АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

ИНТЕНСИВНОСТЬ

Вообще говоря, интенсивные эмоциональные реакции к аналитику являются показателями переноса. Это верно и для различных форм любви, ненависти и испуга. Обычно умеренное, неназойливое, согласующееся поведение и отношение аналитика реально не вызывает интенсивных реакции. И снова не следует забывать о неуместности. Важно осознавать, что пациент может быть адекватен при своем интенсивном реагировании, только если поведение аналитика и аналитическая ситуация подтверждают это. Пример: аналитик заснул, слушая пациента. Пациент осознает это и в конце концов ухитряется разбудить его, позвав его. Пациент приходит в бешенство, когда аналитик не признает свой грех, а вместо этого интерпретирует это так, что пациент бессознательно хотел, чтобы аналитик заснул, рассказывая так скучно.

В такой ситуации я бы не стал считать, что бешенство пациента есть реакция переноса, напротив, она, в сущности, справедлива и приемлема. Действительно, любая другая реакция была бы скорее признаком переноса из прошлого. Это не означает, что реакция пациента не анализируется, но аналитическая цель различна, если мы имеем дело с реакцией переноса или же с реалистической реакцией. Более того, всегда есть вероятность того, что во всех интенсивных реакциях, вне зависимости от того, насколько справедливо они выглядят, кроме реалистической надстройки есть еще и основание - перенос. В традиционном курсе анализа интенсивные реакции к аналитику являются достоверными показателями реакции переноса.

Обратное положение интенсивным реакциям к аналитику - неадекватное отсутствие реакций - с уверенностью можно рассматривать как признак переноса. Пациент имеет какие-то реакции, но он воздерживается от них, потому что смущается или боится. Это очевидная манифестация сопротивления возникновению реакции переноса. Ситуация осложняется еще больше, когда пациент не отдает себе сознательно отчет в любых вежливых и наиболее безобидных чувствах. Это может быть в том случае, когда внутри пациента есть сильные чувства, но они репрессированы, изолированы или перемещены. Иногда это требует настойчивого анализа испуга эмоционального реагирования на аналитика прежде, чем пациент обретет способность спонтанно реагировать. Такие сопротивления переносу были описаны далее. Здесь я хочу кратко отметить часто встречающееся клиническое наблюдение, заключающееся в том, что мои пациенты будут реагировать совершенно разумно на мои идеосинкразии, но имеют тенденцию терять рассудок при любом признаке странности у другого аналитика. Это четкий пример перемещения пациентом реакции переноса по отношению к собственному аналитику. Похожее сопротивление манифестируется пациентом, который вежливо реагирует во время сеанса, а после него он имеет необъяснимые эмоциональные реакции по отношению к приходящим.

Может случиться так, что пациент какое-то короткое время не будет особенно считаться с аналитиком, потому что вне анализа происходят важные события. Однако, длительное отсутствие чувств, мыслей или фантазий об аналитике есть проявление переноса - сопротивление переносу. Аналитик является слишком важной персоной в жизни анализируемого, чтобы не присутствовать в его мыслях и чувствах в течение значительного отрезка времени. Если же аналитик действительно не важен, тогда пациент - "не в анализе". Пациент может проходить его для того, чтобы доставить удовольствие кому-нибудь еще, или же он пришел в поисках чего-то другого, а не лечения.

Может быть и так, что какая-то другая личность в жизни пациента абсорбирует интенсивные эмоции пациента, тогда отсутствие интенсивных чувств к аналитику может не иметь прямого отношения к сопротивлению переноса. Например, пациент во время первой части анализа свободен от страха эмоционального вовлечения, соучастия, но позже - влюбляется. Любовная связь будет, по всей вероятности, включать важные элементы из прошлого пациента, но вклад аналитической ситуации может иметь, а может и не иметь решающего значения. Аналитику следует исследовать такую ситуацию очень тщательно несколько раз, прежде чем прийти к какому-то реальному заключению. Не влюбился ли пациент для того, чтобы угодить вам? Не влюбился ли он в кого-то, кто походит на вас? Не является ли его влюбленность признаком зрелости? Не кажется ли, что это - какая-то реальная надежда на длительные счастливые отношения?

На эти вопросы нелегко ответить. На них нет четко ограниченных ответов и только длительное исследование да время могут дать реальный разумный ответ. Это является основой для практического правила, предложенного Фрейдом, гласящего, что аналитику следует попросить пациента не делать никаких важных изменений в своей жизни в течение анализа (1914). Этот же совет может быть неправильно истолкован пациентом из-за искажений переноса, и его следует давать в подходящее время и в подходящем контексте (Fenichel, 1941). Тот факт, что продолжительность аналитического лечения в последние годы увеличивается, вызывает дальнейшие модификации этого правила. Сегодня, я полагаю, нам следует говорить пациенту, что было бы лучше не делать важных изменений в его жизненной ситуации до тех пор, пока вопрос об этом изменении не будет в достаточной мере проанализирован.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 413 | Нарушение авторских прав