АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

НЕУМЕСТНОСТЬ

Как только мы попытаемся проиллюстрировать клиническую картину реакций переноса, так сразу возникает вопрос, можем ли мы не квалифицировать все реакции к аналитику как перенос? Согласно нашему определению ответ будет отрицательный. Возьмем простой пример: пациент рассердился на своего аналитика. Из этого единичного акта невозможно определить, имеем ли мы дело с реакцией переноса. Во-первых, следует выяснить, не заслужило ли поведение аналитика раздражения. Если пациент раздосадован из-за того, что аналитик прервал ассоциации пациента, отвечая на телефонный звонок, тогда я бы не стал рассматривать раздражение пациента как реакцию переноса. Его ответ выглядит реалистичным, в соответствии с обстоятельствами, и соответствует зрелому уровню функционирования. Это не означает, что реакция пациента игнорируется, но мы обращаемся с нею иначе, чем с явлениями переноса. Мы можем исследовать историю пациента и его фантазии в отношении реакции раздражения, но, несмотря на наши находки, нам следует напоминать пациенту и себе, что его очевидная реакция на фрустрацию была реалистичной. Если же пациент приходит в ярость, а не просто раздосадован, или если он остается совершенно индифферентным, тогда неуместная интенсивность реакции показала бы, что мы, вероятно, имеем дело с повторением или реакцией из детства. То же самое верно, если его досада длится часами, или если он реагирует на прерывание хохотом. Позвольте мне привести типичный пример неуместной реакции.

Мои телефон повторно звонит во время аналитического сеанса, и я снимаю трубку, полагая, что звонок вызван крайней необходимостью. К моему унынию, неверно набран номер, и я показываю свое раздражение, по неосторожности пробормотав, вздыхая: "Будь он проклят". Затем я замолчал.

Пациент начинает рассказывать с того места, где остановился. Через несколько минут я его прерываю и спрашиваю, как он себя чувствовал во время телефонного звонка. Он отвечает: "Как я должен был себя чувствовать? Это была не ваша вина". Молчание. Он пытается вернуться к прерванной беседе, но это кажется натянутым и искусственным. Тогда я показал ему, что он, кажется, пытается скрыть некоторые свои эмоциональные реакции, действуя так, как он себе представляет должен". Это привело к тому, что пациент рассказал о мимолетной вспышке раздражения, когда он услышал, как я отвечал по телефону. За этим последовала картина: я сердито кричу на него. Затем пациент пересказал множество воспоминаний о том, как он был принужден покориться своему отцу в том, как он "должен" себя вести.

Я интерпретировал это ему, что он реагировал на меня так, будто я его отец.

Неуместность реакций на текущие события является главным признаком переноса, признаком того, что личность, которая вызывает данную реакцию, не является решающим или истинным объектом. Это показывает, что реакция, вероятно, относится и соответствует объекту в прошлом.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 411 | Нарушение авторских прав