АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Трансперсональные аспекты феномена «здоровья»

О значении анализа сущности измененных состояний психики (сознания) для исследования феномена здоровья указывают работы, посвященные изучению природы индивидуального чувственного познания. Само понятие «здоровье», как уже отмечалось в предыдущих наших статьях, характеризует некое психофизическое состояние, связанное с позитивным отношением субъекта к себе, к своей телесности. Однако границы означивания данного состояния для единичного субъекта размыты; восприятие своего психосоматического единства складывается из палитры чувств, интегрирующих многоаспектность полюсов перцепции, личностного отношения к реальности и, собственно, к телесности. Иначе говоря, характер восприятия состояния собственного организма и своей души предопределяется спецификой рефлексии субъектом себя, неповторимостью опыта осознания прошлого и наличного проживания психических и организмических феноменов.

В связи с вышесказанным следует отметить, что внимание к исследованию сфер, лежащих «по ту сторону „нормального“, чисто человеческого – ограниченного, недостаточного – чувствования и восприятия» (Лобанова, 2007, с. 160), связано с попыткой осмысления дуальности человеческой природы. Парадоксальность бытия заключается в сиюминутности «пребывании» субъекта в двух сферах психики – сознательной и бессознательной. В качестве предмета анализа современных философов и психологов выступают события «дионисийского», трансового опыта, наполненного содержаниями «мифологического сознания», в котором обнаруживается «сворачивание» деятельности рассудка (Баксанский, 2001; Лысенко, 2006, с. 83–92). Следует отметить, что исследование содержания и форм выражения бессознательной сферы психики, с нашей точки зрения, позволяет раскрыть причины поверхностного, безликого и даже, можно сказать, безумного отношения современного человека к собственному здоровью.

Исходя из идеи целостности человеческой природы, определимся в понимании влияния измененного состояния психики на возможность расширенного восприятия и регулирования психофизического здоровья самим субъектом рефлексии. Рассмотрим онтологические аспекты вопроса. В философии сознания и психотерапии «пограничные состояния сознания» относят к «не-нормальным» состояниям психики. Состояния аффекта, транса, безумия рассматриваются как досубъектные формы существования. Допускается также мысль о том, что функция транса заключается в раскрытии потенциала самосохранения индивидуума в ситуации, когда его рассудок не способен находить и принимать рациональное решение.

Хотелось бы отметить, что соотнесение понятия «не-нормальное состояние сознания» только с состоянием психической сферы для выявления казуистики отношений «личность – здоровье», по меньшей мере, недостаточно. Принимая гипотезу о целостности человека, мы совершаем гносеологическую ошибку, если намереваемся описать генезис чувственных переживаний вне контекста анализа характера восприятия индивидуумом того или иного опыта телесного существования, так как именно состояние тела существенным образом определяет спектр возникающих ощущений, чувств и образов. Вызывает сомнение постулат о том, что сознание, как некое психическое качество, – это самопредопределяющееся, самопреднастраивающееся нематериальное образование, «вложенное» в тело.

Каким же образом определяется «не-нормальное» состояние психики (сознания), имеющее, со всей очевидностью, прямую, а не опосредованную связь с состоянием реального, а не виртуального мира? В современной философии и психологии «не-нормальное» состояние психической сферы обозначается как «измененное состояние сознания» или как «необычное состояние сознания». Понятие «измененное состояние сознания», по мнению В. В. Костецкого, исходит из анестезической практики, используемой для снятия «физической» боли (Костецкий, 2006, с. 68–69), т. е. чувства боли, возникающего при восприятии человеком своей соматической сферы. Термин «анестезия» восходит к термину «эстетикос» – чувствительный, отсюда «анэстетикос» – бесчувственный. Иначе говоря, при обезболивании понижается порог восприятия состояния собственного тела. Таким образом, «измененное состояние психики» в контексте связывается с оценкой характера восприятия индивидуумом телесной боли.

Но если допустить мысль, что восприятие субъектом себя в измененном состоянии сознания происходит иным образом. В таком случае на первый план анализа выступает не психический феномен – чувство, а средство трансформации сознания – анальгетик, который, воздействуя на тело, вызывает в нем качественные изменения, обусловливающие трансформацию актов психической сферы. Говоря другими словами, не психическое состояние предопределяет характер восприятия субъектом собственного тела, а его тело – организм под воздействием наркоза, анальгетиков, галлюциногенных препаратов и других наркотических средств «запускает» механизм трансформации состояния сознания.

Исследование данного вопроса занимает и представителей трансперсональной психологии, в рамках которой сложились свои взгляды на проблематику. Так, при определении содержания термина «необычное состояние психики» Станислав Гроф обозначает «пограничное состояние психики» как «холотропное состояние сознания» (Гроф, 2002, с. 8). «Холотропный» – «обращенный к цельности» или движущийся в направлении целостности (от гр. ὅλος – «целый», «весь»; τρόπος – «направление, способ»). С точки зрения С. Грофа, в холотропном состоянии сознание осуществляет возврат к целостному восприятию человеком себя; «холотропное сознание» – это сознание «всецело обращающееся». Оно характеризуется качественным изменением восприятия пространства и времени, расширением сферы чувствования тела и возможностью видеть «надличностное»: рождение, смерть, стадии перерождения, архетипы и т. д.

Спрашивается, что же является человеку в образах и чувствах находящегося в холотропном состоянии сознания: множественность субъективных реальностей, данных ему в опыте чувствования пространства собственной телесности, или, говоря словами Н. А. Носова, многообразие форм проявления «психологической виртуальной реальности» (Грязнова, 2006, с. 13), в которой предикат «физическое лицо» замещается предикатом «Я»? Или же измененное сознание представляет собой трансцендентное состояние психики, с бесконечным набором ощущений себя и мира?

С точки зрения Е. В. Грязновой, в современных интерпретациях категории «идеальное», «объективное», «субъективное», «психическое», «сознание», «измененные состояния сознания» относятся к сфере виртуального (там же, с. 15); при этом идеальное и виртуальное отражают два различных способа существования информации. Идеальная реальность – это вид информационной реальности, разворачивающейся в сфере сознания, в которой «информация предстает как социально-психологический феномен знания» (там же, с. 19). Напротив, виртуальная реальность – «это вся совокупность информации, не доступная сознанию» (там же, с. 19), которая обнаруживает себя на абиотическом уровне информационного взаимодействия микрочастиц тела; на биотическом уровне информационного взаимодействия клеток; в сфере подсознания, бессознания, «которые и превращаются в идеальное, в высшую форму информации только после девиртуализации» (там же, с. 19). При данном подходе измененные состояния сознания можно рассматривать как психические феномены, принадлежащие исключительно виртуальной реальности; в которой доступной для восприятия и идеализации становится информация о состояниях тела, не читаемая «нормальным» сознанием.

Но уместна ли градация воспринимаемой человеком информации о себе и мире по принципу иерархии? Допуская иерархичность структур потоков информации, мы предполагаем наличие в мире качеств и свойств высшего и низшие порядка. Исходя из данной логики, к высшей форме информации – идеальной будет принадлежать информация социально-психологического характера, к низшей – все то, что отражает состояние природного, органического. Но в таком случае все, что связывается со здоровьем, очевидным образом, будет рассматриваться через призму высшего социально-психологического уровня. Мы полагаем, что именно такое отношение к здоровью сложилось в современном обществе. Именно в нем кроется причина искаженного представления о характере взаимосвязей духовного и физического, тотальное безграмотное отношение к здоровью.

Необходим иной взгляд на вопрос о природе здоровья. Если рациональное сознание готово уже рассматривать живого человека как биологический компьютер, постоянно нуждающийся в репарации и замене элементов системы, то очевидно, что механистичность мышления не позволяет раскрыть наш природный потенциал. Существует иной опыт познания человека, направленный на расширение перцептивных, мнемических и когнитивных возможностей по регуляции состояния здоровья.

Наши многолетние исследования влияния психического состояния на восприятие собственной телесности показало, что в состоянии трансцендентального переживания возможно увидеть те реальные стороны телесного бытия, которые сокрыты для сознания, находящегося в «нормальном» состоянии. За множественностью неупорядоченных субъективных переживаний в состоянии транса кроется знание о способности регуляции организмических процессов. Даже частичное осознание в измененном состоянии сознания многообразия впечатлений о себе позволяет означить содержание наиболее репрезентативных импульсов, отражающих действительное состояние организма.

Таким образом, в науке и философии существует ряд парадоксальных позиций в определении понятий, характеризующих опыт целостного психоделического проживания. Выделяются две формы трансперсонального переживания: опыт анэстетического восприятия тела, т. е. ограничение способности субъекта в чувствовании себя, и опыт расширения его сензитивных возможностей с рефлексией наиболее ярких организмических репрезентаций.

Анэстетический опыт, проявляющийся в «уплощении» спектра чувств, указывает на тенденцию к «свертыванию» процесса осознания, рефлексии субъектом себя. Данное состояние транса возникает при использовании сильных наркотических средств, при суггестивном воздействии на субъекта со стороны Другого. Снижение чувствительности происходит при психотических расстройствах, в состоянии аффекта, при переживании чувства страха, т. е. в моменты «расстройства» сознания, вызванного биологическими или психическими факторами. Характерологическими признаками, свидетельствующими о «выведении» из поля сознания впечатлений о жизни организмического мира, выступают такие феномены, как: амимия; демонстративное поведение; амбивалентное, имитационное действие и т. д. (Корнетов, 1990, с. 67–71).

По иному выглядит ситуация при осознанном вхождении человека в состояние транса. Осознанная практика психотехник позволяет изменить характер перцепции, регулировать направленность внимания с его фиксацией на определенных ощущениях. Если сознание сосредоточивается на конкретных чувствах, то оценка и интерпретация информации о текущем состоянии организма может носить объективный характер. Если же сознание обращается к восприятию знакового, символического тела, наполненного социальными смыслами, то внимание «покидает» реальное физическое тело, делая его для сознания «пустым».

В связи со сказанным справедливо отмечает И. М. Быховская, что возникновение измененных состояний сознания «связано с достижением „единения“ субъекта действия с его телом, когда весь опыт приобретает характер „здесь и теперь“, а индивид в полной мере ощущает тотальность бытия» (Быховская, 2000, с. 145). Так, в состоянии осознанного транса тантрические монахи ощущают единение начал реальности: «Благодаря инструменту своего тела, последователи возвышаются над феноменальным, „земным“ миром и получают опыт недвойственности, полноты» (там же, с. 35) (курсив наш. – В. Н.).

По нашему мнению, решающим в исследовании феномена здоровья становится вопрос не о верификации видов получаемой о человеке информации, а вопрос об определении характера осознания субъектом своего телесного бытия, его связи с духовной жизнью. В то же время следует заметить, что именно способность к глубокой рефлексии обусловливает возможность управления трансовым состоянием, свободным от суггестивного воздействия Другого, от психоделического «мусора». Для невротика, психотика, идиота данная перспектива недостижима.

По словам М. Хайдеггера, «способность стать открытым, т. е. воспринимаемость наличного (в нашем случае организмических признаков. – В. Н.), предполагает разомкнутость наличия (разомкнутость нашего восприятия себя. – В. Н.). Воспринимаемость основывается, с точки зрения условия своей возможности, в понимании наличия» (Хайдеггер, 2001, с. 91). Иначе говоря, осознание наличествующего организмического события обусловливает возможность его интенционального восприятия.

Перефразируя мысль Г. Л. Тульчинского об онтогносеологическом значении перехода Ничто в Нечто и Нечто в Ничто (Эпштейн, Тульчинский, 2006, с. 328–329), можно сказать, что рефлексия состояния организма в измененном состоянии сознания есть трансцендентный акт перехода Нечто (означенного телесного ощущения) в Ничто (в неозначаемое чувство, фиксируемое, но невербализуемое). Восприятие содержания, не представленного ранее в сознании организмического чувства, обусловливает стирание границ означивающего и означиваемого. Рациональное суждение о состоянии организма замещается интуитивным порывом в сторону расширения пространства восприятия себя.

И все же мы пытаемся объективировать едва уловимую информацию о себе. Каким образом мы это намереваемся делать?

Обратимся к исследованию управляемого транса – психофизического состояния, в котором восприятие организма регулируется волей познающего себя субъекта. Что же доступно контролю в измененном состоянии сознания? Направляя внимание на то или иное телесное чувство, я способен усиливать или уменьшать его силу. Чем длительнее удерживается внимание на той или иной области тела, тем сильнее отмечаются перемены в его состоянии. Моя интенциональная установка на желаемый эффект от концентрации внимания на той или иной области организма обусловливает проявления ощущения «сжатия» или «растяжения», «тепла» или «холода», попутно «высвечивая» в сознании ранее незнакомые ощущения и образы. Усиление впечатлений от восприятия телесных чувств на каждом новом витке перцепции упорядочивает процесс исследования «внутреннего» пространства организма, его состояния.

Следует отметить, что интерпретация качественных особенностей трансового состояния иллюзорно вне наличия личного опыта психоделического переживания. Анализ литературных источников показал, что системный анализ переживаний состояния транса встречается крайне редко. Пожалуй, единственно внятно изложенный, систематизированный материал представлен в описании 20-летнего опыта исследования собственной медитативной практики Шри Ауробиндо, опубликованный в книге «Медитация».

В отечественной научной и философской литературе системный анализ опыта индивидуального переживания состояния транса, по существу, отсутствует. Среди публикаций привлекает внимание докторская диссертация В. В. Костецкого «Экстаз как феномен культуры. Философский анализ трансцендентального субъекта» (Костецкий, 1996), в которой осуществляется рефлексия генезиса трансцендентальных состояний сознания. Говоря об управляемом выходе из транса на примере коллективного ритуала, автор выделяет две формы первобытной техники саморегуляции: транс одержимый и транс экстатичный (визионерский). Отмечается, что процесс вхождения в транс осуществляется посредством техники «неистовства», при этом, как считает В. В. Костецкий, происходит блокировка всех органов чувств.

По-видимому, в данном случае, речь идет об опыте анэстетического восприятия тела, при котором объективация состояния организма не возможна. Может быть поэтому В. В. Костецкий связывает тот или иной тип транса с жизненной направленностью, проявляющейся в «нормальных» или «ненормальных» состояниях сознания: одержимый транс – с маниакально-депрессивным синдромом, с нацеленностью на внешнюю деятельность; экстатический транс – с безумием, с «видением», озарением, вдохновением. Исходя из данной предпосылки, В. В. Костецкий следующим образом верифицирует опыт переживания измененного состояния сознания: наркозно-наркотический контекст, контекст традиционных трансовых ритуалов, контекст культурно-измененных состояний сознания. Если в первом случае измененные состояния сознания возникают в результате химико-фармацевтического воздействия, то в двух последующих случаях психотропное воздействие оказывают «ритуальные двигательные активности» и атрибуты «культуры».

Безусловно, практика трансовых состояний глубоко укоренена в архаических культурах. Человек в той или иной степени обращается к трансу как к области внерационального существования. Экстатические формы транса, переживание состояния экстаза являются предметом исследования в психологии и искусстве. По мнению Б. Ф. Шлецера, стремление человека пережить чувство экстаза обусловлено потребностью освободиться «от уз ограниченного бытия». В экстазе он ищет дух абсолютной свободы, «выход из себя» (Шлецер, 1923). При этом экстаз отождествляется со «священным безумием», в котором сокрыт источник жизни. Так, в состоянии экстаза, как считал А. Н. Скрябин, происходит «нисхождение духа в материю», переживание чувства «абсолютного бытия» (Скрябин, 1919, с. 164). В связи с этим нельзя не согласиться с И. В. Кузиным в том, что привычное, статичное восприятие мира, в нашем случае организма, огрубляет наше представление о себе, лишает нас возможности видеть глубинные, определяющие наше существование, связи с миром (Кузин, 2006, с. 108).

Расширение опыта самонаблюдения и рефлексии акта восприятия организмических процессов самим аналитиком достигается посредством практики техник трансформации состояний сознания. Используя метод отождествления, «за скобки» анализа можно выводить все то, что «выпадает» из поля внимания в процессе исследования состояния собственного организма в различных состояниях сознания. Мы полагаем, что те стороны внутренних процессов, которые фиксируются сознанием, и будут характеризовать насущные репрезентации тела. Данный подход позволяет говорить о возможности получения субъектом объективного знания о самом себе, о своем здоровье.

Каким же образом осуществляется акт исследования субъектом себя? Наблюдение состояния организма начинается с констатации по дихотомической шкале спектра телесных ощущений, наиболее проявленных для сознания. Можно выделить следующие шкалы ощущений: «комфортность – боль», «легкость – тяжесть», «сила – слабость», «расслабленность – напряженность», «наполненность – пустотность» и т. д. Исходя из опыта чувствования и определения значения тех или иных ощущений для себя, сам субъект восприятия ранжирует их по шкале информативной значимости.

Стратегия познания субъектом себя может строиться по следующему алгоритму:

• дифференциация ощущений по их силе и качеству;

• выделение в восприятии и удерживание во внимании целостный образ себя;

• выделение и определение для себя наиболее значимого ряда ощущений, концентрация внимания на значимых ощущениях для «углубленного» восприятия актуальных зон организма;

• направление намерения на трансформацию ощущений с целью снятия болезненной симптоматики;

• удерживание во внимании значимого спектра ощущений с сохранением чувства целостности себя;

• наделение своей целостности качествами, представляемыми в воображении, с целью углубления процесса самоорганизации;

• исходя из отражательной способности сознания, контролирование работы запущенного механизма трансформации, оставаясь при этом бесстрастным наблюдателей за ходом происходящих перемен;

• принятие ответственности за свои действия по изменению состояния организма и его функций;

• осознанная оценка характера вмешательства сознания в процесс перестройки организма с опорой на впечатления от восприятия ощущений.

Практика осознанной психотехники позволяет изменить характер восприятия человеком себя в зависимости от ракурса направленности внимания. Если внимание сосредотачивается на различении телесных ощущений, то пространство их «видения» и восприятия бесконечно расширяется. Если же сознание обращается к знаковому, символическому телу, то внимание «покидает» реальное физическое, делая его для сознания «пустым».

Резюмируя вышесказанное, следует подчеркнуть мысль о том, что современная рационализация сознания является причиной ограничения природных задатков человека в самопознании и самосохранении. Отрицая возможности самопознания, современный индивидуум шаг за шагом неизбежно «теряет» собственное здоровье. Ресурс познания себя и состояния организма дан нам в опыте трансперсонального переживания, его интерпретации и регуляции психосоматического состояния посредством практики психотехник. Для каждой индивидуальности существует свой путь самопознания, свой путь освобождения от навязчивого безумия рационального сознания.

Дата добавления: 2015-12-16 | Просмотры: 663 | Нарушение авторских прав