АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Часть десятая

Сказать по правде, у меня не было ни малейшего понятия о том, что я делал. Я просто шел, словно мне нужно было где-то быть. Но в действительности, мне не нужно было нигде быть, и уж точно не нужно было идти в сторону дома Ханны.

Да. Едем ко мне. Он возвращается, я дам тебе знать, как все идет.

Вспомнив отправленное ею сообщение, мои руки сжались в кулаках, а в моем сознании прожглась дыра от картинок Ханны вместе с Диланом. От этих мыслей, меня стало буквально трясти и мне вдруг захотелось ломать все, что попадалось на глаза.

Было холодно, даже очень холодно - из моего рта шел пар, а мои пальцы немели, даже несмотря на то, что я поглубже сунул их в карманы. Как только я получил ее сообщение, я выбежал из дома, без перчаток, в тонкой куртке, в спортивной обуви и без носков.

Весь путь – семь кварталов - я был в бешенстве от того, что она это со мной делала. У меня все было отлично, пока она не ввалилась в мою жизнь со своим болтливым ртом и озорным взглядом. У меня все было отлично, пока она не пробралась в мою упорядоченную систему, и я хотел, чтобы Дилан убрался из ее квартиры частично для того, чтобы я смог подняться туда и сказать ей о том, какой занозой в моей заднице она была, и как сильно я зол на нее за то, что она выбила устойчивую и предсказуемую почву у меня из-под ног.

Но, дойдя до ее дома, и увидев свет и тени в ее окнах, я испытал единственное чувство – облегчение за то, что она еще не успела растянуться перед ним на кровати.

Натянув пониже свою шапку, я прорычал сквозь зубы, оглядываясь в поисках кофейни или чего-нибудь еще. Но поблизости располагались только жилые здания, магазины, которые давно уже были закрыты, а поодаль стоял небольшой бар. Последнее, что мне сейчас было нужно – это алкоголь. И если я отойду на два квартала от ее здания, то с таким же успехом, я смогу дойти и до своего дома.

Как долго я собирался ждать? Пока она снова мне не напишет? Или до утра, пока они не появятся вместе, взъерошенные и улыбающиеся своим общим воспоминаниям о прошлой ночи – бесподобности Ханны и хилой неопытности Дилана?

Простонав, я поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть парня, с опущенной от ветра головой и поднятым воротником, выходящего из ее подъезда. Мое сердце остановилось. Это точно был Дилан, и хотя по моим венам пронеслось тепло облегчения, факт того, что я узнал его издалека, заставил меня чувствовать себя самым отвратительным засранцем всех времен. Мне хотелось увидеть, станет ли он возвращаться обратно, но он лишь продолжал свой путь дальше по улице, не замедляя своего шага.

Вот и все, сказал я себе. Ты перешел черту и теперь тебе нужно найти способ вернуться обратно.

Но что, если она нуждалась во мне? Наверное, до того, как отправиться домой, мне нужно было убедиться, что у нее все в порядке. Сдвинув брови, я уставился на свой телефон. Если я сейчас уйду, то отправлюсь на пробежку. И мне было неважно, что на улице было порядка 23:00 и было жутко холодно – я собирался пробежать кучу гребаных милей. Я был так переполнен замешательством, облегчением и нервозной энергией, что с трудом успокоив дрожь в руках, нажал на историю нашей переписки.

Но тут, я увидел, что она уже набирала мне смс, и выдохнул.

Казалось, что это тянулось долгие – долгие минуты, в течение которых я крепко сжимал телефон, внимательно смотря на экран, в предвкушении появления ее сообщения. Наконец, оно дошло и вместо целого сочинения, которое я ожидал, был только один вопрос: Ты где?

Я рассмеялся, провел пальцами по волосам, и сделал глубокий вдох.

Так, ладно. Только не убивай меня. Я у твоего дома.

Ханна вышла на улицу в громоздком пальто, под которым на ней было голубое шелковое платье, с голыми ногами и в тапочках в виде лягушонка Кермита. Когда она направилась ко мне, я не мог сдвинуться с места, и даже не мог дышать.

“Что ты здесь делаешь?”- спросила она, встав передо мной, сидящим на пожарном кране.

“Я не знаю”,- пробормотал я. Я потянулся к ней, притягивая ее ближе и проводя своими руками по ее бедрам.

Когда я сжал ее в своих руках – какого хрена со мной происходит? – она немного поморщилась, но вместо того, чтобы отодвинуться, подошла еще ближе. “Уилл”.

“Да?”- спросил я, наконец, посмотрев ей в лицо. Она была чертовски красивой. На ней было совсем немного косметики, а распущенные волосы струились мягкими, легкими волнами. В ее глазах горел тот же огонь, который я видел в ту ночь, когда двигался на ней в своей гостиной, или когда скользил пальцами по небольшому бугорку ее клитора. Мой взгляд упал на ее губы, и она облизнула их своим языком, увлажняя.

“Мне действительно нужно знать, что ты здесь делаешь”.

Пожав плечами, я подался вперед, и прислонил свою голову к ее ключице. “Я не был уверен в том, что он, на самом деле, тебе нравится и забеспокоился, узнав, что вы поехали к тебе”.

Просунув пальцы в воротник моей куртки, она стала гладить заднюю сторону моей шеи. “Кажется, Дилан думал, что мы сегодня займемся сексом”.

Бессознательно, я сильнее впился пальцами в ее тело. “Я в этом уверен”,- пробормотал я.

“Но… я не знаю, как с этим справиться, ведь это должно быть просто, так? Должно быть просто наслаждаться компанией человека, который тебе нравится. Я нахожу его привлекательным. Мне с ним весело. Он заботливый и добрый. Он симпатичный и забавный”.

Стараясь не завыть, я держал свой рот закрытым.

“Но когда он поцеловал меня, я не растворилась в нем, так, как я растворялась к тебе”.

Отклонившись назад, я посмотрел в ее глаза. На что она пожала плечами, выглядя почти виноватой. “Сегодня он был со мной милым”,- прошептала она.

“Хорошо”.

“И когда я попросила его уйти, он даже не казался рассерженным”.

“Хорошо, Ханна. Если он тебя расстроил, клянусь Богом…”

“ Уилл ”.

Я замолчал, успокоившись ее голосом, и стал ждать того, что она хотела мне сказать. Я бы сделал все, что она хотела, даже если бы она приказала мне ползать у ее ног. И если бы она сказала мне уйти, я бы ушел. Или если бы она попросила меня застегнуть ее пальто, я бы сделал и это тоже.

“Поднимешься ко мне?”

Мое сердце застучало барабанной дробью. Я смотрел на нее несколько секунд, но она ни передумывала, ни прерывала зрительного контакта, ни смеялась про себя. Она просто смотрела на меня, в ожидании моего ответа. Когда я встал, она отступила назад, давая мне больше пространства, потому как сейчас я практически прижимался к ней. Проведя пальцами по моим бокам, она оставила руки на моих бедрах.

“Если я поднимусь к тебе…”- начал я.

На что она уже кивала. “Я знаю”.

“Я не уверен, что смогу быть нежным”.

Ее глаза потемнели, и она прижалась ко мне. “Я знаю ”.

Свет в лифте горел только с одной стороны, погружая пространство в таинственную полутень. Прислонившись к углу, Ханна смотрела на меня, стоявшего в темноте.

“О чем ты думаешь?”- спросила она. Всегда маленький ученый, пытающийся анализировать меня.

Я думал обо всем: о том, насколько я ее хотел но, паниковал, и гадал, не обрезал ли я последние нити, сдерживающие контроль над моими эмоциями. Я думал о том, как много наслаждения подарю этой девушке, как только мы доберемся до кровати. “О многом”.

Даже в темноте я увидел ее улыбку. “Не хочешь сказать конкретнее?”

“Мне не нравится, что сегодня тот парень был у тебя дома”.

Она наклонила голову, оценивая меня. “Я думала, что это – часть свидания. Иногда ребята приходят домой к девушкам”.

“Я это понимаю”,- пробормотал я. “Но ты спросила, о чем я думаю, вот я тебе и рассказываю”.

“Он хороший парень”.

“Я не сомневаюсь. Но он может быть хорошим парнем, который не лезет к тебе целоваться”.

Ханна выпрямилась. “Ты ревнуешь?”

Уставившись на нее, я кивнул.

“К Дилану?”

“Мне не нравится мысль о тебе с кем-то другим”

“Но все это время ты продолжаешь видеться с Китти и Кристи”.

Я не стал ее поправлять. “О чем ты думала, когда была с ним?”

Ее улыбка немного поникла.

“Большей частью я думала о тебе. Мне было интересно, был ли ты с кем-нибудь сегодня”.

“Я не был ни с кем сегодня”.

Этот ответ явно ее озадачил, и она замолчала, как мне показалось, очень надолго. Мы доехали до ее этажа, двери открылись, задержались и закрылись, издав негромкий сигнал. Лифт погрузился в тишину, и я не собирался делать ни единого движения, пока она меня об этом не попросит.

“Почему?”- спросила она. “Сегодня суббота. Это – ночь Кристи”.

“Откуда ты вообще об этом знаешь?”- воскликнул я, пытаясь утихомирить свое возмущение в отношении того, кто ей об этом рассказал. “Притом, последние две субботы я провел с тобой”.

На секунду она опустила взгляд на свои тапочки, потому снова посмотрела на меня. “Во время поцелуя я думала о том, чего бы мне хотелось, чтобы ты сделал со мной, - сказала она, затем добавила,- и чего бы мне хотелось сделать с тобой. И о том, что ничего из этого я не хотела с Диланом”.

Сделав шаг в темноту, я стал водить рукой вверх по ее животу до выпуклости ее груди. “Скажи мне, чего ты хочешь. И что ты готова сделать для меня”.

Я чувствовал, как поднималась и опускалась ее грудь от учащенного дыхания. Я провел своим большим пальцем по напряженной вершинке ее соска.

“Чтобы ты сделал мне куннилингус”,- призналась она слегка дрожащим голосом. “И делал это, пока я не кончу”.

“Очевидно, так оно и будет”,- прошептал я с тихим смешком. “Когда я буду это делать, ты кончишь, и не один раз”.

Ее губы разомкнулись и, взяв мое запястье, она еще сильнее прижала мою ладонь к своей груди. “Потом хочу, чтобы ты встал надо мной, подрочил, и кончил прямо мне на грудь”.

Я был уже твердым, как камень, но бля, визуализировать это было так приятно. “Что еще?”

Покачав головой, она, наконец, пожала плечами и отвела взгляд. “ Все, что угодно. Секс на всех участках моего тела. Я думала о том, как тебе нравится, когда я тебя кусаю, и насколько мне нравится это делать. О том, как мы занимаемся сексом, и я делаю все, чтобы доставить тебе удовольствие, хоть я в этом не так хороша”.

Меня удивили ее слова, и на секунду я лишился дара речи. “Тебя это беспокоит? Что я каким-то образом смеюсь над тобой?”

Подняв лицо, она встретилась с моими глазами. “ Конечно, Уилл”.

Я сделал к ней еще один шаг, прижимая ее к стене лифта, и чтобы удержать зрительный контакт, ей пришлось запрокинуть голову. Подав бедра вперед, я толкнул свою твердую эрекцию ей в живот.

“Ханна, я не знаю, хотел ли я кого-нибудь так, как хочу тебя. Я уверен, что нет”,- признался я. “Я могу часами думать о том, чтобы целовать тебя. Ты знаешь, о каких поцелуях я говорю? О тех, которые длятся бесконечно, и кроме них уже ничего не нужно”.

Она снова покачала головой, обдавая мою шею небольшими порциями воздуха.

“Я ничего не знаю о таких поцелуях, потому что до тебя мне никогда этого не хотелось”. Ханна пробралась своими руками под мою куртку. Они были такими теплыми, и своими прикосновениями заставляли мои мышцы напрягаться.

“Я думал о том, как сделаю тебе куннилингус”,- сказал я. “И о том, как возьму тебя на полу своей квартиры, потому как у меня не будет сил добраться до более удобного места. В последнее время я не хотел быть ни с кем другим, что означает, что я провел неимоверно огромное количество часов на незапланированных пробежках, или с членом в руках, мечтая о том, чтобы это была твоя рука”.

“Давай выйдем из лифта”,- сказала она, осторожно толкая меня в сторону открывающихся дверей и дальше – в коридор.

Она неуклюже сражалась с ключом от своей двери, и когда я провел руками от ее талии вниз, к бедрам, я ощутил, как дрожали мои собственные руки. Я изо всех сил старался не забрать у нее ключ и самому не открыть дверь в ее квартиру.

Когда, наконец, дверь была открыта, я толкнул Ханну внутрь, с силой захлопнул дверь, и, сделав буквально нескольких шагов, прижал ее к стене. Наклонившись, я стал целовать ее шею, ее скулу, пробираясь пальцами под ее платье, чтобы ощутить гладкую кожу ее бедер.

“Если я действую слишком быстро, скажи мне”.

Я чувствовал, как дрожали ее руки, когда она запустила их мне в волосы, впиваясь пальцами в кожу головы. “Не скажу”.

Я прокладывал дорожку из поцелуев от ее подбородка к ее губам, посасывая, полизывая и пробуя каждый миллиметр ее мягких губ, и сладкого, голодного языка. Я хотел, чтобы она водила по мне своим языком, оставляя засосы на моей груди, и ощущать, как она кусает зубами мой живот, бедра, пальцы. Я чувствовал себя освобожденным преступником, полизывая и покусывая ее, отпуская только для того, чтобы снять свою куртку, стянуть рубашку через голову, расстегнуть ее платье и кинуть все это на пол. Одним движением моих пальцев, ее лифчик расстегнулся и, избавившись от него, она вернулась в мои объятия. Ее грудь прижималась к моей коже, и я хотел проникнуть в нее, оказать внутри нее.

Оттолкнув меня от себя, она взяла мою руку и, послав мне легкую улыбку через плечо, повела в спальню.

Ее комната была чистой, не загроможденной. У стены стояла большая кровать, и это было единственное, что я видел, кроме Ханны. Она была в одних трусиках, с распущенными волосами, спускающимися мягкими волнами вокруг ее плеч, и скользила взглядом по моей груди, шее, после чего подняла глаза на мое лицо.

Казалось, что комната пульсировала от образовавшейся тишины.

“Я так часто думала об этом”,- сказала она, пробегая ладонями по моему животу, слегка щекоча волосы на моей груди. Она очертила контуры моей татуировки на левом плече, и скользнула пальцами вниз по руке. “Боже, кажется, я думала об этом всю жизнь. Но теперь, когда ты уже здесь… я нервничаю”.

“У тебя нет для этого причин”.

“Мне поможет, если ты скажешь, что мне делать”,- призналась она тихим голосом.

Взяв ее груди в свои ладони, я поднял их и, нагнувшись, впился губами в один из сосков. Она резко втянула в себя воздух и запустила руки мне в волосы. Я улыбнулся, увидев оставленный мною след от укуса под ее соском. “Для начала, сними мои джинсы”.

Она расстегнула мой ремень и пуговицу. Я неоднократно вспоминал, словно одержимый, как дрожали ее руки от волнения и предвкушения. Я любовался ее почти обнаженным телом, купающимся в приглушенном свете уличных огней: ее шеей и грудью, изгибом ее талии и линией ее бедер, а также длинными, гладкими ногами. Потянувшись к ней, я провел двумя пальцами от ее пупка вниз, между бедрами, поглаживая ее через ткань нижнего белья.

Пробравшись пальцем под трусики, и почувствовав обильную влагу, я прошептал: “Я обожаю твою кожу и обожаю, когда ты мокрая”.

“Сними их”,- сказала она, смущаясь. “Ты можешь прикасаться ко мне всю ночь”.

Моргнув, я понял, что мои джинсы были спущены до лодыжек, и я стоял в одних боксерах. Она их не сняла – то ли от того, что она все еще нервничала, то ли от того, что хотела снять их чуть позже – но мне подходили оба варианта. Освободившись от них, я повел Ханну к кровати, и положил ее на спину. Приподнявшись, она легла ближе к изголовью, и я оказался сверху. Ее серые глаза были большими и ясными, мои – возбужденными и полными бессловесной мольбы.

Ее трусики были светло-голубого цвета, оттеняющие ее молочную кожу, отчего казалось, что она была сделана из стекла. Только маленькая родинка над ее пупком отдалено намекала на то, что Ханна была настоящей.

“Ты надела их для него?”- спросил я, не успев обдумать озвучиваемый вопрос.

Мои глаза с жадностью впитывали вид ее полной груди, и, опустив взгляд на свои голубые кружева, Ханна сказала: “Я даже не позволила ему снять с себя платье. Поэтому, сомневаюсь, что я надела их для него”.

Я целовал ее живот, спускаясь к краю ее трусиков. Ханна никогда не была застенчивой или робкой, но все это было совершенно новым. Она приподнялась на локтях и наблюдала за мной. Она дрожала там, где я касался, а ее сердце билось настолько быстро, что я видел, как дергалась жилка на ее шее. Это не походило на нашу стандартную игру – учись быть секс-бомбой - в этом не было никакой показухи. Все это ощущалось таким настоящим и Ханна, лежащая почти обнаженная подо мной выглядела такой идеальной. Если я когда-нибудь это испорчу, я всю оставшуюся жизнь буду надирать себе зад. “Ну, тогда я притворюсь, что ты надела их для меня”.

“Может, и для тебя”.

Потянув зубами за эластичный край ее трусиков, я отпустил его, и услышал громкий шлепок о ее бедро. “И я притворюсь, будто как одетой, так и раздетой, ты всегда думаешь обо мне”.

Она подняла на меня свои серые глаза, широко открытые и ищущие мой взгляд. “В последнее время, так и есть. Тебя это волнует?”

Оглядывая ее тело, я спросил: “Почему меня это должно волновать?”

“Я все понимаю, Уилл. Я не жду, что ты будешь тем, кем ты не являешься”.

Я не имел понятия, что означали ее слова – что это могло или не могло быть, и впервые в жизни я не хотел определять это до того, как оно вообще начнется. Поднявшись к ней так, что мы смотрели друг другу в глаза, я наклонился, и осыпая ее поцелуями, прошептал: “Я не знаю с чего начать”.

Я чувствовал себя диким и немного жестким, сгорая от желания попробовать ее, трахнуть ее и ощутить ее губы вокруг себя. Но тут на меня обрушилась неприятная мысль - что это было мимолетное наслаждение, единственная ночь и мне нужно было найти способ вложить все в несколько часов. “Я не дам тебе спать”.

Ее глаза стали больше, и она мне слегка улыбнулась. “Я и не хочу спать”. Наклонив свою голову, она сказала: “И начни с первого пункта, который я озвучила в лифте”.

Я стал опускаться вниз, целуя ее шею, грудь, ребра и живот. Каждый сантиметр ее тела под моими губами был напряженным и гладким, источая желание. Она не закрывала свои глаза, ни разу. Я был с женщинами, которые наблюдали весь процесс, но никогда это не ощущалось так чертовски интимно и соединено.

Приближаясь к ее местечку между ног, я почувствовал, как ее мышцы стали напрягаться еще сильнее, а ее дыхание сбиваться. Я повернул свою голову и начал посасывать внутреннюю сторону ее бедра. “В ту секунду, как я почувствую твой вкус на своем языке, я потеряю свой долбаный рассудок ”.

“Уилл, скажи, что мне делать”,- шептала она натянутым голосом. “Я никогда…”

“Я знаю. Ты идеальна”,- сказал я. “Тебе нравится смотреть?”

Она кивнула.

“Почему, Слива? Ты хочешь смотреть на все, что я буду делать?”

Она засомневалась, и озвучила лишь часть правды. “Ты знаешь как…” Ее слова остались недосказанными, но она завершила это предложение тем, что пожала одним плечом.

“Ты имеешь в виду, что тебе нравится смотреть, потому что я знаю, как довести тебя до оргазма?”

Она снова кивнула, а ее глаза стали еще больше, когда я потянул за ее трусики, спуская их по ее бедрам. “Но ты можешь кончить и от своей руки. Ты смотришь на свою руку, когда ласкаешь себя?”

“Нет”.

Стянув ее белье до конца, я бросил их на пол и вернулся к ней, лежащей на кровати с раздвинутыми ногами.

“У тебя есть вибратор?”

Она кивнула с оторопевшим взглядом.

“ Он тоже может довести тебя до оргазма. Разве от вибратора ты становишься настолько мокрой?” Я ввел в нее один палец, и, поднявшись к ней, и снова нависая над ее телом, сунул этот же палец ей в рот. Она застонала, и начала сосать его жестче и, притягивая меня ближе, чтобы я ее поцеловал. Ее губы на вкус были как жар и секс, и твою мать, я хотел попробовать ее саму. “Или потому что тебе нравится смотреть, как это делаю я?”

“Уилл…”

“Вот теперь не надо меня стесняться”,- я поцеловал ее, посасывая ее нижнюю губу. “Ты – маленький механик, который должен следить за технической частью того, как мужчина делает тебе куннилингус? Или тебе нравиться смотреть на то, что делают мои губы и мой язык?”

Скользнув своей ладонью по моей груди, она обернула пальцы вокруг моего члена через боксеры, и неторопливо, но сильно сжала. “Мне нравится смотреть на тебя ”.

Простонав, я с трудом произнес: “Мне тоже это нравится. Я не могу ясно мыслить, когда ты смотришь на меня своими серыми глазами”.

“Пожалуйста…”

“Давай уже начнем, чтобы ты смогла увидеть весь процесс”.

“Уилл”,- позвала она дрожащим голосом.

“Да?”

“После этого… Пожалуйста, не ломай меня”.

Я замер, пытаясь понять выражение ее лица. Ее голос звучал напугано, но в лице отражалось только желание.

“Не буду”,- ответил я, осыпая поцелуями ее шею, соски, посасывая и покусывая. Я спустился ниже и почувствовал ее дрожь, когда стал раздвигать ее ноги шире, и мягко обдувать ее разгоряченную плоть.

Она снова приподнялась на локтях, и, послав ей легкую улыбку, я нагнулся и накрыл своими губами ее самый сладкий участок тела. Ощутив ее тепло, я закрыл глаза и, простонав в нее, начал осторожно посасывать.

Издав дрожащий крик, ее голова завалилась назад, а бедра приподнялись от кровати. “О, Боже ”.

Я улыбнулся в нее и провел языком сначала по одной стороне ее плоти, затем по другой, после чего накрыл ее клитор губами, кружа вокруг него языком снова, и снова, и снова.

“Не останавливайся”,- шептала она.

Не буду. И не смогу. Я стал пробираться туда, где она была самая мокрая и самая сладкая, и когда я проник в нее двумя пальцами, она упала на спину, безрассудно пытаясь дотянуться до изголовья кровати. Я видел, как повернув голову, она зажала между зубами уголок подушки, потягивая его. С ее губ стали срываться тихие молящие стоны удовольствия, и я делал все, что мог, чтобы продлить интенсивность ее наслаждения хоть на одну гребаную секунду.

Она была почти там – зависая на грани. Трахая ее двумя пальцами, я проникал ими глубже, всасывая ее клитор сильнее, втягивая щеки, и упиваясь видом ее блестящей кожи, ее охренительно прекрасной груди и длиной шеи. С поворотом моей кисти, ее спина выгнулась, приподнимаясь от кровати, и она еще сильнее прижалась своей плотью к моим губам. Ханна выкрикнула и стала сжиматься вокруг моих пальцев.

Раз.

Я был настолько твердым, что практически трахал кровать, и при этом чувствовал, как напрягались сухожилия ее бедер, смаковал, как ее звуки становились натянутыми и громкими, как ее руки тянулись вниз, перебирая мои волосы, и бля, она начала толкаться в меня, широко расставив ноги и быстрее двигая бедрами, бессознательно трахая мои рот в течение нескольких долгих, совершенных минут. Оральный секс никогда не был таким насыщенным, каким он был с этой девушкой, которая делала меня голодным и диким, готовым поглощать ее всю ночь напролет.

Издав пронзительный крик, она горячо и сладко кончила еще раз, потягивая мои волосы так сильно, что я чуть не последовал в своем оргазме за ней. Я не мог закрыть свои глаза, не мог ни на одну секунду отвести взгляда от нее, лежащей передо мной на кровати. Я продолжал без остановки посасывать ее шелковистую кожу, полностью теряясь в ощущениях ее на своих губах.

“Пожалуйста”,- задыхалась она, с дрожащими ногами и темным, тяжелым взглядом, которого я у нее никогда не видел. Приподнявшись на одном локте, второй рукой она продолжала тянуть меня за волосы. “Поднимайся ко мне”.

Стянув свои боксеры, и обтираясь своим членом о ее ногу, я стал подниматься к ней, пробуя ее живот, полизывая ее пупок, возвышенность ее грудей, и ее напряженные соски.

Я хотел трахать каждую часть ее тела: ложбинку между ее грудей, ее сладкие, полные губы, ее округлый зад, ее мягкие, умелые руки. Но прямо сейчас я умирал от желания скользнуть в жар ее плоти. Потянувшись к прикроватной тумбочке за коробкой презервативов, она развела свои ноги еще шире. Бессознательно водя рукой по своему члену, я смотрел на ее раскрасневшуюся грудь, пока не понял, что она протягивает коробку мне.

“Давай начнем с одного”,- рассмеялся я.

Широко открыв свои просящие глаза, она кивнула и снова протянула коробку мне.

“Вытащи один”,- прошептал я.

“Я не знаю, как их надевать”,- она сладко хныкнула, пытаясь открыть упаковку дрожащими пальцами. С трудом сражаясь с коробкой, она разорвала ее, и рассыпала презервативы по всей кровати.

Открыв один маленький пакетик, я передал ей, и отодвинул остальную кучу латекса на другую сторону кровати. “Это не сложно. Возьми его и раскатай по моему члену”.

Я надеялся, что ее руки тряслись от предвкушения, а не от волнения, но потом быстро успокоился, когда она с жадностью взяла меня в свои руки и положила презерватив на головку моего члена.

Но я уже понял, что она пыталась надеть его неправильной стороной, отчего у нее не получалось его раскатать.

Спустя несколько болезненных мгновений, она поняла это, и с еле слышным ворчанием и ругательством “черт побери!”, выбросила его и схватила другой пакетик.

Я был набухшим, твердым и таким, мать его готовым, что уже скрежетал зубами, пока она раскрывала второй презерватив, внимательно его осматривала, и на этот раз, начала надевать его правильно. Ее руки были теплыми, а лицо было так близко к моему члену, я чувствовал ее взволнованное дыхание на своих бедрах.

Мне нужно было трахнуть ее.

Она неуклюже раскатывала его слишком мягкими и робкими пальцами, и на весь процесс у нее ушло сто лет. Она делала все так нежно, как-будто я был сделан из стекла и не собирался трахнуть ее так, что наша кровать обрушится на соседей снизу.

Когда она дошла до основания моего члена, она выдохнула с облегчением, легла на кровать и стала приподнимать мне свои бедра. Но расплывшись в злой ухмылке, я сорвал презерватив и выбросил.

Сжав зубы, я сказал ей: “Еще раз. Не будь такой робкой. Надень презерватив на мой член, чтобы я трахнул тебя”.

Она уставилась на меня, серебристыми глазами, полными смущения. Но тут они прояснились, словно она прочла мои мысли: Я не хочу ни секунды твоих сомнений. Я никогда в жизни не был таким твердым, и только что лизал твое укромное место, пока ты не закричала, поэтому я ни хрена не нежный.

Не отводя от меня взгляда, она поднесла еще один пакетик к своим губам, разорвала его, и вытащила латекс. Пощупав, она его перевернула, и раскатала на мне одним быстрым, гладким движением, крепко сжав у основания. Затем она скользнула рукой еще ниже, аккуратно потягивая мои яички, и проводя по внутренней стороне моего бедра.

“Хорошо?”- спросила она, лаская мою чувствительную кожу, при этом ни хмурясь, ни посылая мне улыбки - просто желая узнать.

Я кивнул и приласкал пальцами ее щеку. “Ты идеальна”.

С облегчением, она улыбнулась, легла на кровать, и я последовал за ней, скользя по жару ее плоти, дразня ее, дразня себя, и от желания почувствовать ее, у меня закружилась голова. Мои бедра были напряжены, готовые выгибаться и двигаться, а низ моего живота зудел от желания взорваться внутри нее.

Я не был готов к ощущению ее обнаженной груди, прижимающейся к моей, к ее ногам, заведенным за моими бедрами. Это было слишком. Ханна была слишком.

“Направь меня в себя”.

Она глубоко вдохнула, просовывая свою руку, так как я не оставил между нами много места. Я лежал на ней всей тяжестью своего тела – теплая кожа на тепой коже, и взяв мой член, она направила его к себе, к своему входу, после чего стала водить им выше, дразня и скользя по влажному бугорку ее клитора, между мягких, теплых складок ее плоти.

“Я могу быть грубым”.

Она выдохнула и бездыханно ответила: “Хорошо. Хорошо”.

Опираясь на свои руки, я смотрел, как она проводила головкой моего члена по своей коже. Ее глаза были закрыты, и с ее губ сорвался тихий стон. “Просто… у меня этого давно не было”,- прошептала она.

Переведя взгляд на ее лицо, я смотрел, как она облизнула свои губы, и затрепетав ресницами, открыла глаза и стала рассматривать то место, где она играла со мной.

“Как давно?”- спросил я.

Она снова посмотрела на меня, ее рука между нами застыла. “Около трех лет”. Слегка наморщив лоб, она призналась: “У меня было пять парней, но сексом я занималась всего восемь раз. Я, действительно, не знаю, что я делаю, Уилл”.

Сглотнув, я наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. “Может, тогда я не буду таким грубым”,- прошептал я, на что она засмеялась и покачала головой.

“Я не хочу, чтобы ты был и мягким”.

Я посмотрел на ее груди, ее живот, то место, где она держала меня между своих ног. Я хотел ощущать своим членом ее обнаженную кожу. Никогда в жизни я не занимался сексом без презерватива, но от желания почувствовать ее без преград, я чуть не умер. “Я сделаю все как надо”,- прошептал я у ее шеи. “Просто дай мне почувствовать себя”.

Ханна дернулась подо мной, прижала меня к своему входу, и после того, как она закрыла глаза, я слегка подался вперед.

По ее шее разлился горячий румянец, а ее губы разомкнулись в сладком вздохе. Мне было волнительно наблюдать за тем, как она пыталась понять, что мы собирались делать - заниматься сексом. Она снова открыла глаза, и когда ее взгляд упал на мои губы, он стал мягче, моментально перейдя от безумного к спокойному. Пробежав пальцами по моей груди, она завела свои руки мне за шею и прошептала: “Привет”.

Этот взгляд, эта нежность в ее глазах помогли мне понять то, что происходило со мной впервые в жизни - я влюблялся.

“Привет”,- прошептал я, и, нагнувшись, поцеловал ее.

Это осознание вытянуло весь воздух из моих легких, и заставило меня углубить поцелуй, с мыслями о том, чувствовала ли она то, что мы занимались любовью, или она просто пробовала себя на моем языке, не понимая, что мой мир только что сорвался со своей программной орбиты.

Подняв голову, я подался бедрами вперед, желая ощутить мягкость ее тела, полностью прижатого ко мне. Я просто хотел оказаться внутри нее и остаться там навечно.

Пипец.

Приятный, горячий, полный пипееец.

Когда я стал проникать в нее глубже, она смотрела на меня, но, кажется, не видела моего лица. Ее серые глаза стали стеклянными, и каждый ее вдох сопровождался тихими звуками, идущими откуда-то изнутри. На ее лице промелькнула яркая вспышка боли. Я вошел в нее всего на несколько сантиметров, но она уже была такой тугой и такой чертовски приятной.

Я услышал собственный голос, звучавший откуда-то издалека: “Откройся мне, Слива. Двигайся со мной”. Ханна расслабилась, и подняла свои ноги выше, позволив мне проникнуть глубже, чем заставила нас обоих вымученно простонать. Она пробно подалась своими бедрами вперед, полностью помещая меня внутри себя, и от этого, вкупе с ощущением ее бедер, обернутых вокруг меня, из моей груди вырвался еще один громкий стон.

“Я не могу поверить, что мы это делаем”,- прошептала она.

“Я знаю”. Я поцеловал ее в скулу, в щеку, в уголок ее рта.

Она кивнула, приподнимаясь, бессознательно показывая мне своим телом, что ей нужно было, чтобы я двигался.

Я вышел из нее, устанавливая неспешный ритм, и теряясь в ощущениях ее теплоты. Я ускорял свои движения, с дикостью посасывая ее шею, становясь разгоряченным и безумным, затем замедлялся, порой останавливался, целуя ее глубже, и наслаждаясь тем, как ее руки блуждали по моей спине, моим рукам, моему лицу.

“Ты в порядке?”- спросил я, снова переходя на медленный ритм. “Не слишком больно?”

“Все хорошо”,- прошептала она, и повернулась к моей руке, когда я убирал с ее лица влажные от пота волосы.

“Ты выглядишь охренительно идеальной подо мной”.

Я хотел развить в ней эту потребность – испытать оргазм со мной, взорвавшись как бомба. Когда я увеличивал скорость, она начинала дрожать, и тихо ворчала от досады, когда я замедлял ход. Но я знал, что она доверяла мне, и хотел показать ей, что секс может быть приятным, если заниматься им без спешки, неторопливо предаваясь этому занятию часами.

Я целовал ее, посасывал ее язык, крадя своими губами все ее звуки, и проглатывая их словно жадный хренов придурок. Я обожал ее хриплые стоны, то, как часто она говорила слово пожалуйста, и что она позволяла мне управлять тем, что мы делали. Реальность ее, умоляющей и взмокшей, разъела мое спокойствие и я сменил темп с лениво – неторопливого на быстрый и жадный. Она отвечала мне равносильными движениями своих бедер, толкаясь в меня, и я знал, что на этот раз она была близка, поэтому я не мог ни сбавить обороты, ни замедлиться.

“Тебе приятно?”- с трудом выдавил я, зарываясь своим лицом в ее шею.

Она кивнула, не имея сил ответить и прижимая свои руки к моему заду и сильно впиваясь в него ногтями. Подняв ее ногу, я прижал ее колено в ее плечу и слетел с катушек, трахая ее быстро и жестко, как можно глубже проникая в ее тело.

Это было дико, нереально, взрывоопасно - ее оргазм формировался под ее кожей, сначала разливаясь румянцем, затем переходя в напряжение мышц, доводя ее до дрожи, обливая потом и заставляя издавать подо мной нечленораздельные мольбы, и готовясь высвободиться в любую секунду.

“Вот так”,- прошептал я, силясь удержать свой собственный оргазм, щекочущий низ моего живота. “Бля, Слива, ты почти там…”

И тут я увидел, как она крепко закрыла глаза, раскрыла рот, выгнула спину, отрываясь от кровати, и с криком стала кончать. Я продолжал двигаться сквозь ее пик, даря ей каждую секунду удовольствия, которое я мог выжать из ее тела.

Ее обмякшие руки развалились по сторонам, и приподнявшись на своих руках, я смотрел туда, где двигался в ней, чувствуя ее глаза на своем лице.

“Уилл”,- выдохнула она, и в ее голосе я услышал ленивую радость. “Боже мой”.

“Черт, в тебе так приятно. Ты такая мокрая”.

Потянувшись ко мне, она сунула свой палец мне в рот, чтобы я мог почувствовать ее терпкую сладость. Пробравшись одной рукой между нами, я стал стимулировать ее клитор, зная, что скоро ей будет больно, но желая еще раз почувствовать, как она сжимается вокруг меня.

Буквально через несколько минут, она стала выгибаться, быстрее подаваясь ко мне своими бедрами. “Уилл… я…”

“Шшш”,- прошептал я, смотря на свою руку, двигающуюся на ней, и на мой член, скользящий из нее и в нее. “Дай мне еще один раз”.

Закрыв глаза, я провалился в бездну ощущений ее дрожащих бедер и ритмичном сокращении ее плоти, когда она снова начала кончать, издавая хриплые, удивленные стоны. Сорвав последние цепи самоконтроля, я стал проникать глубже и жестче, продлевая свое удовольствие ласками ее клитора. Голова Ханны упала на подушку, руки легли на мой зад, толкая меня в себя. Ее глаза были крепко закрыты, губы раскрыты, а волосы лежали по всей подушке путаным облаком. И никогда в жизни я не видел ничего более прекрасного.

Открыв глаза и не отрывая их от меня, она проводила своими ногтями по моей спине. Ощущения были слишком интенсивными – ее грубые прикосновения, ее мягкое тело, ее широко открытые глаза и зачарованный взгляд.

“Скажи, что тебе хорошо”,- прошептала она опухшими и влажными губами, с горящими щеками и с мокрыми от пота волосами.

“Очень хорошо”,- прошипел я на одном дыхании. “Я не… я… твою мать, я теряю рассудок”.

Она провела ногтями ниже, с силой вонзаясь в меня, и в одно мгновение я понял, что от этой сладостной боли, немыслимого удовольствия от ее тела - влажного и сжимающего меня, я больше не продержусь. В моих венах стало разливаться горячее и неистовое наслаждение.

“Жестче”,- умолял я.

Поднявшись ко мне, она стала покусывать мои плечи, мою грудь. “Кончай”,- задыхалась она, властно проводя ногтями по моей спине. “Я хочу по чувствовать, как ты кончаешь”.

Казалось, что меня стало затягивать в воронку, а каждый сантиметр моего тела ожил и затрепетал от проносящегося по нему жара. Я посмотрел на нее, на то, как ее грудь двигалась от силы моих толчков, на ее идеальную и блестящую кожу, на ее шею, плечи и грудь, где красовались ярко-красные следы, оставленные моими зубами. Но когда я поднял взгляд и встретился с ее глазами, я пропал. Это была она – Ханна, девушка, которую я видел каждое утро и в которую влюблялся всякий раз, когда она открывала свой рот.

И это было таким охренительно реальным. Громко вскрикнув, я завалился на нее, дрожа и наполняясь насыщенным удовольствием, и когда стал приходить в себя, я еле заметил, как обернув свои теплые руки вокруг моих плеч, она целовала мою шею и шептала: “Оставайся на мне вечно”.

“Даже не думай переставать быть такой чертовски открытой”,- пробормотал я, возвращая свой взгляд на ее лицо. “Всегда говори о том, чего тебе хочется”.

“Хорошо”,- прошептала она. “Сегодня я тебя сделала, так ведь?”

И вот так просто на меня заявили свои права.

Дата добавления: 2014-12-11 | Просмотры: 526 | Нарушение авторских прав