АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Истерический тип

Это лица художественного склада. Театральность как образ жизни — вот отличительная их черта. Среди них много инфантильных личностей, у которых «игра» является глобальным способом компенсации врожденной возрастной неполноценности (в каком возрасте они ни были бы). Герой «Игры в бисер» Германа Гессе — типичный представитель истерика с высоким интеллектом (кстати, в этом романе действуют сплошь истерические личности). Истерическая личность, как мы уже писали, привлекала к себе внимание врачей с древних времен, в том числе и Гиппократа. «Великая симулянтка» — гиппократовское определение истерической личности. «Alter ego» — основной механизм истерической психической конституции, умение извлекать своего двойника и разыгрывать с ним сцены. Именно на опыте работы с истерическими личностями Фрейд выделил все механизмы бессознательного и его взаимоотношения с «Я» и «супер-Я». Механизмы, описанные Фрейдом, присущи каждой психической структуре, но, если у другого морфологического типа эти механизмы проявляются в тех или иных экстремальных ситуациях, то у истерика они работают в обыденной жизни.

Истерические личности привлекали многих выдающихся ученых и литераторов. Из отечественных психиатров подробно описывали истерический тип С.С. Корсаков, В.М. Чиж, П.Б. Ганнушкин, И.Б. Талант и другие. «Демонстративными личностями» назвал их наш современник, немецкий психиатр К. Леонгард[31]. У названных авторов можно найти такие характеристики истерика, как «артист», «врожденный притворщик», «врожденный мошенник», «салонный болтун», «авантюрная натура», «аферист по складу ума» и, наконец, «мнимый больной». Согласно последним научным представлениям, связанным с теорией функциональной асимметрии, истерическая личность — это психическая структура с неустойчивой бисексуальной симметрией. В мужчине-истерике доминирует женское половое начало, в женщине-истеричке доминирует мужское половое начало. Такое положение вещей, кстати, характерно для пубертатного периода (вот откуда инфантилизм истерического типа). Сексуальные проблемы действительно занимают важное место в жизни истерического типа.

Истерические типы. Легко переносят одиночество, в том числе и публичное, а также возрастное. Это происходит за счет «alter ego». Совершенно неверно, что истерик — эгоцентричная личность. Как раз наоборот. Истерик никогда не может иметь себя в центре своего внимания, ибо там постоянно находится его «двойник». «Портрет Дориана Грея» О.Уайльда, «Вильям Вильсон» Эдгара По, «Двойник» Ф.М.Достоевского — лучшие образы истерического типа (правда, доведенные до грани патологии).

4. Циклотимический тип. Он разделяется как бы на два подтипа — гипотимный и гипертимный. Но эти подтипы могут быть представлены не только раздельно, но и как фазы, (циклы) одного и того же типа.

Гипотимные личности — люди, живущие на пониженном тонусе. Натуры, часто производящие впечатление мрачных, недовольных (собой, окружающими, жизнью в целом). Пессимисты. Неудачники. Они неохотно вступают в контакт и заводят новые знакомства. Все для них окрашено в серые тона. Это с внешней стороны. С внутренней, психической стороны, гипотимные личности с пониженным фоном настроения, тугодумы. В движениях медлительны, в позах и мимике — однообразны. В суждениях часто прямолинейны. Ипохондричны, обеспокоены своим здоровьем и, главное, самочувствием. Продуктивность мышления в гипотимном состоянии снижена. Постоянно снижено либидо (женщины, как правило, фригидны). Нет четких границ между возрастными периодами («горячие точки биографии» переживают без потрясений). Монотонность и однообразность жизни — лучшие для них условия. Всякие перемены воспринимают с тревогой и напряжением. К усилиям воли не способны. Жизненные задачи решают с трудом, естественно, избегают проблем и житейских забот, стараясь свалить таковые на плечи ближнего. Личности тусклые, лица невыразительные. Мизантропы. Акакий Акакиевич из «Шинели» Гоголя большую часть своей жизни провел в гипотимном состоянии.

Гипертимные личности — «солнечные натуры», люди, живущие на «плюсе». Производят впечатление легкомысленных, беззаботных, баловней судьбы. Подвижные и энергичные, не обременяющие себя излишними проблемами. Ускоренным процессам мышления соответствует ускоренный обмен веществ в организме. Авантюристы, не обращающие внимание ни на преграды, ни на «ловушки судьбы». В каждом гипертимном субъекте содержится хоть немного хлестаковщины. В половом отношении нередко гиперсексуальны и неразборчивы в связях. В гипертимии возможна смена половой ориентации (на время гипертимии). Изобретатели и путешественники. Филантропы. В рабочих коллективах — заводилы и аккумуляторы энергии.

Гипотимия и гипертимия могут быть фазами, сменяющими друг друга циклично. Такие натуры сложны, как и их жизнь. «Доктор Джекилл и мистер Хайд» прежде всего фазы гипотимии и гипертимии, а уж потом раздвоение личности. Циклотимные личности, как правило, фаталисты, ибо знают, что, хотят они того или не хотят и как бы жизнь ни шла, непременно наступит черная или светлая полоса. Это фатальность особого рода. Циклотимные натуры в русскую рулетку играть не будут, но легко могут свести счеты с жизнью, устав от смены настроения без всяких к тому причин. Самоубийства совершаются, конечно, в гипотимном состоянии. Гипотимия — это привычное субдепрессивное состояние, охватывающее мироощущение и мировоззрение человека. Хотя жизнь для гипотимика — «отравленная радость», многие великие поэты, разных времен были гипотимики. Достаточно назвать Данте, Сервантеса, Шекспира, Бомарше, Беранже, Гейне, Клейста, Лермонтова, Байрона, Марину Цветаеву и Сергея Есенина.

Гипертимия — это больше, чем просто хорошее настроение, но все-таки не психопатологический феномен — гипомания (начало или стадия маниакального состояния). Ни в гипотимическом состоянии, ни в гипертимическом состоянии циклотимик не совершает поступков, не свойственных его личности или социальным условиям, в которых он живет и действует (среди преступников гипотимных личностей меньше 1%). В поведении циклотимика не бывает неожиданности, это обычно хорошо прогнозируемые люди. По данным исследований, проведенных в 1997—98 гг. датскими учеными, в Западной Европе гипотимных и гипертимных личностей среди населения всего 10%.

5. Эпилептоидный (эпитимный) тип. Советский психиатр П.Б. Ганнушкин в 1924 г. опубликовал монографию, посвященную эпилептоидным личностям. По Ганнушкину, маркиз де Сад — типичный представитель эпилептоидов, которые прежде всего отличаются гиперсексуальностью, проявляющейся в сладострастии и жестокости. Половое удовлетворение эпилептоида должно сопровождаться болью, которую он сознательно или не сознательно причиняет партнеру (садизм). Эпилептоидному типу присуща амбивалентность (раздвоенность). При этом садизм нередко уживается с мазохизмом. (Последний термин означает потребность мазохиста испытывать боль, причиняемую сексуальным партнером. Термин произведен от имени австрийского писателя Л.Захер-Мазоха (1836—1895), описавшего эти состояния).

Истерический тип и эпилептоидный тип имеют немало внешнего сходства в поведении, манере вести себя и подавать окружающим, в экспрессивности, мотивировке поступков, если они диктуются характером и т.д. Многие отечественные и зарубежные психиатры (К. Ясперс, Э. Блейлер, И.Б. Галант, П.Б. Ганнушкин и др.) даже делали попытки объединить истериков и эпилептоидов в истеро-эпилептоидный тип. У клиницистов для этого есть серьезный аргумент — наличие у истерического типа и эпилептоида в состоянии декомпенсации или в качестве защитной (оборонительной) реакции судорожного припадка.

Судорожный синдром — это реакция головного мозга на различные травмирующие факторы: физическую травму, интоксикацию, инфекцию, кровопотерю, высокую температуру, сверхсильные слуховые и зрительные раздражители, особенно переменного характера — мелькание, мерцание и т.д. Например, в 1998 г. в Японии во время просмотра по телевизору мультипликационного фильма, где была, «картинка» с ярким, разноцветным, быстро мелькающим раздражителем, у 300 здоровых детей случился развернутый судорожный припадок.

Одним из дифференциальных диагностических моментов, отличающих истерический судорожный припадок от эпилептического, является самопроизвольность истерического припадка. Эпилептический возникает непроизвольно и не зависит от воли человека. Это об истерике: «постелит соломку, где упадет». Эпилептик падает там, где стоит, и потому часто гибнет во время припадка от механических травм. И все же каждый эпилептик может (наряду со спонтанными припадками) вызвать у себя и истерический судорожный припадок. Никакой другой тип личности не в состоянии вызвать у себя судорожный припадок.

Для социального медика наличие судорожного припадка у личности особенно важно, поскольку с этим фактом связан целый ряд социальных проблем (ограничения в профессии, обучении, службе в армии, деторождении и т.д.). Безусловно важным является и определение биотипа. Морфологически эпилептоидный тип и истерический тип различны.

Великие полководцы — Суворов и Наполеон — имели судорожные припадки. Но первый был истерическим типом, а второй — эпилептоидным типом. Совершенно разные характеры и способы достижения желаемых результатов. Чрезвычайно интересно рассматривать планы будущих сражений, составленные Суворовым (например, взятие Измаила) и Наполеоном (Бородинская битва). Уже по этим планам можно судить, какие разные по типу личности их составляли. Демонстративно-импульсивный Суворов спланировал сражение за Измаил как большое театрализованное представление, в котором он был главным героем. Взяв Измаил, Суворов, как известно, воскликнул: «Слава Богу! Слава Нам! Крепость взята, и Я там!» Великий актер блестяще сыграл свою роль и завершил ее (как и полагается главному актеру) куплетом-концовкой. А Наполеон в конце Бородинского сражения педантично подсчитывал потери с обеих сторон, чтобы решить, кто же больше проиграл: он или Кутузов. Что касается М.И. Кутузова, то это типичный циклотимик. И, если бы не его гипотимное состояние перед Бородинским сражением и во время его, а гипертимное состояние, то победа могла бы быть еще более явной и быстрой. В.И. Чапаев тоже был циклотимиком, что прекрасно показано в фильме «Чапаев» и сыграно Б.А. Бабочкиным. Этот фильм может служить наглядной иллюстрацией к жизни и поступкам циклотимической личности. Буквально каждая сцена фильма показывает Чапаева в гипотимии или в гипертимии. Погибает он в гипотимном состоянии.

В психиатрии есть понятие «вязкость». Оно может относиться ко всем составляющим психической структуры: к мышлению («тугодумство», обстоятельность), к эмоциям (злопамятство), к воле (не способность принять решение, сделать выбор). «Вязкость» — отличительная черта эпилептоидной личности, проявляющаяся в движениях, мимике, жестах, манере говорить, вообще в образе жизни. Педантичность, утрированная привязанность к порядку, скрупулезность в делах, следование принципу «все должно быть на своем месте и в должном порядке» и другие подобные черты обусловлены феноменом «вязкости».

Порфирий Петрович из «Преступления и наказания» Достоевского — типичная эпилептоидная личность. Н.О. Гриценко ярко и с психологической точностью раскрыл образ эпилептоида в роли Каренина (фильм «Анна Каренина»), во всех его ипостасях — мужа, отца, государственного деятеля. Эпилептоидные типы — законники. Однако они нередко могут стать преступниками, благодаря своему нетерпимому к людским слабостям характеру. Чуть покосившаяся картина, висящая на стене, может привести их в бешенство. Один эпилептоид убил камнем мужчину, у которого был неправильно застегнут пиджак. Но опять повторим, что поведение человека не определяется только биотипом (в противном случае, люди руководствовались бы не разумом и свободной волей, а действовали в соответствии с трансформированными в характер инстинктами).

6. Ригидный или паранойяльный тип. Сталин и Гитлер — наиболее частые примеры паранойяльности. К сожалению, ученые, описывая паранойяльные типы (будь то реальные исторические личности или литературные герои) не могут избежать оценочных суждений. Нельзя забывать, что типология личности (как и ее телесное строение) для профессионала-медика должна находиться вне нравственных или каких-либо других оценочных суждений. Какой бы ни был характер, это «не плохо» и «не хорошо». Это типологически реально. «Плохи» или «хороши», «нравственны» или «безнравственны» бывают только поступки людей. А с этой точки зрения, нет ни одного человеческого характера (типа), который не имел бы своих злодеев и героев. И ни один тип личности не имеет в этом отношении преимуществ перед другими типами.

Если основной чертой эпилептоидного типа является «вязкость», определяющая все его психические качества, то основной чертой паранойяльного типа является ригидность (прямолинейность, строгость). Ригидность создает такие разновидности паранойяльного типа, как борцы за справедливость (в обыденной жизни они нередко превращаются в сутяг и кверулянтов); религиозные фанатики, борцы за идею («великие революционеры»), ученые-первооткрыватели, авторитарные правители (типа Цезаря, Карла 1, Елизаветы, Ивана Грозного, Сталина), великие реформаторы. К ним же относятся велики ревнивцы (вроде Отелло), неподкупные судьи, великие скупцы, (вроде Гобсека), Дон Жуан, великие мистификаторы. (вроде Калиостро) и т.п.

Ригидность, определяющая тип паранойяльной личности, характеризует и образ мышления представителей этого типа. До всего они доходят своим умом, во всем ищут здравый смысл, «идею» или «концепцию», принимают только логические суждения. Мышление у паранойяльных личностей чаще всего логически строго и последовательно, даже если оно беспредметно, как, например, у резонеров. Обладая таким складом мышления, они как правило, плохо понимают других людей. Поэтому крайне нетерпимы к инакомыслящим, некорректируемы, подозрительны, недоверчивы. Однако со стороны чувств и эмоций они могут быть незащищенными и легко управляются людьми, которые способны справиться с их паранойяльным мышлением. С этой же стороны некоторые из них доступны внушению, легко «зомбируются», поэтому часто совершают поступки, за которые без размышлений приговорили бы других людей к смертной казни. Ригидность с годами делает представителей этого типа все более нетерпимыми, что обрекает их на одиночество. Круг интересов с возрастом обычно сужается, и, в конце концов, мышление останавливается на одной идее, которая приобретает качества сверхценной идеи. А это может стать началом психопатологии — бреда. Кстати, для личностей этого типа не суть важно, реализуются ли в жизни идеи, занимающие их умы. Важно, что они до последнего считают их главными. Цель и смысл жизни, как и сама жизнь, для паранойяльных личностей — производные их логических построений.

7. Аффективно-неустойчивый тип. Это люди шекспировских страстей: Гамлеты, Макбеты, короли Лиры, Ромео и Джульетта. Страсть (аффект) определяет и тип, и характер, и поступки, и всю жизнь этих людей. Бальзаковские герои и братья Карамазовы Достоевского тоже приближаются к аффективно-неустойчивым личностям. И все они очень разные: и по мировоззрению, и по мироощущению, и по нравственному сознанию, да и по многим другим человеческим параметрам. Объединяет их одно — они рабы страсти. Какова эта страсть, каков ее «предмет» и на кого или на что она направлена — от этого зависит личность этого типа.

В «Думе» у Лермонтова читаем: «И ненавидим мы, и любим мы случайно. Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви, И царствует в душе какой-то холод тайный. Когда огонь кипит в крови». Это точная характеристика аффективно-неустойчивого типа. В отличие от паранойяльных личностей, они, во-первых, упорно преследуют цель своей страсти ровно столько, сколько существует сама страсть. Но страсть в любой момент может погаснуть, и ее «предмет» тут же теряет всякую привлекательность для аффективно-неустойчивой личности. Во-вторых, если для человека паранойяльного типа неважно, реализуются его идеи или нет (им даже не очень важно «заражать» своею правдой других людей, важно чтобы изначально они не были инакомыслящими), то для аффективно-неустойчивых типов чрезвычайно важно, чтобы страсть была удовлетворена (ибо без «предмета» страсть не может существовать). Если бы Отелло был ревнивцем по страсти, то он бы не развивал свою ревность в систему (этот процесс может идти подсознательно), а сразу задушил бы Дездемону. Только смерть могла навсегда объединить Ромео и Джульетту. Их любовь, имевшая форму страсти с обеих сторон, не могла бы быть продолжительной. Она могла бы преодолеть все преграды, кроме одной — времени, потому что страсть не может длиться вечно. Аффективно-неустойчивые личности часто совершают преступления в состоянии аффекта, в том числе и самоубийство. Аффект у этого типа — явление спонтанное и может совершенно не быть согласованным с сознательными (нравственными) установками личности.

Аффективно-неустойчивой личностью, человеком, «раздираемым страстями», предстает Степан Разин (В.Шукшин. «Я пришел дать вам волю»). Вот он в аффекте разрубает пополам верного ему воина, вот он в аффекте стреляет в иконы (будучи при этом глубоко верующим человеком). В аффективном состоянии он сжигает, мстя за смерть друга Стыря, город Камышин вместе со стариками, женщинами, малыми детьми. Не слушая доводов разума, в аффективном состоянии он идет на Москву и погибает. Среди героев Шукшина вообще немало аффективно-неустойчивых личностей.

«Пламенные революционеры» — была такая серия книг о выдающихся деятелях русских революций. С точки зрения социальной медицины, это очень неудачное название! Пламенный революционер (аффективно-неустойчивая личность) — это лицо случайное, ибо служит революции по зову непостоянного своего сердца. Как батька Махно, воевавший то за «красных», то за «белых», в зависимости от того, к чему сейчас лежало его сердце. Личностью Махно был неординарной, а в историю вошел как фигура несимпатичная, именно благодаря своей аффективной неустойчивости. История знает немало таких личностей, но они в основном остались в ней как «самодуры», «предатели», «ренегаты». А были всего лишь аффективно-неустойчивыми типами! «Хочу — казню, хочу — помилую!» — это тоже правило аффективно-неустойчивых личностей. Паранойяльные личности или казнили, даже если все говорило за то, что человек невиновен, (не считаясь ни с какими доводами и фактами), или — «миловали» (точно также ни с чем и ни с кем не считаясь). «От любви до ненависти — один шаг!» — это об аффективно-неустойчивых личностях. Паранойяльные личности любят до гроба, даже когда ревнуют. Юрий Визбор в одной из своих песен говорит: «Тебя люблю я до поворота, а дальше — как получится!» Это о любви аффективно-неустойчивых типов.

8. Шизоидный тип. Наиболее спорные личности. Процент шизоидов среди одаренных и гениальных людей чрезвычайно велик, что позволило Ломброзо создать теорию родства гениальности и безумия. Так же, как у эпилептоидных и паранойльных типов, специфика шизоидов определяется особенностями их мышления. В данном случае имеет место феномен, который психиатры называют «схизис», или расщепление. Если у больных шизофренией схизис (кстати, правильно было бы: схизофрения) охватывает все психосоматические сферы, то у шизоидных личностей схизис выступает лишь как особенность мышления. Отечественный психолог А.Р. Лурия (1902—1977) в «Маленькой книжке о большой памяти» описал, как работает схизисное мышление. Самоотстранение и самоостранение (от «странный») — два основных механизма шизоидного мышления. Мышление в норме (у всех вышеназванных типов) «видит» предмет односторонне в момент направленности на него, то есть не видит одновременно предмет и спереди и сзади. Шизоидное мышление способно «видеть» предмет одновременно и «спереди», и «сзади», и вообще со всех сторон сразу. Отсюда необыкновенные свойства схизисного мышления — неординарность суждений о самом, казалось бы, очевидном. Способность к творческим «скачкам» мысли, не считающимся с логикой (особенно с формальной; с точки зрения шизоидного мышления, в законе исключения «третьего» именно «третий» оказывается искомой величиной или одновременно и «А» и «Б», а не «А» или «Б»). Для шизоида два взаимно исключающих друг друга суждения могут быть одновременно верны. Умение «видеть сразу» две стороны луны, отличающее шизоидную личность от всех других, — это феномен бидоминатности. Быть одновременно и доктором Джекиллом, и мистером Хайдом — феномен бимодальности. Одновременно выбирать и «А», и «Б» — феномен амбивалентности. Иметь одновременно две взаимоисключающих тенденции — феномен амбитендентности. Таким образом, расщепленность мышления шизоидного типа придает ему перечисленные свойства характера и личности: 1. бидоминатность, 2. бимодальность, 3. амбивалентность и 4. амбитендентность. Эти свойства отчасти и делают его похожим на личности истерического и паранойяльного типов. Сексуальность шизоидных типов чрезвычайно нестандартна: гомосексуализм, педофилия, геронтофилия, скотоложество и прочие отклонения доходят до патологии.

Многие одаренные личности (художники, скульпторы, поэты, композиторы, музыканты) принадлежат к шизоидному типу: Стринберг, Ван Гог, П. Верлен, В.М. Гаршин, М.К. Чюрленис, Ф.Сологуб, Н.В.Гоголь, И.Ф. Стравинский и многие другие. Если шизоидные типы — деятели науки, то они всегда опережают свое время. Ясновидение, предвидение, предчувствия — обыденные явления переживаний шизоидной личности. У них сон и явь часто меняются местами, поэтому они часто производят впечатление странных, погруженных в себя, отчужденных и некоммуникабельных людей. На самом деле они живут в мире своего воображения. Все они инакомыслящие. Шизоидные личности суеверны, нередко придают особое значение вещим снам, роковым числам.

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 1485 | Нарушение авторских прав