АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

ДРУГИЕ МИРЫ -ДРУГИЕ РЕАЛЬНОСТИ

Та область бессознательного, которую мы связываем с этими четырьмя перинатальными матрицами, представляет интерфейс между нашей индивидуальной психикой и тем, что Юнг называл коллективным бессознательным. Как мы уже увидели, переживания, связанные с матрицами, часто сочетают в себе воспоминания различных аспектов биоло­гического рождения с последовательностью событий из человеческой истории или мифологии и отождествление с различными животными. Эти элементы принадлежат к транс­персональным владениям - сфере новой картографии, про­легающей за пределами биографической и перинатальной сфер. Эта самая спорная в настоящее время область изуча­ется современными исследователями сознания.

Трансперсональные переживания поставили под сомне­ние убеждение в том, что человеческое сознание ограниче­но диапазоном наших чувств и средой, в которую мы вош­ли, появившись на свет. В то время как традиционная пси­хология утверждает, что наше ментальное функционирование и наши переживания являются прямым результатом спо­собности мозга к отбору, определению смысла, и хранению информации, собранной нашими чувствами, трансперсональ­ные исследователи выдвигают свидетельства наличия при определенных обстоятельствах доступа к фактически неис­черпаемым источникам информации о Вселенной, которые могут иметь аналоги в физическом мире, а могут и не иметь. Эту удивительную область мы будем исследовать в следу­ющем разделе книги.

ПСИХОАНАЛИЗ

БЕРЕМЕННОСТИ

С. Фанти

УТРОБНАЯ ВОЙНА¹

Оплодотворенное человеческое яйцо является результа­том цитоплазматического и ядерного слияния гамет: яйца и сперматозоида.

Ультрамикроскопическая эмбриология и молекулярная биология доказывают, что с самого начала ИДЭ находится в полном распоряжении человеческого существа, развитие ко­торого основывается на:

а) биологической нейтральности яйца и сперматозоида;

б) случайном характере их встречи;

в) их жизненно необходимой клеточной агрессивности.

Яйцо является единственной человеческой клеткой, кото­рую можно различить невооруженным глазом. Ее сферичес­кая форма и диаметр в 120 микрон делают ее похожей на точку над i. Ее объем в 10 000 раз превосходит объем спер­матозоида. Что касается ее структуры и метаболизма, то в их основе лежит по сути дела самозащита: а) две защитных обо­лочки окружают ядро: corona radiata, составленная из короны клеток, которые склеены между собой гликопротеиновым ге­лем, и прозрачной оболочки, представленной плазматической стекловидной мембраной толщиной в 20 микрон; б) ци­топлазма заключает в себе огромные питательные запасы, среди которых преобладают белки и жиры. Эти защитные меры, однако, не препятствуют тому, что яйцо умирает через двадцать четыре часа (в среднем), если остается неоплодот-воренным. Для того, чтобы клетка выжила, необходимо, что­бы установилась диплоидность, которая была присуща ей самой до ее овуляции.

Длина сперматозоида - 60 микрон. Его структура напоми­нает трехступенчатую ракету в миниатюре: а) головка, где содержатся наследственные факторы, покрыта как броней

* С. Фанти. Микропсихоаналиэ. - М. 1995.

шлемовидной мембраной (акросома) и наполнена энзима-тическим динамитом; б) промежуточная, средняя ступень и энергетический резервуар состоят из митохондриального завитка, который окружает неподвижную часть нити спер-мия; в) хвостовой отдел, состоящий из подвижной части нити, действует как хвост у головастика и служит двигате­лем.

Лишь некоторым из 300 миллионов сперматозоидов, выбрасываемых при одной эякуляции, удается достичь ме­ста оплодотворения: внешнюю треть (со стороны яичника) одной из двух фаллопиевых труб. И действительно, несмот­ря на высокую степень специализации своей клеточной энер­гии, почти все сперматозоиды погибают в пути. Подобное массовое погибание происходит по нескольким причинам:

а) привыкшие к щелочной среде семявыносящих протоков, сперматозоиды плохо переносят кислую среду влагалища;

б) даже если перед ними есть надежда трехдневного суще­ствования, их скорость, равная двум миллиметрам в мину­ту (это поразительно при таком масштабе) очень быстро ис­черпывает их силы; в) лишенные ведущего органоида, оп­ределенной траектории и собственной цели, они легко теря­ются в лабиринте слизистой оболочки влагалища; г) по­скольку женская зародышевая клетка не испускает направ­ляющего sex appeal'a, сперматозоиды могут пройти мимо, не заметив ее, и даже попасть в брюшную полость.

И только выживший несмотря ни на что и совершенно случайно оплодотворяющий сперматозоид, наконец, прони­кает сквозь яйцевую оболочку corona radiata. Благодаря энзимам, разрушающим его акросому, начинается химичес­кий forcing (форсирование), типичный для бактерий. Ферменты гиалуронидаза и трипсина растворяют защитные слои яйца и сперматозоид проникает в нее. Когда спермий приближа­ется к плазменной мембране, реакция типа антиген-антите­ло (система фертилизин-антифертилизин Ф. Лилли) пытает­ся агглютинировать его. Эта реакция не в состоянии сдер­жать напор сперматозоида и тот проникает в яйцо. Вопреки тому, что мы думали в течение очень долгого времени, спер­матозоид не довольствуется тем, что инжектирует свое ядро внутрь клетки, а проникает в него полностью.

В момент проникновения сперматозоида, по яйцу пробе­гает «электрическая дрожь» (Л. Кадмор), оно переживает физикохимический переворот, вследствие которого террито­рия половой клетки становится неприступной для других спер­матозоидов. Сжимаясь, цитоплазма освобождает место для околоклеточного водного пространства, которое играет роль (да-да!) заводи и напоминает фантастическую морскую лучи­ну, необходимую для развития человеческого организма. Иначе говоря, без морской среды нет человеческого суще­ства!

Гаплоидные наборы хромосом женской и мужской (гамет) сливаются, образуя первое диплоидное ядро. И вот здесь опять происходит нечто фантастическое: это диплоидное ядро ока­жется точно таким же во всех клетках взрослого организма.

Обладающее своим ИДЭ с анцестральными матерински­ми и отцовскими зарядами, оплодотворенное яйцо начинает передвигаться по направлению к матке за счет: а) перетони-альной жидкости, истекающей из отверстия трубы; б) мышеч­ных сокращений трубы; в) движений ворсинок мерцательного эпителия. По пути к матке яйцо начинает дробиться: в нем насчитываются 2 клетки тридцать часов спустя после опло­дотворения, 4 - еще через двадцать часов и 8 на шестидеся­том часу.

На четвертый день 16 клеток, из которых состоит теперь яйцо, образуют меленькую ягоду тутового дерева, называю­щуюся морула. Эта морула совершает переход из трубы в матку и, свободно плавая в ней, продолжает делиться.

На пятый день 150 зародышевых клеток образуют бласто-цисту (от греческого blastos = росток, зародыш и cystos = кис­та, пузырь), в котором находятся: а) зародышевый пузырек, представляющий собой клеточную массу, при последующем делении которой образуется наибольшая часть эмбриона (че­тырнадцать недель спустя он начинает называться плодом); 6) трофобласт, представляющий собой единый клеточный слой, который окружает зародышевую почку; в) бластоцель или бластокистовая полость, в процессе органического мик­ропсихоанализа которой выявляется ее определяющая роль.

Спокойствие этих первых пяти дней обманчиво. И действитель­но, во время своей «одиссеи» оплодотворенное человечес-

кое яйцо рискует погибнуть в девяти случаях из десяти. Причины ее гибели {это происходит незаметно для женщи­ны) еще плохо изучены. Однако, не вызывает сомнения одно: литические механизмы вступают в действие, когда сохране­ние особи оказывается под угрозой клеточной патологии, прежде всего, связанной с генетическими аберрациями. Эта особенность зародыша подтверждает одну очень важную мысль, появившуюся в процессе микропсихоанализа: по­пытка индивидуального уничтожения часто скрывает попыт­ку коллективного сохранения.

Кроме того, она подтверждает, что происходящие (оба) от влечения к смерти-жизни, со-влечения разрушения и со­хранения: а) неотделимы от их происхождения: совлечение сохранения является в определенной мере разрушительным, а совлечение разрушения - сохраняющим; б) часто функ­ционируют взаимодополняющим образом благодаря взаи­мозаменяемости своих характерных обязанностей; в) обла­дают индивидуальным динамизмом, подчиняющимся кол­лективной совокупности.

Итак, на пятый день, оплодотворенная яйцеклетка чудом превратилась в бластоцисту. Начиная с этого момента, матка становится полем битвы и останется им до конца беременно­сти. Вот почему, вопреки тому, что обычно рассказывают, ут­робная среда во время беременности далека от того, чтобы быть средой ласки; матери чудом удается избежать клеточ­ного взрыва своего маточного отростка, который выходит из нее, избежав или приняв на себя психобиологические, ею на­несенные, удары.

Но давайте изучим это состояние войны во время бере­менности более подробно.

Приблизительно на седьмой день начинается процесс имплантации яйца в матку. В продолжение семидесяти двух дней, пока он длится, бластоциста отчаянно пытается «уст­роить себе гнездо» в стенке матки, дабы поместиться в нем. Это происходит потому, что в отличие от яиц пресмыкающих­ся и птиц и некоторых млекопитающих, таких, как яйцекладу­щие ехидны, утконосы, человеческое яйцо лишено большого запаса питательных веществ. Оно быстро начинает чувство­вать недостаток питательных веществ и выживает только в

том случае, если прикрепится к материнской ткани. Таким образом, на восьмой день человеческая бластоциста - это людоед.

И гораздо более существенно, чем в обычном смысле этого слова, поскольку это зародышевое людоедство предвосхища­ет на клеточном уровне символическое пожирание тотемичес-кого отца. Приведенная ниже последовательность сжато из­лагает процесс антропофагии, который осуществляется эмб­рионом в лоне своей матери: обернутые в бластоцисту клет­ки размножаются - и образуют трофобласт - в котором обра­зуются ворсинки хориона - они проникают между стенками матки - и разрушают их посредством апкалинового энзимо-лиза - остатки которого пожираются ими - и когда этот не совсем специфический способ питания оказывается не­достаточным, трофобласт начинает свою плацентную специализацию - ворсинчатые периферийные клетки теряют свои мембраны и образуют синцититрофобласт, то есть про-топлазмовый слой, усеянный ядрами - который дифферен-циирует периферийные микроворсинки (щеткообразные края) -те «ввинчиваются» в соединительную материнскую строму -так, что участок соединения с матерью превращается в кро­вавые озера - и затем, на двадцатый день эмбрион омывает­ся в материнской крови и питается ею, в то время как она пытается затянуть рану, которую он ей нанес.

В то время как некоторые эмбриологи (такие, как А. Дол-ландер и Р. Ортман) подчеркивают разрушительную функцию трофобласта, другие (такие, как Д. Стак) ее минимизируют. Микропсихоаналитики, в свою очередь, не только признают эмбрионную агрессивность, направленную на мать, но и вы­являют ее клеточную основу (такой, какой она предстает, в частности, при каннибализме эмбрионов близнецов, что мо­жет породить нормального индивидуума, призрачное проис­хождение которого часто остается непознанным) и затем за­ново определяют ее согласно нейтральной энергетике ИДЭ.

Неискоренимая смертная ненависть некоторых анализи­руемых к своим матерям представляет собой несомненно фиксацию именно тех дней. С другой стороны, как это выяв­ляется в течение долгих сеансов, взрослый человек хранит в глубине своего бессознательного воспоминание о том, как

они пожирали свою мать и уливались ее кровью. Для того, чтобы пережить эту кровавую эмбриональную эпопею, он не скупится на выдумки и пытается пожирать своих со­племенников и замещающих их фигур. И не изнутри боль­ше, а снаружи. И больше не в роли «эндопаразита», а в роли «эктопаразита» (Ференци). Вот почему менструальные выделения иногда вызывают у таких субъектов (речь может идти здесь как о женщине, так и о мужчине) самое настоя­щее извращение вкуса, такую ненасытную потребность в отношении несъедобного, что перед ней не могут устоять никакие социорелигиозные предписания и медицинские и ги­гиенические советы:

Фразы, которые часто повторяются: «... и потом!... если я хочу поцеловать ее там, где у нее месячные, я же не прошу чего-то особенного...» - «мое наслаждение достигает сво­его апогея, когда... у нее между ног... я приподнимаю свое лицо, все в крови...» - «... я люблю лизать женщин, когда у них месячные... они мне говорят, что я не один такой...» - «... проститутки-проститутки!... моей жене никогда не понять, что я упивался бы ее менструациями... и что если бы я не делал этого время от времени, то сошел бы с ума...»

С иммунологической точки зрения эмбрион является чужеродным телом, начиная с самых первых, предпринятых им попыток имплантироваться в стенку матки. Биологические приказы его отцовских генов (скорее родственных) безоста­новочно возбуждают иммуноцитарную систему его матери, которая отвечает ударом на удар и вырабатывает антитела, прикрепляющиеся на трофобласте. Затем они благоприятству­ют лизису и, следовательно, фагоцитозу. Отсюда, для того, чтобы сдерживать антигенные атаки эмбриона, мать тоже при­бегает к своим каннибалистическим средствам. И мы попадем в ловушку, если не признаем, что первой реакцией матери в отношении своего ребенка являются попытки отторжения.

Согласно принципам иммунологии при беременности -речь идет о тех принципах, которые проэкспериментярованы в лабораториях Инсерм или группой Реклина в Бостоне-эм­брион должен был бы быть ликвидирован полностью. Если же ему удается выжить, то этим он обязан изощренности кле­точного и ядерного характера своих защитных механизмов,

говоря о которых, мы не можем не вспомнить о раке: его трофобласт выделяет иммунозадерживающую секрецию, ингибирующую выработку материнских антител и токсичное вещество, парализующее фагоцитоз. Может быть, эта эмб-рионная стратегия объясняет вспышки некоторых неопла-зий (например, неоплазию Ходжкина: рак ганглиев при бере­менности)? Во всяком случае, развитие человеческого оп­лодотворенного яйца можно отождествить с процессом раз­вития злокачественной опухоли.

Даже если определенный modus vivendi, иммунологичес­кий или нет, устанавливается, насколько кажется, между эмб­рионом и матерью, симбиоз их попыток и их со-влечений раз­рушения-сохранения является обманчивым. Взаимная терпи­мость их Оно очень непрочна,⁰ чему являются свидетельством попытки матери символически освободиться от маточного отростка, когда у нее бывает рвота. Modus vivendi матки и пло­да походит больше на ультраспециализированную таможен­ную систему, чем на мирный свободный обмен. Доказатель­ством тому - плацента, которая для плода играет роль легко-го-почки-кишечника-печени-эндокринной железы, соотнося, но не смешивая, материнскую и эмбриональную кровь. И действительно, они все время отделены друг от друга пла­центой, как перегородкой, которая достигает огромной (при таком масштабе) толщины: 2 микрона - содержащей в себе (это можно рассмотреть в электронный микроскоп): а) эндо­телий эмбриональных капилляров (длина которых более пя­тидесяти километров); б) их основную мембрану; в) состоя­щий из тонких волоконцев слой; г) вторую основу; д) синцити-отрофобластовую цитоплазму.

Толщина и структурная специфичность этой преграды та­ковы, что для того, чтобы состоялся обмен между матерью и плодом, необходимо прибегнуть к исключительно изощренным механизмам. Среди них можно выделить три основных:

а) пиноцитоз, представляющий собой вариант фагоцито­за. Он обеспечивает улавливание сложных протеинов, жиров, некоторых антител... и силой заставляет их проникнуть внутрь клетки;

б) простая диффузия, зависящая только от градиента ча­стичного давления вещества. Она имеет место: 1) в направ-

лении от матери к плоду, если речь идет о кислороде и элек­тролитах; 2) в направлении от плода к матери, если речь идет об углекислом газе и содержащих азот остатках, вклю­чая мочу;

в) облегченная диффузия, при которой вступает в действие избирательная проницательность плаценТной мембраны и ее энзиматическая деятельность, а также процессы активного переноса абсорбции и секреции. Это касается аминокислот, большей части белков и сахара, некоторых жиров, кальция, железа, витаминов...

Сложность этих механизмов показывает, насколько клеточ­ная идэическая стратегия стремится к поддержанию нормаль­ного функционирования синапса между плодом и матерью. Например,говоря об облегченной диффузии, нужно заметить, что некоторое количество белков и жиров материи сначала сводится под воздействием энзим к простым элементам, которые, активно направленные к прохождению сквозь пла-центную мембрану, вновь синтезируются в белки и жиры в плоде.

Необходимо совершить усилие (без него не обойтись при микропсихоанализе) по воображению в конкретных формах этой бесконечной работы по диффузии, не забывая о том, что она подчиняется законам клеточного биоэлектричества и, следовательно, должна удовлетворять изменениям потен­циала различных слоев плацентной мембраны.

В заключение, то, что мать и плод выживают в этом внутриутробном конфликте, похоже на чудо. С другой сторо­ны, согласно акушерской казуистике, одна беременность из пяти является «в высшей степени опасной» и может закон­читься абортом. Это так, поскольку плод является ультрачув­ствительным рецептором материнской психосоматики и ок­ружающей среды.

Технические приемы, устанавливающие это, многочислен­ны (фетоскопия, аминоскопия, пункция амниотической жид­кости, экография, электрокардиография, кардиотохография...) они содействуют развитию эмбрионологии поведения. Эмб-рионология поведения подтверждает гипотезы, выдвинутые в 1942 году Л. Зонтагом; отсюда мы узнаем, что влияние, оказываемое матерью на плод, выходит далеко за рамки пе-

редачи ему повышенного давления, диабета, токсемии, крас­нухи, токсоплазмоза, сифилиса...

Мать передает плоду свое психическое состояние (со­знательное и бессознательное), свои страхи и тревоги. Она как бы подчиняет его своим ощущениям-восприятиям и сво­им биологическим функциям. Мы знаем также, в частности, благодаря работам А. Лилса и С. Смита, что плод является очень верным экологическим барометром. Он реагирует на шум, на загрязнение, на условия освещения, температуры, атмосферного давления...

Сексуальность беременной женщины подвергает воспри­имчивость и повышенную чувствительность плода суровому испытанию. Это подтверждается не только в процессе мик­ропсихоанализа беременных женщин, но и с любым анализи­руемым в ходе изучения первоначальных признаков в рамках идэического толкования того или иного сновидения. В отли­чие от других самок млекопитающих, которых беременность освобождает от сексуального желания, беременная женщи­на часто становится очень активной в сексуальном плане по­средством: а) освобождения от страха (очень поверхностно­го, если не сказать, сознательного, поскольку это ее первое физиологическое желание) забеременеть; б) общего повыше­ния эрогенной возбуждаемости; в) специфической интенси­фикации генитального наслаждения; г) акцентирования ам­бивалентного эдипова желания вернуться в материнское лоно; д) возрождения древнейших признаков прасцены (совокупле­ния родителей) и обоих родителей в одном лице; с) ослабле­ние садико-анального табу, что позволяет, следовательно, прибегать к практике содомии. Вот почему дома свиданий, проститутки которых находятся на последних месяцах бере­менности, пользуются таким успехом, и вот почему, в более общем плане, беременная женщина оказывает на многих мужчин исключительно сильное сексуальное влияние.

Одна анализируемая: «... Это произошло дней за пят­надцать до моих родов... мой муж несколько раз брал меня... иногда я опиралась на локти и колени... иногда лежала на боку... никогда еще ощущение его пениса в моем влагали­ще не приносило мне такого наслаждения... может быть, это было по причине его необычайно сильного желания?...

или потому, что ребенок шевелился во мне?., я чувство­вала очень хорошо их обоих, их обоих одновременно...

(помолчав минуты две, продолжает):

... внезапно... он ввел свой пенис в мое анальное отвер­стие... я была парализована... я застонала... вены на вис­ках чуть не лопнули... глаза вылезли из орбит...

... я вся вспотела... но это был не пот... что-то более густое... нечто более обильное, гораздо более обильное... я была вся как в мыле... маслянистая... нет!... я была какой-то клейкой массой...

... я была не просто как бы разбита вдребезги... каждый член моего тела жил своей собственной жизнью... жил для себя... между ними, ничего... мои сочленения больше не фун­кционировали... если мне хотелось пошевелить рукой, то двигалось только плечо...

... я не знаю, что... пена, какая-то секреция вытекала у меня изо рта, из влагалища... я икала, потому что мой муж и мой ребенок сжимали меня с обеих сторон...

(помолчав минуты две, продолжает):

... и тут же мое тело как бы встало на дыбы, все тело стало жестким как одеревенело... у меня прервалось дыха­ние... мой муж испугался и перестал... у меня вышли экск­ременты... и я, собравшись в комок, в один огненный комок вверху влагалища... потеряла сознание...»

Если понимать описанный этой моей анализируемой па-раксизм наслаждения, как обострение и заразительность сек­суальности при беременности, необходимо учитывать и дру­гие факторы, кроме тех, о которых я только что упомянул. Эти факторы находятся в прямой связи с Оно. Функциониро­вание со-влечений разрушения-сохранения повышает его чув­ствительность, что, в свою очередь, толкает беременную жен­щину к нейтральной идэической энергетике и к влечению смер­ти сообразно с принципом постоянства пустоты, за которые она крепко цепляется. Женщина осуществляет это действие на основе некоторых особенностей женской почвы.

а) восстанавливая эмбриональную эквивалентность сво­их тканей (в частности, пельвия) и своих клеток; б) объединяя в одно целое свои телесные отверстия (в частности, аналь­ное и влагалище).

Состояние клеточного слияния, которое характеризует психосексуальность беременной женщины, охватывает плод, вздрагивающий при малейшем желании или половом акте, русские ученые установили, что он улыбается, морщит лоб, сжимает кулачки или сосет палец, когда женщина находится в состоянии удовлетворенного желания. Ничто не ускользает от внимания его идэической сейсмографии. Плод неизменно регистрирует любое возбуждение, мастурбацию, феллацию, влагалищный или анальный коитус материи. Случается так, что спазмы матки, обусловленные материнским оргазмом, сжимают его с такой силой, что он подает регистрируемые признаки сердечной недостаточности. Иногда это приводит к выкидышу плода. Короче говоря, материнская сексуальность ставит под опасность его жизнь. Но мать, несмотря на это, не лишает себя сексуального наслаждения. По этому поводу материал сеансов является стереотипным: ни одна женщина не лишает себя наслаждения из внимания к ребенку, которо­го она носит в своем лоне.

Находясь в плодном пузыре, плод в одинаковой мере подвергается воздействию со стороны отца, который входит в мать. Удары пениса, введенного во влагалище или аналь­ное отверстие матери, оставляют след в памяти клеток пло­да, ставя ее в зависимость от сознательных и, прежде всего, бессознательных движений пениса, воспринимаемых как на­силие со стороны отца. Таким образом, плод понимает (уже тогда!), что отец - это соперник, от которого можно было бы освободиться, что это противник, которого при случае можно было бы убрать. Извращенные в процессе эволюции следы такого неравного и давнего сражения остаются в человеке навсегда:

Фразы, которые постоянно повторяются: «... Это неясное чувство быть чьей-то жертвой...» - «... мне удалось уце­леть при каком-то таинственном покушении...» - «...как будто кто-то обидел меня, но я ничего об этом не помню...» ~ «... у меня впечатление, что кто-то когда-то нанес мне неизгладимое оскорбление...» - «... это ощущение - я чув­ствую его всем телом - того, что кто-то нанес мне смер­тельный удар...»-«...меня хотели убить, когда-то... очень-очень давно...»

Согласно учению Фрейда мы привыкли схематически раз­делять психосексуальное развитие ребенка на оральную, анальную и фаллическую стадии. С точки зрения микропси­хоанализа, эти три стадии нужно считать вторичными и более поздними. И действительно, маточная война дает нам понять, что плод:

а) участвует в любовных утехах (и сражениях) своей мате­ри и, через нее, в любовных утехах и битвах ее партнера;

б) отвечает на любую малейшую деталь материнской лсихосексуальности клеточным эротизмом;

в) таким образом одновременно с их реактивизацией в матери, в нем наблюдаются либидные импульсы: оральные, садико-анальные, фаллические и генитальные.

Эти импульсы психосексуальности плода складываются в то, что мы называем стадией посвящения. Мне могут возра­зить, что я злоупотребляю словом «стадия», уподобляя его организации либидо плода в соответствии с определенным видом объективного отношения. Но это было бы возражение дурного тона, поскольку синхронно вибрируя с предметным заполнением со стороны матери (как это подчеркивается В. Бионом) и смешивая филогенетические представления-аффекты (как это дает понять в своей работе «Психизм пло­да» А. Расковский), плод: а) придает форму своему Оно; б) устанавливает свои первые со-влеченческие связи, начи­ная с влечения к смерти-жизни; в) организует отогенетичес-кий уровень своих иконических экранов; г) преобразует свои психобиологические сущности в сущности психические и соматические; д) ставит онтогенетические вехи своего бес­сознательного. Таким образом, стадия посвящения - это агрессивно-сексуальное ученичество, на которое мать тол­кает свой плод.

Стадия посвящения, со своими психобиологическими импульсами:

а) превращает проекцию в самый первоначальный онтогенетический механизм. Этот механизм, скопированный с псевдоподического динамизма ИДЭ, является первой фор­мой отношения с внешним миром. Она наблюдается раньше, чем идентификация, причиной существования которой явля­ется эта форма отношения. Кроме того, она регулирует ее

различные модальности на основе вытеснения. Вот то но­вое определение, которое дает микропсихоанализ (воспро­изводя, с другой стороны, некоторые выводы, сделанные в свое время П. Шильдером): можно инкорпорировать-интер-нализовать-интериоризовать-интроектировать только то, что было первоначально проектировано;

б) открывает собой новый клеточный тип отождествления с агрессором, в котором мы обнаруживаем: 1) активный и разрушительный компонент, открытый Анной Фрейд; 2) пас­сивный и сохраняющий компонент, предложенный Ференци;

в) закладывает основы проекций-идентификаций, от кото­рых будут зависеть психобиологическое развитие и функцио­нирование человеческого существа;

г) выделяет из призрачного хаоса прасцену и придает ей статус прожитого;

д) направляет классические стадии детской сексуальнос­ти, которые - и теперь мы гораздо лучше понимаем это - при­сутствуют и накладываются друг на друга еще до рождения;

е) определяет характерные особенности (включая призрач­ные и онеирические) взрослой сексуальности и их тесную связь с агрессивностью.

Процитирую здесь слова А. Гезелля: «Дородовая орга­низация закладывает основы всей последующей жизни, но она также является конечным результатом долгого процес­са развития в далеком прошлом... Новорожденный - это очень старый старик, уже прошедший большую часть свое­го развития». Отсюда и в течение почти девяти месяцев он сидел в ложе - да что я говорю! - он сидел в первом ряду... и когда ребенок появляется на свет, он уже знает все об агрессивной и сексуальной жизни.

И поэтому случается очень часто слышать из уст анализи­руемого намеки на эту стадию посвящения:

Одна анализируемая: «... открытая или закрытая дверь, это мне ничего не говорит... приоткрытая дверь приво­дит меня в состояние ужаса...

(помолчав минут пять, продолжает):

... мне часто снилось, что я играла в прятки со своими братьями и сестрами... и я пыталась спрятаться в шка-Фу— в шкафу, стоящем в спальне... моих родителей?., и

тут приходил мой отец... может быть, он пытался выг­нать меня из шкафа?., в этом шкафу... сколько раз я чуть не умерла со страха!., хотел ли он наказать меня побоя­ми?., как мне вспомнить об этом?..

{четыре недели спустя):

... шкаф в моих сновидениях... - это, вероятно, поло­вой орган моей матери?..

(помолчав минуты две, продолжает):

... когда я была в лоне моей матери... во мне запечат­лелись все ее совокупления... с моим отцом или с каким-нибудь другим мужчиной... как мне было почувствовать это?., нарушал ли он просто мое спокойствие?..

... или же этот мужчина хотел выбросить меня из лона моей матери?., были ли они заодно?., ведь ее резкие спаз­мы сжимали меня как тиски...

(помолчав минуты две, продолжает):

...от всего этого, наверно, меня ужасно трясло... од­нажды мой отец сказал мне: «когда я был молодым, я не просто брал женщин, я пробивал их насквозь...»... кста­ти, не знаете ли вы, может очень сильный мужской поло­вой орган приоткрыть шейку матки беременной женщи­ны?., матку беременной женщины, из которой течет... беспрестанно течет...

(помолчав минуты две, продолжает):

... тогда я думаю, что мы все оттуда выходим... все!...»

И вот, вопреки этим научно обоснованным аргументам относительно внутриутробной агрессивности и несмотря на фантастические фотографии, опубликованные Л. Нильссоном в 1965 г., врачи, физиологи и психоаналитики продолжают повторять, что плод находится в материнском чреве в со­стоянии «блаженства» в течение всех девяти месяцев бере­менности. И каково же было мое удивление, когда я услы­шал о том, что М. Балинт дает следующее определение от­ношению между плодом и матерью: «гармоническое слия­ние путем взаимопроникновения». И каково же было мое разочарование, когда я увидел, что П. Гринакр все еще топ­чется на гипотезе «внутриутробной несовместимости»! Со своей стороны, микропсихоаналик устанавливает, что

а) гармонии между матерью и ее плодом не существует;

б) наоборот, для их отношений характерны попытки вза­имного разрушения;

в) несмотря на свою жестокость, в маточной войне рож­дается жизнь, благодаря тому, что влечение к смерти оказы­вает случайное влияние на созидательную идэическую от­носительность пустоты:

Психоаналитик: «... каким чудом взрослому пришлось бы так страдать от страха, если бы в чреве своей матери он уже не переживал бы его?., параноидно-шизоидный страх и депрессивный страх проявляются гораздо рань­ше, чем грудному ребенку исполняется шесть месяцев... они предшествуют страху родовой травмы... как предпо­лагал Крапф, лет тридцать назад, в своей работе о регу­лировании кислорода у плода...

(помолчав минут пять, продолжает):

... ваша «злая-добрая грудь», дорогая Мелания, восхо­дит к эмбриональной жизни!., с другой стороны, вы сами уже предчувствовали это в своей работе «Зависть и бла­годарность»...

(помолчав минуты три, продолжает):

... пребывая в матке, плод находится в постоянной опасности... и если вдруг мать заинтересуется им, то это лишь ради того, чтобы удостовериться в собствен­ном выживании... перед лицом разрушительных атак пло­да, материнские попытки самосохранения преобразуют­ся в попытки отторжения...

... здесь и кроются настоящие корни синдрома брошен­ного ребенка... обусловленного ненасытной агрессивнос­тью, связанной с внушающей страх неуверенностью са­моуничижения... что позднее выстраивается в определен­ную структуру на основе прожитого эмбрионом чувства отталкивания со стороны матери... «Невроз брошенно­го» Жермэн Ге - это всего лишь проявление a posteriori... проявление того, что уже по-настоящему пережил бро­шенный матерью плод...

... по-моему, каждый плод является брошенным из-за клеточной несовместимости... и отчаянно борется за вы­живание... и когда он станет взрослым, он снова почув­ствует себя брошенным, перипетии судьбы напомнят ему о том, что его когда-то бросили...»

Дата добавления: 2015-11-02 | Просмотры: 529 | Нарушение авторских прав