Теория вопроса

Экспериментальное изучение характера началось в конце XIX — в начале XX вв. Первые результаты этого направления были обобщены в фундаментальном труде немецкого психолога Л. Клагеса «Принципы характерологии» (1910 г.). Одновременно сформировался психоаналитический подход к изучению характера и типа личности, который нашел всестороннюю разработку в известной работе К.Юнга «Психологические типы». Развитие физиологии в трудах И. Л. Павлова позволило уяснить некоторые аспекты связи характера и механизмов высшей нервной деятельности человека. В этом же направлении шли исследования А.А. Ухтомского, завершившиеся его учением о доминанте. Экспериментально-физиологическое изучение характеров проводила также школа В.П. Бехтерева, представитель которой А.Ф. Лазурский разработал методологию «естественного эксперимента» (исследование личности в реальной жизненной ситуации).

Широкое распространение в современном экспериментально-психологическом изучении характера (в частности методом тестирования) получила концепция акцентуации личности К. Леонгарда, согласно которой акцентуация характера представляет собой крайний вариант нормы. Поведение человека с акцентуированным характером часто выходит за границы общественной нормы.

В современной практике проблема изучения характера решается обычно врачом-психиатром или медицинским психологом. Вопросы собственно типологии личности выпадают из сферы их внимания. Без знания типологии личности не могут обойтись социальные психологи, занимающиеся проблемами управления рабочими коллективами, создания благоприятного микросоциального климата, профилактикой семейных конфликтов и т.п. Исследования характера и типа личности — это изучение конкретного человека как бы с двух, близко лежащих друг к другу, сторон. И здесь нет непреодолимых теоретически и практически границ (особенно в связи с применением методик тестирования, которые поддаются математической обработке). Другое дело, когда речь идет о характере как психосоматической составляющей, о проблеме взаимосвязи, в конечном итоге, души и тела.

Проблема души была поставлена в сочинении Аристотеля «О душе». И с тех пор мало что изменилось. Ограничимся перечислением этих вечных вопросов, не претендуя на их разрешение:

1) «Помещается» ли душа в теле и, если «помещается», то где?

2) Как, будучи явлением идеальным, то есть вневременным и внепространственым, душа «управляет» всем телом и каждой частью тела в отдельности? Иначе говоря, каким образом душа соприкасается с телом?

3) Как душа одного человека может влиять на тело другого человека (на массу людей)? Особенно остро этот вопрос стоит перед психотерапевтами, пытающимися объяснить механизмы суггестии (внушения).

4) Как душа может «болеть», иметь дефекты, стареть, быть разумной или слабоумной?

5) Как душа связана с vis vitalis (жизненной силой)? Является ли душа источником энергии для тела?

6) Как душа может пытаться убить себя? Как возможно самоубийство с точки зрения идеальной души? (Этот вопрос особенно мучил Артура Шопенгауэра и Оноре де Бальзака).

7) Как душа может не осознавать себя, то есть быть «бессознательной»? Этот вопрос философы обращали к Эдуарду Гартману (1842—1906 гг.), создателю теории бессознательного, и Зигмунду Фрейду, гениально использовавшему теорию Гартмана в психотерапевтической практике).

8) Как душа может «погружаться» в другую душу? (Это проблема не только психоанализа, но и эмпатии, сопереживания, а также понимания).

Ограничимся этими фундаментальными вопросами и для иллюстрации основных моментов теории взаимосвязи «тела и характера» (характер есть модус души) процитируем выдающихся мыслителей прошлого, занимающихся вышеназванными вопросами.

Согласно Рене Декарту (1596—1650 гг.), «душа по природе своей не находится ни в каком отношении ни к протяженности, ни к измерениям или каким-либо другим свойствам материи, из которой состоит тело, а связана со всей совокупностью его органов. Совершенно ясно, что нельзя увидеть ни половину или треть души, ни ею занимаемого пространства. Душа не становится меньше, если отделить какую-нибудь часть тела, но она совершенно покидает его, если разрушить всю совокупность органов». По Декарту, «хотя душа объединена со всем телом, основные свои функции она, однако, выполняет в мозгу»; «в мозгу имеется небольшая железа, в которой душа более, чем в прочих частях тела, проявляет свою деятельность». Заметим, что в этих взглядах Декарт не так уж далек от истины, имея в виду гипофиз, управляющий всеми железами внутренней секреции, а путем их гормонов всеми органами и системами психосоматического организма человека. Декарт писал: «Всякое действие души заключается в том, что она, желая чего-нибудь, заставляет маленькую железу, с которой она непосредственно связана, двигаться так, как это необходимо для того, чтобы вызвать действие, соответствующее этому желанию».

Ламетри перенес тяжелое заболевание, едва не убившее его. Будучи врачом и философом, он на основании собственного опыта сформировал концепцию взаимосвязи души и тела. Он противопоставил ее концепции Декарта. «Если местонахождение души, — пишет он в «Человеке-машине», — имеет некоторую протяженность, если она испытывает ощущения в различных местах мозга или, что сводится к тому же самому, если у нее там действительно несколько различных местопребываний, то невозможно, чтобы она сама была лишена бы протяженности, как это утверждает Декарт. Ибо его система не в состоянии объяснить воздействие души на тело, а также союз и взаимодействие обеих этих субстанций, что очень легко сделать тому, кто думает, что нельзя себе представить что-либо сущего без протяженности». И дальше: «Если все может быть объяснено тем, что нам открывает в мозговой ткани анатомия и физиология, то к чему мне еще строить идеальное существо?» Ламетри много почерпнул у Аристотеля. Так, он утверждает, что «состояния души всегда соответствуют аналогичным состояниям тела». Заметим, что для современной психосоматики, базирующейся на социальных основах, это высказывание Аристотеля—Ламетри является одним из краеугольных камней концепции.

Видимо, придется согласиться с английским исследователем Ч. Шеррингтоном, который в 1952 г. признался, что «в области познания отношения духа к телу мы не продвинулись вперед по сравнению с Аристотелем». Это верно и сейчас. С появлением кибернетики возникло понятие «черный ящик». Ответ на вопрос о взаимодействии души с телом и поныне остается для ученых «черным ящиком». Что же касается И.П. Павлова, построившего теорию высшей нервной деятельности человека, положив в ее основу декартовское понятие «рефлекс», то он констатировал, что «для него так и осталось загадкой, каким образом материя мозга производит субъективное, то есть идеальное, явление».

Концепция психосоматической активности теснейшим образом связана с внедрением в физиологию и психологию кибернетических принципов и понятий, с теми экспериментальными данными, анализ и обобщение которых привели к существенному расширению знаний о процессах жизнедеятельности и, одновременно, способствовали заметным преобразованиям общетеоретических представлений в психосоматике.

Концепция Бернштейна явилась результатом экспериментальных исследований по биомеханике и физиологии движений, начатых им в 1922 г. Они проводились с использованием таких новых для своего времени, точных методов, как кимоциклография, циклограмметрия (создание графиков и циклов движений человека). Эти многочисленные эксперименты исследований привели к фундаментальным обобщениям о роли сенсорных коррекций в процессе построения движений. Для этого Бернштейн вводит понятие рефлекторного кольца. В связи с последним ученый намечает пути математического описания двигательного акта и создания математической модели двигательного поведения человека. Психосоматическая проблема становится, таким образом, частным случаем общих закономерностей самоорганизующихся систем. Общество, группа людей и человек со всеми своими психосоматическим особенностями предстают как звенья одной цепи. И эта «цепь» в целом, и каждое ее «звено» в отдельности хорошо поддается математической обработке и кибернетическому моделированию.

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 809 | Нарушение авторских прав