АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Карен Мари Монинг 14 страница

Кстати о тирании. Мне действительно хотелось знать, что произошло двадцать лет назад, и каким образом была утеряна Книга, кто в этом виноват.

– Еще, мне необходимо разузнать о пророчестве Убежища и пяти.

– Я никогда ни о чем таком не слышала, – сказал Кейт.

– Вот и посмотрим, сможете ли вы откопать что-нибудь. Да, и еще нужна информация о четырех камнях-переводчиках.

У меня было много вопросов, на которые мне требовались ответы. Не говоря уже о целом ряде вопросов о моей родословной. Но они пока подождут.

– Сделаем. Так как на счет Шара, Мак?

Я задумчиво посмотрела на артефакт. Если я придержу его до Хэллоуина, и не позволю Ровене завладеть им, то может она смягчиться и поделится со мной информацией? Сомневаюсь, но даже если она и согласиться, что это мне даст? К чему мне информация в последний момент? Как сказала старуха, главное – время. Информация мне необходима сейчас.

Если стены рухнут что сделает Большой Гэ? Отправит всех до единого Невидимых на охоту за Книгой? По улицам Дублина плотным потоком будут передвигаться Темные Эльфы, и никто из ши-видящих не посмеет выйти из дома, даже я?

Мы не могли позволить им зайти так далеко. Стены не должны пасть.

Возможно, если Ровена заблаговременно получит Шар, это поможет ей усовершенствовать ритуал, который она планирует исполнить. Между ши-видящими, конечно были еще Бэрронс с МакКелтарами, и как знать может они смогут в этот раз провести ритуал правильно, и выкроят для меня время до следующего Хэллоуина (целый год!), чтобы я смогла разобраться во всем. Я забыла про гордость. Снова. У меня действительно уже начинали вызывать негодование это Высшие цели.

Кроме всего прочего, существовало Аббатсво, набитое ши-видящями, которые испытывали такую же тревогу, как и я. Мне нужно было, чтобы они поняли, что я на их стороне, но не поддерживаю их лидера.

– Завтра, как будет время, я принесу Д’жай Орб в БПИ, Кейт, – произнесла я, наконец. – Но, за вами дамочки должок. Большой. И не один. Предай Ровене, чертовски хорошо, что одна из нас достаточно взрослая, чтобы поступить правильно.

В субботу, в семь часов вечера, я ждала Бэрронса, сидела в холле книжного магазина и нетерпеливо покачивала закинутой на коленку ногой.

Прошлой ночью, отдавая мне Д’жай Орб он заявил:

– Ваша проблема, мисс Лейн, в том, что вы по-прежнему пассивны. Сидите тут, и ждете звонка. Хотя, признаться, идея с инспектором Джейни не так уж плоха…

– Привлечь Джейни это замечательная идея, и ты это знаешь.

–... время на исходе. Переходите в наступление. Вы обещали мне показать ее. Я жду.

– Что ты предлагаешь?

– Завтра мы отправляемся на охоту. Хорошенько выспитесь. Со мной придется бодрствовать всю ночь.

Я постаралась не обращать внимания на острые ощущения от нежелательного сексуального подтекста в его словах. Не сомневаюсь в способностях Бэрронса занять женщину на всю ночь.

– Почему ночью? Почему бы не охотиться за Книгой в течение дня?

Куда он ходит? Что он делает?

– Я ежедневно отслеживал преступления в прессе. Время активности книги – ночь. Хоть раз Джейни звонил днем?

Действительно. Ни разу не звонил днем.

– В семь часов, мисс Лейн. Сначала будет час обучения Гласу.

Я встала, потянулась, и, заметив отражение в окне, залюбовалась собой. На мне были новые превосходно прилегавшие французские джинсы, мягкий розовый свитер, ботинки от Dolce & Gabbana, и куртка от Эндрю Марка, сшитая из мягчайшей черной кожи. Волосы я обвязала шелковым шарфом переливающимся розовым, желтым, и фиолетовыми оттенками и много времени потратила на макияж. Я чувствовала себя и выглядела великолепно.

Бэрронс все еще извинялся, или, возможно, просто добивался моего расположения. Сегодня утром, когда я проснулась, за дверью моей спальни нашла четыре магазинных пакета и два подвесных чехла, целая куча новой одежды. Меня раздражало, что Бэрронс покупал мне одежду. Учитывая те предметы туалета которые находились в некоторых пакетах. У этого мужчины был исключительный вкус и наметанный глаз. Все подошло. Это тоже раздражало.

Звякнул дверной звонок, и вошел Бэрронс. Он был словно ночь в костюме от Армани, ботинки с металлическими носами, черная рубашка и темные глаза.

– Сегодня решил не заморачиваться с зеркалом? – весело поинтересовалась я. – Или забыл, что я знаю, как ты пользуешься им?

– На колени передо мной, мисс Лейн.

Его слова окружили меня, проникли внутрь и силком поставили на колени, как человека перед Эльфом.

– Разве это не противно? – Он одарил меня одной из своих жутчайших улыбок. – Стоять на коленях предо мной это ведь оскорбляет вашу самоуверенную маленькую сущность до глубины души.

Я покажу ему, как насмехаться надо мной. Сжимая челюсть, я попыталась подняться, затем почесать свой нос. Я даже этого не смогла сделать. Я была так же неподвижна, как человек, тело которого затянули в смирительную рубашку.

– Почему твой приказ воздействует на все тело? – По крайней мере, я могла говорить.

– Это не так. Мой приказ лишь удерживает вас на коленях. В остальном вы свободны делать любые движения. Вы сами слишком напрягаетесь, прилагая столько усилий для сопротивления, вы сами себя зажимаете. Когда кто-то использует на вас Глас, подчиняетесь вы только прямым приказам. Помните это. Закройте глаза, мисс Лейн.

Это не было приказом, но я все равно сделала это. Мне удалось пошевелить пальцами, а затем и всей рукой. Я ощупывала изнутри свою голову. Место, отвечающее за мои способности ши-видящей, было раскалено, но все остальное находилось в темноте. К сожалению, в этом месте не нашлось ничего, чтобы оказать сопротивление Гласу.

– Кто вы? – требовательно вопрошал он.

Какой странный вопрос. Разве он не знал обо мне все? Хотела бы я задать ему такой же вопрос.

– Я – Мак. МакКайла Лейн.

Возможно я O’Коннор по крови, но Лейн в сердце.

– Отбросьте имена. Кто вы такая?

Я пожала плечами. Ха, теперь только мои колени оставались сковаными. В остальном я могла свободно перемещаться. Покачав своими руками, чтобы убедиться, что он понял это.

– Девушка. Двадцати двух лет. Ши-видящая. Дочь...

– Ярлыки, – нетерпеливо бросил он. – Кто вы, черт побери, мисс Лейн?

Я открыла глаза.

– Не понимаю.

– Закройте глаза.

Его голос рикошетом отскакивал от стены к стене. Мои глаза тут же послушно закрылись.

– Вы существуете только внутри себя, – сказал он. – Никто не видит вас. Вы никого не видите. Никакой цензуры и порицания. Нет никаких законов. Нет плохого или хорошего. Что вы почувствовали, увидев тело сестры?

Ярость закипела внутри меня. Ярость от того, что сделали с ней. Гнев на него за то, что он вытащил это на поверхность. Мысль, что никто не видит и не осудит меня, освобождала. Меня переполняло горе и злость.

– А теперь снова скажите, кто вы.

– Месть, – ледяным тоном произнесла я.

– Уже лучше, мисс Лейн. Но попробуйте еще раз. И когда говорите со мной, преклоните голову.

К окончанию вечерних занятий у меня шла кровь из нескольких ран. Эти раны я нанесла себе сама.

Я понимала, зачем он сделал это. Это был жестокий, весьма неприятный, но жизненно важный урок. Я должна научиться этому. И для этого я сделаю все что угодно.

Когда он заставил меня поднять нож и порезать себя, я увидела мерцающий свет в темноте своего черепа. Я продолжала наносить раны, но что-то глубоко внутри меня зашевелилось. Оно находилось где-то там, если бы я только могла зарыться достаточно глубоко, чтобы добраться до него. Меня интересовал вопрос, кем я стану, к тому времени, когда доберусь до этого места. Не поэтому ли Бэрронс стал тем, кто он есть? Кто поставил Иерихона Бэрронса на колени? Даже представить не могу.

– Ты наносил себе раны во время обучения? – спросила я.

– Много раз.

– Сколько времени ты учился?

Он слегка улыбнулся. – Годы.

– Так не пойдет. Мне нужно быстро. Хотя бы, чтобы я могла оказать сопротивление, или я никогда не смогу находиться рядом с Большим Гэ.

Я думала, что он возразит относительно моего нахождения около Большого Гэ, но он просто сказал:

– Именно, поэтому я пропускаю годы занятий, перешагнув с вами далеко вперед к самому сложному. Сегодня вечером боль... только началась. Если вы не согласны с тем, к чему это может привести, скажите мне об этом здесь и сейчас. Я не буду больше задавать этот вопрос. Я буду всячески подгонять вас настолько, насколько по-моему мнению вы сможете продвинуться.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

– Я согласна.

– Идите перевяжите руки, мисс Лейн. Воспользуйтесь вот этим.

Он вытащил маленькую бутылочку с мазью из своего кармана.

– Что это?

– Это ускорит заживление.

Когда я вернулась, он открыл дверь, и вывел меня в ночь.

Я инстинктивно посмотрела направо. Моя гигантская Тень высилась темным облаком на соседнем здании. У нее были угрожающие размеры, и она начала медленно скользить вниз по кирпичному фасаду.

Бэрронс вышел вслед за мной.

Тень отступила.

– Кто ты такой? – спросила я раздраженно.

– В Серенгети, мисс Лейн, я был бы гепардом. Я сильнее, умнее, быстрее и прожорливее всех остальных. И я не извиняюсь перед газелью, когда нападаю на нее.

Вздохнув, я направилась к машине, но он свернул налево.

– Пешком? – удивилась я.

– Прогуляемся несколько часов. Я хочу взглянуть на город, потом вернемся за машиной.

Влажные булыжные мостовые и везде, куда не глянь разгуливали Невидимые. Растущий уровень преступности, кажется, никого из людей не мог удержать дома. Беззаботно смеялись и разговаривали люди, одни немного подвыпившие, другие только начинали веселиться в ночном городе, они смешивались с хищными, мрачно-сосредоточенными Невидимыми, которые теперь едва прикрывались чарами, я видела их насквозь, а раньше мне приходилось приложить усилия, чтобы разглядеть, кто скрывается за иллюзией. Соединение и тесное соприкосновение двух миров, напоминало странствующий цирк, ночь была окрашена едва заметным флером опасности.

Здесь были Носороги, и те жуткие большеглазые безротые уличные продавцы; были здесь и крылатые существа, и еще какие-то пронырливо шныряющие твари. Некоторые скрывались под сильными чарами, шагая по тротуару в компании людей. Другие взгромоздились на зданиях, как хищные птицы, выбирая жертву. Я была практически готова, что кто-нибудь из них узнает нас, поднимет тревогу, и нападет на нас.

– Они пекутся только о своих собственных интересах, – сказал Бэрронс, когда я озвучила свои мысли. – Они повинуются хозяину, пока они у него на виду. Но на самом деле, хозяин у Невидимых один – это их голод, а город для них пиршество. Они находились в заточении сотни тысяч лет. То немногое, что осталось в них на данный момент – это голод. Он снедает их изнутри, заставляя чувствовать себя такими пустыми, такими... обделенными. Жажда ослепляет их, они не видят ничего вокруг.

Я резко взглянула на него. Его последние слова прозвучали очень странно, будто он... жалел их.

– Когда вы последний раз убили одного из них, мисс Лейн? – спросил он внезапно.

– Вчера.

– Были сложности, о которых вы мне не рассказали?

– Нет. Я просто разрезал его на кусочки.

– Что? – Бэрронс остановился и посмотрел на меня сверху вниз.

Я пожала плечами.

– На днях умерла женщина. Этого бы не произошло, будь они у меня под рукой. Я больше не повторю такую ошибку.

Я была уверена, что поступила правильно.

– Женщина, погибшая в моем магазине?

Когда я кивнула, он сказал:

– И где же вы храните эти... кусочки, мисс Лейн?

– В сумке.

– Думаете, это мудрое решение?

– Как я уже сказала, это обдуманное действие, – сказала я прохладно.

– Вы понимаете, что если съедите это снова, то не сможете ощутить ту единственную вещь, которая нам необходима?

– Все под контролем, Бэрронс.

Я даже ни разу не взглянула на баночки, начиная с обеда.

– У наркоманов и алкоголиков никогда нет полного контроля. Если вы съедите это еще раз, то я лично надеру вам зад. Ясно?

– Если я съем это еще раз, можешь лично попытаться надрать мне зад.

Способность противостоять Бэрронсу, было одним из многочисленных плюсов в еде Невидимых. Я часто жаждала ее лишь из-за этой единственной причины.

– Я дождусь, пока действие от них уменьшится, – прорычал он.

– В чем тогда прикол? – Я никогда не забуду ночь, когда мы подрались, и внезапную вспышку страсти.

Мы посмотрели друг на друга, и на мгновение облака недоверия развеялись, и я прочла в его глазах мысли.

«Зрелище было достойное», – не сказал он.

«Чувства тоже», – не ответила я.

Его взгляд снова обрел непроницаемость.

Я отвела взгляд.

Мы быстро шли по тротуару. Внезапно он схватил меня за руку и потянул в сторону переулка. Два темных Эльфа что-то делали около мусорного ящика. На самом деле я не хотела знать, что именно они делали.

– Давайте посмотрим, насколько хороши ваши бойцовские навыки, когда вы не накачаны Невидимыми стероидами, мисс Лейн.

Но прежде, чем я смогла кинуться в упоительный бой и уничтожить парочку ублюдков, зазвонил мой мобильный.

Это был инспектор Джейни.

Глава 13

Следующие несколько рутинных дней я провела, по большей части, в состоянии оцепенения.

Каждый вечер приходил Бэрронс и учил меня Гласу. Каждый вечер, так и не найдя точку внутреннего сопротивления, у меня появлялись новые раны.

Потом мы охотились за Синсар Дабх.

Вернее, охотился за книгой он, а я, прилагая огромные усилия, всячески избегала Синсар Дабх. Когда, с очередным сообщением, звонил Джейни, я направляла Бэрронса в противоположную сторону, стараясь держаться как можно дальше от предмета наших поисков. Я боялась выдать близость книги, ведь я могла упасть и корчиться в конвульсиях прямиком в луже, могла начать хвататься за голову и в довершении у меня могла пойти пена изо рта.

Каждый день, появлялся В’Лейн интересуясь плодами моих трудов. Я отвечала, что никаких плодов нет. Тогда он стал приносить мне подарки. Однажды принес шоколад, от которого нельзя потолстеть, сколько бы я не съела. На следующий день он принес мне тёмные, пряно пахнущие вечноцветущие растения из страны Эльфов. Стоило ему уйти, я тут же выбросила вон оба подарка. Шоколад должен полнить, а цветы умирать. Это нормально, так должно быть. Мне нужно чтобы так было, для уверенности.

В свободное время от мотаний между этими двумя, я присматривала за книжным магазином, торопила Kейт и Дэни с информацией и продолжала штудировать кипы книг об Эльфах. Интернет не дал особых результатов в моих поисках, в огромном количестве фанфиков и ролевых игр невозможно было отличить реальные факты от выдумки.

Я стояла на месте, буксовала как легковушка в грязи, и понимала, что даже если и выберусь, то понятия не имею, куда ехать дальше.

Напряжение и неопределенность в моей жизни достигли апогея. Я стала раздражительной, огрызалась на всех, даже на папу, когда он позвонил сказать, что, кажется, маме наконец стало лучше. Ей уменьшили дозу «Валиума», и увеличили антидепрессанты. В воскресенье она приготовила завтрак: сырники (как я по ним скучаю!), свиные отбивные и яйца. Она даже испекла свежий дрожжевой хлеб. Повесив трубку, я вспомнила про завтрак, и пережовывая энергетический батончик попыталась представить их меню в своей жизни.

Дом далеко, в биллионе миль от меня.

Хэллоуин – через десять дней.

Скоро ши-видящие приступят к ритуалу в аббатстве. Бэрронс и MaкКельтары исполнят обряд в Шотландии. Я еще не решила, где буду в это время. Бэрронс попросил сопровождать его, без сомнения, чтобы во время нашего прибывания работать как ДОС (детектор объекта силы-прим. переводчика) и обыскать поместье МакКелтаров. Возможно, что в аббатстве ничего не получится. Мне хотелось быть там, где я могла принести пользу, независимо от того, что нужно делать, даже если придется разнимать Бэрронса и МакКелтаров. Кристиан звонил вчера, сказал, что дела продвигаются, но если они переживут ритуал, то могут не выжить в компании друг друга.

Приближался Канун дня Всех Святых и стены между мирами либо выдержат, либо падут.

Странно, но я с нетерпением ждала Хэллоуин, по крайней мере, ожидание и неопределенность закончатся. Я буду знать, с чем мне предстоит иметь дело. Я бы точно знала насколько все плохо или хорошо. Я бы знала, могу ли успокоиться – год даст мне достаточно времени, чтобы выяснить, что делать – или стоит начать паниковать. В любом случае, будет какая-то определенность.

У меня отсутствовала определенность насчет Книги (Зверем!). Я не знала, ни как получить её, ни что с ней делать.

У меня отсутствовала конкретика по поводу интересов Бэрронса или В’Лейна. Я не доверяла ни одному из них.

Ситуация обострялась еще и тем, что каждый раз выглядывая из окна или выходя наружу, я едва сдерживалась от настойчивого биологического желания убивать чудовищ. Или есть их.

Всюду были абсурдно выглядевшие в униформе городских служащих Носороги, их приземистые тела распирали одежду, она буквально трещала по швам. От их присутствия меня постоянно мутило. Нужно было уменьшить «громкость», я начал принимать Пепсид с утренним кофе. Я даже попыталась перейти на кофе без кофеина, чтобы успокоить нервы. Это стало грандиозной ошибкой. Мне нужен кофеин. Я продержалась один день.

Что-то должно было произойти. Нервы мои были на пределе, я то раздражалась из-за всего, то впадала в задумчивость.

Не могу сказать сколько раз в течение этих бесконечных, раздражительных дней, я решала довериться Бэрронсу.

Затем отдавала предпочтение В’Лейну.

Я кропотливо выбирала, начертила длинные таблицы «за» и «против» в дневнике, аккуратно разделила их на три колонки, каждая из которых соответствовала их "хорошим", "плохим", и "неопределенным» действиям. Безусловно, последняя, оказалась самой длинной колонкой для обоих.

Однажды, я почти убедила себя выкинуть белый флаг, хотела отдать копьё Ровене и присоединиться к ши-видящим. И дело тут не только в безопасной компании; я могла забыть о тягостной доле принятия решений, передать это бремя Повелительнице. Если впоследствии из-за этого мир рухнет в ад, по крайней мере, это будет не моя забота. Это была та Мак, которую я знала. Я никогда не хотела ответственности. Я хотела, чтобы заботились обо мне. Как меня угораздило попасть в такой переплет, где я, должна была заботиться обо всех остальных?

К счастью, к тому времени, когда Ровена перезвонила, я стала ещё более сварливой, а она как обычно была раздражена, разговора у нас не получилось. Я пришла в себя, притворяясь, что позвонила, чтобы удостовериться, что она получила Шар, ведь когда я завезла артефакт, ее не было в офисе.

– Если ты ждёшь благодарности то ничего не получишь, – огрызнулась она и повесила трубку, напоминая мне почему я терпеть ее не могу.

Каждый день я делала пометку в своём календаре и 31 октября стремительно приближалось.

Я вспомнила прошлые Хэллоуины, друзей, вечеринки, забавы и задавалась вопросом, что он принесет в этом году.

Трик-о-трит. Шутки? Или забавы?

О, да, что-то точно произойдет.

В среду, в полдень, я была на массаже в спа-салоне на Сент Мартин – последний подарок В’Лейна похоже он начитался справочник «Как ухаживать за человеком». Неудивительно, что я потеряла чувство реальности. Чудовища, неразбериха, и массаж, ох, боже мой…

Когда сеанс закончился, я оделась и меня сопроводили в закрытую столовую гостиницы, где В’Лейн встретил меня на террасе с видом на океан. Он придержал стул, усаживая меня прежде, чем стол накрыли скатертью, сервировали прекрасным хрусталём и ещё более изысканной едой. Maк версии 1.0 почувствовала бы себя: польщенной, кокетливой, как обычно. Я чувствовала только голод. Взяла нож, вонзила его в клубнику и съела её с острия. Возможно, я бы воспользовалась своим копьём, но, как обычно, оно исчезло в то мгновение, как появился он. Несмотря на одежду, без копья я ощущала себя голой, и будь у меня возможность выбора, я лучше прошлась бы в людном месте нагишом, только бы не расставаться с копьем.

За последние несколько дней, сегодня В’Лейн был в наиболее человекоподобной форме, очень сильно «приглушенный». Он, тоже, пытался произвести на меня хорошее впечатление. Как ни странно, но чем больше он и Бэрронс старались, тем меньше я доверяла им обоим. Головы поворачивались, когда Эльфийский Принц проходил по общественным местам, куда он пригласил меня. Даже будучи «приглушен», женщины жадно смотрели ему в след.

Я наслаждалась гастрономическими изысками, накладывала себе в тарелку клубнику, ананасы, омаров, добавила пирог с крабами, крекеры и икру. Я слишком долго питалась попкорном и лапшой быстрого приготовления.

– В’Лейн, что именно представляет собой Синсар Дабх, и почему все стремятся заполучить книгу?

В’Лейн полуприкрыв глаза посмотрел в сторону. Это был таинственный, задумчивый человеческий взгляд, словно он отсортировывал массу информации, пытаясь решить, каким количеством поделиться.

– Что ты знаешь о ней МакКайла?

– Фактически ничего, – сказала я. – Что... в ней... такого, почему все так сильно хотят ее?

Было трудно воспринимать эту штуку, как книгу. Какая такая информация может быть в «ней», я запомнила «книгу» Зверем с темными очертаниями, никаких страниц там и в помине не было.

– Как она выглядела, когда ты увидела её? Книга? Древняя и тяжелая, скреплённая обручами и замками?

Я кивнула.

– Видела существо, в которое она превращается? – он изучал моё лицо.– Вижу, что видела. Эту подробность ты мне забыла упомянуть.

– Я не думала, что это так важно.

– Всё, что касается Синсар Дабх, важно. Что рассказывают человеческие легенды о нашем происхождении, ши-видящая?

Верный знак, что он сердится на меня, обращается ко мне не упоминая имени. Я рассказала ему то немногое, что узнала из Книги Захвата Ирландии.

Он покачал головой.

– Современная история чрезвычайно неточная. Мы были здесь намного раньше. Ты знаешь историю Короля Невидимых?

– Нет.

– Тогда ты не знаешь, кто он.

Я покачала головой.

– А должна?

– Король Невидимых вначале был Королём Света, супругом Королевы. Он был Видимым. Вначале существовали лишь Видимые.

Я попалась. Это интересно. Истинные знания об Эльфах из уст Эльфа. Сомневаюсь, что такой материал когда-либо найду в архивах ши-видящих.

– Что случилось?

– Что случилось в вашем Эдеме? – подразнил он. – Что всегда случается? Кто-то захотел большего.

– Король? – предположила я.

– У нас матриархат. Король не имеет настоящей власти. Только королева знала Песню Созидания.

– Что такое Песня Созидания? – Я слышала про нее от Бэрронса и читала намеки в книгах, но всё еще не знала, что это.

– Невозможно объяснить это вашему чахлому сознанию.

– Попробуй, – сухо сказала я.

Он одарил меня равнодушным пожатием плечами.

– Это – жизнь. Это – то, откуда мы происходим. Это – высшая власть созидания и разрушения, в зависимости от того, как она используется. Она поёт о существовании... преобразовании.

– Противоположность стазиса.

– Точно, – сказал он. Затем его глаза сузились, – Ты дразнишь меня.

– Немного. Неужели Эльфы действительно понимают только эти две вещи?

Внезапно на террасу обрушился ледяной бриз и край моей тарелки покрылся изморозью.

– Наше восприятие не ограничено, ши-видящая. Оно столь обширно, что на вашем жалком языке не хватит слов для него, как и для моего имени. Мы постигаем так много, что нам приходится очищать все до их истинной сущности. Не думай, что ты понимаешь наш характер. Хотя мы долго общались с твоей расой, мы никогда не показывали наше истинное лицо. Для вас невозможно по-настоящему видеть нас. Если бы я показал тебе … – он резко остановился.

– Показал мне что, В’Лейн? – мягко сказала я. Я сунула в рот кусочек крекера намазанного слегка замороженной икрой. Никогда раньше не пробовала. И больше не захочу. Носорог и тот повкуснее будет. Я торопливо закусила клубникой и сделала большой глоток шампанского.

Он изобразил улыбку. Он учился. Улыбка получилась более приемлемой, менее чужеродной. День снова нагревался; холод растаял.

– Это к делу не относится. Ты хотела узнать о нашем происхождении.

Я хотела узнать о Книге. Но рада была послушать всё, чем он хотел поделиться.

– Откуда ты знаешь историю своей расы, если вы пьёте из котла?

– У нас есть запас знаний. После питья большинство стремится немедленно повторно ознакомиться с тем, кто мы и что мы.

– Вы даже это забываете. – Как странно, и как ужасно, подумала я, быть такими параноиками, жить так долго, что рано или поздно сходить от жизни с ума. Родиться заново, но никогда не очиститься до конца. Со страхом вернуться в место странной и предательской политики. – Значит это Король Видимых захотел большего, – напомнила я.

– Да. Он завидовал Королеве и ее Песне Созидания он попросил её научить его. Он полюбил смертную, и не хотел лишаться ее пока не насытиться ею. Чувства его находились в самом расцвете и не собирались затухать. Она была... другая для него. Я бы просто заменил ее очередной женщиной. Он же попросил, чтобы королева превратила ее в Эльфа.

– Королева это может? Превратить кого-то в Эльфа?

– Не знаю. Король верил, что могла. Королева отказалась, и король попытался украсть у неё то, что искал. Она поймала его и наказала. Она ожидала, что его навязчивая идея поблекнет. Увы. Он начал... экспериментировать на низших Эльфах, в надежде научиться Песне.

– Что за эксперименты?

– Человек может понять их как продвинутую форму генетических мутации или клонирования, изменения без участия ДНК или физической сущности. Он пытался создать жизнь, MaкКайла. И он преуспел. Но без Песни Созидания.

– Но я думала, что Песня – жизнь. Как он мог создать жизнь без Песни?

– Точно. Его создания были несовершенны. Повреждёнными. – он сделал паузу. – Все же они жили и были бессмертны.

Я поняла и выдохнула:

– Он создал Невидимых!

– Да. Тёмные – дети Короля Невидимых. В течение тысяч лет он экспериментировал, скрывая свою работу от королевы. Их количество росло, рос и их голод.

– Но к тому времени, его смертная женщина, давно должна была умереть. В чём смысл?

– Она была жива, удерживаемая в клетке его творения. Пойманная в ловушку, она увядала, и он создал Серебряные Зеркала, подарил ей целые миры для исследования. Время проходит вне их, оставаясь внутри прежним. В них можно провести тысячу столетий, а выйти – не став и на час старше.

– Я думала, что Зеркала используются для путешествия между мирами.

– Они использовались и для этого тоже. Зеркала... сложные вещи, а с тех пор, как их прокляли стали еще сложнее. Когда королева почувствовала, что мощь Зеркал выросла до возможности влияния на жизнь, она вызвала короля ко двору и потребовала уничтожить их. Созидание было её правом, не его. По правде говоря, она была взволнована, обнаружив, сколь силен он стал. Король утверждал, что сделал Зеркала ей в подарок, это понравилось ей, так как он целые эоны ничего ей не дарил.

– Но король отдал ей только часть Зеркал. Другие он скрыл от неё, для своей любовницы, там он выращивал пышные сады и строил на холме большой, светящийся белый дом с сотнями окон и тысячами комнат. Когда его женщине стало тревожно, он сделал ей амулет, чтобы она могла формировать реальность по своему желанию. Когда она пожаловалась на одиночество, он сделал ей коробочку.

– Что она делает?

– Я не знаю. С тех пор её не видели.

– Ты говоришь, что он сделал ей Книгу? Но почему?

– Терпение, человек. Эту историю рассказываю я. Эксперименты короля продолжались. Проходили века. Он создал больше... отклонений. В течение долгого времени, которое мы провели в счастливом изобилии, его создания улучшались, пока некоторые из них не стали равными по красоте Видимым. Родились Королевские Невидимые, принцы и принцессы. Тёмные противоположности Света. Как и их родственники, они хотели того, что по закону принадлежало им: власть, свобода передвижения, доминирование над низшими существами. Король отказался. Секретность была неотъемлемой частью его плана.

– Но кто-то пошёл к королеве, – предположила я. – Один из Невидимых.

– Да. Когда она узнала о предательстве, она попыталась лишить его власти, но он стал слишком силен и слишком многому научился. Не Песне, но другой мелодии. Темной песне. Они боролись отчаянно, посылая армии друг против друга. Погибли тысячи Эльфов. В то время у нас всё ещё было много оружия, не то, что теперь. Страна Эльфов увяла и потемнела; по небу бежала жизненная сила нашего вида, планета изломанная от края до края, плакала над нашими деяниями, видя наш позор. И, тем не менее, они боролись, пока он не поднял меч, а она копье, и король убил Королеву Эльфов.

Я резко вздохнула.

– Королева мертва?

– И вместе с ней умерла Песня. Она была убита прежде, чем успела назвать своего преемника и передать свои знания. Когда она умерла, король и все Невидимый исчезли. Перед смертью ей удалось закончить стены тюрьмы, и с последним вздохом она произнесла заклинание, чтобы поддерживать их. Те Невидимые, которые вырывались из радиуса действия заклинания были найдены потом Видимыми и уничтожены.

Дата добавления: 2015-11-26 | Просмотры: 314 | Нарушение авторских прав