со мной, – он протянул мне руку.

Ши-видящая пойдет с Эльфом? Мои инстинкты кричали -НЕТ. – Я «заморожу» тебя, если прикоснусь.

Он смотрел на меня несколько секунд, как будто раздумывая говорить, или не говорить. Потом пожал плечами, что мне не понравилось. Человеческий жест лишь подчеркнул его чужеродность.

– Только если ты этого захочешь, МакКайла. Нуль срабатывает только в присутствии опасности. Если ты не захочешь, ты ничего мне не сделаешь. – он сделал паузу.

– Я не знаю ни одного Эльфа, который пошел бы на такую близость и риск. Ты говорила про доверие. Я дам тебе то, что ты хочешь. Коснувшись меня, ты можешь изменить своё мнение и я окажусь в твоей власти.

Мне нравилось: он в моей власти. Я взяла его за руку. Это была обычная мужская рука, теплая, сильная, ничего больше. Он переплел наши пальцы. Я уже давно не ходила ни с кем за руку. Мне было приятно.

– Ты побывала в моем мире, – сказал он. – Теперь я побуду в твоем. Покажи мне, ради чего ты готова отдать свою жизнь. Научи меня быть человеком, МакКайла. Покажи, что должно волновать и меня.

Научить это древнее существо, которому, в его последней ипостаси, больше ста сорока двух тысяч лет? Показать, почему он должен защищать и переживать за людей? Ну да. А я родилась вчера.

– Ты никогда не перестанешь, да?

– Никогда не перестану чего? – невинно переспросил он.

– Соблазнить. Только тактику изменил. Я не дура, В’Лейн. Даже за миллион лет мне не удалось бы научить тебя уважать нашу расу. Знаешь, что меня больше всего раздражает? Я не должна оправдывать наше существование тебе или любому другому Эльфу. Мы появились здесь первыми. Мы имеем права на эту планету. А вы нет.

– Поправочка, у нас есть все права на этот мир. Мы могли истребить ваш вид давным-давно.

– Что же вам помешало?

– Это сложно объяснить.

– Я слушаю.

– Долго рассказывать.

– Ночь впереди.

– Решений Эльфов людям не понять.

– Приехали, снова ты строишь из себя высшего. Хорошим ты можешь прикидываться не более нескольких секунд.

– Я не притворяюсь, МакКайла. Я пытаюсь понять тебя, завоевать твое доверие.

– Ты мог завоевать мое доверие, если бы пришел, когда ты был мне нужен. Почему ты меня не спас? – потребовала я ответа. Я вспомнила то ужасное время, когда была под Барреном и, хотя мое тело исцелилось и я стала сильнее, вспоминать произошедшее мне было до сих пор страшно. – Я умирала. Я умоляла тебя прийти.

Он резко остановился и повернул меня лицом к себе. Хотя его тело было таким же теплым и твердым как моё, в его глазах горел несвойственный человеку огонь. – Ты молила меня? Взывала ко мне? Просила?

Я закатила глаза.

– Только это ты и услышал?

Я ткнула его пальцем в грудь. По моей руке прошли эротические импульсы. Даже «выключенный» он возбуждал меня.

– Главное, я чуть было не погибла там.

– Ты жива. В чем проблема?

– Мне было ужасно больно, вот в чем проблема!

Он словил мою руку, чтоб я не могла ткнуть снова, перевернул её, прикоснулся губами к запястью и укусил его. Я отдернула руку, кожу на месте укуса жгло.

– Такое голое, беззащитное запястье, – сказал он. – Сколько раз я предлагал тебе Браслет Круса? Он не только защитил бы тебя от Невидимых, с его помощью ты могла призвать меня и я мог спасти тебя. Я сказал тебе об этом в нашу первую встречу. Я не раз предлагал тебе мою защиту. Ты каждый раз отказывалась.

– Браслет можно снять, – горько сказала я, потому что этот урок запомнился мне навсегда.

– Только не этот... – Он оборвал себя, но было поздно. Он проговорился. Всесильный В’Лейн из рода Видимых Королевских Эльфов сболтнул лишнее.

– Неужели? – спросила я сухо. – То есть если я его одену, я не смогу его снять никогда. Про эту маленькая деталь, ты случайно забыл мне сообщить?

– Это для твоего же блага. Ты сказала, что браслет можно снять. Как он тебе тогда поможет? Лучше если его нельзя будет снять.

Бэрронс и В’Лейн действовали одинаково: пытались меня пометить. Бэрронсу это удалось. Будь я проклята, если и В’Лейну это удастся. Кроме того, я почти уверена Мэллис отрезал бы мне руку, чтобы избавится от браслета, я рада, что на мне его не было.

– Ты хочешь, что я тебе доверяла? Научи как я могу вызвать тебя. Ни жертвуя ни чем.

Он фыркну.

– Чтобы ши-видящая могла призвать Эльфийского Принца?

– Объясняю популярно. Прошлой ночью я снова видела Книгу и сообщить об этом тебе у меня не было никакой возможности.

– Ты видела её? Когда? Где?

– Как я могу призвать тебя?

– Ты просишь слишком многого, ши-видящая.

– Ты слишком много спрашиваешь, Эльф.

– Я мог бы спросить и больше.

Я пропустила несколько секунд или он всё это время приближался ко мне? Его рот оказался в нескольких сантиметрах от моих губ. Я чувствовала его дыхание на своей коже. От него пахло экзотическим, манящими запахами.

– Отвали, В’Лейн, – предупредила я.

– Я готовлюсь дать тебе другой способ призывать меня, человек. Стой, не шевелись.

– Целоваться? Брось, не такая уж я...

– Моё имя на твоем языке. Я не могу научить тебя произносить его. Люди не могут издавать такие звуки. Но я могу дать его тебе. Ртом я могу поместить его на твой язык. Всё, что тебе нужно – это выпустить моё имя и я появлюсь.

Он был так близко, что жар его тело был как солнечное тепло на коже. А иначе никак? Я не хочу браслета. Я не хочу поцелуя. Я хочу общаться обычным способом.

– А как насчет мобилки?

– В Эльфийской стране нет сигнала.

Я прищурилась.

– Ты только, что пошутил?

– Ты смело ходишь среди ужаснейших из моей расы, а до дрожи боишься простого поцелуя.

– Я не боюсь. Видишь, никакой дрожи, – я спрятала дрожащие руки в карманы плаща и дерзко и высокомерно посмотрела на него. Сильно сомневаюсь что у В’Лейна бывает что-то простое. Особенно поцелуй.

– Как насчет чудо-мобилки, для которой не нужны операторы? – нажимала я.

– Конечно, ты можешь создать такой с твоими-то возможностями…

– Заткнись, МакКайла. – Он запустил руку в мои волосы и притянул к себе. Я не могла быстро достать руки из карманов, поэтому я ударилась о его грудь. Я хотела «заморозить» его но, если он действительно хотел показать мне этот способ, я согласна. Это было частью моего плана. Мне хотелось иметь все виды оружия и защиты. Если я снова попаду в такую передрягу, как под Барреном, В’Лейн спасет меня за несколько секунд. У Бэрронса это заняло несколько часов, чтобы добраться до меня, следуя татуировке.

Кстати о ней…

В’Лейн пальцами задел основание черепа, как раз то место, где Бэрронс отметил меня, его глаза сузились и он резко втянул воздух.

– Ты позволяешь ему ставить метки на своем теле и отказываешь мне? – прошипел он и его рот накрыл мои губы.

Огромные, демонические Невидимые Охотники с кожистыми крыльями, особенно ужасны для ши-видящих тем, что точно знают, где именно нас достать внутри нашего разума. Они инстинктивно знают, где искать маленького, испуганного ребенка внутри и пользуются этим.

Принцы Видимых тоже знают, как нас достать, но они преследуют взрослых женщин. Они охотятся на нас в нашем собственном теле, безжалостно загоняя в самые темные уголки нашего либидо. Они соблазнят Святую Деву, и превознесут шлюху. Они без устали служат нашим сексуальным потребностям, жадно глотая нашу страсть, усиливая ее и оглушая нас ею выросшей в тысячи раз. Они хозяева наших желаний. Они знают пределы наших фантазий, они возносят нас на самый пик и бросают там, обламывая ногти, мы держимся изо всех сил наверху, висим прямо над бездонной пропастью и умоляем продолжить и дать еще больше наслаждения.

Язык В’Лейна коснулся моего языка. Что-то горячее и электрическое вспыхнуло во мне. Оно увеличилось и заполнило меня. Не знаю, что он там сотворил с моим языком, но от этого горячего и электрического я чуть было не задохнулась и моментально кончила.

Наслаждение пронзило тело так изыскано и точно, что кости мои расплавились и превратились в воду. Я чуть не упала, но он подхватил меня и я, на несколько мгновений, оказалась в мечтах, в сюрреалистическом месте, где смех его был черным бархатом, а желание беспредельным как ночь, потом я пришла в сознание и снова стала самой собой.

Что-то мощное и опасное было в моём рту, на моем языке. Как же я собираюсь теперь говорить?

Он отодвинулся.

– Подожди немного. Это пройдёт.

Это прошло, но сначала я пережила многократные оргазмы, они пронзали меня снова и снова, удовольствие неотличимое от боли. Волна дрожи прошла по моему телу. Я свирепо зыркала на него, меня взволновало его прикосновение, больше чем я хотела себе признаться.

Он пожал плечами.

– Я и так старался как мог. Могло быть намного… как вы там говорите? Травмирующе. Люди не приспособлены носить имена Эльфов на языке. Как ощущения, МакКайла? В твоём рту частичка меня. Может другую добавим? – Он улыбнулся, и я поняла он не про своё имя, что-бы это ни было, оно осталось дремать в своей фарфоровой клетке.

Когда мне было четырнадцать, у меня во время тренировки болельщиц отломился кусок зуба. Мой дантист был в отпуске и мне пришлось ждать две недели, чтоб восстановить его. Во время этого ожидания, мой язык постоянно беспокоило острие зуба. Сейчас я чувствовала то же самое: в моем рту было что-то не то и я хотела избавиться от этого, пока оно будет у меня на языке, я не смогу стереть из воспоминаний Эльфийского Принца.

– Мне хочется выплюнуть его, – сказала я холодно.

Его лицо напряглось, температура резко изменилась, мое дыхание облачком вылетало в морозный ночной воздух.

– Я оказал тебе великую честь. Никому прежде я не делал такого подарка. Ты недооцениваешь его.

– Как им пользоваться?

– Буду нужен, просто открой рот, и я появлюсь. – Я не видела как он двигался, но вдруг его губы оказались подле моего уха. – Никому об этом не говори. Только скажи, и я заберу это обратно.

Он исчез последней фразой. Его слова плясали в воздухе, как улыбка чеширского кота.

– Эй, я думала ты хочешь узнать про Синсар Дабх! – Я была так удивлена его неожиданным исчезновением, что сказала не подумав и сразу же пожалела. Слова тяжело, как влажный воздух в джорджии, повисли в воздухе.

«Синсар Дабх» вторило свистящее эхо, шелестя в ночном воздухе, спеша по темноте в тёмные уши, и я внезапно почувствовала, будто только что нарисовала ярко красную мишень на себе.

Я не знала, куда делся В’Лейн или почему он так неожиданно исчез, но я решила что мудро будет последовать его примеру.

Я не успела и шагу ступить, как на плечо мне легла чья-то рука.

– Хочу, мисс Лейн, – мрачно произнес Бэрронс. – Но сначала хотелось бы узнать, какого черта вы с ним целовались?

 

Глава 4

 

Я сердито развернулась. Есть у Бэрронса такая привычка, появляться рядом со мной в самый неподходящий момент, именно тогда, когда я меньше всего этого ожидаю. Терпеть его у меня получается лишь в небольших «дозах». Обычно он занимает слишком много пространства, словно рядом десять человек, а не один, и это неприятно давит на меня. Интересно, в чем тут дело. Может все дело в Невидимом засевшем у него внутри? И вообще, интересно, сколько ему на самом деле лет?

Наверное, мне следует бояться его. Иногда ночью, когда я в одиночестве думаю о нём – особенно вспоминаю, как он нёс мёртвую женщину и выражение его окровавленного лица – я боюсь.

Но, когда он стоит передо мной – страх исчезает.

Интересно, возможно ли наложить на человека какие-то чары, создать такую совершенную завесу, которая будет способна обмануть любые чувства, даже мои ши-видящие.

– У тебя лацкан заляпан. – Я ткнула ему в грудь. Он жутко аккуратный, никакого пота и грязи на его одежде никогда не бывает. Сегодня же, на его тёмном костюме, с левой стороны, красовалось блестящее пятно. Я тыкала в... человека, назовём его так за неимением другого термина... чья дата рождения оставалась тайной, который пользовался Реликвиями Невидимых, проходил по зеркалам волоча за собой трупы. Абсурдное действие, всё равно, что чистить зубы волку или намазывать ему шерсть муссом для волос.

– И, я не целовалась с ним.

«Очень хотелось бы узнать, какого хрена ты делал с той женщиной в зеркале» – подумала я. Но ничего не сказала. Существует такой юридический термин: res ipsa loquitur – дело говорит само за себя. Я знала что знала, и теперь следила за ним. Охраняла тыл. Очень внимательно.

Он отбросил мою руку.

– Тогда что делал его язык у тебя во рту? Он опытным путем проверял твой глотательный рефлекс? – недобро усмехнулся он. – Так как поживает ваш глотательный рефлекс, мисс Лейн? Завелись с пол-оборота?

Бэрронс, чтобы заткнуть меня, обожает использовать сексуальные намеки. Скорее всего, он ожидает, что хорошо воспитанная южная леди во мне с отвращением скажет – «фи» и на том разговор закончится. Иногда, я и правда думаю про это самое «фи», но разговор не заканчиваю.

– Не люблю глотать, предпочитаю сплюнуть, если тебя именно это интересует.

И я преувеличенно вежливо улыбнулась.

– Сомневаюсь. Вы похожи на любительницу сглотнуть. Его язык был на полпути в Китай, и вам это не мешало.

– Ревнуешь?

– Это значит тратить эмоции. Единственное, что я на вас потратил, мисс Лейн, это мое время и ожидаю, что затраты окупятся с лихвой. Расскажите мне о Синсар Дабх.

Я взглянула на свою руку, после соприкосновения с одеждой Бэрронса она стала влажной. Я поднесла руку ближе. Ночью красный цвет кажется черным. Я принюхалась. Запах старых медяков. Ну и дела – кровь. Тогда ничего удивительного.

– Ты дрался? Нет, дай-ка угадаю, ты снова спас раненую собаку? – сухо поинтересовалась я, так он отмазался в прошлый раз.

– У меня кровь пошла носом.

– Кровь носом, ах, ты петуния.

– Петуния?

– Жопа, Бэрронс. Такая же, как ты сам.

– Книга, мисс Лейн.

Я взглянула ему в глаза. Нечто очень древнее посмотрело на меня оттуда.

– Нечего рассказывать.

– Зачем в таком случае, вы звали его?

– Я не видела его с последней нашей встречи с Книгой. С В’Лейном я делюсь информацией о ней. В море, кроме тебя есть акулы.

Он высокомерно смерил меня взглядом.

– Мисс Лейн, в самом естестве Эльфийских Принцев заложено стремление поработить женщин с помощью секса. А в естестве женщин заложено желание покориться. Попытайтесь стать выше этого.

– О, нет! В женщинах нет никакого желания стать рабынями! – воинственно крикнула я от имени всех женщин на свете.

Он развернулся и зашагал прочь.

– На вас моя метка, мисс Лейн, – бросил он через плечо, – и если я не ошибаюсь, теперь на вас появилась и его отметина. Так кому же вы принадлежите? Уж точно не себе самой.

– Именно, самой себе, – крикнула я в его удаляющуюся спину, но он уже отошёл довольно далеко по улице и растворился во тьме.

– Он не пометил меня! – или пометил? Так что-же именно В’Лейн поместил мне на язык? Я, сжав кулаки, смотрела Бэрорнсу в след.

Тут за спиной раздались громкие шаги. Я инстинктивно потянулась за копьем. Оно было на своём месте, там, где ему и полагалось быть, в ножнах под рукой. Нужно обязательно узнать, каким образом В‘Лейн забирает его. Он его вернул, когда поцеловал меня? Почему я ничего не почувствовала? Может получиться убедить Бэрронса наложить какие-то чары и копье больше нельзя будет отнять у меня? Похоже, у моего босса есть какой-то корыстный интерес, чтобы я обладала этим оружием.

Мимо протопал отряд уродливых серокожих Носорогов, мне пришлось сделать вид, будто я копаюсь в своей сумочке, краем глаза я продолжала следить за ними, считала сколько их, пыталась сообразить, новенькие они в городе или я уже встречала их раньше, и старательно пыталась держать лицо в тени. Совершенно не удивлюсь, если Гроссмейстер распространил листовки «РАЗЫСКИВАЕТСЯ» с моим подробным описанием. Похоже, настало время снова сменить цвет волос, начать носить бейсболки или парики.

Я направилась в книжный. От моего затуманенного оргазмом мозга не укрылось то, что В’Лейн испарился как раз при появлении Бэрронса. Может он и не Захватичик вовсе, может он гораздо хуже, из таких Невидимых которых я еще не знаю. В мире, который с каждым днём становится всё темнее и темнее, у Бэрронса однозначно хватало сноровки держать всех чудовищ в узде.

Неужели он самое большое и самое ужасное чудовище из всех?

В понедельник я просыпаюсь медленно и с трудом.

Обычно по утрам я выпрыгиваю с кровати. Несмотря на факт, что моя жизнь не стала такой как я планировала, это всё равно единственная жизнь которая у меня есть, и я хотела выдавить из нее по максимуму. Но в редкие дни, несмотря на все мои лучшие намерения окунутся в реальность и ухватить любое возможное счастье – пусть это будет всего лишь прекрасное кофе-латте с пенкой посыпанной сверху корицей, или возможность потанцевать двадцать минуть по магазину с включенным иПодом – я просыпаюсь с таким ощущением будто меня избили, а осадок после ночного кошмара преследует целый день.

Сегодня утром у меня было как раз такое ощущение.

Мне снова приснилась прекрасная умирающая женщина.

И я не могла поверить, что столько времени не вспоминала про этот сон. Давным-давно, ещё ребенком, мне снова и снова снился этот сон, так часто, что я ожидала увидеть женщину и после пробуждения.

Понятия не имею, что приключилось с грустной женщиной, похоже что-то ужасное, и я готова отдать правую руку, глазной зуб, может быть даже двадцать лет жизни, лишь бы спасти её. Нет закона, который бы я не нарушила, никакой моральный кодекс не удержал бы меня. После того, как я узнала, что я с Алиной – приёмные, подозреваю, что это вовсе не сон, а воспоминание из детства и впоследствии подавленное, оно выползает ночью, когда я не могу контролировать поток сознания.

Эта красивая, грустная женщина наша биологическая мать?

Она отдала нас потому что знала, что умирает, и ее грусть это боль от расставания с нами, от того что она вынуждена была отдать нас новым родителям?

Но, если она отдала нас, потому что умирала, почему она отослала нас так далеко? Если я действительно О’Коннор, как заявила Ровена Повелительница ши-видящих, похоже на то, что Алина и я обе родились в Ирландии. Почему нашей матери понадобилось высылать нас из страны? Почему нельзя было оставить нас тем людям, кто научил бы как обращаться с нашими талантами, как и остальных ши-видящих? Зачем заставлять наших приёмных родителей давать клятву, что они вырастят нас в провинциальной глуши, и никогда не отпустят нас в Ирландию? Или, от чего именно пыталась она уберечь нас?

Были ли ещё воспоминания, которые заблокировала моя детская память? Если да, мне нужно найти их, узнать их и запомнить.

Я направилась в ванную и включила душ. Повернула кран горячей воды на максимум, и позволила обжигающим струям наполнить воздух. Меня трясло от холода. Даже в детстве, после этого сна оставалось такое-же ощущение. Там, где находится умирающая женщина было ужасно холодно, и теперь я тоже замерзала.

Иногда мои сны кажутся таким настоящими, что трудно поверить, будто это лишь игра подсознания, блуждающего по причудливой карте без направлений. Иногда, кажется что сны – это страна, которая на самом деле где-то существует, на конкретной широте и долготе, со своими собственными правилами и законами, опасными территориями и коварными жителями.

Говорят, если умереть во сне, то в настоящей жизни у вас остановится сердце. Не знаю так ли это. У меня не было возможности поговорить с кем-нибудь, кому приснилась смерть во сне. Может, потому что они все умерли.

Горячий душ очистил кожу, но на душе остался след. Я никак не могла отделаться от мысли, что это будет по-настоящему поганый день.

Я даже не могла себе представить, насколько он и правду будет поганый.

В колледже, из курса психологии я узнала о зонах комфорта.

Людям нравится найти и оставаться в них. Зона комфорта может быть психологическим состоянием: самая популярная зона комфорта для многих – это вера в Бога. Не поймите меня превратно, я не умаляю значение веры; я лишь думаю, что не следует слишком полагаться на неё, вера даёт людям ощущение ложной безопасности. Я думаю, что верить нужно, потому что иначе нельзя. Потому что, где-то глубоко внутри, вы знаете, судя по положению вещей, что есть нечто такое огромное, мудрое, и бесконечно любящее, что мы не способны даже понять, и оно имеет свой собственный интерес во Вселенной. Потому что вы чувствуете, сколько бы тёмные силы не пытались взять верх над Всевышним, Всевышний всё равно есть.

Это – моя зона комфорта.

Но зоны комфорта могут быть и материальными: к примеру, любимое глубокое кресло папы, которое мама постоянно грозиться отдать неимущим, оно уже местами проваливается, обивка на нём протёрта, а оно каждый вечер, когда в него усаживаются, даёт какое-то успокоение; или укромный кухонный закуток, где завтракает мама, солнце светит там под особенным углом, и потягивая свой кофе, она словно светится; или розарий пожилой соседки, который она доводит до совершенства, изнемогая от душного летнего зноя улыбается целый день.

Моя зона комфорта – книжный магазин.

Внутри, я в безопасности. Пока горит свет, ни одна Тень не сможет проникнуть сюда. На само здание Бэрронс наложил охранные заклинания против моих врагов: Гроссмейстера; Дерека О'Банниона, который хочет моей смерти за кражу копья и убийство его брата; кошмарных дьявольских Невидимых Охотников, которые отслеживают и убивают всех ши-видящих, в принципе; и всех Эльфов, даже против В'Лейна – и, если, благодаря какой-то странной случайности, что-то сможет проникнуть внутрь, у меня к телу прикреплен целый арсенал и я спрятала оружие, фонарики, даже святую воду и чеснок, в стратегических точках по всему магазину.

Здесь никто не сможет причинить мне вред. Правда, существует ещё сам владелец магазина, но если он и соберётся навредить мне, то это произойдёт только когда я не буду ему нужна, и так как Книги я пока что не нашла, это еще далеко. В этом я нахожу некое успокоение.

Хотите узнать правду о ком-то? То есть, я про то, чтобы узнать всю подноготную? Отнимите у него зону комфорта и понаблюдайте, что случится.

Я знаю, что не следовало мне уходить на третий этаж, каталогизировать книги, не следовало оставлять кассовый аппарат и открытую переднюю дверью двумя этажами ниже, но в этот день всё шло неспешно, и я потеряла бдительность. Было светлое время суток, и я находилась в книжном магазине. Здесь ничто не могло причинить мне вреда.

Когда звякнул колокольчик на входе, я крикнула: “Сейчас иду,” и вставила книгу, которую собиралась занести в каталог, боком на полке, чтобы отметить место. Тогда я повернулась и поспешила к лестнице.

Когда я проходила последний ряд книжных полок, меня ударили по лодыжкам, кажется бейсбольной битой.

Я, головой вперед, загремела прямо на деревянный пол. Сверху на меня тут же набросилась банши и попыталась выкрутить руки за спиной.

– Я схватила её! – завопила банши.

Моя петуния, так и есть. Но я уже не такая хорошая девочка, какой была раньше. Я выкрутилась, схватила её за волосы, и дёрнула достаточно сильно, чтобы она заработала головную боль.

– Ай!

Женщины дерутся не так как мужчины. Ни за что на свете, никогда не смогу ударить женщину в грудь. Я знаю как чувствительны мои груди, особенно в ПМС. Кроме того, мы кормим ими детей. Продолжая держать её за волосы, я заставила её вывернутся, хлопнула её на спину на пол, и схватила за горло. Я почти задушила её, как вдруг вторая банши приземлилась мне на спину, но на сей раз, я ждала ее приближения, и двинула ей локтём прямо в живот. Она согнулась пополам и откатилась прочь. Третья накинулась на меня, и я ударила кулаком её в лицо. Её нос треснул под моим кулаком и хлынула кровь.

Появились ещё три женщины, и борьба стала действительно беспощадной, я потеряла все иллюзии о женщинах, дерущихся иначе, о том что они добрый и слабый пол. Пока мои удары находили цель, и я слышала глухие стуки и стоны я не заботилась, куда именно била. Чем громче, тем лучше. Шесть против одной, это не честно.

Я чувствовала, что изменилась, как в тот день на складе в Тёмной Зоне, когда Бэрронс и я бок о бок впервые сражались, против подручных Гроссмейстера и Мэллиса. Я чувствовала, что превратился в силу, с которой станут считаться, даже без тёмной помощи плоти Невидимых. Это не мешало мне жалеть, что я накануне не съела хотя-бы кусочек.

Я чувствовал, что становлюсь ши-видящей, более сильной, более жестокой, я двигалась быстрее любого человека, била с точностью тренированного снайпера и выучкой профессионального убийцы.

Одна проблема — их выдавали зеленые униформы «Быстрая Почта инкорпорэйтед»— они ши-видящие, такие же как и я.

Сцены борьбы в фильмах нагоняют на меня тоску и я, рассказываю случившееся, без лишних подробностей. Их было больше, но по каким-то причинам, они боялись меня. Я решила, что должно быть Ровена, напутствовала их посылая чюда, что я непредсказуемая бестия.

Не судите привратно, меня тоже побили. Шесть ши-видящих – это армия, и они пинали мою петунию со всей дури, но они не смогли справиться со мной.

Как резко ситуация может измениться с плохой до безвозвратно ужасной, оставляя с мыслью: «Секундочку, где пульт? Где перемотка? Я могу вернуть назад эти паршивые три секунды, и сделать всё по-другому?»

Я не хотела убивать её.

Стечение обстоятельств. Как только до меня дошло кто они, я пыталась поговорить с ними, но ни одна из них не стала слушать меня. Они были настроены забить меня до потери сознания, и я была настроена не быть избитой до бессознанки. Я не собиралась позволить им затащить меня в аббатство против воли. Я пришла бы туда в своё время, когда почувствовала бы себя в безопасности — а после этой засады устроенной Ровеной, похоже такое не случится никогда.

Тогда они начали требовать мое копье, тыкая и обыскивая меня, пытались узнать, ношу ли я его с собой. Тут до меня дошло, я поняла, что Ровена натравила ши-видящих на меня вовсе не для того, чтобы привести в аббатство, она хотела отобрать моё оружие, как будто у неё было на это право! Я украла его. Я заплатила за него кровью. Она хотела оставить меня беззащитной? Только через мой труп. Никто не отнимет у меня силу, полученную так трудно.

Я сунула руку под куртку, чтобы вытащить копье и угрожающе им помахать, заставить их отступить и прислушаться к голосу разума, а когда вынула его из плечевых ножен, брюнетка в бейсболке сделала выпад, и копьем с её телом... столкнулись. Неистово.

– Ой, – вскрикнула она, и её губы застыли на этом звуке. Она моргнула и закашлялась. Кровь оросила её язык, и запятнала зубы.

Мы посмотрели вниз на мою руку, на ее залитую кровью блузку в тонкую полоску и копье, вонзившееся ей в грудь. Я не знаю, кто был ошарашен больше. Я хотела бежать подальше от этого ужасного происшествия — эти холодные дюймы убийственной стали — но даже при таких обстоятельствах я ни за что не бросила бы копье. Оно принадлежало мне. Мой путь выживания. Моя единственная защита на опасных, темных улицах.


Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 512 | Нарушение авторских прав







При использовании материала ссылка на сайт medlec.org обязательна! (0.02 сек.)