АкушерствоАнатомияАнестезиологияВакцинопрофилактикаВалеологияВетеринарияГигиенаЗаболеванияИммунологияКардиологияНеврологияНефрологияОнкологияОториноларингологияОфтальмологияПаразитологияПедиатрияПервая помощьПсихиатрияПульмонологияРеанимацияРевматологияСтоматологияТерапияТоксикологияТравматологияУрологияФармакологияФармацевтикаФизиотерапияФтизиатрияХирургияЭндокринологияЭпидемиология

Прорваться сквозь

Париж, 1975

В воздухе пахло дождем. Я надеялся, что сейчас польет. Тогда бы нам не пришлось идти искать его могилу. Мое сердце колотилось все сильней. Я оглянулся на Робби, Денни и Херва, когда наша машина подъезжала к кладбищу. Похоже, все они нервничали в предвкушении того, что нам предстоит. Высокие, толстые стены казались зловещими, словно за ними крылось нечто древнее и непостижимое.

Когда мы остановились у ворот, жандарм, похожий на Чаплина, вперевалку подошел к нам и спросил, куда мы направляемся.

«Вы не подскажете, где могила Джима Моррисона?» - спросил я, запинаясь.

«О, mais oui, - ответил он с сильным акцентом, - к могиле месье Моррисона – наверх, по этой дорожке, вымощеной булыжником. Там везде граффити, ориентируйтесь по ним. Представляете, только недавно смывали, так тут же намалевали новые, еще больше. Так вы уж не добавляйте своих, d'accord?»

«D'accord». Поскорее бы все это закончилось, бормотал я про себя, когда мы шли мимо его караулки.

Дорожка становилась все круче и круче, пока мы поднимались вдоль поросших мхом могильных камней. Холодный, сырой туман начал окутывать нас. Несколько паршивых котов шмыгнули через тропинку в темные дыры под могилами. Кроме множества знаменитых европейских трупов, кладбище Пер-Лашез является пристанищем для сотен бездомных кошек.

Странно, что наш добрый старый приятель из Флориды упокоился здесь. Джим, конечно, был бы рад такой компании. Не удивлюсь, если он все так и планировал.

Массивные мемориальные доски в стиле барокко вдоль кладбищенской аллеи указывали путь к Оскару Уайльду, Бальзаку, Эдит Пиаф и Шопену. И рядом - граффити: «Моррисон – сюда», нацарапанные на столетних могильных плитах, грубо намалеванные краской поверх витиевато изукрашенных старинных указателей: «Кислота рулит!», «Это не конец», «Джим кололся». По мере того, как творческий экстаз осквернителей нарастал, я чувствовал, что наша цель все ближе.

«Вот здесь», - устало сказал Херви, французский журналист. Он стоял за большими гранитными склепами. Мы сделали еще несколько шагов по узкой дорожке, забрались на пригорок с несколькими могильными камнями и очутились перед маленьким цементным прямоугольником, лежащим прямо на земле.

Я уставился на него с недоверием. Вот это? Я кричал про себя. Это и есть конец Электрического Шамана, Кислотного Короля, царя Эдипа собственной персоной?

Shit. Merde.

Я оглянулся на Денни Шугермана, и мои глаза наполнились слезами. Мой желудок свело, ноги начали зудеть, как от чесотки. Мне захотелось убежать.

- Теперь ты понимаешь? - спросил я у Денни, с трудом выдавливая слова. Он кивнул, затем обернулся ко мне.

- Господи, да я понятия не имел, - сказал он, словно в первый раз заметив, в каком я горе.

- Разумеется, нет. Ты же не был в группе. Ты был всего лишь пиарщик, - огрызнулся я, мне было нужно на ком-то сорваться.

Робби прохаживался в сторонке, привычно молчаливый и, как всегда, контролирующий свои эмоции. Наш гитарист был интровертом, но он был моим лучшим другом.

- Как он мог тут поместиться? - спросил я, ощущая всю нелепость вопроса. - Он же был шести футов ростом – разве не так?

Наверно, это правда, подумал я. Наверно, он не умер. Наверно, он где-то в Африке, пытается прожить еще один миф. Сначала – Диониса, потом – Ницше, теперь – Рембо.

Стоп, стоп. Он мертв, ты, кретин. Ты видел, как он разрушал себя, бормотал я, уставившись на могилу. И ты ничего не делал по этому поводу. Не мог ничего поделать. Год за годом ты наблюдал, как это приближается, но…

Ницше убил Джима Моррисона, брякнул я как-то, производя мелодраматический эффект, в разговоре с друзьями из Беркли. Моррисон – Супермен, Дионисов безумец, Рождение Трагедии во плоти. Но кто знает, кто или что убило его? Видит Бог, миллион народу обращалось ко мне в надежде, что я знаю ответ.

Я запихнул руки в карманы плаща и вздохнул с глубоким отчаяньем. Тебе досталось славное местечко для погребения, Джим, но твое пристанище кажется таким маленьким, и холодным, и грязным и - таким недостойным.

Дата добавления: 2015-09-27 | Просмотры: 677 | Нарушение авторских прав